Нет, герой, продолжений не будет. Нет, мы не в ссоре. Да, пожалуй, — наш быт одинок, и убог, и сир; да, с тех пор, как роман окончен, мы оба стонем — всё на свете бледнее и хуже, чем эта история, — но я не стану писать продолжения, не проси. Да, у всех на устах твоё злое двусложное имя, да, твоим монологам радуется душа; да, с тобой допустимы любые сюжетные линии. Но ты сам так удачно прикончил мою героиню, — всё отлично, но как прикажешь её воскрешать? Я, конечно, хозяин-барин, конечно, автор, но последние строки написаны — я не у дел. Да, ты прав, да, я знаю четыре-пять вариантов, как изящно и просто вернуть героиню обратно; только вряд ли сама она будет этому рада — я писатель, но даже у лжи моей есть предел. Да, я знаю. Ведь и во мне ничего не стихло, мой любимый герой, мой трикстер, мой славный шут. Только пусть я лучше умру одиноким психом, — но не дам нам скатиться в пошлость, в убогий сиквел. Даже если больше ни слова не напишу.