Лита — последний шанс, расставить все по своим местам. Найти ответ и успокоить сердце. Все последние дни я жила как в аду, разрываясь между чувствами к незнакомцу с бала и Дарком. Они оба уверенно вошли в мое сердце и прописались там на совсем, без права на выселение. Какой бы ответ я не получила на лысой горе, все равно мое сердце навсегда будет поделено поровну. Интересно, а нельзя ли в таком случае ведьме иметь гарем. Нет, нет. Мне не нужен десяток другой мужчин, всего лишь парочка демонов.

Взлом секс-шопа — то еще развлечение, особенно в компании разбушевавшихся ведьм. Потом еще это гадание. Надо же вместо суженных чертей увидеть, да еще таких же шальных как мы. Мда…пить нам надо меньше….или больше. Я зачерпнула какое-то зелье из ближайшего котла и залпом осушила стакан. Легкие опалило огнем, кровь забурлила, окружающая нечисть вдруг стала такой симпатичной. Особенно воон тот чертик с бантиком на хвосте. Как нет бантика? Надо это срочно исправить. Театральный хлопок в ладоши и готово. А вот тому лешему очень пойдет кепка дедушки Ленина. Хлоп. Стоп. Самого Ленина я не заказывала. Великий вождь не смотря на почтенный возраст резвенько вскочил на ближайший пенек и начал читать прокламацию. Черт с бантиком на хвосте печально вздохнув, сунул в руки Лёне стопку самогона. После этого речь постояльца мавзолея стала более понятной для публики. Вокруг него даже образовался кружок слушателей, многие были готовы уже сейчас идти строить светлое будущее. Тут я отметилась, что бы еще сотворить? Зачерпнув еще крепкого варева, и отправив его в рот, я огляделась. А где собственно мои подружки? Разбежались. А куда? Ой, мы же решили стихий на предмет проклятия помучить. Вот и дело для меня нашлось. Шатаясь и пьяно хихикая я направилась подальше от праздничных костров. Вглубь леса. Туда где не слышно веселье и лишь ветер гуляет в кронах. Вот и полянка подходящая и даже валун в центре есть. Серебряный клинок материализовался раньше, чем я о нем подумала. Вот удивляет меня любовь духов к кровушке. Вроде существа бестелесные, а все красною жидкость им подавай. Один взмах и на ладони появилась тонкая красная полоска, из которой тугими каплями закапала кровь. Одна, две, три. Все хватит. Легкий заговор и ранка затянулась, а на сером камне яркими цветами полыхает ведьмина кровь. Теперь бы заклинание вызова вспомнить. Что-то там про путь…

Путь из прошлого и забвения, вас призываю я сюда

Явиться надо предо мною, как сивка бурка пред травой.

Вы не стремайтесь, что без тел, заполню этот я пробел.

Явится духи вам пора, а то замерзла что — то я.

И заклинания не помню, но говорю я все равно.

Я кровку зря лила ужель. Явитесь старые хрыщи.

Мда…заклинание просто заглядений. И как только такое недоразумение как я стала Верховной Ведьмой. А в общемто не моя в том вина это все этот…как его. Не помню короче, но тот который на балу честную девушку обесчестил а потом проклятием прикрылся и в кусты. Гад. И тот другой. Который тоже…короче гад.

— Выпей. Полегчает. — посочувствовал мне мужской голос.

— Ага. Спасибо. — протянув руку я схватила стакан с чем-то горячительным и мигом его осушила.

Жар прокатился по телу, вновь лишая окружающий мир четкости. А кто это у нас тут такой добрый? Я ж вроде одна была. Оглядевшись я приметила новое лицо. Точнее морду.

— Опа, дракон.

Ящер вяло кивнул и вылил себе в пасть подряд три стакана алкоголя. Судя по морде примыкающее с востока. Длинная плоская морда с двумя прядями усов, огромные печально-пьяные глаза, змеиное тело на коротких лапках и два мятых крыла на спине. Это чудо древности имело странный лилово-зеленый оттенок. После явления Ленина удивляться говорящему дракону как-то глупо.

