Леди Каденс рассмеялась – такой реакции на угрозу убийства Софи точно не ожидала. Особенно учитывая, как низко ладонь короля Димитара нависала над рукоятью его шипастого меча.
– Не слушай его, – сказала леди Каденс Софи, приглаживая пучок, каким-то образом оставшийся безупречным, и оборачиваясь к огрскому королю. – Димитар каждый раз приветствует меня одинаково. И до сих пор не воплотил угрозу в жизнь.
Димитар хрустнул костяшками.
– Все бывает в первый раз.
Леди Каденс подошла ближе – так близко, что ее мог достать взмах меча, – а затем преклонила колено и склонила голову.
– Рада видеть, друг мой. Спасибо, что согласился встретиться.
Димитар попросту заворчал.
Он перевел взгляд на Софи, с черной одежды которой до сих пор капала вода, и та поспешно опустилась на колено, пытаясь повторить позу леди Каденс – на куда более безопасном расстоянии. Стоящий рядом Блик последовал за ней, хотя по его размытому телу понять это было сложно.
Киф остался стоять.
Его волосы липли к лицу, одежда промокла, и его до сих пор подташнивало. Но он, расправив плечи, смотрел прямо на огрского короля.
– И что это, демонстрация храбрости? – поинтересовался король Димитар. – От юного эльфийского лорда, у которого хватает наглости надо мной насмехаться?
– Пф, как будто Совет пожалует мне титул лорда, – фыркнул Киф. – Хотя, «лорд Киф» неплохо звучит.
– Что ты делаешь? – шепотом прошипела Софи. – Нам же нужно, чтобы все прошло хорошо.
– Знаю, – отмахнулся Киф. – Но я наш меркадир. А меркадиры не кланяются. Они салютуют.
– Откуда мне вообще знать, кто такие меркадиры? – спросила Софи, когда Киф вскинул левую руку к носу зигзагообразным движением.
– Вообще-то, салют выглядит по-другому, – поправила поднявшаяся леди Каденс, похожим зигзагом проводя рукой от носа к груди. – И неудивительно, что ты про них не знаешь, Софи. Странно, что Киф в курсе. Меркадир – военный статус огров. В армии Димитара нет званий – все солдаты отвечают непосредственно перед ним, – но у него есть приближенная группа, отвечающая за проверку исполнения приказов. Эти солдаты – его меркадиры.
– Что не дает им власти, – добавил король Димитар, пристально глядя на Кифа. – Если тебе нужна именно она.
– Нет, не она, – ответил Киф, повторяя показанный леди Каденс салют. – Если что-то пойдет не так, я хочу, чтобы наказание понес я – а не она.
Он указал на Софи.
– Мы так не договаривались! – воскликнула та.
– Возможно. Но я не хочу, чтобы ты пострадала из-за него, – Киф вытащил из плаща свиток матери, и у Софи раскрылся рот. Когда он успел его украсть?
Неужели разыграл морскую болезнь, чтобы подобраться ближе и залезть к ней в карман?
– Полагаю, это мое, – произнес Димитар, протягивая руку.
Киф спрятал свиток.
– Заберете, как только подтвердите, что я меркадир.
Димитар поскреб острый серый зуб длинным черным ногтем.
– Такое ощущение, будто ты хочешь, чтобы все закончилось плохо.
– Нет, я хочу, чтобы вы отдали нам звездный камень и показали, как вернуться домой не на корабле – и еще, пожалуй, парочку статуй в нашу честь. Но когда дело касается мамы, я привык готовиться к худшему. Поэтому если от ее послания у вас слегка так потяжелеет подгузник, я хочу оградить Фостер от последствий. Отыграйтесь на мне – вряд ли вы сильно расстроитесь. По вам уже видно, что вы хотите мне врезать.
– На вашем месте я бы поостереглась, мистер Сенсен, – предупредила леди Каденс. – Наказание меркадира гораздо суровее удара. Откуда вы вообще про них узнали?
– От вас. Нашел отчеты по огрской культуре, которые вы посылали в Совет, пока жили в Равагоге. Кажется, Алвар прятал их ото всех.
