Ни Примроз, ни Джесмин не могли понять, что случилось в тот вечер с их маленькой сестрой. Ее простуда усилилась. Примроз решила, что причиной тому было неблагоразумие Джесмин, которая позволила младшей сестре выйти на улицу. Но это не объясняло ужасной нервозности Дэйзи и ее упорного нежелания хоть на минуту остаться одной. И это искаженное страхом личико, которое раньше всегда было спокойным…

Примроз решилась на то, чего не делала ни разу со дня их прибытия в Лондон. Она проявила неслыханную расточительность и позвала доктора.

– Она очень возбуждена, – сказала Примроз Джесмин. – Хоть это и кажется невозможным, я сказала бы, что она сильно напугана и что-то скрывает. Ты уверена, что, уходя, заперла дверь, Джесмин?

– Конечно, – ответила Джесмин, – и она была заперта, когда я вернулась. Я отсутствовала немного дольше, чем предполагала, потому что совершила отважный поступок – отнесла мою «Оду печали» издателю «Даунфолла». У него красное лицо и отнюдь не меланхоличный вид. Сказал, что посмотрит стихотворение, но и не подумал как-нибудь ободрить меня. Я напомнила ему со слов миссис Дав, что его читатели любят печальные вещи, но он только грубо засмеялся. Однако я не удивлюсь, если стихотворение будет напечатано. Если оно не выйдет в этом квартале, я отнесу его в другой журнал. Отчего ты так переживаешь из-за Дэйзи? Кажется, она спала, когда я возвратилась. Она лежала спокойно, только румянец был немного ярче. Да нет, Примроз, ничего не случилось с нашей малышкой. Она бы сказала нам.

– В любом случае, я пошлю за доктором, – сказала Примроз. – Мне не нравится ее вид. Пошлю за доктором и… и…

Бодрый голос Примроз внезапно прервался, и она закрыла лицо руками. Джесмин подбежала к ней и крепко обняла.

– Что с тобой, Роз, дорогая? Ты так тревожишься о Дэйзи? Или о том, что визит доктора дорого обойдется? Интересно, каков гонорар врача в Лондоне? А у тебя есть деньги заплатить ему?

– Деньги лежат в конверте мистера Дэйнсфилда, – сказала Примроз. – Я держу их на крайний случай и надеялась, что они никогда не понадобятся, но если нужда настала, их надо истратить. Да, Джесмин, мне есть чем заплатить доктору. Спустись и спроси хозяев, какого доктора позвать. Я здесь никого не знаю.

– Да. – ответила Джесмин, – сейчас сбегаю.

Мистер и миссис Дав были очень огорчены, узнав о болезни Дэйзи. Особенно расстроился мистер Дав и выразил желание сделать все, что в его силах «для прелестной маленькой леди». Он сказал, что знает доктора по имени Джексон, так тот собаку съел на лечении детей. Если молодые леди хотят, он быстро сбегает за доктором Джексоном и приведет его. Джесмин сочла предложение мистера Дава очень великодушным. Поблагодарив его, она попросила поскорее разыскать доктора Джексона и привести его к Дэйзи. И вскоре врач, которого привел Дав, стоял у постели Дэйзи. Он сказал, что у нее легкая простуда, прописал лекарство и удалился, прибавив, что уже завтра девочка будет здорова.

Однако Дэйзи не стало лучше на следующий день. Время шло, но безмятежность и светлое выражение лица не возвращались к ней. Через некоторое время ее простуда стала проходить, однако настороженный, боязливый взгляд, полный тоски, не исчезал, а ночные страхи с каждым днем только усиливались. Бледное лицо ее стало совсем мрачным. Примроз решила не звать больше доктора Джексона, который нисколько не помог, а обратиться к мисс Эгертон. Следует заметить, что Примроз сумела заплатить доктору, не вскрыв заветного конверта мистера Дэйнсфилда.

Мисс Эгертон с самого начала принимала в девочках большое участие. А когда Примроз пришла к ней и рассказала свою печальную историю, добрые глаза учительницы наполнились слезами.

– Дорогая моя, – сказала она, – в чем бы ни была причина болезни вашей милой сестренки, ясно одно – ей надо переменить обстановку. Сказать откровенно, мне не нравятся ваши комнаты, Примроз. Помните, я приходила к вам на Рождество, и вы постарались показать мне все преимущества вашего жилища. Оно аккуратно прибрано и чисто, и обставлено с некоторой претензией на вкус. Но потолки очень низкие, оконные рамы плохо пригнаны, из-под двери дует. Поскольку вы сами пришли ко мне за советом, дитя мое, могу сказать, что мне не нравится ваша хозяйка, миссис Дав.

– Она всегда просит деньги в долг, это правда, – сказала Примроз в раздумье, – но в целом, мне кажется, она не плохая. Присылает Джесмин книги, а вчера испекла пирожное для Дэйзи, а мистер Дав принес.

– И все-таки, – повторила мисс Эгертон, – я не восторге от этой женщины. Я ни разу не видела ее мужа, но мне кажется, ее дом вам не подходит. Я хочу предложить вам следующее. В моем доме тоже есть мансарда. Она такого же размера, как у миссис Дав, и ее можно быстро и хорошо отделать. Я обещаю вам, что рамы будут хорошо пригнаны, а под дверь нельзя будет просунуть и ножа. Однако должна вам признаться, в моей мансарде нет мебели. Сколько вы платите миссис Дав?

– Двенадцать шиллингов в неделю.

