Кроу ни в коем случае не хотел выглядеть на фоне остальных четверых учеников более выгодно.
Ни в коем случае его душу не задело последнее пятое место в их общем рейтинге. Ни в коем случае.
Нет, он совершенно спокойно отнесся к тому, что созданное им изделие оказалось самым простым и непрезентабельным.
Он же не мальчишка. Он серьезный взрослый муж, крепкий телом и духом, легко переносящий любые проигрыши и относящийся к ним с философским спокойствием.
Поэтому факт, что гном Кроу приперся в родовые кузни Дуквов в четыре часа утра по местному времени, можно объяснить только легкой бессонницей и непреодолимым желанием ощутить на лице леденящий ветерок снежных склонов Храдальроума. Какой гном не соблазнится подобным?
Ради едва начавшего обучение ученика двери настежь распахивать никто не стал. Одну створку едва приоткрыли, Кроу без малейшего роптания с трудом протиснулся в щель, ему в лицо ударил сухой ровный жар продолжающей работать даже ночью кузницы.
Вежливо поздоровавшись с сонным и сердитым гномом-стражем, игрок шагнул в нишу, содрал с себя лишнюю одежду, оставшись в крепчайших и устойчивых к огню кожаных штанах, купленных в Альгоре, куда он заглянул посреди ночи только ради них и кожаной же безрукавки. Снарядился в фартук, нарукавники и сапоги, надел очки, прикрыл волосы шапкой, вооружился лопатой. И шагнул к пыхающей печи, что так и не обзавелась пока что постоянным штатом в виде бессменного кочегара. Угольный язык все так же чернел на полу, ничуть не уменьшившись со вчерашнего дня. Здесь проблем с топливом не знают. Благословенное место.
Работа началась…
Уже через полчаса печь нагрелась так, что выгодно отличалась от своих соседок куда большим жаром в яростно пышущей домне. До этого рядом не было никого — гномы не дураки, не станут работать с почти холодной печью. Но стоило печи превзойти ближайших товарок, как около нее мигом появилось два «местных» кузнеца. Они заложили в печь прекрасные стальные слитки, кивнули сухо новому кочегару, затем углубились в диалог друг с другом, обсуждая вчерашнюю певицу с пышными формами. Мужики есть мужики…
К семи утра печь-рекордсменка докрасна накалила немало слитков, стоящие рядом с ней наковальни сотрясались от частых звонких ударов, со злым шипением в воду окунались готовые мечи, наручи, кирасы, прочие части доспехов и редкие инструменты. Дымящийся кочегар в прожженной одежде словно проклятый метался от угля к стучащей заслонке, лопату за лопатой швыряя топливо в ненасытную огненную утробу. Гном внимательнейшим образом наблюдал за сосредоточенно работающими кузнецами, стараясь при этом не снижать темпа работ. И к началу восьмого часа его кузнечное мастерство выросло само собой еще на одну ступеньку — наблюдая за работой мастера, растешь и сам. Кроу не рассчитывал на такую удачу, но надеялся. И надежда оправдалась.
За прошедшие часы игрок не меньше десятка раз оказывался на грани смерти. Беспощадный язык пламени с регулярностью смертельного метронома бил и бил его в многострадальную грудь, выжигая хиты здоровья, заставляя обливаться ледяным цифровым потом страха. Гном выживал как мог. Семенил на цыпочках, крался с нагруженной лопатой, боясь споткнуться, переступал малейшие препятствия, дожидаясь работы регенерации. У него имелись свободные баллы характеристик, он мог повысить уровень здоровья, но не делал этого — боялся, что начатый Тормундом Дуквом странный процесс огненного очищения от болезни может быть нарушен таким вмешательством. Не использовал он и зелий. Никакой целительной магии. Все как вчера. Адская работенка, инфернальный жар, холодный пот, осторожность и большие надежды.
Тормунд явился незадолго до восьми утра. Важный гном сыто отдувался, ковырялся в зубах настолько огромной стальной зубочисткой, что ею спокойно можно было заколоть огра. Брови Тормунда удивленно поползли вверх, когда он увидел царящее у недавно почти остывшей печи оживление. Груда уже готовых изделий, стопки подготовленных к нагреву слитков, почти испарившаяся вода в каменных бочках, ставший почти черным кочегар, мотыляющийся с лопатой наперевес. Еще два кузнеца, стоящих за спинами работающих гномов и нудно ноющих, что хорошим жаром надо уметь делиться. Кузнецы отпихивали наглецов и продолжали махать молотами, явно надеясь перевыполнить сегодняшний план — они из ночной смены, вот-вот отправятся либо кушать в одной из многочисленных подгорных таверн, либо сразу спать, либо гулять по бесконечным подземным улочкам Великого града Храдальроума, освещенным магическими фонарями и светящимися гигантскими улитками.
И кстати говоря, намеченный план очень даже было бы неплохо перевыполнить — война с орками длилась уже довольно долго! И как каждая война, она пожирала огромное количество оружия, экипировки, расходных материалов и жизней. В этих кузницах нельзя выковать новые жизни, а вот все остальное — запросто. Стальные доспехи и оружие безо всяких изысков и украшательств живо распродавались в магазинах рода Дуквов. Прочно, качественно, достаточно дешево — идеальное сочетание. Затем проданный товар грузился на телеги обозников и по пыльным дорогам отправлялся к тем или иным воинским соединениям, нуждающимся в пополнении запасов. Если не нападали разбойники или орки — все благополучно оказывалось на складах. А оттуда выдавалось воинам — в том числе игрокам. Так что уже через пару дней созданные на глазах гнома доспехи и оружие окажутся в бою. Здесь все по-настоящему. Это не просто красочная анимированная декорация, созданная специально для глаз игрока. Руда была добыта рудокопами, переплавлена в слитки, что снова были нагреты и перекованы в оружие, что отправится в бой, переживет пару схваток и придет в негодность, если не будет вовремя починено. Но со временем все равно обратится в прах. И воин возьмет новый меч. Бесконечная цепочка… непрерывно крутящиеся колеса торговли.
Тормунд понаблюдал за работой кузнецов и кочегара до восьми часов утра. А затем раздался долгий басовитый рев медного рога, висящего высоко под потолком. Ночная смена завершила работу. В полдевятого начнется смена дневная. Кузнецы спешно доковывали последние слитки. Лопату у Кроу принял тощий паренек-гном с длинными косами, достигающими лопаток. Утирая лицо, Кроу подошел к Тормунду, вежливо поздоровался. Кивнув в ответ, мастер протянул чашу с водой, жестом остановил ученика и добавил в чашу десяток капель янтарной густой жидкости с частыми рубиновыми вкраплениями. Гномья вырвуха — адски сильное алкогольное пойло. В чистом виде ее пьют только сумасшедшие, кого уже не заботит здравость рассудка и мнение окружающих. Говорят, что пара глотков чистой вырвухи делает из эльфа человека. Но Кроу так и не понял смысла сего выражения. Приняв чашу, он без раздумий выпил бодрящий холодный коктейль, прожевал окрасившееся в красный цвет ледяное крошево.
— И сколько ты уже здесь, ученик Кроу? — вопросил Тормунд, принимая чашу от благодарно улыбающегося чумазого игрока.
— Четыре часа. Не спалось. Чего попусту в постели лежать? Решил поработать.
— Хм… сие похвальное стремление.
Поздравляем!
+1 доброжелательности к отношениям с Тормундом Дуквом, мастером-кузнецом, старшим наставником учеников рода Дуквов!
— Нечасто увидишь юного гнома с такими большими устремлениями и усердием, — добавил Тормунд, поглаживая ухоженную бороду. — Если продолжишь, если воля твоя не угаснет — далеко и высоко пойдешь. К самой горной вершине с ее вековыми снегами.
