Камень вокруг сплошь покрыт резьбой. По углам наросты сероватого старого льда, с потолка свисает десяток-другой сосулек. Грубые каменные лавки растут прямо из пола и настолько низкие, что лишь у гномов колени не окажутся у макушки, воспользуйся они ими. В огромном каменном горшке с облегчением издох и с великой радостью засох кривой растительный росток. На пересохшую землю в горшке, кою никто и никогда не поливал — если не считать плевки проходящих мимо гномов, — было бы больно смотреть любому садоводу. Под сводом ярко горит начищенная до блеска медная масляная лампа. Одним словом — все вокруг идеально подходило под вкусы суровых гномов, в особенности тех коротышек, кто родом с севера, родом с Храдальроума, где и находился выбранный Кроу коридор.

Перекрывающие коридор высокие двустворчатые двери были настолько массивными даже на вид, что сразу становилось ясно — вздумай кто пробиваться силой, ему придется изрядно попотеть безо всякой гарантии на успех. Сам коридор длиной в пятнадцать крупных орочьих шагов и достаточно широк, чтобы собравшиеся в нем претенденты не толкались локтями. Противоположный от дверей конец коридора выходит прямо на покрытый свежим снегом склон горы, дальше спуск в несколько километров по вихляющей узкой горной тропе, что приведет к паре домишек и наблюдательной башне. Сторожевой гномий пост. Есть конюшня и торговая лавка.

Туда и принесла вспышка телепорта гнома Кроу, оттуда он и начал упорное восхождение еще затемно, иногда отрывая взор от покрытого льдом и снегом камня и любуясь черным звездным небом, что только-только начало сереть. Кроу шагал не один. Впереди и позади — такие же одинокие фигурки с облачками пара, срывающимися с губ. Когда с рассветом он добрался до коридора и уселся на свободный край лавки, их здесь уже было десять. Когда подошли остальные, их число увеличилось до семнадцати. Пятнадцать игроков и два «местных». Из рас — гномы, люди, полуорки. Нет ни одного эльфа, что и понятно. Гномы и эльфы — жуткие расисты. Причем гномы наиболее честные в этом плане — они не скрывают свою неприязнь за тонкими улыбками, мелькающими веерами и ничего не значащими вежливыми словами, которыми с тщательно завуалированной трех- или даже пятисмысленностью посылают тебя куда подальше.

Все, кто пришел сюда, хотят стать учениками у любого кузнеца из обитающего за резными каменными дверями богатого гномьего рода. Степень древности, известности, богатства и доверия гномьего короля к этому роду видны невооруженным глазом, если умеешь не только глядеть, но и видеть. Сам коридор, выходящий прямо на снежный склон горы, прямо на волю, громко заявляет о том великом доверии, что оказано сему роду. Они могут входить и выходить в любой миг, не пользуясь городскими вратами. Они могут впускать и выпускать любого. Они сами охраняют проход от врага — и было бы глупо думать, что единственной защитой являются двустворчатые двери и пара обряженных в доспехи гномов с алебардами.

Игроки украдкой переглядывались, перешептывались. Кроу никто и не замечал — он отступил в дальний угол, прижался к стене, скрестил руки на груди и замер. Полуприкрытые веками глаза внимательно осматривали каждого из пришедших, пытаясь выяснить степень их умелости по поведению, расслабленности или скованности, по позе, по словам. Это важно.

Сегодняшний быстрый и небрежный отбор пройдут только пятеро.

Кое-что интуиция и наблюдательность подсказали. Девять людей и гномов — зеленые новички. Очень зеленые. Аж скулы сводит при одном их виде — будто лимон раскусил. Они сами понимают, что зря пришли сюда, но, видимо, надеются на чудо. Еще пятеро выглядят более уверенно. Они явно простояли пару десятков часов за наковальней, изучили несколько рецептов, возможно, даже сумели продать кое-что из выкованного. Последние же трое — полуорк, человек и сам Кроу — самые «мутные». Предпочитают молчать, терпеливо ждут, глядя либо в стену, либо на поблескивающую сосульку, либо же на пять огоньков медной масляной лампы.

Ожидание длилось не больше четверти часа. Тяжело грохнув, двери начали быстро и бесшумно открываться. Ни скрипа, ни заминок, толстенные каменные плиты скользили как по маслу. Видимо, первый «грох» был для пущего эффекта. И сигнал возымел свое действие. Все вскочили, отошли от центра коридора, давая место главной фигуре, что тоже не заставила себя ждать.

Первыми вошли стражи — приземистые, широкоплечие, закованные в металл с макушки до пят, сжимающие в стальных ладонях щиты и топоры — они прошли к выходу из коридора, где и заняли позицию у края наметенного белоснежного сугроба. Самих новичков никто не боялся. Равно как и опасных предметов, что они могли бы принести с собой — в стенах коридора скрыты мощные артефакты, что уже проверили тела и снаряжение чужаков. Это, кстати, несло определенную, но не слишком большую угрозу для самого Кроу.

Широко и уверенно шагая, в коридор ступил гном в клетчатом зелено-красном плаще поверх серых доспехов. Шлема нет. Непокрытую голову обрамляет настоящая грива волос, жестких и непокорных, торчащих во все стороны. Гном похож на взбешенного зверя, вздыбившего шерсть. Крохотные, истинно по-гномьи крохотные, глазки сердито буравят собравшихся, и явно он уже успел составить вывод. Правая рука гнома лежит на рукояти висящего на поясе молота, левой держит перед собой обычный с виду кусок горной черно-желтой руды. Обычный камень — только чересчур уж чистый.

Тратить слова на произнесение речи гном и не подумал. Не стал он и расходовать силу на приветствие. Даже не представился. Шествуя между двумя неравными рядами пришедших сюда новичков, он каждому молча протягивал кусок камня. Заминки не возникло — явившиеся сюда уже успели изучить хотя бы базовые правила и знали, что камень — это аналог книги в любой гильдии. Булыжник мгновенно проверит все твои кузнечные умения и достижения.

Вердикт выносился сухо и столь же быстро, как и скорость проверки.

— Нет, — бросал гном и шагал дальше.

