Встреча с Гербедом произошла в загородном доме графини, куда после двух часов дороги в роскошной карете доставили Марга. Конфликта на этот раз удалось избежать, в чем была немалая заслуга леди Чемтэр, почти постоянно находившейся рядом с мужчинами до самого начала занятий. Костя хоть и рассчитывал, что его пленение пойдет не на пользу авторитету правительницы, все же решил подготовиться, как для последнего боя. Все свои амулеты, созданные в процессе кропотливых экспериментов, нацепил — браслеты, перстни, кулоны, цепочки и детали одежды. Кинжал повесил по кавказскому обычаю спереди, на боку примостил открытую кобуру с боевым амулетом, бьющим молнией на расстоянии до пятнадцати метров. В магическом взоре землянин светился, как двигатель разогнавшегося автомобиля в тепловизоре.

— Приветствую, моя леди, — поклонился молодой человек и коснулся губами протянутой руки графини.

— Приветствую вас, сэр Марг. Как добрались, не утомила дорога?

— Нисколько, и добрался без происшествий. Вот только…

— Смелее: если это в моих силах, то исправлю, — улыбнулась женщина в ответ на заминку.

— Хм, дорога очень долгая, а время очень дорого, нельзя ли для занятий подыскать место поближе к городу? Все же четыре часа в пути — это очень много.

— Четыре?, — приподняла бровь в удивленном жесте Костина собеседница.

— Да, туда и обратно.

— Ах, вы об этом… Прошу меня простить, но вам придется побыть моим гостем несколько дней. Здесь нас никто не побеспокоит, свежий воздух, можно устроить охоту, чтобы отдохнуть от пыльных книг и чертежной доски.

— Погостить?, — Костю так поразила эта новость, что он позабыл о вежливости и громко воскликнул: — Здесь?! Да у меня же… простите, миледи, забылся, — понизил голос землянин, уловив, как гневно сверкнули глаза собеседницы, — просто я рассчитывал обучать господина Гербеда до вечера, позже же заниматься своими делами, которых у меня ой как много.

— Вот потому я пошла на такой шаг. Какой же из вас учитель будет в таком состоянии, сэр Кост? Ведь можете и упустить что-то.

— Я у своего учителя иногда не спал и четырех часов, ел, что придется и когда успевал перехватить, а пить приходилось простую воду и часто застоявшуюся, что не прибавляло мне настроения и вообще… хм… и ничего, отучился, и весьма неплохо. Правда, закончить обучение не получилось из-за внезапной кончины учителя.

Говорить, что при этом за невнимательность и тугодумие его подстегивали приступы дикой боли, от которых глаза вылезали наружу и выворачивались в судорогах суставы, он графине не стал, хотя к Гербеду он бы с удовольствием применил этот экспресс-метод обучения: ну не нравится ему этот маг, на интуитивном уровне ощущается антипатия.

— Я вам искренне сочувствую, но считаю, что так истязать себя не стоит, — произнесла леди Чемтэр. — Давайте я вам покажу место, где предстоит отдавать и получать знания.

Небольшой кабинет с минимумом мебели, зато несколькими ученическими досками — на стене и передвижные вращающиеся. На двух столах стопки писчей бумаги, пузырьки с разноцветными чернилами, перья и замагиченные стилосы, аналоги земных авторучек. Здесь же находился и Гербед. Мужчины небрежно кивнули, холодно приветствуя друг друга.

— Сэр Марг, я также хочу участвовать в оплате ваших занятий, — неожиданно сообщила графиня, чем шокировала Костю.

— Я вас не понимаю…, — нахмурился землянин и вопросительно посмотрел на женщину. — Я собираюсь передать господину Гербеду те знания, которые бесценны. Оплата должна быть соответствующей. Как вчера сказал, я могу обменяться высшими рунами, а не золотом, землями и прочими материальными благами. Готов принять записи древних магов, чертежи големов, нетривиальных амулетов.

— Вот в этом я и хочу вам помочь. Я знаю Гербеда уже давно, человек он тяжелый и немного, мягко говоря, жадный… извини, Гербед, но это правда, думаю, нашему гостю рано или поздно это станет известно. Так вот, чтобы опять не возникло спора, даже ссоры, я хочу предложить кое-что уникальное. — Графиня подошла к столу, где рядом с чистыми листами лежали две толстые книги в кожаных обложках с потемневшими медными уголками, положила свои ладони на них и продолжила: — Вот это справочник, сохранившийся с древних времен до наших дней. Вторая книга представляет из себя рабочий дневник одного из учеников некоего дремора Марга…

— Кого?!

— Марга, одного из самых знаменитых магов-артефакторов и големостроителей древности. Погиб под конец войны, этот факт отражен во многих летописях всех воюющих сторон, уж очень этот маг был силен, портил жизнь своим врагам и улучшал ее союзникам. После его гибели кто-то горько заплакал, а кто-то одарил богов выше всяческих мер. Сэр Марг, кхм, ваша реакция связана с тем, что слышали про этого почтенного человека? Не просто же вы носите аналогичную фамилию, а ваш дар связан с големами и артефактами.

