Глава 1

Илья вышел из метро, осмотрелся. В этом районе города ему приходилось бывать нечасто, живущие здесь люди услугами курьерской службы пользовались редко. Однотипные обшарпанные высотки, изрытая выбоинами дорога, мрачные уставшие прохожие – ничем не примечательная окраина мегаполиса. Но выбирать не приходилось, толстый конверт с документами нужно было доставить к указанному времени. Илья еще раз прочитал адрес и неуверенно пошел к остановке. Дальше ехать предстояло на маршрутке, и, судя, по указанному на конверте пункту назначения, до конечной. Илья заплатил за проезд, аккуратно убрал в карман билет – проезд фирма оплачивала, но уж больно въедливой была бухгалтер, принимавшая авансовые отчеты. Оставшись несколько раз без обещанных «проездных», Илья быстро научился собирать и вовремя сдавать все документы. В последние полгода ему много чему пришлось научиться, ко многому привыкнуть. Самостоятельное, почти автономное существование ежедневно требовало решения множества задач, и от правильности ответа зависело не только наличие еды в холодильнике. Ценой ошибки могло стать здоровье, а иногда и жизнь. Илья очень хорошо помнил, как прошедшей зимой ему пришлось почти в одиночку отбиваться от толпы диковатого вида почти не похожих на людей существ. Он шел тогда к метро, когда откуда-то сбоку раздался девчоночий визг, переросший в крик. Илья оглянулся, замедлил шаг – двух девчонок окружала свора из пяти-шести человек. Илья прищурился, стараясь разглядеть нападавших, но все происходило далеко, и уже начинало темнеть. Девчонки отчаянно визжали, пытались вырваться из сужавшегося круга, но их грубо заталкивали обратно, человекообразные существа довольно ржали, наслаждаясь беспомощностью жертв. Шедшие мимо люди дели вид, что ничего страшного не происходит, и скоро в пределах видимости не осталось ни одного человека. Звери почувствовали себя в полной безопасности, и один схватил уже плачущую от страха девчонку за руку, рывком подтащил к себе, обхватил обеими лапищами. Она вырывалась, брыкалась и вдруг принялась с остервенением колотить «поклонника» крохотной сумочкой по голове. Тот чуть подался назад, отвернулся и вдруг с размаха ударил девчонку по лицу. Та застыла на месте, затихла, как пойманная в сеть рыбка, но тут в драку ввязалась ее подруга. Она вцепилась дикарю в волосы и заорала во все горло, но на нее набросились сразу двое. Для обеих девчонок все могло закончиться очень плохо. У Ильи внутри что-то взорвалось, и плохо соображая, что делает, он рванул вперед.

– Эй, отпусти ее, скотина, ей больно! – орал на бегу Илья, и нападавшие с удивлением и недоумением дружно обернулись в его сторону. Державшие девчонок ослабили хватку, и те немедленно вырвались, собрались бежать прочь, но остановились в нескольких шагах от чужаков. Илья тоже остановился, рассматривал медленно идущих к нему отдаленно напоминавших людей существ. Они были очень похожи между собой, и сначала Илье показалось, что это родственники, но позже он рассмотрел, что эти твари все же внешне отличаются друг от друга. Их маленькие злобные, блестящие даже в сумерках глазки презрительно и деловито изучали невесть откуда взявшегося «защитника». Девчонки бестолково топтались позади, не зная, что делать.

– Сматывайтесь! – заорал им Илья, помедлил еще несколько секунд, чтобы убедиться, что девчонки делают именно то, что нужно, развернулся и остался с толпой, вернее, стаей, один на один. Они ничего не говорили, молча окружили жертву, и рассматривали ее, как рассматривают посетители зоопарка редкого зверя. Илья сначала пятился, озирался по сторонам, сделал несколько неудачных попыток вырваться, но его снова заталкивали в круг. Помощи ждать неоткуда – место безлюдное, к тому же начинало темнеть. Кольцо вокруг сужалось, один из нападавших коротко рыкнул что-то неразборчиво, и Илья решился. Он выбрал цель и ударил подошедшего ближе всех отморозка головой в лицо. Тот отшатнулся назад, Илья толкнул его в грудь, отшвырнул назад, и попытался вырваться через образовавшуюся в кольце брешь. Но не успел – его схватили за рукава, потащили обратно, Илья сопротивлялся, но тщетно – напавшее на него зверье разъярил вид крови из разбитого носа их товарища. Для Ильи все могло закончиться очень плохо, если бы положение не спас вышедший погулять с собакой нетрезвый мужичок – его огромный пес молча, оскалившись, бросился на окруживших Илью полулюдей. Нападавшие уже давно скрылись из виду, а лохматый зверь, давно взятый на поводок, все ворчал им вслед, страстно желая догнать хоть одного.

– Иди, иди отсюда. Нечего тут в одиночку шляться, – отмахнулся от благодарности Ильи хозяин пса, потом милостиво согласился принять в дар бутылку пива. Они пошли к палатке, и Илья купил спасителю сразу две емкости пенного напитка.

– Пошли, провожу до метро. – Мужичок ловко осушил первую, метнул пустую бутылку в сугроб. И всю дорогу – а шли они минут пятнадцать – рассказывал Илье о странных, непонятно откуда появившихся в городе людях.

– Черт его знает, кто такие, откуда. Ходят толпами, от машин шарахаются, орут что-то непонятное. Я потом прислушался, вроде разобрал несколько слов, говорят они по-нашему, да только как дефективные – неразборчиво. И пес мой как их увидит, сразу бросается, как на зверей. Я уж несколько раз их встречал, они любят толпой погулять выйти. Только на людей раньше не кидались, я это сегодня в первый раз увидел.

Они попрощались у метро, и всю дорогу до общежития Илья мысленно благодарил судьбу за спасение. Потом в водовороте дел и забот этот случай постепенно забылся, а в начале весны Илью выгнали из общежития и исключили из института.

– Вы договор читали? Вот этот пункт. – Это был первый и единственный вопрос, заданный Илье в деканате. Илья читал, и не раз, особенно за последние полгода, после того, как получил известие о том, что матери срочно нужна дорогостоящая операция, и помогать деньгами она ему не сможет. Новость стала для Ильи почти шоком, он знал, что мать болеет давно, она уже привыкла к своему недугу, почти смирилась с ним, но внезапная необходимость операции выбила Илью из колеи. Он хотел немедленно ехать домой, но мать запретила ему возвращаться.

– Попробуй, выкрутись пока сам или возьми академический, – предложила она ему тогда, и уже почти год Илья вертелся, как мог. Отсрочки платежа ему не дали, учебу пришлось отложить до лучших времен. Заработков хватало только на оплату комнаты, которую он снимал у одинокой бабки, и на самую простую еду. Матери Илья ничего не говорил, уверенно врал по телефону, что дела у него идут прекрасно, он нашел отличную работу и ни в чем себе не отказывает. Мать делала вид, что верит, говорила, что и у нее все хорошо, и разговор на этом заканчивался.

Крутиться приходилось с утра до вечера, Илья уходил из дома в семь утра, возвращался не раньше полуночи. И считал, что ему очень сильно повезло, когда нашел работу в курьерской фирме – платили там, на удивление, прилично. Только руководство и некоторые сотрудники казались Илье странноватыми, эти люди были как не от мира сего – молчаливые, настороженные. Всегда готовый к новым знакомствам и общению Илья считал их туповатыми. Но это его нисколько не заботило – деньги здесь платили вовремя, а больше от них ничего и не было нужно. Только вот эта поездка изначально оказалась странной. Илья приехал в офис к девяти утра и долго сидел в ожидании – место назначения менялось несколько раз. Около полудня Илье уже передали объемистый пакет с документами и адрес, но через несколько минут вернули назад, уже почти от метро. Пришлось снова бежать в офис, нелюдимая диковатая секретарь почти вырвала у Ильи пакет и велела ждать. Прошел почти час, когда она, наконец, вернулась и передала Илье успевший похудеть конверт и новый адрес доставки.

– Это точно, окончательно? – допытывался Илья, но неопределенного возраста неухоженная тетка лишь со злостью покосилась на него, и Илья быстро ретировался. И вот уже почти сорок минут трясся в маршрутке, изучая через окно неприглядные окрестности.

– Конечная! – крикнул водитель, и Илья, прежде чем выбраться из салона «Газели», спросил:

– Улица эта не знаете где? – и показал сидевшему за рулем краснолицему коротышке листок с адресом.

– Понятия не имею! Пойди, спроси кого-нибудь из местных, я тут недавно езжу.

Ответ был исчерпывающим, Илья выпрыгнул из маршрутки, снова закрутил головой по сторонам. Район был ему абсолютно незнаком, Илья читал на домах таблички с названиями улиц, шел между мрачных одинаковых зданий. Спросить дорогу было не у кого, район казался необитаемым, Илье не встретился ни один человек. Оставалось идти наугад, что Илья и сделал, потом, спохватившись, вытащил из кармана мобильник, посмотрел на часы – до оговоренного срока оставалось меньше пятнадцати минут.

– Люди, есть кто живой! – закричал, озираясь, Илья, чувствуя, что не успевает. Но ему никто не ответил, вокруг по-прежнему не было ни души. Илья запаниковал, быстро прошел до конца цивилизации – заасфальтированная дорожка обрывалась на краю пустыря. От нее ответвлялась неширокая хорошо утоптанная тропа, ведущая к заросшим травой и кустами развалинам. Илья обернулся, побрел назад, уже предчувствуя, какой скандал ждет его в офисе. Конверт в срок не доставлен, клиент будет, скажем так, огорчен. «А нечего было столько времени адрес выяснять, я бы давно уже тут был» – мысленно оправдывался уставший Илья, топая обратно к остановке. Но тут зазвонил мобильник, Илья посмотрел на дисплей – звонили из офиса.

– Минут десять подожди, клиент сейчас подойдет, – прогудела трубка, и Илья не сразу узнал нелюбезную секретаршу.

– Эй, подождите, тут даже улицы такой нет! – торопливо закричал Илья в ответ, – и дома! Адрес неправильный, я уже обратно еду…

– Нет, адрес верный. Ты где искал? Правильно, нужно идти до пустыря, там и находится тот самый дом, в нем никто не живет, но это не наше дело. Возвращайся и жди, – скомандовала секретарь и отключилась. Илья выругался, сунул телефон в карман и побрел назад. Но постепенно ускорил шаг, потом почти побежал. Илье очень хотелось посмотреть на человека, назначившего встречу у развалин, как изящно выразилась секретарь, нежилого дома. Илья пулей пронесся через пустырь, остановился перед остатками ограды. Тропа огибала густо заросшие травой обломки здания, Илья пытался понять, что это было – давно покинутый жилой дом или заброшенное новое строительство. Но сколько ни смотрел на бесформенные груды кирпича, дерева и металла, как ни напрягал фантазию, так ничего не понял. Потом Илье надоело рассматривать битый камень, он отвернулся, разглядывал то нахохлившиеся, как совы, серые дома, то смотрел на линию горизонта – неровную, дерганую, острую от городских крыш и шпилей. Город расползался, рос во все стороны и захватывал все новые территории, сгонял с обжитых знакомых мест людей и животных. И им ничего не оставалось, как уйти прочь, либо попытаться научиться жить по-новому.

За спиной что-то негромко хрустнуло, Илья вздрогнул и обернулся. Но никого не увидел, только чуть покачивалась трава, и привольно разросшийся на развалинах шиповник важно шевелил колючими ветками. В конце лета на них, как и положено, висело множество красных и оранжевых круглых ягод. Илья потянулся за одной, сорвал, подкинул на ладони теплый от солнечных лучей яркий мячик, попытался подхватить его, но промахнулся. Ягода упала на один из кирпичных обломков, Илья потянулся за ней. И тут что-то произошло, солнце будто задернули черной сеткой, свет померк, а осколок кирпича с ягодой шиповника медленно и плавно поехали чуть в сторону и вниз. Илья застыл на месте, он решил уже, что от долгой прогулки в жару заработал солнечный удар. Но все вокруг пришло в движение, развалины заволокло тонкой легкой дымкой, битый поросший травой кирпич растворялся в ней, контуры размылись, исчезли. И на том месте, где только что громоздились остатки разрушенного дома, на глазах Ильи из ниоткуда быстро вырастал лес. Огромные, до неба, ели взметнулись из-под земли, воздух стал влажным и тяжелым, отчетливо запахло хвоей и дождем. Илья попытался отступить назад, но не смог, ноги отказывались подчиняться ему. Тогда Илья попытался оглянуться, но даже не смог повернуть голову. Как парализованный, он стоял посреди мрачного елового леса, не в силах не то, что двинуться – Илья не мог даже закричать. Теплый воздух сгустился, налился жаром, кожу лица и рук обжигало, Илья хватал воздух ртом, пытаясь одновременно вдохнуть и позвать на помощь. Ему удалось, наконец, обернуться, но и позади его окружала плотная стена поросших мхом стволов деревьев.

Впереди что-то негромко звякнуло, знакомо хрустнуло, и Илья уставился на деревья прямо перед собой. Он сделал еще одну попытку вырваться, но не смог, Илье показалось, что кто-то держит за ноги, не давая бежать. Среди огромных старых елей быстро промелькнула тень, за ней другая, третья и из-за деревьев появились люди. Они стремительно приближались, их было много, Илья все пытался сосчитать их, но каждый раз сбивался. Люди остановились, окружили Илью и молча рассматривали его, но близко не подходили, и заговорить не пытались. Илье, наконец, удалось пересчитать их – всего рядом оказалось пятнадцать человек. Легче от этого не стало, двигаться он по-прежнему не мог, раскаленный воздух сжигал кожу и легкие, кашель застревал в горле. Илья рассматривал пришельцев, окружавшие его люди были чем-то неуловимо похожи друг на друга. Нет, лица, фигуры и одежда – странная, бесформенная, рваная и очень грязная – были разными, многие – искалеченные или уродливые, но Илье казалось, что все эти люди состояли в родстве друг с другом. И еще их роднило одинаковое злобное, беспощадное выражение лиц и глаз. Их словно кто-то держал на поводке, не давая броситься на жертву и порвать ее в клочья. Илья был готов поклясться, что уже видел когда-то таких существ, но не мог вспомнить – где именно.

Из-за деревьев раздался чей-то громкий, короткий то ли зов, то ли рык, окружавшие Илью люди дружно разошлись в стороны и сразу столпились у него за спиной. Из леса кто-то бежал, ломился напролом, Илья слышал треск веток и топот. Сначала он решил, что бежит какое-то крупное животное – лось или кабан – но, присмотревшись, понял, что это не так. Из чащи вырвался еще один, последний человек, он оказался почти на голову выше всех остальных. Одним прыжком он оказался рядом с Ильей, вырвал у него из рук конверт и толкнул парня в грудь. Едва не потеряв от боли сознание, Илья упал, попытался отползти назад, но там его ждали – пинком вытолкнули вперед, почти под ноги уже потрошившего конверт громилы. Тот мельком посмотрел на Илью, усмехнулся с довольным видом и вытащил из конверта бумаги. Царивший в чаще сумрак не позволил Илье хорошо рассмотреть, что именно держит в руках верзила, парню почему-то показалось, что это похоже на паспорта. «Заказчик» что-то рыкнул, ему ответили так же невнятно, Илья смог разобрать только отдельные звуки, отдаленно напоминавшие человеческую речь. «Как дефективные» – вспомнились Илье слова того нетрезвого мужичка с огромной собакой. Теперь Илья точно знал, кого напоминали эти «гости» – тех выродков, напавших на него зимой. И хозяев курьерской фирмы.

Люди по очереди быстро разбирали из рук громилы бумаги, прятали их в отвратительно пахнувшие, словно подобранные на помойке, лохмотья, но отходить не торопились, кольцо вокруг Ильи сжималось. Он уже смог подняться на ноги, попытался вырваться из окружения, но с таким же успехом он мог пытаться прорваться сквозь бетонную стену. Его снова отшвырнули назад, сбили с ног, торжествующе заорали. А громила отшвырнул пустой конверт в сторону и легко, как котенка, поднял с земли Илью, встряхнул так, что в глазах у парня помутилось. Но он успел рассмотреть мелкие прищуренные злобные глаза монстра и показавшуюся на миг из-под свалявшихся давно немытых волос половину ушной раковины – оторванную или откушенную. Кто ударил его первым – Илья не видел, чудовище отшвырнуло его назад, а по той злобе и ярости, с которой его били, Илья понял, что живым его из этого леса не выпустят. Следующий удар пришелся в спину, кто-то ударил его в живот, и Илья перестал слышать, видеть и чувствовать. Последнее, что он помнил – сгустившаяся белая дымка превратилась в туман, и в нем пропало все – звуки, образы и боль.

Илья очнулся ночью, лежал на спине, медленно приходя в себя и пытаясь понять, где находится. После нескольких неудачных попыток Илье удалось сначала сесть, он поднес руку к лицу, коснулся его пальцами, и они стали влажными и липкими. Он осторожно помотал головой и зажмурился от яркого хоровода, закружившегося перед глазами. Подождал, когда краски померкнут, и со второй попытки поднялся на ноги. Илья увидел рядом знакомые, заросшие травой и кустарником развалины, тропинку, по которой днем пришел сюда. Вокруг не было ни души, в окружавших пустырь домах светилось несколько окон. Илья постоял так немного, потом проверил карманы – из них исчезло все. Мобильник и деньги забрали с собой избившие его люди. Закружилась голова, к горлу подкатила тошнота, и, чтобы не упасть, Илье пришлось схватиться за кирпичный выступ. На пустыре было очень светло, растущая луна подошла почти к зениту, и в белом неверном свете Илья увидел ту самую ягоду шиповника, которую сам недавно сорвал. Она лежала там же, где и днем – на половинке кирпича, уютно устроившегося рядом с разросшимся кустом. В голове что-то раскололось, Илья почувствовал, что сходит с ума – он отлично помнил и в одно мгновение выросший старый непролазный лес и вышедших из него чудовищ в облике людей. И не убивших его только по поле случая – Илья был полностью во власти этих монстров, он не мог даже крикнуть, попросить о пощаде.

Но разбитое лицо и отзывавшееся на каждое движение болью тело врать не могли, эти непонятно откуда взявшиеся люди появились именно здесь, здесь по приказу секретарши их ждал Илья. И теперь они ушли, пропали, растворились в огромном городе, унося с собой не только привезенные Ильей документы, но и его телефон и деньги. Оставаться рядом с развалинами было нельзя, стараясь не думать о том, что произошло, Илья побрел по тропинке к домам. Он побежал бы, если б мог, но боль не давала ему делать резких движений. Илья плелся, пошатываясь, как пьяный, в глазах то и дело темнело, он сбивался с тропы и спотыкался на кочках. Парню удалось добраться до ближайшего дома, он вышел на асфальт и плюхнулся на лавочку у ближайшего подъезда. И сразу в голове заклубился вихрь мыслей, предположений и вопросов, даже боль не могла заставить Илью не думать о том, что с ним произошло. И если сам финал его поездки еще, пусть с большой натяжкой, но можно было объяснить, то все, что случилось перед этим, осмыслению не поддавалось.

Илья бессмысленно смотрел перед собой в разбавленный луной полумрак, в памяти всплывали отдельные рваные образы – яркие и уже поблекшие. Он отчетливо помнил, как все началось – в легкой невесомой дымке растворились развалины, потом картинка разрывалась. Илья помнил только отдельные, резкие, как вспышка, моменты. Вот он в лесу, пытается оглянуться, вот выходит грязная страшно молчащая толпа толи людей, то ли монстров, они окружают Илью, замыкают кольцо. И крик, еще ведь кто-то кричал перед этим, и сейчас Илья вспомнил интонацию и оттенок этого голоса – человек, или кем он был на самом деле, явно торопился, очень спешил. «Вот почему они меня не убили!» – Илья не знал, что ему делать с этим открытием. Надо было бы, конечно, радоваться, что даже многое потеряв, он остался жив. Но, с другой стороны – надолго ли? Кто знает, не сгустится ли снова над теми развалинами туман, и из него не выйдет еще одна свора, готовая голыми руками убивать первых встречных?

Илья неловко поднялся с лавки, постоял немного и пошел вдоль домов. Он понимал, что надо как можно быстрее и как можно дальше убраться отсюда, но при отсутствии денег способ был только один – идти почти через весь город пешком. Илья едва не застонал от сделанного вывода, он с трудом представлял себе, как в таком виде – избитый и грязный – пойдет по городу. Его тут же отловит первый же милицейский патруль, и что говорить им? Рассказать про курьерскую фирму, выросший в городе старый еловый лес и вышедших из него людей? Можно попробовать, но в этом случае одна из психбольниц города сегодня же получит нового клиента. Илье очень хотелось бежать, но боль в избитом теле сдерживала, заставляла плестись, охая и сжимая зубы. Луна давно ушла, предутренние сумерки рассеивались, и впереди Илья увидел быстро идущего ему навстречу человека. Не зная, что делать и как себя вести, Илья на всякий случай перешел на другую сторону улицы и отвернулся. Но человеку было все равно – мало ли рвани и человеческого отребья шарахается по улицам в разное время дня и ночи. Это было только на руку Илье, он пошел вперед, миновал конечную остановку маршруток, обошел ее, двинулся дальше.

До съемной квартиры Илья добрался только к вечеру, едва живой он вполз на второй этаж, забарабанил в дверь. Минут через пять настойчивой долбежки дверь открыла хозяйка – злющая на весь мир высохшая от собственного яда старуха. Илья вломился в квартиру, сдвинув зашипевшую на него бабку плечом, на ходу скинул омерзительно грязную куртку, закрылся в ванной.

Бабка за дверью продолжала голосить, кляла своего постояльца разными словами, но Илье было все равно. Прикусив от боли губу, он разделся, встал под душ, потом долго рассматривал в зеркале собственное отражение. Даже странно, что ему удалось осуществить задуманное и пройти почти через весь город. Но с другой стороны разбитое лицо, перемазанная грязью и кровью одежда делали его похожим на любого маргинала, внешний вид которого вызывает у человека одно желание – отойти подальше. Никому не придет в голову заговорить с ним или просто приблизиться. Если подобный субъект не представляет опасности, не кидается на людей, то на него обычно просто не обращают внимания. Илье пришла в голову неожиданная мысль, что «костюм» и внешность бомжа – это отличный способ маскировки.

Бабка утихла, грохнула дверью, скрывшись на своей территории. Илья сгреб валявшуюся на полу одежду, выбрался из ванной и быстро проскочил в свою комнату. Он улегся на старый диван, укрылся пледом и закрыл глаза. Надо было что-то делать, и делать быстро – одному, без денег ему долго не протянуть. Но сейчас Илья мечтал только об одном – уснуть, провалиться в спасительный бездонный колодец и оставаться там как можно дольше. Впрочем, от еды он тоже бы не отказался, но сон был важнее, нужнее, он мог вылечить и подсказать верный ответ… Разбитая голова еще гудела, саднила небольшая, не желавшая затягиваться рана на щеке, но Илье было все равно. Он повернулся на бок, свернулся калачиком, как в детстве и, наконец, заснул.

Бабка долбилась в дверь с настойчивостью дятла – громко и монотонно. Она выдавала серию коротких ударов, потом брала небольшую паузу, и снова принималась за свое. Илья уже давно слышал эту «морзянку», но дверь открывать не желал – от бабки в последнее время можно было ждать только какой-нибудь дежурной гадости. И не удивительно – квартирант, клявшийся аккуратно и своевременно вносить плату за жилье, очень быстро забыл о своей обязанности. «Не отвяжется» – Илья поднялся, закутался в плед, открыл дверь.

– Слушаю вас, Полина Андреевна, – Илья вложил в приветствие всю любезность, на которую был сейчас способен. Бабка уже разинула для крика рот, но увидела разбитую физиономию квартиранта и орать передумала, поперхнулась ругательствами. Илья тут же снова захлопнул дверь, уселся на диван. «Что делать, как быть?» – закрутился в голове рой мрачных мыслей. Сон не помог, выхода по-прежнему не было. И еще зверски хотелось есть, чувство голода сейчас стало сильнее боли. Илья еще посидел немного, прислушиваясь к топоту в коридоре – бабка носилась туда-сюда, чем-то грохотала и ругалась злобным шепотом. Наконец, входная дверь захлопнулась, Илья выбрался из убежища и прошмыгнул на кухню.

Чайник закипел быстро, в хозяйстве нашлись пакетики с заваркой и сахар. Илья смотрел в стену перед собой, прокручивал в голове вчерашнее происшествие, и в какой-то момент поймал себя на мысли, что старается не думать о том, что делать завтра. «Нет, так не пойдет. Давай, соображай быстрее» – подгонял Илья сам себя. И точно знал, что ответ известен – дороги в курьерскую фирму ему больше нет. Хозяева вряд ли будут искать своего сотрудника – зачем им это надо? Возместить ущерб – Илья усмехнулся, скривился от боли в разбитой губе. Да, он им теперь не нужен – документы же доставлены по адресу, следовательно… Илья поднялся из-за стола, посмотрел в окно. «Неделя – сказал он себе – у тебя неделя на то, чтобы прийти в себя и не пугать людей разбитой физиономией. А потом пойдешь искать новую работу».

Все проходит, прошел и этот срок. Илья рискнул, наконец, выйти из дому, добрел до ближайшего магазина. Бабка, в конце концов, сжалилась над постояльцем, кормила его из своих запасов. Илья поклялся ей и себе, что отдаст все долги, а старуха сделала вид, что поверила. Теперь пришло время отвечать за свои слова, возместить квартирной хозяйке хоть часть затрат. Но уже перед входной дверью Илья остановился, задумался, глядя на криво приклеенный скотчем к стеклу лист бумаги: «На постоянную работу требуется грузчик без в/п». Илья еще раз перечитал небрежно нацарапанные кем-то строки, толкнул дверь, вошел внутрь.

– Я по объявлению, – сказал он продавщице.

Та мельком посмотрела на парня, чуть повернула голову в сторону и визгливо проорала:

– Ген, тут по объявлению пришли! Выйди!

Илья отошел в сторону, чтобы не мешать покупателям, и первым заметил своего потенциального работодателя. Кабанообразный красномордый мужик вышел из подсобки, завертел головой:

– Кто? – недовольно буркнул он, визгливая продавщица указала на Илью.

– А, понятно. Отойдем. – Тот, кого назвали Геной, повел Илью к окну.

– Живешь где? Документы? Так, понятно… Учишься? Раньше где работал? – Илья кратко отвечал на все вопросы. Хозяин с сомнением осмотрел его, потом кивнул головой:

– Ладно, работай. Два через два, с восьми до десяти. Зарплата раз в неделю. Увижу пьяным – выгоню, а будешь воровать – убью. Согласен? – просто и незатейливо огласил условия Геннадий.

– Да. – Илья тоже кивнул в ответ. Условия были людоедскими, но выбирать не приходилось – деньги, хоть и небольшие, были очень нужны.

– Завтра приходи, к восьми.

Теперь каждый день с восьми утра и до десяти вечера Илья работал – перетаскивал тяжелые ящики и коробки, помогал продавщицам выставлять товар, выносил мусор. Вечером сил оставалось только на то, чтобы добрести до дома и упасть на диван. Так прошел почти месяц, и каждый день, каждую свободную минуту Илья думал только об одном – кто были те люди, откуда они появились, и, главное, куда исчезли? А в том, что они сейчас где-то в городе, Илья не сомневался. Место, где находился магазин, было оживленным, проходным, и торговля шла бойко, в магазинчике постоянно толпились покупатели. И среди них все больше встречались очень похожие на тех, с кем Илья успел «познакомиться» до своего трудоустройства в магазин. Они никогда не ходили поодиночке – всегда втроем, вчетвером и больше. Молча заходили, рассматривали полки, выбирали и тыкали в понравившийся товар пальцем, неразборчиво мычали что-то, но деньги считали очень хорошо. Илья всегда внимательно присматривался к этим покупателям, и, в конце концов, решил, что они неграмотные – люди не могли прочесть даже то, что было написано крупными буквами, но в цифрах разбирались отлично.

И выглядели они гораздо увереннее и вели себя наглее, чем те, из леса, да и одеты были по-другому – более ярко и дорого. У одного из «покупателей» зазвонил телефон, зверообразное существо вытащило его из кармана и заговорило на рваном, лающем, отдаленно напоминающем человеческий, языке. Но вся их внешность, жесты, походка сразу говорил о том, что между этими существами и встреченными на пустыре Ильей людьми есть связь. Они были похожи друг на друга, но не как родственники, хотя, у них, наверняка, была общая кровь. Их роднило еще что-то, и Илья старался понять, что именно. «Одноплеменники» – мелькнула мысль. Да, в самом деле – эти люди могли быть и незнакомы друг с другом, но все говорило о том, что выросли они в соблюдающих одинаковые законы стаях.

Через два месяца уволился напарник Ильи, и теперь ему приходилось работать за двоих с одним выходным днем в неделю. Денег стало немного больше, но времени и сил не оставалось ни на что. Деваться было некуда, приходилось терпеть. Уже утром, выползая из дома, Илья мечтал о том, как доберется вечером до дивана, упадет на него и уснет. Долгожданный вечер наступил, Илья брел к дому, и уже собрался войти в подъезд, когда услышал из темноты тихий плач. Это был мальчишка лет десяти, он жил с родителями на первом этаже – Илья знал его вечно пьяного отца.

– Ты чего ревешь? Случилось что? – спросил Илья пацана, и то быстро-быстро закивал головой:

– Да, Кузька убежал. Два часа уже ищу, нет нигде. Надо к гаражам идти, а я боюсь один. Сходите со мной, пожалуйста! – в словах мальчишки было столько тоски и горя, что Илья дрогнул.

– Ладно, пошли. Только быстро, – расставшись на время с мечтой выспаться, Илья направился к гаражам. Пацан побежал следом, звал заблудшего зверя, но тот не показывался.

– Кузя, Кузя! – надрывался мальчишка, Илья смотрел в темноту по сторонам дорожки между гаражами и быстро шел вперед, пока не споткнулся и едва не упал. Освещение в гаражах отсутствовало, искать здесь что-либо, а тем более шкодливого кота, было бессмысленно.

– Так, все, пошли отсюда, утром поищешь, – Илья собрался повернуть назад, не слушая просьб мальчишки, как впереди и справа послышались голоса, речь говоривших была отрывистой, как лай. Илья вгляделся в темноту – там, на краю разбитой дороги возле полуразрушенных гаражей стояли две неприметных «Газели», рядом оживленно беседовали люди. Но скудного света одинокого фонаря хватило, чтобы сразу понять, кто это – они были похожи на тех, вышедших из леса, как братья. Только более цивилизованные, раз приехали сюда на машинах. Говорившие в темноте люди теперь были отчетливо видны – все четверо они стояли спиной к Илье, хорошо видимые на фоне белесого чуть светящегося тумана. Илья отлично помнил эту невесомую дымку, появившуюся перед тем, как в доли секунды из-под земли выросли ели. Первым порывом Ильи было с трудом подавленное желание бежать, бежать как можно быстрее и дальше отсюда. Он уже знал, что произойдет вскоре, и ошибся только в деталях. А мальчишка, казалось, не замечал вокруг себя ничего, брел по тропинке, Илья еле успел догнать его, схватить за руку и оттащить назад.

– Стой, куда ты! Не видишь… – Илья не договорил. Переход начался внезапно – тумана почти не было, так, облачко сигаретного дыма, легкий флер. Лес на сей раз не появился, вместо края разбитой дороги и стены гаража, растворившихся, как и тогда, в молочного цвета мороке проступили, как из-под воды, высокие деревянные ворота. В стороны и в темноту уходили сложенные из толстых бревен стены, их края терялись за границей тумана. Обе створки ворот уже были открыты, под нездешней луной блестела покрывавшая дорогу непролазная грязь. Откуда-то взявшийся ветер принес запах гари, небо над воротами озарилось всполохами дальнего пожара. Илья смотрел то на внезапно открывшееся окно в другой мир, то на стоящих у кромки густеющего тумана людей. Они явно кого-то ждали, и Илья уже догадывался, кого именно. Их терпение было вознаграждено – уже слышался громкий хлюпающий топот, и, судия по этому звуку, сюда бежала целая толпа. И очень скоро они появились – низкорослые, одетые в бесформенные лохмотья и очень грязные. Но поразило Илью не это, подобное он уже видел, эти «пришельцы» были очень похожи на тех, кому он должен был доставить конверт с документами. И сейчас выбежавшие из мрака люди торопливо пересекали мутную белесую кромку, они очень спешили и даже подталкивали друг друга. Один «пришелец» даже споткнулся, упал и ползком пересекал границу миров. Вновь прибывшие вели себя, как и все гости – осматривались, кто-то крестился, кто-то осторожно подошел к «Газели» и рассматривал автомобиль. Но самое необъяснимое и жутковатое началось дальше – встречавшие общались с вновь прибывшими как старые добрые друзья. Они приветствовали друг друга негромкими и радостными короткими возгласами и обнимались. Эта сцена была бы уместна на вокзале или в аэропорту, но только не здесь, в городе, глубокой ночью, когда часть нынешнего мира растаяла, исчезла, уступив место чему-то неведомому – темному и жуткому. Илья, боясь пошевелиться, сидел за машиной, наблюдая за все еще не закончившейся церемонией встречи. В прошлый раз он пропустил большую действа часть по независящим от него причинам, и сейчас хотел наверстать упущенное.

Встречавшие «гостей» и вновь прибывшие расселись по машинам и уехали, а Илья все еще не решался выбраться из своего укрытия. «Дверь» все еще была открыта, над ней висело пушистое легкое светлое облачко то ли дыма, то ли тумана. Вокруг не было ни души – никто не решался ходить здесь в темное время суток, и Илья рискнул.

– Пойдем, посмотрим. – Он медленно, готовясь в любую минуту сорваться на бег, двинулся к «двери», Мальчишка, не раздумывая, пошел следом.

Ворота были совсем близко – стоило только протянуть руку, чтобы коснуться мокрого дерева. Илья подошел к самому краю тумана, огляделся по сторонам. Никого, люди покинули это место, никаких подозрительных звуков тоже не доносилось. Тогда Илья решительно выбросил руку вперед и дотронулся до расколотой потемневшей от дождя створки. И поплатился за это – парня окатило волной жара, тело свело судорогой, пальцы словно приросли к стене, Илья не мог оторвать их от доски. Перед глазами встала белая ослепительная стена огня, сжало виски, и Илье показалось, что пламя полыхает уже в его голове. Он не мог удержаться на ногах, упал на колени и краем сознания успел понять, что «дверь» начинает закрываться. Облачко опустилось на грязь, сгустилось, потемнело, расползлось, закрывая собой и часть древней неведомо откуда и куда ведущей дороги, и Илью. Пацан изо всех сил пытался помочь Илье подняться на ноги, тащил за собой, но не успевал. Илья уже чувствовал, как давит на плечи и спину тяжесть, он словно оказался на большой глубине, где давление воды может в секунду расплющить не то, что человека – металл. Неожиданно кто-то яростно зашипел рядом, метнулась серая быстрая тень, Илья инстинктивно шарахнулся в сторону и оторвал почти бесчувственную руку от створки ворот, упал и торопливо пополз прочь от полузакрытой «двери».

– Кто это? – мальчишка от страха еле мог говорить, он показывал куда-то в мутные клубы тумана – дорога еще не совсем пропал из виду, – на бандерлогов похожи, из мультфильма. Да, внешне «пришельцы» очень походили на обезьян – низкие скошенные лбы, маленькие бегающие глазки, на голове не волосы – шерсть. Для полноты облика не им хватало только хвостов. Наверное, именно так и выглядели когда-то первые прямоходящие предки, от которых, по мнению Дарвина, и ведет родословную человек. Но задумываться об антропологии было некогда, время уже позднее. Вдруг мальчишка вскрикнул, и едва сам не бросился в сгустившийся туман. Илья оглянулся – там, где еще недавно толпились «пришельцы», стояла кошка. Она зашипела, выгнула спину, попыталась то ли на кого-то напасть, то ли защищалась. Потом ловко прыгнула обратно, сюда, к людям, и Илья успел заметить, что кошка, в отличие от него, чувствовала себя прекрасно. Видимо, эти существа могли безнаказанно путешествовать между мирами.

