Под руками массажистки по имени Су Ли Джеймсон ощутил, как напряжена у него спина и шея.

– Немного выше, если можно, – попросил он.

Ее руки скользнули выше, сначала нежно порхая, словно бабочки, но постепенно усиливая давление, становясь более настойчивыми. Сперва Финли едва заметил это усиление, но постепенно стал чувствовать, как напряжение покидает его усталые мышцы.

– Вас давно не было, – заметила Су Ли.

– Да. Был занят, особенно в последние дни. – Криминалист позволил себе отдаться нежной власти пальцев массажистки. Эффект был усыпляющим, и через мгновение он тихо закрыл глаза. – Трудный случай.

Улыбнувшись, женщина продолжила ритмичные движения.

– Думаю, трудные случаи полезны для бизнеса, не так ли? Благодаря им вы чаще ходите ко мне.

Ее подопечный улыбнулся в ответ, хотя она могла бы заметить лишь легкое движение уголков его губ.

– Можно сказать и так.

С минуту они оба молчали, наслаждаясь ритмом. Почти чувственные движения пальцев Су Ли сливались с ровным дыханием Финли.

Когда ее руки снова спустились ниже, она наклонилась и легонько лизнула его в шею. Он почувствовал импульс, который, казалось, возник внутри его головы.

– Хотите, чтобы я теперь разделась? Хотите почувствовать мое тело? – предложила массажистка.

– Нет, не теперь. Возможно, потом.

Су Ли снова принялась ритмично массировать своего клиента. Ее руки работали без малейшей остановки или замедления. Она знала: у него на уме есть еще что-то, но либо он пока не разобрался в своих мыслях, либо не знал, поделиться ли ими с ней.

– Это непростое расследование, – наконец произнес криминалист.

– Нападения жестокие, как в расследовании прошлого года, которое вас так беспокоило?

– Нет. Совсем наоборот. На телах девушек почти нет следов.

– Но почему это вас тревожит? Это сильно облегчает вскрытие. Меньше ночных кошмаров.

В прошлые визиты Джеймсон упоминал о ночных кошмарах, о том, как покойники навещали его по ночам, преследовали его. Именно это приводило его в Линг, чтобы очистить сознание с помощью опиума и массажа.

– Да, меньше кошмаров, – согласился он, слегка улыбнувшись. – В этом смысле и вправду гораздо легче. Меньше жестокости и увечий для воспоминаний и для мыслей о том, как они могли бы страдать в последние моменты. Но в то же время гораздо труднее определить, как они на самом деле умерли. Мало признаков, чтобы это понять. И кое-что еще… – Отдавшись нежному ритму рук массажистки, мужчина снова надолго замолчал. – Глядя на них, таких нетронутых, таких все еще красивых, гораздо труднее смириться с их смертью. Одна минута, а потом…

Су Ли могла поклясться, что в этот момент заметила слезы в глазах Финли, но потом они медленно закрылись снова. Через секунду криминалист вздрогнул и открыл глаза, уставившись в дальнюю стену, словно его пронзила какая-то мысль, хотя ему и требовалось осознать ее.

– И при таких скудных признаках я боюсь, что мы его не поймаем никогда.

* * *

– На днях Энцио Маччиони снова зашел в магазин. Он долго говорил со мной и Антоном. – София Ардженти уложила Паскаля и Марко в постель, а потом вернулась к обеденному столу, чтобы продолжить тему. Из кухни доносился тихий звон тарелок и кастрюль. Дочь Софии и Джозефа, шестнадцатилетняя Ориана, была достаточно взрослой, чтобы убрать посуду после того, как мама приготовит обед.

– Понимаю. И зачем он приходил? – спросил Джозеф.

– Как и прежде, купить итальянских деликатесов. Но также чтобы поговорить о делах, про которые я упоминала в прошлый раз, – о поставках оливкового масла, сыров и пармской ветчины через свои каналы в Италии.

Ардженти пришлось признать, что он забыл об этом. В голове застряло лишь то, что заходил один из людей Тирни, а Маччиони оказался рыцарем в сияющих доспехах, который выставил его вон.

– С тех пор тот юнец или кто-то еще из людей Тирни приходили к Фаджиани? – уточнил он у жены.

– Нет, не приходили.

Джозеф сделал еще глоток своего послеобеденного кофе.

– И ты уверена, что Антон рассказал бы тебе, если б они снова пришли? Он бы мог умолчать об этом – может быть, если б стыдился рассказать?

– Нет, он бы рассказал. Я теперь его партнер в магазине, а наши поставки сократились, и в последние месяцы у нас серьезные проблемы. Он поделился бы со мной всем, что случилось. – Выражение лица Софии снова осветилось, и она протянула мужу руку. – Вот поэтому визит мистера Маччиони был таким своевременным. Он не просто прогнал человека Тирни, но и предложил новые каналы поставок.

