Эйб Вейманн жестом указал сквозь стекло вниз на сцену, где плясал целый строй девушек в оборчатых белых платьях с красной отделкой и в красных чулках. Они высоко подбрасывали ноги под аккомпанемент небольшого ансамбля в оркестровой яме, игравшего «Адский галоп».

– Новейшее шоу, привезенное из Парижа, – засиял гордостью Эйб.

Энцио Маччиони, сидевший с противоположной стороны стола, признательно кивнул. Такое шоу он видел только однажды, и это была лишь скромная, безвкусная версия в нью-йоркском клубе «Тендерлойн». Девушки там были менее привлекательными, но загримированными, и они откровенно демонстрировали нижнее белье, поднимая ноги.

– Стало быть, это будущее игорного дела, о котором вы говорили? – уточнил сицилиец.

– Надеюсь. Посмотрите это. – Вейманн наклонился, нажал кнопку, и в тот же миг звук за стеклом исчез. Он нажал еще одну кнопку, и стол перед ними перевернулся. Обратная его сторона была обтянута зеленым сукном. – Зрители могут смотреть шоу, играть или совмещать оба занятия. Очень скоро будет недостаточно предлагать только игру, а шоу служат хорошим прикрытием. – Эйб указал рукой назад. – Как только столы переворачиваются, дверь кабины автоматически блокируется. А что остается делать копам во время обыска? Обыскивать каждую кабину?

Как только Вейманн отвел взгляд, Маччиони оглядел аудиторию. Дюжина кабин одинакового размера и, по крайней мере, еще двадцать размером поменьше.

– Вполне впечатляет.

Энцио сомневался, что собеседник пытается произвести на него впечатление своей долей в их планируемом сотрудничестве. В этом отношении Маччиони уже принял решение. Вейманн ему нравился, и он ему доверял. Но, возможно, он хотел разрядить обстановку, учитывая то важное дело, которое им предстояло обсудить. Сицилиец прежде всего хотел закончить с этим, а потом выпить по бокалу вина. Он опустил глаза.

– Все кончено. И похоже, что Килкенни предал нас обоих – и Шиана.

– Боже мой! – Эйб с минуту растирал себе лоб. – Я знал Джорджа многие годы. Не всегда был с ним согласен, но уважал его. Похоже, что добрые, надежные помощники становятся большой редкостью. – Он пристально посмотрел на Маччиони. – И мне следовало знать это, поскольку в лице Мартина Абергеля я потерял одного из лучших.

– Сожалею, – сказал Энцио, и они с минуту помолчали. – Кто, по вашему мнению, займет место Шиана?

– Могу поспорить, что Эл Коркоран. Он знает дела Шиана лучше всех и уважаем большинством из его людей. Его мать – тоже итальянка, поэтому у него настоящая кровная связь в каждом лагере, что у Шиана было слабым местом. – Вейманн пожал плечами. – Но Коркорану понадобится наша помощь, чтобы действовать в нужном направлении.

Вздохнув, Маччиони кивнул.

– О Килкенни уже позаботились, но и у Тирни тоже дела не очень хороши. К сожалению, он выжил после нападения на его пивоварню. В больнице он пробудет недели две или три.

– И тогда он займется нами. – Эйб, как и Энцио, тупо уставился на сцену внизу.

– Не сомневаюсь, что займется.

Маччиони сообщил Вейманну, что собирался остаться в Атлантик-Сити на месяц, а может быть, и дольше. «Не только чтобы все успокоилось, но и для того, чтобы больше побыть вместе с вами, спланировать, как лучше защититься от репрессий», – объяснил он.

В путешествие на поезде сицилиец взял с собой только один чемодан и драгоценный фонограф. Позже он послал записку Брунере, чтобы тот забрал его вещи. Последним, что Энцио смог стерпеть, было трогательное прощание с мадам Ориемма.

Упоминание о репрессиях вызвало на лице Вейманна глубокую задумчивость.

– До тех пор, пока у Тирни такие сильные связи на Малберри-стрит, наши шансы победить весьма скромны. Нам вечно будут выкручивать руки.

– Думаю, у меня есть подходящий человек, чтобы выдержать любую атаку на этом фронте. – Маччиони сделал многозначительную паузу. – Инспектор Ардженти.

Эйб наморщил лоб от удивления.

– Я думал, что он у мэра Уоткинса главный по борьбе с коррупцией?

Сицилиец поднял руку.

– Вы неправильно меня поняли. Есть определенные границы, которые Ардженти никогда не нарушит. Нет надобности откровенно совать ему взятки. Придется действовать более деликатно. Но у нас с ним общий враг в лице Тирни, и он у меня в некотором долгу.

Вейманн криво улыбнулся.

