Отстранившись от статуи, недавно водружённой на постамент его собственными руками, Матвей Петрович еще раз пристально посмотрел на возвышавшуюся мраморную красавицу с посохом, а затем, вздохнув, решительно чмокнул обутую в сандалию изящную ножку Полессы. В этот раз должно было получиться, раз уж по-другому никак! Правда, в отличие от классики жанра, с лобзанием уст лежавшей в хрустальном гробу принцессы, Петровичу пришлось целовать Хозяйке ногу. Дотянуться до головы скульптуры было невозможно, хоть тресни, а прочие прикосновения, никакого эффекта не давали. То ли все так изначально было устроено, то ли «господин Корректор» посмеялся напоследок над «дядей Мотей», отдав команду активировать передачу ЛКР Полессе непременно при поцелуе.
«Долбанный Славин! Дёрнул же его чёрт ставить на постамент статую до «активации», а не после»! — раздраженно думал Петрович, касаясь губами холодного камня.
«Впрочем, а почему бы нет»? — мысленно ухмыльнулся майор. «Урона чести в том не вижу…Всё-таки хотя Полесса и не женщина в прямом понимании этого слова, а некая нематериальная сущность, но всё же не мужчина и не животное. Вот уж действительно, судьба: лобызать ли какую-нибудь лягушачью лапку я бы десять раз подумал, а сапог или ботинок просто не стал бы. Интересно, в каком виде предстаёт перед своими адептами Сомар или Орнс и что они ему целуют? Хотя похрен, это их личные половые проблемы… Кажется, сработало»!
Изменения после поцелуя начались сразу же. Сначала холодный камень статуи вмиг нагрелся, из почти ледяного став теплым, как будто отставной майор поцеловал не мрамор или известняк, а настоящую женскую ножку, температурой в тридцать шесть и шесть десятых градуса по Цельсию. Затем статуя словно подсветилась изнутри, став из мраморно-белой слегка розоватой на вид, сохраняя при этом каменную твердость. А дальше начались настоящие чудеса…
Электрические лампы дневного света наверху тоннеля станции стали включаться одна за другой, разгоняя мрак подземелья электрическим светом, постепенно увеличивающим свою яркость. Причем сейчас они выглядели целехонькими на вид, хотя раньше все до одной были битыми, а их осколки до сих пор валялись на полу. Но долго этим фокусам со светом Петровичу удивляться не пришлось, потому что уже спустя несколько секунд после активации Хозяйки прямо перед его глазами в воздухе возник призрачный синеватый экран, на котором проступили крупные буквы.
«Внимание, Системное сообщение»!
«Хозяйка Полесса восстановила контроль над своей землей! Хозяйка Полесса восстановила статус суверенной Хозяйки!
Наемники Хозяйки Верлесы фактически находятся на землях Хозяйки Полессы!
Наемники Хозяина Кернса фактически находятся на землях Хозяйки Полессы»!
Едва это сообщение потухло, как его тут же сменило следующее:
«Внимание, Системное сообщение!
Хозяйка Верлеса — интервент! Хозяин Кернс — интервент! Наемникам интервентов предписывается в разумный срок покинуть территорию суверенного Хозяина!
Хозяйка Полесса получает право по истечении сорока восьми часов объявить войну интервентам!
В случае объявления войны Верлесе и Кернсу будет присвоен статус Агрессоров»!
Петрович как завороженный отступил на пару шагов назад. Раньше ничего подобного он не видел, только слышал о Системных сообщениях от Славина, когда студент рассказывал про войну с Орнсом. Тем временем странный диалог в форме призрачных сообщений продолжался.
«Системное сообщение: Хозяйка Верлеса предлагает Хозяйке Полессе мир и союз», — появилась очередная надпись. И тут же вслед за ней: «Системное сообщение: Хозяин Кернс предлагает Хозяйке Полессе мир и союз».
В этот раз пауза продолжалась с полминуты. Видимо, Полесса разбиралась в ситуации и принимала окончательное решение, на чью сторону встать. Наконец, она решилась.