– А другие поставки, исключая мистера Маччиони, были прекращены после нашего разговора?

– Да, были.

Инспектор постучал пальцем по краю своей чашки. Либо это чистое совпадение, что поставки еще сильнее сократились, либо Тирни решил, что так лучше всего иметь дело с Фаджиани. Заморить его голодом. Возможно, после его встречи с Тирни тот решил больше не засылать своих людей, и это стало его единственным выбором. Не надо было с ним встречаться. И теперь он не мог признаться в этой встрече, не мог обмануть Джеймсона и свою жену. Сколько еще таких случаев появится в этом списке?

– Как ты сказала, этот мистер Маччиони – спаситель не только в данном случае. И вы с Антоном рады этим изменениям? – поинтересовался Джозеф.

Когда София говорила об их с Фаджиани деловых планах, он заметил, как блестят глаза его жены, чего прежде не замечал. Неужели это восторг от новых поставок или от того, что мистер Маччиони такой благородный и обаятельный? Даже если она была как-то очарована итальянцем, инспектору было трудно выражать недовольство, поскольку последний год ее работы там был таким трудным из-за изнурительных переживаний по поводу грозящего закрытия от недопоставок.

Боясь лишить супругу этого нового энтузиазма, он страшно не хотел упоминать о том, что все это может оказаться недолговечным. Тирни вскоре узнает, что поставщик Фаджиани – не один только Брунера. И как только он выяснит, что это тот же самый человек, который напал на одного из его людей, из искры возгорится пламя.

* * *

Джеймсон в первый раз увидел эту девушку, когда она дошла до середины Тридцать четвертой улицы. Было около семи часов, город заполнился людьми, и со своего возвышения в экипаже, который вел Лоуренс, криминалист лучше видел улицу впереди, чем пешеходы.

Но если б она не столкнулась со встречным мужчиной, он не обратил бы на нее никакого внимания. Мгновенно сработала реакция: подходящий возраст – не старше девятнадцати лет, прекрасно одетая, определенно из высшего общества. А когда она вдруг схватилась за грудь и обернулась, чтобы посмотреть на удалившегося от нее шагов на восемь мужчину, у Джеймсона перехватило дыхание.

По молчанию своего пассажира Лоуренс понял, что что-то не так. Часто, когда он вез Финли в экипаже, полог был откинут, и они беседовали, как было раньше на Тридцать четвертой улице. Правда, в последние напряженные дни Джеймсон обычно засыпал во время поездки. Это могло случиться и теперь, но Лоуренс заметил, что его пассажир сидел, напряженно подавшись вперед.

– Все хорошо? – поинтересовался ассистент патологоанатома.

– Не уверен, – ответил Джеймсон. Он сосредоточился на девушке, которая все еще держалась за грудь, когда они медленно проехали мимо. Столкнувшийся с ней мужчина к тому времени уже удалился на двадцать ярдов и быстро скрылся в толпе. Финли резко постучал по стенке. – Остановите экипаж, Лоуренс! Остановитесь здесь!

Его помощник резко потянул поводья, и криминалист выскочил почти на ходу, указывая на девушку ярдах в семи позади них.

– Видите ту девушку? Проверьте, всё ли с ней в порядке, – на бегу скомандовал он. – А я пока займусь мужчиной, который только что с ней столкнулся!

Финли стал стремительно продвигаться сквозь толпу, быстро догоняя человека. Но на полпути, словно почуяв неладное, а может быть, проверяя, как там его жертва, мужчина обернулся и увидел догонявшего его Джеймсона. Он наморщил лоб, словно сомневаясь, что тот гонится за ним, но, встретившись с ним взглядом, уверенно помчался прочь. Криминалист перешел с быстрого шага на откровенный бег. У него было преимущество, а у преследуемого мужчины случилась та же ситуация, что и у его жертвы минуту тому назад. Оглядываясь на Джеймсона, он не заметил тех, кто был вокруг него, и резко столкнулся с молодой парой.

Грузный господин в фетровой шляпе с меховой оторочкой заступился за свою даму.

– Христа ради, смотрите, куда идете! – Он схватил мужчину за лацканы, чтобы отодвинуть его в сторону.

– Простите! – выдохнул беглец, отчаянно пытаясь вырваться и скрыться в толпе, но момент был потерян, и ему удалось продвинуться всего на несколько ярдов, когда Финли настиг его.

Патологоанатом взмахнул тростью, но вдруг подумал, что у этого человека был шприц, которым он мог незаметно воспользоваться в плотной толпе пешеходов. Требовалось более решительное действие. Он схватился за серебряный набалдашник трости в виде головы Анубиса и вытащил клинок.

Мужчина побледнел, когда лезвие в шестнадцать дюймов оказалось у его горла, и беспомощно поднял обе руки.

– Не делайте этого. Леди может получить свою брошь обратно, – простонал он. – Она все еще у меня.

