Возможно, самыми ужасными из всех мероприятий, происходивших на арене Рима, были казни нокси — преступников, приговоренных магистратом к смерти. Эти казни кажутся чудовищными не только с точки зрения современного человека, более чуткого по своей природе; даже многие римляне считали их проявлением жестокости и бесчеловечности. Эти экзекуции не имели ничего общего с «простыми» казнями через повешение или обезглавливание. Приговоренные к смерти нокси лишались жизни со всей жестокостью и беспощадностью, на которую только был способен изощренный ум римлян. Публичные казни были распространенным явлением в Древнем мире. В большинстве обществ они прекратили свое существование лишь два столетия назад, а в некоторых странах продолжаются и по сей день. Смертная казнь во многих странах по сей день остается высшей мерой уголовного наказания. За особо тяжкие, по оценке общества, преступления, когда нет надежды на то, что совершивший преступление искупит свою вину, смерть становится единственной соответствующей мерой наказания. Для некоторых людей определенные преступления являются настолько ужасающими, что совершившие их люди должны быть не просто уничтожены, а убиты на виду у всех. Публичная казнь — крайняя мера общества по отношению к антисоциальным элементам.

Римляне сделали из этого общественное мероприятие.

Формирование карательных мер, применяемых по отношению к нокси, сложно и не совсем понятно. Образованные римляне, которые вели летописи игр и записывали историю Рима, считали казни преступников недостойными упоминания и каких-либо комментариев, поэтому у нас практически нет сведений относительно практики проведения публичных казней.

В период республиканского строя римские граждане освобождались от смертной казни. Если человек совершал действительно серьезное преступление, его изгоняли из Рима, а иногда, в крайних случаях, с территории всей Римской империи. Для римлянина это было воистину страшным наказанием. Человек не только отлучался от друзей, семьи и богатства, но и становился легкой добычей разбойников, которые наживались за счет таких изгоев.

Исключения делались лишь в военное время, когда предатели или дезертиры могли быть подвергнуты смертной казни. Этот закон появился в стародавние времена римской истории, когда в 750 году до н. э. Капитолийский холм находился под осадой самнитов. Тарпейя, дочь прославленного героя Спурий Тарпей, пообещала открыть ворота в обмен на большую коллекцию ювелирных украшений.

За свое предательство Тарпейя поплатилась жизнью. Именно в этот момент и появилась традиция сбрасывать с отвесного утеса Капитолийского холма, получившего название Тарпейская скала, осужденных на смерть изменников. По мере того как границы империи расширялись, стало весьма затруднительным возить осужденных на казнь на Тарпейскую скалу, поэтому стандартной процедурой была казнь через обезглавливание.

Со временем рамки «предательства» несколько расширились. На закате республиканского строя к смертной казни приговаривались не только за помощь врагу, но и за укрывательство от налогов. Во времена правления императоров под категорию «предательство» попадало неповиновение императору или даже простое досаждение ему чем-либо. В результате публичные казни граждан стали менее распространенным явлением. Преступники, приговоренные к смерти, получали одно- или двухдневную отсрочку исполнения приговора, с тем чтобы они могли привести свои дела в порядок. Это давало им возможность покончить жизнь самоубийством и умереть в кругу семьи и друзей, а не на глазах улюлюкающей толпы.

Для тех людей, кто жил в Риме, но не являлся его гражданином, закон был более суровым, а плата за преступление — скорой и неизбежной. Наряду с такими мерами телесного наказания, как публичная порка и ампутация конечностей, существовала также и практика привлечения преступника к общественно-полезным работам в шахтах или на стройках. Для неграждан спектр преступлений, тянувших на высшую меру наказания, был гораздо шире, чем для граждан Рима. Если убийство совершал негражданин, его приговаривали к смерти, а если убийцей был гражданин, его приговаривали к изгнанию.

Но это правило не всегда соблюдалось. В шестидесятых годах н. э. наместник Испании Сервий Гальба приказал казнить через распятие человека, убившего родного племянника ради получения фамильного наследства. Осужденный на смерть очень рьяно протестовал против приговора не потому, что был невиновен, а потому, что его статус гражданина защищал его от смертной казни. Правитель Гальба выслушал приговоренного, а затем отдал приказ стражникам: «Сделайте для этого человека крест выше обычного, чтобы показать его статус». Тем, кто сознательно обсчитывал и обкрадывал людей, Гальба приказывал отрубать руки и прибивать на дверь их магазинчиков.