— Эй, дракоша, а еще выпить есть.

— Я не дракоша. — обижено засопел мой собутыльник, но стакан наполненный до краев протянул.

— А кто же?

— Я Китайское божество поднебесья ДзинЦуЯкинарокоша.

— Дзи….чего-то там. Короче будешь Кошей.

Дракон согласно кивнул.

— А меня можешь называть Лирой.

— Очень приятно. — Коша улыбнулся обнажив белоснежные клыки.

— Коша, а что ты тут делаешь? Все же далековато-то от Китая.

— Да вот решил прогуляться, по приглашению одной не слишком трезвой ведьмы. — последние слова были почти не слышны, поскольку Коша извернувшись всем телом полез в кусты. А я сидела и ошалело хлопала глазами. Вот вам и заклинание на пьяную голову. Пока мой разум отказывался выдавать хоть какую-то информацию, Коша вернулся неся в пасти подозрительно знакомые пучки травки. Пьяно икнув, дракон изрыгнул тонкую струйку пламени, которой впрочем хватило, что бы магическая травка начала дымить. Сладковатый запах поплыл над полянкой, последние разумные мысли унеслись прочь и как-то все стало таким смешным.

— Коша, радость ты моя, ты где коноплю нарвал.

— Да, когда мимо пролетал на берегу присмотрел. Не пропадать же добру. Тем более она комаров отпугивает, а у меня шкура нежная укусов не переносит.

— Ага. Верю.

— Еще по одной. — дракон вновь протянул мне стакан.

— Давай.

Два часа спустя….

— Нет, ну вот ты мне прямо скажи я прав или не прав? Почему его культишка приобрел такую популярность, а обо мне никто и не помнит. — Коша жалобно хлюпнул носом и ткнулся мне в плечо.

— Телепузиков все любят. — согласно кивнула я.

— А драконов?

— А вас современный кинематограф одарил дурным характером и жуткими гастрономическими пристрастиями.

— Вот. И где справедливость. Ух, попадись мне этот Бу-бу. Я б его….

— Легко. — ведьма сказала, ведьма сделала.

Густой дым повалил от почти догоревшего костерка, около которого мы с Кошей распили уже пятую бутыль и поделились всем самым наболевшем. В частности затрагивались темы моего не везения с мужиками и нелегких взаимоотношений между драконом и Буддой. Вот как раз в вызове последнего я сейчас и практиковалась. Когда сизая пелена начала рассеиваться до наших ушей донесся хриплый кашель и непонятная речь. В центре теперь уже окончательно потухшего костра сидел толстенький мужичок, толстая золотая цепь на шее, на голове афрокосички, на ногах широкие джинсы с кучей карманов. Сходство с изображающими идола статуями было лишь в объемах живота. Мне этот бог больше всего напоминал какого-нибудь рэпира, вот только белоснежный цвет кожи подкачал. Коша сидящий рядом со мной громко икнул.

— Эт что?

— Не знаю. — в шоке пожала я плечами. Аура вновь прибывшего светилась всеми цветами радуги и не вызывала сомнений в его божественной принадлежности, но внешний вид слегка подрывал авторитет.

Тем временем незнакомец слегка оклемался, огляделся по сторонам и наткнувшись на судя по всему знакомую морду дракона огорченно вздохнул.

— Наливай.

— Чего? — офигел Коша.

Будда сделал пару шагов по направлению к нам и присев напротив меня вновь повторил.

— Наливай, что есть, а там посмотрим.

Размеры Кошиных глаз достигли предела. Дракон молча достал из травы полупустую бутылку и протянул своему коллеге. Емкость была осушена в один миг. В глазах Будды появился задорный огонек.

— Ну, что морда чешуйчатая, опять напился и решил разборку устроить?

— А ты откуда знаешь?

