Дэнни крепко зажмурилась, пока ждала, когда первая капля крови упадет на язык. Ее не волновал великолепный аромат, исходящий от Каина, она понимала, что, едва попробовав его кровь, станет зависимой.

О, Боже, она не могла это сделать. Не могла пить кровь. Должен быть другой способ. Дэнни знала, что Стражи не могли, есть человеческую еду, но, возможно, Совет мог бы что-то придумать, потому что она…

Стон вырвался из груди, когда Дэнни впервые попробовала его кровь. «Она такая восхитительная», — думала Дэнни, пока пила из его шеи, отчаянно нуждаясь в большем, когда ее желудок злобно заурчал. Никогда в своей жизни она не пробовала ничего вкуснее.

Дэнни передумала через секунду, когда новый аромат смешался с запахом крови, от чего ее пальцы поджались, а ноги раздвинулись. Ей понадобилось мгновение, чтобы понять, что она почувствовала запах и вкус его возбуждения, и тело Дэнни отреагировало на это, как на афродизиак, чем оно, возможно, и было.

Когда она почувствовала влагу между ног, то поняла, что должна остановиться и отойти, но не могла перестать пить.

Ее руки обхватили Каина, словно сами по себе, а бедра качнулись в его сторону, отчаянно пытаясь прижаться. Когда она ощутила, как металлическое колечко его пирсинга скользнуло между ее складочек, Дэнни застонала ему в шею.

На долю секунды он замер над ней, прежде чем негромко застонать, и одурманивающий запах, исходивший от его тела, усилился настолько, что она могла думать только о его члене внутри себя.

Эта мысль ее удивила. В школе Дэнни была в него влюблена, что превратилось в притяжение, когда она повзрослела, но она никогда не представляла, каково с ним заниматься сексом.

Теперь же ей не хватало сил перестать думать об этом. Она спрашивала себя, сможет ли полностью принять его большой, толстый член и почувствует ли пирсинг, когда Каин окажется внутри нее.

— Мы должны остановиться, Дэнни, — сказал Каин глухо, застонав, когда кончик его члена проскользнул глубже.

Дэнни оторвалась от его шеи, только чтобы нетерпеливо слизнуть капельки крови, которые потекли по коже, когда она потерлась об него. Каждый раз теплый металл его пирсинга скользил по ее клитору, посылая всплеск удовольствия прямо к ее лону.

Низкое предупреждающее рычание, раздавшееся по комнате, только усилило ее нужду в Каине. Она провела руками по его теплой мускулистой спине, лаская напряженные мышцы, пока облизывала и целовала его шею, понимая, что ей этого недостаточно.

Дэнни хотела большего, но упрямец не двигался. Он застыл над ней, продолжая предупреждающе рычать.

Она знала, что должна остановиться, но не могла. Словно кто-то щелкнул выключателем, и внезапно Дэнни почувствовала, что умрет, если он к ней не прикоснется. Это безумие. Она знала, что не следовало этого делать, особенно с Каином, но не могла остановиться. Дэнни нуждалась в нем так отчаянно, что ей становилось больно.

— Прекрати! — отрезал Каин, и она признала его правоту. Это неправильно по многим причинам, не говоря уже о том, что она никогда не вела себя подобным образом с мужчинами. Обычно, когда у нее появлялись отношения с мужчиной, то они были простыми и понятными.

За всё время Дэнни была с несколькими мужчинами, но никто из них не мог заставить ее потерять контроль. Не было ощущения, что она умрет, если тот не возьмет ее.

Дэнни поняла, что пришло время остановиться, с трудом откидываясь на голый матрас, подальше от его шеи и татуировки, по которой она хотела провести языком. После небольшого колебания, она смогла убрать от него руки и прижать их к бокам.

Какого черта с ней произошло? Дэнни так не поступала и точно не должна была так вести себя по отношению к Каину, но это не помешало ей протянуть руки и исследовать его тело.

Она отвела взгляд от его шеи, инстинктивно понимая, что если этого не сделать, то вновь на него набросится, и встретилась с глазами Каина, теми же самыми серыми глазами, которые успокаивали ее в детстве.

В одно мгновение похоть Дэнни исчезла, уступив место отвращению. Этот же мужчина целовал ее ободранные коленки и укладывал спать.

