– Нарь, куда ты пропала? Я, наверное, спал – вот только что пришел в себя. Мы вышли? Помню, как нас тряхнуло – это на выходе в Нормаль, да? И я сразу вырубился. Что с нами?

– Знаешь, Рек, по-моему, нам повезло. И не один раз. В общем, мы уже на грунте. На планете. Как ты себя чувствуешь?

– Почти в порядке. Ты, значит, сама благополучно села? Молодец. Откуда у тебя столько умений – откровенно говоря, неожиданных?

– Рек, все узнаешь: тут, наконец, ничто не помешает мне выговориться. Только дай нам обоим немного прийти в себя.

– Конечно. Только сперва скажи: где мы? Куда нас занесло? Привяжись. Включи программу локализации. Мы ведь в Нормали? Небо звездное? Найди эту программу.

– Уже все сделала. Ты будешь смеяться…

– Тебе весело?

– Конечно. Планету нам подсунули очень даже неплохую.

– Нарь, мне становится дурно.

– Рек, милый! Отчего?

– От тебя. Ты скажешь, наконец?..

– Прости. Так вот, это – Левид.

– Потрясающе. А что такое этот Левид?

– Фу, возможно ли быть таким серым? Это тот самый мир, из-за которого сцепились насмерть Мадиг с Леганой. Мир, вполне готовый для заселения, но до сих пор необитаемый – потому что оба претендента не допускали сюда чужих освоителей и мешали друг другу доставить своих. Так что мы с тобой тут – первые поселенцы.

– Жаль, что ненадолго.

– Рек, – сказала Нарин после паузы. – А, собственно, почему?

– Почему – что?

– Почему – ненадолго?

– Ну, потому что… гм. А в самом деле: почему?

– Вот и я спрашиваю. Тебе все еще хочется драться? Не наелся войной досыта?

Он потер лоб, собираясь с мыслями.

– Хочется, не хочется… Я – солдат, дал присягу…

– Во-первых, тех, кому ты присягал, уже нет. А если бы они были, то… Возьми. Прочти. И подумай.

– Что это за цифирь? Зачем мне это?

– Тут видно, сколько заработали командующие и их приближенные на купле-продаже вашего брата. И реданские чины в их числе. И потому заставили нас драться в Просторе. Где выжить невозможно. То, что мы остались – счастливая случайность, не более. Читай, читай.

Наступила пауза. Потом Рек поднял глаза:

– Нарь, не понимаю. А честь? Наша воинская честь?

– Это для вас, Рек. А они без нее обходятся. Подумай над этим.

Рек вздохнул:

– Знаешь, многое и так уже представляется другим… Не таким, как в ЦОСе. И Зор погиб… Когда война касается тебя лично, все выглядит иначе – и та слава в том числе, о которой все мы мечтали. Есть над чем подумать.

– Это меня радует. Потому что у меня – другие планы. Для нас обоих.

– И в чем они заключаются?

– Прежде всего: остаться здесь.

– Надолго?

– Наверное, навсегда.

– Как я понял, этот мир не заселен, верно? Хочешь стать дикаркой? Конечно, в этом немало романтики…

– Не больше, чем в солдатской судьбе. Нет, о дикости я не мечтаю. Я ведь уже сказала: Левид подготовлен к первичному заселению. А это значит, что здесь оставлена нормально оборудованная база – со всем, что может понадобиться, в том числе и с дальней связью. Тут работали очень неглупые люди.

– Да, наверное. Где эта база – далеко?

– Почти рядом. Это ведь ее автоматика посадила нас. Одна я на это никогда не решилась бы. Думаю, нам пора перебираться туда. Немного отдохнуть – и браться за дела. Их просто неимоверное количество.

– Нарь, боюсь, ты строишь дом на песке. Кто позволит нам хозяйничать здесь? Пусть не Мадиг и не Легана, но и другие охотники, наверное, найдутся. Серьезные. А кто такие мы с тобой? Да никто.

– Кто позволит? Те, кто имеет право позволять. Скажи, Рек: там, где тебя учили, как его там…

– Восемнадцатый Центр Образования солдата, так это называется.

– Хорошо звучит. Вам преподавали там хотя бы основы галактического права?

– Никогда не слышал. Конечно, нет. Зачем это солдату? В этом должны разбираться генералы, адмиралы, министры… Кто еще?

– Разведчики – потому, что они должны разбираться во всем. Так вот, в этом праве есть такой раздел – право заселения и право провозглашения суверенитета.

– И что же?

