Лисов не верил собственным глазам. Известная всему российскому модельному миру как первостатейная сводница Мадам на первой полосе «Аргументов и фактов» давала интервью, в котором клеймила девушек, ради сладости олигархического уюта бросивших скитания по кастингам и дефилирования в дизайнерских коллекциях на Неделях Высокой моды. Он уже давно бросил эти игры. Было и у него модельное агентство «Белый попугай» и даже какие-то претензии на исключительность в грязном модельном мире. Но иметь под рукой моделей становилось все моднее и престижнее. Куда ни плюнь, попадешь на владельца модельного агентства. Банки, ночные клубы, дизайнеры и Дома моды (этим-то зачем постоянный штат моделей?) – все стремились как-то обозначить себя держателями моделей и заявить свои притязания на поиск для них работы. Ну, понятно, для чего банкирам и прочим нуворишам нужны модельные девушки. Ночные клубы с помощью постоянного коллектива моделей приманивали посетителей. Но зачем объявлять себя агентствами? Ведь это накладывает определенные обязательства. Нужно постоянно давать девушкам работу, занимать их кастингами, фототестами, а зачем ночному клубу эта морока? Попыжится некий энтузиаст – арт-директор, которому поручили эту тему, – понабивает шишек, устроит девушкам работу на выставке, да на этом все и заканчивается. Энтузиазм проходит, денег особо это не приносит, а содержание агентства требует вливаний. Банкир-то, если ему по кайфу иметь агентство, заносит ежемесячно на расходы, а владельцы клуба, напротив, от арт-директора требуют увеличения посещаемости и, соответственно, прибыли. Так что новоявленные агентства как возникали, так и исчезали бесследно. И только несколько грандов могли считать себя крепко стоящими на ногах, завоевав это право не одним годом своей истории и более-менее постоянными интересами в этой сфере.

Агентство Мадам было одним из них.

Девушек заманивали в «Парус моделз» обещаниями постоянной зарплаты, чего не было ни в одном другом московском агентстве. Благодаря спонсорам, регулярно пополнявшим кассу агентства, Мадам смогла действительно сконцентрировать вокруг себя неплохой костяк девочек, каждая из которых, благодаря усилиям менеджеров, уже имела фэшн-съемки в различных журналах и могла похвастаться не часто, но все же прорывавшимися на телеэкраны российскими, а не адаптированными рекламными роликами. Сейчас она раскладывала на своем столе анкеты, прикидывая, когда и кого вызвать для разговора и прощупывания почвы. Беседовать по душам с модельками Мадам не доверяла никому. Слишком много зависело от атмосферы, которую удастся создать во взаимоотношениях с той или иной девочкой.

Вот Олеся Звонарева, приехавшая два года назад из Волгограда голубоглазая красотка-брюнетка, которую портила только чуть тяжеловатая нижняя челюсть. Девочка определенно делала успехи, быстро сообразив, что от нее требуется. Сначала, правда, поскиталась по разным агентствам, потешила самолюбие – все ее рвали на части, – но в конце концов прибилась к «Парусу». Ничего удивительного. Мы наиболее профессиональное агентство. «Понтиум», правда, пытается составить конкуренцию. Вот «Jet stars» скисает чего-то. А эти «Blow models» да «Возрождение», в котором, кстати, сначала побывала Олеся, только тень на плетень наводят, фишку перебивают. Но Олеся не дура оказалась, смекнула, откуда ветер дует. Там-то ловить нечего. Вот только слишком увлекается дискотеками и экстези. Надо будет обратить внимание менеджера, чтобы проследил за ней, а то сгорит девка раньше времени, а она очень, оооо-чень приглянулась Эльдару.

