Вейн выглядит бледным, когда я захожу за ним перед тренировкой. Круги под его глазами - чернее тучи. Он такой хмурый, будто проиграл важную битву.

- Как ты? - Спрашиваю я, подойдя ближе.

Он пожимает плечами и опускает взгляд в пол.

- Я просто устал.

Он врёт не хуже некоторых, но его ложь заметна. Я опускаюсь на кровать рядом с ним, сохраняя дистанцию между нами.

- Ты спал?

- Пытался уснуть.

- Но? - Я пытаюсь вытянуть из него ответ.

Он снова пожимает плечами.

Он думает, что это сойдёт за ответ?

Очевидно, да. Он больше ничего не говорит.

У меня нет на это сил.

- У нас есть два варианта, - говорю я ему. - Ты можешь продолжать игнорировать мои вопросы, а я могу продолжать докучать вопросами, пока ты не признаешься мне во всём и не расскажешь, что не так. Либо ты можешь рассказать мне всё сейчас и избавить нас от потери времени и разочарований. Решать тебе.

Он медленно, тяжело вздыхает, встаёт с кровати и подходит к окну, не поворачиваясь ко мне.

- Ладно. После того, как меня допросила мама насчёт боли в мышцах после тренировки, я очень плохо спал. Она не купилась на нашу историю.

- Что ты сказал? - Я стараюсь говорить обычным, ровным голосом, хотя в моей голове проносятся миллионы мыслей.

Он ведь не сказал своей семье правду, да?

А что же мне делать, если рассказал? Что говорить Силам Бури?

Вейн пожимает плечами - о, боги! если он сделает так ещё раз, я врежу ему по зубам - и поворачивается ко мне лицом, встречаясь со мной взглядом. Я задерживаю дыхание, готовясь к худшему.

- Я сказал ей правду. Я сказал, что не могу рассказать ей, что происходит. И ещё попросил её довериться мне.

- И она согласилась?

- Пока да. Но очевидно, она волнуется - и я ненавижу это. Я не могу вечно держать это в тайне, Одри.

Знаю, я должна с пониманием отнестись к его усилиям, но сочувствовать ему так сложно! Бедный Вейн - сын небезразличной матери. Я едва помню, как это.

- Мне нужно всего лишь несколько дней, - говорю я ему, сдерживая горечь в своём голосе.

- Хорошо. Ведь, в конце концов, я стану либо заключённым Райдена, либо новым рабом Сил Бури.

Желчь его слов режет мой мозг. Моментальная головная боль.

Мне не вынести этот аргумент ещё раз.

- Ты чувствуешь в себе силы для тренировки? Вероятно, мы уже могли бы начать.

- Смогу ли я когда-нибудь выбирать?

- Нет, если хочешь, чтобы я выжила.

Я не понимала, что произнесла это слишком громко, пока не увидела лицо Вейна. Он похож на маленького мальчонку, испуганно глядящего на то, как уплывает его сломленная мать.

- Вейн, я... - Я не вполне знаю, какими словами исправить то, что я сейчас наделала.

Он качает головой и поворачивается ко мне спиной.

Молча, мы выбираемся через его окно и бежим в самый тёмный угол лужайки. Здесь, в безопасной темноте, я вызываю ближайшие Восточные Ветра и обвиваю их вокруг нас.

- Мы тренируемся не в роще? - Спрашивает Вейн, когда ветры стихают.

- Пришло время попрактиковаться в силе трёх. Тебе понадобится больше места.

Я подхожу к нему, и он делает шаг назад, встретившись со мной взглядом. Он долго решается мне что-то сказать - то открывает рот, то закрывает - и, наконец, произносит:

- Ты же знаешь, что я пытаюсь. В смысле, я...

- Вейн. - Я стараюсь выдержать его взгляд. - Я не жду от тебя...

- Но я намерен, - настаивает он.

Я вовсе не заслуживаю этого обещания - особенно от него. Я справлюсь в любом случае.

Ветры гладят моё лицо, напоминая, зачем мы здесь стоим. Я прочищаю горло:

- Ты помнишь, как путешествовать по ветру?

Он кивает, переносит свой вес, а я опираюсь руками на его плечи. Его руки обвивают мою талию, и по моему телу разливается тепло. Он делает выдох, я - вдох; его дыхание - это самое сладкое из всего, что я когда-либо пробовала. Я жажду его, хочу наклониться ещё ближе и упиваться им. Вместо этого я позволяю ветрам увлечь нас в тёмные небеса.

Может быть, из-за холодного воздуха или из-за того, что я провела долгий полный забот день одна, но его прикосновение на этот раз не обжигает меня чувством вины. Это безопасность. Он чувствует себя в безопасности. Сильный. Тёплый.

- Когда я смогу летать один? - Спрашивает Вейн, краснея. Глаза светятся энергией.

- Ещё нескоро. Странствия на ветрах - один из самых сложных навыков. Чтобы им овладеть, ты должен полностью прочувствовать ветер, свободно общаясь с ним. А ты едва ли знаешь несколько слов.

- Жаль.

Что-то внутри меня обрывается.

- Тебе не нравится летать со мной?