«Системное сообщение: Хозяйка Полесса принимает предложение Верлесы. Хозяйка Полесса отвергает предложение Кернса». Повисев недолго в воздухе, это сообщение сменилось следующим: «Системное сообщение: Хозяйка Верлеса теряет статус интервента и получает статус союзника Хозяйки Полессы.
«Так и знал! Млять! Конкуренты уже туточки! А пары суток вполне достаточно, чтобы до Терминала добраться и уничтожить нас всех вместе с Полессой.» — занервничал Петрович. «Причем пока сорок восемь часов не истекут, им даже войну объявить нельзя»!
Синий призрачный экран тем временем погас. Но тут же рядом со статуей загорелся голографический экран поменьше, на котором высветилась условная рельефная карта местности с разноцветными отметками. «Ага, про эти штучки Славин тоже рассказывал. По-видимому, получившая контроль над своей землей Полесса делится с нами картой и оперативной информацией. Мы же теперь числимся союзниками, — догадался Петрович. На то, чтобы разобраться с координатами и сделать первичную привязку к местности, отставному майору потребовалось минут пять. Никаких особенных сложностей…все наглядно и понятно. Вот их холм с отметкой терминала на вершине, вот три зеленые отметки Славина, Димы и Нади, совсем рядом с ним, вот ручей…
А вот пять красных точек «в колонне по одному» двигающихся в направлении холма. Матвей Петрович прикинул на глазок масштаб, получалось, что они километрах в пяти-шести от холма.
«Так, болота уже прошли, а до темноты ещё часа четыре. Успеют!» — Полесса!!!! — тут же закричал майор что было сил. — Гаси весь свет в холле! Чтобы с улицы ничего не было видно! — Взвизгнул Петрович и опрометью бросился наружу, придерживая «магический» АКС-74у.
Едва не столкнувшись нос к носу со Славиным у входа в Терминал бывший майор злобно зашипел на «господина Корректора»
— Я же говорил, говорил! Чуть не просрали всё, студент! У нас гости, пять рыл! Километрах в пяти-шести на запад. Через час, может чуть больше, будут тут! Живо сюда тащи Диму с Надей, все шмотки и оружие, и мою «двудулку» не забудь!
— Не нервничайте, Матвей Петрович, — кивнул Славин, слегка поморщившись от крика военного. — Не суетитесь. Успеем, времени вагон. — Студент развернулся и побежал к импровизированному лагерю.
Майор несколько раз шумно вдохнул и выдохнул, успокаиваясь, а затем включил на часах секундомер. «Хренов Корректор мать его! Господин командир нашелся, блин! Ладно… Пятеро против трёх — не всё потеряно. А может и четверо, если повезёт». Чтобы там не задвигал Славин о своей пассии, но считать Надю полноценным бойцом Мотя отказывался.
«Однако, сейчас у меня будет первый раз в первый класс! Впрочем, чего тут рассуждать, когда прыгать надо»!
Ещё утром, стаскивая в терминал оружие убитых Полессой коммунаров, Матвей Петрович несколько раз обошёл Терминал, благо Славин и его банда были заняты своими делами. Попутно отметив, что не все из них были «сварены изнутри». Кое-кого, похоже, достала Иришка внеся свою лепту. «Жаль, что покойничков успели убрать, мумии, хочешь — не хочешь, а на мозги «кернеситов» давили бы. Из Харькова что ли банда? Да хрен с ними, нам здесь без разницы».
«Мест, с которых просматривается вход в Терминал, не так уж много, а наступающим, так или иначе, придётся карабкаться на холм», — лицо военного пенсионера исказила злобная ухмылка. «Корректорская любовница не дала пристрелять свою «Карму», теперь придётся с «сучкой» воевать. Стоило полжизни дрочить на снайперские винтовки, чтобы, когда запахло керосином, остаться с фактически пистолетом-пулемётом и двудулкой в руках? И патронов кот наплакал, млять»!
— Ну, ничего не забыли? — Мотя посторонился, пропуская внутрь терминала нагруженную рюкзаками и оружием команду Славина.
— Не забыли, дядя! — Дима уложил свой рюкзак на пол и демонстративно начал осматривать свой пулемёт.