Светочка Скрипникова, еще одна малолетка, худышка и любительница верховой езды. Курит только много, наездница, …ее мать! Зато вся Москва увешана ее изображениями на щитах с рекламой пылесосов. Ничего, что рекламное агентство заплатило всего триста долларов. Девушки-модели не часто обращают внимание на такую мелочь, как оплата их работы, если, конечно, это не унизительные гроши, чем грешат всякие левые агентства. Девушек интересует в первую очередь так называемая престижность работы (рекламный ролик, музыкальный клип, щиты и прочая наружная реклама), а во вторую – чтобы эта работа была оплачена по сложившимся расценкам, о которых они узнают друг от друга и часто от клиентов. А какой же клиент хочет заплатить за использование лица столько, сколько это должно стоить на самом деле! Поэтому любая сумма выше двухсот долларов за любую съемку (хотя в Европе или Америке за то же самое агентства требуют на порядок больше) принимается моделями с благодарностью, и редко кто из них будет выяснять, на какой срок и на какие территории распространяется право использования ее мордашки. Слишком много красоток в России, а еще и Украина, и Белоруссия проторили дорожку в Москву. Там-то за показ больше десяти долларов не дождешься. Да что говорить! В Питере расценки куда ниже. Но мы не жалуемся (Мадам усмехнулась): чем больше девочек прут в столицу, тем больше шансов заполучить их в свое агентство и использовать по назначению.

Вот еще одна. Мадам аж передернуло, когда на следующей анкете она увидела Жанну Федотову. Ни рожи ни кожи, но спонсорам иногда чего только не привидится. Бывает, и не предугадаешь, кто может завести их с полоборота. Конечно, со временем и Мадам, и посвященные менеджеры «Паруса» научились распознавать, на чей взыскательный или не очень вкус потянет новенькая девочка. Эльдар, например, любит таких, в ком чувствуется будущая звездочка. Можно сказать, что он лучше разбирается в лицах, чем иные менеджеры. Киса менее прихотлив. Были бы стройные ножки и попа не плоская. Это сочетание, кстати, тоже непросто найти, но зато претензий к лицу практически не возникает, хоть крокодила приведи. Вот эта Федотова-то и глянулась Кисе на фотках. Хорошо, до дела не дошло. Бог миловал. Мадам, естественно, тех, кто вызывал интерес владельцев – спонсоров агентства, в первую очередь пускала в «модельный» оборот. Им сразу устраивали фотопробы, им доставались лучшие кастинги, а если журнал или кто-либо из фотографов просил за небольшие деньги модель на съемку, они же отправлялись туда без утверждения заказчиком. Вот и погорели с этой вшивотой. Ужас! Модель «Паруса» пришла на съемку для каталога причесок, а у нее животные по голове бродят. И смех и грех. Позор для агентства. Но кто мог предположить?! Никто же не проверяет моделей. А надо бы. Тут после еще одного случая, о котором Мадам даже и вспоминать не хочется, ей велели всех вновь прибывших прогонять через своего гинеколога. Брать мазок, все как положено. Чтобы, мол, обезопасить живущих рядом на съемной квартире других девочек. А на самом деле залетел кто-то из ее благодетелей.

Мрачные воспоминания отодвинулись, когда Мадам перевернула страницу и увидела Лизу Машнову. Эта девочка даже ее не оставила равнодушной. Какие глазища! Прозрачные, нежные. Кожа такая же. Лоб высокий, волосы на прямой пробор, соломенная коска до лопаток. Ангел во плоти. С этой девочкой работать и работать. И никаких спонсоров рядом. У Мадам был уговор, что в исключительных случаях, когда модель имела шанс стать звездой мирового масштаба, спонсоры к ней доступа иметь не будут. Раскрутка, съемки-публикации, английский язык и прямиком в Париж или Токио, а там весь мир у наших ног. Киса покривился, но согласился, Эльдар вообще был за бизнес. А ну как надоест баловство и инвестиции будут свернуты… Что ж, Мадам по миру идти? Нет, пусть налаживает связи, изучает, как и где можно действительно заработать на лицах и их обороте, – глядишь, до самоокупаемости, а потом и до прибыли доберется. Но это же не мешает ей, Мадам, самой оказать капельку внимания понравившейся ей девчушке, чуть больше теплоты вложить в голос, позаботиться индивидуально. В ответ благодарная обласканная модель может и ей подарить свою дружбу и нежность. Но с этой Лизой надо держать ухо востро. Благодатный факт: девочка сама рванула из «Blow models» и пришла к ним. Слышала, мол, что и работы больше в «Парусе», и с деньгами получше. Мадам удовлетворенно потянулась и хрустнула суставами. В ушах непрестанно звучал революционный гимн, заученный ею с детсадовских лет и как нельзя кстати отражавший внутреннее ликование самодовольной директрисы успешного модельного агентства.