– Кузя, Кузенька! – пацан бросился к коту, схватил его на руки. Тот не сопротивлялся, лишь неодобрительно посмотрел сидевшего на земле Илью.

– Пойдемте скорее! – кричал счастливым голосом мальчишка, обнимая удобно устроившегося у него на руках кота.

– Сейчас, подожди. – Илья поднялся на еще дрожащие ноги, постоял немного, потом сделал несколько неуверенных шагов вперед. И остановился, уставился себе под ноги – в выбоине что-то тускло блеснуло. Издалека предмет напоминал расплющенную металлическую пробку от пивной бутылки. Илья присел на корточки, осторожно поднял тяжелый, чуть поблескивающий металлический кругляш и несколько секунд рассматривал его, не понимая, что это. Потом всмотрелся в полустертое изображение – в неровном круге из странных незнакомых букв угадывалось изображение всадника. Илья перевернул находку – на другой стороне сплетались едва видимые изогнутые линии и квадраты. Это была монета, потерянная кем-то из тех, кто еще недавно стоял у ворот канувшего в небытие города.

Илья на всякий случай осмотрелся по сторонам. Но местность уже приобрела свой обычный вид, «дверь» закрылась, но неизвестно – надолго ли? Илья почти успокоился, хоть голова еще немного кружилась, а руку от кисти до плеча словно кололи тысячи игл. Но боль постепенно отступала, и Илья на ходу размышлял о том, что на здоровье «гостей» переход никак не сказывается, из «дверей» они выходят здоровыми и полными сил, в чем он сам недавно убедился на собственной шкуре.

– Давай, давай быстро домой, – подгонял Илья мальчишку на обратном пути. Но от счастья тот настолько выдохся, что еле переставлял ноги. В результате Илье пришлось тащить еще и тяжеленного, но к счастью больше не рвущегося на свободу кота. Илья вручил обоих – Кузю и пацана перепуганной матери мальчишки, и пешком потопал на свой этаж – лифт в доме давно не работал. А перед тем, как лечь, наконец, спать, долго разглядывал тяжелую старинную монету. И, уже почти заснув, решил, что в ближайший свой выходной поедет на какой-нибудь блошиный рынок, где собираются нумизматы. Может, кто-нибудь из них подскажет Илье, как и откуда в сегодняшнем дне появляются незваные кровожадные «гости»?

В воскресенье Илья долго ехал в метро, потом на электричке. Рынок находился рядом с платформой одной из пригородных железнодорожных станций. Илья побродил немного, рассматривая выложенный коллекционерами товар, поговорил с продавцами. Потом решился, и показал одному из них – обстоятельному неторопливому дедку – свою находку. Тот долго рассматривал монету, потом достал лупу и уткнулся в нее носом, рассматривая аверс и реверс.

– Двенадцатый век, редкая штука. И сохранность хорошая. Три тысячи, больше не могу. Согласен? – выдал старикашка заключение и приготовился достать деньги.

– Точно – двенадцатый? Не раньше, не позже? – зачем-то допытывался Илья.

– Точно тебе никто не скажет, это приблизительно. Всадников на монетах тогда именно так изображали, временной люфт может быть лет в двадцать, или больше. Так ты продаешь или нет? – спросил нумизмат, видя, что Илья прячет монету в карман.

– Не, не продаю. Передумал, – пояснил Илья, и собрался уходить, когда дедок схватил его за рукав:

– Ладно, ладно, три с половиной. Четыре, но больше точно не дам! – кричал он уже вслед Илье. Четыре тысячи рублей были для Ильи большими деньгами, но с монетой он решил пока не расставаться. «Продать всегда успею» – решил парень, и поехал обратно в город. «Двенадцатый век, двенадцатый век» – Илья крутил монету в пальцах, рассматривал еле видимые на обеих сторонах линии и фигуры. Выводов было два: монета оказалась рядом с «дверью» случайно, либо ее потерял кто-то из вновь прибывших. И этот кто-то явился сюда из того самого двенадцатого века, перешагнув через несколько столетий. Второе предположение было самым пугающим, и одновременно верным – все, что происходило в тех местах, где открывались «двери», не оставляло в его верности никаких сомнений. Илья не знал, что ему делать с этим открытием – он помнил из школьной программы по истории, что на двенадцатый век приходилось самое дремучее в истории человечества время. Сразу вспомнились прочитанные когда-то в учебнике параграфы о войнах, междоусобицах, а так же об эпидемиях и болезнях, безжалостно выкашивавших немногочисленное тогда население. «Вот, кто к нам пожаловал! И чего им там не сиделось? Нет, у нас, конечно, хорошо – еды полно, войны нет…» Илья вспомнил внешний облик пришельцев, и подумал о нравах людей, принадлежащих другой эпохе, об их образе жизни, привычках, потребностях, и похолодел от собственных мыслей.

Да, в самом деле, кто откажется сбежать из голодного, полного опасностей, страха и болезней времени в чужой, но спокойный и сытый мир? Значит, эти мигранты, переселенцы каким-то образом обнаружили «двери» во времени, и теперь активно лезут через них, не забывая тащить с собой своих родственников, одноплеменников или как они там правильно называются? Или кто-то приводит сюда, дает кров, еду и время на то, чтобы приспособиться к новой жизни, привыкнуть к ней. Но зачем, с какой целью? Илья вдруг понял, что только что сам ответил на свой вопрос. У «мигрантов» из прошлого есть только одна, но доминирующая, основная для них задача – обрести здесь безопасное и сытое существование. А что будет с теми, кто попытается им помешать, Илья уже отлично знал. И, если они так беспощадно расправляются с людьми, то это значит только одно – совместного мирного существования со своими далекими потомками «гости» из прошлого не планируют. И сразу картинка сложилась, стала полной – глухие, почти необитаемые места, открывавшиеся за «дверями», внешний вид и поведение пришедших через них «гостей». И их чудовищный неразвитый язык, грязные лохмотья, весь образ жизни и мысли, который несли с собой пришельцы. И уже демонстрировали свою первобытную дикость здесь, в настоящем.

И еще одна деталь кольнула сердце особенно больно – «дверь» в это раз открылась рядом с домом, переход произошел слишком близко. И то, что новички и встречавшие их старожилы быстро уехали, не означало ничего. Илья уже дважды становился свидетелем того, как настоящее уступает место какому-то дикому, темному и жестокому времени. А сколько всего в городе таких мест? В этот миг и завтрашний день, и вообще все собственное будущее показались Илье жуткими и беспросветными. На чью-либо помощь или подсказку рассчитывать не приходилось, выход нужно было искать самостоятельно.

До дома Илья добрался уже затемно, уставший от дороги и тяжелых мыслей. Но мечты об отдыхе исчезли, как только он переступил порог квартиры. Бабка была чем-то то ли напугана, то ли ошарашена, и ей не терпелось поделиться новостями с квартирантом:

– А я сегодня видела, как кино снимают! – оживленно делилась она с Ильей, – иду от остановки – в собес ездила, чтобы пенсию пересчитали – и вижу город старинный, дома из камня, улицы тоже, вода в канавах, только чем-то воняло очень. А по улице люди идут, как солдаты – строем, человек двадцать, все в лохмотьях, аж противно стало. И туман такой легкий кругом, светлый. Я остановилась, посмотрела немного, мне декорации очень понравились, все, как настоящее было.

– А съемочная группа там была? – осторожно спросил Илья. Он очень надеялся на положительный ответ, но бабка, умолкнув на мгновение, его надежд не оправдала.

– Не помню, – растерянно ответила она, и добавила:

– Ходил там кто-то рядом, будто ждал, чего-то. Потом в «Газель» всех посадили и увезли.

Спать Илье сразу расхотелось – Полина Андреевна только что подтвердила его худшие подозрения – не одна «дверь» в прошлое открылась сегодня ночью. Впрочем, стоп, – какая ночь? Бабка ездила в пенсионное управление к девяти утра! Значит… Значит, все обстоит гораздо хуже, чем он думал.

Утром полусонный Илья уже был на боевом посту – у дверей еще закрытого магазинчика. Он всегда приходил первым, и ждал, пока не приедет кто-нибудь из продавцов или объявится сам хозяин. Тот притащился первым, поздоровался сквозь зубы, открыл дверь, следом подошли продавцы. Одна за другой к магазину подъехали грузовые «Газели», и работа у Ильи закипела. Он перетаскивал товар, а продавщицы сверялись с накладными, постоянно бегая к прилавку на зов покупателей. Тяжелый муторный день никак не желал заканчиваться, Илья почти спал на ходу и выполнял всю работу на автопилоте. Вечером хозяин, как всегда, выгреб из касс дневную выручку и рабочий день на этом можно было считать законченным. Илья вместе с продавщицей вышел из магазина. Та уже запирала дверь, когда на крыльцо вбежали три человека.

– Закрыто! – привычно взвизгнула тетка, поворачивая в замке неподатливый ключ, но ее не слушали. Илья не успел отойти далеко, и, услышав знакомый, режущий ухо голос, остановился и обернулся.

– Закрыто, не видите, что написано! – продавщица тыкала пальцем в табличку за стеклом. Но надпись «закрыто» не произвела на потенциальных «покупателей» никакого воздействия. Один принялся дергать и выкручивать дверную ручку, еще двое пытались помочь ему. Женщина визжала уже от страха – «покупатели» отрезали ей путь к бегству. Илья медленно пошел назад, остановился неподалеку, наблюдая за происходящим.

– Уйдите, вы что! – орала продавщица, пытаясь вырваться из окружения, потом, заметив Илью, закричала ему:

– Звони, в милицию звони, и Генке, пусть возвращается! Грабят! – заголосила она уже во весь голос, но зря – поблизости не было никого. Ошеломленные «пришельцы» остановились, то ли напуганные, то ли удивленные мощью женского голоса, один из них даже попятился назад. Тут один из «покупателей» ткнул грязным пальцем в светящийся красным диод над дверью и коротко пролаял что-то. Все дружно посмотрели наверх, потом на Илью, дрожавшую женщину и неторопливо удалились. Так и есть, эти существа не знали элементарных норм, правил и порядков, по которым жили люди. И еще Илье показалось, что «пришельцам» плевать на все это, они, похоже, привыкли получать все сразу, а если не дают – то брать силой. Сейчас их просто напугала включенная сигнализация – магазин сдавался под охрану, и нелюди решили не связываться с чем-то незнакомым, а, значит, потенциально опасным. Но держались они уверенно, даже нагло – это насторожило Илью больше всего. Похоже, «гости» осваиваются в городе, и адаптация проходит быстро.

– Фу, отстали наконец-то. Прям зверье какое-то, откуда только понаехали? Каждый день их все больше и больше, – делилась своими наблюдениями с Ильей перепуганная тетка. Илья хотел сказать ей, кто и откуда эти люди, но передумал, пожал плечами, попрощался и быстро пошел прочь. Целый день ему не давала покоя одна мысль – вчерашний рассказ бабки о киносъемках. Две «двери» за одни сутки, и обе слишком близко от дома – Илья почти бежал через сквер к остановке, не думая о том, зачем он это делает. Посмотреть, убедиться лишний раз в своей правоте? Так происшествия пятиминутной давности для этого было более чем достаточно. Сколько Илья ни раздумывал о происходящем, каких версий ни строил – все было впустую. Очевидным было только одно – в город ежедневно проникает множество «гостей» из прошлого. Но как и почему это происходит – ответить он не мог. А самым пугающим было то, что «пришельцы» становятся здесь если не хозяевами, то чувствуют себя очень вольготно.

Илья остановился посреди сквера, закрутил головой. Только сейчас он сообразил, что забыл спросить у бабки, где именно она видела «кино». Вокруг все было спокойно. Сзади раздались крики, Илья повернулся рывком, но это подъехала веселая компания, долго с криками выгружалась из машин, и безуспешно пыталась определить направление, в котором надо идти. Наконец, орущая пьяная толпа убралась, но по дорожке мимо площадки и обратно потянулись вереницы «собачников» с разномастными питомцами. Илья сразу вспомнил того мужика с «кавказцем», спасшего его во время первой встречи с «пришельцами». Но эти комнатные зверьки реагировали только друг на друга, две похожие на лохматых тараканов шавки даже немного погрызлись между собой. Их хозяйки выясняли отношения гораздо дольше. Все как обычно, ничего подозрительного.

Илья медленно пошел вперед, потом свернул в сторону, побрел по дорожке к стоянке автомобилей. И замер, потом быстро отступил назад, в темноту. У одной из машин он заметил небольшое сборище молчаливых низкорослых людей, порыв ветра донес человеческие голоса. Но о чем говорили люди, Илья не понял – их речь была отрывистой, слова короткими и грубыми. Но кое-что все же можно было понять в этом невнятном говоре, Илье даже удалось разобрать несколько показавшихся ему знакомыми слов. Это снова были они – его старые «знакомые» – и этих полулюдей в городе с каждым днем становилось все больше. Илья остановился, уже готовый в случае малейшей опасности рвануть прочь, но ничего не происходило. Люди негромко переговаривались между собой очень близко, за вереницей припаркованных у подъезда автомобилей, они были очень увлечены беседой и не видели затаившегося в темноте Илью. А тот все это время наблюдал за «встречающими», и по их поведению понял, что действо скоро начнется. Они столпились на дорожке и молча смотрели на площадку и то ли рычали, то ли обругивали проходящих мимо людей. Наконец, поток гулявших иссяк, Илья приготовился фиксировать и запоминать последовательность развития событий, как неожиданно нашлось еще одно препятствие. Кто-то шел из темноты прямо на него, Илья обернулся, старательно вглядывался во мрак. Идущего к нему человека он увидел в самый последний момент. Парень, немногим старше Ильи, быстро шел по направлению к дому, у которого столпились «бандерлоги».

– Стой, – сдавленно крикнул ему Илья, – подожди, там…

Но зря старался – капюшон на голове плюс наушники не позволили парню расслышать предостережение. Он благополучно добрался до качелей на детской площадке, но вдруг остановился, скинул со спины рюкзак, и принялся в нем копаться. И не видел, как к нему уже движутся двое из «встречавших». Илья снова хотел крикнуть, чтобы парень бежал, но не успел – гориллоподобные существа уже почти подошли к нему, когда все началось. Илья забыл на время о кандидате в покойники и во все глаза смотрел, как открывается дверь между мирами. Сначала появилось легкое облачко, чуть светлее общего мрака, но быстро налилось светом, расплылось и упало на землю. Оно потекло, сгустилось, поглотило край невысокого заборчика, тротуар, часть дороги и Илья снова увидел, как сквозь мутный морок прорастает другая жизнь. Из темноты торжественно выплыли стены древнего собора с узкими высокими окнами-бойницами. Мощеная камнем улица расползалась в обе стороны, захватывала все больше и больше пространства – дверь между мирами в этот раз открылась очень широко. Качели оказались как раз у разделяющей черты, и парень, наконец, сообразил, что происходит что-то неладное. Он выронил рюкзак, замер, глядя себе под ноги, потом обернулся на топот, но убежать не успел. Его окружали с двух сторон – все «встречающие» уже толпились на границе перехода, кто-то схватил парня за рукав и тянул к себе. А с другой стороны рядами очень быстро надвигались «пришельцы». Они стремительно пересекали черту, отбрасывая все, что несли в руках и выходили в другой мир. Илья снова почувствовал волну горячего душного ветра и сухой, сжигающий кожу жар. Тут парень на площадке заорал не своим голосом, вырвался и попытался бежать, но бестолково заметался, увидев окружавших его людей, и немедленно поплатился за это. Его толкнули в спину, сбили с ног, он упал. Илья отвернулся, он уже знал, что именно там происходит, вспомнил, как это было с ним.

И тут «дверь» начала закрываться, исчезала она очень быстро. Илья не видел, что произошло, но понял, что план «встречавших» удался только на половину. Большая часть «гостей» осталась там, за краем, кто-то успел перескочить барьер, но таких было немного. Настоящее стремительно отвоевывало свои позиции, стоянка и детская площадка вернулись на место. Илья старался рассмотреть хоть что-нибудь, но туман стал непроглядным, из его глубин вырвался хорошо знакомый Илье рев, и все – «встречающие» и «гости» ответили дружным громогласным воем. Илье очень захотелось стать маленьким и незаметным, закопаться в песок и сидеть там до тех пор, пока это то ли люди, то ли звери не уберутся отсюда. Но это бы его не спасло – все существа дружно рассаживались по машинам и уезжали. Ехали они в город, и никто не мог гарантировать себя от встречи с пришедшим из ниоткуда человекообразным существом с повадками зверя. Еще Илью поразило то, что никто, ни один из жителей окрестных домов не вышел на улицу или на балкон, чтобы посмотреть, что там происходит. Может, люди уже привыкли к тому, что у них под окнами ревут и воют дикие существа? Иного объяснения происходящему у Ильи не было. Скоро площадка опустела, все давно разъехались, чуть поскрипывали под ветром качели. Что-то неподвижно лежало возле них, и Илья бросился туда.

Парень не двигался, он лежал на животе, и Илье сначала показалось, что тот спит. Точно зная, что это не так, Илья склонился над парнем, пытаясь понять, дышит он, или нет. Но ничего не расслышал, и бестолково топтался рядом, но собрался, решительно схватил лежавшего за плечо и перевернул на спину. И вздрогнул – лицо парня было в крови, нос и губы разбиты. Он не подавал признаков жизни, и Илье показалось, что все кончено. В этот раз тварей было гораздо больше, и парень находился в их лапах дольше, чем Илья. Он опустился на колени рядом с парнем и, не зная, что делать дальше, так и застыл.

– Эй, ты цел? – глупее вопроса придумать было нельзя, и ответа Илья не дождался.

Надо было что-то делать, и Илья решился – несильно встряхнул парня за плечи. Тот простонал негромко и приоткрыл глаза.

– Жив! – с облегчением выдохнул Илья, – встать можешь?

Парень попытался подняться, но снова упал на спину, Илья без толку тормошил его. Ситуация была паршивой – «кино» бабка видела днем, второй раз «дверь» открылась поздним вечером. И все могло повториться в любой момент, а Илья с избитым парнем находились в самом эпицентре «перехода». С детской площадки убираться нужно было немедленно.

– Давай, давай, приходи в себя. Ты где живешь? – ответа в очередной раз не последовало, и Илья, чуть поколебавшись, обыскал карманы куртки и джинсов все еще лежавшего без сознания парня, но, как и предполагал, ничего не обнаружил. Ни денег, ни мобильника, ни документов – все случившееся полностью повторяло его случай. Впрочем, паспорт парень мог с собой и не носить, но сейчас это было неважно. Илья подобрал валявшийся рядом рюкзак, заглянул внутрь – ничего, «пришельцы» вытряхнули из него все. Но на площадке, насколько мог видеть Илья, ничего не было. Значит, добычу «гости» забрали с собой или все исчезло вместе с улицей города из двенадцатого века. Но думать об этом было некогда, тем более парень начал приходить в себя. Он снова простонал, попытался сесть, Илья помог ему, заставил подняться на ноги и потащил избитого парня прочь с площадки.

– Пошли, пошли отсюда, вдруг, они вернутся. Тогда нам конец, – приговаривал он, – ты где живешь, адрес помнишь?

– Да, – наконец, выдавил из себя тот, – помню. Симоненкова шесть, третий этаж, – и закашлялся.

Идти было недалеко – через три или четыре дома, но на дорогу ушло почти полчаса. Илья окончательно выбился из сил, когда они добрались до нужного подъезда. По дороге он успел узнать немного – парня зовут Антон, он старше Ильи на два года и работает помощником администратора в магазине бытовой техники. «Коллега» – усмехнулся про себя Илья – о себе он много говорить не стал.

– Ключ где? – Илья помог Антону сесть на лавку перед подъездом, посмотрел на панель домофона, потом снова на скрючившегося от боли парня. Тот показал на рюкзак, но его содержимое Илья уже успел исследовать раньше.

– Карман внутренний, – срывающимся голосом проговорил Антон, – на молнии, там брелок.

Ключ оказался именно там – «пришельцы», видимо, не знали, зачем в ткань вшита тонкая полоска с металлическими зубчиками, и до содержимого кармана не добрались.

– Давай, давай, двигай, – Илья заставил Антона подняться, потащил на себе в подъезд. Наверх пришлось подниматься пешком – лифт не работал. Илья открыл дверь квартиры, Антон вполз в коридор и почти рухнул на пол – сил у него больше не было.

– Ну, вот, здрасьте пожалуйста, – Илья вздохнул, захлопнул дверь. О сне в эту ночь можно забыть, бросить в одиночестве беспомощного человека Илья не мог.

Только к утру Антон почти пришел в себя. Илья в очередной раз поставил чайник, посмотрел на лежащего на диване парня. Он выглядел уже лучше, чем несколько часов назад, но все равно паршиво. С таким лицом нужно было очень тихо и очень долго сидеть взаперти и никуда не высовываться. Илья вспомнил себя, свою первую встречу с «пришельцами» и понял, что им обоим – ему и Антону – невероятно повезло. В обоих случаях что-то пошло не так, заставило «гостей» так быстро сбежать от «двери», что они оставили в живых свидетелей перехода.

– Что болит? – участливо спросил он у Антона, и тот перечислил, указывая на поврежденные части тела:

– Голова очень, и здесь еще. И вот тут немного. Кто это был, ты видел?

– Да, видел. Только не понял, кто. Темно было, я так, мимо шел, – торопливо врал Илья, он не хотел пока рассказывать Антону все, что узнал о «пришельцах» и почему оказался в нужном месте в нужное время. Но тот хотел как можно скорее выяснить все подробности.

– Подожди, а откуда ты знал, что они могут вернуться? Я слышал, подумал, что мне показалось. Ты что, их раньше тут видел? Когда? – Своими вопросами Антон припер Илью к стенке. Пришлось колоться.

– Ну, в общем, я… у меня та же ситуация. Курьером работал, повез документы на один адрес. Тут эти – вспомнил Илья – бандерлоги откуда-то взялись. Избили, телефон забрали, деньги. Все, как и у тебя.

– Знаешь, а я нескольких рассмотреть успел, – Антон снова попытался приподняться, но, скривившись, упал назад. – На питекантропов похожи, первобытных людей. Только одни одеты нормально, а другие – то ли в шкурах, то ли в тряпках грязных каких-то. И воняет от них псиной, аж до тошноты. Кто это? – повторил он вопрос, но ответить Илье было нечего.

– Сам пока не знаю. Они выходят откуда-то, а перед этим в земле, будто дверь открывается, я как раз… – Илья прикусил язык, чуть не наговорив лишнего. Но Антон не обратил на его последние слова никакого внимания.

– Дверь, – задумчиво произнес он, – да, похоже. Я же сам вчера видел – сначала туман, потом все исчезло, ну, все, что было. А вместо площадки дома какие-то появились, огни еще далеко горели. И люди шли, толпа целая. Я думал, что мне кажется, но тут другие подбежали, в нормальной одежде которые, дальше не помню.

– Ага, а я первый раз в лесу оказался, они оттуда выскочили и тоже толпой. А потом ворота деревянные и дорога, грязная, – поделился Илья и тут же пожалел о сказанном.

– Лес? Какой лес? Да еще и дорога с воротами? Получается, что такая «дверь» может открыться где угодно и куда угодно? И оттуда эти монстры сюда выходят? – не смотря на свое жалкое состояние, Антон очень быстро анализировал информацию и делал выводы, Илья с трудом успевал за ним.

Антон помолчал немного, и вдруг спросил:

– А почему эти «двери» вообще открываются? И если, как ты говоришь, бандерлогов этих кто-то встречает, значит, все заранее известно?

– Получается, что так. – Илья только что сообразил, что именно настораживало его в происходящем больше всего. В самом деле, ведь в двух случаях из трех «пришельцев» ждали, а один раз «встречающим» оказался он сам! «Курьерская фирма! Это они все организовали, вот сволочи! Сколько там таких, как я, работало!» – мигом всплыла у Ильи в голове вся предыстория. Он собрался, было, все рассказать Антону, но почувствовал, что лучше отложить разговор – спать хотелось невыносимо.

– Слушай, давай завтра, а? Или уже послезавтра? Я домой поду, посплю хоть часик, мне на работу скоро, – Илья вытащил недавно купленный новый телефон, посмотрел на часы. Половина шестого, какой тут сон.

– Конечно, извини. Я сам виноват, разболтался. Да ложись где-нибудь здесь, места полно. Родители позавчера в отпуск уехали, на месяц, я первый день один живу. И сразу вляпался. – Антон попытался улыбнуться, но скривился от боли.

Но сон не шел, и Илья рассказал Антону все, и даже показал найденную монету. Тот долго крутил ее в пальцах, рассматривал еле видимые на обеих сторонах линии и фигуры. Потом вернул Илье.

– Двенадцатый век, вот это да. Ни за что бы не поверил, если бы сам…

Он замолчал, у Ильи слипались глаза, и чтобы не заснуть, он вскочил на ноги, забегал по комнате. И почувствовал, как место усталости занимает переходящая в злость тоска и тревога. Илья успел повидать и узнать больше, чем его новый приятель, и почти физически ощущал надвигавшуюся опасность. Что-то должно было произойти в ближайшее время, что-то мерзкое и тяжелое, то, что в очередной раз изменит не только их жизни, а повлияет на судьбы множества других людей. Но о своих предчувствиях Илья пока помалкивал, предпочитая наблюдать и слушать.

– Но ведь надо что-то делать, так же нельзя. Ты, я, может, еще кто-то… Эти твари по городу, как по лесу ходят, в людей только не стреляют пока, – заговорил Антон.

– Ага, в том то и дело, что пока. Луков и стрел я у них не заметил, – откликнулся Илья.

– Их таскать неудобно, – попытался отшутиться Антон, и тут же добавил:

– Мне кажется, что нужно попытаться выяснить, как и зачем сюда духи эти лезут. И потом уже… – но не договорил, Илья перебил его:

– Как ты их назвал – духи?

– Ну, да. А как их еще назвать – духи и есть, раз они из прошлого. Вернее, их нет, сейчас нет, но тогда были… – Антон окончательно запутался в словах, замолчал.

– Ладно, попробуем проверить. Но как? И что проверять будем? – согласился и одновременно задумался Илья.

– Не знаю, пока не знаю. Но нельзя же вот так в кустах отсиживаться, и делать вид, что ничего не происходит. Надо подумать.

– Ладно, ты тут думай, я на работу погнал, а ты лежи тут, не высовывайся. Вечером позвоню.

– Хорошо, ты извини меня, пожалуйста, – снова начал оправдываться Антон, но Илья не стал его слушать, попрощался, выбежал в мутные утренние сумерки, быстро пошел к магазину.

Целый день Илья почти спал на ходу и выполнял всю работу на автопилоте. После обеда он собрался вынести из магазина очередную партию пустых коробок, но не успел. Из торгового зала раздался грохот, что-то упало, разбилось, и все звуки перекрыл женский визг. Илья бросился назад, но остановился в дверях, шарахнулся в сторону. Сначала ему показалось, что это обычные люди, но нет – присмотревшись, Илья увидел, что магазин заполнили духи – их было человек семь, не меньше. Если бы не одинаково зверское и одновременно наглое выражение лиц, их легко можно было бы спутать с нормальными людьми, да и одеты они были вполне прилично, даже стильно.

«Гости» вели себя нахально и бесцеремонно, разговаривали друг с другом, словно переругивались, хватали выставленный на полках товар и бросали его на пол, если что-то не нравилось. Наконец, они набрали продуктов и выпивки, и теперь пытались вынести все это из магазина, а платить, похоже, не собирались. Продавщица сначала просто требовала оплаты, потом схватила и потянула на себя один из объемистых пакетов. Ей почти удалось вырвать товар из рук духа, и тот что-то рявкнул, прокаркал на чудовищном языке. Оказавшиеся ближе всех к прилавку «гости» – трое или четверо, Илья не разглядел – дружно вытащили пистолеты и направили стволы на продавщицу. Та сначала не поняла, что происходит, потом ослабила хватку, выпустила из рук товара тысячи на две – не меньше, уронив попутно на пол бутылку с дорогой водкой. И завизжала на самой высокой ноте, которую только сумела взять. «Все» – почему-то промелькнуло в голове у Ильи – «это уже точно все. Нам конец». И мысли его были даже не о той ситуации, в которой они все, находящиеся в магазине, сейчас оказались. Адаптация духов прошла успешно – побросав мечи, стрелы, алебарды и чем еще у них было принято биться в двенадцатом веке, «гости» вооружились более эффективным средством уничтожения себе подобных. И более удобным как в использовании, так и в скрытном ношении – копье по сравнению с пистолетом явно проигрывало.

Один из целившихся в продавщицу духов торопливо сгреб с прилавка добычу, другой, пока все остальные выходили из магазина, прикрывал отход своих. Продавщица визжала уже тише, ее голосовые связки не выдержали длительной нагрузки. Она еще продолжала всхлипывать, когда из отдела бытовой химии вышел Генка. Он все это время отсиживался среди порошков и моющих средств, наблюдая, как грабят его магазин.

– Ну, все, все, они ушли, успокойся, – невнятно бормотал Генка, глядя на ревущую в голос продавщицу, но подойти к ней не решался.

– Что ж ты сидел тут как мышка-норушка и не высовывался? Вышел бы к ним, разобрался, – набросилась на Генку другая продавщица – Тамара. Здоровый красномордый мужик трусливо прятал глаза, не зная, что сказать, а тетка вошла в раж:

– Нет, вы посмотрите, что творится! Нас тут чуть не перестреляли всех обезьяны эти недоразвитые – и ничего, как будто так и надо! Пошел ты знаешь куда после этого! Сам торгуй, или жену свою за прилавок ставь! Ушли они! А если вернутся сейчас, что делать будешь, герой?

Во время всей этой тирады Генка молчал, глазки его по-крысиному бегали, лоб покрылся испариной.

– Ладно, ладно, – наконец, выдавил он из себя, – не ори, скажи спасибо, что жива осталась. А ты, – он остановился взглядом на Илье – убери тут все и завтра можешь не приходить, все равно на выходные завоза не будет. Деньги всем сегодня отдам, вечером, как только кассу снимем.

– Ой, спасибо тебе, кормилец! – издевательски «поблагодарила» Генку Тамара, – век твою доброту помнить буду!

Генка не наврал – перед закрытием магазина он, ни на кого не глядя, выдал всем зарплату. Получив деньги, Илья рванул прочь из магазина. По дороге домой он позвонил Антону, тот сообщил, что все в порядке, еда пока есть, а из дома он не выходил.

– Молодец, ты отлеживайся пока, я завтра к тебе зайду, у меня выходной образовался, – сообщил ему Илья, – сегодня отоспаться попробую. И быстро пересказал Антону события прошедшего дня.

Растерявшийся от избытка информации Антон лишь молчал в ответ, не зная, что сказать.

– И что – вот так запросто, с оружием? – выдавил он, наконец, из себя.

– Ну, да. Их человек десять было, не меньше. И все вооружены. Хорошо, хоть стрелять не начали. Так что луки и стрелы им теперь без надобности, – вспомнил Илья вчерашний разговор с Антоном.

– Да, – мычал тот невнятно, – вот это да. Может, тебе уволиться?

– А жить я на что буду? Мне еще за квартиру платить. Ладно, до завтра, – распрощался с приятелем Илья.

Дома, выслушав причитания бабки по поводу отсутствия квартиранта и про опасности, подстерегающие молодых людей на каждом шагу, Илья поужинал и рухнул на любимый диван. Уже засыпая, Илья вдруг подумал о том, что если дела так пойдут и дальше, то годных для того, чтобы в них отсидеться, кустов в городе вскоре вообще не останется. И тут же вспомнилась сегодняшняя сцена в магазине, вооруженная толпа духов, визг напуганной, ни в чем неповинной женщины. Да, «гости» из небольших диковатых групп быстро эволюционировали в вооруженные банды. «Ничего, еще посмотрим» – думал Илья, и ему вдруг показалось, что он вышел старт длинной, непредсказуемой и опасной дистанции. Выходить на нее с голыми руками было смерти подобно. Но это положение скоро изменится – надо только дождаться подходящего момента, а, дождавшись – не упустить.

Антон быстро приходил в себя – через десять дней он уже был готов выйти в люди. Илья внимательно осмотрел внешний облик приятеля, и решил, что того уже можно выпустить на волю. Событие было решено отметить походом в небольшой ресторанчик – на этом настоял Антон. Илье было все равно, идти было решено пешком. Антон настолько озверел взаперти, что был готов обойти весь город. За разговорами они забрались уже довольно далеко, улицы стали шире, машин на них больше. Разговаривать стало неудобно, мешал плотный поток людей, в котором оказались приятели. Стараясь не потеряться в толпе, они шли рядом, осматриваясь по сторонам. Илье уже приходилось бывать здесь – и во время его работы курьером, и раньше, до начала трудовой деятельности. Район был оживленным, шумным и почти самым зеленым в городе. Илья смотрел по сторонам, на бегущих ему навстречу людей, и сразу выделял из толпы духов. Те, в отличие от обычных людей, никуда не торопились. Всегда втроем или вчетвером они медленно, даже лениво шли по улице, и Илье показалось, что они внимательно рассматривают людей. Парень уже несколько раз ловил на себе их изучающие взгляды и каждый раз невольно ежился. Духи смотрели на людей, как на досадную помеху, временно вставшую у них на пути – именно так истолковал поведение «мигрантов» Илья.

Мусора на улицах стало больше, он валялся рядом с переполненными урнами. И появился запах – странный, ни на что не похожий – тухлый и душный. Антон перестал оглядываться на встречных девушек – они исчезли, и вообще толпа поредела, а навстречу попадались сплошь чужаки. Они, уже не стесняясь, разглядывали людей, кто-то показал на Илью и Антона пальцем, один «мигрант» что-то злобно крикнул им вслед. Весь полученный за последние месяцы опыт подсказывал Илье, что нужно немедленно разворачиваться и очень быстро идти назад. Но вместо этого он шел следом за Антоном и все осматривался – Илья с трудом узнавал хорошо знакомые места. Город изменился очень сильно и за короткий срок. Коммунальные службы словно забыли об этом районе – кучи отбросов, переполненные мусорные баки, стаи бездомных псов, проводящих время в перекапывании помоек. Несколько раз дорогу перебегали крысы – откормленные и наглые, как и новые «жители» этой улицы. А мерзкий запах превратился в тяжелый смрад, клубы сизого дыма вырывались из окон, из открытых дверей подъездов и подвалов, жирной горелой дрянью пропитались даже деревья и дома. И чудовищная лязгающая дерганая музыка отовсюду – громкая, тихая с разными вариациями, но однообразная и раздражающая. Занятый исследованием окрестностей, Илья слишком поздно сообразил, что им перестали встречаться обычные люди, вокруг, куда ни посмотри, только сведенные от злобы низколобые физиономии «духов».

Илья шел следом за Антоном, и на ходу замечал, что из-за каждой двери, из каждого окна за ними следят злобные, уже готовые напасть чужаки. Илья сам чувствовал себя чужим в собственном городе и, решив, наконец, возвращаться, догнал Антона и дернул его за рукав:

– Пошли отсюда, уже темнеет. – Антон не стал возражать, вся ситуация, в которой они оказались, могла закончиться плачевно. Опыт общения с «мигрантами» у обоих уже был, и Антон без лишних разговоров повернул назад. Теперь они быстро шли, почти бежали обратно, и Илья мучительно вспоминал, где и когда они пересекли ту черту, где город перестал принадлежать сегодняшнему дню и вернулся в прошлое. Идти пришлось наугад, они несколько раз свернули не на ту улицу, долго выбирались назад, преследуемые недобрыми взглядами и выкриками. Илья заметил, что со стен домов исчезли таблички с названиями улиц. Это его не то чтобы напугало – насторожило. Илья прекрасно знал эту часть города и видел, что до оживленного в любое время дня и ночи проспекта уже близко. Но тонкий скользкий страх уже появился, и теперь подтачивал, подгрызал изнутри, и Илье очень хотелось бежать отсюда без оглядки, вырваться из смрадного морока на свежий воздух. И тут случилось то, о чем Илья успел уже немного подзабыть, и увидел опасность только благодаря Антону. Тот все это время молча шел рядом и немного позади, и вдруг остановился.

