603

«Долго уставший отец не выходит наружу,

Только доносится голос его из окна.

Кажется, Федра вещает о пасынке мужу,

Что невиновна была перед Зевсом она?»

Вышла служанка во двор, подошла к Ипполиту:

«Просит тиран, чтоб вошёл ты в покои, юнец,

В зал собирает властитель столицы элиту,

А на лице у царя пламенеет багрец!

604

Будь осторожен, царевич, не вымолви слова,

Клятву царице ты дал, это слышал Зевес!»

«Я обещаю, что буду молчать, как корова!» —

Вымолвил юноша, смело шагнув под навес.

В зал он вошёл, как под мрачные своды темницы,

Остановился напротив большого окна,

Были там члены Совета старейшин столицы,

Гневный Тесей и в рыданьях царица-жена.

605

«В царском дворце совершилось такое событье,

Что мне пришлось пригласить на судилище вас! —

Сын мой, как Федра рекла, предлагал ей сожитье

И низверженье меня!» – начал царь свой рассказ.

Сын мной любим – город знает об этом прекрасно,

Только мне правда дороже моих сыновей!

То, что свершилось вчера, это просто ужасно,

Страшный позор для наследника царских кровей!

606

Федра, поведай правдиво всем членам Совета,

Что послужило причиной такого суда?»

Слёзы царицы сверкали в сиянии света,

Словно текла по лицу Гиппокрены вода…

Руки критянки дрожали листвою осины,

Голос звучал, как надломленный шёпот вдовы:

«Не ожидала увидеть я страстной лавины,

Так налетают на львиц киферонские львы!

607

Этот твой сын незаметно прокрался в покои

И овладеть попытался твоею женой,

Думала, юноша в тьме нанесёт мне побои,

И закричала, чтоб слышал слуга за стеной.

Пасынок стал угрожать, заключая в объятья,

Руки его, властелин, необычно сильны,

Он за отказ разорвал в клочья царское платье,

Но помешали ему малолетние наши сыны.

608

Дети заплакали, видя его у постели,

Он был безумен, как в гневе великий кумир,

Но не добился царевич поставленной цели —

Вспыхнул от факелов ткани постельной порфир.

Он предлагал мне совместно свершить преступленье —

Светлую душу Тесея отправить в Аид,

В юные руки взять в царстве огромном правленье,

Но при условии, если ты будешь убит».

609

Федра умолкла, увидев, к какому накалу

Речь привела на поспешном отцовском суде.

Грозный Тесей стал ходить в возбужденье по залу —

Быть во дворце этой ночью ужасной беде!

Долго смотрел Ипполит в потолок безучастно,

Связанный данною клятвой молчал, как скала,

И нарушать её ради свободы – опасно,

Может настигнуть мгновенно Тесея стрела.

610

Члены Совета старейшин притихли, как мыши:

Разве такое возможно в покоях дворца?

Трудно судить, если нет указания свыше,

Да и царевич собой не являл подлеца…

Горькой обидой наполнилось сердце тирана:

«Память о матери юноши омрачена,

Сын Антиопы готовил мне участь Урана!

Боги, скажите, какая Тесея вина?

611

Гнев разрывает отцовскую душу на части —

Будет казнён за проступок мой сын Ипполит!

Он покусился на честь и незыблемость власти,

Нужен совет, чтобы душу собрать в монолит!»

Тягостных мыслей поток распалил властелина,

Грозно спросил Ипполита разгневанный царь:

«Не рановато ли метишь на роль господина

И на царицу бросаешься, словно дикарь?

612

Время даю, Ипполит, для твоих оправданий,

Я посмотрю на тебя, для чего ты хорош!

И расскажи нам о цели великой свиданий,

Не забывая при этом – казню я за ложь!»

Без оскорблений вещай – не привык я к злословью,

Как перед Зевсом, правдиво рассказывай нам!»

Юноша молча стоял, не повёл даже бровью —

Не причислял он себя к болтунам и лгунам!

613

В сильном волненье Тесей ожидал объяснений,

Но Ипполит оставался безмолвным юнцом —

Юноша знал, что ему не избегнуть гонений,

Ночь для него станет жизни печальным концом:

«Мне не поверит отец, да и клятва – оковы,

Бабушку Эфру мне жаль – не вернётся к ней внук!

Члены Совета? Известны суды стариковы:

Юность виновна лишь тем, что отбилась от рук!

614

Старые люди гордятся своей сединою,

Ею они украшают свой старческий бред,

Пусть, как решат, совершают расправу со мною,

Но не пролью на историю с мачехой свет!»

К юноше вновь обратился правитель сурово:

«Ты от касания к Федре лишён языка?»

«Нет, не услышит отец ни единого слова!» —

Твёрдо решил Ипполит, глядя в мрак потолка.

615

«Ты, властелин, не услышишь его оправданий,

Пасынка сердце сгорело уже от стыда!»

Федра промолвила громко сквозь звуки рыданий:

«Если его оправдаешь, уйду навсегда!»

Ночь шелохнулась. Забрезжил рассвет над Эвбеей.

Тусклые звёзды сгорали в небесной дали,

И становились деревья в горах голубее,

Эос-богиня летела по краю земли…