Именно он повернулся к ней спиной, и немного крови заставило ее забыть обо всем и едва ли не изнасиловать. Ее желудок болезненно сжался от мысли, что нужно отодвинуться от него, но Каин не отпускал.

Он опустился на нее, заставив принят его вес. Когда Дэнни попыталась оттолкнуть Каина, он же подсунул руки под нее и обнял так, что она не могла двигаться. Когда попытка отпихнуть его не сработала, Дэнни начала извиваться, что тоже не принесло эффекта.

— Отвали, Каин! — выплюнула она, удивляясь, почему он не отодвигается. Каин должен почуять изменения в ее теле и понять, что Дэнни нужно немного пространства, но не отпускал ее.

— Только когда ты не успокоишься, Дэнни. Каждый, кто зайдет сюда прямо сейчас и бросит всего один взгляд на тебя, поймет, что я тебя изменил, и потом тебе придется иметь дело с чем-то похуже, чем твой ответ мне, — сказал он спокойно, пока крепко держал.

Дэнни заскрежетала зубами от желания, который почти вернулось от ощущения, как его большое теплое тело давило на нее. Тот факт, что возбужденный член Каина прижимался к ней, совершенно не помогал успокоиться. От этого становилось только хуже.

— Я не могу успокоиться, пока ты лежишь сверху, — призналась она сквозь стиснутые зубы, ненавидя любую разновидность слабости, а реакция ее тела на Каина и было слабостью.

Ей нужно всегда себя контролировать. Дэнни ненавидела себя, потому что так реагировал на его аромат и его чертов стояк, упирающийся в нее, который Каин, казалось, не мог сдержать.

— Закрой глаза и представь, что меня здесь нет, Дэнни, — приказал он, сжимая ее еще крепче.

— Это не поможет, — огрызнулась она, ненавидя себя за то, что между ног стало еще более влажно.

— Попробуй, — раздраженно отрезал Каин, пытаясь устроиться иначе на ней.

— Не могу!

— Можешь! — сказал он, глядя в ее серые глаза, давая ей понять, как это легко для него и насколько она слаба.

Дэнни усмехнулась, от чего Каин хмуро на нее посмотрел. Какой же жалкой она была? Даже став Стражем, одним из сильнейших существ на земле, она так и осталась слабой и жалкой.

Он мог быть жестким и неспособным скрыть запах своего желания, но Каин все еще контролировал свое тело. Ей не нужно было проводить языком по зубам, чтобы понять, что не могла сдерживаться.

В случае если ее зубы не помогли ей осознать, что она себя не контролирует, ее зрение это делало. Все было с оттенком красного, и как бы Дэнни не старалась, не могла заставить зрение вновь стать нормальным. Она ненавидела тот факт, что не может обрести контроль, почти так же, как и свою слабость.

Дэнни зажмурилась, пока желала подчинить себе свое тело. Спустя минуту, она открыла глаза и разочарованно застонала, повторила все действия, но безрезультатно. У Дэнни не получалось это сделать, не получалось вернуть себе нормальное зрение и спрятать клыки, и она ненавидела это.

Ее глаза наполнились слезами, когда она схватила его за плечи и оттолкнула. Дэнни не была уверена, стала ли сильнее, или Каин просто позволил ей, просто ее это не волновало.

Она думала только о том, чтобы получить немного пространства. Дэнни скатилась с матраса и пересекла комнату, прежде чем успела сделать вдох.

— Дэнни…

— Просто оставь меня в покое, Каин! — рявкнула она, когда подошла к, всё еще работающему, душу и включила холодную воду, прежде чем ступить под струи. Она села на пол, подтянула колени к груди и закрыла глаза, молясь, что все это сон.

Неважно, что она умирала, Каин просто спас ее от мучительной смерти. Хотя Дэнни этого не хотела.

Она не хотела обретать контроль над телом и точно не была счастлива, что он дал Грегу и Мастеру, на которого работал этот ублюдок, именно то, чего они хотели.

Она никогда не считала себя трусихой, но сидела, замерзая пол ледяной водой, и трепетала от мысли. Что с ней сделают, когда они поймут, что Дэнни не станет сотрудничать.