– Илья, подожди. Там люди, и там… – он затравленно оглядывался по сторонам. Илья тоже завертел головой и увидел, как из узкого переулка к ним группами приближаются духи. Существа шли, как всегда, молча и неторопливо, но попавшихся в ловушку жертв окружили стремительно, Илья даже не успел заметить, как замкнулся круг. «Мигранты» не говорили ни слова, в душной смрадной тишине они изучали людей, понемногу сужая кольцо. Илья хорошо видел их крохотные полные злобы и ярости глазенки, от «гостей» исходил стойкий выворачивающий запах псины. Пришельцы то ли не знали о существовании средств личной гигиены, то ли не умели ими пользоваться. Илью чуть не стошнило от мерзкой вони, он попытался вырваться, и, преодолев отвращение, сделал шаг вперед. Но ближайший пришелец отпихнул Илью назад, и что-то угрожающе прорычал. Антон попытался повторить маневр Ильи, но тоже отлетел обратно в круг и едва удержался на ногах.

– Что делать будем? – еле слышно прошептал Илья. Надо было срочно на что-то решаться, все шло к тому, что история повторится во второй раз, и на этот – в виде трагедии.

– Подождем, может, они уйдут. – Антон старался говорить спокойно, но его голос заметно дрогнул.

Илья очень сомневался в таком благоприятном исходе, в памяти мгновенно всплыла давняя история и фактически спасший его тогда мужик со здоровенным злобным псом. Но сейчас приходилось рассчитывать только на себя. Илья отступил еще на один шаг назад, споткнулся, посмотрел себе под ноги – под слоем мусора лежали осколки тротуарной плитки. Илья схватил острый тяжелый обломок, швырнул в слишком близко подошедшую тварь. Антон не отставал, проорав что-то вроде «Подойдите ближе, ближе!» – метнул в оторопевших «мигрантов» еще один снаряд. Кто-то вскрикнул, выругался, и Илья разобрал несколько коротких, смутно знакомых слов. Духи отпрянули назад, но их замешательство быстро прошло, круг снова стал сжиматься. Илья потянулся за очередной порцией осколков, как все закончилось – сквозь смрадный густой воздух поплыли тяжелые медленные звуки ударов металла о металл. Был это колокол, или что-либо другое – Илье было все равно. Главное, что окружившие Илью и Антона твари сначала замерли на месте, потом, нехотя, расступились, а потом и вовсе дружно и торопливо скрылись с глаз. Илья и Антон остались одни посреди опустевшей улицы.

Стараясь не бежать, они, ускоряя шаг, рванули по темному переулку вверх. Илья успел заметить, что уличное освещение здесь отсутствовало, тротуар освещали только всполохи пламени. Илья все пытался высмотреть, где горит костер, но вскоре понял, что отблески падают из окон квартир. В который раз ошарашенный Илья замедлил шаг, потом подошел к одному из окон, подпрыгнул и заглянул внутрь. Это помещение когда-то было кухней, на стенах еще висели шкафы и полки с посудой, но стола или чего-то похожего Илья не заметил. Зато из открытой дверцы духовки вырывались языки пламени. И кто-то сидел рядом, бросал в духовку то ли дрова, то ли остатки мебели.

– Ты чего там увидел? Быстрее, пока они не вернулись! – Антон потащил Илью за собой.

– Да иду я, – Илья снова почти побежал, ему не терпелось убраться отсюда как можно дальше. Думать и говорить о том, что пришлось сегодня увидеть и пережить, они будут потом, а сейчас надо уносить ноги. По вонючим темным улицам, то и дело налетая на гниющие кучи мусора, Илья и Антон выбрались, наконец, на людный проспект. И остановились, переводя дух и оглядываясь – контраст между тем, что они видели сейчас, и тем, что осталось за спиной, был велик. Только что, пятнадцать минут назад их – его и Антона – как беспомощных котят за шкирку держала толпа молчаливых троглодитов. И отшвырнула в сторону, повинуясь странному то ли зову, то ли сигналу колокола или гонга. Теперь, если следовать предложенному духами сценарию, следующим действием Ильи и Антона был поиск укрытия. И медленная смерть в нем от голода, холода или страха – на выбор.

– Домой? – то ли спросил, то ли предложил Антон, и Илья лишь кивнул ему в ответ.

– Ты видел, сколько их было? – Илья смог, наконец, заговорить о произошедшем.

– Да, видел. А вся эта помойка, запах, костры в квартирах – это что? Они, что – так живут? – Антон смотрел куда-то в сторону и вбок, на яркую завораживающую уличную иллюминацию. Он словно прочитал мысли Ильи, и теперь сделал окончательный верный вывод.

– Так двенадцатый век, чего ты хочешь. Они еще не совсем люди, даже говорить толком не умеют, рычат и воют.

– Странно, а я читал, что тогда люди были уже образованные, начали развиваться науки… – Антон не закончил, Илья оборвал его рассуждения:

– Значит, нам другие достались. Дикие и голодные. И грязные. Давай быстрее, ночь уже.

Настроение было испорчено безвозвратно, говорить не хотелось. Илья и Антон почти бегом направились к станции метро. И если бы Илью сейчас спросили, от кого он бы предпочел скрываться, то парень бы растерялся – выбор был велик. Это мог быть всегда готовый остановить человека и увезти его в отделение «до выяснения» милицейский патруль. Или вышедшие из-за ближайшего угла нетрезвые агрессивно настроенные сограждане. Или явившиеся в этот злой, неприветливый, но все же свой родной мир чужаки из давно прожитого человечеством темного средневековья.

– Слушай, я что подумал, – заговорил на ходу Антон, – может, мы им мешаем?

– Как это – мешаем? – не понял Илья, и Антон пояснил:

– Ну, в смысле, переходить – оттуда сюда, или как это называется…

– Откуда – оттуда? – Илья почему-то взбеленился на ровном месте. – Мы им мешаем! Здорово! А они нам, значит, нет? Приходят черт знает откуда, бьют тебе морду, грабят!? Это нормально? Чем же ты, интересно, им помешал? Тем, что домой шел, с работы?! В таком случае получается, что мы им все мешаем, все! Ты им только тем помешал, что живешь здесь, понял? Ты видел, сколько их там осталось? И сколько еще таких мест в городе, откуда эта скотина вонючая к нам лезет?

Илья разозлился не на шутку, ему казалось, что все происходящее в городе замечает только он, остальные живут по инерции, стараясь не обращать внимания на то, что не касается их замкнутого, давно устоявшегося мирка. И тем страшнее и сокрушительнее будет для них надвигающаяся катастрофа, тем плачевнее ее последствия. Но то, что Илья видел намного больше остальных, для него самого ничего не меняло, он по-прежнему не знал, что ему делать. Надо было что-то решать, мирное и относительно спокойное время жизни почти вышло, и впереди была не просто неизвестность. Илья чувствовал, как нарастает в нем нервозность и подступает тревога, но подавить эти ощущения не мог. А больше всего угнетала собственная беспомощность и неспособность хоть как-то повлиять на ситуацию. Он попытался – коряво, несвязно, объяснить это Антону, и тот согласился с Ильей, сознался, что сам испытывает похожие чувства. Но оба понимали, возможности противостоять захватившей город дикой первобытной силе у них просто нет.

Отложенное празднование возвращения Антона к жизни все-таки состоялось – через неделю Илья и Антон сидели в небольшом спортбаре. Антон уже вышел на работу, и пришлось ждать, когда выходные у обоих совпадут. Свободный день пришелся на субботу, народу в баре было полно, накачанные пивом болельщики сопровождали радостным ревом каждую результативную комбинацию любимой футбольной команды. Илья мельком смотрел то на огромный экран на стене, то на пьяную орущую толпу. Говорить в такой обстановке было почти невозможно, приходилось кричать. Впрочем, оставалась надежда на то, что матч закончится вовремя – до конца последнего тайма оставалось всего семь минут. Илья собирался рассказать Антону о своем очередном «контакте» с духами.

Звероподобные существа навещали магазин все чаще, но столкновений больше не было. Они набирали полные пакеты продуктов, и расплачиваться за них не забывали, швыряя продавщицам деньги чуть ли не в лицо. Тамара попробовала возмутиться, тогда один из толпы духов негромко, но внятно и доступно объяснил ей, что произойдет с ее родственниками, детьми и с ней самой, если она будет чем-то недовольна. Больше перечить чужакам никто не решался, после них в магазине всегда оставался разгром – не понравившийся товар валялся на полу, упаковка кое-где оказывалась вскрытой. Генка скрежетал зубами, но сделать ничего не мог, мирился с набегами дикарей. У одного из его приятелей-торгашей дела обстояли еще хуже. Один попытался прекратить нашествие орды и нанял профессиональных охранников. Закончилось все стрельбой, двумя убитыми ЧОПовцами, на другой день сам магазин неожиданно загорелся, а пожарные приехали уже на пепелище. Слушая все это, Илья попытался заключить пари с самим собой – сколько времени осталось Генке ходить в хозяевах? А в том, что магазин скоро перейдет к новым владельцам, Илья не сомневался.

Дело было уже под вечер, когда Илья потащил к мусорным контейнерам пустые коробки. Пришлось делать несколько рейсов, завоз товара сегодня был большой. Расправившись с мусором, Илья быстро пошел к магазину, дел было еще полно, но далеко уйти не успел – его остановили.

– Э-э-э, ты, подойди сюда, – услышал Илья за спиной развязный бесцеремонный голос. Илья сделал вид, что не слышит, но на всякий случай немного ускорил шаг.

– Тебе говорят, сюда иди. – Кто-то сзади рванул Илью за рукав, заставляя остановиться. Пришлось обернуться.

Духов было пятеро, двое мрачно осматривались по сторонам, трое пялились на Илью. Но они не окружали жертву – наоборот, старались не приближаться. Илья быстро оглядел их – со стороны духи казались обычными недоразвитыми людьми с бессмысленным тупым взглядом и наглой ухмылкой. Но вблизи в их тусклых глазках были хорошо заметны отвращение и брезгливость – духи, казалось, делали над собой усилие, обращаясь к человеку. Но Илью поразило не это – бандерлоги заговорили на человеческом языке! Пусть коряво, невнятно, с трудом выговаривая новые слова, но Илья понял их сразу. Пока парень думал, что ему делать с новым открытием, один из «мигрантов» пренебрежительно протянул ему купюру, держа ее кончиками пальцев:

– В магазин сходи, пива нам купишь и принесешь. И бегом, мы ждать не любим! – И загоготал, обернувшись к остальным. Те незамедлительно поддержали предводителя и тоже заржали в голос. Шедшие мимо люди косились на них и торопились поскорее пройти мимо. Илья машинально сделал шаг назад, потом еще, готовясь бежать к магазину, но «духи» надвигались на него. Их рожи перекосились от злобы и отвращения, главарь уже перешел на родной язык – Илья с трудом понимал ставшую несвязной и рваной речь духа. Но можно было быть совершенно глухим, чтобы при этом догадаться – поведение Ильи привело дикарей в ярость, грозившую перейти в бешенство. Отказ человека повиноваться им духи восприняли как личное оскорбление, и даже вызов. Илью почти парализовал безумный ненавидящий взгляд предводителя, парень двигался, как во сне, но не останавливался. Духи оказались проворнее, они догнали Илью, окружили, заставили остановиться. Их главарь безостановочно ругался, причем мат в его исполнении звучал отчетливо и эмоционально. Он бросил купюру себе под ноги и, коверкая слова, скомандовал Илье:

– Подними и бегом в магазин.

Илья не двигался, страха почему-то не было, осталось только странное чувство, похожее на недоумение и отвращение одновременно. Илье казалось, что где-то рядом прорвало канализацию, и сточные воды широкой рекой разлились по городу, грозя затопить его. И те, кому по долгу службы положено ликвидировать подобные аварии, то ли не знают о произошедшем, то ли не обращают на это внимания. Врожденная брезгливость сделала свое дело – Илья толкнул плечом оскалившегося, готового броситься на жертву «вожака» и быстро пошел к магазину. Вслед ему немедленно заорали, кто-то коротко взвыл, но тут же замолк. Илья, стараясь не сорваться на бег, шел к дверям, краем глаза он видел, как оборачиваются прохожие, кто-то замедлил шаг и остановился, кто-то оглядывался на ходу. Илья остановился в дверях, обернулся – духи неспешно отходили, брошенная их главарем купюра так и осталась лежать на асфальте. Ее подхватило порывом ветра, потащило по площади, вынесло на дорогу. Но никто из бандерлогов даже не сделал попытки вернуться за деньгами – похоже, что потеря крупной суммы денег их не беспокоила. Илья посмотрел, как купюра улетает под колеса машин, и вошел в магазин.

– Нет, вот же сволочи! – встретила его видевшая все через окно Тамара, – впятером на одного! Развелось их тут, как тараканов! Куда только милиция смотрит!

– Да, и в нашем доме теперь от них не продохнуть! – вторила ей напарница, – орут, визжат, ходят толпами, зыркают, вечером с работы идти страшно! В квартирах костры жгут, представляешь! Два раза уже пожар был! Они как из пещеры вылезли!

Илья хотел сказать, что в двенадцатом веке люди жили уже не в пещерах, но предпочел промолчать. Ему казалось, что точка невозврата уже пройдена, и привычный мир на грани и вот-вот рухнет, а из-под обломков потекут зловонные потоки нечистот. Если сложить все, что они с Антоном видели во время «прогулки», после которой потом оба долго приходили в себя, вооруженных духов и сегодняшний случай, то перспективы вырисовывались мрачные. Средневековье быстро захватывало город, расползалось по нему опухолью, грозя сожрать здоровые еще части. И никому не было до этого дела – люди жили по принципу «каждый сам за себя», а власти… Снова кольнуло мерзкое дергающее ощущение собственной незащищенности, неготовности достойно, адекватно ответить на первобытную дикую силу. «Ничего, еще посмотрим» – Илье снова померещилась уходящая во тьму узкая черная дорожка и силуэт человека со стартовым пистолетом. Рука уже была поднята для выстрела, до старта оставалось совсем немного – почти ничего.

 

Глава 2

Трансляция матча, наконец, закончилась, посетители понемногу успокоились. Пользуясь передышкой, Илья быстро пересказал Антону события сегодняшнего дня, посматривая изредка на монитор. Включили музыкальный канал, но музыки в общем гуле было почти не слышно. Болельщики делились впечатлениями от закончившегося матча, готовились к следующей трансляции.

– Нет, надо ведь что-то делать, – прокричал Антон, перекрывая шум, – так же нельзя. А если бы у них оружие было, как у тех, первых?

– Может, и было, – безразлично согласился Илья, – какая теперь разница?

Он снова посмотрел на экран – изображение на нем почему-то застыло, потом дернулось, пропало, а на его месте появилась заставка выпуска новостей. Илья отвернулся, перевел взгляд на веселящуюся толпу. Интересно, как бы повел себя в этой ситуации каждый из них? Антон тоже покосился на экран, потом на Илью. И уже собрался задать следующий вопрос, когда в дальнем конце зала началась потасовка. Два сильно выпивших посетителя что-то не поделили, из угла раздался женский визг, туда бросились охранники. Драку прекратили в самом начале, быстро выдворили нарушителей спокойствия из зала. Илья основа посмотрел на экран, разобрал в шуме и криках несколько сказанных диктором слов, и догадался, что в репортаже речь идет о произошедшем где-то в городе ДТП. Диктор, тараторил, проглатывая слова:

– Водитель автобуса 572-го маршрута грубо нарушил правила движения и не пропустил автомобиль марки «БМВ». Произошло столкновение, в результате оба транспортных средства получили повреждения. Водитель вышел из салона и угрожал водителю и пассажирам «БМВ» расправой, и, орудуя монтировкой, сломал одному пассажиру легкового автомобиля челюсть. Находившиеся в автомобиле люди были вынуждены защищаться, и открыли по водителю огонь из пистолетов. Водитель автобуса был ранен в ногу, но ему удалось добраться до автобуса и закрыть двери. Находившиеся в салоне автобуса люди не пострадали, они же вызвали «скорую» и милицию.

Дальше пошло включение с места события – показали четырех обиженных бандерлогов, поцарапанную иномарку и собравшуюся поглазеть толпу. Разгневанных духов снимали со всех сторон, и те охотно позировали, демонстрируя раны, полученные в схватке с водителем автобуса. Показали и его – пожилого человека с перевязанной ногой держали двое держиморд в серой форме. Мужик не вырывался, ему, тщедушному и низкорослому с двумя откормленными блюстителями порядка справиться было не под силу. Илья искренне восхитился водителем автобуса – это был первый, и пока единственный случай, когда человек попытался защитить себя с оружием в руках. Но сообразить, к какому виду вооружения – травматическому или метательному – отнести монтировку, Илья не успел. Он думал о том, как быстро идет эволюция дикарей из двенадцатого века – гужевой транспорт был оставлен в прошлом, лошадей и других вьючных животных духам теперь заменяют дорогие иномарки. Илья был готов поспорить на что угодно – виноват в ДТП был кто угодно, только не водитель автобуса.

Однако рядовому событию значение придавалось большое – инцидент комментировал мэр города:

– Недопустимо, совершенно недопустимо, чтобы на улицах нашего города отдельные неуравновешенные и агрессивно настроенные граждане… – вещал мэр, щуря и без того узкие бегающие глазки. Илья решил, что глава города говорит о доверивших ему управление городом жителях, но быстро понял, что ошибся.

– Я поручил своему заместителю расследовать… наказать… – мэр сыпал дежурными угрожающими обещаниями, камера поехала в сторону, нацелилась на другой объект. Илья замер, он не слышал ни голоса Антона, ни возмущенных воплей изгнанных из заведения посетителей – с монитора на парня смотрел старый знакомый – едва не убивший его детина, вышедший тогда из древнего леса. Из динамиков Илья услышал хорошо знакомую грубую и отрывистую речь духа. Но сейчас чужак говорил очень разборчиво и быстро, фразы вылетали из него очередями. Безухий монстр выглядел почти цивилизованно, за его спиной толпились насупленные прилично одетые молчаливые соплеменники. А рядом озабоченно хмурил брови щекастый лысый мэр, внимательно изучавший что-то у себя под ногами.

– Надо как можно скорее выявить, что спровоцировало сегодняшний эксцесс – пришелец выговорил это слово с первого раза – повлияет на нашу с вами жизнь. Мы должны очистить наш город, обезопасить его… – дух продолжал и дальше плеваться угрозами, а Илья с трудом сдерживался, чтобы не запустить в монитор чем-нибудь тяжелым и грязным. К счастью, выпуск новостей скоро закончился, и после небольшой паузы возобновилась трансляция музыкального канала. Из динамиков уже полз писклявый голосок певички, а Илье казалось, что он слышит только грохот, гул и треск – это разваливался на части, рушился привычный, знакомый мир. Дикое существо, не признающее никаких законов, кроме собственных инстинктов и потребностей, презирающее правила личной гигиены собирается заняться очисткой города. И кто именно окажется здесь лишним, Илье было понятно давно, только сейчас его мысли получили еще и «официальное» подтверждение.

– Что случилось? Что? Кого ты там увидел? – допытывался Антон, он смотрел то на экран, то на побледневшего Илью.

– Это он, тот, из леса. Я тебе рассказывал, – Илье с трудом давалось каждое слово, он не мог поверить в то, что видел своими глазами только что.

– Ты не обознался? Все-таки времени прошло много, да и тебе тогда сильно досталось, – осторожно допытывался Антон, но Илья лишь отрицательно мотал головой. Нет, ему не показалось. Того монстра Илья узнал бы из множества таких же тварей.

– Не обознался. – Илья немного успокоился, снова покосился на экран. – Я его тогда хорошо рассмотрел. Он сначала конверт с документами у меня из рук вырвал, а бить уж только потом начали. Это он, точно, у него половины уха нет. Но как?! Как он там, среди них – Илья показал на экран – оказался? Так же не бывает!

Тут из динамиков телевизоров раздался жизнерадостный голос розовощекого прилизанного диктора-дебила:

– Уважаемые жители нашего города! Завтра и послезавтра состоится традиционный осенний праздник! Торжества пройдут во всех районах, а основное празднование развернется на главной площади в центре города! Приглашаем вас вместе с родными и друзьями…. – Дальше диктор понес полную чушь, но Антон отнесся к приглашению серьезно.

– Вот завтра и сходим, праздник все-таки, день города! – он не договорил, Илья перебил его:

– Все, пошли отсюда, хватит! Если его еще раз покажут, я за себя не отвечаю.

Отчаяние захлестнуло Илью, накрыло, потащило в душную бездну. Мир сжался в крохотную точку, исчезли краски и звуки. Илья почти не видел перед собой дороги, от злости и ненависти внутри все кипело. Парню казалось, что беспомощность, неспособность постоять за себя и других делает его уродом – как внутренне, так и внешне. Илья был в таком бешенстве, что был готов голыми руками убить первого же встретившегося на пути духа. Короткий отрывок из выпуска новостей выбил Илью из колеи, и несколько дней он прожил, как во сне. Иногда ему казалось, что люди обречены, и сопротивляться бесполезно. Но тут же на место отчаяния приходила злость и ярость, но они лишь обостряли ощущение собственного бессилия. Илья жил, будто во сне, механически выполнял ежедневные, доведенные до автоматизма действия, говорил нужные слова. А сам непрерывно, каждую секунду думал только об одном – что делать? И сколько ни ломал голову, выходов видел только два – бежать или пытаться защитить себя. А в магазине дела шли совсем плохо – пришельцы перестали платить за покупки, они просто выносили приглянувшиеся им продукты, и никто не решался перечить им. Обычные люди в магазине почти не появлялись, потом уволились две продавщицы, и Генка дошел до того, что предложил встать за прилавок Илье, но тот категорически отказался. Генка в ответ лишь тяжко вздохнул. В конце очередного рабочего дня в магазине объявился Антон.

– Прикинь, а нас закрыли, – сообщил он Илье, – пожарники пришли, с проверкой. Огнетушителей, говорят, нет, места для курения не оборудованы, приказа о соблюдении пожарной безопасности, плана эвакуации, плана здания тоже нет. Им денег дать пытались, а те ни в какую – закрывай магазин и все. Когда теперь выходить на работу – не знаю, сказали, что позвонят. И еще – представляешь, с пожарниками бандерлог приходил, мелкий такой, хромой и злой, как черт.

– Может, это покупатель был, – возразил Илья, но Антон замотал головой:

– Нет, он тоже в форме был, как те, другие. Но сразу от них отстал, бродил сам по себе, высматривал что-то, перетрогал все, до чего дотянуться смог. Как хозяин – осматривался так деловито, потом сказал что-то пожарникам, и все быстро смылись. А нас по домам отправили.

Новость Илья выслушал молча – он чувствовал, что надо торопиться, попытаться помешать этому вторжению, но как – не знал. Ни один человек в этом городе не мог сейчас подсказать ему, как поступить, что делать и к кому обратиться за помощью.

– Пошли, пройдемся, – предложил Илья, чтобы хоть как-то развеяться. Он вернулся в магазин, переоделся, попрощался с Генкой.

– До понедельника, – отозвался тот, и Илья вдруг осознал, что его карьера грузчика закончилась. Но сейчас его занимали совсем другие мысли, о своем трудоустройстве он подумает позже.

Илья быстро вышел из магазина, и они с Антоном, не оглядываясь, пошли прочь, оставив Генку в полном одиночестве. Приятели долго бродили по городу, и уже поздним вечером оказались в том самом сквере рядом с автобусной остановкой, где и произошла их первая встреча. Илья хотел уже попрощаться и идти домой, когда заметил вдалеке у края детской площадки милицейскую машину. Антон тоже вглядывался в сырой сумрак, потом решительно двинулся вперед, потащил за собой Илью. Там, у злосчастной площадки снова что-то произошло. В свете фар бродили люди, Илья услышал, как кто-то негромко плачет. Он сделал еще несколько шагов вперед и оказался в толпе. Люди не обратили на него внимания, переговаривались негромко и смотрели на лежавший рядом с качелями накрытый чем-то темным длинный непонятный предмет.

– Вот так, выйдешь с собакой погулять, а тебя у собственного дома пристукнут, – себе под нос пробурчал кто-то рядом.

Из обрывков разговоров Илья понял, что вечером «дверь» снова открылась, и «пришельцев» видели многие. Более того – кто-то из жильцов пытался позвонить по номерам соответствующих компетентных служб, но там людей не слушали, бросали трубку. И в этот раз «переход» прошел не как раньше – гостей никто не встречал. Вернее, их соплеменники подъехали, но позже, когда «дверь» уже почти закрылась. К этому времени никого из жильцов во дворе уже не было – все разбежались по квартирам, опасаясь за свою жизнь. Брошенные на произвол судьбы духи сначала вздрагивали от малейшего шороха, показывали пальцем на припаркованные машины, людей и сначала тихо, а потом уже в голос делились впечатлениями. Незваные гости наглели на глазах, разбрелись по площадке, подходили к машинам и сначала осторожно, а потом, не видя опасности, все смелее изучали железных коней. Сработавшая сигнализация на одной иномарке заставила «гостей» сбиться в кучу, кто-то упал на землю и закрыл голову руками, кто-то завыл, успешно подражая звуковому сигналу. Люди из окон наблюдали эту картину, потом на площадку выбежала собачка и храбро затявкала на пришельцев. Те толпой подошли к несуразному зверьку, долго рассматривали его, пока один из «пришельцев» не схватил песика за шкирку, как кошку, и поднял, чтобы рассмотреть получше. Шавка извивалась, крутилась и, наконец, изловчилась и тяпнула за палец одного пришельца. Тот взвыл в голос, отшвырнул псинку, и разъяренная хозяйка бросилась на помощь своему питомцу. О дальнейшей судьбе женщины Илья догадался сам.

– Собаку-то куда теперь девать? Кому она нужна? – это спросила уже за спиной Ильи только что подошедшая женщина. И словно в ответ раздался тоненький, похожий одновременно на плач и писк скулеж. Илья сначала не понял, что это, потом присмотрелся – у ног трупа сидела крохотная дрожащая собачка со смешными лохматыми ушками. Псинка жалобно скулила, но с места не уходила, словно охраняла свою мертвую хозяйку. Смотреть больше было не на что, Илья осторожно выбрался из толпы и отошел в строну, Антон догнал его, поделился дополнительной информацией:

– Шею ей свернули, прикинь? – и, не дождавшись от Ильи должной реакции, добавил:

– Мне дедок вон тот сказал, что потом «Газель» подъехала, зверей всех в нее затолкали, и куда-то увезли. А милиция уже позже объявилась, почти через час.

И продолжил срывающимся голосом, глядя куда-то в темноту:

– Нельзя, так нельзя. Надо же что-то делать, они уничтожат нас, уже уничтожают… Людей в городе почти не осталось, только зверье это. Они и до нас скоро доберутся…

– Надо, – глухо, сквозь зубы, ответил Илья, – конечно, надо, давно пора. Не можем же мы от них всю жизнь бегать…

Оба снова, не сговариваясь, снова двинулись к площадке. Там было уже темно и тихо, труп увезли, даже собачки не было видно. Илья очнулся, наконец, от наваждения:

– Ладно, пока. – Он направился по знакомой дорожке к скверу, но Антон остановил приятеля:

– У меня переночуешь, поздно уже. Пошли, пошли, завтра все равно на день города собирались. Или не пойдем?

– Раз собирались – сходим, ответил Илья, но меньше всего на свете ему хотелось сейчас оказаться в пьяной орущей толпе. Но менять свои решения он тоже не привык. А Антон уже тащил приятеля за собой к дому.

Уснуть не получалось, как Илья ни старался. Из головы почему-то не выходили слова о той крохотной собачке, отважно защищавшей свою жизнь от пришельцев. «А собака-то кусалась!» – из ниоткуда просочились в голову чьи-то насмешливые и поучительные слова. От этих мыслей Илья завертелся, как уж на сковородке. «Конечно, кусалась! Она хоть и мелкая, зато зубы острые!» – в полусне возражал он кому-то, но ответа не дождался. «Кусалась, что же ей еще было делать! У нее одно оружие – зубы, вот она и…». Илья открыл глаза, и долго смотрел в темноту над собой. Все, слово было найдено. Оружие – единственное, что может спасти от захватчиков, дать шанс на выживание, и, может быть, поможет остановить вторжение. С дикими, все еще живущими в средневековье людьми можно было говорить только на универсальном всеобщем языке – языке силы, эсперанто войны.

В центре города они оказались к полудню следующего дня. Все дороги были перекрыты, и народу в метро ехало очень много. Илья рассматривал людей в вагоне, на платформах, прислушивался к обрывкам разговоров. Духов было очень много, если не половина, но точно треть от нормальных людей. Они выделялись на общем фоне своими недоразвитыми узкими лбами, крохотными бешеными от злости глазками и повадкой ходить стаей. Духи вваливались в вагон толпой, бесцеремонно, даже по-хамски расталкивая пассажиров, сбивались в кучу и постоянно осматривались, словно ждали нападения. Илья не сомневался, что все они вооружены, и только ждут подходящего момента, чтобы пустить стволы и ножи в дело. Илья снова ощутил знакомое, близкое к панике чувство собственного бессилия и невозможности защитить себя, беззащитности перед понимающей только голос силы стаей. Но приходилось отводить глаза и молчать, когда кто-то из орды духов слишком пристально смотрел на него. Откуда-то вспомнились то ли прочитанные, то ли сказанные кем-то слова о том, что любой хищник воспринимает взгляд глаза в глаза как сигнал к нападению. Различий между поведением животных и духов Илья не видел, и выбранная тактика пока срабатывала.

Наконец, они приехали на нужную станцию, вышли из вагона и вместе с толпой медленно двинулись к эскалаторам. Все они работали на подъем, и приехавшие на праздник люди быстро оказались на поверхности. Илья и Антон выбрались из метро, осмотрелись. Площадь была рядом, с нее порывы ветра доносили отголоски музыки и людского гула.

– Пошли. – Антон решительно направился к ведущему на площадь небольшому переулку – туда дружно валили все только что приехавшие люди. Площадь была переполнена народом, Илья и Антон проталкивались через толпу мимо палаток с воздушными шариками, пивом и фаст-фудом. Со всех сторон гремела музыка. Илья шел следом за Антоном и осматривался по сторонам, разглядывая людей. И взгляд постоянно выхватывал из толпы духов, сейчас их отличить обычных людей было очень легко. Все нормальные люди пришли сюда отдыхать, смотреть представление, танцевать – в общем, весело проводить время. Но у бандерлогов была иная цель, Илье казалось, что они вышли на охоту и высматривают жертву. Духи не пропускали ни одного человека, оглядывали его с ног до головы, словно оценивая, сможет он оказать сопротивление или нет. Но в полупьяной толпе никто не обращал внимания на группы угрюмых молчаливых существ, каждый пришел сюда за своей порцией хорошего настроения, и времени зря терять не собирался.

Илья то и дело натыкался на сверлящие полные ненависти взгляды, отворачивался, но их было слишком много. Илье стало не по себе, и он перестал оглядываться по сторонам. Парень уже понял, что духов здесь множество, можно еще немного потолкаться среди народа и уходить. Они уже оказались перед сценой, на ней пели две девушки. Илья рассматривал их, забыв на время о том, что город наводнен врагами, и нужно быть очень осторожным. Антон стоял рядом и тоже не сводил с прекрасного дуэта глаз. Песня закончилась, раздались аплодисменты, девушки откланялись и уступили место следующему коллективу. За ними на сцену вышла группа молодых людей с гитарами. Илья вспомнил, что был на их концерте зимой, и немедленно сообщил об этом Антону. Толпа вокруг заорала, приветствуя исполнителей, и среди восторженных криков Илья услышал дикий рев. Это, пользуясь удобным звуковым фоном, перекликались духи. Илья обернулся – так и есть, две или три группы бандерлогов ломились через толпу прочь от сцены.

– Смотри, – Илья указал на них Антону. Тот недолго изучал обстановку, и пошел вслед за духами, Илья кинулся следом. Толпа нехотя пропускала их, смыкалась позади, дикари же с людьми не церемонились. Они расталкивали всех, оказавшихся у них на пути, отпихивали в стороны и злобно огрызались на недовольные выкрики. Призывный рев повторился, и теперь его услышал не только Илья, многие, стоявшие рядом люди, начали оглядываться. Толпа поредела, Антон уже почти бежал, Илья старался не отставать. Они оказались уже почти в центре площади, когда Илью в спину грубо толкнули, парень едва не упал, но удержался на ногах. Это его и спасло, Илья уцепился за Антона, заставил его остановиться. Центр площади был заполнен духами, они бесцеремонно с руганью и угрозами гнали со своего пути людей, а сами собирались в круг. Послышались ритмичные удары, и толпа заревела им в такт, звероподобные существа захлопали в ладоши и принялись раскачиваться, потом пританцовывать на одном месте. Ритм учащался, вопли стали громче и почти заглушили звуки ударов. Зверье топталось на одном месте все активнее, потом все дружно повернулись и пошли друг за другом по кругу, не забывая выкрикивать что-то невразумительное. Постепенно движение толпы ускорилось, потом пришельцы побежали друг за другом, причем круг не разрывался, каждый старался не отставать от соседа. В толпу, словно в водоворот втягивались новые ручейки – опоздавшие к началу действа духи торопились присоединиться к зверскому танцу. Уже не было слышно музыки, Илья слышал только рев и топот множества ног, видел оскаленные рты, закатившиеся глаза «танцоров». Вдруг водоворот остановился, замер, крики стихли, и музыка с площади на мгновение вернула Илью назад, в это мир, как снова все повторилось. Но на это раз под вой и рычанье вихрь закрутился в другую сторону, против часовой стрелки.

Вокруг беснующихся в кругу духов образовалась пустота, никто не решался подойти близко. Все только и делали, что смотрели с почтительного расстояния на дикие пляски, кто-то снимал происходящее на мобильник. Неожиданно вся свора развернулась к центру круга, пришельцы бросились навстречу друг другу, и Илье показалось, что сейчас здесь начнется побоище. Но нет – люди остановились, барабан умолк, крики прекратились. Над стаей низкорослых уродливых существ снова звучала обычная человеческая музыка. Духи постепенно расходились, и большая их часть двинулась в одном направлении. Скоро поблизости не осталось ни одного низкорослого уродливого существа.

– Это что – ритуальные танцы? – Илья посмотрел на Антона.

– Похоже, они словно в транс себя вводят зачем-то, я читал, – заявил тот, и добавил, – пошли отсюда, поесть чего-нибудь купим.

Они пошли назад через сомкнувшуюся толпу, протолкнулись мимо сцены, нашли палатку с хот-догами. Купили себе по бутерброду, осмотрелись.

– Туда пошли, там народу поменьше, – с набитым ртом предложил Илья – он не утерпел, вцепился в горячий бутерброд, откусил большой кусок. Антон тоже сосредоточенно жевал, кивнул в ответ, и они двинулись по краю площади к выбранному местечку. Но далеко уйти не получилось, их постоянно толкали, задевали плечами нетрезвые уже граждане, пробиравшиеся поближе к сцене. Там кривлялась тощая безголосая певичка, каждое ее движение толпа приветствовала дружным ревом.

– Пойдем отсюда! – прокричал Илья почти на ухо Антону, рев музыки заглушал любые звуки. Тот кивнул в ответ и пошел через толпу первым, Илья плелся за ним. Он почти слышал, как хрустят и лопаются под ногами обломки его рухнувшего мира, по большому счету идти Илье, да и Антону было некуда. Пришельцы со дня на день захватят и все еще почти свободный район, где жили Илья и Антон, магазин у Генки тоже наверняка отнимут. Город фактически оккупирован новыми жильцами, с каждым днем их становится все больше и больше. Снова подступило отчаяние, но Илья отогнал его. «Раньше выстрела не падаем!» – вспомнил он слышанные когда-то слова. И словно в ответ музыку и рев толпы разорвали выстрелы. Антон резко остановился, Илья едва не налетел на него, обернулся. Сначала все было спокойно, музыка продолжалась, но ее снова перекрыла пальба. К ней добавился многоголосый дружный до тошноты знакомый вой. Антон, не оборачиваясь, шарахнулся в сторону, Илья рванул за ним. Они успели вовремя – всех, кто не успел убраться с дороги, расшвыривали духи. Их стая стремительно рассекала толпу, зверья было много, очень много. Их вой заглушала стрельба и крики очнувшихся от шока людей. Они бросались в разные стороны, а стреляющая и ревущая по-звериному орда уже приближалась. Сейчас у духов был свой праздник – это было хорошо заметно по их довольным мордам и радостному оскалу. Они палили в воздух из пистолетов, орали и ревели на все лады. Не обращая внимания на потрясенных людей, духи пересекли площадь, но на другом краю оказались лишь единицы. Многие разошлись по площади, смешались с толпой, и, как всегда – группами – разошлись в разные стороны.