А съежившийся от неудачи новичок покидал ряд и спешил к выходу из коридора. У него будет шанс попытаться еще раз — когда чуть поднимет свои умения. Спорить никто не пытался. Об этом тоже предупреждали — здесь не терпели возражений и сомнений в их решениях. Мигом вышвырнут, и тогда уже путь сюда будет закрыт навсегда.

— Нет.

— Нет.

— Нет…

Звуковая отрывистая волна быстро приближалась. И приостановилась она только пять раз. Сперва рядом с орком, затем с человеком, третий и четвертый — «местные». А пятой, более долгой остановкой, оказался гном Кроу. И в пятый раз важный гном в клетчатом плаще произнес:

— Да.

После чего развернулся и, убирая камень в черный мешочек, пошел к дверям. Вот и вся важная церемония. Хотя скорее похоже не на церемонию, а на процедуру. При проверке лицо важного гнома осталось непроницаемым. Но рядом с Кроу он задержался на крохотную долю секунды дольше, чем у остальных. Почти такой же чести — крохотного промедления — удостоились полуорк, человек и один из «местных». Рядом же с Кроу задержка была еще чуть дольше. Важный гном увидел в стоящем перед ним парне что-то еще. И Кроу был готов биться об заклад, что нечто увиденное заключалось не в его умениях, а в его теле, и было скорее нелицеприятным. Болезнь. Эта чертовая могильная горячая лихоманка, что съедала изнутри. Вот что представитель древнего гномьего рода увидел у сердца Кроу. Но его ответ прозвучал как «да». И выждав, когда остальные выстроятся куцей цепочкой следом за широкой спиной немногословного важного гнома, игрок присоединился к ним. Следом зашагали стражи. Вскоре коридор опустел, а затем бесшумно закрылись каменные двери, напоследок издав басовитый «грох».

Дело сделано. Еще одна ступенька к цели успешно преодолена. Осталось показать себя в работе. С этого момента начинается новая страница в его цифровой жизни.

Кроу единственный, кто не обернулся на звук закрывшейся за их спинами тяжелой двери. Он жадно рассматривал открывшуюся ему промышленную панораму во всей ее волшебно-средневековой красе.

Печи, печи, домны, домны. Пробитые в камне отверстия различной величины источали просто чудовищный жар. Множество мехов сами собой нагнетали воздух, на звенящих цепях под потолком стремительно носились подвешенные грузы, чудом не задевая многочисленные масляные и артефактные светильники. Воздух сухой и горячий, под ногами идеально выглаженный камень. Звон молотов, пыхтение мехов, шипение пара и раскаленного металла сливается в странную, но приятную мужским ушам мелодию. На стенах, полу и потолке — художественная резьба, воспевающая кузнечное дело. На единственном свободном от резьбы участке стены висят три десятка портретов в тяжелых серебряных и позолоченных рамах. Стена почета. Заслуженные кузнецы, отличившиеся своими делами, — кузнецы, вышедшие из этого рода или же получившие здесь профессиональное образование. Здесь куют не только металл. Здесь куют кадры. И минуту назад Кроу стал таким кадром, и ему еще предстояло пройти процесс становления, результаты которого покажут, кем он станет — хорошим, но обыкновенным кузнецом, либо же истинным мастером своего дела.

— Чужеземец Кроу.

Короткие слова важного гнома заставили Кроу обернуться и шагнуть к источнику звука. Остальные прошли дальше. А они остались в небольшой стенной нише со стеллажами, заваленными кожаными фартуками и нарукавниками.

— Мое имя Тормунд, — представился гном, не дожидаясь неизбежного вопроса. — Я младший мастер в родовых кузнях Дуквов.

— Я Кроу. Ученик, едва познавший азы, — в свою очередь, ответил гном, особенно следя за тем, чтобы по дурости не назвать себя «кузнецом». У гномов, связанных с кузнечным делом, слово «кузнец» равнозначно титулу. Негоже свинопасу именовать себя князем. Негоже ковалю, умеющему создавать рядовые предметы, называть себя кузнецом.

— Изнутри сжигает тебя болезнь. Дурная болезнь. Она частенько поражает тех, кто роется в чужих могилах. Скажи, чужеземец Кроу… — гном сделал паузу, а Кроу поежился. Его до сих пор не называют учеником, продолжая кликать чужеземцем. Сейчас все решится. Главное, не сплоховать в ответах. — Ты любишь рыться в прахе усопших? Любишь раскапывать могилы в надежде легкой наживы?

— Нет, — четко ответил игрок, понимая, что прямо сейчас его слова проверяются каким-нибудь мощным артефактом. — Я не ищу могил для разграбления. А заболел, когда, роя подземный ход в личных владениях, наткнулся на старую заброшенную гробницу. Это мои земли. Мне решать, где копать собственную землю и дробить собственный камень.

— Хм… — изрек Тормунд Дукв, пристально глядя на игрока. — В своих землях гном — полновластный хозяин. Никто и ничто ему не указ. Я не обвиняю тебя, юный ученик. И не порицаю.

Как и следовало ожидать. Подгорные коротышки — жуткие собственники. Попробуй любому гному указать, что ему сделать на личном участке земли — и он поспешит сначала послать тебя куда подальше, а затем сделает все наоборот. По молчаливому и одобрительному мнению правильных гномов, Кроу полностью в своем праве на личном участке. И коли там могила — стало быть, могиле не повезло, если только хозяин земли не решит проявить уважение. А уж слова о копке проходов и дроблении камня — истинный бальзам для ушей гномов. Вот если бы Кроу сказал, что нечаянно наткнулся на старую могилу, когда копал ямку, дабы посадить прелестное зеленое деревце… его бы поспешили проводить на выход, заподозрив в совершенно неправильной для настоящего гнома ориентации…

— Но болезнь такая — не дело.

— Я коплю средства для излечения, — поспешил сказать Кроу. — И обязательно излечусь.

— Сначала попробуем излечить тебя работой, юный ученик, — едва заметно улыбнулся в бороду Тормунд. — Жар жаром. Я вижу, ты силен, как молодой бык. Спина твоя крепка. А у нас как раз приболел один из учеников, что работал у большой печи кочегаром. Не сменишь его?

