В 1838 году Шопен сблизился с знаменитой французской писательницей Жорж Санд.
Жорж Санд была известна своими романами, в которых она описывала несчастное положение женщины во Франции. Там женщина была лишена всех прав; пока был жив отец, муж, брат, она всегда была под опекой: до самой смерти она была не свободной. Пути ко всякому высшему и специальному образованию для нее были закрыты, доступа к какой бы то ни было службе она не имела никакого.
Творчество Жорж Санд было посвящено борьбе за полную свободу женщины наравне с мужчиной. Во всех своих произведениях она провозглашала лозунги свободы: свободы женщины, свободы взглядов и мнений, свободы низших классов общества, свободы страны от деспотизма монархии, от влияния духовенства. Талантливо написанные, эти романы читались с увлечением и создали ей везде в Европе и даже у нас, в тогдашней России, огромную славу.
С Шопеном Жорж Санд познакомилась у Листа в 1836 году. С Листом и его подругой жизни, графиней д'Агу, Жорж Санд была в большой дружбе. Шопен ей очень понравился, и она отнеслась к нему с большой симпатией, приглашая его приехать вместе с Листом к ней в гости, в ее имение Ноган.
Шопену Жорж Санд не понравилась. Уходя от Листа домой вместе со своим приятелем, музыкантом Гиллером, он сказал ему:
— Какая несимпатичная женщина эта Жорж Санд!
Поэтому, несмотря на уговоры Листа, он летом 1837 года не поехал к ней в Ноган.
Жорж Санд была несчастна в замужестве. С мужем после долгих хлопот она развелась, а двоих детей, сына Мориса и дочь Соланж, воспитывала сама. От своей бабушки она получила в наследство небольшое имение Ноган и жила там круглый год исключительно на свой литературный заработок. Она не любила жить в Париже и бывала в столице только наездами, тогда, когда этого требовали ее литературные дела.
Весной 1838 года она приехала в Париж по делам. Шопен стал чаще видеть Жорж Санд, ближе познакомился с ней и изменил о ней свое мнение. Он увидел, какая она умная и интересная женщина.
Ее внимание, ее интерес к нему льстили Шопену. Его обиженное самолюбие человека и артиста, отвергнутого родителями Марии Водзинской, как недостойного мужа для их дочери, было удовлетворено тем, что такая признанная европейская знаменитость, такая красавица отдавала ему свои чувства и внимание.
Ведь со всех концов Европы, не исключая и России, почитатели таланта Жорж Санд стекались к ней за советами, осыпали ее письмами. Начинающие писатели считали долгом посылать ей свои сочинения, посвящать ей свои первые произведения. Каждый новый ее роман немедленно обсуждался во всех журналах и газетах, переводился на другие языки.
И вот два замечательных человека тогдашнего Парижа - знаменитый музыкант-композитор и не менее известная писательница — соединили свою жизнь.
С конца 1838 года Шопен не расставался с Жорж Санд. Летом они уезжали в Ноган, а зимой жили в Париже, снимая два небольших дома, сначала на улице Пигаль, а затем на улице Орлеан.
На годы дружбы Шопена с Жорж Санд приходится наибольшая творческая производительность Шопена. В эти годы он написал наибольшее количество произведений: замечательные прелюдии, знаменитую сонату b-moll с траурным маршем, баллады, полонез-фантазию, чудесные полонезы As-dur и fis-moll, часть ноктюрнов и лучшие мазурки.
Жорж Санд каждый год увозила его в деревню, в Ноган, и там в спокойной обстановке, вдали от шумной жизни столицы, он отдавался исключительно творческому труду.
В Париже были уроки, театры, концерты. В Париже Шопен целые вечера проводил в аристократических гостиных. Ради успеха, ради славы, он должен был бывать у разных знатных лиц и богатых капиталистов и играть на их приемах и вечерах. Отказываться от их приглашений нельзя было, а все это требовало времени и здоровья.