Такое высказывание считалось высокой похвалой и одновременно пожеланием дальнейших успехов. Не то чтобы эти слова редко произносились, но никогда они не адресовались лентяям. Возвысься в мастерстве своем, как горная вершина высится над облаками. Все гномы стремятся к вершине. Гномы-кузнецы — особенно сильно.
На такую похвалу ответить следовало соответственно.
Прижав ладони к груди, Кроу склонился в полупоклоне, опустив голову на грудь.
— Благодарю за такие слова, добрый мастер Тормунд.
— Еще и вежливости учен, — хмыкнул мастер. — Экая диковинка среди нынешнего молодого поколения. Берись-ка за молот, юный ученик Кроу. Я понаблюдаю за твоей ковкой. Что за вещь хочешь ты создать сегодня?
— Два предмета мыслю я создать, мастер, — кашлянул гном. — Железный скрамасакс. И медную укрепленную бычью подкову. Но если времени у вас недостаток…
— Время есть. Ведь прочие ученики еще не явились, — с отчетливым неодобрением в голосе пророкотал Тормунд, усаживаясь на высокую каменную лавку. — Приступай!
И гном приступил.
К чужому инструменту, разложенному на столах, он и не прикоснулся. Взял собственноручно выкованный молот, рядышком положил почерневшие от частого использования кузнечные клещи. Придирчиво оглядел железные и медные слитки, высокими стопками лежащие в стенных нишах, — вот это богатство! Выбрал медный слиток, засунул его в пышущую жаром печь. Следом, поближе к центру, где температура куда выше, положил железный брусок. Отступил, утер лицо, замер в ожидании.
Наблюдающий Тормунд заметил:
— Мы, Дуквы, молимся славному богу Титанору Гремливому. Превыше всего он ценит кузнечное мастерство, усердие в делах, разумную храбрость в бою. Особливо почитает тяжелодоспешных воинов, вооруженных молотами. И палицы сойдут, но молоты Титанору особливо по душе.
— Я много раз слышал о великом боге Титаноре, — ответил Кроу, ничуть не покривив душой. — Он надежный покровитель, могучий и яростный бог. Любому гному великая честь поклоняться такому владыке небесному. Не раз он спускался с небес и вступал в бой в обличье гнома в сверкающих доспехах с раскаленным молотом в руке. Враги разлетались десятками! Погибали сотнями! Таков Титанор Гремливый.
— Усерден, вежлив, знающ, — удивленно прокомментировал Тормунд. — Далеко и высоко пойдешь. Далеко и высоко.
— И снова благодарю, мастер.
— Если продолжишь усердно трудиться, придет время, и сможешь ты посетить храм Титанора, поклониться, испросить покровительства в ремесле и в бою. И он не откажет…
Узкий момент… Кроу ответил расплывчато:
— Трудиться продолжу, мастер. Еще усерднее.
Этого хватило. Мастер замолчал, погрузившись в чтение длинного свитка.
А тут и железный слиток раскалился, налился белизной. Аккуратно вытащив его и уложив на наковальню, Кроу воздел над головой молот, выждал мгновение, отрешился от всего. И нанес первый удар. Брызнувшие искры зло зашипели, ужалили гнома, впились в лицо. Но гном привычно не заметил мелких укусов. И ударил снова. Слиток сплющился, заалел разъяренно, наковальня отозвалась одобрительным звоном. Тормунд внимательно наблюдал за работой, оторвавшись от чтения.
Привычно превратившийся в производственную бесстрастную машину Кроу управился быстро. Дымящийся сакс был извлечен из парящей воды и осторожно уложен на стол рядом с мастером. Не дожидаясь его реакции, гном ступил к печи и вытащил медный слиток, успев как раз в тот миг, когда металл раскалился до нужной температуры. Тут главное успевать и не тормозить — если хочешь работать беспрерывно.
Крепко сжимая молот и нанося сильные удары, Кроу не думал о будущей подкове. Нет. Он машинально размышлял о намеке Тормунда на нужное божество, идеально подходящее гному кузнецу, сражающемуся в тяжелых доспехах и вооруженному молотом. Титанор — идеальный бог для гномов-паладинов с дробящим оружием. Светлое, могучее и очень популярное божество среди гномов. Ему могут поклоняться и прочие расы. Разве что эльфов не жалует Титанор.
Но Кроу не суждено стать адептом храма Титанора Гремливого. Нельзя полагаться на божественное постоянное покровительство в кузнечном деле и в бою. Ибо одна из конечных целей должна привести их к такому месту, которое ни одно божество не захочет увидеть открывающимся. И тогда из покровителя Титанор превратится в лютого врага. И не только Титанор. Ни одно божество не благословит игрока или «местного» на поход туда и вскрытие запечатанной страшной бездны, заполненной безумным хохотом, звериным воем, мучительными стонами и жалобным плачем. Ни один игрок, отправившийся к древним замкнутым дверям, не может рассчитывать на покровительство свыше. Никто из богов не даст своего благословения. Скорее наоборот — ныне правящий пантеон богов будет категорически против сего начинания. В том числе и Титанор.
На богов рассчитывать нельзя…
Вскоре рядом с еще не остывшим железным саксом с тихим звоном легла большая медная подкова.
Через приоткрывшиеся двери вошел игрок-полуорк. Вот и еще один ученик. Остальных пока не видно, но тут строгих критериев явки не установлено. Администрация изначально понимала, что не каждый день игроки смогут являться в Вальдиру к началу «рабочего дня» и что далеко не каждый день игроки могут проводить в дымных кузницах сутки напролет. И посему все куда более мягко — когда пришел, тогда и пришел. Тормунда можно застать в дневное время суток. От рассвета до заката — он здесь. Игрок пришел, доложился, выковал пару предметов, учитель дал пару мудрых советов, дал небольшое поручение — если таковое имеется. И все — можно бежать навстречу приключениям.
Поэтому заявившийся посреди ночи блудный гном явление скорее обычное. То, что гном отработал четыре часа без передышки, — весьма поразительно.
Прибывший к началу утренней смены полуорк — зрелище на редкость удивительное. Тормунд при виде полуорка одобрительно хмыкнул, одобряя такое отношение к ученичеству. Кивком поздоровался и склонился над выкованными гномом предметами. Внимательно осмотрел их со всех сторон, после чего глянул на скромно стоящего поодаль Кроу и, подозвав его, начал говорить:
— Вот здесь толстовато. А тут край излишне тонок. Вот этот изгиб непонятен. Выкованная тобою подкова неплоха, прослужит долго, деньги за нее не зря отдадут. Но если учтешь указанные мною ошибки, следующие подковы прослужат дольше, удары о камень держать станут лучше. И заплатят за твой труд больше. А в следующий раз, когда подковы износятся, снова обратятся к тебе.
— Спасибо, мастер!
— Кинжал тяжелый. Железный. Грубый. Не заточенный. Что ж, неплохо! Вижу, практиковался ты немало, не первый раз выковываешь сакс. Острие легковато, оставить на нем чуть больше металла — и удар станет тяжелее. Рукоять чуть толще быть должна, вот здесь я вижу три огреха, коих кузнец допускать не должен. Учти мои советы — и вышедшие из-под твоего молота саксы будут крепче, бить станут сильнее, в руке сидеть надежнее.
— Спасибо, мастер!
Вы прислушались к совету старшего наставника и младшего мастера кузнеца Тормунда Дуква.
Известный вам рецепт «Укрепленная медная бычья подкова» улучшен! (подробности в примечаниях)…
Вы прислушались к совету старшего наставника и младшего мастера кузнеца Тормунда Дуква.
Известный вам рецепт «Крепкий железный скрамасакс» улучшен! (подробности в примечаниях)…
Помимо этого, завоевана еще одна ступенька кузнечного мастерства. От учителя к ученику. Древняя как самое время и самая прямая профессиональная лестница во всей своей красе и эффективности.
— На сегодня достаточно, ученик. Еще раз хвалю твое усердие.
— Большое спасибо, мастер! — склонил голову Кроу.