– Девочки, кофе сделайте мне! – крикнула она за дверь и вспомнила, что секретаршу Марину она сама отправила за бумагой для принтера (и где ее черти до сих пор носят!), а Лида уже с месяц не появляется.

Вот так-то вот. Не только модели имеют наглость быть неблагодарными, но и менеджеры пускаются в бега. Но это редкость, конечно. А вот за моделями глаз да глаз! Сегодня она приехала, ты ее самолично встречаешь на вокзале, селишь на квартиру, она смотрит тебе в рот, а завтра она поработала на демонстрации коллекции какого-нибудь бездаря и считает себя звездой, потому что ей там нашептали, какая она нереальная и что по ней плачут подиумы Парижа. Так вот и Машнову Телок наверняка упустил, ослабив вожжи контроля. Дал возможность кому-то подобраться к перспективной девчушке и напеть ей в уши. Хорошо, что к ним она подалась. Хотя куда ей? В «Империал», что ли? Там с порога предлагают в койку улечься. Это в «Парусе» все грамотно делается. Подчас модель месяцами не подозревает, что за всеми кастингами и показами стоит желание технично познакомить ее с владельцами агентства. Главное – не упустить ее, когда полдела сделано и из замухрышки она превращается во вполне сносную спутницу, которую и в люди вывести не стыдно.

«Вихри враждебные веют над нами…»

Мадам перебросила на другой конец стола папку с анкетами моделей и чуть сдвинула лежащие под ней фотографии «новых поступлений». Анна Семенова – 18 лет, Пятигорск, 175, 86-62-90. С фотографии на нее смотрела курносая сексапильная рыжуха. Надо же, из Пятигорска! Как ее еще в горы-то не утащили до восемнадцатилетия. Прошлым летом Мадам отдыхала с мужем в районе Кавказских Минеральных Вод. Пятигорск же – это где-то там рядом. По вечерам они выходили на променад попить водички, подышать горным воздухом, пройтись мимо павильонов, в которых еще в начале века разномастные толпы курортников поправляли свое здоровье. Здесь все осталось, как в советское время, вот только народу поменьше. Война на Кавказе и повсеместное увлечение заграничными путешествиями посадили исконный российский курорт на голодный паек. Постепенно все приходило в упадок, хотя заметны были титанические усилия местных властей по поддержанию здравниц и природы края в конкурентоспособном состоянии. Особенно радовали цены. Но не очень радовала молодежь, слоняющаяся по вечерам по центральным аллеям, лузгая семечки и задирая проходящих мимо девиц, которые, казалось, и не прочь пофлиртовать, но почему-то отвечали на ухаживания подростков возмущенно-визгливым тоном. Мадам поняла, что это такой стиль тут. Эти возгласы были не знаком отказа, а скорее, напротив, приглашения и поощрения к дальнейшим действиям. Вот примерно в такой атмосфере росла вновь прибывшая в «Парус» Семенова, поэтому в ее облике были все атрибуты невинной распутности – похотливые глаза, обилие цепляющих глаз деталей в одежде и аксессуарах. Какие-то беличьи хвостики на сапогах-ботфортах, цепочки на сумке и запястьях, аляповатость цветовых сочетаний. Эту, кстати, можно долго не обкатывать. Намекнуть, что будет покладистой – перед ней все дороги открыты. Чувствуется, девка для того и приехала – Москву покорять.

Мадам поднялась и сама пошла наливать себе кофе, чуть ли не печатая шаг. «В бой роковой мы вступили с врагами…» Глотнув обжигающий напиток, она чертыхнулась и поспешила к столу. Марина за бумагой уже больше часа ходит, а ведь должна была напомнить Мадам о звонке по поводу съемки для спортивного каталога.

