492

После услышанной песни о женщине гневной,

Что рассказал так подробно заезжий рапсод,

Снова вернулся царь к жизни своей повседневной —

Люди, границы, реформы, торговля и флот.

Миноса власть на морях не давала покоя,

Помнил Тесей, как тиранил критянин отца,

Жажда отмщенья тревожила душу героя

В тёмное время в пустынных покоях дворца.

493

Часто бывал на Пирейском причале властитель,

Где создавались для флота Афин корабли.

Критскую власть наказать вознамерился мститель

И Лабиринт уничтожить во чреве земли!

Царь принимал мореходов со всей Ойкумены

И на пирах ожидал интересных бесед.

От финикийских купцов он узнал, что тиррены

В драме Минойского царства оставили след:

494

«После того, как ты с Крита бежал с Ариадной,

Сразу в немилость попал гениальный Дедал,

Счёл он побег ваш своею ошибкой досадной,

И сокрушался, что ты поступил, как вандал…

Он ожидал над собою жестокой расправы —

Минос грозил заточить в Лабиринт старика.

Царь не желал расставаться с сиянием славы,

Что от творений Дедала была велика.

495

Чувствами мастер проникся когда-то к рабыне,

А через год от любви появился Икар…

И созидатель не чаял души в юном сыне,

Передавая ему свой божественный дар.

Буйствовал царь, что терял он влиянье на море,

Злобно Дедалу грозил за тебя, властелин:

«Оба виновны! – твердил он. – В несчастьях и горе,

В том, что не страшен таинственный Крит для Афин!»

496

В гневе он бросил Дедала с Икаром в обитель,

В тьму Лабиринта, где пал устрашающий зверь…

Их за побег пригрозил ослепить повелитель,

Страже велел караулить заветную дверь!

Мастеру часто правитель давал порученья,

Чтоб не сходили мозоли с натруженных рук.

Но в Лабиринте Дедал продолжал обученье

Юного сына основам различных наук.

497

«Минос жесток и коварен, как сын Пасифаи —

Думал Дедал в ненавистном подземном плену. —

Выход отсюда найти не смогли б горностаи,

Но не забыл я про тайную дверцу одну!

Остров злосчастный покинуть почти невозможно —

Шумный причал под надзором и ночью, и нём,

Миноса власть велика, но над небом – ничтожна,

Гелиос путь наш осветит небесным огнём!

498

Мы полетим над волнами, как пара бакланов,

Птиц, нам подобных, не видели воды морей!

Будем парить выше сосен и мощных платанов,

Помощь окажет в полёте могучий Борей!

Сильные руки и тело спасут от паденья,

Крыльями долго придётся махать над водой,

Я не напрасно за птицами вёл наблюденья…» —

Так рассуждал сам с собой архитектор седой.

499

Он в полумгле не страдал от обид и сомнений

И занимался гимнастикой вместе с юнцом,

Сыну внушал мысль о пользе таких упражнений,

Чтобы в полёте Икар не смотрелся птенцом.

Каждую ночь выходили они из темницы

К галечной кромке шумящей и тёмной воды.

Здесь на волнах отдыхали огромные птицы,

Чистили перья бакланы, не зная беды.

500

Более года следила за ними Селена,

Узников тайну с небес разглядела она —

Перьями птиц запасались они постепенно,

Что приносила на брег каменистый волна.

Видела вечная дева, как с ветками ивы

Часто в тайник пробирались Икар и Дедал,

И поражалась, как были они терпеливы,

Словно их души заполнил холодный металл.

501

Много сырья для поделок хранилось в темнице —

Мастер и там выполнял все заказы царя,

И потому он имел воск, пергамент и спицы,

Тонкую прочную нить для сетей рыбаря.

Сыну Дедал показал, как плести оперенье,

Сам собирал воедино из прутьев каркас,

Крылья он так рассчитал, чтоб возможно в паренье

Выше подняться, чем в небо смотрящий Парнас!

502

Первый полёт совершил мастер ночью глухою,

Прыгнув с крылами большими с отвесной скалы,

Он пролетел над водою былинкой сухою

И приземлился на берег под тайною мглы.

Несколько дней он обдумывал тонкости плана,

Зная, что Минос за ними пошлёт корабли.

Предупредил сына вскоре: «Летим утром рано,

И через сутки мы будем у края земли!»