— И настало время помечать свои работы, ученик Кроу, — добавил наставник. — Дабы всегда тебе могли позднее сказать слова благодарности или… высказать недовольство твоим трудом.
— Да, учитель. Будет сделано.
— До скорой встречи, ученик. — Тормунд повернулся ко второму ученику.
Проявив вежливость, Кроу поздоровался с полуорком и вышел через приоткрывшиеся двери. Прошел по коридору и оказался на небольшой площадке, от которой начиналась ведущая к подножию горы дорожка. Еще один день обучения закончен. Немало сделано.
Подпись… ладно… раз учитель сказал — значит, подпись надо выбрать. Это легко — не требует ни обучения, ни времени, ни денег. Просто покопаться в настройках, вписать короткую подпись, выбрать тип предметов, на которые она будет ставиться, подтвердить, и дело сделано. И какие слова выбрать?
«Сотворено гномом Кроу Мудрым?»
«Сляпано гномеусом Кроу?»
«Сделано КРОУ! — величайшим кузнецом всех времен?».
Нет уж. Спускаясь по заснеженной дорожке, прислушиваясь к хрустящему под сапогами свежему снежку и ловя лицом падающие снежинки, гном забрался в категорию ремесленничества, затем заглянул во вкладку кузнечества и, активировав одну из пиктограмм, в открывшемся окошке ввел короткий текст. Дело сделано. Отныне на каждом созданном им кузнечном изделии будет лаконичная и емкая надпись-подпись:
«Выковано кузнецом Кроу с Серого Пика».
Хотя… тут еще надо убедиться…
Окошко с введенным текстом мигало еще пару минут — умная система проверяла выбранную подпись на совпадение с другими. В мире Вальдиры много гномов, многие могли выбрать в качестве подписи слово «Кроу». Даже слишком многие. Но возможно, сама судьба была на стороне спешащего к подножию горы гному. Мигнув последний раз, надпись зажглась мирно-зеленым, окошко закрылось, пиктограмма подписи осталась активной. Теперь уж точно — дело сделано.
Гном-кузнец с Серого Пика.
А ведь звучит! Улыбнувшись в бороду, черноволосый гном продолжил спускаться. Он мог воспользоваться свитком телепорта — да и придется это сделать, не пешком же отправляться в долгий путь на юг, от Храдальроума к расположенному далеко-далеко отсюда Серому Пику. Но хотелось погулять, подышать свежим морозным воздухом. Собраться с мыслями. В последнее время дела набрали обороты, различные события участились, времени не хватает. Надо воспользоваться возможностью.
Храдальроум. Официальная родина гномов. Если гном пробудет на горе или в ближайших ее окрестностях восемь часов, то получит бонус к характеристикам персонажа — бонус временный, конечно, но хороший. Определенные чисто гномьи классы получали плюс не только к характеристикам, но и к умениям. Это же касалось и профессий. Рудокопы, рудознатцы, копатели… Тем игрокам, кто только начал свой игровой путь и оказался в Яслях Храдальроума, бонусы давались через два часа непрерывного пребывания в Яслях. Малышам поблажки.
Родина всегда придает сил. Такова мощь Великих городов.
Правда, не каждый Великий город таков.
Храдальроум — питает мощью гномов.
Рогхальроум — дает силы оркам и полуоркам.
Вхассальроум — сосредоточие силы для эльфов.
Акальроум — бодрит ахилотов.
Альгора… она не дает ничего. Человеческий город. Великий город. Никаких бонусов.
Это пустой город. Центральный город. Подавляющее большинство игроков вообще ничего не знает о Великих городах и об их истинном предназначении, об их особой роли. Да, многим известно, что Великие грады созданы ушедшей расой таинственных Древних. На этом их познания кончаются. Большинство игроков настолько не любознательны или же настолько заняты игровым процессом, что никогда и не вглядывались пытливо в мировую карту Старого Континента, даже не пытались взглянуть на пять Великих городов с «высоты» и заметить их странное расположение относительно друг друга.
Что примечательно, в Вальдире возвышаются самые пытливые из игроков. Кроу мог легко вспомнить нынешних глав многих мощнейших кланов в те времена, когда они, прилежно склонив головы и уткнувшись носами в пыльные книги, жадно впитывали в себя знания. Легенды, сказки, мифы — им годилось все. Даже жалкие обрывки текста шли в дело — чтобы затем, увеличившись в числе, эти обрывки соединились причудливым образом в единое целое. В те времена гордые лидеры кланов легко кланялись, часто и широко улыбались сильным мира сего, хвостиками вились за царственно шагающими архивариусами, известными историками и путешественниками. И впитывали, впитывали в себя знания. Для того, чтобы, опираясь на этот мощный пласт накопленного информационного багажа, однажды неожиданно воспрянуть и возвыситься. Возвыситься, как гигантская гора вздымается из земли благодаря чудовищному давлению тектонических плит.
Пламя, жар, смерть! — вот так зарождались старые игровые кланы. Вот так они продолжали расти. И это невыносимое пламя вечной войны, опаляющий жар междоусобицы и бесконечной конкуренции уничтожили слабых и закалили сильных.
Многие тайны Вальдиры раскрыты, многие загадки разгаданы. Полученная информация использована кланами и редчайшими одиночками себе во благо. Но остались еще тайны. Остались еще неизведанные места. Не кончились загадки. Постоянно появляются новые секреты — ими и предпочитают заниматься любители шарад и головоломок. Лучше новое, чем старое. По очень простой причине — оставшиеся старые загадки являются настолько крепкими и даже зубодробительными орешками, что никаких зубов и челюстей не напасешься! Пыльные ниточки, ведущие к разгадке, то и дело обрываются, а некоторые из таких ниточек и ключиков намеренно оборваны и спрятаны конкурентами — дабы осложнить путь остальным.
В области древних загадок зачастую царит насмешливый обман.
Чего только стоит провернутая кланом Архитекторов авантюра с охраной входа в недавно открытое подземелье, проход в которое находился в высоком речном берегу. Архи устроили боевой лагерь, отрыли укрытия, установили мощную круглосуточную охрану. Черные драконы барражировали над сонной безымянной речушкой, даже комары пугливо прижимались к земле и боялись пискнуть! В реку то и дело выбрасывались огромные объемы выкопанной почвы.
Все ясно — Архи нашли что-то особое и прямо сейчас ведут земляные работы, пробивая себе путь!
Что они нашли?!
Остальные кланы срочно подняли архивы, перерыли кучу информации. Четыре клана независимо друг от друга пришли к выводу, что клан Архитекторов, возможно, наткнулся на вход в древнюю подземную крепость легендарного и ныне исчезнувшего гномьего рода Камнелобов. По обрывочным преданиям, род Камнелобов был известен своей дуростью, упертостью, непримиримостью, устойчивостью к смрадному выдоху гнилостных чудищ и любовью к пиву вприкуску с круто посоленной гномьей оранжевой репой, что немилосердно пучит живот. Не зря неизвестные художники всегда добавляли над изображением Камнелобов витающую зеленовато-бурую дымку. А у гостей Камнелобов всегда были страдальческие лица — видать, запашок в жилищах Камнелобов витал особый… Еще Камнелобы были известны частыми упоминаниями особой экипировки, что на редких изображениях выглядела как несколько полных каменных рыцарских сетов, что вполне могли оказаться уровнем не ниже легендарных. Ну и прочая мелочь — рецепты, знания, ключики к новым загадкам…
Четыре клана ударили по лагерю Архов почти одновременно. Ударили изо всех сил. Архи не устояли и большей частью погибли, остальные ударились в позорное бегство, оглашая воздух криками ужаса и оставляя за собой зеленовато-бурую дымку. Ну или воображение агрессоров эту дымку пририсовало… Улетели и драконы с трусливой поспешностью.