Я хочу забрать свои слова обратно, сразу же, как только они вырвались из меня. Особенно, когда на лицо Вейна возвращается ухмылка, подкрепляющая его самоуверенность.

- Очень нравится! - Его руки опускаются на мои бёдра, и я надеюсь, что моё дурацкое поведение никогда не провоцировало его на следующий шаг. Но, прикоснувшись к ветрорезу, висевшего в гравированных ножнах на ремне, он замирает.

- Ого! У тебя с собой меч?

- И что?

- Ну, в смысле - это крутое оружие и всё такое. Но вы же видели ружья, правда? Как думаешь, может быть, пришло время сменить его на что-нибудь более эффективное?

- Я тебя умоляю. Даже дыхание может сбить с курса пулю. Хотелось бы посмотреть на ружьё, которое способно остановить циклон одним выстрелом.

Улыбка сползает с его лица.

Хорошо. Он должен понимать, что за опасность нас подстерегает в битве с ветром.

На горизонте видны сотни светящихся красных точек, и я направляю ветер к ним, опуская нас ниже, когда в поле зрения появляются узкие, зубчатые ветряки. Я не могу оставаться спокойной, когда Вейн автоматически отстраняется от меня. Он помнит, как приземляться.

Мы касаемся земли и бежим, криком договариваясь остановиться на краю одного из подножий горы.

Вейн смеётся:

- Ветровая электростанция? Ты шутишь, да?

- А что не так?

- Я думал, мы будем упражняться в силе трёх - или как ты там зовёшь это - посреди пустоты, так, чтобы я не смог повредить, не знаю, каких-то громадных воздушных турбин, которые могут стоить больше, чем вся моя жизнь, - он указал рукой на очертания ветряков, которые окружали нас. - Не говоря уже о том, что они выглядят так, что способны порубить меня на Вейно-ломтики, если я подберусь к ним слишком близко.

Я не могу сдержать улыбки:

- Не беспокойся, у меня всё под контролем. Но тебе необходимы ветряки. Они помогут тебе разделять ветры, когда твоих ощущений будет недостаточно, чтобы определить, что к чему. Обрати внимание - каждый ветряк повёрнут по-своему, видишь? Они направлены так, чтобы собирать ветры со всех направлений.

- И поэтому здесь всегда один или два ветряка крутятся, даже если все вокруг неподвижны?

- Точно. Итак, когда мы начнем тренировку, и я скажу тебе найти Восток, ты будешь начинать оттуда, - я указываю на четыре ветряка у основания нижнего холма. Они стоят в ряд, как солдаты, их остроконечные крылья синхронно смазываются в движении. - Наблюдай за их скоростью. Восточные ветра - скрытые. Кроме того, они стремятся к объединению, поэтому ты должен искать группу. Давай посмотрим, сможешь ли ты определить Север.

Он вглядывается в темноту, оценивая вращающиеся лопасти.

- Там, - он указывает на пару ветряков расположенных не далеко от нас.

Я подавляю вздох. Нельзя рассчитывать на то, что он знает это - такие знания не входят в программу средней школы. Но всё-таки меня расстраивают его ошибки.

- Это Южные. Посмотри, как они выглядят - им недостаточно силы, чтобы продолжать движение, но что-то всё ещё происходит. Южные ветра - ровные, медленные. Восточные - изменчивые, коварные. А Северные, - я указываю на край холма, туда, где трасса светящейся кривой прокладывает свой путь. Линия ветряков стоит выше остальных, их бесчисленные крылья вращаются на бешеной скорости. - Северные - сильные ветра, резкие.

- А Западные?

Каждый раз, когда я думаю о Западных ветрах, к моему горлу подступает комок. Они стоят за каждой болью, каждой жертвой, которые я перенесла за семнадцать лет своей жизни.

- Это мягкие, мирные ветра.

Вейн фыркает:

- Какая ирония.

Да, ирония. Самая разрушительная война, с которой столкнулся наш мир, велась на языке мира. От этого хочется кричать. Или ударить что-то очень, очень сильно.

Вместо этого мой взгляд скользит по рядам турбин, ищет одну, которая вращается в своём собственном ритме. Я нахожу её в нижней точке верхнего холма, её силуэт резко выделяется на фоне звёздного неба.

- Вот он, Западный ветер.

Вейн не сразу смотрит, куда я указываю.

- Это - единственный воздушный поток здесь, который я не могу почувствовать. Я могу его увидеть, и окажись я на его пути – то просто почувствовала кожей. Но я не чувствительна к его покалываниям. Описать это невозможно. И если я пытаюсь слушать его песню, всё, что мне удаётся - это услышать свист движущегося воздуха. Этот язык полностью утерян мной.

Без моей команды Вейн закрывает глаза и протягивает руки по направлению к одинокому Западу, толкающему ветряк. Тянется за его шлейфом.

Пожалуйста, пусть он почувствует. Пожалуйста, пусть появится надежда.

Я отправляю эту молчаливую просьбу в ночь, желая, чтобы ветры смогли её услышать и выполнить. Но это зависит не от них.

Всё зависит от Вейна Вестона.

Все надежды - на него.