— Так это уже наша двадцатая попойка. Можно сказать юбилей. — хохотнув, бог оставил дракона в полном шоке, а сам повернулся в мою сторону. Цепкий взгляд прошелся по мало чем прикрытой фигурке, особо выделив грудь и бедра.

— Позвольте представится, Будда. Можно просто Бу-Бу.

— Эээ…очень приятно. Лира.

— Какое чудное имя. И почему этой морде зеленой вечно везет оказываться в обществе прекрасных дам.

— Спасибо. Очень польщена. Даже покраснела бы, но количество выпитого не позволяет.

Бу-Бу радостно засмеялся, запрокинув голову, а затем выудил из-за спины еще одну бутылку и протянул ее слегка оклемавшемуся дракоше.

— Наливай. И про даму не забудь.

— А чего это ты тут камандуешь? Может я больше пить не хочу. Может мы вообще уединения ищем, а ты нам мешаешь. Может….

— Началось. — бог театрально закатил глаза, — Вот так каждый раз. Стабильно раз в сто лет. Вызывает. Спаивает. Потом мы братаемся, клянемся друг другу в вечной дружбе и расходимся. Все бы ничего, но этот змей зеленый совсем не беспокоится о моей печени. А она между прочем не титановая.

— Чего??? Да нужен ты мне очень, что б с тобой пить.

— Нужен. Ой, как нужен. Ты же обожаешь мое освященное вино. — бог потряс перед мордой Кошы темной бутылкой, в глубине которой рубиновыми всполохами играла жидкость.

Дракон облизнулся и быстренько сцапав бутылку припал к горлышку.

— Эй, все не выпей. Оставь и нам немного. — возмутился Бу-Бу.

Еще два часа…

— Я его не помнюююю….совсем. Понимаете. Только обрывки, но от них еще больнее. За что? Вот вы как боги мне честно скажите. Жила тихо, почти никого не трогала, и вдруг одарили…проклятием на всю голову. — я уже на протяжение часа лила слезы на плече Бу-Бу и жаловалась на нелегкую судьбу. Оба божества уже перебрали все возможные слова успокоения. От женских слез, хмель быстро покинул их головы, а мне наоборот от огромного количества винных паров стало так тоскливо, что хоть в петлю лезь. На счастье вместо вереки и мыла под рукой оказались сочувствующие боги, готовые выслушать и успокоить. Правда эти рубахи-парни уже минут двадцать пытаются намекнуть, что дескать им пора, но никто же не идеален.

— Милая, ты успокойся. Мы же все же не абы кто, а боги. Щас раз — два и все твои проблемы останутся в прошлом.

— Угу. Только хвост отпусти. — жалобно проскулил Коша.

— Правда — правда? — я радостно выпустила из объятий побелевшего Будду и изрядно помятый хвост дракона.

— Точно. Мы мигом. — не дожидаясь моего ответа, верные собутыльники синхронно взмыли в небо и полетели на юг. А я осталась у тлеющего костра. Через десять минут хмель начал покидать мою больную голову и появились подозрения, в том, что меня кинули. Еще через пять минут подозрения начали крепнуть, а винный дух почти полностью испарился благодаря прочитанному заклинанию.

— Ну колобок на ножках и змей зеленый погодите. Кинуть ведьму решили. Я вам этого никогда не прощу. — вокруг меня водоворотом начали собираться ветра. В глазах загорелся азарт мести. Когда мои ноги уже начали отрываться от земли сверху послышался отборный мат и свист воздуха.

— Лови. — донесся голос Коши, а затем нечто мягкое, но тяжелое стукнуло меня по голове и пришла темнота.

Теплые руки на моей груди, сладкое дыхание на губах. Такой приятный, грешный сон. Вот только странные слова мешают углубится в небытие.

— Раз, два, три, вдох.

Горячие губы коснулись меня, но вместо ожидаемого поцелуя в легкие с силой ворвался воздух. Закашлявшись, я резко распахнула глаза.

— Что за…..черт???

