— Сделай так, чтобы я выглядела вызывающе, — сказала Джози.

— Понатуральней, пожалуйста, Беатрис, — проинструктировала хозяйку салона Марта, тщательно втирая ванильный крем в свои тонкие пальцы.

— Натурально, но вызывающе — в уличном стиле, — поправила Джози.

— Ты же не хочешь быть красивее невесты? — сказала Беатрис, припудривая ей нос и нанося румяна.

— Конечно, хочу, — сказала Джози, — но для этого потребуется серьезная пластическая операция и курс гормонов роста. Просто постарайся хорошо наложить тени, Беатрис.

Восемь утра, за окном еще темно. Мороз покрыл деревья сахарной пудрой, придав им волшебный вид. Если бы температура к тому моменту не достигла отметки минус пять и не продолжала опускаться, это был бы идеальный день для свадьбы. Все подружки невесты сидели на кухне у Марты, попивая кофе, пока Беатрис и ее ассистентка Кристина колдовали над их имиджем на сегодняшний день. Они столь искусно орудовали кисточками, тонами и полутонами, что на их фоне Микеланджело показался бы дилетантом. Что было очень кстати, потому что у Джози были такие красные и опухшие глаза, будто она несколько раз подряд просмотрела и проплакала над фильмом «Мост графства Мэдисон».

Незадолго до того, как они с Мартой уже под утро отправились спать, Джози узнала, что ей предстоит возглавлять свадебную процессию, а Марта со свитой будет шествовать позади. Кроме того, ей предстояло зачитывать наставление, начинать танцы и толкать речь на свадебном приеме. Похоже, отсидеться в уголке, хорошенько при этом набравшись, как это принято среди подружек невесты в Англии, не получится.

Джози взглянула на отряд сиреневых платьев, безупречно наглаженных и терпеливо дожидавшихся на плечиках своего часа.

— Почему нельзя было быть в платьях с рукавами?

— Перестань ныть, не замерзнешь, свадьба будет ГОРЯЧЕЙ. Я тебе обещаю, к вечеру все будут обливаться потом.

Фотограф и его хорошенький помощник вились вокруг, как пчелки. Точно так же вился человек с камерой и его не очень хорошенький помощник. Джози вовсе не была уверена, что хотела быть запечатленной для потомков в пижаме Марты, наполовину накрашенной и в бигудях, но, так или иначе, в кадр она уже попала.

— Мне фотограф положительно нравится, — шепнула она Марте через спинку стула.

— Он голубой, — сказала Марта, опустошив стакан с болотного цвета морскими водорослями, чтобы Беатрис могла наложить помаду, несмотря на ранний час.

— Парень, который держит фотометр, — его бойфренд, — Марта выглянула из-за Беатрис. — Ой-ой, что с тобой, подруга?

— По-моему, непродолжительное общение с английским красавцем из мерзавцев и мерзавцем из красавцев Мэттом Джарвисом спровоцировало всплеск моих гормонов. Дядюшка Нунцио сказал, что мне не помешает хорошенько трахнуться.

— Дядюшка Нунцио сказал ТАКОЕ?

— Ну, образно.

— Значит, придется. Дядюшку Нунцио нельзя ослушаться.

— Да? А он выглядит так, будто его следующая сигарета может оказаться последней.

— Внешность бывает обманчива, Джозефина. Уж кто-кто, а ты должна бы уже это знать, — изрекла Марта, с восхищением рассматривая свои ногти. — Дядюшка Нунцио — старый крепкий орешек. Он признанный глава клана и очень уважаем в своем родном городе. С дядюшкой Нунцио Россани не шутят.

— Да кто я такая, чтобы подвергать сомнению его совет?

Они обе засмеялись.

— Фелисия, — окликнула Марта едва передвигающееся существо в пижаме, — можешь позвонить цветочнику и убедиться, что у меня есть букет, который я буду бросать в толпу?

— Марта, восемь тридцать утра, — сказала Фелисия, спешно запихивая в себя рогалики с сыром, как будто от этого зависела ее жизнь.

— У них есть автоответчик. Я могу забыть — они нет. Это твой шанс.

Фелисия поплелась к телефону:

— Если мое счастливое будущее зависит от твоего чертового свадебного букета, то мне лучше вскрыть себе вены прямо сейчас.

Бигуди сняли, в дело пошли щипцы для завивки, за которыми последовала укладка с применением такого количества лака для волос, от которого озоновый слой Земли вздрогнул.

Фелисия повесила трубку.

— Считай, что ты — уже счастливая обладательница свадебного букета. Можешь бросать его сколько угодно. — Она вернулась к своему завтраку.