— А вы почему с нами вещи не таскаете? — Надя вслед за Димкой сбросила тяжелый рюкзак на заваленный обломками пол.
— В самом деле, Матвей Петрович? — Славин не скрывал неудовольствия.
— А я думаю, как нам дальше быть! — вздохнул Петрович и смерил взглядом «наёмников».
— Мы сейчас не под Москвой или Сталинградом, а за бабки воюем. Вы в большей степени, я в меньшей. Но тем не менее… В общем, план такой: Командир и Дима занимают оборону в холле, Надю вниз. Там экран на котором видно кто и где находится. Впрочем, думаю вы все и так про него знаете. Если станет жарко — закрываете гермодвери и спускаетесь вниз. А дальше — время работает на вас: через сорок восемь часов Система объявит Хозяина Кернса агрессором, а там и Хей с командой подтянется, выручит. Не думаю, что пятёрка кернеситов на своём горбу притащит достаточно взрывчатки, чтобы вскрыть гермодвери. А если их Корректор магию применит — ну так Саша будет на страже. Вода в Терминале есть, еды, если экономить хватит, да ещё у коммунаров склад можно прошерстить. Ну, вот как то так.
— А ты куда намылился, майор? — Славин говорил спокойно, но по его лицу было видно, что он с трудом сдерживает раздражение.
— На свежий воздух! Жаль патронов маловато, но, время тоже работает на меня — как стемнеет, подтянется Ириша. — Хохотнул Петрович. — Командир, свой «калашмат» не одолжишь? У тебя к нему сколько магазинов? Четыре? Тогда не надо. В общем, если получится потянуть время — хорошо, а нет, так и нет.
В полном молчании бывший майор вывернул на пол содержимое своего рюкзака, молча подал Диме пулемётную ленту, забросил обратно пакеты с ружейными патронами и банку тушёнки. Затем повесил на шею снятый с одной из мумий футляр с биноклем и двинулся к выходу.
— Жаль, что у нас нет раций, нет ПНВ с тепловизорами…Да чего уж теперь, задним умом все крепкие. В общем, как начну бахать из «тозика», закрывай гермодверь и двигай к Полессе звать подмогу.
— Так ты один собрался воевать? А нам предлагаешь сидеть в терминале как мышам в подполе и ждать чем все кончится? — ледяным тоном спросил Славин. — Рации, кстати, есть.
— Я, товарищ студент, вообще воевать не собираюсь! — Мотя закинул за спину рюкзак. — Пока вы тут будете внимание на себя отвлекать, я попробую ударить «кернеситам» в спину. Вражеский корректор первый в списке, а дальше на очереди командир и снайпер с пулемётчиком. Я же не интеллигент, как некоторые. Песню про интеллигента помнишь? Ну да ладно, как всё кончится — спою, под шашлычок! Хе-хе!
— Что-то ты подозрительно веселый, Матвей Петрович, — заметил прислушивающийся к разговору Димка, но ответом его не удостоили. Майор лишь пожал плечами и трусцой побежал вниз с холма, проигнорировав реплику Славина про рации. У него на всё про всё оставалось мене получаса.
— Странный он тип. Что будем делать, если сбежит? — Подала голос Надя.
— Ничего, — зло ответил Славин. — Воевать как всегда самим, что нам, в первый раз что ли? Но, думаю, что не сбежит, Надюха. Нервный он перед боем, такое бывает. Главная проблема в том, что он нас держит за трусов или лопухов, а себя за профи. И собирается драться один, мы все ему нифига не авторитет. А строить его уже поздно и бессмысленно…тот еще подарочек, блин! Эй, Петрович!! — крикнул он в спину удалявшемуся майору. — Хочешь в одиночку с Иришей партизанить — партизань! Но учти, мы с Кернсами пока еще не воюем! Возможно, будут переговоры, их всего пятеро, глядишь, на штурм пойти не рискнут! Смотри, мне в спину не стрельни! К самому терминалу я врага не пущу ни за что, но время потянуть попробую!
