И не в лад, и не в такт, удивляясь себе сама, не жалея ни цвета, ни света, плясала кисть; этот город, наверное, наскоро рисовал на рассвете для нас сумасшедший сюрреалист. Просто, раз-навсегда отойдя от привычных тем, из стакана весеннего ветра хлебнул до дна; нет ему ни суда, ни управы — он захотел, и из города разом пропали полутона. Люди смотрят, глаза протирая: кто и когда среди белого дня безобразие учинил?! — а художник, смеясь, через ветви и провода синих, синих на серое небо разлил чернил. И теперь всё кругом — кувырком; суета, аврал — только дети и сумасшедшие прижились в этом мире, который спросонья нарисовал на рассвете влюблённый, беспечный сюрреалист.