«Чтобы черти не забыли подливать ему масла на сковородку и держать под ней огонек пожарче», — чуть не произнес Костя, но успел спохватиться.

— Нет, миледи, но именно так звали моего учителя. Ну а фамилия досталась мне от родителей — отца и деда так звали, впрочем, в древности она не настолько и редкая была, а все мои предки — бывшие солдаты легиона.

— Они не могли быть родственниками дремора Марга?, — живо заинтересовалась графиня, и даже Гербед не смог спрятать любопытство в своих глазах.

— Не могу этого знать, — развел руками Костя. — Старикашка обладал таким характером, что с ним едва хватало терпения на занятиях, интересоваться его жизнью я меньше всего хотел.

— Жаль, что не смогу пообщаться с этим человеком, — впервые с момента, как началась беседа, заговорил Гербед.

— Многого от него не узнали бы. Если он и владел какими-то знаниями древности, то за века изрядно растерявшимися и обобщенными. Иначе я бы не занимался переделкой шахтерских големов и не искал чертежи амулетов и големов. Вот языков он знал много, современных и забытых еще полтысячи лет назад.

— Сэр Марг, я очень хочу узнать о вашем покойном учителе побольше. Надеюсь, однажды вы расскажете мне?, — с милой улыбкой и холодными глазами произнесла леди Чемтэр.

— Разумеется, миледи, — заверил ее Костя.

— Благодарю. Так вот, если вы с Гербедом не договоритесь по поводу обмена высшими рунами, то, возможно, вам понравятся эти две книги.

— Миледи, я, кхм, не хочу вас обидеть своими словами, но если есть возможность сначала пролистать эти книги, бегло ознакомиться…, — как можно вежливее сказал Костя. — Брать кота в мешке не в моих планах, а ценность книг для меня означает не только их древность и то, что написаны знаменитыми авторами, но в большей мере содержимым, знаниями, которые сокрыты в них.

— Справедливо, — согласилась с ним собеседница. — Что ж, думаю, сегодня ни о каких занятиях речи идти не может. Берите эти книги с собой, знакомьтесь, читайте и вечером дайте мне ответ. Да, на ночь я у вас их заберу.

— А?…

— Это не мое недоверие, — вновь одарила хозяйка своей улыбкой молодого человека. — Просто не хочу, чтобы вы просидели за ними всю ночь и завтра с красными глазами и тяжелой головой показались в этом кабинете.

— Как скажете, миледи, — согласился с ней гость.

Леди Чемтэр взяла со стола серебряный колокольчик и несколько раз качнула им. На громкий и удивительно чистый мелодичный звон через минуту в кабинете появился подросток лет четырнадцати в лакейской ливрее.

— Лник, проводи нашего гостя в выделенные ему покои и будь неподалеку, чтобы помочь при необходимости.

— Слушаюсь, госпожа, — звонко ответил тот.

— Все-таки он согласился на книги…, — задумчиво произнесла леди Аглая. Она и ее маг сидели в большой беседке из золотого дерева, увитой гроздями ароматных цветов.

— А я что говорил?, — усмехнулся Гербед. — Еще в прошлом году, когда мы его встретили у той деревни, мм, как же ее…

— Дальние Броды.

— Они самые, точно. Еще тогда я обратил внимание на простые вещи с высшими рунами. Светильник! Кувалда! Моя ошибка в том, что посчитал тогда этого парня владельцем вещей, а не создателем. Ну не укладывалась в мою голову мысль, что вот такой сопляк так легко без всякой маскировки выставит напоказ подобное сокровище, м-да, — вздохнул маг. — Силы в нем было очень много, так и сиял. А ведь любой маг знает, как прикрыть свою ауру, такое поведение присуще ученику, но никак не мастеру, владеющему высшими знаниями магии. Потом обратил внимание на его големов. Заклинания были типично шахтерскими, за исключением рунных цепочек на оружии истуканов.

— И тогда ты сказал, что интереса его создания не представляют, — поддела мага графиня.

— И сейчас утверждаю. Уверен, он подпитывает големов раз в несколько дней, минимум единожды в неделю. Расход энергии у тех просто колоссальный! А эффективность ничуть не больше, чем у тех же «пауков».

— Но ты не будешь отрицать, что его метательное устройство превосходит арбалеты и боевые чары тех же «пауков»?, — произнесла женщина.

— Не буду, — согласился с ней маг. — И там задействованы опять же высшие руны.

— Сколько он передал тебе рун?

— Восемь. Но я уверен, что знает еще столько же, возможно, и больше.

— Шестнадцать-двадцать рун? Может, и больше?, — переспросила леди своего мага.

