Мне повезло остаться в живых.

По крайней мере, так все говорят.

Журналист местной газеты даже имел наглость назвать это чудом. Я был "Вейном Вестоном. Чудо-ребенком". Как будто то, что полиция нашла меня без сознания среди груды камней, можно было назвать великим событием.

"Семья спасается во время торнадо" - вот это было бы чудом. Но, поверьте мне, нет ничего "чудесного" в том, что семилетний ребенок остался сиротой.

Нет, я очень рад, что остался в живых. Правда. Я понимаю, что не должен был выжить. И тут-то открывается оборотная сторона "чуда", не самая приятная.

Ведь остался вопрос.

Тот самый неизбежный вопрос, что преследует меня в течение последних десяти лет моей жизни.

Как?

Как пятибалльный торнадо мог втянуть меня в свою воронку - можно сказать, мясорубку, созданную природой, - протащить более четырех миль и выплюнуть, оставишь лишь несколько синяков и царапин? Как такое возможно, когда тела моих родителей были искалечены до неузнаваемости?

Полиция не знает.

Ученые не знают.

Поэтому все они хотят получить ответ на этот вопрос у меня.

Но у меня нет ни малейших предположений.

Я ничего не помню. Ни тот день. Ни свое прошлое. Ничего.

То есть, ничего такого, что могло бы помочь ответить на этот вопрос.

Но я помню страх.

Помню ветер.

А затем... гигантский пробел. Пустота. Словно все воспоминания вышибло из меня, когда я грохнулся на землю.

Кроме одного.

Одного краткого воспоминания - хотя и в этом я тоже не уверен, может быть это лишь галлюцинация, вызванная сотрясением мозга.

Я помню лицо, смотрящее на меня сквозь хаос бури.

Лицо девушки. Темноволосой. С темными глазами. И как текущую по ее щеке одинокую слезинку подхватывает и уносит холодный ветер.

Эта девушка до сих пор преследует меня в моих снах.