Если ваш парень умеет проникать в сны, вам приходится кое-чему научиться.

Важно, что если ты делаешь что-то во сне, это ощущается таким же реальным, как и на яву.

Например поцелуи.

Адриан и я разделили несколько сновиденных поцелуев, достаточно интенсивных, чтобы зажечь мое тело, желающее попробовать намного больше.

Хотя я на самом деле не нападала на кого-то во сне, я была готова поспорить, что удар в нем будет столь же болезненным, как и в реальности.

Без колебания я сделала выпад к Виктору, не уверенная относительно того, должна ли я стукнуть его или задушить его.

И то, и другое казалось хорошей идеей.

Но оказалось, что я не сделала ни того, ни другого.

Прежде, чем я смогла достигнуть его, я врезалась в невидимую стену — жёстко.

Это блокировало меня от него и отбросило назад в нападение.

Я задержалась, попыталась восстановить равновесие, но вместо этого мучительно приземлилась на землю.

Да уж — сны ощущались в точности как и реальная жизнь.

Я посмотрела на Роберта, чувствуя гнев и беспокойство.

Я попыталась скрыть эту свою последнюю эмоцию.

"Ты пользователь духа с телекинезом?"

Мы знали что это возможно, но это был навык, который ни Лисса, ни Адриан ещё не освоили.

Мне действительно не нравилась идея что Роберт мог иметь силу, чтобы швырять вещи вокруг и создавать невидимые барьеры.

Это была помеха, которая нам совсем не нужна.

Роберт оставался загадкой.

"Я контролирую этот сон"

Виктор смотрел на меня с тем самодовольным, вычисляющим взглядом.

Понимая в каком недостойном положении я была, я вскочила на ноги.

Я приняла жёсткую позицию, мое тело было напряженно и готово, как будто я хотела знать, мог бы Роберт держать стену непрерывно.

"Ты уже закончила со своей истерикой?" — спросил Виктор.

"Если ты будешь вести себя как цивилизованный человек, это сделает наш разговор намного более приятным."

"У меня нет интереса говорить с тобой" — огрызнулась я.

"Единственное что я собираюсь сделать, это выследить Вас в реальном мире и вернуть Вас назад властям."

"Очаровательно," — сказал Виктор.

"Мы можем разделить камеру"

Я поморщилась.

"Да," — продолжил он.

Я знаю обо всем что произошло.

Бедная Татьяна.

Такая трагедия.

Такая потеря.

Его насмешливый, мелодраматический тон вызвал тревожную мысль

"Вы…

Вы ведь не имеете с этим ничего общего, ведь так?" Побег Виктора из тюрьмы вызвал много страха и паранойи среди Мороев.

Они были убеждены, что он идет за всеми ними.

Зная правду о побеге, я отбросила этот разговор и поняла, что он просто притаился.

Теперь, вспомнив как он однажды хотел начать революцию среди Мороев, я задалась вопросом, а что если убийца королевы на самом деле был самым страшным злодеем которого мы знали.

Виктор фыркнул.

"Едва ли."

Он сложил руки за спиной в то время как он ходил по комнате и притворялся, что изучал картины.

Я снова задалась вопросом, как далеко распространялся щит Роберта.

" У меня есть много более утонченных методов достигнуть своих целей.

Я не опущусь до чего-то подобного — и ты тоже.

Я готова была отметить, что связь с мыслями Лиссы едва ли была утонченной, но его последние слова привлекли мое внимание.

"Ты ведь не думаешь что я сделала это?" Он оглянулся обратно, оттуда, откуда изучал мужчину с высокой шляпой и тростью.

"Конечно нет"

Ты никогда не делала что-либо, требующее такого предвиденья.

И, если то что я слышал о преступлении правда, ты никогда бы не оставила столько доказательств (улик) за собой.

Это было и оскорбление, и комплимент.

"Ну, спасибо за доверие.

А я так волновалась о том, что вы подумаете.

" Это заставило меня улыбнуться и я скрестила руки на груди.

"И как вы, ребята, только знаете что происходит при Дворе? У вас что, есть шпионы?"

"Такого рода вещи распространяются в мире Мороев быстро", сказал Виктор.

Я не до такой степени недосягаем.

Я знал о убийстве почти сразу же после того как это случилось.

И о твоем ещё более впечатляющем побеге."

Мое внимание в основном оставалось на Викторе, но я бросила быстрый взгляд на Роберта.