— Может, и больше, — кивнул Гербед. — Двадцать пять, тридцать… не больше тридцати. Иначе его заклинания были бы намного сильнее. Чем больше рун, тем больше магических связей маг может создать. Хотя не дает мне покоя тот факт, что взял он именно книги, а не согласился изучить мои высшие руны. Даже самый распоследний ученик знает о ценности высших рун, а этот отмахнулся от моих слов про обмен. В книги вцепился, как умирающий от жажды в кружку с родниковой водой.

— Ты же это и говорил.

— Говорил, но это было до того момента, когда он озвучил свое решение. Да он даже ни единого мига не сомневался: книги, и все тут. Когда я это увидел, тут и… а-а, да что тут говорить: этот мальчишка — с большими странностями и еще бо́льшими секретами.

— Книги весьма ценные, ты сам изучал по ним артефакторику.

— Жаль, что мне подвластна только теория. Глядя на то, что выходит из рук этого Коста, начинаю жалеть, что мне суждено было стать боевым магом. Человеческое тело имеет ограничения, чего не скажешь о металлах и кристаллах.

— Подведя итоги, мы сейчас уверены, что Косту известны не меньше тридцати высших рун, потому он и посчитал, что правильно создавать рунные цепочки для артефактов важнее получения новых рун, тем более своих у него хватает. К тому же носит фамилию древнего дремора, который, как и наш гость, мог из крупинки металла создать убийственный амулет.

— Да, Аглая, все так, — согласился с ней маг.

— Он мне нужен.

— Раньше надо было думать, как его привлечь на свою сторону.

— Я ему предлагала идти на службу после того покушения, разве не помнишь?

— Помню, помню, да что толку? Ты тоже хороша — отказался перспективный человек, и ты про него забыла, гонор решила показать.

— Не гонор, сам знаешь, что потом началась кампания против Тирома Ардатского.

— Хватит об этом, Аглая. Я советовал предложить ему баронство с минимальными обязанностями, вплоть до того, чтобы дать ему титул свободного рыцаря. И что в итоге вышло?

— Я ошиблась, когда решила немного подождать и присмотреться к Косту. Попыталась исправиться, когда приказала Д’Рамсту не давать титул, но сам же помнишь, что там приключилось, — призналась леди. — Да еще эти жрецы так не вовремя вмешались, — сверкнула она глазами.

— Жрецов лучше не трогать, Аглая. А барона стоит приструнить, но осторожно, чтобы никто не связал наказание с Костом, — предостерег ее Гербед.

— Посоветуй лучше, как перетянуть на свою сторону Коста. И перемени к нему свое отношение.

— Нельзя, — отрицательно качнул головой маг. — Если мы оба перед ним станем стелить эльфийский ковер, это еще больше может оттолкнуть его, как минимум — насторожить.

— И чтобы не вышло как с Днастарзом.

— Некромант сам обнаглел сверх меры, причем я предупреждал тебя, если помнишь.

— Он был силен, а мне тогда нужна была любая помощь. Тем более он смог укротить сущность древнего дворца, а это оказалось не по силам даже тебе.

Гербед скривился, словно надкусил спелый лайм.

— А еще мы должны жрецам услугу и свою помощь, когда они потребуют. Дорого нам обошелся Днастарз, — вздохнула графиня.

— Без помощи светлых жрецов мы не справились бы с некромантом. Или это стоило бы нам огромной крови. Ничего, Кост пользуется некоторым авторитетом среди жрецов Матери Ашуйи, нам это только на руку.

— Еще один камешек на весы, чтобы привлечь мальчишку к себе, — согласилась с ним Аглая. — Не спускай с него глаз, Гербед. Мне нужен постоянный доклад о всех его действиях, найми лучших охранников, пусть контролируют обстановку. И так уж дважды его чуть не украли.

— Четырежды, — поправил собеседницу маг. — Две группы имперцев мои разведчики задержали в окрестностях города и после допроса узнали от них, что прибыли они именно за чертежами хсурга и человеком, который может их прочитать.

— Ты не доложил…, — протянула графиня и холодно посмотрела на мага.

— Извини, Аглая, посчитал, что эти два случая могу разобрать сам, — чуть склонил голову Гербед. — У тебя и так хватает дел и не хватает времени.

— На Коста у меня его хватит. Больше так не делай.

— Слушаюсь, моя госпожа, — улыбнулся маг.

Пока Костя делился знаниями с Гербедом, мастеровые Ардана сделали еще одного голема, точнее, заготовку к будущему магическому созданию. Выставив у ворот Рефда, чтобы он заворачивал всех гостей назад, землянин занялся инвентаризацией своего имущества. Он надолго собирался покинуть город, решив поселиться, считай, в глуши. Оставлять в доме, пусть и с магической охраной, что-либо ценное посчитал глупым поступком. После слухов, что антипиратская экспедиция привезла сундуки с золотом и ларцы бриллиантов, попыток забраться в этот дом, сродни той, когда чуть не придушили ночью Рефда, не сделает только слепоглухонемой безногий паралитик из воровской гильдии, хватает залетных гастролеров и шестерок дворян, алчущих прикарманить редчайшие записи. Так что лучше все перенести в новый особняк, там и репутация дома поможет сохранить и потом перед окончательным вселением не придется переносить часть вещей.