— Конечно! — без малейшей заминки ответил игрок, хотя он понятия не имел, каким образом пышущая жаром печь излечит его от могильной лихоманки.

К тому же их сначала должны были протестировать на профпригодность старым как мир способом — попросить выковать свое лучшее изделие на глазах у мастера. Чем лучше образчик, вышедший из-под твоего молота, тем к более опытному наставнику ты попадешь в ученики. А если уж умудришься удивить своей работой — можешь и бонус заработать особый. Или подарок.

— Идем, — произнес Тормунд и покинул нишу. Кроу поспешил за ним.

Они миновали стоящих у небольших печей остальных четверых претендентов и, не останавливаясь, прошли дальше, направляясь к раскаленному гиганту из камня и металла. Гнома Кроу проводили четыре пары внимательных глаз. Остальные ученики друг другу не друзья. Тут сплошная конкуренция. И лучшим учеником может стать только один из них. Кто первый проходит каждый этап, получает особые подарки и, может быть, даже умения. Так что своей заботой важный Тормунд сразу же выделил Кроу из общей группы, тем самым привлекая к нему внимание и не самые лучшие эмоции.

Впрочем, напряженность чужих взглядов резко упала, когда Кроу вручили здоровенную совковую лопату, шапку, длинный кожаный фартук, нарукавники, защитные очки и указали на люк в стене, откуда высовывался толстый и бесконечный язык превосходного антрацита. Тормунд вернулся к прочим ученикам, а гном взялся за дело. Лопата загребла приличную дозу угля, сделав три шага, Кроу оказался у ритмично открывающегося и закрывающегося отверстия в стене печи и, выгадав момент, забросил топливо внутрь. Его обдало диким жаром, волосы затрещали, от плеч пошел пар. При открытии огнедышащего зева печи температура возрастала так сильно, что казалось, он заглядывал в адские врата. Три шага назад. Зачерпнуть угля. Три шага вперед. Четкий швырок. Три шага назад. Выбрав правильный ритм, гном начал работать, как машина, — в своем любимом непрерывном темпе. Игрок понятия не имел, как обдающий его неимоверный внешний жар затушит внутреннее пламя болезни, может, это всего лишь злая шутка, но работать он будет на совесть и до тех пор, пока его не остановит Тормунд Дукв. Хм… интересно, а он успеет вернуться к полудню на Серый Пик? А молоко за вредность ему дадут?

Остальные ученики предъявили Тормунду собственный инструмент, выбрали наковальни, затем сырье. А затем приступили к ковке, уже не обращая внимания на становящегося все грязнее кочегара Кроу.

Новоявленный кочегар орудовал лопатой два часа без передыху. Только внушительные показатели выносливости и силы помогли справиться с такой долгой нагрузкой. А уровень здоровья помог не умереть — дважды из открывающейся заслонки вырывался длинный сноп гудящего пламени, успевающий очень сильно ожечь, прежде чем железная плита отсекала его. Дважды гном загорался. Буквально. Горел заживо, превращаясь в весело скачущий до ближайшего чана с водой матерный факел и с шипением туда окунающийся. Пока регенерация наверстывала свое, гном выбрасывал прожженные фартук, нарукавники и шапку, сдирал с почерневшего от угольной пыли лица треснувшие очки, после чего облачался в новое и со всей прыти возвращался на рабочее место, прекрасно понимая — работа не ждет. Жар в печи не должен уменьшиться. После второго происшествия прогорела вся личная одежда. Остались только сапоги и подгузник. Пришлось надевать фартук поверх подгузника. Причем Кроу проделал это с таким невозмутимым видом, что вздумавший было засмеяться один из новых учеников осекся и призадумался — а вдруг тут так положено? Кто этих гномов поймет с их странными обрядами инициации…

К концу второго часа Кроу обожгло третий раз. И обожгло очень серьезно. Белоснежный язык пламени ударил, как копье бога, можно сказать, пробил его грудь насквозь. Жизни осталось меньше двадцати хитов. Кроу спешно схватил два зелья здоровья, собрался их выпить, но незнамо откуда возникший Тормунд перехватил его руку и покачал головой. Нельзя… и что делать? Кроу робко приподнял лопату и сделал вид, что черпает уголь. Тормунд одобряюще кивнул и ушел. Ясно… после ожогов лечиться нельзя. Но… как работать? Здоровье медленно растет, скоро он восстановится и без медицины, но только в том случае, если не случится еще одного прорыва инферно…

С хрустом захватив побольше угля, Кроу сделал несколько шагов, забросил топливо, поспешно отступил. Здоровье немного выросло. Снова зачерпнуть, пройти вперед, швырнуть в гудящую огненную дыру уголь, отступить. Игры с пылающей смертью жутко напрягали нервы, умирать не хотелось, однако злобная раскаленная печь пока миловала новичка. Но милосердие ее было недолгим. Едва-едва здоровье почти восстановилось, как новый удар яростного огня оставил гному всего четыре хита жизни.

Четыре хита! Мышка пукнет — здравствуй кома. Не дай боже кусочек угля на мизинец правой ноги упадет — сразу смерть в корчах! А если на мизинец левой…

Следующую порцию угля практически мертвый гном нес на цыпочках. Забрасывал с максимальной дистанции. Суетливыми шажочками вернулся к угольному люку, застывшим взглядом смотря на растущие показатели здоровья. Хоть бы не чихнул никто рядом… обошлось. И опять началась игра в жизнь-смерть, когда каждый поход к злорадно ревущей печи был сущим кошмаром. Нервы натянуты, как якорные цепи в шторм!

Только-только он успокоился — пятый удар рукотворной огненной стихии оставил ему один хит. Это уже не может быть совпадением. Игра идет на убывание… это уже самая грань. Дальше просто некуда. Сдерживая рвущийся из глотки вой, нервный, как только что попавший в ад грешник, испуганно смотрящий на раскаленный кол с надписью «Глубокое Раскаяние», гном с обреченностью смертника загреб лопатой угля и пошел на штурм печи. Здоровье медленно росло… швырок… живо обратно…

— Хватит на сегодня, ученик, — на плечо Кроу легла широченная ладонь Тормунда. — Выпей водицы, охладись.