К съемкам в «Парусе» да и в любом другом модельном агентстве Москвы относились трепетно. Именно появление девушки агентства на страницах глянцевого журнала, рекламном щите на магистралях столицы, в каталоге-календаре-буклете той или иной фирмы считалось показателем успешности агентства и крутизны его руководства, выбившего столь почетный заказ. Поэтому Мадам так распереживалась, но, дозвонившись до фотографа, который должен был снимать одежду для фирменного каталога сети магазинов «Мастер-Спорт», постаралась придать своему голосу максимально возможные елейные нотки и благодушие:

– Мишенька? Мишенька, это Мадам. Да, да, «Парус моделз». – Она непроизвольно расплылась в улыбке. Светило фотоискусства узнал ее по голосу.

И хотя агентство Мадам открылось раньше, чем на московском гламурном горизонте появился фотограф Михаил Царев, он гораздо быстрее набирал модные обороты и становился культовой фигурой в рекламном коктейле города, чем любой из владельцев столь притягательного модельного бизнеса. Очевидно, все же профессия фотографа воспринимается позитивно, сам творец рисуется как труженик творческой нивы, в отличие от паразитирующих на невинных модельках агентов и директоров, рассиживающихся в своих офисах и с утра до вечера занимающихся болтологией. Еще недавно представить, что фотограф в Москве будет зарабатывать по-боле, чем ресторанный лабух или водитель на частном извозе, было невозможно, но с появлением модельных агентств возникла нужда в людях, способных запечатлеть на фотопленку не просто процесс передвижения моделей по подиуму или выступление политического деятеля.

Репортаж всегда был сильной стороной московских фотокоров. Теперь же надо было взлететь над повседневностью. Представить реально существующий мир в таком ракурсе, чтобы простому смертному до боли захотелось попасть туда или хотя бы краешком задеть, приобщиться к искаженному, гипертрофированному, фантасмагорийному гламуру. В «Jet stars» бывший манекенщик Стас Пухов взял как-то фотоаппарат и не расставался с ним уже несколько лет, превращая процесс съемки моделей в некий конвейер, где каждому уготована определенная роль. В «Blow models» выпускник кружка юных фотографов при Тимирязевском ДК Дмитрий Колокольников окопался. Ему, конечно, до Пухова далеко, но какие его годы. Семен Танк еще. Этот из старой гвардии. Снимал свои репортажики, а теперь на портфолио переключился. Довольно успешно.

Мадам сначала сотрудничала со своей школьной подругой Светланой Ликиной. Женщина-фотограф – в этом есть что-то романтичное. Отнюдь. Это просто было необычно на начальном этапе развития рекламного бизнеса в России. Теперь куда ни плюнь – дамы с профессиональным оборудованием стремятся и из типично мужской профессии выдавить сильный пол. Даже съемки обнаженной женской натуры не становятся для фотографов в юбках запретной или неинтересной темой. Да и что еще воспевать в век постоянной девальвации мужского начала и джентльменского отношения к окружающим, в век вырождения истинных мужчин. На смену им вынуждены подниматься и закрывать бреши в тоске по любви и взаимности представительницы женской половины человечества. Ликина была под стать Мадам – жилистая, коренастая, с мужскими замашками и, очевидно, такими же, как у работодательницы, лесбийскими интересами, потому что как-то раз после одной из тестовых съемок, которые Ликина выполняла для «Паруса», Мадам ворвалась в офис, разъяренная как фурия, заперлась у себя в кабинете и долго кричала что-то в трубку, после чего Ликина перестала появляться у них и ни слова о ней как о потенциальном фотографе в стенах агентства «Парус моделз» сказано не было.

И тут появляется Мишаня Царев. Откуда он вынырнул, одному богу известно, но поражал своим эпатажным видом – очки с круглыми черными стеклами, вечная красная водолазка и абсолютно лысый череп. Стоило ему засветиться на паре профессиональных тусовок: съезде Ассоциации рекламных агентств, фестивале российских рекламных роликов (Р.Р.Р.), награждении премией «Золотая антилопа» для производителей радиорекламы, учредительном собрании Гильдии рекламных фотографов – и его экстравагантная внешность и обаяние сделали свое дело. Мишу знали практически все. Дальше дело техники. Ведь хороших фотографов море, а вот известных среди них – единицы. Миша был хорошим, а тут еще стал в одночасье известным. Заказы потекли к нему сначала ручейком, который год от года превращался в полноводную реку, а затем в бурный водопад. От каких-то совсем уж неинтересных заказов Царев отбрыкивался, хотя клиенты вопили: «Хотим Царева!» «Поймите, – убеждали их в рекламных и модельных агентствах, – за Царева вы заплатите ровно в три раза больше при точно таком же результате, если снимать будет Жуйкин», – но клиенты стояли на своем.