– А то, что по этому праву «первые поселенцы мира, доселе необитаемого, оказавшиеся на нем без применения насилия, имеющие своей целью освоение и развитие этого мира, вправе подать в Конгресс Конфедерации прошение о признании их законным населением этого мира, равно как и ходатайство о провозглашении этого мира суверенным государством, и равным образом – о защите их интересов силами Конфедерации на протяжении первых десяти лет колонизации мира. Указанные документы рассматриваются Конгрессом во внеочередном порядке и могут быть приняты при условии, что лица, возбуждающие указанные просьбы и ходатайства, могут убедительно обосновать имеющиеся у них планы дальнейшего заселения как путем естественного прироста населения, так и путем приема иммигрантов из других миров. Податели этих документов имеют право выбрать любое государство в качестве патронирующего на начальном процессе освоения. Права и обязанности патронирующего государства рассматриваются в разделе «Патронат» данного Закона». И еще там есть примечание: «Социально-политическое устройство и форма правления учреждаемого мира оставляются на усмотрение самих поселенцев». Понял?

– Ну и память у тебя, Нарь!

– Увы, очень избирательная. Теперь скажи: отчего бы тебе не стать королем Левида? Или президентом?

– Королем лучше. Только если ты захочешь быть королевой.

– По-моему, мне это пойдет. Определенно.

– Конечно. По-моему, ты способна сыграть все на свете.

Нарин нахмурилась:

– Как прикажешь это понимать?

– Ты ведь из разведки, правда? Не знаю только: из чьей?

– Почему ты так думаешь?

Помолчав, Рек ответил:

– Хотел я или нет, но все время думал о том: откуда свалилось на меня такое счастье? Туристка – это отпало сразу: к районам Производственных Центров на Редане их и близко не подпускают, а если кого и занесет, случайно или нет, уничтожают без разговоров. Это знает любая туристическая фирма во всех мирах Конфедерации. Я начал просеивать варианты один за другим. И отбрасывать. Учел твою готовность выдать себя за солдата – согласись, женщины Конфедерации к этому совершенно не готовы. Твое желание попасть на корабль Мадига, вдруг так резко изменившееся. И, в общем, все стало ясно…

– Интересно, – сказала она сухо. – Почему же ты сразу не выдал меня?

– Потому, что тогда я лишился бы тебя. Возможно, навсегда. И потом – тогда я не был обязан делать это: я еще не присягал никому на верность.

– А потом?

– Потом возникло сомнение. Ты действовала так, словно бы не была так уж предана Мадигу. И еще одно: этот твой аппарат…

– Он называется система «Незримость», к твоему сведению.

– Эта «система» никак не укладывалась в мою схему. Потому что если бы она принадлежала Мадигу, то «Покоряющий» использовал бы ее против нас – хотя бы там, в узле Простора. Но они вели себя так, словно ничего подобного у них не было. И с этой нестыковкой я не мог справиться. Сомнения оставались.

– Рек! Их не осталось бы уже давно, если бы ты хоть однажды нашел время выслушать меня. Потому что я давно уже хочу объяснить тебе все о себе. И сейчас сделаю это, как бы ты ни противился. Слушай…

– Говори.

– Ты почти все угадал верно, Рек, похоже, ты слишком сообразителен для солдата, пусть и хорошего. Но для короля Левида в самый раз. Не перебивай. Я только начала. Я – с Рамиды, а это все равно, что сказать «из разведки». Корпус Подготовки Специальных Служб – КПСС, после того как я его окончила, направил меня на Мадиг, когда этот мир – командование его Вооруженных сил – прислало заявку на разведчиков. Было известно об их серьезном интересе к овладению Левидом, так же как и о намерениях Леганы. И на Мадиг направили меня – как молодую разведчицу. Не только потому, что Мадиг подал заявку, но и по той причине, что этот мир, в основном верхушка его вооруженных сил, разведку Конфедерации интересовал очень серьезно. Я, откровенно говоря, не была в восторге: несмотря на диплом, у меня практики не было – почти никакой. Но меня убедили, что для выполнения моего задания такой опыт и не нужен. Я поверила.

– В чем же заключалось это задание?

– Их было два. Первое, но второстепенное, заключалось в испытании системы «Незримость» в боевой обстановке. Это – последняя разработка, и программа ее опробования еще не была закончена. Но сейчас у меня уже достаточно данных для вывода: система жизнеспособна. Правда, испытания чуть не сорвались, когда мою, вернее, мадигскую, капсулу сбили над твоим городком. Но появился ты. Остальное тебе известно.

