Холли выглядела неважно. Она глубоко затягивалась сигаретой и пила напиток, подозрительно напоминающий кофе, несмотря на все заверения, что кофеин она не употребляет.
Мэтт чувствовал себя котом, который поначалу намеревался проникнуть куда-то внутрь, но затем, по зрелому размышлению, решил не рисковать здоровьем и остался снаружи. На удивление, Headstrong появились в студии. Естественно, не в назначенное время, но все же появились, что по канонам бойз-бендовских тусовок уже было верхом обязательности. В ожидании так называемого интервью они развлекались игрой в Nintendo Gameboy. Тем временем кудесники микса бесшумно колдовали над тем, что было записано вчера. Оу, оу, бейби, откуда я мог знать, как много ты для меня значишь, когда позволил тебе уйти. Оу, оу, бейби. И т. д. и т. п…
Мэтт думал о том, где сейчас Джози. Наверное, наряжается в свое сиреневое платье, суетится, как положено подружке невесты, зато пройдет несколько часов, и он внезапно появится на свадьбе у Марты, — и это станет сюрпризом всей ее жизни.
Мэтт сел возле Холли. Та устало улыбнулась.
— Хорошо спала?
Холли обхватила ладонями чашку и придвинула поближе к себе.
— Если бы ты принял вчера приглашение, сегодня мог бы не задавать этот вопрос.
— Ты же сама понимаешь, что это была плохая идея.
— Я думала, это была хорошая идея.
Мэтт попрощался с Холли у подъезда ее дома. На прощанье они поцеловались. Не то, чтобы очень уж страстно, но и не совсем целомудренно — играя языками, закусывая губы и взасос. Нельзя сказать, что это было неприятно. Когда он дал понять, что не хочет, чтобы их отношения заходили дальше, Холли возмутилась. На ее взгляд, после того, что между ними уже произошло, он, как джентельмен, просто обязан был не останавливаться на достигнутом. Надо признать, что если бы она проявила чуть больше настойчивости, то крепость непременно была бы взята. Твердыня безбрачия, которую Мэтт возвел вокруг себя, вовсе не была так уж неприступна… Если бы Холли не ныла, не скулила, а решительно взяла дело в свои руки, то воля Мэтта была бы сломлена: как и любой другой мужчина, который сознает, что он всего-навсего «очередной», Мэтт проявлял удивительное слабоволие, как только дело доходило до «слабого» пола. В последнее время, однако, для него стало важно заниматься сексом/любовью/исполнять горизонтальное танго не просто так, а с той, которая вызывала в нем чувство, то есть с которой хотелось проводить время, а не спешить смыться до того, как поджарятся на сковороде яйца с беконом. И кроме того, неплохо было бы получше узнать человека и до того. Все это он попытался объяснить Холли, прежде чем покинуть ее и перехватить такси до своего отеля. Холли его взглядов не разделяла.
— Может, в следующий раз? — спросил Мэтт, надеясь, что это не прозвучало слишком уж «отшивающе».
— Этот раунд ты проиграл, жалкий англичанин, — сказала она с холодком, но не бесповоротно, и он подумал, что не обидел ее.
— Хочешь узнать мнение этих ребят на темы мировой значимости?
— Не могу представить себе ту тему, которая бы сейчас меня взволновала.
Их глаза встретились, и Холли подмигнула ему:
— А я могу.
Headstrong, как изначально и предполагал Мэтт, оказались вовсе не из Нью-Йорка. Джастин, самый разумный из них, был родом из Басилдона; Тайрон приехал из Барнсли и, скорее всего, с таким именем натерпелся издевательств еще в школе; Бобби прикатил из Акрингтона; а Стиг большую часть своей жизни провел в Мэйдстоун, без сомнения, по-своему очаровательном местечке в сельской Англии, никак не способствующем развитию интеллектуальных задатков. Единственный вопрос, который в связи с этим возник у Мэтта, звучал так: зачем надо было переться за тридевять земель, чтобы взять у них интервью, если он мог спокойно сделать это в том же Люишеме или Кэмдене? Почему всех собрал Нью-Йорк, объяснила Холли в своей предваряющей интервью речи: для того чтобы покорить мир, вначале надо покорить Америку, а Нью-Йорк — это Америка и есть. После этого мировая популярность должна была прийти сама собой. После этого заявления слова «удачи вам», которые, вроде бы, сами приходили на ум, отчего-то застряли в горле.
