226
После отплытия в море печальной галеры,
Юный царевич, рыдая, лежал на скамье:
«Преодолел всевозможные в жизни барьеры,
Но не дано мне теперь быть счастливым в семье!
Ядом пропитана горечь сего пораженья,
Очень обидно оставить добытый «трофей»!
Быстро отринул Дионис мои возраженья,
Даже от гнева не сдвинул красивых бровей!»
227
Более суток Тесей рассуждал сам с собою,
Не беспокоил обидой своей беглецов,
Сердце его трепетало подобно прибою —
Так горячо это первое чувство юнцов!
Юноши в утренней дымке увидели справа
Берег высокий обширных владений Афин.
Вместе с галерой на родину ехала слава
Юноши смелого, кем побеждён исполин.
228
Мелкие волны о корпус стучали занудно,
Ждали прибывшие спуска на дно якорей,
К каменной стенке причалило медленно судно —
Молча встречал возвращенцев Афинский Пирей.
Вышли на пристань с улыбками дочери знати,
Юноши следом за ними сошли с корабля:
«Могут Афины забыть о таком патронате,
Что не даёт разгореться огню фитиля!
229
Смелый Тесей Минотавра отправил к Аиду,
Нами порублен прославленный Миноса флот!
Мы не дадим град великой Паллады в обиду,
Может теперь жить спокойно столичный народ!»
Рукоплесканьями встретили новость в Пирее,
Над побережьем пронёсся восторженный крик,
Голос прорвался сквозь шум вдруг: «Смотрите скорее —
На колеснице лежит венценосный старик!»
230
Замерло сердце Тесея от вести трагичной,
Вспомнил про парус герой на обратном пути:
Личное горе его стало сценой публичной,
Чувствовал, будто он бьётся у керов в сети…
Бросился он к колеснице с недвижимым телом:
«Я виноват непростительно в этом, отец!
Жизнь властелина была только в парусе белом…
Женщина память отшибла! Какой я глупец!»
231
Царский слуга рассказал: «Он дышал ожиданьем
Сына, который отплыл на загадочный Крит.
Эти семь дней царь охвачен был сильным страданьем —
Думал, что будет Тесей Минотавром убит.
Пифия в Дельфах ему предсказала несчастье,
Что никогда не увидит он сына живым,
Поняли люди к правленью его безучастье —
Лишь уделял он вниманье вестям судовым…
232
Каждое утро спешил он на берег скалистый,
Там проводил властелин эти долгие дни.
Лик его был от страданий худой и землистый,
Руки Эгея совсем обратились в клешни.
Очень гордился правитель наследником смелым —
Не было прежде в столице героя сильней!
Ждал царь галеру из Крита под парусом белым,
А возвратилась с полотнищем ночи черней!
233
Парусник этот увидев, сказал на прощанье:
«Я для правленья столицей теперь слабоват,
В силу закона не вступит моё завещанье —
Сына забрал чернокрылый, могучий Танат!»
Бросился царь со скалы в воды тихого моря,
Тело разбилось о камни у кромки воды…
Стал я невольно свидетелем общего горя
И для наследника страшной сыновней беды!»
234
Единогласно был признан царём победитель,
Несколько дней исполнялся людьми ритуал —
С пышностью был погребён досточтимый правитель
На берегу, где он парусник ждал, возле скал…