Приняв запотевший от холода медный кубок, гном в два глотка выпил воду, проглотил плавающее в ней крошево льда.

— Хороша водица, — сипло выдохнул он. — Я могу еще поработать.

— На сегодня хватит, — повторил Тормунд, забирая кубок. — Эта водица — с самой горной вершины. Даже солнцу не нагреть ее толком — тает неохотно, едва сочится. Такая вода остудит любой жар. Такую воду оценит любой гном.

— Спасибо! — скумекал Кроу, живо проверяя показатели цифрового тела. Болезнь никуда не исчезла. Но из активной перешла в «спячку», ее роковое название посерело, почти слилось с фоном виртуального экрана.

— Еще два-три дня, и подземный жар вкупе с ледяной горной водой с вершины Храдальроума вышибет из тебя мерзкую заразу, — пророкотал Тормунд Дукв. — А теперь иди к наковальням. И покажи, на что способен с молотом в руке.

— Да, учитель, — склонил голову Кроу, сдирая с груди иссохший и прожженный фартук. — Я покажу.

Так… осталось решить, что именно он хочет выковать. Не тележную ось точно. Вряд ли мастера оценят большой железный дрын.

Во время кочегарства Кроу был очень занят, но все же ему удалось кое-что подглядеть. Орк выковал ятаган. Человек — медный цветок. Двое «местных» гномов — наручи и нож. И качество созданных каждым из них предметов было на высоте. Не шедевры уж точно, но и не мусор. Вполне надежные предметы, могущие долго служить хозяевам. Даже медный цветок — он, кажется, составная часть фигурной решетки или забора. Сразу видно, что четверо прошедших первый отбор парней не полагались на авось. А выкованные ими предметы выбраны не просто так. Это их будущая специализация.

Орк — кузнец-оружейник. Скорей всего хочет стать мастером по режущему холодному оружию. Отсюда ятаган. Такой же, что у него за спиной, — стало быть, настолько доверяет собственному оружию, что сражается именно им.

Человек — тут филигранная ковка. Украшательства, решетки и двери — именно такие мастера защищают клановые здания, склады, дома, прочие постройки и убежища красивыми, но очень прочными дверями, решетками и запорами. Такую специализацию редкий новичок выберет самостоятельно. Наверняка посоветовали. Об этом же говорит его рекрутская принадлежность к клану Лемминги Хаоса.

Первый гном «местный» — будущий доспешник. Старая как мир и всегда востребованная специализация.

Второй — создание различных бытовых инструментов. Тоже без куска хлеба не останется.

Ни один из четверки не ушел. Все они закончили работу, вооружились метлами и хорошо все вокруг подмели. Таков первый короткий рабочий день. Сейчас они прервались. Стояли и ждали. Им интересен выбор гнома Кроу, странного черноволосого парня, стоящего в фартуке поверх подгузника и ничуть этим не смущающегося. К тому же еще не вынесен вердикт по их первой ковке.

— Подкова. Лошадиная. Шипованная. Железная, — лаконично произнес игрок, подходя к крайней и самой простенькой печи и вытаскивая из рдеющих углей небольшой раскаленный слиток.

Игроки удивленно фыркнули, чувствовалась и тщательно скрываемая насмешка. «Местные» что-то пробормотали и продолжили мести пол. Орк с человеком к ним присоединились. Они были и обрадованы, и разочарованы. Похоже, пятый новичок не собирается соревноваться за звание лучшего ученика, раз уж выбрал для ковки практически самый простой вариант и самый простой металл.

За прошедшие дни Кроу выковал столько подков, что мог даже не смотреть на наковальню. И управился в рекордно короткие сроки. Всего пара минут — и железная аккуратная подкова с шипением утонула в окутанной паром каменной бочке. Опустив в воду руку, Тормунд вытащил подкову, осмотрел ее со всех сторон, взглянул на игрока.

— Подкова?

— Подкова, — улыбнулся Кроу, убирая верный молот в мешок и утирая грязь с лица. — Я хочу ковать лучшие в мире подковы, мастер Тормунд.

— Никогда еще не слышал такого пожелания, — произнес важный гном. — Что ж, каждый сам выбирает свой путь. И нет ничего хуже, чем идущий по обледеневшей узкой горной тропе скакун на скверных подковах. Ты принят учеником низшего ранга. И сегодня ты показал худший результат из пяти новых учеников. Ты последний.

— Спасибо, мастер Тормунд.

Гном принялся перечислять результаты остальных. Лидером стал орк. Второе место — человек. Два «местных» коротышки поделили третье и четвертое места. Кроу последний. Им он и покинул родовые кузни Дуквов. Последним перешагнул порог, пролетел через коридор и активировал свиток телепортации. Серый Пик ждет.

* * *

— О-о-о… — стонал прикрывший полотенцем чело гном Кроу.

Рядом с ним суетилась непривычно нежная Лори, действительно испугавшаяся вида вернувшегося гнома, сделавшего пару шагов и рухнувшего, как подрубленное дерево.

— Что с тобой? Что?

— О-о-о-о…

— Так было сурово, да? Дуквы дукванули тебя, да, милый?

— О-о-о…

— Так сильно устал? Ты стал таким холодным на ощупь…

— У-у-у…

— Как-как? Все были лучше тебя? А ты главный лох и лидер подметальщиков?

— О-о-о-о!

— Даже плесень достойна жизни, милый, не волнуйся. Я и не жду от тебя свершений. Ты и так всем хорош для меня. Сейчас пойду нарублю дров, а ты лежи, любимый мой мужчина, лежи.

— Р-р-р-р!

Привстав, Кроу утер лицо и поведал о своих промышленных приключениях. Рассказал все без утайки. Подоспевшие Аму с Мифом слушали, затаив дыхание — не каждый день тебе рассказывают о важной церемонии принятия в гномьи ученики. Мифа подкосила весть, что по результатам первого негласного соревнования его любимый учитель оказался последним. Но юный ученик держался достойно, хотя скорбь с лица убрать не сумел.

— Все прошло по плану, — подытожил Кроу и, закряхтев, поднялся на ноги. — Девчата могут испаряться на разведку. А мы с Мифом…

— Копать! — аж подпрыгнул кардмастер. — Кротов надо испытать! Сразу трех!