Все записи возьмет с собой, это необходимо для самообразования и вообще. Крошечную коллекцию оружия — в особняк, древние книги, не несущие магической составляющей, в… хм, пожалуй, их он отправит в лавку к Ардану на реализацию. Золота мало не бывает, а именно сейчас предстоят сумасшедшие траты. Одежду частью в особняк, частью с собой. Инструмент и заготовки амулетов — в новый дом.

— Так, а про тебя-то я и забыл совсем.

Перед ним лежала та самая металлическая коробка, которую он снял с тела вора, попавшегося в живую ловушку у дома мага в древнем поселке на другом берегу Салпы. Зачарованный металл с честью выдержал натиск веков и агрессивной среды, но сдался через пятнадцать минут под острым зубилом и тяжелым молотком. Внутри лежал золотой витой ободок на голову с пустым гнездом под крупный — с перепелиное яйцо размером — камень. Судя по всему, вот в этих замшевых мешочках и лежат нужные камни для украшения, в этой же коробке находилась вместе с ними тонкая распухшая от частого просмотра тетрадь с кожаной обложкой, прошитая металлической нитью. Все это сохранилось просто великолепно, словно только-только положили внутрь.

Маркин развязывал тесемки на первом мешочке дрожащими пальцами и слыша бешеный стук своего сердца. Он уже был уверен, почти уверен, что сейчас увидит.

Кристалл с записями, крупный, похожий на бриллиант.

Гнездо на ободке идеально подошло под него. Костя надел предмет на голову и почувствовал, как от того стало исходить едва заметное приятное тепло. Пароль на активацию нашел в тетради. Всего было пять камней, каждый из которых содержал в себе определенную часть знаний и был практически бесполезен без прочих. Все пять бриллиантов были итогом десятилетий жизни и разработок артефактора и големостроителя древности, одного из бакалавров академии Дремор.

Только подумать — Костя рисковал жизнью, носился по герцогству и за его пределами в поисках знаний, бился с демонами за титул рыцаря ради возможности войти в дворянское общество, которое хранит у себя записи с секретами древней магии, а они все это время лежали в его кабинете, вот в этом неприглядном металлическом ящичке. Хватило часа, чтобы пролистать тетрадь и несколько минут ощущать себя студентом, слушая четкие пояснения невидимого преподавателя, рисующего руны цепочек заклинаний.

— Никому не отдам, ни за что!

Содержимое ящичка он спрятал на груди, не собираясь расставаться с обретенной ценностью ни на миг. Пусть этот толстый пакет согревает ему сердце, а от чужих взглядов его прикроет плотная верхняя одежда.

Из десяти големов-стрелков только пять к этому времени были готовы к применению, еще двух мастера обещались поставить на ноги в течение ближайших дней. Вот только не было этого времени у мастера магии, где-то глубоко в душе сидело чувство, что петля некоей игры, интриги вот-вот затянется, и тогда ему будет уже поздно бежать.

Только Ардан и Шаан-Ри знали, куда он подался. Возможно, догадаются леди Аглая с Гербедом. От охраны артефактор наотрез отказался, аргументировав, что в спешке подобрать надежных людей и сохранить секретность будет очень сложной задачей. Пусть думают его компаньоны над этой задачей. К тому же пять его големов сами по себе небольшая армия, готовая разобрать на запчасти любого противника. Боевые амулеты — электро- и пироизлучатели, гранаты и винтовки — еще один неприятный сюрприз для тех глупцов, что решат поживиться за счет землянина.

Выезжали вечером на дилижансе, запряженном четверкой отшских тяжеловозов, которыми правил Рефд (он же и обихаживал их все время путешествия). Двумя часами ранее маг вывел големов из города и спрятал в лощине в стороне от основного тракта. Весенние деньки короткие, так что увеличение отряда боевыми механизмами прошло незамеченным, а шум, издаваемый големами, легко можно списать на отряд латников или тяжеловооруженных дружинников одного из дворян.

За четыре с половиной дня путешествия на дилижанс четырежды нападали: трижды это были саалигирские твари, которые чуть не порвали лошадей, а один раз из густых кустов на пригорке, вдоль которого шла лесная дорога, кто-то пустил молнию, оставившую отметину на наплечнике одного из големов. В ответ металлические создания открыли такую ураганную пальбу, что пригорок вмиг очистило от всяческой растительности выше двадцати сантиметров. Костя даже не стал останавливаться, чтобы поискать трофеи, ну не хотелось ему копаться в месиве, если нападающий (или нападающие) не успел удрать, да и брать там было нечего, судя по слабости боевого амулета; наличие мага в разбойничьем отряде землянин напрочь отмел.