Царев взял ассистентом нескладного паренька Валю Фрейлянда, который не вылезал из студии, не ел, не брился (что со временем стало его фирменным стилем), носил за Мишей аппаратуру, держал экраны, менял фоны и постепенно постигал азы фотомастерства. Сначала Миша отдавал ему несложные заказы, но через какое-то время Валя нащупал собственную тропу и оседлал своего конька. Одним модным фотографом стало больше. Но Мишу не огорчало то, что он собственными руками создал себе конкурента. «Такова се ля ва», – любил повторять Царев, намеренно коверкая французскую крылатую фразу. В его арсенале было много таких фраз и словечек. Например, он очень любил к месту ввернуть что-нибудь на латыни. Клиент непонимающе таращил глаза, а Миша, вознеся к небу крепкий палец, натренированный нажимать на спусковую кнопку затвора, значительно переводил сказанное на понятный простому смертному язык. Русский.

Говоря о том, что результат съемки Царева и любого другого менее известного, но профессионального и опытного фотографа может быть одинаков, мы несколько грешим против истины. Мадам сама столкнулась однажды с серьезной проблемой, когда вполне адекватный фотохудожник Борис Ефимов (хотя кто из них адекватен? в той или иной степени все они ненормальные, положа руку на сердце!) через два дня после съемки свадебных платьев вместо слайдов принес свою поникшую голову в «Парус».

– Мадам Батьковна, казните – половина съемки насмарку. Пленку я забыл зарядить в какой-то момент. Вхолостую щелкал, а там ведь такие шедевры были…

Так что и на старуху бывает проруха. Мадам попыталась обойтись половиной материала, но клиент был огорчен, и «Парус» этот свадебный салон потерял.

Однако это все дела давно минувших дней, а сейчас перед Мадам стояла новая задача. Царев уже выбрал несколько девочек по фотографиям, и сегодня должны были состояться встреча и утверждение моделей у заказчика. С этой целью и созванивалась Мадам со звездным фотографом: уточнить время и место окончательного кастинга на каталог «Мастер-Спорта».

* * *

– Дура! – вынес резолюцию Царев, когда за очередной кандидаткой закрылась дверь.

В комнате, где проходило утверждение моделей, было накурено, и Миша постоянно морщился – он не выносил табачного дыма. Трое (аж трое!) представителей «Мастер-Спорта» (директор рекламного отдела, директор отдела розничных продаж и менеджер отдела маркетинга) принимали участие в процессе. Поскольку двое были мужчинами, одна женщиной, а свое мнение также высказывали сам фотограф и представитель агентства (Мадам отправила для согласования моделей с заказчиком одного из букеров – Кирилла), то простой с виду процесс – из десятерых выбрать троих – затянулся на несколько часов. Шел четвертый час обсуждений.

– При чем тут «дура»? – спросил менеджер отдела маркетинга «Мастер-Спорта» Николай Кречет.

Без него вполне можно было обойтись на обсуждении, но дядя Коли служил в Администрации Президента. В свою очередь, финансовые интересы дяди распространялись и на компанию «Мастер-Спорт». Несколько лет назад он вложил часть своих сбережений в новую компанию и стал ее совладельцем. Коля отвечал за проведение различных акций в магазинах, выдачу премиальных карт со скидками постоянным покупателям, оформление витрин. Это тепленькое местечко, естественно, досталось ему благодаря родству с могущественным Иваном Петровичем Кречетом, который, как говорили, вхож к Главному даже в минуты его нездоровья и хмурого расположения духа.

– Как она с глупым лицом одежду-то твою продаст? – На лице Царева было написано искреннее недоумение пополам с брезгливой насмешкой над несообразительностью клиента.

