— Ну вот, — сказал я Ястре. — Как видишь, все обошлось.

— Не знаю, — ответила она не очень уверенно. — Где Изар, где Миграт, где эта девка с ублюдком? Да и с донками придется обойтись круто: бросили меня в решающий час! Оставили Властелина без помощи! А она мне очень нужна.

— Главное, чтобы не стреляли, — сказал я, твердо зная, что пока опасность отодвинута — но нужно еще немалое время, чтобы там, внизу, все как следует успокоилось.

— Уль! Все это — мужские дела. Я решила вот как: я провозглашаю тебя Правителем и Отцом Наследника — теперь уже всенародно, хотя донкам об этом было объявлено раньше. И ты займешься наведением порядка.

— Ну, — сказал я, сильно сомневаясь, — не знаю…

— Ты что — хочешь воспротивиться Правительнице Ассарта?

— Есть у меня начальники и повыше, — пробормотал я. — Неизвестно еще, что они скажут.

— Да что бы ни сказали!

Я пожал плечами. Но в глубине души сам был уверен в том, что до спокойствия здесь еще далеко. Слишком уж большая угроза крылась под нашими ногами. И Мастер наверняка знал это лучше меня.

— Ладно, — сказал я ей. — Поговорим вечером. Сейчас мне некогда.

— Куда ты собрался? — насторожилась она.

Что поделаешь: женщина.

— К моим ребятам. Их-то здесь никто больше не держит, я думаю. И они заработали хороший отдых.

— Ты думаешь — они где-нибудь отдохнут лучше, чем здесь? Да я ничего не пожалею…

— Это уж как они сами решат, — сказал я. — Ну, я пошел.

И я вышел. За дверью тарменар отсалютовал мне с таким усердием, словно я был тут государем императором.

Да ведь если подумать…

* * *

Мы посидели впятером — не всухую, поминая тех, кого больше уже не встретим ни в каком облике.

Было грустно.

Мы были вроде бы свободны. И могли делать что угодно.

Разбежаться снова по домам, например.

Я обвел друзей вопросительным взглядом. И они правильно поняли вопрос.

— Знаешь, — сказал Уве-Йорген Риттер фон Экк. — Нынешняя Германия — прекрасная страна. Наверное, никогда еще она не была столь благополучной и мирной. Весьма похвально. — Он дважды кивнул в подтверждение сказанного. И тут же вздохнул, перед тем как продолжить. — Только мне там делать нечего. Первые три дня еще ничего, но потом наступает дикая скука. Затеять что-нибудь? Но я искренне хочу моей стране добра. Только вот мне самому оно ни к чему. Может быть, попозже. А пока — нет. Я лучше отдохну здесь. Где-нибудь в лесу. Привык, знаешь ли, к этим местам.

— Пока я был старшим капралом, — сказал Питек, — не переставал мечтать о времени, когда все это кончится. Ну вот, кончилось. Лететь на Землю? На какую? В нынешнюю сверхцивилизацию? Она для меня, — он усмехнулся, — слишком суетна и аморальна. Вернуться в свои времена, попросить Мастера о таком одолжении? Боюсь, для моих сородичей я стал слишком уж цивилизованным. Вы меня испортили. Там меня съедят в два счета. Не хочу. Уж не обижайтесь.

— А ты, Рука?

Индеец отрицательно покачал головой:

— Посмотрел — и хватит с меня. Там для меня слишком много всего того, что мне не нужно. И слишком мало — без чего не хочу жить.

Георгий не стал дожидаться вопроса. Сказал:

— Я возвращался домой всякий раз, когда предоставлялась возможность. Каждый раз — туда же. И понял наконец: я могу тысячу раз участвовать в этом сражении, снова и снова — но каждый раз оно будет заканчиваться точно так же. Нет. Больше не хочу. Ну а ты сам, капитан?

— Точно так же, — ответил я искренне. — Что же, остаемся здесь? Тоже ведь не самое лучшее?

— Обождем, — сказал Рыцарь. — Здесь вовсе не так уж плохо. Если мы хотим покоя — то на Ассарте сейчас не воюют. Если мы хотим драки — то вряд ли здесь придется ждать ее долго. Поверьте опыту старого солдата.

Несколько минут мы посидели молча.

Нам ничего не оставалось, как жить дальше. В Мироздании еще не переделано некоторое количество дел. Конечно, и без нас можно обойтись. Но лучше — с нами.

Так решили мы.

А если там решат иначе — нам скажут.