Подобные меры оправдывались римскими законодателями, которые считали, что наказание должно преследовать одну из трех целей: либо перевоспитать человека, совершившего преступление, либо предостеречь других от совершения подобного преступления, либо обезопасить общество и избавить его от преступника. Однако нередко в погоне за соблюдением этих постулатов римского правосудия нарушался сам закон.

О том, что римляне в своей массе разделяли это мнение, говорит тот факт, что в 68 году н. э. правитель Гальба был избран сенатом на пост императора, в надежде на то, что он сможет покончить с коррупцией и обманом, процветавшими в правительстве во время правления Нерона.

Рабы считались частной собственностью хозяина и не обладали никакими юридическими правами, даже теми, что были у лиц, не имеющих гражданства. Такого явления, как суд над рабом, в истории римского государства не было. Определять вину или невиновность раба, а также назначать ему подходящее наказание было исключительной прерогативой хозяина.

Не все хозяева прислушивались к голосу разума, когда дело касалось наказания рабов. Во время правления Нерона один человек по имени Глицон застал свою жену в постели с рабом. Обезумевший от гнева, Глицон распорядился о незамедлительной публичной казни провинившегося раба. Этот необдуманный поступок имел для Глицона весьма неприятные последствия: ведь весь народ узнал о том, что его жена предпочла ему раба, а сам он сделался объектом непристойных шуток и насмешек.

Возможно, помня об этом случае, император Адриан запретил владельцам рабов самовольно приговаривать их к казни. Если хозяин считал, что раб заслуживает казни, он должен был обратиться с заявлением в магистратуру — единственный орган, наделенный властью выносить смертные приговоры. Тот же закон запрещал без одобрения магистрата принуждать рабынь к занятию проституцией, а рабов обращать в гладиаторов.

Стремление римлян к тому, чтобы наказание преступника отбивало желание у других повторить подобное, стало причиной изощренности и жестокости наказаний. Публичное унижение было как раз тем, что нужно, и чем тяжелее было совершенное преступление, тем большему унижению и позору должен был подвергнуться преступник перед тем, как умереть. Это, естественно, означало, что казнь должна свершиться на глазах у всего народа.

Сначала казни, которые устраивались вскоре после суда над преступником, проводились на Форуме. До I столетия до н. э. граждане, организующие гладиаторские игры, получали задание осуществить казнь преступников. Выигрывали обе стороны: государство освобождалось от проблем, связанных с заключением и казнью преступников, организаторы игр увеличивали ажиотаж вокруг своих представлений. Чаще всего это происходило в тех случаях, когда человек, которого намеревались казнить, был известным преступником или совершил действительно громкое преступление. При этом организатор игр оплачивал все расходы.

Сначала процедура казни включалась в программу мероприятий и проводилась практически без специального сценария. Позднее появился обычай осуществлять казнь в обеденное время. С наступлением самого жаркого времени дня знатные сенаторы, всадники и богатые граждане покидали забронированные места и отправлялись пообедать или отдохнуть. Плебеи, которые вынуждены были выстаивать в огромных очередях, дабы занять хорошие места, рисковали их потерять, пойди они перекусить, поэтому предпочитали оставаться на трибунах. В скором времени организаторы игр поняли, что необходимо как-то развлекать плебс во время обеденного перерыва, но не хотели выпускать на арену профессиональных гладиаторов или дорогих животных в отсутствие влиятельных господ. Казни преступников стали решением проблемы. Единственное, что невозможно понять, как зрители могли поглощать свои обеды, глядя на ужасы, происходящие на арене.

Напомним, что осужденные на смерть назывались нокси. В отличие от гладиаторов или венаторов нокси не имели ни малейшего шанса остаться в живых во время представления. Их задачей было умереть ради блага общества и забавы толпы. Но то, как они умирали, было поистине чудовищным.