Шопен привык бывать среди этого общества. С детства он был любимцем богатых аристократических гостиных, так что не представлял себе и не любил другой жизни и другого общества. Когда он находился в Париже, его самого тянуло к рассеянной жизни.
Жорж Санд, напротив, и в шумном Париже вела трудовую жизнь, как всегда, заполненную работой.
По вечерам в ее гостиной собирались друзья. Но это были, главным образом, журналисты, писатели, деятели республиканской партии - Луи Блан, Кавеньяк, Араго. Бывали писатели-самоучки из народа — Пердигье, Жильян, Магю и другие. Много бывало начинающих писателей, которым Жорж Санд охотно облегчала их первые шаги в литературе. Много бывало художников, так как сын ее, Морис, учился живописи у известного художника Делакруа. Да и сама Жорж Санд была в большой дружбе со многими художниками.
Это была пестрая, шумная публика, высказывавшая самые крайние взгляды, резкая и прямая в обращении. Конечно, все эти знакомые были не по душе Шопену, тем более, что политические вопросы его не интересовали (кроме вопроса о независимости Польши), а общественные дела были ему чужды.
Благодаря Шопену стало бывать у Жорж Санд много музыкантов, певцов и певиц, затем появилось много эмигрантов-поляков. Одним словом, личные знакомые Жорж Санд и Шопена стали их общими знакомыми.
Сначала жизнь протекала спокойно, но потом стало резче сказываться различие взглядов, привычек и симпатий Жорж Санд и Шопена. Он был, если не по рождению, то по всем своим взглядам и привычкам аристократом, она была демократкой и по взглядам и по своему жизненному обиходу. Шопен был монархистом, вращавшимся в обществе крупного капитала и сторонников монархии, она признавала только республику и вращалась в кругу радикалов и республиканцев. Шопен находился в лучших отношениях с придворными и был любимцем королевской семьи; она вместе со своими друзьями стремилась к низвержению династии Орлеанов и короля Луи-Филиппа, к торжеству республики.
Много надо было с обеих сторон деликатности, внимания и снисходительности, чтобы примирять эти противоречия. Все различия между ними искупало духовное богатство их гениальных личностей, творческий дар Шопена и Жорж Санд.
Так прошло несколько лет спокойной и творческой жизни композитора и писательницы. Разрыв наступил только в 1847 году.
Пока дети Жорж Санд, сын и дочь, были небольшими, все шло сравнительно хорошо. Девочка Соланж была любимицей Шопена; Морис не взлюбил Шопена с первой минуты его появления в доме матери. Эта неприязнь мальчика мало трогала Шопена, хотя с годами она не уменьшалась, а, напротив, все усиливалась. Брат и сестра терпеть не могли друг друга, что всегда удивляло Шопена, выросшего и воспитанного в семье совсем другого склада и характера, в семье, где старшие и младшие члены семьи одинаково любили друг друга и одинаково сильно были привязаны друг к другу.
Во всех столкновениях Мориса и Соланж, Шопен всегда был на стороне своей любимицы, а Соланж любила дразнить и злить брата. Неизбежно такое странное, натянутое положение должно было разрешиться взрывом. Дошло до того, что Морис, уже двадцатилетний молодой человек, категорически заявил матери: или он, или Шопен, им двоим нет места в ее доме. Если останется Шопен, то он уедет, поселится отдельно и даже не будет бывать у матери.
Жорж Санд очень любила своего сына, мать и сын были замечательно дружны; дочь она любила гораздо меньше, и когда пришлось выбирать между сыном и Шопеном, она предпочла сына.
Жорж Санд надеялась, что несколько месяцев разлуки успокоят расходившиеся страсти, что потом можно будет как-нибудь примирить обоих, и Шопена и сына, поэтому она с детьми постаралась поскорее уехать в Ноган; 3 апреля 1847 года она уехала из Парижа вместе с сыном и дочерью, обещая писать Шопену.