Илья и Антон, не сговариваясь, быстро двинулись к метро. Оставаться на переполненной вооруженными нелюдями площади было опасно. Но так подумали и другие, и к переулку хлынули толпы людей. Духи орали и свистели позади, снова раздались выстрелы и крики, люди побежали прочь. Илья и Антон успели отойти в сторону и пропустить мимо грозившую затоптать их толпу. Но удрать с площади успели не все, кто-то замешкался, а кто-то из любопытства остался посмотреть, что происходит. Замысел духов почти удался, кроме них, ставших хозяевами праздника, на площади почти никого не осталось. От метро раздались хорошо слышные здесь крики – давки, видимо, избежать не удалось.

– Эй, ты что сделал? Иди сюда, кому сказал! Быстро иди! – Илья обернулся на крик. Пять или шесть чудовищ обступали двоих подростков лет по тринадцати. Те затравленно озирались по сторонам, пятились, и, в конце концов, оказались зажатыми в кольцо. Илья не знал, в чем вина мальчишек, но об их будущем догадался быстро. И снова от собственного бессилия потемнело в глазах, Илья шагнул вперед, но Антон снова схватил его за рукав.

– Ты что? Стой, сейчас уйдем, они на нас не смотрят.

Уйти не удалось. Кольцо вокруг мальчишек стремительно сжалось, один из них что-то коротко крикнул и сразу затих. Второй умер молча – это Илья понял, когда духи расступились. Убитые подростки лежали на серой брусчатке, словно спали, но под каждым телом уже собиралась черная, на глазах растущая лужа крови. Кто-то из духов вытирал нож о рукав куртки мертвого мальчишки, второй уже прятал орудие убийства. И встретился взглядами с Ильей, парень слишком поздно вспомнил о том, что бывает, если посмотреть в глаза чудовищ, и допустил ошибку. Пришелец поудобнее взялся за рукоять ножа, сделал страшное короткое движение кистью руки и двинулся к Илье. Остальные молча и быстро шли рядом.

– Бежим, – хрипло прошептал Антон, но бежать было некуда, путь к отступлению был отрезан.

– Убили! Ой, мамочки, убили! – женский истеричный визг за спиной духов заставил их остановиться, обернуться. Этой заминки было достаточно, чтобы Илья и Антон со всех ног бросились бежать. Антон ловко отпихнул с дороги зазевавшегося духа и рванул к метро, Илья мчался за ним. За спиной что-то орали, но Илья старался не слушать криков, сейчас главным было унести ноги. Позади слышался дружный топот, кто-то бросился им наперерез и подставил Антону подножку. Тот грохнулся на асфальт, Илья бросился к другу, помог подняться, но было поздно – их окружили. Духи снова взяли их в кольцо, подошли близко, и Илья едва не задохнулся от омерзительной вони. Кто-то заломил ему руки назад, кто-то держал Антона. Он попытался вырваться, но, получив несколько ударов в живот и по голове, затих. Илья косился на него, одновременно следя за окружившими их духами.

– Антон, Антон, ты жив? Что с тобой? – крикнул Илья, но тот не отвечал, и от этого молчания Илье стало жутко. Он дернулся, рванулся изо всех сил, но его держали двое. Один что-то прогавкал на своем языке, Илья рванулся еще раз, попытался закричать, но чья-то грязная широкая лапа зажала ему рот. В спину ударили с такой силой, что от боли Илья едва не лишился сознания. Но сдаваться просто так он не собирался – развернулся так резко, как только смог и с силой ударил ногой в колено стоявшего позади духа. Тот нападения не ожидал, грохнулся навзничь, остальные нападавшие шарахнулись в стороны.

– Что, не нравится? – проорал Илья, бросился к поверженному врагу, подобрал выпавший у того из рук нож. И сразу успокоился, черная пелена из глаз исчезла, отступила боль. Илья сделал выпад, еще один, и духи от каждого его движения пятились назад. Илья посмотрел на Антона – тот сидел на асфальте и держался за голову руками, пальцы его были в крови. Илья изо всех сил пнул пытавшегося подняться бандерлога, и проорал:

– Не подходите, твари! Назад! А то прирежу эту сволочь! – и поднес нож к горлу замершего у его ног духа.

И его собратья дрогнули, они с ужасом смотрели то на нож в руках Ильи, то на готового заплакать товарища. Илья снова пнул бандерлога, рявкнул во все горло:

– Валите отсюда, скоты! Бегом! – сам отступил назад к приходившему в себя Антону. Тот бессмысленным взглядом смотрел то на Илью, то свои перепачканные кровью руки и не понимал, что происходит.

– Да катись ты! – этих слов было достаточно. Духи подхватили раненого товарища и в один миг скрылись с поля битвы. Илья бросился к Антону.

– Сволочи, мальчишек подставить хотели! – заорал кто-то за спиной, но Илья не видел – кто именно. Тут же отозвался дружный возмущенный хор, послышались звуки ударов. Илья обернулся – не успевших убежать далеко духов били всей толпой, остервенело и беспощадно. Те пытались закрыться руками, бросались в разные стороны, но людей вокруг было слишком много.

– Достали, в городе от вас деваться некуда, сволочи! Валите отсюда, свиньи! – на крики от метро уже возвращались сбежавшие с площади люди, и не с пустыми руками. В ход пошло все – железные прутья, вырванные из скамеек доски, найденные где-то кирпичи. Вокруг началось настоящее побоище, Илья почти ползком добрался до Антона.

– Давай, поднимайся, уходить надо. – Илья спрятал нож, помог Антону встать на ноги. Тот вытирал окровавленные ладони о куртку, затравленно озирался. Совсем близко, за соседним домом грохнул выстрел, сразу за ним еще один и Илья потащил Антона в сторону, прочь от домов. Тот двигался медленно и неуверенно, его мотало из стороны в сторону, и Илье пришлось почти тащить его на себе.

– Я сейчас, подожди, – невнятно бормотал Антон, но Илья не останавливался. Ждать здесь можно только одного – скоро район оцепит ОМОН, и выбраться отсюда будет невозможно. Со стороны метро снова бежали люди, по их выкрикам Илья понял, что станция закрыта на вход и на выход, и впереди много милиции. Он поволок Антона к домам мимо разгромленных киосков и небольших магазинчиков, но далеко уйти успел. Сирена взвыла рядом, по стенам домов заметались знакомые сине-красные всполохи. Илья рванул со всех ног к ближайшему двору, пытаясь убежать не столько от преследователей, сколько от снова охватившей его парализующей паники. Илья сунул руку в карман, сжал на миг холодную рукоять ножа. И сразу успокоился, в голове прояснилось, страх и отчаяние исчезли без следа. Да и Антон, наконец, смог идти самостоятельно.

– Быстрее, быстрее! – все торопил его Илья, и Антон послушно ускорял шаг. Они прижались к стене дома, пропустили бежавших им навстречу вооруженных людей в серой форме, потом, отдышавшись, сами рванули в противоположную от площади сторону. Антон постоянно отставал, Илье приходилось останавливаться и ждать его. Так они пробежали несколько улиц, сворачивая в первые попавшиеся переулки и избегая открытых мест. Илья уже с трудом представлял, где именно они сейчас находятся, чувствовал только, что площадь осталась далеко за спиной. Главным сейчас было то, что ему и Антону удалось не попасть в уже окруженный милицией и ОМОНом район. Илья бежал медленно, потом перешел на быстрый шаг, Антон плелся позади.

– Смотри на стены, должно же где-то быть написано название улицы! – Илья крутил головой во все стороны, но не видел ни одной таблички.

– Нет, ничего нет! – это отозвался исследовавший стены домов на другой стороне улицы Антон.

Они остановились на середине пустой в этот поздний час проезжей части, прислушались. Где-то очень далеко завывали сирены и раздавались одиночные выстрелы, но здесь все было тихо. И очень плохо пахло – Илья только сейчас почувствовал знакомый жирный тухлый запах сгоревшей еды. Улицу густо устилал мусор, по проезжей части струились потоки гнилой грязной воды, подъездные двери отсутствовали, оконные стекла в домах кое-где были выбиты. То, что здесь жили духи, можно было определить с закрытыми глазами. И хуже всего было то, что идти придется по их улице, назад возвращаться было нельзя.

– Нужно идти туда. – Илья показал Антону в сторону темных с выбитыми стеклами домов, – другой дороги здесь нет.

– Дай мне пару минут. – Антон прислонился спиной к стене здания и медленно сполз на землю.

– Нет, все нормально, я сейчас, – попытался он успокоить кинувшегося к нему Илью, и тут же отключился.

– Ты что, вставай, идти надо! Ну, пожалуйста! – Илья тряс друга за плечи, но толку не было. Дважды за последний месяц получивший по голове Антон такого испытания не вынес. По-хорошему, к нему сейчас надо было вызвать «Скорую», но об этом не стоило даже мечтать. Все машины, наверняка, сейчас там, где произошло побоище, а если врач и приедет, то начнутся ненужные расспросы. Но их следовало избежать любой ценой. Как и встреч с духами, в чьем районе они сейчас оказались. Илья поймал себя на том, что уже делит город на «свом» и «чужие» территории. Но такова была реальность, чужаки очень быстро и незаметно стали здесь хозяевами, и с этим приходилось считаться. Выход оставался только один – найти место, где можно было отсидеться до завтрашнего вечера, вернее – ночи. Илье показалось странной, даже жутковатой царившая здесь тишина, но ночь сейчас была на стороне людей, могла скрыть от чужих взглядов, и Илья рискнул. Постоянно оглядываясь на все еще не подававшего признаков жизни Антона, осторожно направился к нехорошей улице. Над плоскими крышами старых двух-трех этажных строений во мраке высились темные громады высотных домов. Даже издалека в некоторых окнах Илья видел отблески пламени. В новых домах обосновались духи, и жили они здесь так же, как и пятьсот-шестьсот лет назад, в грязи и копоти. С верхних этажей долетали слабые дребезжащие отголоски чудовищной музыки, но больше ничего подозрительного Илья не услышал. К новым домам подходить близко было опасно, Илья решил обследовать близлежащие постройки. Он остановился перед подъездом – дверь была с корнем вырвана, и внутри, насколько Илья мог разглядеть в темноте, царил полный разгром. Здесь когда-то располагался магазин, вернее, сразу три. Бытовая химия, обувь, оптика – все рядом и все давно разграблено. Илья тихонько зашел внутрь, осмотрелся – место было удобным, с другой стороны здания имелся еще один выход. Илья вышел на улицу и быстро пошел к Антону. Тот уже почти пришел в себя и пытался подняться на ноги.

– Пошли, тут близко. День отсидимся там, завтра вечером двинем. – Илья помог Антону встать, и повел к найденному укрытию, не слушая его возражений. Илья понимал, что риск очень велик, но деваться было некуда – в таком состоянии идти дальше Антон не мог.

– На себя посмотри, как ты по городу пойдешь? Два раза уже падал, я тебя не дотащу. Нас тут не найдут, здесь давно все украли. – Антону пришлось согласиться со всеми доводами Ильи.

На ночлег пришлось устраиваться в магазине бытовой химии – он был ближе всех ко второму выходу. Илья обследовал окрестности, сделанным открытием остался доволен. Вторая дверь выводила в небольшой двор, сразу за которым начинались гаражи, куда можно было сбежать незамеченными. Но был и один значительный минус – в разгромленном магазинчике жутко пахло всевозможными моющими, чистящими стирающими и прочими средствами. Пришельцы не позарились на порошки и мыло, они то ли не знали, что это такое, то ли просто проигнорировали. Но исправно разбили и вылили на пол все, до чего смогли дотянуться. В таком же состоянии был и магазин «Оптика», пол там оказался усеян переломанными оправами и битым стеклом. «Обуви» повезло больше – оттуда просто вынесли все, что было в наличии.

Путь к отступлению был разведан, и Илья с чистой совестью уселся на пол рядом с уже подпиравшим стену Антоном.

– Больно-то как, вот сволочи. И опять по голове. А еще говорят, что снаряд дважды в одну воронку не попадает, – поделился с Ильей своими бедами Антон.

– Ничего, заживет. Вот, смотри. – Илья осторожно вытащил из кармана и подал Антону жутковато блеснувший в темноте нож.

– Ух, ты, здорово! Классная игрушка, где взял? – Антон мгновенно ожил, взял из рук Ильи нож, и принялся рассматривать добытое в бою оружие. Илья коротко пересказал Антону все, что произошло перед тем, как началась драка между людьми и духами. Антон молча выслушал, вздохнул завистливо:

– Жаль только, что я опять все пропустил, а то помог бы тебе. – Антон искренне сожалел о том, что снова в ответственный момент выбыл из строя.

– Ничего, наверстаешь, – успокаивающе буркнул Илья, и вдруг понял, что выстрел стартового пистолета он пропустил, вернее – не услышал в общем гуле, стрельбе и криках. Но останавливаться в самом начале дистанции было глупо и смертельно опасно. Илья вдруг подумал о том, сколько сейчас таких же, как они с Антоном, прячутся по городу, скрываются от продажной власти, спасая свои жизни. И, может быть, кто-нибудь из них тоже догадался сделать то же самое, что и Илья – раздобыть оружие. Найти бы этих людей, встретиться с ними, действовать заодно… Тогда эти твари бы пожалели о том, что не остались в своем грязном диком прошлом и поняли, что здесь им, скажем так, не все рады.

– Придется до ночи ждать, – предложил Илья, – надеюсь, они сюда не полезут. А если полезут…

Но дальше сказать было нечего – в случае опасности Илья рассчитывал на то, что они с Антоном успеют использовать второй выход и быстро скрыться. И очень надеялся на то, что до этого не дойдет. Но снова от собственной беспомощности и глупости внутри все сжималось.

– Как там бабка твоя, интересно. Жива хоть? – спросил вдруг Антон.

– Надеюсь. Попробуем добраться до нее, – тут же откликнулся Илья, – да и вещички кое-какие забрать надо. Давай спать, завтра всю ночь топать придется. – Илье на мгновение стало стыдно, что он ни разу не подумал о том, что одинокой пожилой женщине может понадобиться помощь. И как бы не относилась к нему Полина Андреевна, бросать ее одну на растерзание дикарям Илья не собирался.

Нет ничего хуже ожидания в постоянном страхе и полной неизвестности о том, что происходит вокруг – Илья не раз убедился в этом за весь длинный день. Он не отходил от окна, Антон следил за вторым выходом. К счастью, духи разграбленными магазинами не интересовались. Они торопливо большими группами проходили мимо, иногда молча, иногда переговаривались на варварском языке. Когда кто-то останавливался рядом с окном, Илья сползал на пол и вытаскивал из кармана нож. Гнилой запах помойки усилился, но его хорошо заглушали ароматы отдушек рассыпанных и разлитых рядом моющих средств. Иногда ветер доносил отдаленные истеричные вопли сирен. Сейчас Илья бы дорого заплатил сейчас хоть за малейшую информацию о том, что происходит в городе.

– Интересно, а они телевизор смотрят? А если смотрят, то понимают что-нибудь? – шепотом рассуждал Антон.

– Смотрят, наверное, если включить смогут. Может, они пультами гвозди заколачивают.

– Запросто. Если не догадываются, как плиту включить – в духовку дрова бросают.

– Так двенадцатый век, дикие люди, – снова повторил Илья.

– Ага, только дикие они-то дикие, а бегать от них нам приходится, не диким, – поддел его Антон.

– Посмотрим еще, подожди. Сначала надо до дома добраться, – в который раз произнес Илья. О том, что они будут делать после того, как вернутся в его съемную квартиру, Илья старался пока не думать.

– Интересно, во сколько у них ночь начинается? Не проспать бы, – сонным голосом спросил Антон.

– Посмотрим. Надо ждать.

Ночь у пришельцев началась с заходом солнца – об этом Илью и Антона оповестили три удара колокола. По куску железа били где-то рядом. Илья вскочил, подбежал к окну. Похоже, что это было что-то вроде будильника – едва затихли отголоски то ли гонга, то ли колокола. И в один миг улица словно вымерла – все, кто в это время был поблизости, бегом бросились прочь, к домам. Сумерки быстро перешли в полную темноту, на улице уже не было ни души.

– Пугливые они какие, как дети малые. Кого это они так боятся? – Илья смотрел через окно, выжидал, не появится ли кто-нибудь из мрака.

– Это у них вроде часов, наверное. Все, пошли. – Антону не терпелось скорее покинуть душный провонявший стиральными порошками магазин. – Может, у них режим дня строгий, и отбой в девять ноль-ноль.

Обычно вечерняя и ночная жизнь в городе в это время только начиналась, и поведение пришельцев было очень странным. Но Илья решил подумать об этом в другой раз. Он подошел ко второму выходу, выглянул в темноту, прислушался. Никого, можно идти.

– Все, двинули. За мной иди, – не оборачиваясь, тихо скомандовал Илья Антону и быстро пошел к гаражам.

Они пробежали мимо низких кирпичных строений, Илья видел в темноте, что многие ворота и калитки были открыты. Значит, пришельцы успели побывать и здесь. Неудивительно, под капотом автомобиля сидит столько лошадей, что не снилось ни одному средневековому феодалу. И пусть здесь хозяева держали не «БМВ» и «Мерседесы», но любая «девятка» была ценна для гостей из прошлого.

Через гаражи Илья и Антон попали в следующий, уже основательно загаженный и соответственно пахнущий двор. В соседних домах вовсю шло веселье, из окон и подъездов неслись нечеловеческие вопли, что-то тяжело упало сверху в груду помоев. Илья едва успел отпрыгнуть назад, посмотрел на темные, в страшных бьющихся сполохах окна верхних этажей.

– Вот свиньи. – Антон прошел немного вперед и уже рассматривал прилетевший с небес предмет. Илья подошел, присмотрелся – это оказалась полуобглоданная огромная кость.

– Надеюсь, что она не человеческая, – попытался пошутить Антон, но Илья отнесся к его словам серьезно.

– Не уверен. От этих скотов всего можно ждать.

Он отпихнул мосол, и тут же отпрыгнул в сторону – на свеженькое уже бежали крысы.

– Пошли скорее. – Антон быстро пошел вперед, Илья догнал его.

– Надо узнать, где мы находимся, ищи названия улиц.

Но плутать пришлось долго, пока Илья наконец не обнаружил на одном из домов вожделенную табличку.

– «Северная»! Нам еще топать и топать! – по названию улицы Илья быстро вычислил их с Антоном местоположение.

– Ничего, там уже люди, дойдем, – ответил Антон, и замолчал.

– Надеюсь. – Илья очень сомневался, что вчерашнее событие прошло бесследно. Наверняка город наводнен милицией и прочими «силовиками», так что еще неизвестно, что хуже – идти по «вражеской» территории, ежеминутно оглядываясь, или нарваться на «своих». Или уже не своих – то, что случилось накануне, только подтвердило лишний раз, что помощи или защиты ждать неоткуда. По относительно чистой и местами освещенной улице пошли, старясь держаться в тени. Тошнотворный запах постепенно исчез, зато звуки сирен стали ближе, с проспекта за домами слышался даже визг тормозов и крики. Уже почти рассвело, но людей на улице не было. Это показалось Илье странным – все же рабочий день, а никто не торопится к метро, нет машин и маршруток. Люди или исчезли из города за одну ночь, или затаились в своих квартирах, не рискуя выйти на улицу.

Илья старательно отгонял вновь вернувшуюся нервозность и быстро шел, почти бежал по улице к пересечению ее с проспектом. И снова вокруг не было никого, город будто вымер, пустота и безжизненность наводили ужас. Илья вылетел на «зебру» и остановился – метрах в 300-х справа от него проспект перегораживали два БТРа, рядом стояли несколько вооруженных человек в касках и бронежилетах. А слева несся нарастающий вой сирен и автомобильных сигналов, Илья рванул назад, успев оттащить за собой зазевавшегося Антона. Они успели вовремя и разминулись с десятком воющих на все лады иномарок – они пронеслись по проспекту, не обращая внимания ни на знаки, ни на разделительные полосы. Две или три машины промчались там, где Илья и Антон только что собирались перейти дорогу. Возглавлял колонну сияющий огнями милицейский автомобиль. Что-то несколько раз негромко и страшно щелкнуло рядом, в стене дома образовались три небольшие выбоины.

– Черт, да они в нас стреляли! – сдавленно выдохнул Антон.

– Так, бежим отсюда, быстро! – времени на раздумья не было, Илья завертел головой, выбирая обходной путь. Но деваться было некуда – позади остались кварталы духов, впереди ждал заслон на дороге.

– Успеем! – Антон словно прочитал мысли Ильи, и первым помчался к переходу. Илье ничего не оставалось, как бежать за ним. Их увидели, когда парни были почти у цели, им оставалось пересечь всего две полосы из шести. Илья услышал крики, раздалась автоматная очередь, но оглядываться он не стал, тем более что издалека уже снова доносился вой сирен. Илья обогнал Антона и мчался впереди, он отлично знал этот район. Там, впереди дворик, дом с аркой, за ней еще один, а в углу за мусорными контейнерами еще один прекрасный, только грязноватый проход. Отсюда, по желанию, можно было бежать или к метро, или на оживленную улицу, полную магазинчиков, баров и клубов. Илья почему-то выбрал первый путь, рванул к метро и жестоко просчитался – станция не работала, а вход и выход караулили патрули с овчарками. И по-прежнему на улицах – ни души, словно кроме них с Антоном в городе людей не было. А в том, что с воем и ревом по городу на машинах носились духи, Илья не сомневался.

– Назад! – быстро сообразил он, и, развернувшись на бегу, Илья и Антон помчались в другую сторону. Их не успели заметить, ни криков, ни лая за спиной слышно не было.

– Что случилось? Война началась? – но все вопросы Антона остались без ответа.

– Мстят за вчерашнее, наверное, – предположил Илья. Он тоже очень хотел знать, в чем дело, и сделать это можно было только одним способом. Нужно было быстро, очень быстро, добраться до квартиры бабки, хотя бы для того, чтобы выяснить, наконец, что происходит в городе. Пришлось менять направление и бежать в другую сторону. Но всегда многолюдная улица тоже была пуста, окна и двери магазинчиков и баров закрывали двери и жалюзи. Далеко впереди Илья разглядел силуэты троих человек.

– Давай за ними! – прошептал он Антону, – посмотрим, что там.

Шедшие впереди люди торопились и постоянно оглядывались, так что Илье и Антону приходилось постоянно замирать на месте и прятаться за выступы стен. Они двигались параллельно перегороженному бронетехникой проспекту, и с него то и дело доносились свист, крики, рев двигателей, вой сирен и гудки машин. Илью не покидало стойкое ощущение, что по городу несется табун диких лошадей с такими же дикими всадниками. Только первобытная орда луки и стрелы оставила в прошлом, им на смену пришло огнестрельное оружие. И снова Илья поразился тому, как быстро освоились люди из средневековья в сегодняшнем дне, они отлично устроились, и, кажется, уже окончательно установили здесь свои законы. И отныне обычным людям, если они хотят жить, придется подчиняться грязным диким тварям. «Это мы еще посмотрим» – Илья снова стиснул рукоять ножа. Неожиданно справа раздался резкий окрик, и идущие впереди люди остановились. Илья и Антон привычно шарахнулись к стене, вжались в нее. Илья уже видел путь к отступлению – узкий просвет между зданиями. За ним – он точно знал – есть походной двор, граничащий с территорией детского сада, и в заборе были прекрасные удобные дыры, через которые можно легко пролезть.

События впереди развивались быстро. Из боковой улицы вышли вооруженные люди в черной форме, обыскали прохожих, заломили им руки за спину и куда-то увели. Кто-то попытался сопротивляться, крикнул коротко и неразборчиво, но его быстро заставили замолчать.

– Туда! – шепотом скомандовал Илья Антону, и оба быстро и тихо скользнули в спасительный проулок. Они промчались через тихий двор, непривычно пустую и молчаливую территорию детского садика, и вылетели к знакомому перекрестку. Илья и Антон долго прислушивались, потом рискнули выйти на разведку. Перегороженный БТРами проспект остался позади, здесь же, на первый взгляд, все было спокойно.

– Давай в обход, подальше от дороги, – предложил план действий Антон, Илья кивнул и они побежали. Мимо притихших домов, брошенных машин, пустого сквера.

– Где люди-то? – прошептал на бегу Антон, но Илья его слушал. Это они выяснят позже, сейчас надо найти бабку и вытрясти из нее максимум информации. Нарастающее нетерпение и тревога подгоняли, Илья забыл об осторожности, и оказался слишком близко к проезжей части. И едва не поплатился за свою беспечность, спасла его бдительность Антона.

– Куда ты стой! Не видишь что ли! – от рывка за куртку Илья потерял равновесие и чуть не упал, но успел почти ползком убраться в сторону. «Дверь» открывалась стремительно, дорога, «зебра», тротуар таяли, и сквозь них проступало прошлое. Шероховатые мокрые каменные стены, крохотные окошки, мощеная улица и до отвращения знакомый запах. Там, много веков назад, в городе была ночь – на поверхности воды в лужах и сточных канавах дрожали лунные осколки. Илья и Антон не могли отвести взгляды, смотрели, как перед ними открывается еще одна картинка из другого времени и мира. Их даже не насторожил топот множества бегущих людей, пока невидимых в ночи. Тут порывом ветра принесло знакомую вонь, Илья передернулся от отвращения, и пришел в себя.

– Быстрее, туда! – зашипел он, и Антон тоже очнулся.

Они бросились прочь от опасного места, перескочили живую изгородь и спрятались за ней. Илья почти ненавидел себя за то, что в очередной раз ему приходится спасаться бегством, и наблюдать со стороны за тем, как в город проникают захватчики. Но тут случай был исключительным, лучшего укрытия ему и Антону сейчас было не найти. «Ничего страшного, побегаем пока» – Илья старался не дышать, чтобы ничем не привлечь к себе внимания пришельцев. А те уже были здесь, в настоящем, выходили толпой, осматривались. И их никто не встречал, но это было уже и не нужно. Город полностью принадлежал «духам», и новому пополнению опасаться было нечего. Илья все пытался сосчитать количество вновь прибывших, но каждый раз сбивался и бросил это занятие. Их было слишком много, гораздо больше, чем во всех предыдущих случаях. Пришельцы немного постояли на дороге, поозирались по сторонам и побрели – кто куда. Одетые то ли в рясы, то ли в бесформенные хламиды люди из дремучего средневековья разбредались по городу. Скоро рядом с «дверью» не осталось никого, только чуть колыхалось мутное туманное кольцо, потом и оно сжалось, помутнело. В нем пропали дома, полные нечистот сточные канавы и мощеная мостовая, и улица вернула себе прежний облик.

– Двенадцатый век. Здорово, так они с собой и заразу какую-нибудь притащить могут. Там вроде эпидемии чумы были, и не только… – снова пустился в рассуждения Антон, но Илья слишком торопился вернуться «домой».

– Пошли скорее. Найдем потом учебник истории, почитаем. Сейчас некогда.

Путь до дома Полины Андреевны занял почти час, и скоро Илья и Антон оказались недалеко от Генкиного магазинчика. Илья рванул, было, туда, но остановился на пол пути, шарахнулся назад и в сторону. Все было так, как он и предполагал – Генкины владения перешли к новым хозяевам. Низкорослые существа деловито сновали вокруг магазинчика, кто-то выполнял обязанности Ильи – таскал ящики и коробки. Но издалека Илье показалось, что новым грузчиком все же был человек – даже внешне он отличался от духов.

– Тебя уволили. По соглашению сторон. – Илья усмехнулся словам Антона. Да уж, похоже на то. Интересно, что стало с Генкой? Он добровольно расстался с магазинчиком, или его об этом попросили?

– Да и черт с ним. Пошли, чего-то я за Полину Андреевну волнуюсь. – Илья направился к знакомым домам. За двое суток все вокруг изменилось до неузнаваемости. Просто удивительно, как быстро они превращали в помойку еще вчера чистые и просторные дворы.

– Свиньи, – снова с чувством прокомментировал открывшийся перед ними пейзаж Антон, – вот свиньи. Самим-то не противно в такой грязи жить?

– Им очень удобно. Крыша над головой есть, еды дешевой навалом, оружие они тоже где-то раздобыли. Все условия для жизни созданы, а мусор – это так, побочный эффект, часть привычного пейзажа. – Илья снова вцепился в рукоять ножа.

Ранние осенние сумерки уже заполняли город, раздался знакомый гулкий удар, потом еще один, и еще. Время духов закончилось, и, неизвестно почему, но они не высунут нос на улицу до утра, нападения можно было не опасаться. Илья и Антон двинулись к дому, где жила Полина Андреевна. Илья решительно вошел в подъезд и остановился. Запах горелого дермантина, изрисованные черной краской стены, выбитые стекла – все говорило о том, что люди здесь больше не живут. Хорошо, что пришлось идти только на второй этаж – сверху уже несся знакомый вой и гогот, и вниз полз жирный запах гари.

– Когда только успели, – Антон медленно шел следом за Ильей, – ведь сутки прошли, не больше.

– Готовились, значит, заранее спланировали. Что же все-таки происходит? – Илья подобрался к знакомой двери, осмотрел порезанную и обгоревшую обивку, следы ударов чем-то тяжелым, раскуроченный замок. Но дверь была закрыта – Илья крутанул ручку несколько раз, потом осторожно постучал. И не услышал, скорее, почувствовал легкое движение за дверью – кто-то был там, внутри, и ждал, что будет дальше. Илья зачем-то вытащил из кармана нож, Антон встал с другой стороны двери. Илья очень тихо произнес в замочную скважину:

– Полина Андреевна, это Илья. И Антон. Откройте.

Дверь распахнулась, и на пороге Илья увидел состарившуюся на десять лет бабку.

– Входите, скорее! – она почти втащила их в квартиру и быстро захлопнула дверь.

– Живы, слава Богу, живы! – причитала Полина Андреевна, и Илье почему-то стало неловко.

– Живы, живы, все нормально. Антохе вот только по голове еще раз попало, – Илья пожалел, что сказал это. Пожилая женщина тихо заплакала.

– Нормально уже все, прошло, – Антон даже постучал себе по затылку, показывая, что угроза для его здоровья миновала.

– Полина Андреевна, что случилось? У вас телевизор работает? – начал Илья допрос, но бабка перебила его.

– Да что же мы не как люди, в коридоре стоим! Проходите, скорее, сюда… – она засуетилась, пропуская гостей в комнату. Илья и Антон наперегонки бросились к телевизору, но старуха остановила их.

– Не работает, с антенной что-то. Наверное, зверье это кабель оборвало, или еще что-то. Я вам так расскажу, вчера всю ночь смотрела, пока картинка не пропала.

Бабка сел на сиротливую одинокую табуретку, вздохнула глубоко и заговорила.

– Значит, так, по порядку. Да что вы встали, сядьте! – неожиданно разозлилась она и прикрикнула на притихших слушателей. Илья и Антон послушно плюхнулись на диван.

– По порядку, – повторила старуха. – Я после обеда прилегла, потом чай пила, потом в магазин собралась. А в окно вижу – машины подъезжают, фургоны, «Газели», а из них толпы этих, диких, выбегают. И как начали в воздух стрелять, орать что-то, по квартирам побежали. Я назад, дверь заперла, сижу, трясусь. Хотела в милицию позвонить – телефон не работает, к окну подошла, смотрю – люди, кто в чем был, с детьми в машины прыгают и разъезжаются. А им твари эти вслед стреляют, но просто так, чтобы напугать. Разъехались, все, кто мог, слышу – грохот на лестнице. Гляжу в глазок – прутся, с факелами, с ножами и дымом сразу запахло. Но обошлось, вроде. А сверху крики, топот. В дверь мою стучали-стучали, но ушли. Потом стихло, вроде. И тут как кольнуло мне – что ж я телевизор-то не включу, вдруг, скажут что… И сказали, век бы их не слышать.

Бабка замолкла, опустила голову. Илья и Антон молча ждали продолжения. Они переглянулись несколько раз, Илья кашлянул, но старуха будто уснула на своей табуретке. Илья рискнул:

– Ну, что? Что ты слышал? – и тут же пожалел о сказанном. Полина Андреевна плакал, как ребенок, она даже всхлипывала, и запинался, путалась в словах.

– А то, Ильюшенька, что город наш теперь уже и не наш. И мы теперь должны вести себя в соответствии с новыми законами и с приказами, изданными для нас новыми властями. Новыми властями – этими, неумытыми, понятно? Мэр этот наш вчера выступил, и сказал, что передает управление городом компетентным органам. Обезьянам этим, которые и банан-то себе сами сорвать не могут, он управление передает! Всем теперь надо регистрироваться в комендатурах надо, там справку дадут, о том, что ты здесь живешь. А потом этого, здорового, главного среди макак этих показали, так он и говорит – всем местным жителям для обеспечения их безопасности квартиры не покидать и ждать распоряжения новых властей. Полиция порядка какая-то новая, сначала проверит каждого, потом справку еще раз проверит, которую тебе вместо паспорта в комендатуре дадут. Если жив к этому моменту останешься. Потом про штрафы, про налоги какие-то на место жительства и еще на что-то говорил, их размер тоже полиция порядка устанавливать будет. Вот так-то, ребятки, если хотите тут жить – платите, если нет – проваливайте. Да, а потом сказали, что на площади где-то драка была, будто пьяные все передрались и убитых много, поэтому и войска в городе, и чрезвычайное положение и обезьяны эти порядок теперь наводить будут.

Перед глазами у Ильи снова потемнело, злость, ярость, бешенство и неспособность что-либо сделать смешались в гремучую, готовую рвануть смесь. «Держитесь, скоты!» – мысленно обратился к духам Илья – «Держитесь! Еще не знаю как, но я заставлю вас убраться отсюда на ваши доисторические помойки!». А бабка уже зло и отрывисто продолжала рассказ:

– Кто уехать успел, а многие квартиры просто бросили, двери закрыли и ушли, теперь в них эти грязные живут. А кое-кого и убили, тех, кто недоволен был или сопротивлялись. Не знаю, может, ты не помнишь, у нас на первом этаже семья жила, мальчишка у них был, вежливый такой, здоровался всегда, – бабка снова всхлипнула, – мать у него тоже женщина хорошая, а отец – алкаш. Так вот, пришли, к ним свиньи эти, выметайтесь, говорят, отсюда в подвал, квартира теперь наша. Женщина плакать давай, а папаша в тот момент трезвый был, ружье откуда-то достал, потом сказали, что он охотник бывший, и застрелил двоих. Сами, говорит, выметайтесь, я вас, скотов, по одиночке через окно мочить буду, мимо лучше не ходите. А на другой день нашли всю семью мертвыми, горло перерезано, а отца еле-еле опознать смогли, в крови весь был и лицо изрезано. Милиция даже приехала, сказала, что несчастный случай на почве злоупотребления алкоголем. Так и похоронили их, еле успели – твари эти уже под дверями стояли.

– И мальчишку? – очень тихо спросил Антон, и старуха быстро закивала головой:

– Да, миленький, да, и ребеночка не пожалели. Всю семью извели, паскуды… Откуда только взялись они на наши головы, и денег у них полно, и оружие есть – сама видела. С пистолетами все ходят, у некоторых даже по две штуки.

Илья на мгновение оглох и ослеп от бессильной ярости – оккупанты действовали наверняка, желая в зародыше подавить в людях не то, что попытку сопротивления – саму мысль о ней.

– Да, – подал голос Антон, – плохи наши дела. Сдались мы им без боя, а драться даже не пробовали.