Возле моего лежащего на траве тела удобно примостился на коленях черт. На голове короткий ежик черно-красного цвета и пара витиеватых рожек, на ногах копытца. Вот только глаза не соответствовали низшему демону. В них плескалась бесконечность. Черная, опасная, но такая желанная. Из под губ рогатого выглянули белоснежные клычки.

— Ведьма, черт. Черт, ведьма. Вот и познакомились, красавица.

— Что за….- я уперлась руками в грудь слишком близко склонившегося ко мне духа. — Обещали суженого, принесли контуженного.

— А ты поцелуй. Вдруг поможет, как в сказках.

— Закатай губы на рога и иди куда шел.

Черт озадачено поскреб макушку.

— Куда шел, уже не поспею. Спасибо, дракону, налетел схватил за….не важно в общем. Да и потом, тут на сколько я вижу веселее. — черт окинул ехидным взглядом кучу пустых бутылок, давно остывшие угольки и полулежащую меня. — Лита, обещает быть не хуже бала.

Ой, зря он про бал упомянул. Сердце кольнуло привычной болью. Резко оттолкнув рогатого, я быстро поднялась и направилась в глубину леса.

— Эй, ты куда, красивая?

— От тебя подальше.

Не знаю, чем меня обидел этот вполне милый черт. Наверно просто под раздачу попал. Дракон, Будда, теперь еще и этот. Шутники, блин. Что б им пусто было. А мне больно. Я же не железная. Злые слезы жгли глаза.

— Стой. — крепкая ладонь легла мне на плечо.

Я резко развернулась и зло посмотрела в растерянные глаза черта.

— Исчезни. Убирайся. Провались. Что еще мне сказать, что бы ты отстал.

В глубине его глаз вспыхнули и потухли угольки, уголки губ опустились. Вокруг нечистого возникло черное пламя и когда очертания его тела стали совсем расплывчатыми до меня донесся такой знакомый шепот.

— Слушаю и повинуюсь.

В следующий миг раздался тихий хлопок и он пропал. Мои колени резко подогнулись, по щекам спеша побежали слезы, а непослушные губы как в бреду шептали:

— Нет. Нет. Нет.

Но сердце уже знало ответ на все вопросы. Вот только, тот за кем я готова была пойти и в ад и в рай исчез. Снова. И виновна в этом я. Кулаки с силой сжались, острые ногти разорвали кожу ладоней. Упрямо вскинув подбородок, я поднялась с коленей и начала спешно плести заклинания поиска. Не уйдешь, милый. И чихать на проклятья.

Я неслась по порталам вслед за неугомонным чёртом. Как он там сказал? "Слушаю и повинуюсь"? Черт, неужели это был он? Мой избранник на Балу какой-то адский парнокопытный? Но я точно видела вязь маскирующего заклинания. И кто же под ним. Темные омуты глаз, портал из темного пламени, черные волосы с ярко алой прядью. Много ли таких демонов? Я знаю только одного. Дарк?… от этого имени замирало сердце, вспоминая нашу первую встречу на Балу. Порталы петляли по всему земному шару, да остановится он когда-нибудь или нет?!

С этой гневной мыслью я оказалась в дивном японском саду. Замысловатой формы камни покоились на зеленой траве, и, глядя на них, вовсе не хотелось сердиться. Я оглянулась и замерла, поражённая невероятной, небывалой по красоте картиной. Тонкие чёрные стволы, окружённые невесомыми кружевами нежно-розовых лепестков. Цветущая сакура. Казалось, это подсвеченные нежным рассветом облака спустились с небес на тёмные ветви, или, наоборот, ещё только готовятся взлететь.

Невдалеке стоял летний домик в японском стиле, оттуда послышался бархатный мужской смех. Дарк? Все-таки он? Я двинулась к домику. Как хорошо, что мне не нужно снимать обувь. Бесшумно ступая по воздуху в каких-то миллиметрах от дощатого пола, я отодвинула перегородку из рисовой бумаги и застыла.