– Я безумно рад услышать, что втемную сделался участником испытания новой системы. Что ты использовала меня…

– Рек!

– Молчи! Использовала меня, тупого солдата…

– Рек, осторожно! Стоит тебе сказать лишнее слово, и я обижусь. Очень серьезно.

– Да что ты! Обидишься – и при первой возможности вернешься в свой Корпус, послав меня куда подальше? Но ведь ты в любом случае сделаешь это! Ты меня уже использовала полностью, чего же церемониться? Я для тебя больше ничего не способен сделать.

– Рек, в раздражении ты начинаешь ошибаться. Грубо. А я ожидала…

– На что же я еще способен? Чего ты могла ждать?

– Многого. Семьи. Детей. Жизни на много-много лет. Любви, той самой, что еще только что была…

«Святой Адмирал, – подумал Рек, – у нее слезы на глазах! Значит?..»

– Она есть, Нарь, есть! И всегда будет. Но разве разведка отпустит тебя? У тебя контракт с ними?

– Да. И он будет продолжаться еще целых трое суток. Его срок истекает, Рек. А я не стану его возобновлять. Свою работу я выполнила хорошо. Аппаратуру, правда, не сохранила, зато все записи в порядке. И за это рассчитываю на хорошее вознаграждение. Признаюсь: сразу после того, как мы сели, пока ты был без сознания, я навестила Базу. И по вневремянке успела переговорить с Рамидой. Рассказала о своем плане. Это – ответ на твое «кто нам позволит?».

– Объясни, если можно.

– Я, когда разговор зашел о вознаграждении, сказала, что не стану брать денег. Но попросила все права на заселение Левида. Оно так или иначе стоит в планах Конфедерации. А в первую очередь – разведки. Она любит контролировать все – от мыслей до сырьевых запасов. Так что мы эти права получим.

– Звучит здорово. Но вряд ли я… У меня подготовка солдатская. А не королевская. Тут надо быть большим политиком…

Нарин усмехнулась.

– Знаешь, царствовать – это несложно. Сложно – править. Но этого тебе делать не придется. И мне – тоже.

– Кому же тогда?

– Да тем, кто нас сюда поставил. А мы – когда-нибудь потом. Если научимся. И если все пойдет, как надо.

– Звучит здорово. А что мы вообще станем тут делать? Охотиться, пахать землю?

Нарин остановилась. Удивленно взглянула на Река.

– Ты о чем? Разве я не сказала? И ты не знаешь?

– Смотря что.

– Что у нас под ногами – крупнейшие в Конфедерации залежи протида!

– Это… постой, это слово я слышал, нам о нем упоминали, когда говорили о галактической стратегии…

– Ох. Протид – то вещество, без которого невозможно ни выйти в Простор, ни тем более передвигаться в нем. Из-за чего, ты думаешь, так сцепились Мадиг с Леганой? И почему, по-твоему, их обоих старались удержать на расстоянии? Для любого из них эти залежи – источник неограниченного господства. На этой планете Конфедерацию может устроить только такая власть, которая будет добывать, продавать, но не стремиться к господству. Такая…

– Такая, как мы с тобой.

– Это я и хотела сказать, ваше величество.

– Отставить. Я решил, что мир этот все-таки не будет управляться королем.

– Вот как? Кем же?

– Королевой. Она для этого более приспособлена.

Нарин улыбнулась:

– Рек, естественно, управлять буду я. Но официально числиться предстоит тебе. Ты красивый парень, и для торговой марки подходишь куда больше моего. Конечно, если бы Левид стал производить косметику или дамское белье, то…

Они спустились по трапу. Сделали несколько шагов.

– Прекрасно дышится, верно, Рек?

– М-да. Безусловно. Прости – о чем ты?

– Крепко же ты задумался. Над чем?

– Для всего этого понадобится куча людей. Им придется, как я понимаю, платить. Сразу же, а не тогда, когда начнется добыча и торговля. Как мы будем выкручиваться, королева? Может, зря ты отказалась от денег?

– Пока не знаю. Их бы все равно не хватило. Но может быть…

Она остановилась, не договорив.

– Может быть – что?

– Нет. Ничего. Я хотела сказать – может быть, нам повезет…

– Нарь! Я же чувствую: у тебя на уме было что-то другое.

– Рек, да разве у женщин есть ум? У нас – интуиция, предчувствие, так что лучше не спрашивай.

– Ты права – тут и правда прекрасно дышится.