От Архитекторов избавились. Освободили от них вход в подземелье. А затем ударили друг по другу, безжалостно истребляя недавних союзников. Редкие разведчики проникли в подземелье и были тут же убиты засевшими внутри остатками сил Архов. Кланы заключили временное перемирие и вошли внутрь. Добили Архов. И снова ополчились друг на друга. Битва шла у больших каменных двустворчатых дверей. Закрытых дверей. Двери находились в глубине недавно отрытого тоннеля — вот куда пробивались Архитекторы! Пробились, но открыть не успели. Воодушевленные радостным известием, кланы утроили усилия и буквально изничтожили и себя и врагов. И тут подоспел десяток новых кланов. Первые четыре попытались объединить поредевшие силы, но их добили. В задымленном подземелье творился сущий кошмар. То одни, то другие отряды пробивались к дверям, закрывали щитами умельцев взломщиков и умников, что пытались открыть двери, накрытые мощнейшим заклинанием скрытности. Ни замочной скважины, ни резьбы, нет вообще ничего…
Несколько часов дверь пытались вскрыть то одни, то другие. Прибывали все новые кланы, с ходу вступающие в грызню за скрытое за дверями сокровище. В этой мясорубке было уже некогда подбирать отмычки к отсутствующей замочной скважине. Дверь начали ломать. Магией и взрыв зельями. Подействовало неплохо. Пробили глубокую дыру. Шага в три. Но не насквозь. Двери оказались из прочного и невероятно толстого камня. Продолжили пробивать. Один клан сменял другой — насильно сменял, убивая предыдущих вскрывателей и занимая их место.
В конечном итоге дыра в дверях превратилась в настоящий десятишаговый тоннель!
Но не сквозной. В конце тоннеля — тупик.
Кланы начали задумываться…
И тут поступила недоуменная нота от Архитекторов, вопрошающих, почему им помешали строить подземный склад для речных грузов, причем помешали строить на официально ими приобретенной земле. А еще уведомление, что Архитекторы уже подали официальную жалобу королям, наместникам, стражам и вообще всем, кому можно было ее подать, протестуя против невероятной жестокости, направленной против мирных тружеников…
Никто не знает точно, сколько было заплачено дурными искателями сокровищ клану Архитекторов, чтобы те не порочили их имя. И чтобы не убили их — ведь многие сунулись в бой сгоряча, не подумав о том, что позднее Архи сотрут их в порошок, ибо глупо соревноваться новичкам в силе с самым первым кланом мира Вальдиры…
Поэтому всегда лучше разгадывать новые загадки, не боясь, что в мутной воде притаилась матерая злобная щука, надежно охраняющая подступы к древнему сокровищу.
Нагулявшийся гном поздоровался со стражами у торговой лавки рядом с заснеженной дорожкой. Зайдя внутрь, приобрел немало съестного, прихватил пару бутылей браги и крохотный флакончик с зеленоватой гномьей вырвухой. А затем использовал свиток телепортации и отправился домой — на Серый Пик.
Едва марево магического переноса исчезло, гном разом пожалел, что покинул пустой, тихий, холодный и такой мирный заснеженный горный склон. Его будто пыльным мешком с оркестром внутри по голове хлопнули. Уши оглохли, глаза ослепли, мозг собрал пожитки и, покинув череп, отправился вдоль позвоночного столба вниз, надеясь найти место поспокойнее.
Сначала гном подумал, что попал не туда. Либо назвал не то место, либо свиток телепортации свихнулся, отправив пассажира прямиком в центр Площади Семи Фонтанов города Альгоры, известной своим шумом и разнородным причудливым сборищем кукукнутых личностей.
На посту — рыл триста! Может, и больше.
Плотная толпа с частыми вкраплениями тягловых и седельных животных всех мастей и размеров. Вся масса колышется из стороны в сторону, гомонит, кричит, вопит, смеется, чавкает, хрупает, топает, хлопает, поет, ругается, а какой-то гад еще и насвистывает немузыкально, саксофон с мухоморами ему в глотку…
Прибывшего после трудовой смены в кузницах игрока выбросило прямо посреди столпотворения.
— Где я? — в легком ужасе прошептал коротышка-гном, оказавшийся среди частого леса плотных ляжек полуорчиц, танцующих что-то среднее между эротическим и боевым танцем. Над головой гнома колыхались внушительные выпуклости, еще выше скалились зазывно клыки, еще выше — воздух секли распущенные волосы.
На плечо гному упала мускулистая донельзя зеленая ручища, хриплый голос проревел скорее утвердительно, чем вопросительно:
— Ты смотреть на мухсол моя жена?!
— Я? На мухсол? Не-не-не, — замотал головой игрок. — Я не смотреть на мухсол твоя жена.
— Что?! Почему?! У моей жены красивый мухсол! Обидеть хочешь?
— Что вы, уважаемый! Я просто… э-э-э… — обычно быстрый на слова и действия гном слишком устал и не успел отдохнуть. Неспешного спуска по хрустящему снежком горному склону не хватило для полноценного отдыха. И посему сейчас он немного буксовал.
Одетый в сыромятную кожаную одежду полуорк решил помочь бедолаге мямле, которого боги уже обидели, сотворив гномом.
— Мал ты еще, чтобы смотреть на мухсол моей жены! — радостно заревел детина.
— Да! — согласился Кроу и поспешно дал деру. — Мал я еще для таких мухсолов…
Достаточно умело вихляя и уворачиваясь, Кроу пробежал по прямой не меньше двухсот шагов, и неожиданно живой лес ног закончился, гном оказался на открытом пространстве. Не успел он обрадоваться, как толпа качнулась вперед, и Кроу прижало к такой родной каменной стене. Уцепившись за щели между камнями, он пополз вверх. Ему вслед возмущенно заорали что-то про очередь, чья-то рука вцепилась в штанину и потянула игрока вниз. Чудом вырвавшись, он подался выше, перехватился, дернулся, тут его схватили уже за руки и втащили на гребень стены.
Миф… его спас Миф. Спас и тут же убежал с воплем:
— Я за похлебко-о-о-ой…
— Какого черта происходит?! — простонал Кроу, оборачиваясь и глядя со стены вниз.
Его родной холм окружила беснующаяся толпа. Добавить им сотню вил и столько же горящих факелов — вот и войско погромщиков. За плотным кольцом мешанина прибывших была чуть пожиже, там все разделились на небольшие группы, сидящие у костров и нетерпеливо смотрящие в котелки. Готовят пищу. Вон там уже отобедали и сыто развалились на расстеленных попонах. А костров никак не меньше пяти десятков.
— Кроу! — Львиный рык Лори вырвал гнома из созерцания. — Припасы нужны! Любые! Еда! Нам нужна еда!
— Я чуть-чуть принес!
— Тащи! И лети за товаром! Вместе с Мифом. И чтобы мухами! Иначе нас снесут…
— Понял!
Расспрашивать некогда. Сейчас нужно что-то делать. И для начала Кроу в пару прыжков добрался до прилавков и вывалил на них все закупленное в подгорной торговой лавке. Из ящика выхватил пригоршню серебряных монет, схватил за плечо подбежавшего Мифа, и они исчезли во вспышке.
Оставшиеся вдвоем девушки-игроки напрягли последние силы и попытались сдержать чудовищный напор обалдевших от голода и усталости путников. К их лицам тянулись десятки грязных рук с зажатой медью и серебром, десятки хриплых голосов требовали еды и дров, вина и пива, компота и кваса. Требовали хоть что-то прохладное и жидкое, способное увлажнить пересохшие и забитые пылью глотки. Плакали дети в материнских руках, по перепачканным щекам тянулись светлые дорожки слез, мерцающие от слезной пелены глаза смотрели с обидой на таких плохих тетенек, что не дают им кушать. А ведь так хочется кушать…
Первой заплакала Аму. Неожиданно всхлипнув, он продолжала шарить в пустом ящике, где больше не осталось ничего — остатки принесенных гномом припасов уже были проданы. Капля воды в море. Капля воды в пересохшую от зноя пустыню.
— Что же это… — шмыгнула носом Аму.