Доставшаяся от графини деревня, как и большинство поселений в герцогстве, была обнесена деревянным пятиметровым частоколом из бревен с заостренными концами. Имелись несколько башенок или, что ближе к истине, вышек, обитых толстым горбылем или половинками кругляка.

Гостей, и уж точно — нового господина, тут не ждали, судя по тому, как споро деревенские закрыли ворота, едва только из леса показался кортеж. Над остриями частокола замелькали человеческие фигуры, заблестели солнечные зайчики, отражающиеся от шлемов и наконечников копий.

— А нам тут не рады…, — протянул Рефд и машинально погладил левой ладонью круглый щит, который стоял у его ноги под скамейкой кучера.

— Это они просто своего господина не признали, — подмигнул ему Костя.

Рефд с недоумением посмотрел на веселящегося хозяина и предложил:

— Кост, разреши мне с ними первым поговорить. Может, им и господин тут не нужен вовсе… кажется мне, что последний раз они видели его или сборщика налогов несколько лет назад. Как бы чего из-за этого не вышло непоправимого.

— Шучу я. Не надо никуда ходить одному, вместе подъедем и представимся, только ты броньку затяни получше и шлем надень с плащом. Не хватало еще, чтобы тебе, как белке, в глаз стрелу вогнали или смолой окатили горячей.

К воротам выдвинулись в таком порядке: два голема почти плечом к плечу шли первыми, за ними медленно катил дилижанс, справа в трех метрах от него топал Первый, последняя пара металлических солдат замыкала кортеж. В пятидесяти метрах от стен под ноги големам прилетела стрела с ярко-белым оперением.

— Кост?, — произнес Рефд, машинально придержал лошадей, натянув поводья, и оглянулся назад, в окошко, сквозь которое Костя с интересом наблюдал за происходящим.

— Кати дальше, — приказал землянин. — Мне еще тут будут указывать, где останавливаться!…

Первая пара стрелков подняла оружие вверх, до этого едва не касавшееся стволами земли, и выпустила по воротам две короткие очереди. От потемневшей древесины во все стороны полетели щепки, на створках появились светлые отметины. Отстрелявшись, големы вновь опустили оружие и пошагали вперед как ни в чем не бывало, под широкой ступней одного из авангарда хрустнула «межевая» стрела.

Маркин был уверен, что у деревенских имеются боевые амулеты, и не чета тому, из которого их обстреляли позавчера, но пока засевшие за частоколом не пускали их в дело, ждали. Даже стрел больше не летело, хотя исподволь Костя ждал, что те попытаются лошадей прикончить.

— Эй, открывай ворота, сэр Кост Марг, владелец этих земель, прибыл с инспекцией!, — зычно прокричал Рефд. Из-за глухого шлема, в котором вместо смотровых щелей были мелкие частые дырочки (чтобы местные робингуды не засадили стрелу), голос звучал зловеще.

— Это какой такой владелец? Не знаем таких, у нас свободное поселение!, — после недолгого молчания ответил кто-то со стены.

— По распоряжению графини Чемтэр, власть которой распространяется на эти земли, деревня Давзорана передана в вечное владение рыцарю Маргу.

— Пусть к графине катится рыцарь твой!, — В голосе деревенского появились истеричные нотки, еще малозаметные, но человек — было ясно — явно накручивал себя. — Где она, а где мы? Где ее помощь, когда нас тут твари саалигирские жрут, разбойники мзду требуют и посевы травят, некроманты в рабство угоняют?!

— Севернее стоит графская застава, прикрывающая эти места от некромантов и тварей. Осенью силами дружины вычищались эти земли от лежбищ и стай хищников из Саалигира. Так что придержи язык, крикун, вы здесь жирок нагуливали несколько лет, освобожденные от налогов, пока кто-то неподалеку кровь лил, чтобы ты спал спокойно!, — прокричал Рефд.

— Мы свободные! Передай своему хозяину, чтобы убирался, пока не сожгли големов магией и тебе на голову горшок с каменным маслом не скинули!

— Да вас всех…

— Постой, Рефд, дальше я сам, — остановил закипающего помощника Костя.

Из дилижанса он вылез с непокрытой головой, сверкая начищенной сталью доспехов и демонстрируя дорогой алый плащ с меховой черной оторочкой. Защита, богатство и уверенность. Впрочем, рисковал он не сильно: качественный амулет, приобретенный еще в прошлом году, отведет и стрелу, и заклинание, буде кто рискнет избавиться от своего сюзерена прямо сейчас, клюнув на обманчиво беззащитный вид незащищенной головы.