Зазвонил телефон. Фелесия перегнулась через кухонную стойку, чтобы ответить. Вытянув руку с трубкой, она закричала:

— Тетя Лавиния. Кто первый?

Марта разогнала рукой облако лака для волос и взяла трубку.

— Привет, Лавиния. Да, мы уже почти закончили. Да, Джози ведет себя прилично.

Джози раздраженно тявкнула, и Марта подавила смешок.

— Да, на мне старое, новое, взятое взаймы и голубое. Да, мне тебя не хватает. Да, с папой все нормально. Да, я тоже очень скучаю по маме, — Марта закусила губу. — Да, я знаю, что ты думаешь обо мне. Мне надо бежать, Лавиния, я была рада тебя слышать. Я скоро позвоню. Даю Джози.

Джози взяла трубку.

— Да, я добралась нормально. Да, я веду себя прилично. Да, я и дальше буду вести себя хорошо. Да, она замечательно выглядит! Да, я всем передам привет и наилучшие пожелания. Да, мне тоже хотелось бы, чтобы ты была здесь. Что?!!!

Джози замолчала.

— Нет, я не собираюсь сходиться с Дэмиеном! С чего ты взяла? Да, я уверена, что все пройдет наилучшим образом. Мам, почему ты спросила про Дэмиена? Мам… Мам…

Джози отняла трубку от уха и задумалась.

— Она сама повесила трубку без заключительного ритуала, — Джози нахмурилась. — Впервые.

Она уселась рядом с Мартой.

— Мама спросила, не думаю ли я сходиться с Дэмиеном.

— Я слышала.

— Мы уже и бумаги подписываем. С чего это вдруг ей взбрел в голову?

— Твоя мама не без странностей.

— Мне-то не знать.

Зашел Джо, отец Марты. На нем были жилетка, расстегнутые штаны и рубашка, развевавшаяся вокруг него, как парус.

— Никак не могу застегнуть этот идиотский костюм пингвина!

Фелисия поспешила на помощь.

— Давайте, мистер Россани, отведайте рогалика, пока я застегну вам рубашку.

— Господи, — простонал он, — хорошо, что у меня только одна дочка. Я мог бы прикупить вагон презервативов на те деньги, в которые она мне влетает.

— Перестань жаловаться, папа. Мама была бы рада.

— Да уж, мама упивалась бы каждой минутой этого дня! — Он потянул себя за бабочку. — А я не могу дождаться, когда можно будет снять этот дурацкий маскарадный костюм. Почему я должен наряжаться так рано? Еще ночь!

— Мы не хотим опоздать в церковь.

— Нам нужно там быть через несколько часов.

— Еще многое надо сделать.

— Девочки, вы превращаете искусство хорошо выглядеть в изнурительную работу.

— Папа!

Он поднял руки.

— Все, я ухожу. Буду в маленькой комнате смотреть «Выиграйте деньги Бена Стейна». Крикни, когда надо будет отправляться.

Марта посмотрела ему вслед, терзая губу.

— На самом деле он тоже ужасно рад, — сказала она неуверенно.

— Конечно, рад, — заверила ее Джози. — Твой папа — как моя мама. Они обожают жаловаться. При этом он еще отвяжется на полную катушку, а потом, спустя годы, будет рассказывать, как отвязался.

Марта и Джози освободили кресла, уступив их Фелисии и Бетти-Джо.

— Марта, может, позавтракаешь?

— He-а. Помаду сотру.

— Ты половину уже и так съела. Беатрис потом все подправит. Тебе надо поесть.

— У меня желудок ничего не примет.

— Ешь. — Джози ткнула в нее рогаликом. Обе начали есть, откусывая маленькие кусочки. — Ты подумала о том, что я тебе вчера сказала?

— Я всю ночь мучилась бессонницей.

— И?..

— Я все правильно делаю.

— Ты уверена?

— Я уверена.

— Точно уверена?

— Сколько раз я должна тебе это повторить?

— Один, но с радостью в голосе.

— У меня будет гораздо больше радости в голосе, когда я перестану нервничать.

— Расслабься и получай удовольствие. День пронесется так быстро, что ты едва что-то будешь помнить.

У Марты дрожали руки.

— Я хочу, чтобы это был идеальный день, Йо-Йо. Я хочу, чтобы все запомнили этот день на всю жизнь и потом говорили: «А ничего себе была у Марты свадьба!»

— Не переживай, — Джози взяла руки Марты в свои ладони. — Именно так все и будут говорить.

На дворе послышался хрустящий звук гравия.

— Вот и машины подъехали, — сказала Марта.