– Это слишком много для таких комнат. Вас обманывают. Я сдам вам мансарду за пять, но вам придется принять участие в покупке мебели. Могу дать ковер для гостиной и прикроватные коврики для спальни. В гостиной есть прекрасный буфет, в спальне – два комода, в которых поместится все ваше бельишко. А остальное вам придется приобрести самим. Я помогу купить самую дешевую мебель и научу, как подновить ее. У меня был опыт в этом деле, дорогая, много лет назад. Ну, что вы скажете о моем плане? Вас не будут обманывать, о вас будут заботиться, и вы будете жить в доме друга. Потому что я хочу быть вашим другом, дорогая моя девочка.

– О, как вы добры! – воскликнула Примроз, и глаза ее заблестели. – Знаете, больше всего мы нуждаемся в участии. Мне нравится ваш план, но надо посчитать, хватит ли у меня денег. Сколько денег нужно на мебель, мисс Эгертон?

– Хватит десяти фунтов, дорогая, может быть, даже меньше. Я надеюсь, у вас найдутся эти деньги. Вы их скоро вернете за счет более низкой ренты. Идите домой, Примроз, обдумайте мой план и сообщите завтра о вашем решении. Я знаю, Дэйзи будет гораздо лучше у меня, чем у миссис Дав.

Примроз поблагодарила мисс Эгертон и пошла домой с радостным сердцем. Она понимала, что предложение было сделано как нельзя вовремя. Она должна его принять. Найти десять фунтов и принять. И снова с радостью подумала о письме мистера Дэйнсфидда и о том, что она смогла оплатить счет доктора Джексона, не тронув заветного конверта.

Она поднялась наверх и сразу же рассказала Джесмин о возможном переезде.

– Но мы не можем этого сделать, – сказала Джесмин, – ты же знаешь, что у нас нет десяти фунтов.

– Думаю, – ответила Примроз, – что пришло время вскрыть письмо мистера Дэйнсфилда, которое он вручил мне в день нашего отъезда из Розбери. Конечно, мы хотели, если обстоятельства позволят, вернуть его нераспечатанным. Однако, помнится, мы решили в случае крайней необходимости не быть слишком гордыми и вскрыть его, Знаешь, Джесмин, мне часто кажется, что я поступила опрометчиво, перевезя вас в Лондон, но мысль о зависимости от кого-либо мне непереносима.

– Ты все правильно сделала, дорогая. Конечно, мы немного не рассчитали силы, но я верю в твой великий план. У меня такое чувство, Примроз, что наши худшие дни позади. Я думаю, ты достигнешь больших успехов в росписи фарфора, а если «Даунфоллу» и другим журналам понравятся мои стихи, я смогу зарабатывать две-три гинеи в неделю. Я слышала, гинея – совсем немного за хорошее стихотворение, а я вполне могу писать два-три стихотворения в неделю. И потом, мой роман – он будет замечательным, вот увидишь! Мистер Дав говорит, что он порекомендует меня сначала в газету, а затем предложит издателю напечатать мой роман в виде книги. Я сказала, что хочу увидеть мою первую работу только в самой лучшей газете. Мне никогда не нравились рассказы, которые печатают в газетах, но можно обратиться в иллюстрированные еженедельники. Наверно, они хорошо платят. Как видишь, я полна надежд. И нисколько не сомневаюсь: мы сможем очень скоро заработать десять фунтов на мебель. Давай только одолжим деньги из письма мистера Дэйнсфилда. Но, Роз, дорогая, почему ты так уверена, что в этом письме деньги? Ты же не заглядывала в него.

– Разумеется, нет, – кивнула Примроз, – но мистер Дэйнсфилд намекнул мне, что там три пятифунтовые банкноты. Я, конечно, не уверена в этом, но, похоже, там действительно деньги.

– Тогда давай вскроем конверт и успокоимся. А вот и Дэйзи проснулась. Дэйзи, милая, ты хотела бы уехать отсюда и жить у мисс Эгертон? Ведь мы все любим мисс Эгертон. Она стала нам добрым другом. Хочешь жить в ее доме, Дэйзи?

Лицо Дэйзи покраснело, потом побледнело, губы задрожали.

– А там есть маленькие птички? – спросила она.

– Какие птички, Глазастик, что за глупый вопрос? Примроз, не дать ли ей бульону? Кажется, у мисс Эгертон есть канарейка, но я не уверена.

– Я не хочу, чтобы были маленькие птички, – воскликнула Дэйзи в большом волнении. – И я очень, очень хочу уехать отсюда. Мне нравится мисс Эгертон. А когда мы переедем, Примроз?

– Через день или два, – ответила Примроз. – Нам надо только докупить мебели. Да, дорогая, мы очень скоро уедем отсюда. Мисс Эгертон придумала это специально, чтобы порадовать тебя. Она считает, тебе станет гораздо лучше, когда ты покинешь этот дом. Дэйзи, милая! Как засветились опять твои глаза, какой счастливой ты выглядишь!

– Да, – прошептала Дэйзи, – я счастлива. Нам больше не надо будет спускаться по этой лестнице. И никогда не надо будет разговаривать с мистером и миссис Дав, особенно с ним. Он, конечно, очень добрый, и он – о да! – он мой друг, но мы никогда-никогда больше не увидим его, правда, Примроз, дорогая?

– Дэйзи, какая ты смешная! Если мистер Дав – твой друг, почему же ты не хочешь его видеть? Однако мне он не друг. Надо сказать откровенно: он мне совсем не нравится. А теперь выпей свой бульон, дорогая.