Некоторые казни были относительно обычными. Осужденный обезглавливался или закалывался. Но такая «незатейливая» смерть не очень-то нравилась толпе. Поэтому более зрелищным вариантом было дать одному из осужденных оружие и приказать убить остальных. После того как невольный палач выполнял свою кровавую миссию, его самого постигала та же участь. Еще более увлекательным для толпы стал способ казни, описанный поэтом Сенекой в I веке н. э. На арену выталкивались двое преступников, один из которых был вооружен ножом или другим простым оружием. Он убивал своего коллегу, после чего стражники отнимали у него оружие. Затем на арену выходил новый заключенный и убивал человека, совершившего предыдущее убийство. Так один за другим на арену выходили все заключенные и «по цепочке» убивали друг друга.

Иногда преступников облачали в доспехи и выставляли на арене против профессиональных гладиаторов. Эти бои относились к категории показательных: сначала гладиаторы-ветераны демонстрировали свои коронные удары и движения на беспомощном новичке, а затем одним быстрым движением, к безумному восторгу толпы, убивали его.

Возможно, самой известной казнью нокси стала участь быть брошенным на растерзание львам. Существует расхожее мнение, что подобная казнь была обычным наказанием для христиан. Но, как это часто случалось в истории римской арены, все на самом деле не так просто.

Идея бросать людей на растерзание диким животным в качестве исполнения смертного приговора пришла из Карфагена. Этот могущественный город, расположенный в Северной Африке, управлял большой империей и держал в своих руках множество прибыльных торговых путей через Западное Средиземноморье. Между 264 и 146 годами до н. э. город участвовал в трех длительных войнах с Римом, окончившихся в итоге полным разрушением Карфагена. Во время войн Карфаген не только использовал собственную армию, но и прибегнул к услугам огромного числа наемников. Эти люди получали не только щедрое жалование, но и подлежали крайне суровым наказаниям. Любой карфагенянин или наемник, перешедший на сторону Рима, незамедлительно подвергался наказанию — его бросали в яму с голодными львами.

Римляне переняли этот способ экзекуции в качестве наказания за самые неблаговидные преступления, но они не только его переняли, но и доработали. Нокси, приговоренный к растерзанию дикими животными, находился в тюрьме до дня своей казни. Затем несчастного переводили поближе к арене, на которой устраивались игры, и сажали на цепь. Когда наступал день казни, преступника выводили на арену. Перед ним шел человек, держащий в руках доску, на которой было отчетливо написано имя и преступление осужденного. Если осужденным был широко известный преступник, то его могли провести по краю арены, чтобы народ мог лучше его рассмотреть.

После этого преступника отводили в центр арены и привязывали к столбу, доску с именем прибивали над его головой. Эти столбы были разнообразной формы. Одни ничем не отличались от обычных, другие представляли собой конструкцию в виде буквы «П», на которую осужденный подвешивался за руки или за ноги. На одной мозаике приговоренные к смерти преступники изображены привязанными к колесницам не запряженным лошадьми.

Как только преступника (или преступников) крепко привязывали к столбу, на арену выпускали животных. В основном для этой цели использовали львов, тигров или леопардов. Обычно в течение нескольких дней до казни хищников морили голодом. Это делалось для того, чтобы, выйдя на арену, они сразу же набрасывались на жертв. Какими бы жестокими и свирепыми ни были эти животные, они по крайней мере убивали одним ударом лапы или одним движением челюсти, давая возможность несчастному преступнику умереть быстрой смертью. Другие животные, используемые для убиения нокси, были не так быстры на расправу. Крокодилы, волки, собаки и медведи — всех их использовали от случая к случаю. Смерть в лапах или челюстях этих зверей была медленной и мучительной. Иногда, чтобы прикончить жертву, даже посылали человека. Делалось это не из чувства милосердия, а лишь затем, чтобы уложиться в отведенное для казни время и перейти к следующему представлению.

Именно на эту ужасную и мучительную смерть римляне обрекли тысячи христиан. Сложно с точностью сказать, сколько всего христиан было казнено и сколько из них брошено на растерзание львам или другим животным. Сведений об этом либо нет, либо они крайне ненадежны.