С этим Илья был готов поспорить, он мог перечислить много отдельных случаев, когда люди пытались сопротивляться дикарям. Но тут же понял, что ключевое здесь слово – отдельных. Духи действовали дружно – стаей, толпой, ордой, а люди бились поодиночке, и неизменно оставались в проигрыше. Илья и Антон переглянулись, они не знали, что делать, как помочь или утешить. Но что тут можно было сказать, когда они сами прекрасно видели, во что превратился город, и противостоять древней дикой силе люди не смогли. Здесь действительно было только два выхода – бежать или погибнуть. Впрочем, был еще третий путь, но его застилал такой туман, в который Илья и сам боялся заглянуть. Но все шло к тому, что ему и Антону идти придется именно туда.

– Слушай, давай и ко мне сходим, пока не рассвело. Здесь же недалеко, – голос Антона звучал умоляюще, Илья быстро согласился:

– Пошли, конечно. Хоть посмотрим, что там делается…

Бабка повернулась к Илье:

– Нельзя вам здесь оставаться, тут уже полон дом зверей этих. Увидит кто, не дай Бог – убьют вас сразу. Обезьяны эти по ночам не высовываются, уж не знаю почему, ночью ходить спокойно можно. А днем мы по норам прячемся, как крысы.

– А вы как же? Одна… – начал, было, Илья, но бабка решительно перебила его:

– И не такое видала. После войны в детдоме траву ели, и ничего – выжили. Да и не тронут они старуху, подождут, пока сама помру. Все, идите, утро уже.

Илья почти бегом бросился в свою комнату, схватил из вещей первое, что попалось под руку, запихнул в рюкзак Антона. Потом попрощались с Полиной Андреевной – Илья даже обнял пожилую женщину. Та снова всхлипнула, и зашептала им вслед:

– Идите, я уж тут сама как-нибудь, потихоньку.

Илья и Антон быстро сбежали с лестницы, выбежали из подъезда, помчались к дому Антона. Скоро они оказались в знакомом дворе, и даже в темноте – освещение тут отсутствовало – Илья увидел, как изменились знакомые места. Все пространство перед домами устилал мусор и полусгнившие объедки, окна многих квартир были выбиты, а там, где была стоянка, громоздились сгоревшие остовы автомобилей. И знакомый тухлый запах жирной гари, от которого нормального человека не могло не затошнить.

– И тут теперь помойка, – осмотревшись, сделал вывод Антон, – Как им самим-то не противно?

Илья смотрел на окна домов, пытаясь угадать, где именно находится квартира приятеля. В некоторых горел свет, другие были темны, и Илье казалось, что стекол в них не было. Но почти половину окон многоэтажного жилого дома озаряли изнутри отблески огня. Неровные рваные всполохи дрожали на потолках квартир, где когда-то жили люди. Дальше можно было не ходить – теперь здесь поселились духи, а куда делись обычные люди, можно было только гадать. Но Илья все же решил подойти поближе к ближайшему подъезду. Морщась от омерзительного запаха, он тихо двинулся вперед по мусорному ковру. Антон шел рядом, постоянно оглядываясь. Подъездной двери не существовало, от нее остались только петли крепления и дверная рама. Из подъезда потянуло, как из плотно утрамбованного мусорного контейнера и Антон зажал пальцами нос и торопливо отступил назад.

– Пошли отсюда! – гнусаво сказал он Илье, – я туда не пойду, боюсь, вырвет.

Они отошли к середине двора на наименее замусоренный пятачок, остановились. Из окон доносились нечленораздельные вопли, где-то дребезжала заунывная музыка. А рядом, под ногами постоянно что-то нехорошо пищало и шуршало. Оторопевший от всего увиденного Илья сначала не обращал на эти мелочи внимания, потом посмотрел вниз. Парочка упитанных крыс, не стесняясь его присутствия, увлеченно рылась в смердящей куче отбросов. Грызуны, как и духи, прекрасно чувствовали себя в этой непринужденной обстановке и наслаждались жизнью.

– Вообще-то крысы, как и мыши, переносят множество заболеваний, – начал познавательную лекцию Антон, но умолк после первых же слов. Во дворе снова стало тихо, слышался лишь шорох крохотных лап и хвостов по кучам отбросов, да дикарские песнопения и вопли из разбитых окон.

– Ну, все. Я теперь бомж, – с трудом выдавил из себя Антон, сгорбился, поплелся прочь. Рюкзак он держал в руках, лямки волочились по грудам мусора.

– Так же, как и я, – отозвался Илья, двинулся следом за другом. Идти им было некуда, приближался рассвет. Оба одновременно потеряли дом, работу, будущее. Оставалась только жизнь, и ее можно было лишиться в любой момент. Но отдавать последнее Илья не торопился. Снова подступило отчаяние, но Илья отогнал его. Скоро рассветет, улицы города заполнят духи, и оказаться на их пути было равносильно самоубийству. Нужно быстро искать укрытие, пересидеть в нем день, а дальше… Загадывать на столь долгий срок Илья не стал, завертел головой во все стороны, высматривая удобное место. И вспомнил, как видел из окна квартиры Антона стоявшую за домом бытовку. Если в нее можно попасть, и там еще не обосновались духи, то лучшего укрытия им не найти. И в эту же секунду над городом поплыли тяжелые гулкие звуки, возвещавшие наступление дня.

– Быстрее! – Илья дернул Антона за рукав куртки, побежал обратно к дому приятеля, завернул за угол. И издалека увидел, что дверь в бытовку приоткрыта, а внутри темно и, вроде бы, пусто. Антон понял намерение друга, и в сыром темном вагончике они оказались почти одновременно. Антон захлопнул дверь, закрыл ее на хлипкую щеколду. С улицы донесся звук третьего удара, и тут же с улицы послышались нечленораздельные крики – у пришельцев наступил день.

– С добрым утром, – зло и тихо приветствовал проснувшихся духов Антон, Илья же только сжал зубы. Теперь им придется очень тихо сидеть здесь до темноты, чтобы не привлечь к себе внимания дикой орды.

– Не могу больше! Я в последнее время только и делаю, что прячусь – от своих, от чужих, от всего на свете. Достало, хватит! – Илья забегал по загроможденной тюками и коробками с разным хламом бытовке, врезался коленом во что-то острое и зашипел от боли.

– А что ты предлагаешь? Ну, пойдем, если тебе так хочется, выйдем. Сколько мы продержимся, интересно? – отстраненно поинтересовался Антон, но ответа не получил. Илья уселся на ближайший ящик, потер колено.

– Не знаю.

– И я не знаю. Подождем до вечера, когда они по норам попрячутся, там посмотрим.

Снова ждать! Вокруг шастает толпа грязных диких существ, превращает город в помойку, избавляется всеми возможными способами от людей, а ему приходится отсиживаться и дрожать от каждого шороха! «В последний раз, – клялся себе Илья, – это в последний раз, когда я сижу тут как крыса и боюсь выйти на улицу. Пусть эти скоты сами меня боятся, бандерлоги вонючие!». Илья привалился спиной к набитой чем-то мягким картонной коробке из-под холодильника и почти сразу провалился в мутный полуобморочный сон.

– Илья, проснись, там кто-то есть! – сдавленно шептал из темноты Антон. Илья вскочил, снова врезался во что-то коленом, тихо выругался и замер. В бытовку кто-то пытался войти – дергал за дверную ручку, царапал замок, колотил в дверь. Глаза привыкли к полумраку, и Илья смог различить застывшего у двери Антона. Он сжимал в одной руке нож, другой зачем-то держался за ручку двери. Илья на цыпочках подошел поближе, прислушался к сопению и невнятному бурчанию, доносившемуся из-за двери. Похоже, что рвавшийся в их убежище пришелец был один, Илья шепотом сообщил об этом Антону, и тот согласно кивнул в ответ.

Гость попался настырный, он решил, во что бы то ни стало попасть внутрь так заинтересовавшего его, да еще и закрытого помещения. Потом, видимо, силы его иссякли, и дух прекратил попытки открыть дверь, но не ушел, топтался рядом. Илье вдруг пришла в голову мысль, что пришелец может сейчас пойти за подмогой, стая дикарей эту дверь рано или поздно выломает, и они с Антоном окажутся наедине с разъяренной ордой. Бытовка превратилась сейчас в ловушку, и надо было срочно искать из нее выход. Антон, видимо, подумал о том же. Он осторожно открыл изнутри надежно державшую дверь задвижку и отошел в сторону. Илья понял его без слов, встал с другой стороны двери и чуть приоткрыл ее, предлагая пришельцу зайти в гости. Тот немедленно воспользовался приглашением. Дверь бытовки открывалась наружу, пришелец дернул ее изо всех сил на себя и в нерешительности остановился на пороге. Антон помог ему преодолеть стеснительность – схватил за воротник, рванул, втащил в бытовку и оттолкнул назад в груду барахла. Илья быстро захлопнул дверь, закрыл задвижку.

Антон уже «беседовал» с гостем – стоял напротив пришельца и держал нож у его глаз. «Гость» еле слышно поскуливал, трясся и пятился назад.

– Пикнешь – убью, – как-то очень буднично и негромко предупредил гостя Антон, и тот вдруг быстро-быстро закивал головой.

Антон не оборачивался, он следил за гостем, за каждым его движением. – Дай тряпку какую-нибудь или полотенце, – попросил он Илью. Тот бросился к ближайшему тюку, распотрошил его и вытащил что-то вроде вязаной салфетки, подал находку Антону, и тот ловко затолкал ее пришельцу в рот. Руки пленнику связали обрывками скатерти, найденной в том же тюке. Илья быстро обыскал гостя, и едва не вскрикнул, когда в одном из карманов засаленной вонючей куртки духа нашел пистолет.

– Вот свиньи, – Антон еле сдержался, чтобы не плюнуть в скривившуюся от страха физиономию духа, – они с ними, как с мобилами ходят. С пустыми руками почти никого не видел. Где берут только?

– Что с ним теперь делать? – Илья осмотрел трофей, сделал вид, что целится в «гостя». Тот сдавленно заскулил сквозь кляп.

– Пусть посидит, пока эта рында не грохнет, тогда отпустим. – Антон уселся на кровать, продолжая следить за пришельцем. Илья спрятал пистолет в карман, устроился напротив и смог, наконец, как следует рассмотреть гостя из прошлого.

Человек был низенького роста, Илье даже пришло на ум сравнение с карликом или пигмеем, со странно большой головой, редкими волосенками и злобными даже сейчас, бегающими маленькими глазками.

– На руки его посмотри, – Антон тоже изучал пленника, – я его когда связывал – заметил. Илья бесцеремонно схватил пришельца за плечо и развернул лицом к стене. Руки у того оказались странными, вернее – уродливыми. Одна кисть руки напоминала скрюченную птичью лапу, вторая оказалась трехпалой.

– Мутант какой-то. – Илья брезгливо вернул пленника в исходное положение и отошел назад.

– Может, и мутант. Инцест, неполноценное питание, плюс наследственные заболевания и нездоровый образ жизни могли привести к необратимым изменениям в организме, – с видом знатока высказал свое мнение Антон. С этими словами трудно было не согласиться – стоявшее перед ними недоразвитое примитивное существо на человека было похоже очень отдаленно. Илья не сомневался, что умственное развитие их гостя тоже находится в зачаточной стадии, а может, еще и вообще не начиналось.

– Вот, полюбуйся, кому люди свои квартиры отдают, своего жилья лишаются. Питекантроп, троглодит… – Антону явно не хватало знания терминов и определений из области антропологии, чтобы дать захватчикам полную характеристику.

– Ага, они еще и законы для нас устанавливать будут, налоги, штрафы. И этих животных мэр компетентными назвал. – Илья говорил очень медленно и тихо, потом сделал шаг навстречу «гостю», снова достал пистолет.

– Может, не надо? – равнодушно осведомился Антон, – на выстрел его соплеменники набегут, патронов у нас мало…

– Да еще чего, патроны на него тратить. Мы его по-тихому, ножом. Быстро и не больно. Потом уйдем, дверь закроем, его тут никто и не найдет. Будешь лежать здесь, пока не сгниешь. И не только ты, все остальные. Зачем ты сюда приперся, скотина? Звали тебя? – Илья приставил дуло пистолета ко лбу духа. Тот дернулся, замычал через кляп и попытался упасть на колени.

– Ух, ты, он тебя боится! И, кажется, прощенья просит! Они только в стаде смелые, а как по одиночке, так сразу тому, кто сильнее, в ноги упасть готовы! Здорово! – Антон сделал вид, что хлопает в ладоши.

– Боится – это хорошо. Надо, чтобы не только он, чтоб все эти твари дрожали, – негромко согласился с другом Илья. Антон хотел что-то сказать, как снова раздался металлический звон.

– О, вам уже спать пора. А мы пойдем, пожалуй. – Илья убрал пистолет и двинулся к двери, Антон тоже поднялся. Илья уже взялся за ручку двери, когда его остановил Антон:

– Подожди, что это с ним? Вот зараза, да он еще и на голову больной! – вскрикнул он и шарахнулся в сторону. Илья обернулся, сделал шаг назад и тоже отшатнулся к стене. Дух сполз на пол, извивался, глаза его закатились, на губах выступила пена. Он выл сквозь кляп, царапал ногтями пол, извивался, как насаженный на крючок червяк. Потом изогнулся, перевернулся на живот и пополз к двери. И начал биться об нее головой и выл, не переставая, почти блеял, как обреченный на смерть баран.

– Хорошо, что мы ему рот заткнули, сейчас бы на его вопли сюда целая толпа сбежалась, – Антон не сводил глаз с беснующегося на полу духа, – что с ним случилось, хотел бы я знать?

Звон повторился, и пришелец совсем обезумел. Он уже не выл, а рычал, катался по полу около двери и пытался выплюнуть кляп. В темноте страшно сверкали белки полузакрытых глаз, и Илье показалось, что он попал в один капкан вместе с давно вымершей кровожадной тварью. Дух встал на четвереньки и снова забился головой в дверь, словно надеялся снести вставшую на его пути преграду. Он готов был вырваться из плена даже ценой жизни.

– Давай выпустим, ну его на фиг! Обделается еще тут! Или подохнет, – предложил Антон, глядя на мучения духа. Илья смотрел на бьющегося в конвульсиях бандерлога, вспоминал, что было до того, как их гостя скрутило. Все было спокойно, они мирно «беседовали», потом раздался металлический гулкий звон…

– Погоди, я понял! Они прячутся по звуку этой, как ее? Рынды! В нее бьют три раза, два уже было! Он боится, что не успеет до третьего удара добраться до дома! Вот уроды, это они темноты так боятся! – Илья почти кричал, сделанное открытие привело парня в восторг. Наконец-то, они нашли первое слабое место этих примитивных, но многочисленных существ, оккупировавших город! Это обязательно надо будет использовать потом в своих интересах, а сейчас…

Илья осторожно, стараясь не наступить на обессилившего в неравной битве с дверью гостя, подобрался к выходу и открыл задвижку. Дверь чуть приоткрылась, в бытовку ворвался порыв холодного осеннего ветра. Духа будто подбросило над полом, он вскочил, снова головой толкнул дверь и как был – с тряпкой в зубах и со связанными руками рванул прочь. Илья с трудом удержался, чтобы не засвистеть ему вслед. Бандерлог два раза споткнулся, но не упал и скоро скрылся из виду. В рынду грохнули третий раз, и время духов закончилось. Их страх темноты был сильнее желания грабить дома, убивать людей и превращать окрестности в помойку.

– Остерегайтесь выходить из домов в ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно… Примитивные существа, что с них взять. Это они демонов боятся, ведьм там, ну и всего такого. Дикое средневековье… – рассуждал Антон, глядя вслед удирающему гостю.

– Главное, что мы их не боимся. Демонов. А ведь завтра он утром сюда вернется, и не один. Надо уходить.

– Зря мы эту тварь отпустили. Надо было его все-таки того… Ладно, поздняк метаться. Пошли.

Илья и Антон быстро, почти бегом двинулись прочь от знакомых домов, оставив их на растерзание стаду духов. Площадь с магазинчиком обошли быстро, Илья немного сбавил скорость – есть хотелось зверски, Антона терзали те же мысли.

– Может, рискнем? – он алчно смотрел в сторону магазинчика, и Илья уже был готов с ним согласиться.

– Давай, – неуверенно произнес он, и под прикрытием темноты Илья и Антон короткими перебежками двинулись к магазину. Но остановились на пол пути, рванули в сторону переполненных мусорных баков, спрятались за ними. К площади медленно приближались милицейские машины, всполохи мигалок были заметны издалека. Уличное освещение почти не работало, на площади исправно светился только один фонарь, и находился он далеко от мусорки. Две сине-белые машины перевалились через бордюр, подъехали к магазину. Но из машин никто не вышел, слышалось только шипение и треск раций.

– Странно, чего это они ночью вылезли? А как же демоны? – удивленно шептал Антон. Илья всматривался в темноту, и тоже пытался понять, в чем дело.

– Нет тут никого, тихо все. – Сказанные кем-то слова стали ответом на его вопрос. В милицейских машинах были люди. Все правильно, новые хозяева города спят, или пьют или заняты еще чем-нибудь несложным и увлекательным, а обслуживающий персонал на посту, стережет их покой. Антон рядом выругался негромко и прошептал.

– Полиция порядка, чтоб ее. Надо бы поближе на них посмотреть.

– Потом посмотрим, – так же тихо ответил Илья. Страха он не чувствовал, появился только кураж и отрешенность. Илья посмотрел на себя словно со стороны, и увидел, что находятся они сейчас в очень выгодной позиции. И если бы он умел обращаться с пистолетом, и еще один был бы у Антона… Тогда утром на площади нашли бы трупы полицаев и две сгоревшие машины. Или все перечисленное, а заодно и сгоревший магазин. Или… – вариантов было много, Илья улыбнулся в темноту, в красках представив себе это зрелище.

Полицаи укатили, Илья и Антон выбрались из укрытия.

– Ты как хочешь, но я больше в помойку не полезу, – ворчал Антон, – сколько можно, в конце концов!

– Я тоже, – пообещал Илья. Сил пока у них было маловато, но нанести духам даже небольшой урон надо было обязательно. Илья и Антон остановились у магазинчика, осмотрелись. Илья подошел к входной двери, дернул за ручку – закрыто. Ничего страшного, они пойдут другим путем. Не долго думая Илья вытащил из кармана пистолет и рукоятью быстро расколотил окно над дверью. Он замер на мгновение, но кроме звона разбитого стекла ничего не услышал. Сигнализация не сработала – новые хозяева магазина то ли не знали о ее существовании, то ли не умели пользоваться. Но сейчас Илье и Антону это было только на руку. Они быстро оказались внутри, и тут же в лицо обоим ударил спертый, затхлый воздух.

– Помню, в детстве смотрел я мультфильм про антилопу. Так вот, все, к чему она прикасалась своими копытами, превращалось в золото. А эти твари немытые все вокруг себя превращают в дерьмо.

Пока Антон философствовал, Илья быстро сориентировался в хорошо знакомом полумраке, подбежал к витрине-холодильнику, приоткрыл ее и отпрянул назад, едва не задохнулся от густой настоявшейся вони. Пельмени, котлеты и прочие полуфабрикаты давно испортились, холодильник, похоже, не работал уже несколько дней, и все, что находилось внутри, превратилось в зловонную кучу.

– Да тут и брать-то нечего, все протухло! – Антон уже изучал отдел с молочкой, – я это под страхом смерти есть не буду, сами пусть лопают!

Оказавшийся на бывшем рабочем месте Илья вдруг почувствовал себя мародером, но тут же напомнил себе, что здесь уже хозяйничают другие. К тому же он и Антон оказались сейчас в таком положении, что выбирать не приходилось. Духи и так забрали у них слишком много, теперь для этих тварей настала пора вернуть хоть часть долга. Эта мысль заставила забыть о приятых в приличном обществе правилах и нормах поведения, Илья и Антон без малейшего угрызения совести принялись грабить магазин.

– Много не бери, а то не утащим! – проорал Илья, набивая пакет легкими и компактными пакетами и коробками, стараясь избегать скоропортящихся продуктов. Антон не отозвался, ему было некогда. Он быстро шел вдоль полок со спиртным и швырял на пол бутылки. Звон и грохот стали аккомпанементом их действий, Илью охватила эйфория, ему даже хотелось петь. Но вместо этого он последовал примеру Антона и громил вокруг себя все, до чего мог дотянуться.

– Хватит, пошли! – Антон показался из темноты, в одной руке у него был набитый продовольствием рюкзак, в другой зажигалка. Илья кинулся к выходу, перекинул добычу на крыльцо, выбрался сам.

– Держи, – Антон подал ему пакет, исчез ненадолго в темноте, но тут же вернулся.

– Быстро, очень быстро! – сдавленно прошептал он, и выбрался наружу.

Илья и Антон подхватили добычу, рванули от магазинчика прочь. Илья обернулся на бегу – даже через жалюзи на окнах он заметил яркие веселые всполохи набиравшего силу огня. Илья отвернулся, думать о прошлом было некогда, сейчас срочно нужно искать место, где можно отсидеться. В любой момент может зазвенеть этот гонг или колокол, или черт знает что такое. С улицы надо убираться как можно скорее, ее вмиг заполнят толпы духов. Небо уже чуть посерело, начинался рассвет, и, словно подслушавшие Илью, над городом покатились вязкие длинные звуки. Сигналы отбивали сразу в нескольких местах, а здесь, на площади, благодаря свойственной этому месту акустике, они смешались странным образом, переплелись и усилились. Илья оглох на мгновение, потом пришел в себя:

– Туда! – крикнул он бестолково заметавшемуся по площади Антону, – скорее, там нас не найдут!

Последние четверть часа Илья лихорадочно вспоминал, где поблизости они могут пересидеть день. И решил, что лучшего места, чем бывший салон красоты им не найти. Никогда в жизни не чистившие зубы пришельцы вряд ли сунутся туда – стричься и мыть голову в двенадцатом веке считалось дурным тоном. В парикмахерскую Илья и Антон влетели через огромное выбитое окно первого этажа. Пришельцы уже успели отметиться здесь – под ногами захрустели осколки разбитых зеркал, кресла валялись на полу, а кое-где на стенах были следы огня. Илья и Антон быстро осмотрели небольшое помещение, устроились в бывшей комнате для клиентов. Здесь сохранился низенький столик на колесиках и два широченных кресла с изрезанной обивкой. И рядом, почему-то замаскированная дверцами стенного шкафа, обнаружилась дверь, ведущая ко второму выходу. Укрытие было отличным, оно могло послужить довольно долго.

– Я все понял, – Антон одновременно жевал и делился с Ильей своими мыслями, – у этих дикарей день начинается с восходом солнца, и заканчивается на закате. В рынду эту долбасят, когда солнце встает и садится, это они время так отмеряют. Сейчас у них дни короткие будут, а ночи длинные. Других способов отсчета времени они, похоже, не знают, живут, как звери в лесу.

– Учтем. – Илья, наконец, наелся, вытянулся в кресле. Длинные ночи – это хорошо, значит, пришельцы будут ограничены во времени. Обязательно надо использовать это преимущество. Плохо одно – на полицию порядка это правило не распространяется. Оккупанты быстро сообразили, как обеспечить свою безопасность. Их будут стеречь днем и ночью, и охранять покой и сон новых хозяев будут те, кто должен был защищать людей.

С улицы уже неслись вопли и крики, автомобильные гудки и вой сирен. Пришельцы активно обживали город, устраивались в нем всерьез и надолго. Илья и Антон подползли к высокому окну, осторожно выглянули на улицу. Илья даже оторопел на мгновение от огромного количества духов. Ревущий и воющий на все лады человеческий водоворот кружил рядом, за сразу показавшимися тонкими и ненадежными стенами. Толпы низкорослых суетливых дебиловатого вида существ со скоростью муравьев проносились мимо, оставляя после себя грязь на земле и вонь в воздухе. И смерть – издалека, со стороны сгоревшего, как надеялся Илья, магазина, раздался короткий треск автоматных очередей. Антон вздохнул негромко, пополз назад к креслам, Илья остался на наблюдательном пункте. Духов было слишком много, и Илья снова ощутил притупившееся, было, чувство отчаяния и страх. Но их тут же сменили брезгливость и злость, в эту минуту Илья желал только одного – чтобы эти твари как можно скорее убрались прочь, в прошлое. Но для начала нужно было выяснить, каким образом они попадают сюда, почему открываются «двери» и время поворачивает вспять, возвращает людей из сегодняшнего дня в дикое и темное средневековье.

Толпа перед окнами расступилась, духи дружно заорали, завизжали, кто-то исступленно вопил очень близко и показывал пальцем куда-то в сторону. Илья посмотрел туда и чуть привстал в своем укрытии. Через гул и человеческое стадо двое рослых молодцев в черной форме тащили под руки человека. Полицаи были почти на голову выше всех, находившихся в этот момент на площади, и Илья сразу понял, что вчера ночью он оказался прав. Новым хозяевам города служили именно люди, и сейчас они исправно выполняли свой долг. Человека вели убивать – это сомнений не вызывало. Сам он идти не мог, его волокли по тротуару, и пришельцы что-то орали ему вслед, швыряли в полуживого уже пленника какой-то дрянью, один карлик выскочил вперед и плевал в человека, стараясь попасть тому в лицо. Полицаи не реагировали, они только чуть укорили шаг, и встряхнули потерявшую способность к сопротивлению жертву, Илье даже показалось, что человек то ли простонал коротко, то ли слабо вскрикнул. Толпа продолжала визжать и бесноваться до тех пор, пока тащившие человека полицаи не скрылись за ближайшим углом. И очень скоро оттуда раздались два одиночных выстрела – один за другим с разницей секунд в пятнадцать.

– И с нами так же будет, если попадемся. – Илья вздрогнул от этих слов, он даже не слышал, как Антон вернулся к окну.

– Не попадемся. – Илья отполз от окна, привалился спиной к стене, закрыл глаза. Не было ни чувств, ни мыслей, ни эмоций, все сгинуло, стерлось. В голове крутилось только одно слово: люди. Не может быть, чтобы в городе больше никого не осталось. Не могли же все уехать или погибнуть от рук полицаев или духов, как этот несчастный, как многие другие. Они должны быть здесь, должны, просто надо поискать хорошенько.

– Надо искать людей, одним нам не выжить. – Эти слова Илья произнес вслух, и будто очнулся от спячки. Конечно, это первое, что им с Антоном нужно сделать – найти своих. Или хотя бы попытаться.

– Вот сегодня ночью и пойдем. Если хочешь, спи пока, я посторожу, – отозвался Антон, и тут же негромко добавил:

– Но если мы сегодня встретим хоть одну немытую тварь, я за себя не отвечаю. Пусть меня тоже пристрелят, так я хоть парочку этих скотов с собой заберу.

Илья не возражал. Что он мог ответить Антону, если не мог поручиться за самого себя? Осторожность и чувство самосохранения отступили, отошли в тень под натиском ярости, отвращения и злобы, почти такой же первобытной, как ненависть духов к людям.

– Пожалуйста, – только и сказал он, – сколько угодно. Я мешать тебе не буду. Только учти, что парочка – это слишком мало. Слишком. Почти ничего.

– Ладно, уговорил, – сдался Антон, – я потерплю, но недолго. Обещаю. Ты спать будешь?

Но Илья уже не слышал его, он уснул крепким и одновременно чутким сном, как спит перед охотой очень уставший и голодный зверь.

 

Глава 3

Когда Антон растолкал его, было уже темно. С улицы не доносилось ни звука, Илья не слышал даже, как пробили «часы» пришельцев.

– Только что все разбежались, вроде тихо. Пошли? – Антон смотрел в окно, изучал обстановку.

Когда глаза привыкли к сумраку, Илья тоже выглянул на улицу. Тишина и темнота, на это раз абсолютная, не работал ни один фонарь, как и положено в средневековом городе. Правда, долетали откуда-то приглушенные расстоянием вопли, да пронеслась по дороге одинокая машина.

– Пошли. – Илья первым выбрался на улицу тем же путем, каким они вчера попали сюда – через окно. Постояли немного, осмотрелись, и двинулись, куда глаза глядят. Плана ни у кого не было, и действовать решили по принципу: куда кривая выведет. Под ногами тихо захлюпало, Илья посмотрел на тротуар – там оказалось небольшое болотце. Его питало множество ручейков, весло сбегавшихся сюда сразу с трех сторон. От воды поднимался гнилой запах, Илья и Антон не сговариваясь, отошли в сторону, вышли на проезжую часть.

– Не удивлюсь, если тут змеи скоро поползут, или комары малярийные появятся, – предрекал будущее Антон, но Илья возразил:

– Зима скоро, передохнут и змеи и комары. А лучше бы и твари эти заодно с ними.

Собственные слова о скорой зиме заставили Илью задуматься. Уже сейчас ночи были очень холодными, дожди шли все чаще, и в таких не приспособленных к сложным погодным условиям укрытиях как бытовка или недавно покинутый салон красоты долго находиться было невозможно. Получалось, что первоочередной задачей сейчас является поиск надежного во всех смыслах жилья – там должно быть тепло, и оно должно находиться далеко от территорий духов.

– Дом деревенский с печкой, или дача зимняя, – выдал Антон варианты ответов, соответствующих запросу, но это было не то. Найти в городе что-либо подобно было невозможно, а покидать мегаполис Илья не собирался.

– Тогда квартира нужна, – с учетом поправок сообщил новый результат отбора Антон, и над этим уже можно было подумать. Квартира, и желательно пустая… Где ж ее взять, Илья и Антон уже не раз видели, что происходит с человеческим жильем, кто живет там и во что превращаются новые дома и их окрестности. И как жить с такими соседями? Да они уничтожат людей, едва завидят их поблизости от своих стойбищ. Дикари будут защищать свою территорию, как защищают вороны любимую помойку от вторжения собак и котов. Впрочем, город все равно уже почти превратился в свалку… Нет, соваться в захваченные пришельцами районы ни в коем случае нельзя, надо искать другой выход.

– Не может быть, чтобы все люди уехали отсюда, убить всех пришельцы тоже вряд ли смогли. Значит, они должны где-то жить, не на улице же… – снова высказал не дающую ему покоя мысль Илья и осекся. За время существования в постоянном страхе он привык чувствовать опасность еще до того, как она открыто проявит себя. Сейчас они с Антоном пробирались в полумраке по пустой проезжей части – идти по тротуарам было невозможно. Они превратились в стоки для нечистот, жуткий запах канализации валил с ног. И когда сбоку и позади раздался негромкий треск, Илья, даже не обернувшись на звук, рванул вперед, потащил Антона за собой к замершей посреди дороги брошенной пассажирской «Газели». Илья не обращал внимания на неяркий призрачный бледный свет, появившийся неведомо откуда. И только после того, как они влетели за ободранный бок «маршрутки» и замерли там, Антон еле слышно спросил:

– Что там? Полицаи?

– Нет, похоже, снова «дверь». Надо посмотреть, только тихо.

Илья подполз под днище «Газели», лег за продырявленными покрышками, Антон подбирался следом. Илья не ошибся, на дороге действительно открылась «дверь» в прошлое, и снова «новичков» никто не встречал. Да в этом уже и не было необходимости, никто не мог помешать вновь прибывшим, досадной помехи в виде людей в городе почти не осталось. За «дверью» был зимний день, неяркое солнце уже висело над колючими верхушками елей, и в его гаснущем свете Илья насчитал двадцать три человека. Они торопливо переступали полустертую границу миров, но далеко не отходили, ждали, пока в настоящем окажутся все «желающие». В тухлый гнилой смрад города ворвалась струя морозного колючего воздуха, но тут же пропала, а ей на смену пришел запах гари и крови. Илья пригляделся к освещенным потусторонним солнцем духам – они торопливо скидывали с себя косматые толстые не то шубы, не то шкуры, швыряли их в снег. И в ярком свете было хорошо заметно, что зимняя одежда почти насквозь пропитана кровью – люди прошлого вышли в это мир с охоты или с войны. Или после набега на село или деревню – почти ушедшее за лес солнце затянуло тонкой черной сеткой, а запах гари усилился.

Антон рядом коротко выдохнул, чуть скрипнул зубами, но не произнес ни слова. Их положение сейчас было очень шатким и опасным, быстро выбраться из-под осевшей на одно колесо «Газели» они бы не смогли. Привлекать внимание к себе сейчас было смерти подобно, Илья вжался в асфальт, старясь слиться с ним и не дышать, Антон замер рядом. Наконец, все, кто оказался рядом с «дверью», пересекли черту, и над грудой окровавленных шкур поднялась метель. Она усиливалась, густела, и Илья догадался, что это туман – «дверь» закрывалась. Потемнел и исчез изрытый снег, пропал дальний лес, туман сгустился. И снова дорога выглядела, как обычно, если не считать того, что на ней топталось два с лишним десятка переселенцев из прошлого. Они судорожно оглядывались по сторонам, кто-то негромко рыкнул, толкнул соседа, тот ответил взаимностью. Но драке разгореться не дали, звероподобные существа быстро растащили соплеменников. Откуда-то из темноты раздался хорошо знакомый Илье рев, вновь прибывшие дружно обернулись и ответили стройным хором.

Надо было уходить – выли где-то рядом, и новое пополнение уже пыталось опередить направление, в котором нужно идти. Их метания грозили затянуться до рассвета, но у Ильи и Антона были свои планы на эту ночь. Илья осторожно пополз назад, Антон двигался следом, но слишком быстро, он приподнял голову и врезался макушкой в днище «Газели». Илья замер на месте – звук был очень тихий и глухой, но этого оказалось достаточно. Духи примолкли и дружно повернулись в их сторону. Антон не шевелился, и Илье показалось, что тот снова потерял сознание. Голове Антона категорически не везло, она страдала уже третий раз за последний месяц. Илья хотел уже наплевать на конспирацию и спасать друга, но тот, наконец, подал признаки жизни.

– Ох, мать твою, вот зараза, – сквозь зубы процедил он, и, не замечая опасности, пополз дальше. Илья посмотрел на пришельцев – они подошли уже очень близко и внимательно изучали покореженную «Газель». Кто-то сначала осторожно, а потом все сильнее и сильнее пинал ее, маршрутка вздрагивала от каждого удара и, наконец, ее толкнули так, что едва не перевернули. Беззащитность транспортного средства вызвала у духов бурю восторга, не видя опасности, они со всей дури колотили по кузову чем придется.

– Назад, быстро! – Илья произнес эти слова очень тихо, но его все же услышали. Пришельцы тут же прекратили избивать и без того основательно помятую «Газель» и замолчали. Илья и Антон застыли, затаив дыхание, но это им не помогло. Два или три духа уже присели на корточки и шарили под машиной своими гигантскими лапами. Рядом с Ильей шлепала по асфальту корявая короткопалая кисть, ее пальцы сжимались, пытаясь загрести хоть что-нибудь, прихватили и тут же выпустили рукав куртки. И сразу же над головой раздался торжествующий вой, под «Газель» сунулись еще две или три пары грязных конечностей, и Антон не выдержал. Он извернулся, вытащил из кармана нож и методично, по очереди всаживал острие клинка в каждую корявую лапу, стараясь не пропускать ни одной.

– Пошли вон, тупые скоты, мутанты, валите отсюда, – почти с наслаждением орудуя ножом, с чувством приговаривал Антон, и Илья даже позавидовал его ловкости и сноровке. По асфальту уже потекли тонкие темные струйки крови, когда ревущие от боли духи догадались, наконец, убрать конечности. Последнего, самого нерасторопного, Антон кромсал дольше всех, не обращая внимания на оглушительный рев над головой и крики Ильи.

– Хватит, ты что, прекрати! Бежим, скорее! – тщетно взывал Илья, но Антон словно оглох. Впрочем, нет, он все прекрасно слышал:

– Я от тварей эти уже набегался, пусть теперь они от меня побегают, – ни к кому не обращаясь, прорычал Антон и, наконец, остановился – резать больше было некого.

– Вот теперь бежим! – согласился он, вытер нож о рукав своей куртки и проворно пополз назад, Илья отступал следом. И едва они успели выбраться из-под днища «Газели», как маршрутка взлетела, пронеслась в сторону и упокоилась на новом месте. Илья и Антон остались наедине с ревущей от боли, но уже увидевшей своих обидчиков ордой. Твари рассматривали свои поврежденные конечности, порыкивали, но при виде людей как по команде замолчали. Они попытались применить уже известный прием, окружить, зажать жертв в кольцо, но Илья и Антон в ловушку поймать себя не дали – сказался длительный опыт общения с духами. Ни паники, ни даже просто страха не было, не дав им замкнуть круг, Илья и Антон рванули прочь.