— Я сэр Марг, ваш господин и хозяин этих земель. Приказываю открыть ворота и впустить меня, старосте встретить за воротами, жителям приготовиться к присяге! Я прощаю глупца, который оскорбил меня и леди, но только в данный момент. Если мне придется войти в деревню силой, преодолевая сопротивление, то казню каждого, кто попытается убить меня, выпорю кнутом всех мужчин, а также женщин, которые будут с оружием. Нападение на моего помощника и мое имущество считаю попыткой убить меня! Если потребуется, я сровняю тут все с землей, приведу других крестьян и заложу новую деревню, но всем жителям старой Давзораны не будет места на моей земле, любой из них станет считаться разбойником с соответствующим отношением к нему!, — громко и чеканя каждое слово, произнес Костя. — Я жду вашего ответа.

За частоколом послышался неразборчивый гул голосов, несколько раз четко было произнесено ругательство, потом невидимый собеседник, уже другой, спокойным и уверенным тоном ответил:

— Уходи, рыцарь, ничего тебе здесь не обломится. Мы теперь живем своим умом, и никакие господа нам не указ. Стена наша с воротами магией защищены, амулеты хорошие и сильные, твоим старым големам они не зубам.

— Вы приняли решение. Рефд, разворачивай дилижанс, големы — охранную коробочку создать, прикрыть лошадей.

Костя отвел свой крошечный отряд на сотню метров, после чего приказал остановиться. Големов выстроил шеренгой, чтобы они прикрывали стеной своих тел его и Рефда, дилижанс был повернут запятками к деревне, таким образом защищая лошадей от вражеских выстрелов, главное, чтобы деревенские принципиально не пожелали убить животных, ведь от стрельбы навесом они не защищены совсем.

— Кост, про защиту он правду сказал? Пули же щепки выбивали, никакого щита не увидел.

— Ага, — кивнул Костя, — но соврал или сам не знал про ее силу. Пара гранат — и амулеты покажут донышко. А пули мелкие и легкие очень, заклинания их и не заметили, что жуки они для амулетов.

— Будем прорывать оборону?

— Будем силу показывать, — поправил помощника Кост.

— Когда? Почему не сейчас, что ждем?, — забросал землянина вопросами Рефд.

— Посмотрю, не захотят ли они первыми нас обстрелять, тогда я тут все разнесу, — ответил Костя. — Хотя, честно говоря, не хочется настолько обострять отношения с местными. Мне спокойное место для работы нужно, а не полыхающая местью округа.

Прошло десять минут, но деревенские как вымерли. Даже движение за стенами исчезло, видимо, оценили скорострельность големов, и хоть и обозвали их старыми, но рисковать и подставляться под выстрелы не собираются. Да и обидно, видать, потерять голову по вине невзрачного голема.

— Ну, посмотрим, как отреагируют на это… Первый, выстрели гарпуном по воротам!

Первый снаряд с рунами усиления пробил магическую защиту на воротах, но сил повредить их уже не хватило, гарпун несильно тюкнулся, выломал солидную щепу и упал на утоптанную землю. Через минуту метром левее ударил новый, и на этот раз, ослабленные предыдущим выстрелом, амулеты не смогли полностью спасти ворота: две толстые плахи с громким треском переломились.

— Забе́гали, — злорадно произнес Рефд, когда на стенах возникла суета. — Ломать до конца станешь, Кост? Ворота только? Или еще и стены?

— Пока ворота, а там посмотрим.

К наконечнику третьего гарпуна Костя прикрепил зажигательную гранату, самую мощную из своего арсенала, с крошечным (такие были встроены в «крысоловов») кристаллом-накопителем. Пока прилаживал, из деревни прилетело несколько стрел, но все они безвредно ткнулись в землю в нескольких метрах от големов.

Третий выстрел снес одну створку ворот, покорежил вторую и поджег стену. Четвертый разнес в щепки навес на ближайшей вышке, пятый и шестой оставили в частоколе две внушительные дыры.

— На этом остановимся, посмотрим, что они предпримут, вполне хватит за тот пяток стрел, что по нам пустили сейчас, — сказал Костя, потом махнул в сторону дилижанса. — Давай, Рефд, доставай стол и стулья, и приготовь перекусить, а я пока присмотрю за этими свободолюбцами.

Подзорная труба с четырехкратным увеличением приблизила частокол. Можно было рассмотреть сквозь щели и дыры в нем, как суетятся местные жители в деревне. Изнутри, перекидывая через верх, попытались забросать огонь землей и залить водой, но пламя уже хорошо вгрызлось в древесину и только продолжало захватывать еще большую площадь. Видимо, решив рискнуть, пока наступила тишина в обстреле, из ворот выскочили трое мужиков с большими деревянными бадьями с водой, которую они выплеснули на огонь и тут же скрылись под защитой стен. Через минуту появились вновь, окатили очередной порцией воды горящие стены и опять задали стрекача.

— Кост, я все приготовил, — оторвал землянина от наблюдения Рефд. На раскладном плетенном из тростника столике Костин помощник разложил тарелки с копченым мясом и рыбой, овощи, сыр, острое вяленое мясо и большую бутылку с красным вином.