Он оставался тихим, и из-за пустого, отвлеченного взгляда в его глазах, и я подумала волновало ли его вообще то, о чем говорилось вокруг.

Видя его, холодок всегда пробегал по моей спине.

Он был наглядным примером духа в своем худшем проявлении.

"А вам то что?" — я спросила.

"И какого черта вы мешаете мне в моих же снах?" Виктор продолжал ходить, останавливаясь, чтобы провести рукой по гладкой, деревянной поверхности.

"Потому что у меня большой интерес к Моройской политике.

И я бы хотел знать кто ответственнен за убийство и в какую игру они играют.

Я ухмыльнулась.

"Похоже, вы просто ревнуете, что кто-то ещё дергает за ниточки для того чтобы что-то изменить.

Без каламбура.

Его рука упала с арфы и он уставился своим острыми глазами на меня, глазами того же бледно зеленого цвета, что и у Лиссы.

"Твои остроумные комментарии никуда не приведут тебя.

Ты или можешь позволить нам помочь или нет.

"Ты последний человек от которого я хотела бы помощи.

Мне она не нужна.

Да.

Для тебя кажется всё складывается довольно хорошо, теперь ты преследуемый беглец и в отношениях с человеком, которого многие всё ещё считают Стригоем.

Виктор сделал рассчитанную паузу.

Конечно, я уверен ты не против той последней части.

Знаешь, если бы я нашел вас вдвоем, я мог бы наверное застрелить тебя и пожаловать обратно как герой.

" Не делай ставку на это"

Гнев пронзил меня, и из-за его намеков и потому что он стал причиной стольких проблем для нас с Дмитрием в прошлом.

С большим усилием воли я ответила низким, смертельным голосом: " Я найду вас

И вы не доживете до того, как я вас сдам властям.

Мы уже установили, что убийство не входит в список твоих навыков.

Виктор сел в одно из мягких кресел, устраиваясь поудобнее

Роберт продолжал стоять с отсутствующим выражением на лице

Теперь, первое, что необходимо сделать, это определить, почему кто-то хотел чтобы убили нашу последнюю королеву.

Её спорная деятельность — едва ли мотив, хотя, я уверен, она не причиняла вреда. люди делают такие вещи за влась и приимущества, подталкивающие их к действиям. из того, что я слышал, самым противоречивым действием Татьяны было принятие закона о возрасте, это первое.

И не смотрите на меня так хмуро за это. само сабой разумеется, что её убийца против этого

Я не хотела соглашаться с Виктором во всём. я не хотела с ним вести беседы

То, что я хотела, так это получить представление, где он находится в реальной жизни, а потом попытаться снова пробиться через эту стену.

Стоило рискнуть, если я смогу нанести хоть какой-нибудь ущерб.

Таким образом, я была немного удивлена, когда увидела себя говорящей: "Или кто-то хотел подтолкнуть таким действием к более жестокому обращению с дампирами.

Они думали, что ее декрет был слишком мягок.

Признаюсь, застать Виктора Дашкова врасплох — одно из наибольших удовольствий в моей жизни.

Я испытала удовлетворение, глядя, как его брови поползли вверх от удивления.

Было нелегко предложить что-то такому комбинатору как он, ведь подобное не приходило ему в голову.

Интересно, сказал он в конце концов.

— Похоже, я недооценивал тебя, Роза

Ты проявила чудеса дедукции.

Ну,гм..

Это была не совсем я.

" Виктор молча ждал.

Даже Роберт вышел из своего изумленного состояния и сосредоточился на мне.

Это было жутко.

Это была Татьяна.

Я имею в виду не ее дидукцию.

— Она сама сказала это, ну ладно, не она, а записка, которую она оставила для меня.

Почему я терялась перед этими парнями? По крайней мере я удивила Виктора снова.

Татьяна оставила тебе записку с секретной информацией? Зачем? Я прикусила губу и перевела внимание на одну из картин.

На ней(картине)изображена элегантная женщина Морой с теми же нефритово-зелёными глазами присущими большинству Дашковых и Драгомиров.

Я внезапно подумала: возможно Роберт создал эту иллюзию в особняке Дашковых из их детства.

Движение на периферии заставило меня резко повернуться обратно к братьям

Виктор встал и сделал несколько шагов ко мне, любопытство и хитрость завладело им.

Здесь не-что большее.