– Тактику меняйте, недоумки! – проорал на прощание Илья.

Вслед им снова завыли, заревели, но с места никто не тронулся. Духи не решились преследовать своих обидчиков в ночи, где, как известно, велика опасность встречи с демонами, ведьмами и прочими недружелюбными созданиями. Но на помощь раненым собратьям пришли соплеменники – из каждого окна, каждой двери они орали, рычали, свистели нечеловеческими голосами. Рядом падало что-то тухлое, Илья несколько раз поскользнулся на куче объедков, Антон упал, но быстро вскочил на ноги. Вопли не затихали, новые жители каждой улицы, по которой пробегали Илья и Антон считали своим долгом освистать и запустить чем-нибудь в беглецов. Илья чувствовал себя бегущей по помойке крысой, пытавшейся спасти свою шкуру от стаи орущих ворон. Полноты ощущениям добавлял соответствующий запах и декорации. К визгу и воплям добавился далекий вой сирен – полицаи спешили спасти новых хозяев города от опасности, найти и уничтожить причину, вызвавшую их беспокойство. Состязаться в скорости с машиной было делом бессмысленным, Илья озирался по сторонам, но спрятаться было негде. В плечо что-то тяжело ударило, Илья еле удержался на ногах. Рядом в лужу грохнулось что-то еще, обдало ворохом зловонных брызг. Останавливаться было нельзя, захватчики не давали беглецам ни минуты передышки, и только темнота не позволяла им вылезти из нор и прикончить людей. И швырялись эти твари метко, судя по всему, ночное зрение у них было отличное.

– Не стой! – кричал откуда-то из темноты уже успевший обогнать Илью Антон, – беги, не останавливайся!

Илья рванул на голос, рядом снова что-то плюхнулось в кучу мусора. Стрельба по движущимся мишеням, да еще и в полной темноте духам удавалась хуже. Илья догнал Антона, они снова побежали рядом, но вой сирен приближался, «вороньи» крики служили для полиции прекрасным ориентиром. Впереди на стенах домов прыгали сине-красные отблески, преследователи были уже близко. Илья что было сил рванул вперед, понесся, не разбирая дороги, сворачивал в первые попавшиеся переулки, бежал между темными домами через пустынные тихие дворы. Полицаи отстали, вопли и визг остались позади и стихли, потом исчезли, не было слышно и воя сирен. А Илья боялся остановиться, перед глазами всплыла виденная вчера днем картина, когда два бугая тащили на расправу полуживого человека. Илья был готов к любому развитию событий, но только не к смерти от рук полицаев. Он снова вцепился в холодную пистолетную рукоять, и тяжелый металл словно прибавил Илье сил, Антон еле-еле смог догнать его.

– Стой, да стой ты, все уже, все, ушли! – запинаясь, прошипел он. Потом схватил Илью за куртку, дернул назад. – Нет никого, слышишь! И не воняет.

Илья, наконец, расслышал его слова и остановился. Они долго стояли в каком-то дворе, переводили дух, и молча оглядывались. Да, здесь все было тихо, даже слишком. Темные громады многотэтажек высились над ними, и ни огонька, ни всполоха в окнах. Дома были либо пустыми, либо их обитатели старались не обнаруживать своего присутствия. И тухлого запаха здесь тоже не чувствовалось, значит, пришельцы сюда еще не добрались. Сколько Илья не прислушивался, ни всматривался во мрак, но оттуда не доносилось ни единого звука, все было неподвижным. Многоэтажки, на первый взгляд, казались полностью заброшенными.

– Тихо как, и чисто. Даже странно, – высказал свои первые впечатления от увиденного Антон. Он осторожно двинулся к ближайшему дому, Илья пошел следом. В гулкий, страшно темнеющий провалом двери подъезд заглянули вместе, постояли так немного, и зашли внутрь. И снова ничего, ни звука, ни шороха, дом был абсолютно пуст.

– Никого, ни людей, ни зверей, – подвел итог экспедиции Антон, когда они вернулись во двор, – странно как-то, так не бывает. Либо те, либо другие должны здесь быть, надо же им где-то жить. Да, ты вроде, о квартире мечтал? Пожалуйста, выбирай любую. – Антон широким жестом предложил Илье выбрать жилье по вкусу. Но тут же пришлось пригибаться и торопливо бежать в сторону, и снова прятаться в подъезде – к брошенным жителями домам подъезжал полицейский автомобиль. Иномарка торжественно выплыла из мрака, мигая красно-синими огнями, проследовала мимо замерших в подъезде парней, остановилась неподалеку. Хрюкнула рация, зашуршала неразборчиво и хрипло.

– Нет, никого не обнаружили, в нейтралке тоже пусто, сейчас искать все равно бесполезно. Если они здесь, то рано или поздно покажутся, это надо выяснить у полиции местной. Чужих тут сразу видно, отловим, а пока пусть побегают. Все, до связи. – Полицаи уехали, Илья и Антон вышли из укрытия и смотрели машине вслед.

– Я что-то не понял, где это мы? Нейтралка – это нейтральная полоса, граница, что ли? Кого, с кем? И полиция эта, ее еще нам не хватало.

– Граница и есть, между людьми и тварями этими безмозглыми. Вот почему тут так тихо, люди отсюда ушли, а духам здесь что-то не нравится. Почему, интересно? Везде их все устраивает, а тут – нет. – Илья снова пошел через двор к лавочке под двумя уже почти облетевшими кленами, уселся на мокрые доски. Антон продолжал ходить взад-вперед, смотрел то на страшно молчавшие огромные пустые дома, то себе под ноги.

– Надо узнать, и как можно скорее. Зато тут днем и ночью спокойно ходить можно, и грязи такой нет. И вообще никого нет.

– Про полицию местную не забывай, – напомнил Антону Илья.

– Да уж, постараюсь. Но в любом случае это люди, а не троглодиты, так что есть надежда…

На что надеялся Антон, Илья не узнал, сам он оптимизма друга не разделял. По своему опыту он знал, что от людей можно было ожидать такой же подлянки, как и от духов, и даже хуже.

– Полицаи тоже люди, – негромко и зло себе под нос буркнул Илья, и Антон сразу загрустил.

– И правда. А ведь нас теперь точно искать будут, я пришельцам лапы основательно подырявил.

– Жалко, что совсем не поотрезал. Под корень. Тогда бы точно было за что страдать.

– Так ты сам мне развернуться не дал. Кто кричал «Хватит! Пошли отсюда!»? Я только-только во вкус вошел…

– Они бы нас тогда на кусочки порвали. Ты видел, сколько их там было? И кто это был? У них шубы или тулупы, не знаю, как это называется, все в кровище были. Да они тебя твоим же ножом на ремешки…

– Да знаю я. Но хоть что-то смогли, уже хорошо. Делать-то что будем?

– Не знаю пока. Ждать, когда рассветет, а пока здесь отсидеться попробуем, присмотримся. – Илья завертел головой по сторонам – три многоэтажки предлагали огромный выбор жилья на любой вкус.

– Пошли вон туда, что ли. – Илья двинулся к одноподъездной серой башне, Антону было все равно, выбор Ильи его устроил.

Пока искали подходящую квартиру и влезали внутрь через окно, осматривались, Илья думал только об одном. Что туда, на отделенную от духов территорию, где живут не покинувшие город жители, идти все же придется. Да, полицаи тоже были людьми, и охотно служили новой власти. Но не могут же все вот так разом стать изменниками, предать самих себя и своих близких. Должен же хоть кто-то в этом городе, кроме них с Антоном, остаться человеком.

Новое жилье оказалось очень удобным – прекрасная угловая двухкомнатная квартира, с видом на двор и подъезд. Духи уже успели побывать здесь, что смогли – унесли, остальное переломали.

– Ешь, – Антон протянул Илье полпачки предусмотрительно захваченного с собой печенья.

– Спасибо. Молодец, запасливый какой. Я вот не догадался. – Илья взял из пачки несколько разломанных сдобных пластинок и проглотил их, не успев хорошенько разжевать.

– Приходится. – Антон вытряс из пакета на ладонь крошки, кинул в рот, смял пустую упаковку. Ужин закончился, не успев толком начаться. Они сидели на полу в разгромленной комнате, Илья рассматривал брошенное людьми жилье. Но о его обитателях сказать что-либо было невозможно, духи потрудились тут на совесть, уничтожили практически всю обстановку, попытались ободрать даже обои со стен.

– Чайку бы, сейчас, – тихо себе под нос протянул Антон, но его желание осуществить было невозможно. Кухня пострадала еще сильнее, чем комната, к тому же воды в кранах не оказалось. Один смеситель уцелел в ванной, но из него удалось выжать только тоненькую зловонную струйку. Этой водой было бы страшно даже умыться.

– Не пей, козленочком станешь, – предостерег Илью Антон, и оба долго хохотали, и страшное хриплое эхо донесло их смех до последнего этажа покинутого жильцами дома.

Илья вытащил из кармана куртки пистолет, положил на колени. Антон подобрался поближе, уселся на пол рядом с Ильей.

– Долго мы его как сувенир просто так таскать с собой будем? Пора уже в дело пустить, давай завтра попробуем. Здесь все равно никого нет, не услышат.

– Давай, только патронов мало, два выстрела сделаем, и все. – Илья снова взял оружие в руки, сжал рукоять, коснулся пальцем спускового крючка. – Жаль, что я стрелять не умею. Давно бы уж кучу тварей этих положили.

– Ага, кучу. Хорошо, если бы раза два или три попали.

– Я бы не промазал, точно. – Илья передал оружие Антону, закрыл глаза.

– И я бы тоже, – уже сквозь сон услышал он слова Антона.

Утро у них началось поздно, солнце уже светило вовсю, когда Илья проснулся. Он растолкал Антона, и оба долго прислушивались к давящей подозрительной тишине, осматривали из окон окрестности.

– Все тихо, пошли. – Антону не терпелось вырваться на волю. Они вышли в пустой огромный двор, Илья съежился, поднял воротник куртки, подышал в ладони. День выдался холодным, на лужах в тени домов даже не растаял тонкий хрупкий первый лед. Оба осматривались, выбирали место для тира.

– А давай прямо здесь, кто нам помешает. – Антон закрыл подъездную дверь, и показал на прикрепленную к ней табличку с названием управляющей компании и телефонами:

– Вот тебе и мишень.

– Нет, срикошетить может, надо деревянную дверь найти, или что-нибудь подобное, – не согласился Илья, и пошел вдоль дома, высматривая место для стрельбы.

– Так вот тебе дерево, вот еще одно, – предлагал Антон варианты. Наконец, нашли подходящую березу, в развилке ветвей пристроили найденную здесь же пустую железную банку из-под колы. Илья отошел назад, достал пистолет, прицелился. Руки дрожали, банка в прицеле прыгала из стороны в сторону, Илья взялся за оружие обеими руками. Так стало удобнее, банка попала, наконец, в перекрестье прицела.

– Его, наверное, сначала с предохранителя снять надо, – вспомнил Антон, и Илья, чертыхнувшись, опустил пистолет, покрутил его в руках, нашел и щелчком сдвинул вниз маленький неподатливый рычажок. Снова долго целился, наконец, проклятая банка перестала плясать перед глазами, улеглась в ветках неподвижно, только чуть подрагивала.

– Пока ты целился, тебя уже пять раз убили, – почему-то шепотом съязвил Антон, – думаешь, они ждать будут, пока ты резкость наведешь?

Илья снова опустил пистолет и собрался достойно ответить на все нападки, но не успел. Где-то очень близко раздались знакомые нечленораздельные звериные вопли, гогот и свист. Илья и Антон застыли на месте, потом одновременно рванули прочь со двора. Крики повторились, приблизились, и в реве и хохоте духов Илья вдруг явственно различил человеческую речь. Кто-то очень тихо просил духов, но о чем – Илья не расслышал. Илья и Антон промчались между домов, остановились перед дорогой, дальше она шла вдоль глухого бетонного забора котельной к следующей группе высоток. По дороге бежал человек, вернее, пытался быстро идти, спотыкался, и было видно, что он держится на ногах из последних сил. Его преследовали сразу трое – духи придерживались своей обычной тактики, и нападали стаей на одного. Двое шли по бокам жертвы, третий немного отставал, не давая человеку бежать назад.

– Не надо, прошу вас, у меня больше ничего нет, – человек пытался в чем-то убедить дикарей, но для этого ему сначала надо было выучить язык зверей. Или другой, универсальный и всем понятный с первого звука язык силы. Илью и Антона от глаз духов скрывали густые заросли, зверье чувствовало свое превосходство и безнаказанность, готовилось добить загнанную жертву. Один из них сделал резкое быстрое движение, ударил человека в живот, и тот упал.

Илья щелкнул предохранителем, перевел пистолет на боевой взвод. Антон сразу понял его, кивнул едва заметно, и прошептал:

– Давай, сначала ты, а я попозже, – и отступил немного назад, побежал к стене дома, исчез за углом. Илья глубоко вдохнул, поднял пистолет и быстро пошел вперед. И сам поразился произведенному эффекту. Если бы он выехал на танке и произвел предупредительный выстрел в воздух, духи испугались бы меньше. Они никак не ожидали, что здесь, на пустой нейтралке кто-то посмеет отбить у них добычу, и не просто отбить, да будет еще и угрожать им, хозяевам города. Твари оцепенели, у кого-то из разжавшегося кулака выпал нож, зазвенел на асфальте.

– Стоять, сволочи. – Илья удивился сам себе, он говорил очень ровным и даже скучным голосом, словно покупал в магазине соль или сигареты, а не держал на прицеле сразу трех чудовищ. Илья покосился в сторону, пытаясь понять, жив ли загнанный духами человек. Пришельцы шевельнулись, и Илья переключился на них.

– Убью, скоты. Стоять, вам сказано! – Илья рявкнул во весь голос, сделал шаг вперед. Рожи духов перекосились, Илье показалось, что они сейчас заплачут. Духи продолжали отступать, один шел быстрее всех, почти бежал спиной вперед, и поплатился за это. Антон выпал из кустов, как призрак, подбежал неслышно к самому активному пришельцу, схватил за волосы и поднес к его горлу нож. Дух тихо и тоненько заскулил, двое других замерли на месте, не в силах сделать ни шага. Твари с таким ужасом косились по сторонам, что было нетрудно догадаться – они уверены, что рядом притаился еще кто-то и только и ждет своего выхода.

– Правильно боитесь, нас тут много. Так своим и передайте, пусть с оглядкой ходят! – прокричал Илья, заметив испуг духов, и тут же эстафету принял Антон.

– Привет, дебилы. И что вам дома не сиделось, шли бы вы назад, – начал он просветительскую беседу, – вам тут ни разу не велкам. У нас своих придурков и свиней хватает, без вас тошно.

Он мог говорить еще долго, но Илью сейчас больше волновала судьба так и не сумевшего подняться на ноги человека. Он все еще лежал там же, где упал, и не двигался.

– Антон! – негромко крикнул Илья, и тот снова кивнул, отвел в сторону нож, выпустил из рук грязные космы.

– Бегом отсюда! – эти слова в переводе не нуждались. Отпущенные на свободу «духи» стремительно рванули прочь, обгоняя друг друга. Илья не сдержался, свистнул им вслед, Антон тоже отмалчиваться не стал.

– Валите, уроды, валите! Чтобы ни одна грязная тварь сюда близко не подходила! Фу, гадость какая, руки все об него испачкал, а вымыть нечем. – Антон уже переключился на повседневные проблемы, вытер ладони о сухую траву, по-хозяйски подобрал брошенный пришельцем нож.

– Новенький совсем, из магазина, видно, сперли, – исследовав добычу, сообщил он Илье. А тот спрятал пистолет за пояс джинсов и наклонился над лежащим на земле человеком.

– Не надо, не надо, – заговорил он, не глядя по сторонам, – у меня ничего нет, не надо.

Илья и Антон подхватили его под руки, помогли встать. Это оказался очень пожилой человек, лет семидесяти, не меньше. Он дрожал всем телом, почти плакал, и пытался найти что-то в карманах древнего, как он сам, серого пальто. Илья и Антон молча смотрели на него, ждали, когда старик придет в себя. «Старики одни да одинокие остались» – быстренько подбросила Илье воспоминание услужливая память. Плохо дело, похоже, что почти все успели уехать, и в городе остались только беспомощные, одинокие и никому не нужные старики. Над которыми было очень удобно и безнаказанно издеваться, причем только сейчас Илья сообразил, что убивать пожилого человека духи не собирались. Они лишь оттачивали на нем навыки охоты на людей, играли, как играет с принесенной матерью-кошкой полудохлой мышью подрастающий котенок.

– Ты чего не стрелял-то? Побоялся? – спросил Антон, но Илья отрицательно качнул головой.

– Нет, чего мне бояться. Подумал, что если я кого-нибудь пристрелю, то через час сюда вся орда прибежит, полицаи прикатят. Рано пока стрелять, патронов мало, пистолет только один. Рано.

– Правильно. А я все больше по ножам, вот, второй уже. – Антон потянул из кармана отнятое у врага оружие, и тут старик, наконец, очнулся.

Он смотрел то на Илью, то Антона, и заговорил срывающимся неожиданно высоким голосом:

– Они ушли? Скорее, здесь нельзя оставаться, эти существа могут вернуться в любой момент! Пойдемте, быстрее, прошу вас! – старик был готов бежать прочь отсюда, но ноги его не слушались, он попытался идти, но снова едва не упал.

– Не переживай, дедуль, мы тебя проводим, с нами тебе бояться нечего! – самоуверенно заявил Антон, – ты где живешь-то?

– Там, на Кирпичной, – старик неопределенно махнул рукой, указывая куда-то вперед и в сторону.

– Пошли. – Илья взял деда под руку, с другой стороны все еще дрожавшего старика подхватил Антон, и они быстро пошли по разбитой дороге. Идти пришлось долго, старик то и дело спотыкался, норовил упасть и каждый раз извинялся за свою неловкость. Он еще не совсем отошел от шока после своего недавнего приключения. Илья и Антон терпеливо помогали ему, вели дальше. Но к концу пути старик почти успокоился и даже вспомнил, что до сих пор не познакомился со своими спасителями.

– Владимир Николаевич, – представился он уже около подъезда.

– Очень приятно. – Илья не смотрел на старика, осматривался, прислушивался, Антон тоже изучал окрестности. Район казался вымершим, но только на первый взгляд. При внимательном рассмотрении Илье удалось обнаружить некоторые признаки жизни – еле слышные голоса людей, детский приглушенный плач, чьи-то робкие быстрые шаги за дверью подъезда. Как и предполагал Илья, не все люди покинули город, многие остались и жили теперь в постоянном страхе и напряжении. Духи под прикрытием полицаев могли заявиться сюда в любой момент и выгнать людей из их последнего убежища.

– Много тут народу осталось, очень много, – старик перехватил взгляд Ильи, – а в том доме, – дед кивнул в сторону соседней высотки, – и в подвалах живут. Каждый день новые приходят, кто спастись от собак этих грязных успел.

– А что им тут не нравится? – задал, наконец, давно мучивший его вопрос Антон, но старик только пожал плечами:

– Да кто ж его знает. И слава тебе Господи, что не нравится, хоть что-то у нас осталось. А по телевизору вчера сказали, что еду по карточкам давать будут, их в комендатуре получить надо. Я вот пошел сегодня с утра, а вместо этого… – дед замолчал.

– У вас есть телевизор? И он работает? – Илья повернулся к старику, и тот быстро-быстро закивал головой:

– Есть, сынки, есть. Пойдемте, что ж я… – и почти побежал к подъездной двери. Илья и Антон пошли следом, но остановились – прямо перед глазами на стене висел большой и уже ободранный грязный лист с объявлением.

– Это для нас новые правила приготовили, кто выполнять не будет, тому, – Владимир Николаевич многозначительно провел ладонью себе по шее.

– Надо ознакомиться. – Антон остановился перед листовкой, склонил на бок голову и начал выразительно зачитывать вслух пожелания новых хозяев города:

«Местное население обязано вести себя в соответствии законами и с приказами, изданными для него городскими властями. В случае их невыполнения местные жители подлежат следующему особому положению о наказаниях:

все лица, осуществляющие акты насилия против органов власти, находящихся на территории города,

все лица, намеренно разрушающие учреждения, принадлежащие властям, объекты или сооружения, служащие деятельности властей,

все лица, распространяющие враждебные слухи путем ведения ненавистнической или подстрекательской пропаганды,

все лица, подстрекающие к неподчинению указам или постановлениям властей,

все лица, совершающие акты насилия, направленные против представителей законной власти,

все лица, совершающие акты насилия против полиции порядка,

подлежат смертной казни».

Антон дочитал последнюю строчку, отогнул край листа, заглянул на его изнанку, и повернулся к Илье.

– Видимо, я чего-то не понял. А где законы-то? Здесь только про то, как их правильно нарушить, чтобы тебя расстреляли.

– Расстрел еще заслужить надо, от этого зверья всего ожидать можно. Голову отрубят или на кол посадят. А закон теперь один – сиди в подвале и не высовывайся. И доширак по карточкам раз в неделю. Чего тут непонятного? – Илья боролся с желанием сорвать со стены бумажный огрызок и растерзать его в клочки. Но удержался, отошел в сторону, отвернулся, и снова осмотрелся. Двор понемногу оживал, из дома напротив вышли несколько человек, над головой кто-то негромко заговорил. Илья посмотрел вверх – с балкона третьего этажа на них смотрели два человека. Одного, вернее, одну Илья успел рассмотреть, это была женщина, очень бледная и испуганная, кто-то выглядывал из-за ее плеча. Женщина обернулась и негромко принялась отчитывать кого-то, мелькнули темные, собранные в длинный хвост волосы и балкон опустел.

– Пойдемте скорее, не надо тут стоять, нас уже многие видели, – снова засуетился дед, потянул на себя тяжелую дверь, вошел в подъезд. Илья и Антон пошли за ним, поднялись на третий этаж. И оторопели – многоэтажный дом напоминал огромное, ровно гудящее осиное гнездо, за каждой дверью слышалось множество голосов. Все жители дома говорили практически одновременно, что-то падало, звенело и трескалось. Дом был набит людьми, как улей пчелами, и это притом, что рядом находились несколько абсолютно пустых многоквартирных домов!

– Было велено всем убраться оттуда, полицаи в каждую квартиру заходили и людей выкидывали, согнали сюда, как скотину. И пригрозили, что если кто вернуться туда попробует, то будут использованы любые средства, без ограничения, также против женщин и детей! Так и сказали – без ограничения! – Владимир Николаевич уже сосредоточенно рылся в кармане пальто и добыл оттуда, наконец, ключи.

– Заходите, – пригласил он Илью и Антона, и, дождавшись, когда они войдут в квартиру, торопливо захлопнул дверь.

– Я тут один остался, жена умерла давно, дети в Канаду жить уехали, – делился старик подробностями своей невеселой жизни с Ильей и Антоном, пока они осматривались в полупустой трехкомнатной квартире. Илья подошел к окну – труба котельной, гаражи, пустырь, длинные кривые заборы с колючей проволокой, редкие деревья. Обычный пейзаж городской окраины – тусклый и депрессивный.

– Неудивительно, что духам тут не нравится, удавиться хочется, – высказал свое мнение Антон.

– Пока не нравится, – Илья с нажимом произнес слово «пока». – Может, эту нейтралку они на потом оставили, для будущих поколений, так сказать. Или новые поступления ожидаются, большими партиями.

– Телевизор! – вдруг вскинулся Антон, и рванул от окна с криком:

– Владимир Николаевич, где у вас телевизор?

– Здесь, только он маленький, я его спрятать успел. Большой обезьяны эти утащили, и микроволновку забрали, и телефон, новый совсем, недавно купил… – Илья криво усмехнулся – он давно заметил, что к мобильникам пришельцы испытывали особую страсть.

– Илья, иди сюда! – снова заорал Антон, – иди скорее, здесь этих дикобразов показывают!

Илья помчался на зов, вбежал в кухню, врезался плечом в дверной косяк, но боли не почувствовал. С крохотного дрожащего экрана на него смотрел старый знакомый – тот самый, встреченный Ильей в лесу безухий монстр. Это была их третья встреча, причем две из них прошли заочно. Дух говорил очень разборчиво и бегло, лишь путал иногда падежи и проглатывал окончания. От этого Илье казалось, что он слышит, как говорит животное. Его научили правильно открывать рот, но произносить звуки он почти не умел. Антон смотрел на экран и снова немного склонил голову к плечу, Илья вцепился в дверную ручку. Обвешанное разного размера жетонами, значками, украшенное цветными шнурками и стразами существо между тем вещало:

– Мы живем тут недавно, но уже успели полюбить этот город, хотим, чтобы он стал нам родным, мы хотим жить здесь в мире и спокойствии, растить детей. Поэтому наши добровольцы готовы помочь властям в наведении порядка. Для своего же блага и спокойствия вы должны подчиняться, выполнять все распоряжения наших патрульных, всячески содействовать им. Любой, оказавший властям посильную помощь, получит за свои труды полное вознаграждение продовольствием или деньгами, и будет со своей семьей в случае надобности находиться под покровительством власти, – каркало злобное человекоподобное существо.

– Выключи, – попросил Илья, слушать тявканье грязной твари ему было невыносимо, Антон обернулся и недоуменно посмотрел на него.

– Выключи, пожалуйста, – стараясь говорить спокойно, повторил Илья, и его неожиданно поддержал хозяин дома:

– Гаси его, сынок, надоело. По пять раз на дню одно и тоже, от морд этих тошнит уже. Я вам так расскажу, если интересно.

– Конечно, интересно. – Антон с сожалением нажал на кнопку пульта, и экран погас.

– Давайте-ка сначала поесть чего-нибудь сообразим, – дед полез в кухонный шкаф, вытащил пачку макарон. – Нет, это не годится, тут мало, на всех не хватит. Придется картошку чистить, масло где-то еще оставалось…

– Мы сами! – в один голос крикнули Илья и Антон, – где картошка?

– На балконе, тащи все, что осталось! – скомандовал старик уже рванувшему на поиски пропитания Антону. Тот понесся на балкон, выволок оттуда полупустой уже пластиковый мешок, потащил в кухню. Илья бросился следом, выбежал в коридор, принялся стягивать куртку.

– Мою повесь, – Антон швырнул Илье свою, тот схватил одежку на лету, потянулся, повесил на свободный крючок. И встретился взглядом с Владимиром Николаевичем – старик, не мигая, смотрел на торчавший за поясом у Ильи пистолет. Парень торопливо отвернулся, одернул тонкий свитер, аккуратно снял и повесил свою куртку. Старика в коридоре уже не было, он руководил Антоном. «Черт, что делать? Он все видел, сматываться надо» – Илья почему-то испугался, воровато заглянул в кухню. Вооруженный кухонным ножом Антон уже остервенело срезал кожуру с первого клубня.

– Иди, помогай, – крикнул он Илье и швырнул очищенную картофелину в кастрюлю с водой. Илья, старясь не смотреть на суетившегося рядом старика, боком подошел к столу.

– Нож твой где? – тихо спросил Антона Илья, дождавшись, когда старик выйдет из кухни.

– В куртке оставил, оба там. А что? – тоже шепотом ответил Антон.

– Ничего. Он пистолет заметил. – Илья выглянул в коридор, но хозяина квартиры там не было. – Давай все по-быстрому тут настрогаем, и пойдем.

– Ты что? А поесть? – Антон смотрел на Илью голодными глазами, – я сейчас слюной захлебнусь…

– А если он нас сдаст, полицаям этим, тогда что? Ладно, уговорил, умрем сытыми. – Илья отобрал у Антона нож и быстро дочистил остатки картошки, поставил кастрюлю на плиту.

– Ух ты, здорово. И газ, и вода, живи – не хочу, – восторгался Антон основательно подзабытыми коммунальными удобствами.

– Это ненадолго, скоро все загнется, – мрачно пообещал Илья, – кто, по-твоему, следить за всем хозяйством будет? Обезьяны эти только грабить и убивать могут, а электричество в двенадцатом веке еще даже не изобрели.

– Зато водопровод тогда уже был, сработанный еще рабами Рима, это я точно знаю, – заявил Антон.

– Рабами, – многозначительно произнес Илья, – вот именно, что рабами. Сами-то они только хороводы водить умеют да на людей охотиться. А еще дома стоить из навоза с соломой.

– Баранов хорошо режут, – добавил Антон.

– Вот мы и есть стадо баранов. Завоевали нас без войны, город сдали, и сами сдались, – это вернулся Владимир Николаевич, – сами виноваты, будем теперь по их обезьяньим законам жить, бананы для новой власти рвать. – Старик сел к столу, Илья и Антон следили за кипящей картошкой, пытаясь ускорить процесс варки голодными взглядами. Илья косился на хозяина квартиры, постоянно следил за ним. Но поведение старика не изменилось, ни дрожи, ни испуга в голосе не было, и Илья решил, что тот сослепу ничего не заметил, а если и заметил, то не понял.

– Сварилась! – возвестил Антон, и Илья на время забыл о своих тревогах. Горячий обед способен творить чудеса, сытый Илья кардинально отличался от себя самого, но только голодного. «Да не видел он ничего, в коридоре темно было» – убеждал он себя, и сам этому верил. Хозяин квартиры к еде почти не притронулся, ему было некогда. Как и обещал, старик рассказывал о новых порядках.

– Я их сначала каждый день слушал, потом плюнул и бросил, макаку эту только и показывают, да пляски их дикие. Скачут, орут, снова скачут – тьфу. А в перерывах бегущая строка на пустом экране. И написано, что на своих машинах ездить по городу теперь нельзя, за границы районов не выходить, а если сильно приспичит, то только по письменному разрешению местной комендатуры. Ну, про смертную казнь вы уже внизу прочитали, а семьи преступников будут еще и штраф новым властям платить.

– И большой штраф? – поинтересовался Илья.

– Это патрульные определять будут, на месте, по ситуации, – разъяснил Владимир Николаевич, – сколько захотят, столько и назначат. А если нарушителя поймают в доме, то всех соседей к стенке, а дом взорвут. Вроде, все, – отчитался старик и чувством честно выполненного долга приступил к трапезе.

Илья и Антон молча переглянулись. Новые хозяева ударными методами наводили в городе свои порядки. Духи молниеносно захватили город, выселили тех, кто не успел убежать, на окраины, остальных уничтожили. И взяли передышку, чтобы основательно обустроиться, укрепить тылы и покончить с оставшимися в городе людьми, чтобы уже ничто не мешало превратить мегаполис в стойбище дикой орды.

– Да, – вспомнил старик, – еще говорили, что если кто появится в городе, то его могут убить, если его внешний вид и поведение покажутся патрулю враждебными. А если ты, не дай Бог, к собакам этим подойти попробуешь, то они могут стрелять без предупреждения в любого человека любого возраста и пола.

– Вот скоты! – Антон заметался по кухне, – уроды! Ты посмотри, что творят! Сами они до этого вряд ли бы додумались, им кто-то из наших помогает!

– Конечно, куда без этого! Да тут половина дома сотрудничать согласились, за еду и безопасность. Им даже на дверях квартир разрешили метку особую сделать, и в справке что-то нацарапали. В управе этой кто, думаете, сидит? Бухгалтерши да секретарши те же самые, да начальнички мелкие. А вот за ними уже обезьяны следят, а над всеми – главная обезьяна. Говорить по-человечески не умеет, рожа немытая, в шрамах, псиной за версту разит. Но охрана при нем, не из наших, нет, – из пришлых, настоящее зверье.

– А полиция тогда зачем? – Илья запутался в сложной структуре органов управления, выстроенной новой властью.

– Полиция порядка, – поправил его Антон.

– Это другие, из местных, вроде участковых. Они свои территории хорошо знают и новой власти докладывают, что да как. Полицаям за это неприкосновенность обещана и паек пожирнее.

– Понятно. – Илья поднялся, подошел к окну. Уже темнело, сумерки скрыли часть пустыря и заборы, просматривалась только труба котельной, забор и дорога рядом с ним. И еще Илью поразил непроглядный мрак – города за окном словно не существовало, там была огромная черная дыра, а внутри нее ледяной вакуум. Мегаполис погрузился на много веков назад, все достижения цивилизации стремительно исчезали под натиском прорвавшейся сюда из глубины времен первобытной стаи. Она не встретила здесь достойного сопротивления, единичные попытки подавлялись жестоко и незамедлительно. И вот закономерный результат терпения и понимания – город оккупирован, его жители загнаны в резервации, а пришельцы, получив доступ к огромному количеству дешевой еды и пригодным для проживания в любое время года территориям, хозяйничают здесь, как у себя дома.

И еще Илья подумал о том, что патронов у него мало, очень мало. Но это не отговорка – они должны, просто обязаны попытаться если не заставить пришельцев вернуться назад, то хотя бы лишить их относительного комфорта и спокойствия. И так отравить им существование, чтобы кроме постоянной тревоги и страха в их жизни больше ничего не оставалось.

– Спасибо, Владимир Николаевич, – поблагодарил старика Илья, – нам пора. Будьте осторожны в следующий раз, не ходите в одиночку. Мы пойдем.

Он вышел в коридор, Антон выполз следом. Выходить из теплого помещения в сырую холодную ночь не хотелось, но делать было нечего. Антон потянулся за своей курткой, уже собрался надеть ее, когда старик спросил:

– Куда пойдете-то? – но ответа не дождался, сказать Илье и Антону было нечего. Они молча смотрели себе под ноги, идти им и вправду было некуда.

– Оставайтесь, – предложил старик, – места у меня много, проживем как-нибудь. Вместе всегда легче. Оставайтесь, – повторил он, и ушел на кухню.

Всколыхнулись забытые, было, подозрения, но Илья быстро расправился с ними. Соблазн пожить по-человечески после почти двухмесячных скитаний пересилил страх и привычку прятаться от всего и всех. К тому же в бегах им будет трудно, почти невозможно узнать главную причину всех бед – почему пришельцы проникли сюда, и как остановить это нашествие. Все эти доводы показались Илье столь убедительными, что он ответил негромко:

– Хорошо, спасибо вам большое.

– Спасибо, – так же тихо выдохнул Антон, и старик немедленно выбежал из кухни.

– Вот и хорошо, вот и правильно. Зима впереди, тварей этих с каждым днем все больше, нечего вам по городу бродить. Вон в ту комнату спать идите, там и диван есть, и кресло большое.

Диван достался Илье, Антон устроился на двух креслах.

– Все, как ты хотел, – услышал Илья шепот Антона, когда они улеглись спать, и улыбнулся в темноту. Действительно, здесь тепло, и вокруг люди. О том, как долго будет длиться эта благодать, Илья старался не думать. Подозрение не исчезло, шевелилось и царапалось глубоко внутри, но сейчас Илье было наплевать на него.

– Я снова чувствую себя человеком, еще пару дней на улице, и я бы завыл, как эти твари, – пробурчал, засыпая, Антон.

Илья снова улыбнулся, стиснул под одеялом рукоять пистолета и тоже уснул.

– На улицу не выходить, двери никому не открывать. Сидите тихо, смотрите телевизор, – инструктировал их Владимир Николаевич на следующее утро. Старик был бодр и весел, он словно забыл о вчерашней истории, и куда-то торопливо собирался.

– Все, я пошел, скоро вернусь. Ведите себя хорошо, – повторил дед и почти побежал по лестнице вниз, лифт в доме сломался еще до начала оккупации.

– Куда это он, интересно? – Антон прилип к окну, дождался, когда старик выйдет из подъезда.

– Какая тебе разница – куда? Думай лучше. – Илья тоже посмотрел в окно. Думали они с раннего утра, но без толку. После того, как главная на сегодняшний день задача была решена, нужно было приступать к решению второй.

– Я не знаю, – в который раз честно ответил Антон, – не знаю. Надо кого-нибудь спросить, сами мы не додумаемся.

– Кого? – в сотый раз спросил Илья.

– Так дедка это можно спросить, еще кого-нибудь. Может, они что-то такое видели, что мы не заметили.

– Можно. Толку то?