Костя с Рефдом успели перекусить и выпить по кружке вина, когда из бывших ворот вышли двое — высокий мужчина лет сорока и молодой паренек, которому вряд ли исполнилось больше восемнадцати. Деревенские были одеты согласно сезону, без оружия и брони. Шли медленно, то ли преисполненные важности, то ли ноги едва шевелились от страха.

Остановилась парочка в нескольких метрах от големов, рядом со стрелами, не долетевшими до Костиной «ставки».

— Добрый день, ваша милость, — вежливо, но без подобострастия произнес мужик, потом толкнул мальчишку, который пролепетал что-то похожее на приветствие. Голос был знакомым, этот же и отправлял Костю восвояси (но не первый истеричный), полагаясь на крепость стен и силу амулетов.

— Лучше поздно, чем никогда, — произнес себе под нос Костя, подразумевая вежливые слова, которых не было при разговоре с деревенскими у ворот полчаса назад. Желать что-либо не стал, вместо этого махнул рукой, подзывая к себе.

Рефд, вскочивший со стула, когда деревенские приблизились, тут же зашел к ним за спину, что не прибавило им хорошего настроения. А мелкий так и вовсе побелел, как мелованная бумага.

— Кто вы? С чем пришли?

— Я староста этой деревни, Юрбиком меня кличут. Это мой сын Смарин.

— Зачем его взял, Юрбик, а ну как я тебя сейчас казню вместе с ним?

Собеседник вздрогнул, Смарин уже не побледнел — позеленел, а губы приобрели фиолетовый цвет, как у замерзающего.

— На то воля богов будет, значит. Я подвел всех, кто доверился мне, потому и ответ сам должен держать. Сын у меня один, без меня пропадет, и по старым законам должен разделить вину со мною.

— А тот крикун? Который поносил графиню и меня, где он?, — поинтересовался Костя.

— Романик… в деревне он, ранен. Ребра поломало бревном отлетевшим, — хмуро произнес староста. — За его слова я отвечу, с моего указания он речи вел.

— А почему вообще решили пойти наперекор?

— Привыкли к воле, да и последний наш господин никогда не навещал, только стражников с мытарем видели. А тут вы сами и один, почитай…

Как оказалось, несмотря на сверкающий Костин вид, землянина всерьез не восприняли. Один со слугой, без отряда стражников и мага, он не был воспринят местными, ну совсем никак. Тем более что здесь жили люди, которые не боялись поднять на вилы тварь из Саалигира — понятное дело, которую помельче и без костяной шипастой брони. Да и в големах были опознаны переделанные «шахтеры», что опустило еще ниже авторитетную планку. А потом захрустел от мощных ударов частокол, полетели сотни щепок во все стороны и исчезли ворота, причем произошло это с удивительной скоростью, которой никто не ожидал от этих неказистых переделок. Появились первые раненые…

Задержку в обстреле деревенские поначалу восприняли как поломку или истощение маны, но наблюдатели сообщили, что лорд уселся трапезничать. И это добило старосту. Будучи умнее большинства своих земляков, он все понял правильно: показательное разрушение ворот, частокола, вышки — и ни одного убитого, хотя послать смертоносные снаряды поверх стен в глубь деревни было совсем не сложно. Вот и двинул он каяться и просить за всю деревню.

— Не вы, так других пришлют, это я только потом понял, когда ушли от ворот и стрелять начали, — вздохнул староста. — Неожиданно вы, ваша милость, появились, все мысли из головы после вольной жизни смешались, вот и сорвались эти слова обидные с языка… готов ответить, только прочих не трогайте, ваша милость.

— Чтобы ты лишнего не думал, посмотри вот эту бумагу… Рефд, покажи грамоту графскую, — произнес рыцарь, потом спохватился: — Э-э, а ты читать-то умеешь?

— Обижаете, ваша милость, — прямо вскинулся тот. — И читать, и писать, и считать. И сына своего обучил тому же, а еще знаю язык пустынников из ханства, значит.

— Тогда читай, — кивком головы указал на документ, который принес из дилижанса Рефд.

— Тут и хутора вписаны… хм…, — задумчиво произнес Юрбик.

— А что не так с хуторами? Уже их нет?!

— Что вы, ваша милость! Хутора на месте, но вот их владельцы… хм, в общем, они те еще волки, свое они не отдадут, им проще будет все разбить и сжечь.

— А-а, это, — успокоился лорд и равнодушно махнул рукой. — Пусть… не захотят присягать мне — пусть валят на все четыре стороны. А вот насчет «разбить и сжечь» мое имущество…

Костя не договорил, но тон и злой блеск в глазах сказали его собеседнику гораздо больше слов.

— Твои все на месте, Юрбик? Я хочу немедленно принять от вас клятву верности.

— Почти все, ваша милость. Два пастуха и три мальчишки-подпаска со скотом ушли с самого утра, но будут перед закатом. И еще трое охотников тоже с рассвета ушли, но когда они вернутся — я не знаю, — развел руками староста. — Иногда они на несколько дней задерживаются.