– И вы, без сомнения, этим воспользуетесь, когда придет время?

– Вот именно. – Маччиони взглянул на танцовщиц. Когда он снова кивнул, на лице его отразился яркий луч. – К тому времени мы поймем, какие границы инспектор Ардженти способен перешагнуть.

* * *

Он начал писать письмо, но, не дописав, скомкал лист. Тон был выбран неверный.

Приходилось думать сразу о слишком многом: о дневном поезде в Монреаль и о дальнейшем путешествии на пароходе в Гавр сразу после этого. Оттуда он планировал сесть на другой поезд на побережье в Биарриц. При таких частых перемещениях и смене внешности полиция вряд ли сможет его выследить.

Он перепробовал разные прически и аксессуары и в конце концов выбрал светло-каштановый цвет волос, подстриг бороду и надел более широкие очки. Он привык к этому и следующий час собирался примерять разные парики и аксессуары, пока не найдет подходящий вариант. А через месяц перекрасит собственные волосы.

Лангдейл был слишком глуп, надеясь, что сможет обмануть его в тот день, просто сменив внешность. Как и прежде, Дав без труда выследил его по слишком пристальному взгляду на девушку через дорогу. И когда они оказались в толпе на Авеню Америк, Уильям был заметен, будто свечка, – единственный в толпе, кто не смотрел на парад автомобилей.

Перечитав два параграфа своего письма, Юджин перечеркнул их. Возможно, теперь не так уж и важно посылать это письмо, ведь инспектор Ардженти видел его совершенно отчетливо. Ситуация была особенно напряженной, потому что нынче опасность угрожала его собственной дочери. В своем последнем письме Дав сообщил Ардженти и Джеймсону, что поможет отыскать нового убийцу, и он сдержал слово! Отличный способ доказать свое превосходство, не просто выследив убийцу, но и нанеся ему решающий удар.

Он снова посмотрел в блокнот и, вздохнув, продолжил укладывать вещи. Если у него будет вдохновение в поезде, он отправит письмо из Монреаля.

* * *

– Прежде чем выступить перед прессой, давайте сверим записи и окончательные выводы по делу «Наглого убийцы дебютанток», которым, как выяснилось, оказался Уильям Лангдейл. – Заглянув в лежавшую перед ним папку, мэр Уоткинс стал дожидаться, пока официанты расставят на столе кофе и чай. – Это будет главной темой встречи с представителями прессы. Последняя драматическая активность банд, побег Брогана и его гибель вызовут немало вопросов с их стороны.

Джеймсон и Ардженти кивнули, а комиссар Лэтам лишь посмотрел на Уоткинса поверх чашки кофе. Накануне вечером он ознакомился с рапортом Финли и Джозефа.

За сорок минут до запланированной встречи с прессой в Сити-холл Уоткинс собрал совещание в чайной комнате гостинцы «Астор Хаус». Здесь сохранилась элегантная атмосфера, да и Сити-холл находился прямо через дорогу. С одной стороны окна чайной комнаты выходили в роскошный внутренний дворик, а с другой виднелась улица и Сити-холл. На противоположной стороне Джеймсон увидел несколько репортеров. Уоткинс посмотрел на Джозефа.

– Прежде всего, инспектор Ардженти, как ваша дочь? Я понял, что при попытке покушения она не пострадала, и, надеюсь, с ней сейчас все хорошо?

– Да, всё в порядке. – За последние два дня Джозеф обнимал и похлопывал Ориану по плечу во много раз чаще, чем за последние два месяца.

– Позвольте выразить сердечную радость по этому поводу, и уверен, что все присутствующие единодушны со мной. – Мэр снова заглянул в папку. – Но я вижу, что причина, по которой Лангдейл попытался напасть на нее, в том, что в свое время вы были главным в деле ареста Лангдейла? Это существенное отличие от прежних его жертв…

– Да. Я возглавлял группу из трех констеблей, которые сопроводили Лангдейла в тюрьму Йорквиль, – ответил инспектор.

Уоткинс перевернул страницу и провел по ней вниз пальцем, сделав при этом глоток чая.

– Выяснилось, что все жертвы имели прямую связь с Лангдейлом, в основном через операции с акциями его компании?

Перед тем как ответить, Джеймсон взглянул на Ардженти.

– В большой степени. Мы с моим помощником Лоуренсом выявили некоторые из этих связей, а остальное прояснилось в результате встречи с Филиппом Станденом. – Финли обождал, пока Уоткинс прочитает выдержку. – И еще кое-что выяснилось через выжившую Ребекку Вайнрайт. – Произнося это, криминалист почувствовал, как заболела одна сторона его лица. Ушиб от ботинка Брогана почти посинел.

Глава города оторвался от записей.