Их того немногого, что Каин говорил ей много лет назад о Греге и что она узнала сейчас, она имела довольно хорошее представление, что ее ждет. Если они обнаружат, кем стала Дэнни.

За последние пару месяцев от знания о страданиях в конце ее жизни на нее обрушивались панические атаки, но она понимала, что, в конце концов, сбежит, даже если к смерти.

Теперь, когда Каин сделал ее Стражем, ни ей, ни ему не спастись, когда они вампиры поймут, что больше в нем не нуждаются. Они могут попытаться заставить его сделать армию, но Дэнни не думала, что это будет их сильно волновать, раз у них есть она.

Каин будет драться зубами и когтями и никогда не сдастся, чтобы вампиры с ним не сделали. На его стороне многовековой опыт, и, вероятно, он сможет выдержать многое, в отличие от нее.

Дэнни даже с мигренью справиться не могла. Как ей вынести пытки? Она не сможет, да и не знает как. Они сломают ее, и от этого еще противнее.

* * *

Бостонское убежище

— Не думал, что ты придешь.

— Я едва так не поступила, — призналась Джил, пожала плечами. — Нам не следует так болтать, — сказала она, понимая, что преуменьшила.

Ее брат и отец взбесятся, но тяжело о таком волноваться, когда разговор с Логаном — единственное, что помогало ей расслабиться. Как бы она не любила свою семью, иногда ей нужен перерыв, чтобы не быть всем для всех.

Она всегда олицетворяла слушателя, плечо, в которое можно выплакаться, все могли рассчитывать на что угодно. Но все равно Джил оставалась одинокой и теперь, когда они переехали жить в убежище, у нее не осталось ни работы, ни друзей, ничего, чем можно было бы заняться или отвлечься.

Из всех живущих здесь, она единственная ничем не занималась. Она не была ни Защитником, ни членом Совета. Джил была просто дочерью Стража, который на них работал, и сестрой Защитника, отвечающего за обучение.

Каждый день с момента их переезда сюда она сражалась с собой, чтобы не попрощаться со своей семьей и не вернуться домой в ее жизни и работе, но не могла их оставить.

Они в ней нуждались, и неважно, что Джил с трудом выносила свое пребывание здесь. Она никогда не причинит боль семье.

Для нее было не так уж много дел. Она помогала с племянницей и проводила время с Марком, который не был одинок, и навещала Джошуа каждый день, но кроме этого Джил почти ничем не могла заполнить свои дни.

Ей хотелось бы проводить больше времени с Мэдисон и помогать, поскольку сестра была на девятом месяце беременности близнецами, но Мэдисон большую часть времени проводила с Ефраимом, который до сих пор не разобрался, что же случилось с Джошуа.

Когда Мэдисон была не с мужем, то проводила время с Крисом. Так как они были лучшими друзьями. Из-за этого Джил чувствовала себя брошенной, но она привыкла к этому, ну, по крайней мере, это уже не причиняло такую боль как раньше.

Была еще и Изабелла, пара Криса. Джил действительно нравилась она и время проведенной с ней. Изабелла была открытой, честной, милой и смешной, но, к сожалению, для нее, она тоже была занятой мамой, которая работала в департаменте информационных технологий Защитников и вновь ожидала ребенка, спустя несколько месяцев после первых родов. Если Изабелла не работала, то была с Крисом.

Если Эрик или Кейл были в убежище. Тогда Иззи проводила время с ними. Кейл был для Изабеллы Л.Д.Н. (лучший друг навсегда)… она слышала, как Иззи обращалась к капризному альфе несколько раз… когда тот, вероятно, раздражал ее до чертиков, а Эрика она любила побеждать в видеоигры.

Джил не играла в видео игры. Не ходила патрулировать. Не была замужем. Не работала здесь и не видела причин остаться, только чтобы смотреть, как у всех все хорошо.

Проще говоря, ее не должно было быть здесь, но когда она пыталась завести об этом речь, то чувствовала вину, поэтому продолжала страдать и вести бессмысленную жизнь. Единственный, кто скрашивал ее существование, вампир, сидящей в стеклянной клетке перед ней.

— Что случилось, Ангел? — спросил Логан мягко невероятно сексуальным голосом, который она могла слушать и днем и ночью.