Мэтт чувствовал себя школьным учителем в неуправляемом классе. Headstrong сидели, дурачась почем зря — отпуская друг другу подзатыльники и пиная ногами. Никто о них не слышал бы и краем уха, если бы компании «Beeline Management» отчего-то не стукнуло в голову выдернуть их, как редиску с грядки, из тьмы забвения и неизвестности. Возникало подозрение, что они просто-напросто оказались в нужное время в нужном месте, например на Ибице, где как раз «расслаблялся» размякший в романтической обстановке менеджер «Билайна». Дальше Ибицы они вряд ли бывали, да никто бы их дальше и не пустил. Теперь им приходилось придерживаться имиджа — неотъемлемого атрибута подобных мест. Жесткий распорядок дня, заполненный гламурными вечеринками с перерывом на массаж и макияж, давал о себе знать. Шестидюймовый слой грима апельсинового цвета покрывал искусственный загар, который, в свою очередь, пытался скрыть угри и сыпь от постоянного недоедания, недосыпания и недоумывания. Зато уж зубы сверкали неестественной белизной, которая могла быть результатом только самого непосредственного вмешательства «Colgate» — компании, славившейся не только непроверяемым качеством зубной пасты, но и очень серьезными специалистами, которым уже некуда было ставить пломбы. Идеальные улыбки, очевидно, играли едва ли не самую важную роль в рекламной кампании. Главную роль второго плана исполняли штаны, которые могли дополнительно вместить небольшой отряд герл-скаутов. Не удивительно, что девочки-подростки их обожали, а все мужское население — ненавидело лютой ненавистью. Как там сказал редактор Мэтта? Если тебе надоело интервьюировать бойз-бенд — тебе надоело жить. Кампания с Headstrong стремительно развивала в нем нежелание жить.
Издав продолжительный вздох, Мэтт включил диктофон.
Мэтт: Кто, по вашему мнению, оказал самое большое влияние на вашу музыку?
Джастин: Чего?
Мэтт: Ну, какие группы вам больше всего нравятся?
Бобби: Из чего?!
Мэтт: Из всех прочих, что существуют в мире.
Стиг: А «Толстый Слим» сойдет за группу?
Мэтт: Как насчет более утвердившихся групп, таких, например, как «Битлз»?
Бобби: Моя бабушка, кажись, от них до сих пор балдеет.
Стиг: Слышь, это они сделали «Му Generation»?
Мэтт: Нет, это The Who.
Бобби: Кто-кто?
Мэтт: Кто надо.
Тайрон: Я как-то слышал кое-что из Village People. Нормальные ребята…
Мэтт: Да, но ведь они все поголовно были голубыми.
Стиг (вызывающе): И что с того?
Джастин: А это у «Битлз» был такой «ботаник» в очках?
Мэтт: Джон Леннон.
Джастин: С ним еще чего-то случилось.
Бобби: А бабуля говорит, что ей «по кайфу».
Мэтт: И не только ей. «Битлз» были самой популярной группой XX века. На сегодняшний день тираж их альбомов превысил сто шесть миллионов. Я думаю, это несколько больше, чем у Headstrong.
Джастин: Слышь, это у него была китайская молодуха — страшная как смерть?
Мэтт: Он был женат на Йоко Оно.
Джастин: Могу поспорить, мы их забьем.
Мэтт: «Sergeant Pepper’s Lonely Heart Club Band» был лидером в чартах в течение ста сорока восьми недель. Они выпустили пять блокбастерных полнометражных фильмов, намного опередив свое время.
Джастин: Не, ну Spice Girls тоже нехило.
Тайрон: Они, типа того, уже вышли из моды?
Джастин: Вспомнил, у этого Джона, как его там, были не все дома! Он хотел мира во всем мире.
Мэтт: А как вас запомнят? Как ребят с гелем на голове?
Джастин: И вообще, что это за название — «БИТЛЗ»?
Мэтт: А это что за идиотское название — Headstrong? Может, вам стоит поменять его на «Амебы»? Просто и понятно.
Джастин: У тебя че, парень, тоже не все дома?
Мэтт: С вами свихнешься… Недоумки. Кстати, чем не название для вашей группы?
Не успел Мэтт выключить магнитофон, как началась потасовка. Он толкнул Джастина в грудь, Джастин толкнул Мэтта в ответ, причем на удивление крепко для парня, танцующего, как гомик. В порыве ослепляющего гнева Мэтт протянул руки к горлу Джастина.
У любого возраста свои приметы времени. Однажды вдруг замечаешь, что все дежурные копы по возрасту младше тебя. Это открытие Мэтт перенес стоически. Или в один прекрасный день ты просыпаешься и понимаешь, что все твои друзья давно женаты. Начинаются лихорадочные поиски кого-нибудь, с кем ты встречался, причем этот, то есть эта «кто-нибудь» должна хоть как-то нравиться, желательно, чтобы отвечала взаимностью и имела желание надеть фату — и все это нужно успеть до конца года. В какой-то мере этим и объяснялось, почему он сделал предложение Эйлин Фишер по прозвищу Подруга Рыбака (которое она заслужила за безотказность при оказании скорой сексуальной помощи) всего после шести недель нерегулярных свиданий. К счастью, она отказалась. К несчастью, шесть месяцев спустя свое согласие дала его бывшая жена. Безропотно он пережил и это… Но когда прыщавые подростки из бойз-бенда в лицо тебе бросают, что твой кумир по нраву «ихней» бабушке, и ни во что не ставят одного из величайших музыкантов за все историю рока — тут Мэтт не выдержал. Они хоть понимали значение слова «кумир»? Джеймс Дин? Джанис Джоплин? Джон Леннон? Они, небось, полагали, что и Мэрлин Монро — это женщина за прилавком из местного видеопроката. Это было уже слишком, в особенности для разведенного, павшего духом, измученного долгой дорогой прожженного рок-журналиста.