– И никаких жертв вне этого круга?

– Нет. Никого, – покачал головой Финли.

Уоткинс перевел взгляд на Ардженти.

– Но в последний момент появился некто, защитивший вашу дочь Ориану, и вы его видели?

– Да. Похоже, это был Юджин Дав, – ответил Джозеф.

– Похоже, был… или вы совершенно уверены, что это был он?

Мэр пристально посмотрел на него, и инспектор понял, куда он клонит, сообразив, что не стоит давать даже намека на то, что это были не случайные убийства, жертвой которых могла бы стать любая юная девушка города. Меньше всего ему хотелось, чтобы снова явился призрак Потрошителя.

– Он… он был на большом расстоянии в толпе, – начал Ардженти. – Поэтому, полагаю, я не совсем уверен.

Уоткинс откинулся на спинку стула и вздохнул.

– Как вы понимаете, в данном случае, слова «не совсем уверен» не годятся. Поэтому лучше об этом умолчать.

– Да, совершенно согласен. Не стоит провоцировать ненужной паники, – произнес Лэтам, когда мэр посмотрел на него, и Джозефу стало ясно, что они обсудили это заранее. – Хочу также напомнить, что у нас в прошлом имеются фальшивые заявления Потрошителя и случаи ошибочного опознания.

Ардженти молча кивнул. Они не только поставили под сомнение прошлые письма, но и собирались дать готовый ответ прессе, если Дав вздумает написать в газету снова. Пока что никаких писем ни на Малберри-стрит, ни в газеты не поступало. Инспектор неловко улыбнулся и напомнил себе, что сильно подозревал Джеймсона в авторстве одного из последних писем.

– Учитывая теперешние бандитские разборки, встает тема о нахождении нескольких убийц на свободе, – сказал Уоткинс, перелистав еще пару страниц в своей папке. – Стрельба в ресторане «Маллиган Стью», когда были убиты трое гангстеров. Какие новости на этом фронте?

– Мы подозреваем, что за этим стоит Майкл Тирни. Но похоже, что он использовал наемных киллеров, и пока мы не выследим нападавших, расследование будет идти медленно, – ответил Джозеф.

Комиссар напряженно улыбнулся.

– Надо сказать, что после выписки из больницы следует допросить самого Тирни.

Они хотя бы в центре событий по этому делу, подумал Ардженти, если только Тирни не приказал отомстить за взрыв пивоварни из больницы. И что бы он ни делал в ближайшее время, со стороны Малберри-стрит помощи ему не будет никакой. Два дня тому назад Джозеф заставил Лэтама обратить внимание на сговор Гриффина с преступным миром и добился месячной отсрочки в дальнейшем расследовании.

Уоткинс кивнул и ткнул пальцем в бумаги.

– Но здесь я вижу, что трое, включая Брогана, были убиты одним и тем человеком.

– По результатам вскрытия, трое из них были убиты одним и тем же оружием, – поправил его Джеймсон. – Ножом с очень тонким лезвием, длиной около шести дюймов, похожим на стилет. Но только у Дугласа Килкенни и Тома Брогана наклон раны одинаковый, под резким углом вверх через боковую сторону шеи с поражением яремной вены и проникновением в кору головного мозга. У третьей жертвы, Томаса Фолвея, которого я вчера обследовал, рана была нанесена в грудь, с проникновением в сердце. Следовательно, только в двух случаях можно утверждать, что убийца один и тот же.

Мэр посмотрел на Ардженти.

– Но, насколько я понял, в ночь убийства Тома Брогана вы были достаточно близко, чтобы разглядеть убийцу?

– Да, так и есть. Но было так темно, что мне не удалось рассмотреть его.

– И вам не удалось ни выстрелить в него, ни опознать?

– Нет. Они были слишком близко друг к другу, когда боролись, а потом он быстро исчез.

Инспектор почувствовал, как у него на шее запульсировала вена. В тот вечер он сказал Джеймсону почти то же самое, когда тот, оправившись от удара, встретил его на полпути к пожарной лестнице. Потом Джозеф спросил о том же самого себя. Почему он не выстрелил в Маччиони, когда представился случай? Потому ли, что это было бы неблагодарностью за справедливую расправу и с Броганом, и с убийцей Паоло Кальви, когда сам он ничего не смог сделать?

– Значит, если б вы увидели его снова, то не смогли бы узнать? Вам не удалось бы опознать его? – уточнил глава Нью-Йорка.

Ардженти выдержал его пристальный взгляд. Неужели любое упоминание о Маччиони могло автоматически выдать их связь и его одобрение мести? «Dio mi aiuti!». Он на мгновение опустил глаза и снова посмотрел на Уоткинса.

– Нет, не смог бы.