— Ничего, — солгала Джил, прислонившись к прутьям из металла и стекла, и выдавила улыбку, но ее хватило ненадолго.

— Тогда почему ты выглядишь так, словно через секунду заплачешь? — спросил он успокаивающе, когда протянул руки через квадратное отверстие в толстой стеклянной стене и взял ее ладони. — Давай, Ангел, скажи мне, — сказал Логан, пока гладил тыльную сторону ее руки большими пальцами.

Вместо того чтобы отстраниться, как следовало, она подалась вперед и обрадовалась его прикосновению. Джил взглянула в его великолепные ярко-синие глаза, которые были на несколько оттенков светлее, чем ее собственные и глаза отца, и ничего не могла поделать, когда растаяла. Это неправильно по многим причинам.

Она была человеком, а он вампиром, которого, вероятно, заколют, когда Совет решит с ним покончить. У них нет будущего, но в данный момент это не имело значения. Он успокаивал ее, как никто и никогда прежде. Также вызывал в ней чувство целостности и нужды. Джил понимала, что поступает глупо, но не могла не хотеть оказаться рядом с Логаном.

Она с трудом держалась от него подальше в течение всего дня, и боролась с собой постоянно. Джил знала, что случится, если ее брат Крис или отец или Эрик застанут ее за этим делом. Вероятно, заблокируют ее доступ на этот этаж.

Также оставался шанс, что они отошлют его. Она не хотела этого, поэтому в течение дня старалась проявить терпение. Когда большинство Защитников ушли на патрулирование и сотрудники департамента информационных технологий отправились спать, Джил пришла навестить Джошуа.

Она какое-то время сидела возле его клетки, прежде чем, наконец, пошла к Логану.

— Я в порядке, — сказала она, выдавив улыбку.

Логан отпустил одну ее руку, чтобы протянуть руку сквозь прутья повыше и обхватил ее лицо.

— Нет, ты не в порядке, — сказал он тихо.

Ее улыбка увяла, когда Джил открыла рот, чтобы возразить, но ничего не сказала. Она не в порядке. Вся эта ситуация не нормальная. Она хотела, чтобы ее брат вернулся и вышел из клетки.

Хотела увидеть беззаботную улыбку отца снова, чего бы это, не стоило. Ей нужно что-то сделать, неважно что.

Джил ненавидела чувствовать себя бесполезной, в основном, потому что это напоминало о ее матери, Кенди. Она никогда не хотела быть похожей на эту женщину, и из-за нынешней ситуации была чертовски близко к этому.

Пока Кенди была более чем счастлива, когда другие люди заботились и поддерживали ее, Джил от этого страдала. Она привыкла зарабатывать свои деньги. По этой причине она отказалась от целевого фонда отца. Она не бесполезна и отказывалась позволять кому-либо думать иначе.

Было время, когда ее не беспокоило, что кто-то берет на себя ее расходы, но после прихода Ефраима в ее жизнь, все изменилось. Он относился к ней с уважением, не стеснялся говорить, когда Джил поступала глупо, но также он относился к тому типу мужчин, с которым она бы хотела быть однажды.

Она хотела мужчину, который бы любил ее и уважал. Джил знала, что это произойдет, только если она сама будет любить и уважать себя, но этого не случится, если ее жизнь так и останется бесполезной.

— Шшш, Ангел, не плачь, — успокаивал Логан. Хотя она даже не поняла когда начала плакать. Это унизительно. Джил была сильной, независимой и устраивала драму или что-то подобное. Конечно, она никогда не жалела себя, но сейчас все выглядело в точности до наоборот.

— Мне жаль, — сказала Джил, прочистив горло. — Я должна уйти.

Он покачал головой.

— Нет, тебе нужно остаться, — сказал Логан, когда мягко притянул ближе ее лицо, пока не смог коснуться своими губами ее рта через прутья, не отрывая от нее глаз.

— Останься, — прошептал он ей в губы.

— Не могу, — сказала Джил, но не двинулась с места.

— Останься со мной, Ангел, — сказал Логан, проведя большим пальцем по ее нижней губе, и, Боже помоги ей, но она не могла сказать нет. Как бы она не хотела, просто не могла. Джил отчаянно в нем нуждалась.

— Хорошо, — согласилась она, коротко кивнув и позволив ему вновь себя поцеловать.