— И копать тоже, — согласился гном. — Но сначала я займусь ковкой. Не знаю уж чем, но почему-то зацепили меня взгляды остальных учеников. Чувствую себя пацаном, самому смешно, но горю жаждой производственной мести. Надо выковать чего-нить такое особенное, чтобы утереть им носы.

— Пф! — фыркнула амазонка. — Пошли, Аму. Пусть кузнецы и дальше молотами меряются.

— Рецепты подков! — оживился Кроу. — Купите мне пару кузнечных рецептов подков. Я скину тебе список, чтобы не покупала те, что у меня уже есть.

— Если встретятся.

— И рецепты железных саксов. Выкую тебе оружие. Пока плохонькое, а дальше посмотрим.

— Это уже дело! Найду! Все, мы ушли. Вальдира ждет!

Девушки ушли под холм собираться. Оттуда же и «улетят» телепортом. Радостно потирающий руки Миф внезапно притих и, обернувшись к наставнику, сказал:

— А ведь вначале мы с ней хотели вместе побывать в разных уголках Вальдиры. Держась за руки, подняться на вершины и спуститься в пропасти. М-да… она уже половину Вальдиры увидела.

— Завидуешь? — усмехнулся понимающе Кроу.

— Немножко, — чистосердечно признался мастер карт.

— Ладно. Мы с тобой побываем в таком месте, что они от зависти скукожатся.

— Ух! Круть!

— А теперь расскажи, чего вы достигли здесь, пока я позорился там.

— Ну… дел сделали много!

Миф начал рассказывать, и с каждым новым его словом лицо Кроу светлело. Ибо Миф не преувеличил. Дел бедовая троица сделала много.

С раннего утра Миф с Аму хлопотали на хозяйстве, разом включившись в торговое дело и продав подошедшим к сторожевому посту караванам все запасы дров, продовольствия, пива и почти все железные изделия. Только они успели чуть отдохнуть, как вернулись уходившие в круговой рейд работники, принесшие немало бревен и хвороста. Лори принесла много яиц, крольчатину и мясо куропаток, зеленый лук, шакальи шкуры. Кашемор наготовил масляных лепешек — целую гору лепешек, обильно политую гречишным медом. Благодаря новым запасам удалось успешно накормить огромный обоз полуорков, этих рыкающих ненасытных гигантов, живо умявших вообще все съестное и выпивших все пиво. Кладовая опустела. Поняв, что торговые дела вынужденно завершены, герои собрали работников и снова ушли в долину, начав новый виток собирательства. Вернулись только через полтора часа, попутно уничтожив пару десятков врагов и набрав грибов, лука, яиц. Набили и кроликов. Только вернулись — следующий обоз. Ему продали все набранное. Ему же ушла последняя железная ось, остатки арбалетных наконечников и горсть гвоздей.

Таковы итоги утренней хозяйственной битвы. Девушки с радостью смылись из производственного ада, прихватив в собой половину заработанных денег, но при этом пообещав прикупить пару окороков и сливочного масла.

— Вы молодцы, — с чувством произнес Кроу, выслушав рассказ. — Спасибо!

— Было интересно! Но копать интересней… ты у гномов про глоторота ничего не слышал? Не продают они земляную косатку?

— Не спрашивал, — признался Кроу. — Но теперь буду интересоваться. Если ты реально так уперся — найду я тебе мамонтенка.

— Косатку!

— Ну да. Теперь бери половину заработанных денег — и на закупки. Вот список. Продукты нужны быстро, или старый Кашемор нам все мозги вынесет. А для брата его Древолома купи новый молот и долото. Порадуем стариков. О! Кашемору — половник хороший! Как вернешься — начнешь копать. А я пока по хозяйству пробегусь, поздороваюсь и раздам работу.

— Ок! Я живо! И лопату себе прикуплю еще одну! Про запас!

Парень испарился. Кроу бросил в кухонный наружный очаг изгвазданное полотенце и зашагал по огороженному участку. Стена — вещь! Высоченная, каменная, окружает со всех сторон, даря ощущение защищенности. Стоящие поверху стены фигуры мрачно смотрят наружу, будто предостерегая — не суйтесь!

Жестом поздоровавшись с работниками, отсалютовав сидящему на вершине холма стражу, окруженному блаженно дремлющими собаками, Кроу заглянул в пруд, полюбовался на две жирные золотые тени и сыпанул корма. А затем подозвал к себе горестно бродящего гнома-каменщика. Навыки Лукри исчерпали себя, уперлись в лимит. Он уже не мог поднять стену выше — умения не хватало. Не мог сделать стену толще — умения не хватало. Но Кроу знал, как помочь этой беде. Усадив каменщика, он начал быстро и сжато говорить, помогая себя рублеными жестами. Внимательно слушающий Лукри оживленно закивал, когда ухватил суть предложения, и радостно затряс руку хозяина. Через пять минут юный каменщик уже был собран, облачен в походную одежду и нетерпеливо ждал. Кроу его не разочаровал, вручив ему свитки телепорта и позвякивающий мешочек монет. Они попрощались, и Лукри исчез во вспышке портала.

Гном отправился домой. Там он вновь станет студентом. Но на этот раз он будет изучать постройку каменных лестниц и каменных же домов. Причем изучать будет параллельно. Обучение — насколько знал Кроу — продлится пару недель. Но периодически Лукри будет возвращаться для отдыха от учебы и помощи по хозяйству. И при первом же возвращении он приведет с собой помощника. Раз уж пошла такая петрушка — надо расширять штат и его возможности.

Проводив Лукри, Кроу отправился за стену. И целый час провел со стражами, что постепенно оттаивали и относились к нему все лучше. Он прошелся с патрулем, посидел под кухонным навесом, не трогая чужую еду, но побеседовав с поваром и рассказав об их достижениях в охоте за скальпами. Поздоровался и с мрачным, как туча, Вурриусом, выглянувшим из башни, дабы оглядеть горизонт. И Вурриус на приветствие ответил — ворчливо и коротко, но ответил.