Черноволосая, смуглая девушка лежала на широкой мужской груди, целуя его в губы и что-то нежно шепча. Он отвечал ей счастливым смехом. Чары спали и теперь было ясно, что я не ошибалась насчет персоны своего приятеля с Бала, а вот во всем остальном…

— Извините, — сухо проронила я, — кажется, я помешала.

Глупые слова, и без того понятно, что эти двое тут не в шахматы играют и третий им не нужен. Девушка обернулась ко мне, большие ясные глаза смотрели с недоумением. А мужчиной под ней оказался Дарк, уже избавившийся от дурацкого маскарадного облика. Он не пытался оправдаться, не прогонял свою любовницу, не бросился ко мне. Ждал со спокойной уверенностью мужчины, не чувствующего за собой вины. Я, не мигая, смотрела на него, и весь мир для меня съежился до размеров этой комнаты. Дарк, мое тёмное пламя. Я тебя вспомнила и ту ночь Бала. Ту страсть и твое пламя, которое раздувал мой ветер. Тот, за кем ещё несколько минут назад я пошла бы на край света и дальше. Ради кого я так хотела казаться сильной и независимой и хотела быть любимой. Что же случилось, любимый, что? Наверное, наша любовь была слишком похожа на войну, это её и сгубило. Слишком разные стихии чтобы быть вместе.

Все имеют право на ошибку, и мы с ним не исключение. Сердце перестало рваться беспомощным стоном, мне стало легко и спокойно. Я улыбнулась и сделала шаг назад.

— Алира… — чёрные глаза смотрят мягко, но слегка настороженно.

— Всё в порядке. Мы просто ошиблись, Дарк. Просто ошиблись.

"Не плачь", — сказали мне камни в саду. "Всё ещё впереди", — согласно качнулись стройные деревья. "Ты еще будешь любима", — прошептали родные ветра, согревая побледневшие щеки ласковым дыханием. Я протянула к ним руки, и ветер бросил мне в ладони пригоршню тонко благоухающих лепестков. Такие хрупкие, нежные, беззащитные. Я подавила в себе безрассудный порыв разгромить весь этот садик, приют покоя, тишины, любви и страсти. Это ведь тоже чья-то счастливая сказка, просто она не для меня. Почему-то закружилась голова, и я открыла телепорт, стряхивая с ладоней невозможное бело-розовое облако.

Настоящая сакура не цветет в середине лета.

А мне пришла пора взрослеть.

Расправив воздушные крылья, я купалась в прозрачной темноте ночного неба над Лысой горой. Где-то далеко внизу продолжался шабаш, но мне хотелось побыть в одиночестве над всем этим буйством стихий, чувств и эмоций. Я почувствовала себя на удивление счастливой и свободной, когда ушло наваждение придуманной страсти. Я — ветер! Моя страсть — стихия! Я — свободна! Я — счастлива!

Внезапно рядом со мной раздался шум крыльев. Лениво повернувшись, я ожидала увидеть какую-нибудь глупую птицу, не обратив внимания, что звук уж больно громкий. Красивая птица, одно плохо — крупновата. Кило наверное 100 будет. Вместе с крыльями. Потому как хороши они у этого демона. Большие, кожистые и с полупрозрачными перьями тумана, казалось, без особенных усилий несут его прекрасно сложенное тело. Длинные тёмно-фиолетовые пряди развевались, обрамляя довольно суровое лицо. Наследник духов родной мне стихии и адских обитателей. Глаза его были почему-то закрыты. И он летел, не разбирая пути, прямо на меня.

— Б**во ангельское! — с чувством вырвалось у нас обоих, когда мы, столкнувшись, полетели кувырком. Мои воздушные крылья исчезли, а беспечные ветры разлетелись кто куда, и я от неожиданности не смогла поймать их снова.