Что известно точно, так это то, что гонения на христиан начались в правление императора Нерона летом 64 года н. э. Во время жаркого и долгого лета, установившегося в тот год, в Риме вспыхнул пожар, который бушевал девять дней. Большая часть центрального района города сгорела дотла. Нерон приступил к разборке руин и, выделив для себя одно из самых лучших мест, начал строительство великолепного нового дворца. Вскоре по городу поползли слухи, что он намеренно поджег город, чтобы расчистить место для дворца. В ответ на это Нерон распространил слух, что городской пожар — дело рук христиан, на тот момент маленькой тайной секты, в которой состояли в основном рабы и бедняки. Нерон приказал арестовывать любого, кто окажется христианином, и предавать смерти. Одни были брошены на арену к диким зверям, другие — распяты. Апостол Святой Петр, по преданию, умер в результате именно этих гонений.

Преследование христиан Нероном носило хаотичный характер, но впоследствии стало целенаправленным. Римляне славились своей толерантностью по отношению к различным вероисповеданиям, недаром в Риме жили представители разных религиозных культур. Разногласия с христианами начали возникать из-за того, что те открыто заявляли, что их Бог является единственным Богом, и утверждали, что все другие боги — дьяволы или плод воображения. Что стало еще более серьезной провинностью, так это то, что христиане отказывались приносить жертвоприношения, как они говорили, лжебогам. Это означало, что христиане не принимали участия в ритуалах, которые сплачивали римский народ и поддерживали могущество римского государства. А согласно законам того времени, подобное поведение было равносильно измене.

В 177 году в городе Лугдунум (ныне Лион) произошла массовая расправа над христианами. В тот год Пасха выпала в один день с празднованием хиларии — праздником в честь фригийской богини Кибелы. Оба празднества включали в себя тайные и публичные обряды, и, должно быть, на каком-то этапе празднования между двумя соперничающими процессиями произошел конфликт. Жрецы богини Кибелы немедленно объявили христиан изменниками Рима, обвинив их в том, что они отказываются участвовать в государственном празднике. Христиан арестовали и предоставили возможность исправиться, совершив акт жертвоприношения, но те отказались. Тогда христиан бросили на растерзание зверям. На этот раз дошедшие до нас сведения называют цифру погибших — сорок восемь лидеров христианского движения. Какой бы ужасной ни казалась эта цифра, она была на удивление низкой для таких массовых гонений.

Позднее Великое гонение на христиан произошло в 297 году во время правления императора Диоклетиана и длилось более пяти лет. Христианские летописцы того времени писали о повсеместных массовых казнях с предшествовавшими им пытками и унижением. Гонение начиналось со снятия с государственного поста любого, кто не соблюдал традиционные ритуалы. Арест христианского духовенства, произошедший в 303 и в 304 годах, повлек за собой казни наиболее непокорных христиан. Положение дел усугублялось тем, что наряду с казнями государство решило отбирать земли и богатства у христианской церкви.

Кроме того, что Нерон начал первым бросать христиан на растерзание львам, он стал сторонником другой не менее чудовищной практики. Нерон, считая себя великим поэтом, певцом и драматургом, нередко ставил свои собственные произведения ради развлечения гостей или для повышения популярности в целом. В 62 году н. э. Нерон отправился в Грецию, чтобы принять участие в великих литературных и актерских празднествах греческого мира. Он состязался с лучшими драматургами, певцами и актерами и был поражен, но не удивлен, когда судьи тактично присудили императору победу во всех категориях. Поездка в Грецию укрепила в душе Нерона не только веру в свои артистические способности, которые, надо сказать, были неплохими, хотя отнюдь не выдающимися, но и любовь к греческой культуре.

Вернувшись в Рим, Нерон написал эпическую поэму о падении Трои, которую намеревался публично прочитать. Затем он переключился на написание драмы о великом герое Геракле, известном в Риме под именем Геркулеса. Именно в это роковое для себя время один невезучий вор по имени Мениск решил залезть в сад Нерона и украсть яблоки, где и был пойман стражниками императора. Такое преступление, как кража императорского имущества, приравнивалось к государственной измене, поэтому несчастного Мениска приговорили к смерти. Узнав об этом, Нерон решил использовать его в постановке.

Так Мениск, сам того не желая, стал «приглашенной звездой» драмы Нерона о Геркулесе. Он появился только в финальной сцене, заменив актера, игравшего эту роль на протяжении всего спектакля. По мифу, Геракл умирает, когда его жена Деянира дарит ему плащ, пропитанный кровью кентавра Несса. Кровь этого волшебного животного, соприкоснувшись с полубожественной плотью Геракла, вспыхивает. Беспощадное пламя пожирает героя. Мениска одели в плащ, пропитанный смолой, подожгли и вытолкнули на сцену. Его мучительная смерть в огне стала триумфальной концовкой пьесы Нерона.