— Причины?, — поинтересовался Костя.

— Ну-у, к примеру, добыча хорошая попалась, или подранок далеко ушел, либо забрались далеко и решили не спешить назад, а устроить себе лежку в лесу. Иногда и не возвращались совсем, один раз другие охотники нашли оружие и клочки знакомой одежды только, — посмурнел староста.

Рыцарь быстро закончил разговор с Юрбиком, дождался, пока Рефд уложит походный «набор для пикника» в дилижанс, уселся в него же и приказал своему помощнику править в деревню. Старосту с сыном заставил топать за ним ножками, и вовсе не из мстительности, просто с самого начала поставил границу взаимоотношения и социального статуса. Панибратство до добра никогда не доводило, для этого необходимо полностью доверять подчиненному, и обычно в таких случаях он, подчиненный, становился соратником.

Деревня не сильно впечатлила Костю. Размерами сопоставима с крошечным городком, но лишь потому, что дома занимали изрядную площадь. Населения — около четырех сотен человек, включая младенцев и дряхлых стариков. Дома почти все двухэтажные: фундамент и первый этаж каменные, даром, что ли, неподалеку горы начинаются, а булыжники встречаются повсеместно на полях и в ручьях, второй этаж — деревянный. При этом примерно в равных пропорциях верхние этажи и крыши делились на два типа. Один представлял из себя почти классическую мансарду, с очень высокой двух-, реже четырехскатной крышей и окошками-шалашиками. У другого типа второй этаж был обычным срубом, только низким, чуть-чуть выше двух метров, а крыша двух- или односкатная и почти плоская. Везде применялась черепица. Дворы у домов были небольшие и все ограждены высокими плотными заборами из жердей и горбыля. Кроме жилого дома на каждом подворье имелись одна или две хозяйственные пристройки. Чаще всего на каркасе из бревен, обитых горбылем или плетеными матами из соломы, обмазанными глиной с песком и пометом животных (это Косте уже позже рассказали).

От Юрбика землянин узнал, что стал владельцем большой мельницы, которая стоит на ручье в километре от деревни и просто прикрыта холмом, потому и не видна отсюда. А рядом с лесом в предгорье стояли лесопилка и смолокурня, но вся продукция шла только на местные нужды.

Спокойно проехав сквозь бывшие ворота, дилижанс протащился по узкой улочке к крошечному пятачку в центре деревни, как видно, выполнявшему роль местной главной площади. Причем она была засыпана слоем разнокалиберного щебня, утрамбованного чуть ли не до состояния брусчатки.

Землянин оценил расположение и устройство улиц: любой нападающий окажется втиснут в своеобразный узкий коридор, который может быть закрыт баррикадами и небольшими отрядами воинов в крепкой броне и с хорошим оружием, стены коридора — высокие заборы и прочные ворота и калитки подворий. Правда, его големам не составит труда проломить себе «дверь» в любом месте, а вставшие (если такие найдутся) стеной противники из преграды превратятся в превосходную мишень для пулеметов, ведь им даже деться некуда будет в такой «трубе».

Пока деревенские жители собирались (по указанию носившегося всюду Юрбика, оставившего рядом с Костей своего единственного сына в качестве заложника), прошло более часа. Потом оказалось, что несколько семей под шумок удрали подальше от «обреченного» поселения еще тогда, когда раздались взрывы и грохот разваливающегося частокола.

Вся толпа на площади, разумеется, не вместилась, там чуть ли не половину пространства заняли дилижанс и отряд големов. Поэтому деревенским приходилось толпиться в узких улочках.

— Я, рыцарь Кост Марг, милостью вашей госпожи графини Чемтэр назначен владетелем этих земель. Клянусь обеспечивать безопасность и порядок на вверенных мне территориях, творить справедливый суд и избегать насилия и бесчестных поступков в отношении моих вассалов!, — громко произнес Костя, вставший на скамейку возницы дилижанса, чтобы его было видно со всех сторон. — Каждый из вас сейчас принесет мне клятву верности, отказавшиеся будут вольны уйти в любое место за пределами моих земель. Имущества с собой возьмут столько, сколько смогут унести на себе. Все прочее принадлежит мне и будет распределено между верными мне людьми.

Среди людей возникли было ропот и нездоровое шевеление, но быстро стихли, когда големы подняли стволы пулеметов.

Первым поклялся староста, затем подтолкнул к лорду своего сына, затем его жена… понемногу один за другим к землянину подходили местные жители, произносили слова клятвы, кланялись и отходили в сторону. Самостоятельную присягу приносили все жители, начиная от одиннадцати лет, за детей же помладше ответственность брали родители, а за глубоких стариков, которые в силу преклонного возраста не могли самостоятельно присягнуть, — их взрослые дети или опекуны. Процесс затянулся до самой темноты, последние жители деревни присягали под светом магического прожектора. Косте нужно было просто стоять и слушать, но такое многочасовое занятие сильно его вымотало.