Еще десяток минут ушли на уборку территории сторожевого поста. Раньше здесь поддерживалась армейская чистота. Но сейчас военное положение и все силы стражей направлены на истребление орков и патрулирование. Кроу деловито утащил на свой участок непонятно откуда взявшееся гнилое бревно, убрал кучу щебня и выворотил из земли пару валунов. Собрал оставшийся после ушедших караванов мусор — битые горшки, пустые рваные бурдюки, перья и шерсть. Все это исчезло бы само со временем, Вальдира чистит себя, но зачем дожидаться?

Только затем игрок спустился под холм и разжег пламя в кузнечном очаге. Сегодня сделано много дел и кое-что достигнуто. Но останавливаться нельзя. К тому же, если брать как есть, сегодня он просто попал внутрь, прошел первый отбор, но еще ничего не получил взамен. А ему нужно несколько особых гномьих кузнечных умений, не слишком уж и сильных, но при этом являющихся очередной ступенькой, ведущей дальше. Все сложно. Даже слишком сложно и запутанно. Одно хорошо — всерьез конкурировать с прочими учениками ему не требуется. Умения раздаются всем — даже лентяям. Причем можно выбрать — пусть из небольшого списка, но все же выбор есть. Однако позднее состоится еще один отбор. Для Кроу — последний. Пройдя второй тур и получив свой скромный приз, он вежливо попрощается с Дуквами и тихонько отчалит либо возьмет «академический отпуск» до лучших времен.

Соблазн найти и освоить новые и особые кузнечные рецепты никуда не делся — и собственный здоровый энтузиазм только радовал гнома. Приятно, когда к работе лежит душа. Но по-настоящему хорошие рецепты — пусть даже простые по исполнению — стоят реально дорого. Там уже счет на десятки золотых монет. Однако есть отличный способ раздобыть кузнечные рецепты — продолжать раскопки.

Чудовищный древний катаклизм похоронил город как есть. Изуродовал и законсервировал. Закованная подземная консервная банка. А зомби — ожившая тушенка. Вместе с домами и сторожевыми башнями были закопаны торговые лавки, алхимические магазины и прочие заведения — среди коих обязательно отыщется несколько кузней. Да и в обычном магазине есть шанс откопать какой-нибудь кузнечный рецепт. Все, что нужно, — посвятить некоторое время ковке, а затем вооружиться неплохой лопатой и начать долбить земляную стену, продолжая следовать узкой улочке, должной вести прямо к центру города.

Грюкнувший молот расплющил раскаленную разбитую кирасу, откопанную вчера. Предварительно Кроу высыпал из нее горсть переломанных костей. Чья-то реберная клетка превратилась в лепешку — видать, на кого-то рухнула ну очень большая тяжесть. Вот еще один плюс личного затерянного города — всегда найдется ржавый хлам для перековки. Теперь, когда он серьезно подрос и окреп, ему уже не требуется отправляться в гости к коротышкам гихлам ради их ужасных по качеству доспехов. И воровать уголь не приходится — сейчас и Миф притащит пуд хорошего антрацита. Угля надо гораздо больше, но кардмастер далеко не «ишак» по профессии, переносить большие тяжести не может.

Вспомни о черте — он и появится. Миф полностью оправдал поговорку. Едва думы работающего гнома коснулись персоны Мифа, как он тут же и явился, топающим неандертальцем примчавшись по коридору от гробницы. Вот что страсть к копанию делает — ускоряет до невероятности!

Спешно переодевающийся Миф — в прикупленный серый комбинезон с вставками из двойной кожи и усиленным капюшоном — быстро доложился. Из рапорта следовало, что все нужное куплено, доставлено, уложено в кладовую и отдано заказчикам. Половник Кашемору, инструменты Древолому, крепкий кинжал — стражу-лучнику вместе с новыми ошейниками из попавшейся на пути звериной лавки. Ошейники подрастающим псам. Ну и пакетик хорошего рыбного корма — половина коего уже высыпана в пруд. Кроу искренне поблагодарил — шустрый парень позволял сэкономить уйму времени. Но вряд ли Миф услышал благодарность — он уже умотал в отрытую улицу и со странно зловещим хохотом начал копать. При этом он мимоходом сообщил, что у него уже второй уровень копки и что он получил небольшое умение — дополнительную выносливость при выполнении земляных работ. Все… Миф свихнулся на копке. Это на всю жизнь…

Трудолюбивые мужчины пахали несколько часов без передышки. Гном поднялся на еще одну ступеньку кузнечного мастерства. До следующей теперь работать и работать. Хлам перекован в слитки, часть последних превратилась в кузнечные изделия, готовые к продаже. Миф пробил проход, отодрал от каменных стен грязь, открывая большой барельеф изображающий высоченную башню, отдаленно напоминающую ветряную мельницу, построенную безумным гением. Барельеф уцелел частично. Едва Кроу увидел его, как тут же сделал несколько скриншотов, старательно запечатлевая внешний облик постройки, что теперь наверняка разрушена или же в лучшем случае очень серьезно повреждена. Под барельефом, прямо в грязи, обнаружились три цветных кирпича, кои были бережно спрятаны.

Работая совместно, они прокопали еще десять метров прохода и занялись выносом земли и камней. Едва закончив с нудной рутинностью, Миф попытался снова нырнуть в подземелье, но был остановлен железной рукой гнома, который напомнил о еще одном их обязательстве — охоте за скальпами. Кардмастер обреченно покорился неизбежному, и, вооружившись, они наведались к повару, где в дополнение к основному неожиданно получили еще два задания. Повар попросил их раздобыть десять дюжин куропаточьих яиц, так как обоз снабжения застрял где-то на севере, пережидая атаку орков. И он же велел прибить десяток непентесов — просто так, без особой причины. Почему нет? Отличные поручения. Сначала небольшой перекусон с работниками, а затем — в долину! Радостно клекочущий на столбе орел Крис расправил крылья — наконец-то дурной хозяин соизволил выбраться из сырого подземелья! Коротким приказом гном отправил питомца в небо — размять крылья и осмотреться.