К несчастью для ноксии, идея проводить казни в виде театрализованных представлений, приобрела популярность. Некоторые легенды ставились снова и снова. История Орфея, усмирившего диких зверей красотой своей музыки, была излюбленным сюжетом. Приговоренному к смерти человеку давали в руки лиру и выпускали на арену, заполненную безобидными козами, овцами или оленями. Несчастному говорили, что если он хочет сохранить себе жизнь, то должен зачаровать животных музыкой и пройти через всю арену. В большинстве случаев в определенный момент на арену выпускался разъяренный лев, медведь или какое-либо другое животное, которое разрывало жертву на куски.

Неменьшей популярностью пользовалась и другая легенда — легенда о Дирке. Эта жестокая царица Фив постоянно издевалась над своей более привлекательной племянницей Антиопой, возлюбленной великого бога Зевса, от которого девушка имела двух сыновей-близнецов. Когда сыновья выросли, они отомстили за несчастную жизнь своей матери, полную унижения и мучений, привязав Дирку к быку, который забодал ее насмерть. Женщины, приговоренные к смерти, привязывались к быку и становились героинями финальных сцен в спектаклях, рассказывающих легенду о царице Дирке. Один раз, руководствуясь какой-то странной трактовкой, несчастную жертву привязали к спине быка, на которого потом натравили целую стаю львов.

С инсценировкой других мифических историй дело обстояло не так просто; для их постановки требовались сложные механизмы и конструкции. Одной из таких историй была легенда о Дедале и Икаре. В этой греческой легенде рассказывалось об искусном афинском зодчем Дедале и его не менее искусном сыне Икаре, которые были узниками царя острова Крита Миноса, заставлявшего их бесплатно возводить здания и создавать скульптурные композиции. Дедал придумал план, как сбежать из темницы, которая находилась на самой вершине горы, — с помощью искусственных крыльев из птичьих перьев, скрепленных воском. Идея с крыльями оказалась удачной, и двое мужчин взмыли в небо, чтобы перелететь через Эгейское море и вернуться домой. Однако молодой Икар поднялся слишком близко к солнцу, лучи которого растопили воск. Перья разлетелись, и он погиб, упав в пучину моря.

В кровавой версии легенды, поставленной на арене, двух нокси, к спинам которых прикрепляли крылья из перьев, с помощью веревок поднимали и запускали над головами зрителей.

Механизм был устроен таким образом, что когда приговоренные достигали центра арены, веревки перерезались и они падали вниз на песок. Иногда нокси разбивались насмерть, а иногда нет. В таких случаях, чтобы прикончить искалеченных преступников, на арену выпускали диких зверей.

Псевдоисторические сцены также ставились на арене. После того как известный сицилийский разбойник по имени Селур был убит на склоне горы Этна, эту сцену решено было воссоздать на римской арене. Чтобы привнести в представление нотку разнообразия, в построенную из дерева гору были спрятаны клетки с животными, которые открывались, когда ноксии, игравшие Селура и членов его банды, наступали на скрытые рычаги. В конечном счете человек, игравший Селура, был разорван медведем.

Неудивительно, что некоторые заключенные предпочитали участию в представлении на арене самоубийство. Один пленник из мятежного германского племени должен был участвовать в таком представлении и находился под неусыпным вниманием стражников. Он упросил их оставить его одного в туалете. Затем схватил палку с губкой на конце (приспособление для чистки унитаза, имевшееся во всех общественных туалетах) и засунул ее себе в горло. «Не слишком красивый способ уйти из жизни, — прокомментировал записавший этот случай философ Сенека, — но к чему думать о красоте, когда ты вот-вот умрешь. Он был храбрым человеком». Несомненно, многие хотели бы иметь возможность последовать примеру безымянного германца, а не выходить на арену в качестве нокси.

Способы, которые римляне придумывали для казни приговоренных к смерти, были одновременно и ужасающими, и гениальными. Но еще больше впечатляла архитектура зданий, в которых разворачивались эти чудовищные события. Во многих городах империи специально для кровавых игр возводились Амфитеатры. Но самый великолепный из всех находился в Риме — и имя ему было Колизей.