*****
Спустившись с холма, отставной майор осмотрелся. Небо, как на заказ, было в скрывающей Солнце дымке, а значит, бликов от оптики можно было не бояться.
«Надька, зараза, даже не предложила свою винтовку», — продолжал злиться на студентов Петрович. «И Славин промолчал. Ну, с Димуси и спросу нет, я уже не в том возрасте, чтобы таскаться с тяжеленным пулемётом на манер Рембо, обмотанным пулемётными лентами как матрос с «Авторы». А ведь на складе у коммунаров наверняка должны быть трёхлинейки! Возможно, даже с оптикой. Хотя, протащить оружие по частям можно, а вот патроны — шиш. Разве что попробовать заряжать винтовку в перчатках, а не хвататься голыми лапами».
Мотя тяжело вздохнул. Ломиться обратно в терминал было уже поздно, короткая цепочка «кернсов» подходила к подножию холма по натоптанной Славиным и его компанией тропинке. В бинокль были прекрасно видны пятеро тяжело навьюченных человек.
«Была бы сейчас у меня «Карма», да хоть СВТ или «трёхлинейка» можно было преспокойно грохнуть кого-нибудь из них. Затем дождаться, пока отстреляется Славин и компания, может, они тоже кого-нибудь зацепят. А потом отвалить на болота навстречу Ирише. А уж вместе с ней… Ладно, хватит мечтать. Если бы у бабушки….»
Кернеситы тем временем совершенно беззаботно сбросили с себя рюкзаки у погасшего кострища. Парочка из них достала бинокли, начав внимательно осматривать Терминал на холме и его окрестности.
«В самом деле, мин тут никто не опасается. А вот и Славин! Переговорщик, млять». — Из дверей показался «господин Корректор» с неведомо откуда появившейся белой тряпкой в руках, что немедленно вызвало оживление среди вновь прибывших. Тут же воспользовавшихся тем, что со стороны Терминала их было практически не видно. Здоровенный бородатый мужик в камуфляже отдал пару коротких команд и, вместе смолодым юношей не торопясь двинулся вверх по тропинке, а трое остальных, синхронно, как на учениях, заскользили влево и вправо, прикрываясь кустами.
Матвей Петрович старался смотреть мимо врагов, помня, что некоторые люди могут чувствовать чужой пристальный взгляд. А уж Корректор, если он у врагов есть, — и подавно.
«Ага, вот и мой клиент! Сам ко мне пришел, красавец»
Петрович оставил ружьё с почти пустым рюкзаком под кустом, проверил нож и патрон в патроннике своего АКС-74у и пополз в сторонуулёгшегося за одним из больших круглых камней, лежавших у подножия холма, вражеским снайпером.
«Час от часу не легче. У этих идиотов снайпер — девка, вроде Славинской Надьки. Но, наверное, крутая, если не боятся одну вот так вот оставлять. Или вообще — она их Корректор и есть. Громила с пулемётом вместе с напарником в обход пошли, окружают терминал, пока переговорщики Славина отвлекают. Будем считать в первом приближении расклад такой», — до цели оставалось метров пятьдесят, когда Петрович замер, вжимаясь в земле всем телом и осторожно сняв автомат с предохранителя.
Тем временем Славин с белой тряпкой в руке и Надя вышли из Терминала и направились навстречу к бородачу и юноше. «Что там Славин мне сказал на прощание? Мы с ними ещё не воюем? А в терминал он «керносов» не пустит? Мдя. Мне бы его уверенность».
С места Петровича прекрасно была видна и вражеская снайперша, и переговорщик с телохранителем, до которых было метров двести- двести пятьдесят. Вот, лежавшая с винтовкой девица сделала характерный жест, поправляя гарнитуру от рации в левом ухе.
«Очередь в девку, затем перенести огонь на переговорщика с телохранителем и в дамках. Считай, минус трое. Тем более, что они вышли на переговоры без своего оружия. Что, в общем, правильно, чтобы лишний раз противника не пугать. А со связью у укров, или кто там они, всё в порядке, млять, видать в своём АТО научились», — пытался разобраться в диспозиции Петрович.