Лори крепилась. Сказывался прежний опыт. Но и ее проняло. Еще бы немного — и возможно, зашмыгала бы носом и бравая рыжая воительница, обычно ехидная и насмешливая. Еще бы немного… но парни вернулись. К прилавку шагнули два мужских силуэта, на доски опустились тяжелые свертки, два небольших бочонка, здоровенная кастрюля, немало связок с вялеными мясом и рыбой, что отличались легкостью и питательностью. Сказав цену, за которую товар был куплен, мужчины снова исчезли, прихватив еще немного денег. Быстро прикинув крохотную совсем прибавку — только чтобы окупить свитки телепортов, потраченные на закупку деньги и добавить малую толику прибыли, — Лори с новыми силами бросилась в торговый бой, первым делом отдавая еду родителям с детьми.
За девчачьими спинами, под кухонным навесом, с неимоверной быстротой орудовал поварешками старый Кашемор, крикнувший, что сейчас подоспеет похлебка. Рядом суетились работники, моющие кухонную утварь, стопками выставляющие тарелки в боевые порядки.
Только-только ушла последняя связка рыбы — парни принесли еще. Холм Серого Пика работал, можно сказать, без прибыли. А порой и в убыток самим себе. Трудно окупиться, доставляя обычную деревенскую снедь дорогими магическими свитками. Можно накрутить цену, оголодавшая толпа не пожалеет лишних медяков. Но Лори предпочла остаться при своих, хотя, проявив женскую мудрость, ввела гибкую ценовую политику. Если к прилавку протискивался пузатый мужик в богатом кафтане — ему одна цена. Если появлялась серая от пыли и пережитого женщина с плачущим спиногрызом, прижатым к груди, — цена совсем другая. Кто-то попытался воспротивиться такому ценовому произволу. Но амазонка так рявкнула, что дюжий мужчина, кричащий что-то о равенстве для всех, предпочел быстро заплатить за еду да побыстрее исчезнуть.
А вот и похлебка. Дымящиеся глиняные миски не успевали касаться прилавка — их тут же забирали голодные дрожащие руки. О доски стучали перекатывающиеся монеты. Горячие капли летели на землю. Изнемогающие от голода люди начинали орудовать ложками, не успев добраться до костра.
Закусившая нижнюю губу, Аму баюкала на руках спящего полуорчонка, в то время как согнувшаяся и раненой волчицей припавшая к земле его громадная мускулистая мать жадно поглощала вторую порцию похлебки.
А ее — похлебку — раздавали условно бесплатно.
Есть чем заплатить — хотя бы медяк — плати. Нет? Бери так. Десятки мисок улетали одна за другой. Забирайте, забирайте, кушайте, кушайте. Грешно наживаться на обездоленных. Поэтому платили только те, кто прибыл сюда по делам обозным. Эти могут себе позволить оплатить тарелку похлебки и кусок сыра.
Миф с Кроу вернулись, вывалили припасы, гном передал Лори четыре плотно скрученных магических свитка. И парни опять испарились в магической вспышке.
Амазонка не стала медлить и, одной рукой пододвигая к голодным тарелки с похлебкой, другой развернула первый свиток и активировала его. Над этой частью стены и участком земли перед ней зажглось отчетливо видимое зеленоватое свечение исцеляющей ауры. Никакой божественности. Только дорогая и сильная целительная магия. Зеленоватым искристым сиянием аура окутала толпу, приникла к грязной коже собравшихся, языками расползлась в стороны. Мерцающие серебряные и алые искорки метались в воздухе волшебными рыбными косяками. Кроу успел заметить, что очень многие из прибывших серьезно изранены. Еле идут, хромают, опираются на костыли, некоторых несут на руках, другие плашмя лежат на носилках. Несущие здесь службу стражи делают, что могут. Но в таком деле не грех и помочь — хотя столь мощная магия ой не дешева.
Котел Кашемора опустел. И он тут же заложил в него мясо для следующей порции. Толпа вокруг холма огромна. И продолжает прибывать!
— Караван с севера! — протяжно оповестил сидящий на вершине холма ветеран, на чьем загорелом морщинистом лице отчетливо читалось великое сострадание к собравшимся здесь беженцам.
Да, это беженцы. Они сумели ускользнуть от страшной смерти.
Армия Альгоры и Стражи Альгоры не смогли в паре особо «узких» мест сдержать ревущий натиск обезумевших от жажды крови орков. Серокожие берсерки прорвались сквозь воинские порядки и влетели в мирные долины, поджигая пшеничные поля и леса, уничтожая хутора и пасеки, а затем добрались и до деревень. Шесть селений полыхнуло разом. Гигантские чадные столбы дыма поднялись так высоко, что их было видно за десяток километров. Остатки стражей и солдат попытались сохранить крохи уцелевших после атаки орков мирных жителей. Ценой собственной жизни им это удалось. Они вывели жителей на тропы и дорожки, отправили в нужном направлении, а сами остались прикрывать тылы и героически погибли, выполняя свой долг. Вечная память героям!
Часть тропок и скрытых дорожек, через леса и холмы привели беженцев сюда — на сторожевой пост Серый Пик. Сюда они и нагрянули. Голод не тетка. Даже в находящемся на военном положении сторожевом посту узришь спасение от терзающего голода.
Отсюда и такая разнородность толпы. Отсюда такая полярность в царящих здесь эмоциях. Тут собрались спокойные обозники и караванщики, обычные путешественники и рыдающие беженцы. Еще один «котел» с булькающим разнородным месивом. И если не накормить, не успокоить сытостью — кто знает, что случится.
Но окруженный каменной стеной холм с его деловитыми и сострадательными обитателями сумел накормить голодных, исцелить раненых, успокоить всех пивом и вином, да еще и снабдить хворостом и чурбаками покрупнее. Горящие костры пожирали немало топлива. Спрятанные за стеной запасы таяли со скоростью льда на солнцепеке. Но самый страшный удар выдержан. Снабжение не прервалось. Сгрудившиеся вокруг костров беженцы притихли, большинство погрузилось в сон — первый сон с тех пор, как в их деревни нагрянули орки-разорители.
Еще два раза мужчины мотались туда-обратно за припасами. Затем в командировки начал отправляться только Миф. Грузоподъемность кардмастера просто удручающая. Но он выпил зелье, повышающее силы, а следом сжевал травяную таблетку, повышающую грузоподъемность, но понижающую привлекательность противоположного пола. Странное снадобье… Миф продолжил закупаться — на этот раз тратя деньги на более дорогие продукты. Заодно он заказал малый обоз из той же деревни, где они закупались. Удалось сэкономить и на свитках — в деревню возвращались с кристаллами, купленными на небольшой площади.
А гном… гному пришлось остаться во дворе и спешно перетащить из подземелья наковальню с инструментом.
Продовольственный кризис завершился. И грянул кризис пострашнее — транспортный!
У караванщиков извечная беда с повозками. Но у беженцев беды победовее. Они ударились в бегство либо пешим ходом, либо побросав на подводы и телеги попавшее под руки барахло, усадив туда же женщин и детей, впрягли лошадей, быков, коров, ослов, мулов и прочий условно тягловый скот. Ну или впрягались сами — любой полуорк посильнее осла будет. А некоторые и с быком по силе и выносливости сравнятся. Выбранный транспорт и животные никак не годились для долгих переходов по каменистым дорожкам или вовсе по бездорожью. Подковы слетали и ломались, оси гнулись и ломались, колеса разлетались на куски, доски трескались. Полная катастрофа. Сюда беженцы едва дотащились. Чуть перекусили благодаря добрым жителям холма, чуть отдохнули, а затем усталые мужчины начали оценивать ситуацию и схватились за головы — повозки дальше двигаться не могли. Требовалось крайне много дешевых и прочных кузнечных изделий, чтобы восстановить ущерб и суметь двигаться дальше.
И куда несчастные лишенцы обратили взоры?
Верно. На тот же самый холм, окруженный стеной.