Леди Каденс вздохнула.
– Так и знала, что этому наглому мальчишке нельзя доверять.
Софи допустила ту же ошибку, о чем горько жалела. Она даже попросила Алвара показать им дорогу, когда они проникли в столицу огров, – и он скорее всего планировал их предать. Кто знает, что случилось бы, не смени она планы на середине пути?
Кстати об этом…
– Когда вы заключили союз с «Незримыми»? – спросила она Димитара.
– Не вашего ума дело.
Леди Каденс нахмурилась.
– Я еще жила в Равагоге?
Король красноречиво промолчал.
– Поэтому в последние месяцы вы отменяли наши еженедельные встречи? – спросила она. – Я думала, это из-за того, что я рассказала Совету про сопоридин.
– Из-за него тоже. Мальчишка явил себя после нашей с тобой ссоры. Сказал, что «обо всем позаботится».
– Так вы поэтому согласились сотрудничать с их орденом? – ахнула леди Каденс.
– Что такое «сопоридин»? – спросил Блик, не успела Софи задать такой же вопрос.
– Кажется, какой-то белок, – вклинился Киф. – Она написала о нем целый отчет, но он был длинным и скучным, с кучей всяких научных слов, поэтому я не особо вчитывался.
– Это аминокислота, – поправила леди Каденс, с прищуром глядя на короля огров, – которую выделяют баколлоцизии, бактерии, экспериментально выведенные ограми.
– Вот видите? – сказал Киф, пародируя храп.
– Поверьте, открытие оказалось отнюдь не скучным, – сказала леди Каденс. – Сами бактерии безвредны – но сопоридин, который они выделяют, обладает самым сильным снотворным эффектом, что я видела. На мою кожу упала всего капля, а я проспала три дня. Без мыслей, без сновидений. Даже пульс изменился. И разбудить меня было невозможно. Я очнулась только потому, что сопоридин выветрился. Подвергнись я большему воздействию – могла бы никогда не проснуться.
– Просто от соприкосновения? – удивилась Софи, и когда леди Каденс кивнула, дыхание сбилось. – То есть, его можно использовать в качестве оружия?
– Сколько паники, – сказал Димитар с легким рычанием в голосе. – Каденс не хуже меня понимает, что из-за неустойчивости бактерии сопоридин практически невозможно вырабатывать в больших количествах.
– «Практически невозможно» и «невозможно» – разные вещи, – заметила Софи.
– Слова той, кто не разбирается в микробиологии, – ответил Димитар. – Бактериям нечем питаться, поэтому они умирают через несколько секунд после появления – большинство даже не успевает выделить сопоридин.
И все равно, с нужной долей настойчивости производить жуткое снотворное было возможно.
Видимо, леди Каденс тоже так думала, потому что подошла ближе.
– Раз сопоридин такой пустяк, почему ты связался с «Незримыми», чтобы скрыть его от Совета?
– Я связался с «Незримыми», потому что они поддерживали мое право не докладываться Совету, – огрызнулся Димитар. – Вы, эльфы, обожаете раздавать миру указания и думать, будто оказываете ему невероятную услугу. Но ваши правила только и делают, что препятствуют прогрессу.
– И какой же прогресс был по сопоридину? – поинтересовалась леди Каденс.
Димитар стиснул зубы.
– Как оказалось, он влияет и на нашу расу – именно поэтому я попросил придержать информацию, пока мои исследователи не поймут, с чем мы имеем дело. И после многих лет совместной работы я надеялся на поддержку. Но ты повела себя так же ограниченно, как и твои сородичи.
– И поэтому ты сговорился с кровожадными безумцами и напал на невинных, – выплюнула леди Каденс. – Прекрасное решение.
– А вы еще спрашивали, зачем нам меркадир! – воскликнул Киф, когда Димитар схватился за меч.
– Не надо, – попросила Софи, но Димитар уже оглядывал Кифа с таким лицом, что было видно: он успел оценить Кифа и нашел его… невпечатляющим.
– Этот титул не для эльфов.
– Поэтому вы дали его маме? – поинтересовался Киф. – Я видел ее раны. Они изогнутые, как будто их оставил… не знаю, как правильно произносится. Шамкнив?