Тем временем, переговоры закончились, не продлившись и десяти минут. Об их результате можно было судить по реакции лежавшей за камнем вражеской снайперши, упругая задница которой заколыхалась в такт её смеху.
«Интересно, кто её жарит? Молодой или его абрек-телохранитель? Или оба сразу? Нда… Похоже, нашему Славину сейчас знатно нахамили на переговорах. Кажется, он даже сплюнул со злости, бедолага», — державший оружие наизготовку Петрович с удивлением увидел, что дожигатель его автомата совершает какие-то странные движения.
«Руки трясутся, что не удивительно. Надо было сразу стрелять, а не ждать у моря погоды. Ясно было с самого начала, что не договорятся…» — Размышления пенсионера внезапно были прерваны зрелищем устремившегося вслед за входящими в Терминал Славиным и Надей здоровенного огненного шара, а по ушам ударил выстрел из винтовки «кернеситки» и длинная пулемётная очередь, загрохотавшая вслед за ним. Надо признать, момент врагами был рассчитан неплохо — их Корректором все же оказался молодой переговорщик, а не девка с винтовкой. Он и ударил огнем в спину Славину с Надей, а прячущийся в кустах вражеский пулеметчик и снайперша поддержали его атаку из своих стволов. Был бы Славин обычным человеком — ему тут же и конец пришел бы. Однако, когда магическое пламя опало, разбившись о стены Терминала, Петрович увидел, что Славин жив, хотя и стоит на коленях, тряся головой и опираясь одной рукой о землю. Под другую его тут же подхватила Надя и они вдвоем под огнем пулемета одним рывком преодолели пару метров до входа в Терминал, ввалившись внутрь.
В ответ из одного из окон заработал пулемёт Димы, но его огонь показался Моте явно неубедительным. Тем не менее, Дима и пулемётчик — кернос своё дело сделали — их перестрелка заглушила короткую очередь из «Калашникова» Петровича, выплюнувшего три пули, а промахнуться с полусотни метров даже с трясущимися руками майор не мог.
«Один ноль в мою пользу!» — Мотя змеёй пополз к своей жертве, радуясь тому, что из-за возни с жертвами Полессы и ней самой остался без обеда. Блевать в его планы совершенно не входило. Но очень хотелось.
«А ведь я ещё ножом кого-то собирался резать, старый дурак. Всё-таки человек это не кабанчик или олешек», — подумал Петрович, подобравшись к убитой снайперше. «То еще зрелище…»
Единственная пуля калибра 5,45х39 попавшая в затылок вражеской наемнице, мгновенно выбила из неё жизнь. Мотя перевернул свою жертву на спину и, стараясь не смотреть на ее лицо, сорвал гарнитуру и вытащил из кармана нагрудника рацию. У противника всё пока что шло по плану, пулемётный и магический огонь уверенно «давил» пытавшихся огрызаться изнутри Терминала Димку и Надю. Автомата Славина пока было что-то не слышно. Похоже, в Терминале сейчас действительно было весьма жарко. Но размышлять над ходом перестрелки Моте было некогда. Походя коснувшись винтовки неудачницы, на глазах начавшей «превращаться в тыкву», Петрович заменил магазин в автомате на полный, поставил оружие на предохранитель и, прикрываясь кустами, на четвереньках двинулся в сторону места, откуда в направлении терминала летели разноцветные огненные шары, хорошо хоть не слишком часто. И пока без особого эффекта. Но сколько еще сможет продержаться Славин с компанией? Маг — кернос вёл огонь без каких-либо помех, подавляя сопротивление наемников Верлесы и позволяя своим товарищам подобраться к Терминалу в упор. В промежутках между беззвучно стартующими шарами раздавались короткие экономные пулеметные и автоматные очереди. Судя по командирскому рыку в трофейной гарнитуре, командовал бородатый. Разобрать слов Мотя не смог, язык был точно не русским и не украинским.
«Эх, старость не радость!»