Вот-и-подъехавшие-машины оказались, как и следовало ожидать, тремя самыми белыми и самыми большими лимузинами, когда-либо произведенными на свет. Более того, едва подъехав, они уже затмили восходящее над горизонтом солнце.

— Пора одеваться, сестричка, — объявила Марта.

— Боже ты мой, — сказала Джози и просто упала на кровать Марты. Она закусила губу, уничтожая остатки помады.

— Не плачь, не плачь, не плачь, а то все потечет.

— Я не плачу. Просто взгрустнулось.

Марта прокрутилась вокруг себя.

— Нравится?

— Ты самая красивая невеста на свете.

— Это значит, да? — Марта полюбовалась на себя в зеркало.

На Марте было платье под стать принцессе из плотно облегающего сатина с перламутровыми бусинками на корсаже и, как Джози отметила с тенью обиды, с длинными рукавами.

— Помнишь, как мы маленькими наряжались в ночные рубашки твоей мамы, воображая себя принцессами? Так вот, сейчас ты просто вылитая принцесса.

— Именно так и должна чувствовать себя любая женщина в день свадьбы. — Марта еще покружилась по комнате, любуясь газовым шлейфом, парящим над полом.

— Джини была бы в восторге.

— Да, ей наверняка понравилось бы! — глаза Марты наполнились слезами. — Не говори больше ничего, а то я расплачусь.

— Она очень бы тобой гордилась.

— Джек хотел, чтобы свадьба была на Фиджи и мы там были только вдвоем. Хорошо, что я настояла на настоящем празднике.

— Надеюсь, он того стоит.

— Хочется верить, что принцесса будет жить в браке долго и счастливо. — Марта вильнула бедрами перед зеркалом. — С принцессами так всегда бывает, правда?

— Нет, — сказала Джози, — не всегда.

— Прости, — сказала Марта, опуская руки. — Ты подумала о Дэмиене?

Джози кивнула.

— Я тоже была абсолютно уверена, что это у нас навсегда. Совершенно уверена. Все было безупречно. В том числе и мы с ним. Как же так получилось? — она не могла точно сказать, когда все пошло прахом. После их первой ссоры? Никто из них не умел признавать свою вину. А может, это случилось из-за того, что они вечно спорили из-за обоев? Или из-за того, что Дэмиену нравились «Бон Джови», а для нее Уилл Смит оставался самым клевым парнем на Земле? Они даже ухитрились поспорить, как назвать кота. Ей казалось, что Принц был миниатюрным комком радости, а его кличка должна была указывать, как дальше будет развиваться озорной котенок. Дэмиен же считал Принца высокомерным недомерком, к тому же голубым, и не хотел, чтобы его кот был назван в честь коротконогого неудачника от поп-музыки. Ему больше нравились такие имена, как Малыш, Пушок или Кис-Кис, что свидетельствовало о его небогатом воображении. Они кинули монету, и выпал Принц.

— Я вот так же крутилась перед зеркалом каких-нибудь пять лет назад, — Джози тяжело вздохнула. — Одетая, как принцесса, с надеждой на вечное счастье. Что случилось?

— Дэмиен трахнул другую.

— Да, спасибо за точное определение, — надулась Джози. — Почему он это сделал? В чем я виновата? Может, я сказала что-то не то? Или не то сделала? Он мне так и не сказал… Марта, он так и не сказал, в чем причина.

— Не стоит мучиться и думать, что с тобой что-то не так, только из-за того, что твой бывший муж оказался козлом.

— Поэтому я и переживаю за тебя, Марта. Я не хочу, чтобы ты повторила мои ошибки. Причем я даже не знаю, что это были за ошибки.

— У меня все будет хорошо.

— Я где-то прочитала, что не стоит выходить замуж за человека, с которым, как тебе кажется, ты смогла бы жить. Выходить замуж нужно за человека, без которого ты не сможешь жить.

— Джози, ты читаешь столько всякой дряни. — Ее кузина засмеялась. — Но не расстраивайся: когда разводишься и проводишь слишком много ночей в одиночестве, такое бывает. У меня таких ночей было предостаточно. А теперь я хочу узнать, что такое жизнь замужней женщины.

— Надеюсь, у тебя это получится лучше, чем у меня, кузина Марта.

— Я тоже.

— Следуй зову своего сердца, Марта, чего бы тебе это ни стоило, — Джози взяла ее за плечи и отстранила на расстояние вытянутых рук. — Обещай мне быть счастливой.

— Обещаю.

— Марта, — закричала Фелисия снизу, — фотограф ждет. Ты готова?

— Иду!

— Джози, тебе тоже нужно одеться!

Какое счастье! Она так долго ждала этого момента. Сиреневый шифон, я иду к тебе!