За следующую пару часов начинающие паладин и мастер карт навели неслабого шороху в окрестностях сторожевого поста Серый Пик. Стоящий на башне наблюдатель-лучник только головой в изумлении качал, глядя на облачка пыли, появляющиеся то там, то сям. Эти два чужеземца просто мастера находить себе проблемы! Тут они буквально за ноги вытаскивают из-под куста визжащего гихла, там с особой жестокостью растоптали непентеса — причем тот так страдал, что даже закаленному сердцу стража стало жалко темную тварюшку, помирающую в таких страшных муках. Не удовольствовавшись содеянным, чужеземцы отыскали подраненного орка-мечника. Тот ревел и отбивался, скалил клыки, но его догнали и забили молотом.

Страж передернул плечами и продолжил наблюдение… а там было на что посмотреть: два злодея отыскали гнездо милующихся непентесов и сломали им всю идиллию, а заодно и все стебли, под конец порвав им пасти. Вцепившийся пальцами в перила башни страж с ужасом ждал следующей трагедии. И с небес пала злорадно кричащая гарпия. Упала несчастная крылатая старушка прямо на любезно подставленный гномом Кроу острый кол. Как она билась… как жалобно стонало морщинистое зло, пока гном не оглушил ее молотом. Увидевшие, как страшные монстры добивают насаженную на вертел гарпию, три случайно проходящих мимо гихла благоразумно попытались скрыться. Но с их коротенькими ножками разве убежишь… клекочущий орел со злобной радостью ударил каждого по макушке, а одного и вовсе — ухватив когтистыми лапами за плечи, приподнял над землей и оттащил поближе к хозяину. Не успел страшный молот ударить коротышку, как вдруг ниоткуда появился рычащий степной волк и начал терзать гихла… Нервно сглатывающий страж надеялся, что чужеземцы уже утолили свою первобытную ярость, но тут из-за елки выбежали весело играющие в догонялки шакал и три непентеса… донесшиеся из долины шмякающие дробящие удары молота, кровожадные крики, приглушенные стоны и предсмертные хрипы отбили аппетит у многих…

Когда двойка воинов вернулась на сторожевой пост, сгибаясь под тяжестью добычи, закаменевший от пережитого страж на вершине башни едва-едва сумел им кивнуть в знак приветствия. Ну или так казалось стороннему наблюдателю…

Доложившись повару, получив в награду ставшие привычными кинжалы и шесть порций мясного супа, герои вернулись к родному холму и устроили настоящее пиршество на его вершине. Сидя на толстом еловом бревне, они обозревали каменистую долину, глядели на закутанное в облака серое небо, подолгу не сводили пытливых взоров с высящегося вдалеке гранитного пика. Там поднималось к небу множество темных дымов. Сидящий на крае бревна Крис терзал мясо шакала, угрюмо посматривая на завистливо смотрящих собак — вдруг попробуют забрать? Тогда хвостатым носильщикам блох несдобровать! Присоединившийся к внеочередной трапезе старый ветеран внимательно вслушивался в слова гнома-хозяина, занятого тем, что пояснял товарищу-новичку допущенные им ошибки в недавних схватках. А товарищ молодец — он слушал внимательно, запоминал каждое слово, не ленился переспрашивать.

Они уже собрались спуститься под землю и продолжить раскопки. Но вернулись девушки — и раньше срока. Злой вид Лори и насупленность Аму говорили о том, что новости есть, но вряд ли они окажутся радостными. Кроу внутренне подобрался, ожидая услышать самое худшее. Едва усевшись в штабные кресла, девушки разразились бурным словесным потоком, который едва не унес не ожидавших подобного парней. С трудом добравшись до свободного кресла и усевшись, гном принялся слушать и довольно быстро понял, что их надежды на энциклопедическое — то бишь книжное — решение проблемы с Вурриусом рушатся прямо на глазах.

Темные фолианты культа Аньрулла отсутствовали в продаже за исключением одного-единственного лота. Какая-то тощая книжонка в кожаном переплете выставлена на темном аукционе, и стартовая цена равнялась тридцати тысячам золотых монет. До этого запретных книг было больше, но все они были выкуплены. Личности покупателей не разглашались, это правило соблюдалось строжайше — на нем все и держалось. Но Лори с Кроу не вчера в Вальдире родились и прекрасно понимали, что все зависит от намерений. Книги купили кланы. Либо для паладинов, коим требовалось сокрушение темного предмета ради достижения очередного ранга или получения храмового умения, либо для проведения запретных ритуалов — иным классом игроков, само собой. Те же книги могли выступать предметом торговли в крупных закулисных сделках. Одно ясно — на аукцион фолианты культа Аньрулла не вернутся. Поэтому оставшаяся тощая книжка стоит так дорого.

В обычных библиотеках нужного темного чтива не найти. Есть в Вальдире несколько подходящих книгохранилищ, но попасть туда настолько сложило, что на это потребуются недели, если не месяцы. А пара мест и вовсе требует от читателей крайне черной репутации и широкой известности в темной «изнанке» Вальдиры (Кроу невольно подумал о зеленой хихикающей ведьме).

Светлые книги — в которых мог описываться ритуал по изгнанию из тела Вурриуса злобного духа. Таких было побольше, причем на обоих аукционах — темном и официальном. Цены кусались столь же сильно. Нет, некие книги были по доступной цене. Одну Лори даже купила — краткий молитвенник для паладина, еще не выбравшего себе бога. Молитвы светлые и общие. Хоть к небу взывай. Может, и дозовешься — с крайне малой вероятностью. Всего одна золотая монета за тоненький молитвенник с дешевой обложкой.

И тому подобный бред.

Но сам молитвенник, носимый в специальной кожаной «кобуре» на поясе, давал +2 к мудрости, причем давал вне зависимости от класса персонажа, лишь бы тот был светлым или хотя бы нейтральным.

Чем толще, и важнее, и мудрее книга — тем она дороже. Цены бешеные! В середине списка такие суммы, как двести семьдесят тысяч золотом. И книга того стоит! — все окупится через несколько лет регулярного использования в крутых данжах и новых локах. Помимо содержащихся в них знаний — на которые многим игрокам просто плевать! — в зависимости от «цвета» и типа, книги даруют массовые ауры, насылают проклятья и болезни, вытягивают жизнь и ману, кастуют поразительные заклинания, причем порой магия уникальна.