Остатки толпы медленно расходились, осторожно держа перед собой миски с похлебкой, прижимая к бокам хлеб и рыбу. Можно подходить и задавать новые важные вопросы. И вопросов было множество.
Найдутся ли за стеной подковы?
А оси тележные?
А гвозди?
А какие подковы вообще есть? Бычьи? Лошадиные? Ослиные?
А колеса? Большого размера… и малого… и среднего… и оглобли нужны…
А оружие на продажу не сыщется? Вдруг орки догонят и придется обороняться?
Беженцы даже не представляли, насколько им повезло. Умный гном Кроу предугадал следующий кризис. И еще во время «командировок» за съестным он заскакивал то туда, то сюда, прихватывая колесо или жердь, доску или колесный обод, оглоблю или еще пару досок.
И когда первые вопрошатели робко подошли к стоящим за прилавком девушкам, их встретил звонкий и частый звон кузнечного молота. Звон доносился из-за стены и разлетался над окружающей их каменистой пустошью. Звон нес с собой надежду.
— В продаже подковы лошадиные и бычьи! Дешево! — начала Аму.
— Оглобли и колеса тележные! Гвозди в ассортименте!
— Наконечники арбалетные бронебойные! Болты арбалетные готовые, дешевые!
— Походное продовольствие — мясо копченое говяжье и свиное, солонина, лепешки пресные!
— Доски для ремонта! Кинжалы тяжелые, железные!
— И все очень дешево!
— Р-Р-Р-Р-Р-А-А-А-А!!! — отозвалась вновь собравшаяся толпа и ринулась на приступ прилавка.
— О-о-о! — отозвались продавцы, покрепче хватаясь за товар и готовясь отбиваться им от штурмующих.
Волна налетела и схлынула, оставив после себя деньги и унеся все остальное. Из товара — ноль. Распродано и роздано совершенно все. В ящиках, ларях и сундуках даже таракану нечем поживиться будет. Мошка с голоду удавится. Несчастные обессилевшие игроки — а ведь только к середине дня время идет! — с трудом уселись под кухонным личным навесом и перекусили чем Кашемор послал. А послал он наваристую мясную кашу. Едва успели пару ложек каши в рты забросить, как над прилавками показались черные вихрастые макушки — вечно голодные полуорчата учуяли запах каши и с надеждой прибежали. Вдруг что обломится от бледнокожих чужеземцев?
Обломилось детишкам многое. Через несколько минут за длинным столом сидели два десятка мальчишек и девчонок всех рас и возрастов. И все они старательно орудовали чересчур большими для них ложками, уминая кашу так, что за ушами трещало. Кормились детишки бесплатно, само собой. Кашемор бормотал что-то под нос про дармоедов малолетних, но таким разнеженным тоном, что становилось ясно — сердце старого кашевара тронуто. И не только его — Кроу, Лори, Миф и Аму получили сообщения игровой системы, указывающие, что работники гнома Кроу прониклись до глубины души добротой чужеземцев. Работники стали более преданными, стали больше доверять, начали ставить хозяйские интересы наравне со своими. Это важно. Это приятно. И показывает, что гном не ошибся, когда нанимал именно этих разгильдяев, молодых неумех и старых ворчунов.
Такие же сообщения — о повышении личной доброжелательности — пришли от десятка стражей. Это совсем хорошо. Поступили сообщения и от незнакомых караванщиков, беженцев, путешественников и прочих, кто видел доброту и усердие чужеземцев. А видели многие — бесплатно раздаваемую еду, питье, дрова, наброшенные одна за другой две сильные целебные ауры, что смогли поставить на ноги не только беженцев, но и животных. Третья аура была аурой бодрости, ускорившей восстановление сил, прогнавшей усталость. Вместо десятка часов, требующихся для отдыха и восстановления, беженцы смогут продолжить путь уже через пару часов. Это важно — они проведут в пути светлую часть дня, а когда наступит вечер, вполне уже могут достичь земель, еще не охваченных пожаром войны.
А война разгоралась… настоящий луговой пожар — когда едва заметное под солнечным светом обжигающее пламя грозным трескучим валом губит траву, оставляя за собой черный мертвый ковер. Войска сдерживали пока орков, но тут уже многое зависит от удачи — что не всегда на стороне добра. Ведь удача любит не добрых, а отчаянных. Такова уж капризность удачи. А оркам в отчаянной храбрости не откажешь. Они любят жизнь, цепляются за нее, но могут и бросить ее к ногам Гуорры — богини войны.
Дети остались внутри двора, живо найдя себе занятия. Некоторые уснули, другие занялись бросанием камушков, третьи купались в пруду и завороженно наблюдали за шустрыми золотыми молниями, шныряющими у дна.
Игроки же, чуть отдохнув, чуть придя в себя, устроили короткое совещание. И едва закончив оное, принялись действовать. Аму осталась на хозяйстве — проконтролировать посуду, помочь Кашемору с готовкой новых порций каши и похлебки, а также с выпечкой множества лепешек. Миф с Лори ушли в пустошь, прихватив с собой работников — запасы растрачены. Остались только камни — а их трудно есть и они не горят. Требовалось срочное пополнение кладовок Дома На Холме — как прозвала Аму жилище Цапа и Крохи. Видимого широкой публике дома как такового не наблюдалось, но он все же был — хотя и под землей. А вершина холма недолго будет пустовать — если Кроу удастся воплотить свои планы в жизнь.
Гном же, отряхнув угольную пыль с плеч, собрав в мешочек двадцать золотых монет, широким шагом смело направился к сторожевой башне. А чего бояться? Послать куда подальше могут, конечно, но уже не привыкать. Кого Вурриус не посылал — тот жизни не видал! Да-да!
* * *
Гнома не послали. Гному дали кружку пива. Сам Вурриус вручил. Сам!
Такой дар можно смело приравнивать к жидкому ордену доблести первой степени. Даже пить не хочется — скорее имеется желание повесить полную кружку на стену и каждый день любоваться…
— Ты и твои соратники — достойные воины!
Прогудел вставший могучий седой великан, опустивший лапищу на многострадальное плечо гнома.
Внимание!
+1 доброжелательности к отношениям с сотником Вурриусом, главой сторожевого поста Серый Пик!
Кроу сумел промолчать, хотя небольшие от природы глаза гнома выпучились так сильно, что Кроу стал походить на страшненького эльфа карликовой породы.
Пиво, доброжелательность, хлопок по плечу. Может, Вурриус так растрогался, получив письмо от любимой бабушки? Или все же вспышка его суровой доброты связана с происходящим на посту?
— Многих сегодня вы накормили, напоили, обогрели, подлечили и даже приютили, — по-военному четко и чеканно перечислил старый ветеран достижения группы обосновавшихся на Сером Пике игроков. — Благодарю! И от себя лично, и от всей стражи Альгоры!
Внимание!
+1 доброжелательности к отношениям со стражей Альгоры!
Вот это да…
Как бы ни был могуч Вурриус, как бы ни был он сердит от природы и пережитого предательства, но и он растрогался. Все же осталось что-то светлое в промороженной душе мужика.
— Тут не за что благодарить, — ответил Кроу, ничуть не кривя душой. — Всегда надо помогать обездоленным. Всегда.
— За это и благодарю. Что не ради наживы и не ради славы сегодня старались. Не ради себя. А ради них — несчастных, коих было так много, что мы не справлялись.
Тут Вурриус точно сказал — не справлялись. Стража не осталась безучастной к проблемам заполнивших сторожевой пост беженцев. Повар наварил и раздал немало каши. Многие получили со складов одеяла и лекарства. Но при этом стража продолжала патрулирование, наблюдение, участвовала в постоянных мелких стычках вокруг поста. Одним словом, на посту если стражники и присутствовали, то в малом числе. Остальные в поле. Те же, кто остался на посту, были вымотаны почище беженцев — схватки и ночной дозор кого хочешь укатают. Стражи лежали вповалку под жилыми навесами, выглядя скорее трупами, чем живыми людьми. Опять же — нельзя расходовать чересчур много лекарств и магии, ведь задача главная — защищать пост, окрестности и путников. А больной страж этого сделать не может…
Вурриус сделал, что мог, но их усилий не хватало. Игроки с лихвой переплюнули достижения стражей, сами того не заметив. Да и попробуй что-то увидеть, когда вокруг колышется изнемогающая от голода, холода и болезней толпа.