Джеймсон заметил в дрожащей руке мужчины камею в бриллиантовой оправе. За спиной у него послышался чей-то срывающийся голос. К ним подбежали девушка и Лоуренс.

– Да, брошь у него. Слава богу! – произнесла она. – Как я могу вас отблагодарить?

– Воры Джентльмена Джима, – прокомментировал Ардженти, когда встретился с Джеймсоном и его помощником на Джефферсон-маркет, куда вора доставили два констебля, пришедших им на помощь. Он объяснил, что это были городские карманники нового стиля. – Они охотятся за женщинами с драгоценностями. Зорко следя за украшениями на одежде, часто преследуют жертву, выдерживая дистанцию в несколько шагов, а потом сталкиваются с ней, чтобы легче было сорвать побрякушку.

Финли посмотрел в сторону тюремных камер, куда отправили воришку.

– Не сильно отличается от нашего предполагаемого убийцы. Столкновение для маскировки преступления.

– Полагаю, нет, – вздохнул Джозеф. – Вы не первый свидетель такого же преступления, хотя у нас всего один подозреваемый вор. – И он рассказал, что за последние два дня в участке было зафиксировано полдюжины похожих безобидных случаев. – А еще – пара вызовов врачей на дом, когда молодые женщины жаловались на то, что столкнулись с кем-то, и требовали медицинского осмотра.

– Подозреваю, что в последующие дни нам предстоит узнать еще о нескольких подобных случаях, – сказал Джеймсон. «У убийства в стиле Потрошителя был свой плюс, – подумал он про себя. – Кровавые нападения сеяли панику в городе, но не вызывали подозрений по поводу каждого неловкого столкновения на улицах и карманных краж».

– Боюсь, что так и будет, – согласился Ардженти.

* * *

Второе нападение случилось в тот же вечер, спустя всего два часа после первого, когда Райану Маккаффри осталось собрать дань по трем адресам.

Менее грузный, чем Бреннан, но виртуозно владеющий ножом, он едва успел достать его из кармана на подкладке пиджака, когда получил удар дубинкой.

Сумки у него не было – ее заменяли несколько карманов, пришитых к подкладке, в которые сборщик дани складывал собранные банкноты и монеты, от чего он выглядел неестественно грузным и сильно потяжелевшим. Поэтому, когда напавшие надели ему на голову мешок, им пришлось для верности нанести ему еще несколько ударов.

Но вместо того чтобы шарить по карманам, они просто стащили с него пиджак и убежали.

При этом между грабителями состоялся очень короткий разговор, и, теряя сознание, Маккаффри расслышал совсем немного.

* * *

В течение следующей недели произошло немного событий – только «ложные» столкновения и двое умерших, которых Джеймсон обследовал на предмет возможного убийства. Это были девушки, одна девятнадцати лет, другая всего шестнадцати, обе из достаточно состоятельных семей, но в каждом случае данные Финли подтвердили заключение семейных врачей: врожденный порок сердца и грипп.

По второму случаю с Джеймсоном и Лоренсом сотрудничал Ардженти, поскольку имелась деловая связь с семьей третьей жертвы, Корбеттами.

Когда экипаж отъехал от дома, Финли вздохнул.

– Боюсь, отныне это будет случаться регулярно. Симптомы так схожи с естественными причинами, что, пока мы не растолкуем каждому врачу отсюда до Нью-Джерси, на что следует обращать внимание в поисках характерных отметин, нам с Лоуренсом придется проводить обследования лично.

Джозеф на минуту задумался.

– Не кажется ли вам, что такая паника входила в его планы?

– Вероятно. Но полагаю, что он хотел добиться невозможности выявления причин смерти как можно дольше, поскольку длительность процесса обследования не дает это сделать. – Джеймсон сделал резкое движение набалдашником своей трости. – А теперь, когда мы выяснили этот modus operandi, он может даже пересмотреть свои планы.

– И поэтому теперь у него такая задержка?

– У него бывали интервалы между убийствами больше двух недель.

Тут вмешался Лоуренс:

– Самый долгий интервал был в двадцать два дня, самый короткий – в шесть дней.

Джеймсон кивнул, и какое-то время они ехали молча.

«А если б промежуток между убийствами составил не двадцать два дня, а несколько месяцев?» – подумал Финли. Как это ни странно, чтобы подтвердить свою теорию, им необходимо обследовать еще одну жертву. А что, если после того, как они определили метод преступника, убийств больше не будет? Или если он просто изменит этот метод, эффект будет такой же, и они никогда не смогут связать эти два метода. И снова патологоанатому пришла в голову мысль, что они никогда не поймают преступника, если только он в чем-то не ошибется.

Но когда в «Нью-Йорк таймс» появилось новое письмо, ему показалось, что его молитвы были услышаны, хотя и не так, как ожидалось.