— Не умеешь — не летай, — сильные руки уверенно подхватили меня, уже начавшую падать вниз, и прижали к телу демона. А ничего так тело. Рельефное, что отлично чувствуется через атласную рубашку.

— Лунатик хренов! — наплевав на приличия, заорала я ему прямо на ухо. — Смотри, куда прёшь!

— С кем имею несчастье разговаривать? — вздохнул демон, и мне стало немного стыдно, потому что он выглядел очень расстроенным. Закрытые в полете глаза оказались светло голубыми, словно небо в ветряный весенний день.

— Алира, Верховная ведьма Воздуха, — скромненько представилась я и, поймав за хвост проносящийся мимо ветер, расправила невидимые крылья. — Спасибо за помощь, э-э…

— Эйр, — чуть склонил голову демон, отчего фиолетовые пряди мазнули меня по лицу. Шелковые и нежные. И главное пахнут ветром.

— Эйр — воздух… Мне нравится. Полетели?

И мы полетели, болтая о всем на свете. Оказывается, его тоже не минуло сумасшествие дьявольских шабашей. Влюбился в какую-то ведьму-травницу, не богатую способностями, зато щедро одаренную темпераментом и телесами. Я чуть не засмеялась, ну, мужчины, вечно не той головой думают. И что бы вы думали? Конечно же, на Литу сия любвеобильная дама не стала дожидаться милостей от судьбы, и Эйр нашёл её, мягко выражаясь, в самой гуще поклонников. Легкомысленная нимфоманка, недолго думая, предложила демону присоединиться. Однако Эйр считал подобного рода процессы весьма интимным занятием, а не групповой работой. Поэтому расстроенный демон, собрав своё попранное достоинство и разбитое сердце, пулей вознёсся в небеса, находя в родной стихие утешение. А там на его пути болталось моё бренное тельце.

— Эйр, хватит грустить, — наконец, сказала я. В уголках губ затаилась улыбка, а в глазах мелькнули грозовые отблески. — Давай лучше чем-нибудь займёмся.

Ох, и устроили же мы шоу! Неистовый ветер и роскошные ветвистые молнии, ослепительно яркими вспышками пронзающие одеяло тяжелых туч. Это было так же безумно и невероятно, как пытаться вплести в один поток жаркий, иссушающий южный сирокко и пронизывающий до костей, холодный бора. Молнии — это, кстати, по части Эйра, он отлично с ними управляется. Пока ветвистые фиолетовые молнии разрывали небо над Лысого горой, а тугие ветра лепили из туч, словно скульптор, дивные картины, мы были с Эйром вместе. Там, в самом центе стихий, в самой сердцевине летней бури.

Для меня это был еще один танец стихий, подобный тому, Бальному. Мое сердце снова стало свободным, прогоняя из себя застарелую тоску по несбывшемуся.

И я снова танцевала меж тугих жгутов моих ветров, изгибаясь и владея. И мне наверное не стоило останавливаться. Но как тут не замереть, когда видешь такое.

О! Кажется, только сейчас я осознала какой дурой была та глупая нимфетка, и как сокрушительно прекрасен бывает демон воздуха в своей истинной страсти! Скульптурное тело освещали вспыхивающие молнии, а я не могла оторвать глаз… Ой, кажется теперь и рук!

В этот раз я бы не пережила отказа, да его и не было. Горячие губы отвечали мне, руки ласкали тело все с той же страстью что и бросали молнии, тела растворялись друг в друге, как наши ветра. Стоны, срываемые с губ, движения простые как первый грех, удовольствие разлитое по телу.

Говорят — спать как на облаке. А почему-то никто не думают, что такое заниматься на нем любовью? Когда нет границ и ограничений, нет страха… лишь невесомость и два переплетенных тела.

— Вот это я понимаю, развлеклись! — выдохнула я, придя в себя через пару минут.

— Для тебя это развлечение, ведьма? — От его голоса, меня обдало истинным ветром севера.

— Возможно. Но я не откажусь его продолжить… еще раз… и еще… и так пару столетий…