— Аура целительная от простуд и болезней многих защитила, — продолжил глава поста. — Еще одна бодрости придала. Некоторые уже отдохнули и в путь собираются.
Гном коротко кивнул. Об этом он подумал в первую очередь — эпидемии. Зараза цепляется в первую очередь к слабым и поникшим. Толпа лишившихся крова беглецов — прекрасная и «жирная» цель для любой поганой болячки, будь то чума, банальная простуда, жаркий мор, черная нукха или же стошаговая краснуха. Только такого не хватало на родном посту.
Опустившись на стул, Вурриус устало потер заросшее щетиной лицо, повел могучими плечищами. Выдохнул сокрушенно:
— Ко многим селениям орки прорвались. Причем кое-где так далеко, что мы и в ум взять не можем — как им удалось? Везде дозоры стояли, заслоны. А все одно просочились твари… будто им помогал кто! Но кто?!
Взгляд ветерана скользнул по лицу гнома. Сейчас сотник видел перед собой не знакомца Кроу, а типичного чужеземца. Ведь он уже успел убедиться, что чужеземцам верить нельзя, что они легко идут на страшное предательство и часто плетут злокозненные черные планы, не забывая при этом широко улыбаться и обещать манну небесную.
Кроу кашлянул. Очнувшийся сотник тряхнул головой, вздохнул, продолжил:
— Будто помог им кто скрытно пройти. По воде? Под землей? По воздуху? По земле прошли между заслонами? Магией глаза отвели? Уже и не узнать. Эх! Натворили дел! К семи деревням прорвались твари! И шесть — ближайших к нам — подчистую разорили и сожгли. Многих убили.
— А седьмая? — уточнил осторожно Кроу, чей опытный к подобным делам разум требовал подробностей и прояснения неясностей.
— Устояла. Кхм… странная там история, — дернул щетинистой щекой Вурриус. — Тридцатка орков прорвалась во главе с двумя шаманами, с ними каменный великан шагал. Сила серьезная! И ведь прямо в глубине защитных порядков! К югу от Альгоры — и не слишком и далеко от града Великого! Следопыты быстро их путь нашли, повели за собой воинов. Но куда уж — отставали они от орков слишком уж сильно. Так быстро не догнать. Выскочили на полном скаку к деревушке небольшой и сонной. До околицы добрались… да и застыли как вкопанные. Бойня жестокая и страшная открылась их глазам.
— Бойня? — удивился Кроу, помнивший, что сотник до этого сказал, что деревня уцелела.
Жители дали отпор? Скорей всего. Крутые, однако, селяне — если уж мирные крестьяне дали отпор боевым оркам, шаманам и каменному великану!
— Бойня…
— Селяне отбились.
— Селяне и не видели ничего, — буркнул Вурриус. — Это если верить их словам. Был бы я там — уж расспросил бы старосту, аль хозяина торговой лавки — эти всегда все знают. Взял бы их за отвороты рубах да встряхнул бы пару раз. А так селяне отмолчались, руками развели — не видели ничего. Разве что крики и визг перепуганный слышали. Да уж… мне описал знакомый страж в красках. Попаленная трава, взрытая земля, поваленные деревья, разбитые заборы, разваленный сарай. Орки, перебитые повсюду. Великана на куски. Шаманов в лоскутки. И тишина… мирная такая, сонная тишина с редким стрекотанием кузнечика, сидящего на останках великана…
— Ого… жуть…
— М-да… может, герой какой мимо проезжал? Все склоняются к такой мысли… не селяне же орков перебили, а затем снова овечками мирными прикинулись?
— Это что же за деревня такая?
— Да обычная. Мшистые Холмы. Ничем не примечательная. Так зачем ты пожаловал, добрый поселенец Кроу? Помощь какая нужна?
— Да, — мигом сориентировался допивший пиво гном и разом перешел к делу. Будто в печь огненную прыгнул головой вперед. — Земли мне нужны! В личное владение. Навесы хочу поставить. Столы и лавки расставить. А затем и трактир начать строить — на одном из участков земли.
— Хо… — несколько помрачнел Вурриус, ушедший в глубокое раздумье.
— Я гном, — улыбнулся игрок. — А гном только о приращении и думает. Больше земли и больше заборов.
— Война вокруг. До стройки ли ныне?
— Потому трактир как малое укрепление строить мыслю. Есть чертежи на продажу. Такие здания, как на крайних рубежах и сторожевых постах у опасных мест.
— Хм… — снова замер сотник.
У Кроу упало сердце. Не получилось?
— Ладно! — Тяжелая ладонь ударила по столу так, что тот брыкнул всеми четырьмя ножками. — Бери! Вот план поста и земель округ него. Показывай.
— Этот кусок. — Грязный палец гнома прочертил полукруг рядом с уже отмеченной на плане круговой стеной. — И вот здесь большой квадрат. А вот тут во-о-о-от такой кусище за территорией поста в сторону гранитного пика.
— Ошалел? Ты сейчас землицы под целое поле пшеничное очертил!
— Поле и хочу, — развел руками гном. — Картошку и капусту выращивать решил. Планы у меня с самого начала большими были. Да вот мы характерами не сошлись, сотник Вурриус.
— Не сошлись, — согласился Вурриус. — Не люблю чужеземцев.
— Честно сказано.
— А чего юлить? Ладно! Забирай! Есть у тебя такие права как у первопоселенца и доброго мужа, заботящегося о земле и обездоленных. Нечем мне тебя попрекнуть.
Вот это да… сотник вспомнил о правах гнома, которые до этого бесцеремонно попрал.
— У меня вот здесь задаток в двадцать полновесных золотых монет.
— Местность здесь отдаленная, земля каменистая, положение военное. Цена невелика. Посчитаем…
Процесс счета не затянулся. Математик из Вурриуса никакой, это видно по шевелению губ и напряженному лицу. Но считать особо нечего. Земля на Сером Пике не подорожала с последней сделки. Наоборот — резко упала в цене. По причинам, перечисленным сотником. Война — лучший делатель скидок. И новые плюсы в репутации сделали свое дело.
Через четверть часа ошалелый и до сих пор не верящий в свое счастье гном вернулся на холм, бережно неся несколько свитков, заверенных всеми нужными печатями и подписями. Туда же бегом вернулись Миф с Лори и работниками, успевшими за двадцать с небольшим минут собрать немало яиц, хвороста, лука и прочих столь нужных мелочей. Едва Кроу показал бумаги друзьям, холм огласился ликующими воплями. Взбежавший на вершину холма Миф попытался сделать радостно сальто победы, но у него не вышло. Он шлепнулся на пузо и с натужными оханьями сполз по склону, скрывшись с глаз обалдевших беженцев.
За территорию поста быстрым шагом ушли два стража, несущие несколько шестов и пару особых кристаллов. Землемеры военные, иначе не скажешь. Еще один пробирался через сонную пригревшуюся массу беженцев. Когда Лори повела небольшой отряд за добычей, дело уже было сделано — когда требовалось, Вурриус действовал очень быстро. Новая земля перешла в собственность рачительного гнома Кроу, первого поселенца и постоянного жителя поста Серый Пик.
Большой кусок земли чуть правее ворот в кольцевой стене и длинный земляной язык перед воротами, тянущийся влево вдоль стены на сорок шагов. Небольшое расширение. Первый кусок — будущий трактир. Второй — место для навесов, могущих защитить от непогоды и солнца.