Кроу понимал, что им не купить подобного чуда. Далеко не каждый клан может себе такое позволить. А если позволит — сто раз подумает, прежде чем вытащить такую ценность из хранилища в клановой цитадели. Хотя в наше время даже цитадель не всегда может защитить от сильных врагов.

Кроу надеялся купить обычную книгу, но с умными светлыми знаниями, причем общего типа. Еще лучше — книга легенд, связанных с Аньруллом. Но ни того ни другого в продаже не было, либо же товар стоил как… Бедным авантюристам из провинции уж точно не по деньгам.

Еще один минус — на данный момент все эти товары считались неходовыми. Из-за Великого Похода к Затерянному Материку, на который гному было глубоко наплевать с вершины родного холма. Кланы не были готовы тратить бешеные деньги на цифровую макулатуру. Они предпочитали покупать корабли и целые флоты. Недавно от обозников гном услышал, что какой-то клан скупил совершенно все речные суда на пяти соседних реках! Тамошним обитателям теперь и реку переплыть не на чем! Вся речная торговля встала!

Откашлявшись, Лори глянула на Кроу и, убедившись, что тот весь внимание, сказала:

— Седри.

— Ых… — передернуло гнома. — Что с этим злобным, мелким, нечестным, гадким паразитом?

— Да ничего. Но у него могут быть нужные нам книги. А еще Лемминги Хаоса. Алмазный Молот — правда, торгаши вроде бы почили в бозе и распустили клан, но вряд ли все так просто. Но с игроками связываться чревато… разве что общаться через казематы Лживого Эха, которые под Акальроумом. Из «местных» коллекционеров кроме Седри Поганого — Черный Глумх, Льстивая Элли, Костяной Брумбос, Южный Джо, Дапла Мокала. Дальше перечислять?

— Они все очень жадные, — буркнул Кроу, делая упор на слове «очень». — И нам нечего им предложить.

Ученики, затаив дыхание и развесив уши, следили за «взрослым» разговором опытных наставников и жадно прихлебывали вино. Еще подъедали кольца жареного лука, принесенные девушками с собой.

— У нас полно супервалюты, — не согласилась Кроха. — В виде стопки разноцветных кирпичей.

— Шутишь?

— Не-а. Кланы точно клюнут. Костяной Брумбос — тоже. С него советую тебе и начать. Я бы сама, но этот псих просто не переваривает прекрасный пол.

— Да погоди ты, пол прекрасный. Дубовая моя, ты в курсе, что кирпичи тратить никак нельзя?

— Выбор? Тогда иди и сдавай Вурриуса светлым паладинам! Цап! Давай начистоту, воин! Ты размяк! Мы легко можем избавиться от сотника прямо сейчас. Стукануть нужным «местным», те тихонько проверят сотника на одержимость, а затем и возьмут его умело под могучие ручки, уволокут куда-нибудь далеко-далеко, причем сделают все так быстро, что сотник не успеет «взорваться». И бояться нечего — есть в этом мире такие старцы лихие, что одним движением мизинца упакуют сотника в магический кокон и отправят телепортом в глубочайшую пропасть. А там уже что будет — нам все равно. На смену Вурриуса пришлют нормального ветерана, с которым вполне можно будет договориться. Если я правильно помню твой план, к этому моменту ты уже должен был скупить большую часть сторожевого поста и четверть долины! А ты все с сотником возишься — не хмурится ли он, не бурчит ли он, ой, ой, посмотрите, сегодня он мне даже кивнул!

— М-да… — только и смог выдавить гном.

— А что? Не так? Последние дни ты буксуешь! А все почему? Я тебе скажу почему — Вурриус тебе понравился, и ты не хочешь его губить. Более того, ты хочешь его спасти! Ты новичок, что ли? Откуда сопли?

— А ты не хочешь ему помочь?

— Хочу, — признала Лори. — Но не до такой степени! Я не готова рисковать нашими планами из-за одного одержимого стража! И это при том, что про все планы я узнала от тебя — как вспомню, аж бесит!

— Чего бесит-то?

— Того! Решили они меня не впутывать.

— Кое-кто был в коме!

— Ничего не знаю! А Синеглазому я фингал поставлю! Два фингала! Или нарисую — раз уж тут они не ставятся. И не меняй тему! Я не права насчет Вурриуса?

— Права… жаль его гробить.

— Он как чертова баррикада на нашем пути!

— Он стал к нам добрее.

— Он тебе всего лишь кивнул разок и по плечу похлопал! А до этого он разрушил все, что ты создал тяжким трудом! И самое главное — территории! Нам нужны эти земли! Мы должны стать здесь владыками и генеральными спонсорами местного аванпоста стражи Альгоры. Ты ведь именно эти слова нежно шептал мне на ушко?

— На ушко… нежно… — пискнула Аму и покосилась на Мифа. — Учись, лопух!

— А че я?! — до глубины души поразился Миф. — Тут про сотника терки! Я за Лори! Вурриус — тот еще гад! Чего он нам доброго сделал?

— Все же его жалко, — вздохнула Аму.

— Он продаст тебе земли? Даже если война с орками закончится. Продаст? Его не обойти — он сейчас здесь главный. Можно через верховных лиц, конечно, но мы до них не дотянемся пока что. Продаст он тебе земли? Причем не когда-нибудь в далеком будущем, а прямо сейчас, пока эти земли уходят по бросовой цене. Продаст?

— Вряд ли…

— А точнее?

— Нет. Не продаст.

— Тогда либо берите несколько кирпичей и вместе с Мифом топайте разговаривать с Костяным Брумбосом, благо как раз вечер на дворе, либо я сама решу проблему с Вурриусом.

На гнома уставилась прежняя Кроха, та, какой она была до случившейся с ними трагедии. И это решило дело. Едва Кроу увидел разгорячившуюся и раскрасневшуюся амазонку ставшей прежней, он молча встал, поднял за шиворот Мифа, и они потопали к тайнику.

— А мы пока поторгуем, — успокаивающе крикнула им вслед Аму и тут же спросила у зло фыркающей Лори: — А кто такой Костяной Брумбос и почему он не любит прекрасный пол?