Перед глазами у пенсионера стояли разноцветные круги, здоровье уж явно не соответствовало хотелкам. Отставной майор в очередной раз снял автомат с предохранителя и, тяжело дыша, припал к земле. До врагов было уж рукой подать. Однако, отдышаться получилось гораздо быстрее, чем ожидалось. Перестрелка явно начинала затихать, и пенсионер каким-то шестым чувство ощутил, что времени у него на дальнейшие хитрые маневры просто нет. Беззвучно матюгнувшись, Петровичвскочил на ноги, вскинул автомат к плечу, и выпалил длинную, опустошающую магазин очередь прямо в спину противникам. Получилось удачно — поверх зарослей было видно, как его пули рвут в клочья камуфляж юноше, целящемуся в направлении Терминала из какого-то странного оружия, с широким ребристым стволом, изогнутыми в сторону рукоятками и шедшими от ствола к прикладу прозрачными трубочками…
Выпалив очередь, Петрович тут же рухнул на землю, скорее ощутив, чем услышав, как выпущенные бородатым телохранителем пули рубят сомкнувшиеся кусты на уровне груди стоящего человека. Стрелять бородач умел не хуже самого Моти, а если честно, то и ощутимо лучше.
— Два ноль! — Прохрипел Петрович, меняя полупустой магазин на последний, ещё остававшийся полным и откатываясь в сторону. «Вот сейчас пора линять, «моджахед» спуску мне не даст»
Однако, так ничего не успел предпринять. Из за кустов, откуда стрелял бородатый, раздался громкий, полный страдания крик, переходящий в приглушенный вой, как будто кричавшему затыкали чем-то рот. «Кавалерия подоспела! Ириша! Что бы я делал без моей прелести!»
Пулемётная перестрелка мгновенно затихла, а Петрович, дождавшись, пока крик сменится надсадным хрипом, взяв автомат наизготовку двинулся через кусты, забирая вправо. Представшее перед ним через пару минут тело бородатого продолжало сотрясаться в конвульсиях и сучило обутыми в грязные «коркораны» ногами, а голова была внутри настоящего змеиного клубка. Черные, с зеленоватыми полосами на чешуе змеи были небольшого размера, но зато их было не меньше десятка. Размер был компенсирован количеством, автомат против таких тварей оказался бессилен. Впрочем, бородатого они явно застали врасплох. На этот раз Мотя отвернулся от умирающего ещё скорее, чем в первый раз, но всё же привёл оружие свежих покойников в негодность.
«Нахрен! Надо передохнуть! Осталось двое, самый главный из которых — пулеметчик».
Петрович развернулся и бегом бросился к кусту, где перед боем оставил рюкзак и ружьё. Там, плюхнувшись на землю, пенсионер трясущимися руками дозарядил «до полного» самый первый магазин и вставил его в автомат. Оставшиеся патроны втолкнул во второй. Невыносимо хотелось пить, а про воду во время сборов он благополучно забыл. Утирая заливающий лицо пот Мотя взглянул на часы — с момента окончания переговоров прошло чуть больше четверти часа.
«А по ощущениям — как будто полсуток ползал по кустам. И бинокль где-то посеял. Но вопрос с водой надо как-то решать. Без воды- никак. Впрочем, до ручья рукой подать,
а вражеская парочка из пулеметчика и второго номера затихарилась где-то в стороне на холме. Не увидят».
Стараясь не шуметь, отставной майор, прячась, дополз до ручья и осторожно напился воды. Хотел было снова юркнуть в кусты, как вдруг неожиданно услышал Димкин голос.
— Матвей Петрович! Дядя Мотя, где вы! — выбравшийся из Терминала парень, шагая во весь рост, спускался по холму вниз, вертя головой во все стороны. — Не прячьтесь, я знаю, что вы где-то у ручья!
— Ложись придурок! Не ори, убьют! — крикнул в ответ Димке майор, сжав автомат и перекатываясь в сторону ближайшего укрытия, всем телом ожидая возможной вражеской очереди.
— Не убьют, дядя Мотя! — тут же отозвался пулеметчик. — Вы сделали троих, Надя подстрелила одного, а последний сейчас в бегах! По отметкам в терминале все видно. Отличная работа получилась, поздравляю!