– Информация. Мы ее получим, обобщим, проанализируем. – Антон уселся на кухне перед телевизором, схватил пульт, и по квартире расползлись пилящие звуки варварской музыки. Илья скривился, и побежал на балкон – про него старик ничего не говорил. Отсюда вид открывался на двор и часть пустыря, Илья рассматривал обычный, только непривычно малолюдный городской пейзаж. Война здесь почти не чувствовалась, только несколько сожженных машин на стоянке и перед домами резали глаз. По дорожке вдоль дома торопливо шли люди.

Илья снова вытащил из кармана пистолет, положил на ладонь, осмотрел со всех сторон. Оружие было тяжелым и теплым, словно из него только что стреляли. Илья взял пистолет обеими руками, прицелился вдаль…

– Не урони, – раздался сверху насмешливый звонкий голос, и Илья от неожиданности действительно чуть не выронил пистолет, судорожно запихнул его в карман, взглянул вверх. С балкона четвертого этажа на него смотрела девушка, она улыбалась, и Илье показалось, что она смеется над ним.

– Не уроню, – буркнул он, и собрался от позора бежать в квартиру, когда девушка снова заговорила, но уже серьезнее.

– Не бойся, я никому не скажу. Тебя как зовут? Я тебя раньше тут не видела. У Владимира Николаевича живете? Он учитель, заслуженный, я его знаю, он у брата в школе химию вел, давно. Я к нему на дополнительные ходила, когда в институт поступать собиралась, но баллов все равно не хватило. Пришлось работать пойти, а тут эти. – Илья, немного оторопев, выслушал эту тираду, девушка, видимо, очень соскучилась взаперти и тоже была рада поговорить.

– Илья, – ответил он на тот вопрос, который успел запомнить, и девушка снова улыбнулась.

– Я Наташа. Да иду я! – крикнула она куда-то назад и снова свесилась через перила, хотела что-то сказать, но крик повторился.

– Мамка сердится. Выходи потом, еще поболтаем. – Она убежала, Илья успел заметить только взмах собранных в хвост длинных каштановых волос. Значит, это ее и ее мать он видел вчера, когда стоял перед подъездом, а Антон читал листовку. Илья решил с балкона пока не уходить, рассматривал осточертевшие уже окрестности еще минут двадцать, но девушка больше не появлялась. Илья окончательно замерз и вернулся в квартиру.

– Нагулялся? – Антон не оборачивался, его внимание было приковано к экрану. По красному, даже багровому фону, как и говорил старик, медленно ползли белые строки.

«С сегодняшнего дня устанавливаются штрафы, натуральные и денежные налоги, размеры которых можно узнать в комендатуре. К неплательщикам налогов будут применяться различные репрессии вплоть до расстрела и карательных операций» – прочитал Илья очередное нововведение духов, и вышел из кухни. Сидеть взаперти было невыносимо, так разгадку не найти. Нужно было что-то делать, но Илья не знал, с чего начать. Он злился сам на себя, на спокойно сидевшего перед телевизором Антона, метался по квартире, не находил себе места.

– Ты чего разбегался? – Антон оторвался, наконец, от телевизора и удостоил Илью вниманием, – тренируешься? Форму потерять боишься?

– Ну, нельзя же так просто сидеть и ничего не делать! – огрызнулся Илья, в словах Антона ему послышалась издевка.

– Я не просто сижу, я думаю.

– Думает он! И чего надумал?

– Сядь, тогда скажу. – Антон подождал, пока Илья усядется на подоконник, и заговорил:

– Я вот что подумал. Когда эти духи появились в городе, ну, в самый первый раз?

– Да откуда мне знать! – взвился Илья, он попытался вскочить с места, но Антон невозмутимо продолжал:

– Правильно, никто не знает. Кроме тех, кто встречал их здесь и помогал в первое время. Надо найти этих людей и поговорить с ними. Возможно, они поделятся с нами необходимой информацией.

– Как у тебя все просто – найти и поговорить. Кого искать-то будем, с кем разговаривать, и, главное – как? На каком языке? – все, что предлагал Антон, было заведомо невыполнимым, и Илье пришлось признаться самому себе, что их затея заранее обречена на провал.

– Одного я уже нашел, ты же сам их тогда встречал, или забыл уже? Кто тебя на встречу тогда отправил? Правильно, курьерская фирма. Вот туда и надо идти в первую очередь, – скучным учительским голосом развивал свою мысль Антон, – наверняка, там можно найти и узнать много интересного. Начнем с этого, а дальше по обстановке.

– Точно! – Илья еле сдержался, чтобы не заорать от радости, – Точно, молодец, Антоха! Это они, они, сволочи, тварей этих сюда вслед за собой притащили, там целая толпа бандерлогов работала, я помню! Только, – Илья приуныл, – как разговаривать с ними? Я их и тогда не понимал, слова только отдельные, и все. То ли каркают, то ли рычат, то ли все сразу.

Он сполз с подоконника, плюхнулся на табуретку и посмотрел на Антона. Но у того уже был готов ответ и на этот вопрос.

– А разговаривать и не придется. Ты же сам говорил, что у них там полно компьютеров было, и адреса на конвертах они по-человечески писали. Значит, и нормальные люди там работали, вроде тебя, только не знали тогда, на кого. Вот с ними-то и попробуем пообщаться, в компах пороемся, найдем что-нибудь. А с тварями этими разговор один – пуля в голову. Как тебе план?

– Обалдеть! Раньше-то чего молчал, давно бы уж туда сходили?! – Илья старался говорить тихо, но переполнявшая его радость требовала выхода. Он вскочил с табуретки, забегал по кухне, Антон, довольный как сытый кот, наблюдал за ним.

– Когда пойдем? Сегодня? – Илья горел желанием поскорее приступить реализации прекрасного продуманного плана, Антону тоже не терпелось поскорее ввязаться в драку.

– Можно и сегодня, чего ждать. Старик вернется, потом подождем, как стемнеет и пойдем. Да, кстати, рынды этой я тут еще ни разу не слышал. Но все равно не ошибемся, если попозже выйдем.

Антон снова включил телевизор, уставился в экран. Илья тут же сбежал из кухни, и даже прикрыл за собой дверь, чтобы не слышать пилящих дребезжащих звуков «музыки». Постоял в коридоре, потом бросился к балкону, посмотрел сначала по сторонам, потом осторожно поднял голову вверх. Но там никого не было, сверху не доносилось ни звука. Делать все равно было нечего, и Илья решил подождать свою новую знакомую, уселся на перевернутое пластиковое ведро, задумался. План Антона был очень хорош, Илье даже стало не то завидно, не то обидно, что такая отличная и простая мысль пришла в голову не ему. Но сейчас надо было подумать о другом – как выбраться незамеченными из дома, пройти через нейтралку и добраться до офиса, где располагалась курьерская фирма. Это был почти центр города, и сейчас в нем хозяйничали духи и полицаи. Правда, вылазка состоится ночью, пришельцев можно не опасаться, а вот полицаи… Да еще старик говорил о каких-то патрулях, а они, вроде, состоят только из чужих. Но выяснить все можно было только одним путем – пойти и посмотреть собственными глазами, гадать бесполезно. Эх, был бы у них еще хоть один пистолет…

В коридоре что-то упало, раздался приглушенный вскрик, но сразу все затихло. Илья вскочил, схватился за оружие, прислушался.

– Он здесь, я его сейчас позову! – в комнату вошел Владимир Николаевич, осмотрелся и быстро пошел к балконной двери. Старик попытался что-то сказать, но из коридора снова донесся грохот, кто-то незнакомый негромко выругался, и Илья услышал крик Антона:

– Илья, беги скорее, это гад нас сдал! – тут же оборвался, словно захлебнулся.

– Послушайте… – начал было говорить Владимир Николаевич, но Илья уже промчался мимо него в коридор. Оставлять Антона на растерзание полицаям Илья не собирался, он выскочил в коридор, рванул к кухне. Но не добежал – слева, из дверей другой комнаты его кто-то толкнул, Илья потерял равновесие и врезался в стенку. Встать не успел – его схватили за рукав, дернули в сторону и рывком, через всю комнату швырнули на диван. В один из этих моментов – Илья точно не помнил, в какой – у него из рук вырвали пистолет. Так что головой в диванные подушки Илья врезался уже безоружным. Откуда-то неслись вопли и грохот, Илья догадался, что это орет во весь голос запертый на кухне Антон и колотит в дверь руками и ногами.

– Полежи пока, – чья-то тяжелая рука надавила на затылок, Илья уткнулся носом в диванную обивку, не в силах шевельнуться. «Старик, сволочь, продал нас! Ведь знал, что нельзя оставаться, на картошку купился, кретин! Получи вот!» – Илья дернулся, попытался встать, но не смог, его держали крепко.

– Роман, вы бы поаккуратнее с ними, – услышал Илья голос старика, – помягче, они еще почти дети…

– Детишки, – фыркнул кто-то, – обычные такие детишки, из песочницы. У одного ножей полные карманы, другой с пистолетом по квартире разгуливает. Ничего с ними не случилось, оба целы. Выпустите этого, второго, нож я у него отобрал, пусть сюда идет. И ты вставай, стрелок хренов.

Илья рывком перевернулся, вскочил на ноги, и тут же плюхнулся назад. Посреди комнаты возвышался здоровенный детина в полицейской форме – короткие темные волосы, темные же глаза. И очень спокойное, даже бесстрастное выражение лица. При одном взгляде на него становилось понятно, что сейчас лучше ничего не говорить, а наоборот – внимательно слушать. Но полицай лишь молча рассматривал Илью, и все крутил в руках пистолет. Потом заговорил, наконец, негромко и отрывисто:

– «Макаров», хорошая игрушка. Где взял? Ладно, можешь не рассказывать. Сядь туда, – это относилось уже к Антону, тот гордо прошествовал мимо полицая и уселся рядом с Ильей. Владимир Николаевич стоял в дверях, но в комнату не входил. Илья смотрел в потолок, и одновременно косился на дверь, прикидывая, как можно удрать. Но выход был перекрыт, тот, кого старик назвал Романом, надежно закрывал собой путь к отступлению. Он молча рассматривал то сидящих на диване Илью и Антона, то попавший ему в руки пистолет. Пауза затягивалась, никто не решался заговорить. Илья уже понимал – что-то здесь не то, полицаи не стали бы разводить такие церемонии. А этот бугай молчит и все никак не может наиграться с пистолетом, как ребенок, получивший в руки долгожданную игрушку.

– Вы уж тут с ними потолкуйте, я вас на кухне подожду, – от голоса старика Илья даже вздрогнул. Роман кивнул молча, и старик ушел. Полицай уселся в кресло и представился.

– Роман, будем знакомы. Ты – Илья, ты – Антон, правильно? Вот и отлично. Рассказывайте.

– О чем? – придушенным голосом спросил Илья. События развивались слишком быстро, он не успевал за ними, и плохо понимал, о чем можно говорить в такой ситуации.

– О себе. Мне Владимир Николаевич про вас только одно сказал – встретил на улице двух злых, грязных и голодных пацанов, оба вооружены, но дураки дураками. Боюсь, говорит, как бы эти волчата глупостей не наделали, перебьют ведь их. Волнуется он за вас, видите ли. Так что валяйте, рассказывайте, и побыстрее. Времени у меня немного, я на дежурстве. – Роман умолк, смотрел то на Илью, то на Антона.

Первым исповедался Илья, Антон иногда дополнял его рассказ комментариями и дополнениями. Роман не перебивал, кивал иногда и следил за каждым их движением. И, выслушав отчет о контактах с новыми хозяевами города, заговорил сам.

– Понятно все с вами, хоть и дураки, но все равно молодцы. Правильно сделали, что людей искать стали, вас бы рано или поздно звери эти пристрелили бы, или сами от голода умерли. Люди, ну, как вы или Владимир Николаевич без справки комендатуры выходить дальше границ района проживания не могут. А выдают эту справку взамен паспортов, а у вас их нет. Там же и карточки эти гребаные получать надо, а по ним уже продукты. Так что сидите пока тихо и чтобы без фокусов. Попробуем вам документы сначала сделать, а там посмотрим, – как-то неопределенно высказался Роман, и снова достал отобранный у Ильи пистолет.

– Смотри, тут ничего сложного нет, поймешь с первого раза. Предохранитель вот, перед тем, как стрелять или убрать переводить не забывай. Магазин доставать вот так, и обратно, – пистолет ожил в умелых руках, Илья, как зачарованный смотрел на все движения и манипуляции Романа. А тот обращался с оружием как заправский шулер с колодой карт – ловко, уверенно и виртуозно. Илья и Антон потрясенно молчали.

– И в кармане лучше его не таскай, это тяжело, да и курок зацепиться за подкладку может, быстро вытащить не успеешь. Держи. Повтори. – Пистолет упал на диван рядом с Ильей, тот осторожно взял его, снял и снова поставил на предохранитель, вытащил и втолкнул обратно полный магазин. И понял, что больше никогда в жизни, находясь в сознании, здравом уме и твердой памяти, никому не позволит так просто вырвать оружие у себя из рук.

– Теперь ты. Этот вот можешь сразу выкинуть, или Владимиру Николаевичу отдай картошку чистить. – Роман брезгливо отложил в сторону недавно добытый Антоном в бою нож. – А вот этот ничего, оставь, хорошая вещичка. – Нож вслед за пистолетом приземлился на диване, на это раз рядом с Антоном. Тот осторожно и неуверенно потянулся к ножу, взялся за рукоять и так и замер.

– Держишь неправильно, так нельзя, сам пораниться можешь. Вот прямой хват, а вот обратный. – Роман снова извлек нож из руки Антона и продемонстрировал несколько приемов. Потом отдал оружие онемевшему Антону, и заговорил негромко, глядя куда-то в сторону и вверх:

– С пистолетом или автоматом проще, есть эффект дистанции. Автоматным огнем из засады легче всего, на спуск нажал – и все, дальше все сделает пуля. Нож – это значит взять жизнь вблизи, чувствуя весь процесс. Тут только своими руками, и все зависит от тебя, от того, как ты два вопроса для себя решишь – как это сделать правильно физически и как разобраться с запретным барьером. Ничего, научишься, – снова туманно и непонятно пообещал он, потом поинтересовался:

– Вопросы есть? – и Илья решился, вопросов накопилось много.

– Да, что это за патрули? И чем они отличаются от полиции?

Роман скривился, помолчал немного, но все же ответил:

– Полиция порядка. Обеспечивает безопасность отдельных районов города, где люди живут. А тех, новых, – Илье показалось, что Роман с трудом воздержался от ругательства, – и полиция и патрули сторожат. Вот там отборное зверье, по-моему, это даже не люди, не знаю, кто. Мы по месту, а они по всему городу носятся, и комендатуры охраняют, из наших там никого. Мы так – первый буфер между людьми и хозяевами новыми, практически никто и звать нас никак. Но отчеты каждый день собакам этим, доклады, что да как на территории. Быстро все они как провернули, заранее готовились. А я все гадал, почему такая спешка, зачем все силовые ведомства привели в полную боеготовность. Официально было объявлено, что на случай бунтов и массовых выступлений населения, а на самом деле вот что оказалось. Это они после той резни на площади, в день города…

– Мы там были, – с гордостью сообщил Антон, и сразу примолк.

– Куда ж без вас. – Роман почему-то с насмешкой смотрел на Илью, и тому только и осталось, что опустить глаза.

Роман умолк ненадолго, и снова заговорил:

– А про патруль этот я только одно знаю – как увидите их, бегите. В кусты, в люк канализационный, куда угодно, только чтоб они вас не видели. Смотреть на них нельзя, близко подходить нельзя, заговаривать тем более. Во-первых, они тебя не поймут, а во-вторых, сразу стрелять будут. Говорят, что это у них каста какая-то особенная, они при поступлении на службу клятву дают в течение определенного времени нести всем людям только боль и зло, то есть забирать и уничтожать самое дорогое и близкое. Людей на улицу выгнать, ребенка у матери отобрать, старика пристрелить – это по их части.

– А как узнать, что это патруль? – это уже подал голос Антон, – как их отличить от вас? По форме?

Роман усмехнулся, потом пояснил:

– Не ошибешься. И одеты они как уроды – халаты какие-то до колен, штаны в сапоги заправлены, шапки высокие лохматые. А вонь от них просто страшенная, с ног валит. Раньше, как твари эти из-под земли лезли, так всегда рядом кто-то из патрульных этих околачивался, а сейчас – нет. Мы в оцеплении стоим, если заранее известно, где все это начнется. А если внепланово, то просто следим, чтобы их никто не трогал.

– Как – заранее известно? – Илья даже привстал, но тут же уселся на место под пристальным взглядом Романа, – они что, заранее знают, где «дверь» откроется?

– «Дверь»? Да, можно и так сказать. А чего тут знать-то, каждый раз в одном и том же месте, только в разные дни. Вот тогда заранее знаешь, где сегодня новых посетителей встречать будут. А если внепланово, то тут только бдительность приказано усилить и оказывать содействие вновь прибывшим.

– У нас, там, где мы жили, два раза в неделю открывалась, и каждый раз духов кто-то встречал, – поделился с Романом информацией Антон. Илья отмалчивался, он обдумывал новые сведения, но как их использовать, пока не знал.

– Духи? Да, верно. Духи и есть – гнилые твари, бандиты и отморозки, – согласился Роман, и тут же добавил:

– Здесь, кстати, ни разу «двери» эти не открывались, сам я во всяком случае не видел, и даже не слышал. У нас тут пока чисто, но это пока. Так что… – он не договорил. Из коридора донесся стук, потом щелкнул замок, открылась входная дверь, люди говорили негромко, но второй голос показался Илье знакомым. Роман вскочил с кресла, выбежал в коридор, оставив дверь комнаты открытой.

– Владимир Николаевич, Ромка у вас? Его мать ждет, – услышал Илья, и тоже вышел из комнаты.

– Ты чего пришла? Иди быстро домой, я сейчас приду, – Роман пытался закрыть дверь, но Наташа уже увидела идущего по коридору Илью, улыбнулась ему и крикнула через плечо брата:

– Привет, ты чего не выходишь? Я там почти час торчала…

– Иди домой, кому сказал! – Роман почти выталкивал сестру за дверь, но та упиралась.

– Да не толкайся ты, дай мне с людьми поговорить, я скоро как эти твари стану, язык человеческий забуду.

Роман обернулся, коротко глянул на Илью, и тот пожалел, что не остался в комнате. Но бежать назад сейчас было бы стыдно и глупо, поэтому Илья попытался улыбнуться в ответ, но получилось не очень.

– Занят был, дел много, – выдал он первую пришедшую в голову чушь и с удивлением почувствовал, что краснеет. И подумал, как хорошо, что в коридоре было темно, и девушка ничего не заметит.

– А это кто? – Наташа уже рассматривала показавшегося следом за Ильей Антона, – и тот быстро представился сам:

– Я Антон, а… – но тут растерявшийся на мгновение Роман, не обращая внимания на протестующие крики, вытолкал сестру на лестничную площадку и захлопнул перед ее носом дверь. Потом объяснил оставшимся в коридоре:

– Это моя сестра, я живу рядом, на четвертом этаже. С ней и с матерью. Вопросы?

– Нет вопросов, мы все поняли, – быстро согласился с объяснением Антон.

– Отлично. Значит, так. Сидите тихо, из дома не выходите. Даже по ночам, – он внимательно осмотрел обоих, дождался, пока те подтвердят, что усвоили сказанное, и продолжил:

– Сначала справки попробуем вам сделать, потом посмотрим. И еще, предупреждаю сразу – если потянет на подвиги, то валите отсюда сразу и геройствуйте где-нибудь в другом месте, чтобы никто из-за дури вашей кроме вас самих не пострадал. И Владимира Николаевича чтобы слушались, – заметив вышедшего из кухни старика, закончил вводную лекцию о правилах проживания на вверенной ему территории Роман. И отчитался о проделанной работе:

– Все, поговорили. Вроде, не совсем дураки и должны понимать, что происходит.

И тут же без перехода снова посмотрел по очереди на Илью, потом на Антона, и закончил ознакомительную беседу:

– А если что, я вас сам патрулю этому сдам, и никакие игрушки вам не помогут. Не такое видал, а уж с вами и подавно справлюсь.

И последние его слова не были бравадой, Илья понял это по тусклому нехорошему блеску в глазах Романа, появившемуся на миг, и снова пропавшему. Антон, видимо, тоже заметил стремительное преображение их собеседника, и торопливо пообещал:

– Будем слушаться, обещаем.

– Вот и славненько. Все, Владимир Николаевич, я пошел.

– Спасибо, вам, Роман, большое спасибо. Не знаю, чтобы мы без вас… – но Роман уже бежал наверх, и слов благодарности не слышал. Правда, прежде чем выйти из квартиры, он успел украдкой показать Илье кулак, но этого больше никто не заметил.

– Ученики мои, и он, и Наташа. И еще дети из нашего дома, и из соседних. Я в школе работал, химию преподавал. Роман, честно говоря, плохо учился, неинтересно ему было. Ну да ладно. А школу новые власти первым делом закрыли, я-то сам уж давно на пенсии, да детишек жалко, вырастут такими же дикарями.

– Простите нас, пожалуйста, – замямлил Илья, – мы думали, что вы… – но старик не стал его слушать.

– Ничего, ничего, время такое. Роман ведь почему тварям этим служить пошел? Лучше, говорит, я тут за вами присматривать буду, чем чужого кого поставят. Вот и присматривает, спасибо ему. Но вы уж его не поведите, иначе всем нам конец. Пойдемте, обедать пора.

Антон и Илья вежливо пропустили хозяина квартиры вперед, потом ломанулись в кухню одновременно, застряли в дверях. Волшебный запах жареной картошки сводил с ума, а мир вдруг повернулся другой стороной, обещавшей покой и тепло. И защиту – от голода, зимы и повернувшего вспять времени, когда город снова начинает жить по давно забытым законам темного, дикого средневековья.

Операцию по проверке курьерской фирмы пришлось отложить на неопределенный срок. Илья психовал, срывался, потом злился на себя, но поделать ничего не мог. Приказ Романа не высовываться выполнялся беспрекословно, Илья и Антон сутками не выходили из дома. Погулять выходили на балкон, торчали там часами, бесцельно смотрели вниз и болтали с Наташей. Но и эти посиделки скоро пришлось прекратить – в город пришло настоящее несговорчивое осеннее ненастье, зарядили дожди, и все чаще они переходили в мокрый снег. Впрочем, выход нашелся – «гулять» стали на лестничной площадке, часами сидели на подоконниках, трепались ни о чем. Окна подъезда выходили во двор, из них хорошо были видны, все, подходившие к дверям.

– Ромка приехал, – с этими словами Наташа мчалась к себе домой, Илья и Антон нехотя уходили в квартиру Владимира Николаевича. Но потом разбегаться пришлось уже в последний момент, как тараканам с кухни – темнело очень рано, уличное освещение давно не работало, и о приходе Романа Наташа догадывалась только по звукам его шагов. Тот предпочитал ходить пешком, машиной пользовался редко. Но в один из темных, длинных вечеров двор озарился красно-синими огнями, к домам подъехали пять или шесть полицейских машин. Илья, Антон и Владимир Николаевич смотрели в окно – из машин выбегали люди в черной форме, двое зашли и в их подъезд. Илье показалось, что в руках полицаи держат какие-то списки.

– Принесла нелегкая, не наши это, и Романа не видно, – бормотал старик и то снимал, но надевал очки, пытался рассмотреть все, происходящее на улице. В подъезде раздался топот множества ног, Илья выскользнул в коридор, приник ухом к входной двери.

– Да я кардиолог, что я могу. Вам инфекционисты нужны, – тревожно оправдывался кто-то, но его не слушали.

– В твоей регистрационной карте сказано, что ты медицинский институт заканчивал. Наврал, что ли? – спросили его, и тот торопливо оправдывался.

– Нет, все верно, но я узкий специалист…

– Ничего, сойдет.

Звуки шагов стихли, Илья кинулся к окну. Из подъезда вышли двое, одного втолкнули на заднее сиденье машины. Полицай захлопнул дверь, уселся за руль. Машина чуть качнулась, взвыла сирена, взвизгнули колеса, разбрасывая снежную кашу. Автомобиль вылетел со двора, с воем и огнями пронесся по дороге, исчез в темноте.

– Случилось что-то. – Антон бегал от одного окна к другому, Илья включил телевизор, но не увидел там ничего, даже бегущей строки. Экран был мертв и страшен, картинка дрожала. Илья поспешно нажал кнопку пульта, выключил бесполезный телевизор. По батареям грохнуло два раза.

– Пошли, – услышав условный сигнал, Антон выскочил из квартиры первым, Илья чуть замешкался. Когда он вышел в подъезд, Наташа уже торопливо делилась новостями:

– Ромка сказал, что это чума, духи, с собой притащили. И никто не знал, у них там народу поумирало – жуть! Им антибиотики нужны, а дурни эти чеснок ели и через костры прыгали, представляете!

– Так дикие же люди, что с них взять! – пренебрежительно высказался Антон, Илья не мог блеснуть красноречием, он предпочел промолчать.

– Вот теперь по спискам из комендатур врачей ищут, медсестер – всех, кто в медицине хоть что-нибудь понимает. Сказали, что если им остановить эпидемию удастся, то разрешат в город постоянно ходить, а не по разовым пропускам. Эх, и чего я медучилище не пошла… – с тоской вздохнула девушка.

– Наоборот, радуйся. Представляешь, увезли бы сейчас в помойку, да еще и к чумным крысам. И неизвестно, чем бы все закончилось. – Антон живописал Наташе возможные перспективы деятельности на врачебном поприще, и девушка поежилась. Илья снова оказался в тени, но так было всегда. Во время их «прогулок» Антон заливался соловьем, у него всегда в запасе был анекдот или шутка, Илья же отмалчивался. Но сейчас был не тот случай.

– Там кто-то умер? От чумы? – спросил девушку Илья, и она немедленно подтвердила:

– Да, Ромка сказал, что много, они в респираторах мертвых выносили и… – она не договорила, отвернулась к стене. Антон со страдальческим видом посмотрел на Илью – что ж ты, братец, девушкам такие вопросы задаешь? Соображать надо! Но Илье было не до сантиментов.

– Так их где-то хоронят, да? Получается, что в городе теперь еще и чумные кладбища будут? Ну, все, теперь нам точно крышка. – Наташа уставилась на него мокрыми испуганными глазами, Антон, судя по его виду, ничего не понял.

– Антисанитария, школы закрыты, власть у дикарей неграмотных, чума теперь – чего в городе еще не хватает? – Илья не понимал, как можно не видеть таких простых вещей. Антон и Наташа смотрели на него во все глаза.

– Чего? – спросила девушка дрожащим голосом, – чего еще нам не хватает? Все есть уже, полный набор. Не пугай, пожалуйста, и так страшно.

– Костров инквизиции, чего ж еще. Думаю, что скоро и до этого дойдет.

– Елки, и правда. Они совсем с цепи сорвались, полными хозяевами себя тут возомнили. Делать-то что? – Антон растерянно смотрел на Илью, но ответа не дождался.

– Сколько раз вам говорить – не вылезайте, – раздался за спиной знакомый усталый голос. Илья вздрогнул и обернулся – по лестнице медленно поднимался Роман. Они прозевали его появление, и, похоже, было уже очень поздно – домой раньше полуночи брат Наташи никогда не возвращался.

– Ну, чего смотрите? Брысь по домам, – но Роман был настолько вымотан, что на угрозу сил не осталось. И, вместо того, чтобы идти в квартиру, он уселся рядом с Антоном на подоконник.

– Ром, дай поговорить-то, – неуверенно попросила брата Наташа, но тот махнул на нее рукой.

– Говорите, кто вам не дает. Только вы не говорите, а орете на весь дом. И соседи в курсе дела. Я тебе больше вообще ничего никогда не скажу. Ты хоть понимаешь, чем это все закончиться может? Для тебя, для матери, для них, – Роман указал на Илью и Антона. – Про себя я вообще молчу. Ну, ничего, это мне наука. – Роман умолк, Наташа опустила глаза, но тут же набросилась на брата:

– А что нам делать? Я из дома уже два месяца не выхожу, дорогу забыла! В комендатуру эту уродскую только и все! Я скоро лаять начну или выть, как они… – и осеклась, замолчала, отступила назад.

– Что делать? Я тебе потом скажу, что! Пошла домой быстро! – Роман рявкнул так, что Антон свалился с подоконника, спрятался за Илью и прижался спиной к стене.

– Не ори на меня, я мамке скажу! – Наташа еще не плакала, но голос у нее уже дрожал.

– Я ей сам тогда знаешь, что скажу! Быстро в квартиру! – уже тише, но с той же интонацией повторил Роман. Наташа повернулась и через ступеньку побежала вверх по лестнице, Илье показалось, что плечи девушки вздрагивают.

Роман смотрел сестре вслед, проводил взглядом до двери. Дождался, пока Наташа войдет в квартиру и демонстративно грохнет входной дверью, потом посмотрел на Илью и Антона.

– В городе чума, это правда? – Илья начал наступление первым. Роман слегка обалдел от такой наглости, и поэтому сразу ответил:

– Да, в двух районах. Человек сто уже умерло, больных еще больше. Откуда только она взялась, ума не приложу. Ведь ее, вроде, крысы и суслики переносят. Или нет?

– Подожди, я сейчас. – Илья помчался вниз по ступенькам, вбежал в квартиру, бросился в их с Антоном комнату. Не включая свет, подбежал к дивану, запустил руку под подушки. Там лежали два главных его сокровища – пистолет и та самая монета, найденная рядом с «дверью». Илья схватил тяжелый кругляш, побежал обратно.

– Смотри, – он показал монету Роману, – это двенадцатый век, плюс-минус пятьдесят лет. Я нашел ее полтора месяца назад у одной из «дверей». Кто ее потерял, я не знаю, не видел, а те, кто видели, уже ничего не скажут, их убили. Чума пришла оттуда же, откуда и монета – из прошлого. Они притащили ее с собой вместе с грязью и дикостью. Надо что-то делать, Роман, если их не остановить, то нам конец. Ты что, не понимаешь?

Роман молча крутил монету в пальцах, рассматривал с обеих сторон.

– Двенадцатый век, обалдеть можно. Это сколь лет прошло? Пятьсот? Шестьсот? Не удивительно, что они унитазом пользоваться не умеют, во дворах ямы выгребные копают. Мать твою, а все думал, что ж за придурки такие – костры в квартирах, говорить не умеют, темноты боятся. Тогда все ясно! – Роман говорил сам с собой, не сводил с монеты глаз, про существование Ильи и Антона он словно и забыл.

– Да, а кладбище их, сказали, в парке будет. Там уже могилы роют, хорошо, что земля еще не смерзлась, – зачем-то поведал жутковатые подробности начавшейся в городе эпидемии давно забытой болезни Роман. Он замолчал, а Илья и Антон не решались прервать паузу.

– Весной оно может вскрыться, там река рядом, если затопит… – решился заговорить Илья, и Роман очнулся. Он спрыгнул с подоконника, вернул монету Илье и тихо сказал:

– Конечно, надо. Думаешь, ты один тут такой умный?

– Нет, не думаю, – честно и откровенно ответил Илья, и Роман хитро и зло улыбнулся ему.

– Вот и молодец. Только сначала выяснить надо, почему они сюда толпами лезут, согласен?

С Романом Илья был полностью согласен. Он даже хотел рассказать ему об их с Антоном плане навестить курьерскую фирму, но не успел.

– Все, хватит на сегодня. Валите домой, ночь уже, – распорядился Роман, и тяжело затопал по лестнице наверх.

Антибиотики, как и другие достижения цивилизации, оказались эффективнее чеснока и скачек через огонь. Через три дня Владимир Николаевич сообщил Илье и Антону, что пришельцы от чумы больше не умирают, а больные медленно, но верно поправляются. А еще через день Роман примчался в квартиру к учителю ни свет ни заря, вытряхнул Илью и Антона из постелей, потащил за собой.

– Вы работали вместе с этим, как его, – Роман вытащил из нагрудного кармана форменной куртки сложенный вчетверо листок, развернул, прочел что-то, – с Захаровым. Он в тридцать четвертой квартире живет, его тоже привлекали во время эпидемии. Он, правда, кардиолог, но туда всех медиков гребли, даже хирургов пластических. Он вот тут пишет, что вы сами изъявили желание и в качестве добровольцев помогали ему… Так, а чем именно помогали, он не пишет. Ладно, соврете что-нибудь. Перевязки там делали, «утки» выносили, не знаю… Так вот, вы ему помогали, и паспорта свои там потеряли. Никто проверять это не будет, там выжгли все до камня, скоро дома разломают, ровное место будет. Сейчас фотографироваться, потом что-то типа анкеты заполнить надо. Завтра справки будут готовы, забирать сами пойдете. – Роман вдруг замолчал, нахмурился, и, оттолкнув Илью с дороги, вышел вперед.

Они уже давно пересекли пустырь, прошли мимо памятного забора, через нейтралку, и теперь подходили к двухэтажному кирпичному зданию. Рядом не было ни души, перед подъездом стояла черная блестящая машина, передние дверцы были открыты. Илья не очень хорошо разбирался в автомобилях, но тут сразу догадался, что это была очень дорогая иномарка. Но весь ее шикарный вид портила какая-то бесформенная композиция на переднем «обвесе». Илья сунулся вперед, чтобы получше разглядеть инсталляцию, но Роман с силой рванул его за воротник назад.

– Не лезь. Стойте здесь и отвернитесь. Отвернитесь, я кому сказал! – шепот Романа был так же страшен, как и его крик. Илья и Антон послушно застыли на месте, ежась от холодного, с колючими мелкими снежинками ледяного ветра.

– Я сейчас вернусь. Если он выйдет, не пяльтесь, не поворачивайтесь, не двигайтесь. Вас тут нет, поняли? – Роман закончил непонятный инструктаж, и вошел в помещение управы.

– Ничего не понял. Притащил сюда в такую рань, да еще и смотреть никуда нельзя. Может, у него и паранойя, но я не собираюсь… – Антон демонстративно повернулся, Илья тут же последовал его примеру. Иномарка стояла близко, и первой странностью в ее облике было, что номера на машине отсутствовали. А бесформенным пятном, еще раньше привлекшем внимание Ильи, оказалась полуистлевшая оскаленная собачья голова. Череп каким-то непостижимым образом крепился на древко метлы, намертво прикрученной к «кенгурятнику». Собака при жизни была крупной породы – кавказская или среднеазиатская овчарка, не меньше. В некоторых местах шкура уже облезла, и сквозь дыры хорошо просматривалась белая кость.

– Сволочи, живодеры, мать их, скоты… – Антон бессильно и тихо ругался рядом. Илья справился с приступом тошноты и отвернулся. Он решил последовать совету Романа, и смотрел теперь то себе под ноги, то вверх, в снежное мутное небо, то на голые бурые ветки кустов. Куда угодно, только не назад, на так страшно и чудовищно «украшенную» машину за их спинами. Антон поднял лицо вверх, закрыл глаза, и снежинки таяли от его дыхания.

– Зима скоро, – негромко сказал он, – Новый год, каникулы.

– У тебя теперь на всю оставшуюся жизнь каникулы, – сейчас Илья внимательно рассматривал снежную кашу у себя под ногами, – про елку еще вспомни.

Поговорить о елке и подарках не успели. Захлопали, закрываясь, дверцы страшной машины, взревел мотор, и иномарка укатила. Но Илья не оборачивался, Антон, казалось, так и уснул с поднятым к небу лицом.

– Все, уехал. Пошли, я бумагу уже отдал, к фотографу надо. Вы чего? – Роман с удивлением рассматривал странно молчаливых Антона и Илью.

– Это и был патрульный? – у Ильи перед глазами все еще стояла чудовищная картина: отрезанная голова собаки на пучке прутьев.

– Да, с проверкой притащился. Зверье, говорю же, в городе собак почти не осталось, всех мрази эти перерезали, и бездомных, и домашних.

– А метла зачем? – Антон ошалело смотрел на Илью, но тот и сам ничего не понимал.

– Вроде, как символ порядка и чистоты. Но если учесть, какой свинарник они около себя разводят… Черт его знает, я в этом не разбираюсь. Ладно, пошли уже, там только наши, не бойтесь.

– Мы не боимся. Я вот что подумал – а если он человеческую голову вот так привяжет, вместо собачьей, и будет с ней по городу кататься, нам тогда тоже отворачиваться? Или сразу на колени падать? – Илья снова говорил, ни к кому не обращаясь, Антон молчал – добавить к сказанному ему было нечего.