Что еще она сказала тебе? Она знала, что была в опасности.

Она знала, что закон был частью этого… но не единственной частью, не так ли?

Я хранила молчание, но сумасшедшая идея начала появляться в моей голове.

Я фактически рассматривала вариант, что Виктор может мне помочь.

Конечно, в сравнении с прошлым, это не было безумной идеей, учитывая что я освободила его из тюрьмы ради того, чтоб он мне помог.

"Татьяна сказала.

.

Должна ли я сказать? Должна ли я отказаться от тайны, которую даже Лисса не знала? Если Виктор знал, что был еще один Драгомир, он может использовать эти знания для одной из своих схем.

Как? Но у меня уже было достаточно опыта, чтобы ожидать от него самое неожиданное.

Тем не менее.

Виктор знал много секретов Мороев.

Я бы с удовольствием посмотрела, как он с Эйбом состязается в остроумии.

И я не сомневалась, что из того многого, что знал Виктор, было о Драгомирах и Дашковых.

Я сглотнула

Татьяна сказала, что есть ещё один Драгомир.

То, что у отца Лиссы был роман и что если я выясню с кем, это даст Лиссе возможность вернуться обратно в Совет.

Когда Виктор и Роберт обменялись шокированными взглядами, я поняла что мой план прогорел.

Виктор не поможет мне проникнуть в суть.

Вместо этого, я была той, кто только что выложил ценную информацию.

Черт, черт, черт.

Его внимание снова вернулось ко мне, выражение его лица было любопытным.

Так.

Эрик Драгомир не был таким святым, каким пытался казаться.

Я сжала кулаки.

— Даже не смей критиковать ее отца.

— И не подумаю.

Мне определенно нравился Эрик.

Но, да… если это правда, то тогда Татьяна права.

Василиса технически имеет семейную поддержку, и её либеральные взгляды, безусловно, вызывают трения в Совете, что никогда, кажется, не изменит их поведение.(как-то так)

Он захихикал.

Да, я определённо могу видеть множество расстроеных людей, включая убийцу, который хочет притеснить дампиров.

Я думаю, он или она не хотели бы, чтобы эта информация всплыла.

"Кто-то уже пытался избавиться от записей, связывающих отца Лиссы и его любовницу."

Я опять сказала, не подумав, и уже возненавидела себя за это.

Я не хотела давать братьям больше информации.

Я не хотела действовать, как будто мы все работаем вместе

"И дай я угадаю", сказал Виктор

— Вот что ты собираешься сделать, не так ли? Найти этого ублюдка Драгомира.

"Эй, не.."

"Это всего лишь выражение" прервал он меня.

— Если я знаю вас двоих — и я уверен, что это так — Василиса отчаянно пытается очистить твое имя при Дворе, пока ты и Беликов в сексуально напряженном путешествии ищете ее брата или сестру.

— Ты ничего о нас не знаешь! — прорычала я.

Сексуальное напряжение было.

Он кивнул.

"Твое лицо тебя выдает.

В действительности, это не плохая идея.

Хотя и не самая лучшая, но не плохая.

Дать семье Драгомир кворум и у тебя будет голос на Совете.

Я полагаю, у вас нет плана?

"Мы работаем над этим."- ответила я уклончиво.

Виктор посмотрел на Роберта.

Я знала, что эти двое никак физически не общаются, но то, как они обменялись взглядами, мне показалось, что они оба подумали об одном и том же и теперь как бы советовались друг у друга.

Наконец Виктор кивнул и повернулся ко мне.

"Ну что ж, отлично.

Мы поможем тебе.

Он заставил звучать это, как будто неохотно соглашается сделать мне большое одолжение.

"Мы не нуждаемся в твоей помощи!"

"Конечно нуждаетесь"

Ты не в своей лиге, Роза

Ты влезаешь в гнездо уродливой, сложной политики — чего-то, в чем у тебя нет опыта.

Нет ничего позорного в том, что ты не разбираешься в этом, так же, как мне не стыдно признать свою несостоятельность в безумной, неспланированной, кулачной драке — ты бы определённо взяла верх.

Еще один двусмысленный комплимент.

Мы хорошо справляемся сами.

Нам помогает алхимик.

Там.

Это показало бы ему, кто был из чьей лиги.

И, плюс один в мою пользу, он выглядел слегка впечатлённым.

Неплохо

"Лучше, чем я ожидал.