– «К» не произносится, – сказала леди Каденс, все еще сверля Димитара взглядом. – «Шам-нив».
– Хорошо, шамнив, – повторил Киф. – А судя по отчетам, шамнив используется, только когда нужно наказать провалившего задание меркадира.
– Ты про него? – король Димитар достал из скрытого отделения своей брони клинок размером с кинжал. Короткое тяжелое лезвие из черного металла загибалось полумесяцем, и Софи затошнило, стоило ей увидеть подсохшую кровь на рукояти.
– Да, именно, – подтвердил Киф.
Димитар поднес клинок прямо к его лицу.
– Никто не знает, что у шамнива зазубренное лезвие, пока оно не вопьется в кожу. Зубцы всегда оставляют шрам. А если меркадир сильно меня разочаровал, я окунаю клинок в плотоядные бактерии.
Киф тяжело сглотнул.
– Как хорошо, что я не планирую вас разочаровывать.
– Все эльфы меня разочаровывают.
– В данный момент могу сказать об ограх то же самое, – произнесла леди Каденс.
На мгновение Софи показалось, что Димитар сейчас ударит ее клинком по лицу – и она, видимо, пришла к такому же умозаключению, потому что подошла ближе и коснулась руки Димитара.
– Но мы с тобой всегда находили общий язык. Даже в самых трудных ситуациях.
– Например, когда дети, разрушившие мой город, приходят просить о помощи, захватив послание эльфийки, не справившейся с заданием? – спросил Димитар.
– Ну, если так на это смотреть… – сказал Киф.
Шутка повисла в воздухе.
– А леди Гизела точно вас подвела? – спросила Софи. – Я думала, они изначально планировали отдать нам Гетена.
– Она разочаровала меня не этим.
– А чем? – спросил Блик.
– И почему ее наказали строже остальных? – добавила леди Каденс. – Ты знаешь, я никогда не одобряла использование шамнива. Но обычно в первый раз ты ограничивался всего парой порезов.
Димитар убрал шамнив в скрытые ножны.
– Ты так говоришь, будто ее наказал я. Будто я вообще имел отношение к ее приговору.
– Тогда кто? – спросила Софи.
– Не вашего ума дела. Но это был эльф – вот вам пример, почему я не вижу смысла верить вашему народу. Вы столько говорите о мире, но при этом допускаете подобное зверство. Вы так сильны, но при этом власти у вас нет даже над собственным народом. – Он повернулся к Кифу. – Назови хоть одну причину дать тебе титул меркадира.
– Легко, – Киф продемонстрировал палец, который вчера порезал – бинта на нем уже не было. – Чтобы попасть сюда, я пролил кровь.
Рана почернела от струпьев, и Софи засомневалась, правильно ли она подобрала бальзам – а может, стоило вызвать Элвина? Но сама по себе ранка казалась бумажным порезом, притворяющимся боевым шрамом.
И все же король Димитар сказал:
– Редко встретишь эльфа, готового пролить кровь – пусть даже свою собственную.
– И не зря, – заметил Блик.
– А, да, как же я забыл про ваши хрупкие чувства? Бедный несчастный эльфийский разум не выдерживает насилия и крови.
– Истинная сила заключается не в насилии, – возразил Блик, – а в способности найти мирное решение.
– Да, я уже слышал это оправдание. В устах того, кто прячется за маскировкой, ему еще меньше цены.
– Причина не в страхе. Маскировка несет в себе смысл – как и ваша броня, – Блик обвел расплывчатой рукой металлический подгузник Димитара, – которую вы носите, чтобы показать народу, что их королю не нужна защита на поле боя. Я же желаю показать своему народу, что готов пересечь любые границы в лучших интересах нашего мира.
– Все равно похоже на оправдание труса, избегающего ответственности. Даже у этого нелепого пацана хватило смелости показать лицо.
– То есть, вы согласны назначить меня меркадиром? – спросил Киф.
Димитар вновь оглядел его, а затем обернулся к расселине, из которой вышел.
– Титул твой. Посмотрим, сколько еще крови ты сегодня потеряешь.