– А что, модель профессором должна быть, по-твоему?! – огрызнулся Кречет, к которому и апеллировал Царев.

Мишу было не взять ни на понт, ни на заискивание перед клиентом. Его съемочный день стоил под пятерку «зелени». Однако Царев знал, что он тех денег стоит, и не боялся потерять заказ, тем более что два главных представителя заказчика в основном прислушивались к его советам, мнению и рекомендациям. Петушился только этот глуповатый, как иные модели, мальчик Коля. «Сперма в голову ударяет», – любил говорить Царев про таких. У него самого отбоя не было от моделек, несмотря на весьма своеобразную внешность. Но не всем в равной степени Господь Бог раздал при рождении чувственность, создающую обаяние, и ничем не объяснимую притягательность, называемую ныне модным словом «харизма». Царев явно обделил какой-то процент населения Земли, так как и того и другого в нем было предостаточно. Значит, кому-то не хватило, согласно первому закону… Такие люди, даже если заговаривают поперек чужого разговора, против всех законов этикета становятся центром внимания: все тотчас останавливаются и начинают слушать их.

Кречет немного бесился. Он сам привык быть центром внимания. А тут эта «лысина» лезет со своими советами и нравоучениями.

– Давайте следующую смотреть, – горячился он. – Еще три ждут там.

Пот вожделения стекал по его спине. Коле ужасно хотелось стать хозяином положения. Не просто выбрать моделек, а еще и личные вопросы свои решить. Никто не мог предположить, что его непререкаемый авторитет в компании относительно всего, что касалось рекламы и промоушн, основанный, правда, на дядином положении, упрется в стену железобетонных доводов фотографа, для которого, конечно, дело превыше всего. А Коле всего лишь хочется выбрать тех, от которых его колбасит и возбуждает, чтобы сладко представить, как после съемки…

– Ну, эта никуда не годится. – Царев усмехнулся и жестом отмел следующую кандидатуру, покуда та еще даже не успела закрыть за собой дверь.

– Почему же? – ехидно вопрошал Коля. – У нее и фигурка спортивная, и личико смазливое.

– Да потому, что у вас товары рассчитаны на обычный средний класс потребителей. Им нужно девчонку с соседнего двора. Чтобы каждый мог узнать в ней соседку или подружку-приятельницу-одноклассницу, а тебя все тянет на супермоделей!

– Да не супер она! – попытался возмутиться Кречет.

– Супер-пупер, кончай базар! – взял на себя бразды правления сидевший до той поры молча Кирилл из «Паруса».

Остальные представители «Мастер-Спорта» молча и с опаской переглянулись. Кречет запнулся на полуслове, не ожидая такого отпора от спокойного на вид паренька, чья функция, по его мнению, была услужливо подкладывать буки входящих моделей, чтобы клиентам было удобно перелистывать их. Однако тот давно уже превратился из покладистого, вежливого менеджера, стремящегося расположить к себе всех и вся, в нагловатого и чувствующего свою силу и правоту за счет мощной поддержки, обеспечиваемой владельцами агентства на всех уровнях, диктатора.

– Анька Семенова будет сниматься и Звонарева… та, что первой входила. И денег мы с вас брать не будем за них, потому соглашайтесь. Идет?

Царев прыснул в кулак:

– Что ж мы тут копья-то ломаем? Сразу бы сказал.

– Сразу не совсем понятно было, что снимать, как снимать… Теперь, мне кажется, я предложил вариант, который всех устроит. Разве нет? – Насмешливые блестящие глаза Кирилла, сводившие с ума впервые попадавших в «Парус» моделей, насквозь пришпиливали Колю к креслу.

Своими чарами, однако, Кирилл пользовался в основном только для делания карьеры. Соблазнять моделей поперед хозяев было чревато. Он прекрасно понимал это и не лез на рожон. Хватает девчонок и на стороне, а в агентстве надо бизнес, бизнес делать! Руководство должно быть довольно, тогда и ему будет хорошо. А в данный момент руководству выгодно, чтобы именно эти модели получили лакомый заказ. За съемку каталога одежды любая из «парусниц» будет благодарна агентству и как шелковая сделает то, что скажут. И с кем скажут.