У вашего алхимика есть идеи о местонахождении или какой-нибудь план уже?

"Она работает над этим." — я повторила.

Он расстоено вздохнул.

"В таком случае нам всем нужно время, не так ли? Как и для расследования Василисы в Суде, так и для тебя, чтобы начать поиски этого ребенка".

"Ты единственный, кто действует так, как будто знает все", заметила я.

— Я думала ты знаешь что-нибудь об этом.

— К сожалению, нет.

Виктор не выглядел так, будто его это смущало.

— Но как только у нас появится ниточка, уверяю тебя, я существенно поучаствую в ее распутывании.

Он подошёл к брату и похлопал по руке Роберта утешительно.

Роберт посмотрел в ответ с обожанием.

"Мы навестим тебя снова.

Дай знать, когда у тебя появится что-нибудь полезное, тогда мы встретимся".

Я округлила глаза.

"Ты не сделаешь этого" — я сомневалась.

Я позволила Виктору сбежать в Лас Вегасе.

Сейчас он предлагал присоединиться ко мне.

Возможно я могла исправить ошибку и возместить свою угрозу, ранее данную ему.

Быстро, я попыталась прикрыть свою оговорку.

— Как я могу узнать, можно ли доверять вам?

— Никак, — прямо сказал он

— Ты должна поверить, что враг твоего врага, твой друг.

— Я всегда ненавидела это выражение.

Ты всегда будешь моим врагом.

Я была удивлена, когда Роберт внезапно ожил.

Он яростно посмотрел и шагнул вперёд.

— Мой брат хороший человек, поцелованная тьмой! И если ты ему навредишь…. если ты ему навредишь, то поплатишься за это.

В следующий раз тебе не удастся вернуться оттуда.

Мир мертвых не даст тебе второго шанса.

Я лучше знала, что не стоит относиться серьёзно к угрозам сумашедшего человека, но его последние слова заставили меня ощутить холодок на моей спине.

— Твой братец психо-

— Довольно, довольно.

Виктор еще раз обнадеживающе похлопал Роберта по руке.

Всё ещё хмурясь на меня, младший брат Дашкова отступил назад, но я готова была держать пари, что невидимая стена вернулась на место.

— Это не приведет ни к чему хорошему.

Мы теряем время, которого у нас итак недостаточно.

Нам нужно больше.

Теперь, выборы монарха могут начаться в любой день и у убийцы Татьяны может оказаться контроль над теми, у кого не достаточно преимущества.

Нам нужно больше.

Выборы монарха могут начаться в любой день, и у убийцы Татьяны может оказаться преимущество, если существовал план продолжить начатое.

Мы должны замедлить выборы — не только для того, чтобы помешать убийце, но также и затем, чтобы дать нам всем время исполнить наши задачи.

Я начинала уставать от всего этого.

— Да? И как ты предлагаешь сделать это?

Виктор улыбнулся.

— Выдвинув Василису как кандидатку на престол.

Глядя на то, что мы имели дело с Виктором Дашковым, мне не следовало удивляться тому, что он сказал.

Это было свидетельство его уровня сумашествия: он постоянно ловил меня неподготовленной.

— Это, — заявила я, — невозможно.

— Не совсем, — ответил он.

В раздражении я всплеснула руками.

Ты обратила внимание о чём мы говорим? В конечном пункте Лисса должна получить полные права семьи с Мороями.

Она даже не может голосовать! Как она может стать королевой?

— Вообще-то, закон говорит, что она может.

Согласно написанному пункту о политике назначения, один человек от каждой королевской семьи может выдвигаться на пост монарха.

Это все, что в нем говорится.

Один человек из каждой семьи.

Нет никаких упоминаний о том, сколько человек должно быть в ее семье, как есть для того, чтобы она могла голосовать в Совете.

Она просто нуждается в трёх голосах на выставление кандидата — и закон не определяет из какой семьи они будут.

Виктор говорил таким точным резким тоном, как будто читал вслух из юридической книги.

Я задалась вопросом: помнил ли он все законы.

Я предположила, что если вы собираетесь сделать карьеру из нарушений закона, вы также должны знать их.

Те, кто создавали закон, вероятно предполагали, что у кандидатов будут члены семьи.

Они просто не потрудились обстоятельно объяснить это.

Вот, что люди скажут, если Лисса будет баллотироваться.

Они будут бороться с этим.

Они могут бороться со всем чем хотят.