Большой прямоугольный кусок, начинающийся в двадцати шагах от границы поста, — будущее поле под картошку и капусту. Тут гном не соврал. Но он и не сказал, что поле расположено точно над местом подземных раскопок и точно над окраинными крышами древнего погребенного города.
Не давая себе удариться в чрезмерную радость, Кроу схватился за молоток и взялся за дело. Беженцы еще здесь. И чует гномье сердце — придут и новые. Нужны запасы продовольственные. И нужно много кузнечных изделий первой необходимости. А стало быть, надо ковать и ковать. Растить и растить мастерство. Стоящий у наковальни сосредоточенный чумазый гном никак не походил на самого богатого землевладельца округи. Скорее на любящего выпить и пренебрегающего гигиеной наемного работника. Но внешность часто бывает обманчива — у работающего кузнеца имелись поистине грандиозные планы… и на будущее, и на сегодняшний вечер…
* * *
Предчувствия гнома не обманули.
Денек выдался адский. А вечер поистине чумовым — до хрипа, рвущегося из посинелых от изнеможения губ.
«По-детски» орки, как оказалось, «баловались» лишь около таких мест, как Серый Пик. В других же несчастных местностях темная армия разошлась не на шутку. И для самых мощных ударов они выбрали территорию, находящуюся севернее и чуть восточнее Серого Пика. Область к востоку и югу от Альгоры превратилась в бурлящий котел, куда с разных сторон заходили и залетали все новые воинские отряды. Клубящиеся серые и черные тучи сплошной пеленой наступали с востока, то и дело раздавался ликующий страшный хохот и боевые кличи, после коих у орков, огров и великанов многократно прибавлялось сил — богиня Гуорра взялась за дело всерьез.
Защитники делали все возможное, чтобы обеспечить уцелевшим жителям разоренных селений безопасные проходы на север, запад и юг, подальше от востока, где сосредоточились основные силы орков. Громыхающие обозы с пожитками с трудом проезжали по узким каменистым тропам, хромали раненые, ковыляли больные и старые. Не каждый поток проходил через Серый Пик. Даже не каждый из тех, кто направлялся на юг. Но это и к лучшему — даже крохотной части беженцев было достаточно для кошмарной перегрузки небольшого сторожевого поста.
Несчастные беглецы прибывали группами. И в изнеможении валились на землю. Далеко на горизонте клубились темные тучи, предвещающие беды. Тучи не давали расслабиться, заставляли торопиться. Чуть передохнув, беженцы поднимали лица и начинали искать продовольствие, лекарства, расходные материалы для ремонта. И к чести четверки игроков, живущих в Доме На Холме, — все необходимое находилось.
Целебные и бодрящие ауры накладывались одна за другой. Не довольствуясь этим, Аму, в редкие минуты относительного спокойствия металась среди лежащих вповалку бедолаг и подлечивала их своим «малым исцелением». С собой девушка таскала сумку с малыми зельями маны, чтобы процесс не прерывался. Подлечивала она раненых так часто, что вскоре заклинание поднялось до ранга «исцеление», а к вечеру почти подошло к рангу «среднее исцеление».
Миф превратился в опытного закупщика. Только за сегодняшний день он завел знакомства с тремя владельцами деревенских магазинов, обладающих большим ассортиментом дешевого продовольствия. Миф же заказал два малых обоза, должных подойти с юго-запада этой же ночью, — обозы заказаны в ближайших деревнях.
Лори вместе с Аму занималась торговлей и бесплатной раздачей. На ее отнюдь не хрупкие плечи Кроу возложил проблемы денежного баланса. Если с беженцев денег не брать, значит, надо их побольше брать с богатых караванщиков, кои тоже во многом нуждались после утомительного перехода. Караванщики брыкались, выражали недовольство такой высокой ценой, но платили. Военное положение-с. Не хотите — не берите. Вон там у одинокой скалы орки сидят — сходите к ним, они вас бесплатно угостят…
Кроу ковал и ковал, ковал и ковал, Господи, он ковал и ковал, ковал и ковал!
Молот превратился в его крепкой руке в смазанную дугу. Металлический звон наковальни стал настолько привычным, что, когда он внезапно прекращался, вздрагивали все без исключения. Все произведенное гномом улетало с прилавка вмиг. Иногда, прямо на ходу, он менял намерение, слыша доносящиеся от ворот мольбы о железных осях, лошадиных или бычьих подковах. Беженцы получали все необходимое. Вместе с остальными они меняли оси, перековывали животных, вбивали еще горячие гвозди, насаживали колеса.
От наковальни гном отрывался всего несколько раз. И не ради отдыха. Он не забывал прислушиваться. И стоило уловить что-то, могущее оказаться интересным, он бросал молот, сгребал в карманы пригоршни монет и вылетал за стену. Уже через секунду можно было услышать его ровный спокойный голос, что убеждал, улещивал, настаивал, успокаивал, предлагал.
Таким образом гном купил довольно странный набор товаров.
Две разбитые повозки с высокими бортами. Гном купил их за гроши у деревенских обозников, сумевших скрыться от атаки орков. Пустые повозки — те возвращались с рынка, где был распродан весь груз.
Крепкую телегу, груженную мешками с репой, морковью и картошкой. Один бык пал, другой уже не мог тащить такой груз в одиночку. Крестьяне были рады продать чумазому гному телегу вместе с грузом — и в убытке не остались. Мешки пошли на кухню, где обрадовавшийся Кашемор начал готовить супы в неимоверных количествах. Телегу поставили на двор. Пусть стоит. Земли теперь больше, места завались.
Только глубокой ночью большая часть беженцев ушла дальше на юг, а оставшиеся группы завалились спать. Все затихло. Сторожевой пост почти опустел. Игроки со стонами повалились на землю, дрожащими руками налили себе белого вина из пыльной бутылки. Привалившись к стене, затихли, бездумно глядя на звездное небо. Без движения и разговоров пролежали так не меньше получаса, постепенно приходя в себя.
— Денег заработали, — нарушила тишину Лори. — Как про завтрашний день думаю — так мороз по коже.
— Прорвемся! — заявил Миф. — Черт! Мне копать надо! А еще обозы встречать — они часа через два придут. Кроуччи, поможешь разгрузить?
— Само собой, — хрипло ответил гном. — Копать? А не надорвешься?
— Это же отдых!
— Тот еще отдых, — фыркнула Лори.
— Это точно не отдых! — добавила Аму.
— Я буду копать! — уперся фанатичный шахтер.
— Да я только рад, — вздохнул гном и сделал большой глоток вина. — Но внесу коррективы. Слушайте меня, торговцы, лекари и копатели! Сейчас девушки занимаются своими делами. Мы с Мифом пару часов копаем и куем металл. Затем встречаем обозы. Разгружаем. И все вместе отправляемся в Альгору. В какой-нибудь хороший ресторан. И устраиваем себе ночной ужин. Или завтрак.
— Супер! — воодушевилась Аму. — Куда-нибудь, где барды играют!
— В «Ройяль-де-Канне»? — предложила со смешком Лори.
— Это нам не по карману! — поспешил заявить Кроу. — Ты что? Это же самый дорогой ресторан Альгоры. Наших денег на один сухой бублик с трудом хватит, да и то — на вынос. Что-нибудь попроще и подешевле найдем. И поближе к воде. Ну что? Договорились?
— Да!
— О да!
— Но сначала копать! А так — да!
— Ну и отлично. Форма одежды — демократично-праздничная. Надо же немного отдохнуть от таких адских будней. Так что сегодня пьем вино и веселимся!
— Заодно и пару новых лопат купим…
— Миф! Не порти настрой! Иди уже копай!
— Иду-иду…
— И покупку земли отпразднуем. Вурриус прямо оттаял сегодня.
— Кроуччи! А сколько еще земли надо-то?
— Сколько? Да всю долину, если в идеале, — со смешком признался гном. — Всю ту землю, что прикрывает саваном погребенный город. Ведь то, что под нашей землей, — наше по праву.