Я делаю глоток пузырящегося грушевого сидра и встаю рядом с Элис, наблюдая, как веселятся на танцполе Мэри, Сюзанна и ее подружка. Зал, который школа сняла для проведения Весеннего бала, пышно украшен в стиле «Титаника». Зеленые бархатные стулья стоят вокруг старинных столов с синими салфетками и цветочными композициями в виде якорей. Обитые темным деревом стены подпирают книжные шкафы, а еще в зале установили огромный камин, в котором горят настоящие поленья. Потолок усыпан крошечными лампочками, похожими на сияющие звездочки. Струнный квартет играет самую разную музыку: от современной до классической. И почти все на танцполе, кроме пары небольших группок, собравшихся вокруг столов.

Все одеты в вечерние платья и костюмы на манер пассажиров «Титаника». Наша компания, конечно же, вся в черном. Когда нас спрашивают, в кого мы сегодня нарядились, Элис отвечает: «это траур по всем пассажирам, которых заперли за воротами третьего класса, не давая шанса на спасение». И каждый спросивший неловко молчит и отходит в сторону.

Джексон ловит мой взгляд. Они с Диллоном стоят у столика с напитками и так безудержно смеются, что второму приходится смахивать рукой слезы. Я улыбаюсь, Джексон кивает в ответ.

– Ты уверена, что нормально себя чувствуешь среди всего этого… «Титаника»? – спрашивает Элис, изучая мое лицо.

Должно быть, я кажусь немного взволнованной. Но сложно находиться здесь и не испытывать тоску по Аде и Молли, по тетушке и дяде, и по всем остальным пассажирам. Зная судьбу стольких людей, зная то, как мало шансов выжить было у многих из них. И все же мне очень повезло познакомиться с ними.

– Да, здесь все, как должно быть.

– Как скажешь, – соглашается Элис, но в голосе ее слышно сомнение.

Она весь вечер рядом со мной. Начинаю подозревать, что Элис меня стережет.

– А ты? – поворачиваюсь к ней.

– Что я?

– В порядке?

После всего, что случилось, она стала вести себя гораздо тише. Элис вздыхает.

– Честно? Не знаю. Все висело на волоске, Сэм. Я не замечала ничего подозрительного в Ники и Блэр. А Мэтта вообще не брала в расчет.

– Никто бы не подумал на него.

– Ага, но на тебе-то было заклятие, не позволяющее его узнать. А в чем мое оправдание?

Я качаю головой.

– Элис, прекращай казнить себя.

– Легко сказать.

– Я серьезно. Не нужно. Я так же поступала из-за Вивиан. Снова и снова прокручивала все в голове. Ненавидела себя.

Элис пристально смотрит на меня, словно хочет поверить, но не может.

– А когда я не смогла смириться, то решила забыть. Избавиться от всего, что напоминало о случившемся. От Вивиан, магии, вас… от всего. – Я делаю паузу. – Знаешь, на самом деле это ты помогла мне перестать отгораживаться от магии.

Она удивленно поднимает бровь.

– Когда накричала на тебя?

– Когда сказала, что у меня есть возможность чем-нибудь помочь другим, а я веду себя как эгоистка.

– А ты и вела!

Я улыбаюсь. У Элис особый дар: только она имеет право оскорблять меня, когда я пытаюсь ее ободрить.

– Я долго думала над твоими словами.

– О том, чтобы научить меня видеть духов? – Ее льдисто-голубые глаза загораются.

– О том, что пришло время переступить через себя и действовать. Когда ты увидела предсказание костей и поняла, что грядет нечто ужасное, ты пришла ко мне. Но я была полностью погружена в себя и заботилась только о собственных проблемах.

Элис кивает. Соглашаясь, но не осуждая.

– И вот я наблюдала, как Мэтт повторяет несправедливость, которая царила на корабле, собирая духов в свою коллекцию. Замечала, что в карточках, которые мы читали и заучивали, нет имен Ады, Молли и других. Но даже тогда я не понимала своей роли в этой истории. Не видела того, что было ясно вам и Редд: пора действовать. И что случилось в итоге? Мэтт манипулировал мной и всеми собранными духами ради своих эгоистичных целей. Сначала Вивиан, теперь Мэтт. Я не позволю этому повториться. Пришло время самой решать, что делать с моими магическими силами и кем я хочу быть.

– Например, помогать умершим освободиться?

– Именно. – Я внимательно смотрю на Элис. – Все зависит от нас, правда? Ведь именно это ты пыталась сказать мне тогда, когда накричала и обвинила в эгоизме. Все зависит от нас, именно мы можем убедиться, что такого больше не повторится.

Она улыбается. А это редкое событие!

К нам подскакивает Мэри, ее кудряшки собраны в элегантную прическу.

– О нет! Элис улыбается? Что стряслось?

Давно я не видела Элис такой счастливой.

– Предлагаю устроить детективное агентство для мертвых.

Мэри округляет рот от удивления:

– Суперидея! Мы будем как Шерлок Холмс. Шляпы, кепки, полный набор!

Я смеюсь. Во что мы ввязываемся?

– А еще Сэм обещала научить нас видеть духов, – заявляет Элис.

Мэри театрально вздрагивает:

– Ни за что. Ты учись, если тебе надо. Мне лучше их не видеть.

В другом конце зала стоит женщина с длинными волосами с проседью, она пьет чай и смотрит на меня. Редд? Ставлю на стол стакан грушевого сидра.

– Скоро вернусь.

Я лавирую среди школьников на танцполе, пытаясь отыскать ее взглядом. Но стоит добраться до края толпы, как женщина отводит взгляд и исчезает. Я поворачиваюсь на триста шестьдесят градусов, осматривая зал, но ее нигде нет. Может, стоит начать с Редд? Помочь ей справиться со всеми незаконченными делами, чтобы она могла спокойно уйти? За все, что она сделала для нас, я обязана помочь хотя бы этим.

Вновь разворачиваюсь. В темном углу зала стоит Элайджа и наблюдает за мной.

– Знаешь, сегодня утром в вазе на тумбочке я снова нашла лилию, – говорю я, подходя к нему ближе.

Элайджа в костюме, волосы его идеально уложены. Просто преступно быть таким привлекательным, я считаю.

– Нет в мире более соблазнительного аромата, – улыбается он и предлагает мне руку. – Вы позволите?

Я касаюсь пальцами его ладони.

– Всегда.

Элайджа обвивает рукой мою талию. Я медленно двигаюсь в такт с ним, подняв голову и заглядывая ему в лицо.

– Элайджа, ты когда-нибудь задумывался о заклинании Вивиан, которое практически вернуло тебя к жизни?

– Каждый день, – отвечает он, притягивая меня ближе.

Краем глаза я вижу, что люди застывают на месте и смотрят, как я танцую с пустотой. Но мне плевать. Ведь в этом настоящая я.