Все, кто отказывают ей в консульском месте, основывают свой отказ на одном пункте в книгах закона, который упоминает другого члена семьи.

Если это их аргумент, что каждая тонкость должна быть обозначена, то они должны сделать тоже самое для избирательных законов — которые, как я уже сказал, не упоминает семейную поддержку.

Вот, в чём прелесть этой лазейки.

У её оппонентов не могут быть оба способа.

Улыбка, искривившая губы Виктора излучала в высшей мере уверенность.

Я уверяю тебя, нет абсолютно ничего в формулировке закона, чтобы препятствовало ей сделать это.

"А что насчёт её возраста?" — поинтересовалась я.

Принцы и принцессы, которые быллотируются, обычно старые.

Титул принца или принцессы шёл от старейшего члена семьи, и традиционно, это был человек, который избирался на звание короля или королевы.

Семья могла решить назначить кого-то более подходящего, но даже тогда — по моим сведениям — это был кто-то старше и опытный.

Единственное ограничение — совершеннолетие.

"Ей 18.

Она получает право.

Другие семьи имеют больше возможностей выбора, поэтому естественно, они изберут того, кто кажется более опытным.

В случае Драгомиров? Чтож, это не имеет сейчас значения, не так ли? Кроме того, молодой монарх не может быть без старшего руководства.

Была очень известная королева — Александра — которая была не намного старше Василисы.

Очень всеми любимая, необычная.

Её фигура находится с церковью при Дворе.

Я почуствовала себя неловко.

— Вообще-то… она, ммм, больше не там.

Она отчасти разрушена.

Виктор только пристально посмотрел.

Он очевидно слышал о моём побеге, но не о всех деталях.

"Это неважно" — сказала я торопливо, чувствуя вину за то, что косвенно оказалось ответственной за взрыв известной королевы.

Вся эта идея, об использовании Лиссы, смешна.

"Ты не будешь единственной, кто так подумает." — сказал Виктор.

— Они будут спорить.

Они будут бороться.

В конце концов, закон восторжествует.

Они будут должны позволить ей баллотироваться.

Ей предстоят испытания и она вероятно пройдёт их.

Тогда, когда голосование начнётся, законы, которые управляют теми процедурами ссылаются на члена семьи, помогающего с выборами.

Теперь моя голова кружилась.

Я чувствовала себя умственно истощенной, слушая все эти юридические лазейки и техники.

"Просто скажи прямо понятным языком," — приказала я.

Когда выборы начнуться, у неё уже не будет этого права

У нее нет семьи, чтобы выполнить роль, требуемую на фактических выборах.

Другими словами, закон говорит, что она может баллотироваться и держать испытания.

Все же, люди не могут фактически голосовать за нее, потому что у нее нет семьи.

Это идиотизм.

Согласен.

Он замолчал.

Я не думаю, что любой из нас ожидал, согласиться на что-то.

Лиссе не понравится это.

Она ни когда не хотела быть корлевой.

"Ты не одобряеш это?" воскликнул Виктор

Она не будет королевой.

Она не может.

Это плохо написанный закон для неппредвиденой ситуации.

Бардак.

И это настолько затянет выборы, что у нас появиться дополнительное время на поиски родственника Лиссы и настоящего убийцы Татьяны.

— Эй! Я сказала тебе: нет никакого "мы".

— Я не собираюсь…

Виктор и Роберт переглянулись.

"Сделай так, чтобы Василиса баллотировалась," — сказал Виктор резко.

Мы скоро свяжемся, чтобы договориться где мы встретим тебя для того чтобы искать Драгомир.

— Это не..

Я проснулась.

Моей немедленной реакцией было выругаться, но вспомнив где нахожусь, я оставила выражение при себе.

Я могла наблюдать силуэт Дмитрия в углу, бдительный и настороженный, и не хотела, чтобы он узнал, что я не сплю.

Закрвая глаза, я устоилась по удобее надеясь на настоящий сон, который мог бы останвоить Братьев Дашко и их нелепые махинации.

Лиссу номинировать на королеву? Это безумие.

И всё же.

Это на самом деле не было намного безумнее того, что я уже делала.

Отбрасывая всё это, я позволила телу расслабиться и почувствовала что настоящий сон начал уносить меня.

Ударание на слове "начал"

Потому что внезапно я почувствовала, что другой духовный сон материализуется вокруг меня.

Видимо, это будет тяжелая ночка.