Роман оглянулся, чуть наклонился вперед и очень тихо проговорил:

– Думай пока о чем-нибудь другом, ладно?

И уже нормальным обычным приказным тоном прикрикнул:

– Быстрее, вас там ждать не будут.

Церемония оформления документа прошла стремительно. Секретарша или делопроизводитель, не глядя на Антона и Илью, выдала им пустые бланки анкеты. Через пять минут отобрала исписанные листы, и с недовольным видом показал на конец коридора:

– Фотограф там, снимите верхнюю одежду.

Пришлось топать в дальний конец коридора и подпирать стенку почти полчаса – ждали, пока освободится фотограф.

– Усольцев! – крикнули, наконец, из кабинета, и Илья первым рванул на зов. По совету Романа он немного наклонил голову, надул щеки и нахмурился. В таком виде он и красовался на приклеенной к справке фотографии.

– Вылитый «дух». Один в один с нашими новыми друзьями, не отличишь. – В словах Антона проскользнули нотки зависти. Он сделал все точно так же, как и Илья, но получилось не просто ужасно – смешно. Деваться было некуда, справка с дурацкой фотографией была их главным документом и пропуском в город.

– Теперь можете и погулять сходить, полицаи вас не тронут. Патрульным только на глаза не попадайтесь. Если что – бегите, как я вам говорил, – напутствовал их тем же вечером Роман. Он сам зашел к Владимиру Николаевичу, посмотрел выданные Илье и Антону виды на жительство.

– И до темноты вернуться постарайтесь. Эти-то дурни все попрячутся, но и людям по городу по ночам ходить теперь нельзя. Патруль если кого увидит, то стреляет сразу, без предупреждения. Если не успеете до ночи – отсидитесь лучше где-нибудь, утром вернетесь.

– Спасибо, – Илья не знал, как благодарить Романа. Но тот не слушал, продолжал гнуть свое:

– И без фокусов, понятно? Вышли, погуляли, вернулись. Всем все ясно? – он по очереди припечатывал взглядом к стенке Илью и Антона.

– Да, – хором ответили они, но Роман им не поверил.

– Поймите, вас в любой момент остановить и обыскать могут. Если что – у вас даже могилы не будет, вам это понятно? – он вдруг почувствовал всю тщетность своих усилий, поднялся и вышел в коридор.

– Ну что вы, Роман, они все прекрасно поняли и сделают, как вы им говорите. Правда? – Владимир Николаевич смотрел то на своего бывшего ученика, то на Илью с Антоном.

– Да, сделаем, – снова хором поклялись они.

– Надеюсь. Все, доброй ночи. – Роман вышел, захлопнул за собой дверь.

– Доброй ночи, – повторил за ним старик, и скрылся в комнате.

– Еще чего, пойду я туда с пустыми руками. Пусть меня любая тварь в этом городе боится, я столько времени тут как крыса в норе отсиживался, – ворчал, укладываясь спать, Антон.

– Обыскать они нас могут! Да пусть догонят сначала, правда? – в который раз он обратился за поддержкой к Илье.

– Конечно. Да мы же ненадолго – туда и обратно. Посмотрим только, рядом погуляем – и все, – немедленно отозвался тот.

– Вот именно. Ладно, спать давай, завтра вставать рано.

Илья послушно закрыл глаза. Перед завтрашним визитом в курьерскую фирму нужно было хорошо отдохнуть.

 

Глава 4

Утро преподнесло сюрприз – за ночь в городе выпал первый снег. Грязь и мусор укрыла тонкая пушистая пелена, и наступать на нее было почему-то боязно. Илья и Антон потоптались на крыльце около подъезда – до них из дома не выходил еще никто, следов на снегу не было.

– Ладно, пошли. – Антон шагнул вперед решительно, будто в открытый космос, Илья, балансируя, пошел по бортику, качнулся, не удержал равновесие и спрыгнул на снег рядом с Антоном.

– Пошли, ты ничего не забыл?

– Не забыл, два раза проверял.

Они быстро зашагали по мокрому снегу, Илья обернулся, посмотрел на окна третьего этажа. Ему показалось, что за ними кто-то наблюдает через приоткрытую балконную дверь. Но она тут же захлопнулась, задернулась плотная штора. «Наташа, обиделась, наверное» – решил Илья. Он догнал уже ушедшего далеко вперед Антона, пошел рядом. Обитаемые многоэтажки остались позади, дальше дорога вела их вдоль забора котельной к пустырю. Илья и Антон шли через него как через лес, невидимые среди высоких заснеженных стеблей. Дорожка из бетонных плит вывела их к нейтралке, пустые дома отрешенно смотрели на людей мутными окнами.

– Аж жуть берет, будто кладбище посреди города, – буркнул себе под нос Антон. Илью тоже всякий раз охватывало беспокойство, и подступала тревога, когда он приближался к брошенным домам.

– Да, страшновато тут, – Илья непроизвольно ускорил шаг, стараясь как можно скорее миновать жутковатое место. Но еще неизвестно, что ждало их впереди, захваченный оккупированный город не раз давал понять людям, что они тут лишние. Здание комендатуры обошли стороной, хоть иномарки с чудовищным «украшением» на обвесе поблизости не было. Дальше двинулись по грязной снежной каше, а движение на дроге стало оживленным, Илья и Антон еле успевали уворачиваться от грязных брызг, летевших из-под колес машин.

Первый, заселенный пришельцами район прошли относительно благополучно – две полицейские машины, не останавливаясь, проехали мимо. Новые жители только орали что-то из окон, да двое попавшихся на пути бандерлогов показали на Илью и Антона пальцами и заржали во всю глотку. Отвечать ни в коем случае было нельзя, любая попытка защититься расценивалась как нападение. Илья и Антон ускорили шаг, почти побежали прочь. Сейчас у них была другая цель, другая задача, и отвлекаться на пусть обидные, но все же мелочи, никто из них не собирался. Илья успевал на ходу заметить все – кучи мусора и объедков, грязные зловонные тротуары, ставшие канализационными стоками, и вонь, чудовищную вонь. Ее не смог победить даже свежий холодный ветер, она сочилась из каждого окна и подъезда.

– Сейчас стошнит, давай бегом, – простонал сквозь зубы Антон, и, не дожидаясь Илью, рванул вперед. Но почти сразу им пришлось остановиться – на улице с двух сторон одновременно раздался рев автомобильных сигналов и нечеловеческий вой.

– Давай сюда! – Илья рванул растерявшегося Антона за рукав, они нырнули за перевернутый киоск. Вой и рев приближались, в какофонии можно было различить отдельные звуки – это кричали человекоподобные существа. Две черных иномарки пронеслись по дороге перед домами, они с трудом разъехались в последний момент, подняли фонтаны брызг из-под колес и помчались дальше.

– Я ему сам башку отрежу и так же к бамперу прикручу. И по городу покатаюсь. Еще не знаю как, но я это сделаю. – Илья смотрел вслед одной, самой ретивой иномарке, ее задние габаритные огни еще не пропали в усилившемся снегопаде.

– А сможешь? Ну, голову отрезать? – поинтересовался Антон, – и прикрутить?

– Не знаю. Наверное, нет, не уверен. – Илья встряхнулся, осмотрелся по сторонам. – Хорошо, хоть их издалека слышно, спрятаться успели.

– Да уж, какая-то польза. Ладно, пошли, нам еще топать и топать.

Они двинулись дальше по грязным мокрым улицам. Идти становилось все труднее, кучи мусора и отбросов перегораживали дорогу и в них отчетливо просматривались наезженные колеи. Дикари нашли отличный выход – зачем убирать мусор, когда его можно трамбовать прямо рядом с домом?

– Стоять, – негромко и развязно скомандовал кто-то, Илья застыл на месте, Антон обернулся на голос. К ним подходили два полицая, в такой же, как у Романа черной форме, с дубинками в руках.

– Документы, – потребовал один, второй остановился неподалеку.

Илья и Антон подали полицаю свои справки, тот долго изучал их, сверял фотографии с лицами людей. Потом поинтересовался сквозь зубы:

– Куда идете? – полицай возвращать с таким трудом добытые справки не спешил. «Если он попытается обыскать меня, я его убью» – мысленно поклялся себе Илья. Пистолет лежал за поясом джинсов, и вытащить оружие можно было в секунду. Илья покосился на второго полицая, но тот откровенно скучал, и на двух замерзших парней внимания не обращал.

– К родственникам, они на Озерной жили. Давно не виделись, волнуемся за них, они уже старенькие. – Антон вдохновенно врал, Илья решил ему не мешать.

– На Озерной? Так это вам еще пол дня топать. Проходите. – Полицай неохотно вернул Илье и Антону документы. – Вон туда идите, там срезать можно, – добавил он, указывая дубинкой путь.

– Ага, мимо супермаркета. Правильно, пусть полюбуются, – поддержал напарника второй, и оба заржали, совсем как недавно встреченные Ильей и Антоном пришельцы.

Перечить стражам порядка Илья и Антон не решились, пошли в указанном направлении. Пришлось сворачивать и топать по узкой, превратившейся в свалку улице, обходя смердящие груды мусора. Из окон снова орали, вышедший из подъезда жирный неповоротливый бандерлог неуклюже швырнул в Илью какой-то дрянью, но не добросил, угодил в лужу. Илья еле успел отскочить в сторону от поднявшегося фонтана тухлых брызг.

– Опять все стирать придется, – проворчал Антон, – интересно, мыло и стиральный порошок по карточкам давать будут?

– Вряд ли. Они не знают, что это такое. В двенадцатом веке люди мылись всего два раза в жизни. Мы лимит уже давно выбрали, нам не положено.

– Можно магазинчик какой-нибудь брошенный найти и там посмотреть, – Антон завертел головой по сторонам, потерял бдительность и едва не упал, поскользнувшись на очередном мусорном завале.

– В магазинах все украдено до нас, – Илья подхватил Антона, не давая ему упасть. Наконец, зловонная улица уже закончилась, они вышли к большому торговому центру. Илья помнил это место, здесь всегда было шумно и многолюдно. Но сейчас двери и окна супермаркета закрывали огромные ставни, два или три человека прошмыгнули в приоткрытые двери. А на площадке перед входом стояли сразу две черные иномарки с «украшениями» на «кенгурятниках», рядом с машинами беседовали их владельцы. Два гориллоподобных существа в темных бесформенных одеждах переговаривались невдалеке, и в руках у каждого Илья рассмотрел автоматы. «Отборное зверье, по-моему, это даже не люди» – вспомнил Илья сказанные Романом слова. Его характеристика оказалась точной – людьми зверообразных монстров можно было назвать с большой натяжкой. Илья увидел патрульных первым, и успел оттащить Антона назад. Теперь они с почтительного расстояния осторожно рассматривали чудовищ, готовые в любой момент бежать прочь.

– На снежных людей похожи, – шепотом высказался Антон, и Илья готов был с ним согласиться. Действительно, в облике патрульных было что-то первобытное, страшное, по-звериному жестокое и беспощадное. Похожие на медведей или гигантских обезьян существа стояли напротив друг друга, и порывы ветра доносили до людей несвязные звуки, еще не ставшие человеческой речью. Илье показалось, что именно так должны были общаться между собой первобытные люди перед дележом добычи. Представив, что это могла быть за добыча, Илья вздрогнул.

– Не удивлюсь, если окажется, что они людей едят. – Антон не сводил глаз с чудовищ.

– Это ему ты голову отрезать хотел. Вот, пожалуйста, у тебя есть прекрасная возможность. Хватит на два бампера одновременно. – Илья попятился назад – ему показалось, что один монстр заметил их. Но нет, это закончилась приятельская беседа, и патрульные рассаживались по машинам. Из-под колес взметнулись волны жидкой грязи, иномарки рванули в разные стороны. Рев сигналов постепенно стихал, Илья и Антон вышли на опустевшую площадку перед дверями супермаркета.

– Да, одному тут не справиться. Помощник нужен. – Антон посмотрел вслед иномаркам.

– Будет тебе помощник. Потерпи немного. – Илья пошел мимо полуоткрытых дверей торгового центра, вдоль закрытых широких окон первого этажа, повернул за угол. И тут понял, что их с Антоном путешествие на сегодня закончено, до офиса трижды проклятой курьерской фирмы они опять не доберутся. Илья остановился посреди дорожки, замер, не в силах сделать больше ни одного шага. То, что он увидел перед входом на станцию метро, породило стремление бежать, бежать, не оглядываясь, забиться в первый попавшийся темный угол и навсегда остаться там. Антон по привычке смотрел куда угодно, только не вперед – он налетел на Илью, толкнул его, и тоже застыл на месте.

– Что это? Похоже на… Илья, это же люди! – Антон говорил сначала тихо, потом громче, и последнюю фразу он почти выкрикнул. Илья хотел сказать ему, чтобы тот замолчал, но язык не слушался, губы онемели. Подобное зрелище Илья раньше встречал только в фильмах или на старых фотографиях времен последней великой войны, и никогда не мог представить, что ему доведется увидеть это своими глазами. Входные двери в павильон метро отсутствовали, а в проеме под потолком висели четыре мертвеца. В том, что это были именно люди, Илья не сомневался. Он отвернулся, потом снова заставил себя посмотреть на повешенных, и даже сделать несколько шагов вперед. На груди у каждого висела табличка с надписями, и Антон щурился, стараясь прочитать корявые строки.

– Не понимаю, что-то про ад, демонов из подземелья и наказание, – сказал он Илье, стараясь не стучать зубами.

– Это за то, что они в метро ехали. Там демоны и прочее. Под землей, – растолковал ему Илья смысл надписей.

– Это только троих, давно, почти неделю назад. А четвертого – позавчера, он после того, как стемнело, по улице шел, – негромко сказал кто-то за спиной, и Илья рывком обернулся назад, одновременно потянулся за пистолетом. Это говорил неопределенного возраста сутулившийся, закутанный в тряпье человек. Он потоптался на месте, и добавил:

– Отсюда не видно, но там еще одна петля есть, для следующих, кто по ночам по городу ходить будет. А метро закрыли, и тех, кто выйти пытался, расстреляли. Я тут живу недалеко, сам видел. – Человек оглянулся по сторонам, потом зашептал:

– Темнеет уже, бегите отсюда. Я рядом, в подвале живу, спрятаться успею. А вы бегите.

Илья и Антон, не сговариваясь, помчались прочь. Они бежали по знакомым провонявшим тухлятиной улицам, поскальзывались на отбросах и снежной каше, мчались дальше. Им в спину снова что-то орали, летели мимо и падали в зловонные лужи гнилые картофелины и еще какая-то дрянь. Илье было наплевать на это, у него перед глазами все еще маячил силуэт виселицы и четырех повешенных человек, виноватых лишь в том, что они посмели жить, как люди, а не как невежественные, дикие существа. Использование подземного транспорта и передвижение по улицам после наступления темноты считалось теперь тяжким преступлением, наказанием за которое была смерть.

Темнело очень быстро, и скоро Илья услышал хорошо знакомый металлический звон. Через некоторое время он повторился, но Илья и Антон были уже далеко от заселенных пришельцами кварталов, впереди из темноты темнели дома нейтралки. Третий удар рынды застал Илью и Антона посреди пустого темного двора, рядом с обгоревшими кузовами машин.

– Все, не могу больше, – Антон остановился, тяжело дыша, замотал головой.

– Сволочи, скоты, что же делать! – бессильно и яростно проклинал он оккупантов, – зверье, настоящее зверье… Потом замолк, посмотрел на приходившего в себя Илью.

– Смогу, – тихо сказал он, – теперь точно смогу. И отрезать, и к бамперу прибить. Сам, своими руками.

– Я тебе помогу, – пообещал Илья. – Пошли, ночь уже.

Они молча побежали через пустырь мимо забора котельной к жилым домам, к людям. Илья снова посмотрел на окна четвертого этажа – там почему-то было темно, в квартире Владимира Николаевича светилось только одно окно.

– Нас ждет, пошли скорее, – подтолкнул замешкавшегося Илью Антон. Они вбежали в подъезд, поднялись на третий этаж, постучали в дверь.

– Наконец-то, – старик пропустил их в квартиру, торопливо поворачивал в замке ключ, – целый день прошел, я уж чего только не подумал… Случилось чего? – спросил он, увидев выражение лиц обоих.

– Случилось, такое случилось… – Илья старался говорить спокойно, но все равно сорвался на крик, заорал во весь голос. Антон схватил его за плечи, основательно встряхнул, заставил успокоиться.

– Что творится, до чего мы с вами дожили. Выпустили зверье на волю, вот и результат, – прошептал Владимир Николаевич после того, как Антон закончил свой рассказ. Илья молчал, он отвернулся ото всех, прижался лбом к холодной стене. И стоило ему закрыть глаза, как перед ними всплывала страшно яркая и отчетливая картинка с повешенными. «Там еще одна петля есть…» – подбросила память еще одну чудовищную деталь. Еще одна… И, может быть, ей уже нашлось применение…

– Ты есть будешь? – Антон тронул Илью за плечо, но тот ошалело вскочил с табуретки, сначала не понял, о чем его спрашивают, потом в ответ замотал головой.

– Нет, не буду, не могу, завтра… – Илья вылетел в коридор, бросился в их с Антоном комнату, рухнул на диван. Не хотелось ни есть, ни говорить, ни спать, а подступившее забытье вдруг прошептало, что в городе еще много станций метро, и если рядом с каждой… Илья застонал как от боли, вцепился в пистолетную рукоять. И снова мысли прояснились, эмоции чуть померкли, уступили место новому, сильному и холодному чувству. Илья не мог точно сформулировать, дать ему название, крутились в голове два наиболее подходящих слова – гнев и ненависть.

– Илья, завтра в комендатуру идти надо, за карточками, – прошептал в темноте вернувшийся с кухни Антон.

– Сходим, – не поднимая головы, в подушку буркнул Илья, – обязательно сходим.

Наутро от вчерашнего снега не осталось и следа, под ногами хлюпала жидкая грязь, с неба падали тяжелые ледяные капли. Илья и Антон молча брели через пустырь к зданию управы. Вчерашний шок от увиденного лишил Илью чувств, мыслей и сил, он двигался, как во сне, не слышал обращенных к нему слов. Он плелся вслед за Антоном по бетонным плитам дорожки, смотрел себе под ноги. Илья даже не заметил, как они миновали пустые многоэтажки и вышли на дорогу. Здесь приходилось постоянно оглядываться, жаться к обочине от пролетавших мимо машин. Каждый водитель считал своим долгом окатить людей тучей брызг, и громко радоваться в случае удачи. К зданию комендатуры Илья и Антон подошли мокрые и злые, но ледяной «душ» помог Илье придти в себя. Они вошли в помещение, и дежуривший на входе полицай недовольно скривился, увидев их, брезгливо отступил назад. Но быстро вспомнил о своих обязанностях:

– Вам чего надо? – рыкнул он с безопасного расстояния.

– Карточки получить. Вот документы. – Антон почтительно подал охраннику две справки.

– Вон в то окно, – полицай указал нужное направление, и сразу потерял к посетителям интерес.

Ждать пришлось долго, очередь еле ползла, у заветного окошка постоянно вспыхивали ссоры, плакали дети. Наконец, дошла очередь до Ильи. Он пропихнул в узкую щель под толстым стеклом справку, недовольная служащая долго изучала документ. Потом порылась в стопке бумаг, вытащила два исчерченных квадратиками листа, и швырнула их вместе со справкой Илье. Он взял их, отошел в сторону, пропустил Антона. Обычный лист стандартного формата был разрисован сеткой, в каждой ячейке стоял штамп с названием комендатуры.

– Ничего не понял, что с этим делать? – подошедший Антон вертел полученные листы, изучал их со всех сторон.

– Это чтобы мы с голоду не подохли. Должен же кто-то тварей этих обслуживать, – громким шепотом пояснила пожилая женщина. Она стояла в очереди перед Ильей, и теперь аккуратно складывала полученные распечатки. – Хочешь, макароны эти быстрорастворимые, хочешь – водку. Две бумажки в день – выпивка и закуска. – Она горько усмехнулась, и медленно пошла к выходу.

– Водку? Это интересно, – глядя ей вслед, задумчиво проговорил Антон.

Для Ильи раздача спиртного тоже стала сюрпризом.

– Надо же, какая забота. Это чтобы напился и забылся? Бутылка в день – это не слабо. Да еще и под доширак. Эдак и самому в скотину превратиться можно.

– Ну, да. Как там у классика? «Водка портит божий лик. И уродует походку, и коверкает язык», – продекламировал Антон. И замолк под неодобрительными взглядами окружающих.

– Пошли, не пугай людей. – Илья направился к выходу.

Они вышли на крыльцо, постояли немного под козырьком. Дождь разошелся, с мутного неба лились холодные, смешанные со снегом потоки ледяной воды. За спинами грохнула входная дверь, на пороге показался полицай:

– Идите отсюда, чего встали! – гаркнул он, и двинулся к парням.

– Не ори, уйдем сейчас, – огрызнулся Илья.

– Ты что сказал? С кем разговариваешь? – полицай схватился за висевшую у него на поясе дубинку, но вдруг замолк, и быстро ретировался с крыльца. Илья обернулся – на дороге перед зданием управы стояли четверо духов. Они рассматривали людей, переговаривались негромко, но с места не трогались, выжидали чего-то.

– Надо идти. – Антон глубоко вдохнул, спустился по ступеням вниз, Илья пошел следом. Они быстро пошли к дороге, перебежали ее, свернули к пустым домам.

– За нами идут, – Антон успел оглянуться, – не отстают. Давай бегом, успеем.

Они рванули через двор, промчались мимо искореженных сгоревших автомобилей, пробежали между двумя многоэтажками и вылетели к пустырю. И остановились – по дорожке навстречу шли два человекообразных существа, еще двое что-то орали позади.

– Стоять! – разобрал Илья в нечленораздельной речи знакомое слово. Но бежать все равно было некуда, оставалось только следить за приближавшимися тварями. Те подходили не спеша, перебрасывались короткими репликами, словно прикидывали, как долго эти жертвы смогут сопротивляться. Духи почти замкнули вокруг Ильи и Антона кольцо, бежать можно было только через мокрые, бурые заросли по обеим сторонам дорожки. Но Илья словно примерз к месту, он смотрел на приближавшихся духов, на ножи в их руках. Одна тварь сделала выпад, Антон шарахнулся назад, и пришельцы дружно загоготали. Другой повернулся к Илье, оскалился, показались желтые гнилые клыки, от него пахнуло смрадом. В эту же секунду исчезли звуки и краски, границы мира сузились до краев бетонки и верхушек мокрых трав. Все, что находилось дальше, пропало, растворилось в буром мареве, и, кроме ощерившейся звериной морды, Илья не видел ничего. Он рывком выдернул из-за пояса пистолет и, не целясь, выстрелил в пришельца. Тот остановился, смотрел то на стремительно промокавшую от крови куртку, то на Илью. От людей твари ожидали чего угодно – стонов, плача, просьб о пощаде, но только не пули в живот. Ноги пришельца уже подкашивались, он медленно падал, прижимая окровавленные руки к животу. Илья успел сгрести духа свободной рукой за куртку, развернул и прикрылся подыхающей тварью, как щитом. И вовремя – пришедшие в себя существа уже ринулись на Илью, но один напоролся на нож в руках Антона, другой упал навзничь с дырой в груди. Илья оттолкнул от себя истекающего кровью духа, и тот рухнул на тела соплеменников.

– Где четвертый? – Антон оглядывался по сторонам. Последняя тварь успела сбежать, но путь ее отступления прекрасно просматривался по качавшимся верхушкам потревоженных сухих зарослей полыни и крапивы. Илья молча рванул за пришельцем, Антон не отставал. Пришелец постоянно оглядывался, спотыкался и, наконец, запутался в длинных прочных стеблях и упал. Он пытался ползти, скулил жалобно, но разобрать что-либо в его стонах было невозможно. Антон и Илья оказались рядом с духом одновременно.

– Давай, чего ты ждешь! – крикнул Антон, но Илья почему-то медлил, дух умоляюще смотрел на него, на зажатый в руке человека пистолет. И вдруг рывком расстегнул молнию на куртке, сунул руку за пазуху и рухнул с простреленной грудью в траву. Илья выстрелил еще раз, и опустил пистолет. Антон шагнул к трупу пришельца, распахнул его куртку и вытащил из внутреннего кармана точно такой же, как у Ильи пистолет.

– Пошли назад, – буднично и спокойно сказал Антон, и оба быстро двинулись к дорожке. Ледяной дождь со снегом уже перешел в ливень, по бетонным плитам растеклись широкие бурые лужи.

– Берись, – Илья и Антон торопливо перетащили трупы в высокую траву подальше от дорожки. Впрочем, эти меры предосторожности были излишни – место «встречи» людей и чудовищ выдавали огромные пятна крови. Дождь со снегом торопился смыть их, скрыть следы, но на это требовалось слишком много времени, гораздо больше, чем было у Ильи и Антона.

– Погоди. – Антон подошел к сваленным как попало трупам, и быстро обыскал тела.

– Держи, – он кинул Илье найденный нож и два запасных магазина к пистолету, сунул себе в карман еще один.

– Вот теперь пошли. – Он выбрался на дорожку, перепрыгнул кровавую лужу. Илья только сейчас заметил, что куртка и руки у него тоже в крови того самого духа, прикрывшего его своим телом от ножей соплеменников. Но ранние осенние сумерки уже спускались с дождливого неба, скрывали все следы, и Антон не сразу понял, в чем дело.

– Вот зараза, я тоже весь перемазался, – он рассматривал заляпанные бурыми пятнами рукава. – Быстро, быстро, валим. Выстрелы могли услышать, – подтолкнул он Илью, и оба помчались прочь от пустыря, ставшего могилой для убитых людьми пришельцев.

Владимир Николаевич сразу понял все, он захлопнул и закрыл на замок входную дверь, помог Илье и Антону сорвать мокрую перепачканную кровью одежду. И пока те остервенением отмывали в ванной руки, стоял на пороге, постоянно оглядывался и хриплым шепотом повторял:

– Врага убить – это не грех, да они и не люди. Что ж поделаешь, с волками жить – по-волчьи выть. Слава Богу, сами целы.

– Владимир Николаевич, мы уйдем, не волнуйтесь, – наконец, смог заговорить Илья, и Антон поддержал его.

– Да, сейчас, пока темно, они не вылезут… – но старик перебил его.

– Куда? Куда вы пойдете? На дворе ночь, почти зима, даже слушать не хочу. Вас никто не видел, не слышал, все давно по норам сидят. Тряпки эти выкинем, все шито-крыто будет.

Но привести свой план в исполнение старик не успел – в дверь постучали, и в квартиру ворвался Роман.

– Где они? – страшным придушенным шепотом спросил он старика, и, услышав ответ, влетел в кухню. Илья и Антон сидели в темноте, и Роман сначала даже не заметил их.

– Целы? – только и спросил он, плюхнулся на свободный стул, сорвал с головы мокрую шапку.

– Нашли их, кровищи там – ведро. Их же четверо было, верно? – Илья кивнул, Антон затаился в темноте, молчал.

– Что теперь с вами делать, ума не приложу. Вас, наверняка, многие видели, здесь пол дома стукачей. Валить вам надо, и немедленно, пока зверье это не очухалось.

– Мы знаем, мы уйдем, – Илья поднялся с места, и только собрался сделать шаг, как на Романа коршуном налетел старик.

– Куда им идти? Одним, ночью? Роман, вы же все прекрасно понимаете. Сейчас из дому может выйти только самоубийца, вы знаете, как поступают с теми, кто нарушает приказы этих дикарей. Никуда они не пойдут! Я старше вас, и я вам запрещаю!. Все, разговор окончен. – Старик воинственно смотрел на полицая.

– Нельзя, Владимир Николаевич, нельзя им тут оставаться, – попробовал отбиться Роман, но сразу сдался.

– Ладно, сидите тут до утра. Часов в шесть выходите и бегом к нейтралке. Там, где гаражи, дом зеленый, шестнадцать этажей. Ищите в крайнем подъезде будку консьержки на первом этаже, ждите в ней. Вечером подойду. – Он поднялся на ноги, вышел в коридор. Илья и Антон вышли следом.

– Патроны-то остались? – тихо спросил Илью Роман. И услышав ответ, неожиданно подмигнул:

– Вот и хорошо. Патроны есть – еда найдется.

Илья улыбнулся неожиданной шутке, и вспомнил, что рассказали они Роману еще не все.

– Мы у них еще один отобрали. Покажи, – Антон вытащил спрятанный за поясом джинсов пистолет.

Роман внимательно осмотрел их добычу, почему-то тяжело вздохнул и вернул пистолет Антону.

– Везет вам. Молодцы, сообразили, что делать. Ладно, до утра. – Роман грохнул дверью, побежал вниз.

– Спать, всем спать, – скомандовал старик. Илья послушно направился в комнату, но остановился на пол пути.

– Владимир Николаевич, возьмите. – Он вытащил из кармана мокрой, грязной куртки полученные в управе карточки, – вам пригодятся.

– И мои тоже отдай! – закричал из комнаты Антон, – нам они теперь не понадобятся!

– Спасибо, да куда мне одному столько, – старик перебирал бумажки трясущимися пальцами, потом бережно сложил их на полку под пустую пыльную вазочку.

– Иди спать, – шепотом сказал он Илье, – поздно уже.

Илья на цыпочках пошел в комнату, подкрался к окну. Пустыря отсюда не было видно, его закрывала собой многоэтажка. И ее бок подсвечивался красно-синими всполохами мигалки – полицейские машины еще не разъехались. Илья очень надеялся, что о событиях сегодняшнего дня скоро станет известно в городе, и духи лишний раз подумают, прежде чем начинать охоту на людей.

– Этот, что ли? – Антон рассматривал темно-зеленый облезлый фасад шестнадцатиэтажного дома, уже начинающего разрушаться без заботливых хозяев – двери подъездов выломаны, стекла выбиты, внешние блоки кондиционеров готовы сорваться в любой момент.

– Крайний подъезд, – напомнил Илья, втянул голову в плечи и побрел вдоль дома по мокрой дорожке. Снова всю ночь шел снег, утром он сменился дождем, и ноги снова тонули в ледяной слякоти. К счастью, будка консьержки нашлась быстро, Илья сразу оценил ее удобное расположение. Двор отсюда просматривался отлично, а рядом оказалась ведущая в подвал дверца.

– Дивное местечко, и даже не дует. – Предложенным в качестве укрытия помещением Антон остался почти доволен. Он устроился на подоконнике в подъезде, Илья поднял валявшийся на полу стул, перевернул и уселся на него. Потом поднял воротник, запихнул руки поглубже в карманы и закрыл глаза.

– Ненавижу ждать, – пробормотал он себе под нос, – ненавижу.

– Делать нечего, придется. – Антон осматривал окрестности, насвистывал что-то себе под нос и выглядел совершенно спокойным. Илья вскочил со стула, уронил его и с досадой пнул.

– Не бесись, – не оборачиваясь, посоветовал Антон.

– Ну, нельзя же так просто сидеть и ничего не делать! Надо попытаться выяснить хоть что-нибудь! – пытался докричаться до Антона Илья, но бесполезно.

– Выясним, обязательно выясним, – успокаивающим тоном пообещал Антон, – у нас теперь для этого куча времени. И поход в эту фирму твою курьерскую еще никто не отменял.

От этих слов Илья немного успокоился. Он вернул несчастный стул в вертикальное положение, уселся на него верхом.

– Книжечку бы какую почитать, от скуки сдохнуть можно, – протянул Антон, и Илья немедленно откликнулся.

– Извини, библиотека тут не предусмотрена. Вот, – он посмотрел на устилавшие пол затоптанные газеты, – кроссвордик тебе предложить могу. Правда, его уже почти весь разгадали.

– Не надо, – высокомерно отказался Антон, – я бы предпочел что-нибудь более интеллектуальное и высокохудожественное.

Илья снова порылся в куче макулатуры на полу, и расчихался от взлетевшей пыли.

– Журнал «Здоровый образ жизни». Что, тоже не подходит? Иди тогда сам копайся, тебе не угодишь. Пылищи тут полно, – и снова чихнул.

– И покопаюсь. А ты иди, смотри, что там делается. Если что – разу в подвал, и к гаражам. Там нас точно не найдут. – Антон принялся с упоением перерывать залежи старых газет и журналов в поисках удобочитаемого бестселлера. Илья взгромоздился на подоконник, осматривал пустой тихий двор, дорогу к гаражам, краешек знакомой трубы котельной. Потом в сумерках пропали темные окна и стены домов, исчезла труба и дорога. Издалека истерично загремела рында, тягучие звуки долго не гасли, плавали в дожде и тумане. Илья вдруг вспомнил про Наташу – они бежали из давшего им временный приют дома с такой поспешностью, что даже не успели попрощаться с девушкой. Ничего, брат все расскажет ей, объяснит, что произошло.

– Ничего не вижу, – Антон выбрался из будки, подошел к окну.

– А если он не придет? Или сдаст нас? – озвучил, наконец, Илья, вертевшиеся у него в голове страхи и предположения.

– Подождем до завтра и пойдем. А сдать нас он и раньше мог, особенно вчера ночью. – С Антоном нельзя было не согласиться. Действительно, Роман давно мог выдать их властям, но предпочел этого не делать.

– И куда пойдем? – решился задать главный на сегодняшний момент вопрос Илья. До этой минуты они с Антоном ближайшие перспективы не обсуждали.

– Не знаю. У тебя мысли какие-нибудь по этому поводу есть? И у меня тоже нет. Не знаю, – повторил Антон, и тут же добавил:

– Пока не знаю. Придумаем что-нибудь.

Роман пришел поздно ночью, Илья и Антон уже уснули на кипах газет и журналов.

– Хорош дрыхнуть, вставайте, – растолкал он их, вытащил из кармана какие-то свертки, бросил их парням, уселся у стены напротив.

– Ешьте, Владимир Николаевич вам передал.

Илья распотрошил свой пакет, Антон сосредоточенно расправлялся со своим. Илья впился зубами в бутерброд, пытался, не жуя, глотать огромные куски.

– Еще супы в порошках есть можно, даже с наполнителями. Ну, типа вермишели. Очень удобно, можно на ходу жевать. Если попадется где, берите те, где время варки не больше трех минут. Ну и не диетические, конечно, – негромко наставлял их Роман, пока Илья и Антон «ужинали».

– Плохо дело, ищут вас. Вернее, не вас, сами пока не знают кого. Шухер до небес, выходные нам отменили. В городе твари эти зашевелились, требуют, чтобы убийц им выдали. Если что случится, не дай Бог, ну, вы меня поняли. Патроны у вас остались. Лучше самим, чем в руки к ним попасть. Но дня через два-три думаю, все успокоится. Отсидитесь тут пока, на улицу не показывайтесь. Вернетесь, потом посмотрим. – Роман поднялся, вышел из подъезда, Илья и Антон выбрались следом.

– Завтра еще раз зайду, сидите тихо, – повторил Роман и пропал в темноте, Илья даже не заметил, как он исчез.

– Вот дает! – шепотом восхитился Антон, он тоже не успел понять, куда делся их собеседник.

Они постояли еще немного среди темных пустых жутко молчащих многоэтажек, вдыхая сырой пахнущий снегом воздух.

– Ладно, пора по норам. – Антон зевнул и пошел в будку, устроился поудобнее на куче литературы, и почти сразу заснул. Илья постоял еще немного под редкими хрупкими снежинками и тоже пошел спать.

Утром доели остатки принесенного Романом продовольствия. Антон снова с упоением зарылся в кучу разносортной макулатуры, оставленной ему в «наследство» бывшим сторожем подъезда. Илья устроился на подоконнике, смотрел сквозь сетку мокрого снега на брошенные дома и двор. Время ползло, ничего не происходило, только доносились издалека звуки автомобильных сигналов. Люди уже забыли дорогу сюда, ходили другим путем, а здесь и в прошлом неблагополучный район граничил с гаражами. Дальше начиналась промзона и территория давно не работавшего завода, но такая обстановка Илье и Антону сейчас была только на руку. Скрыться в лабиринтах одноэтажных кирпичных строений и брошенных складов и цехов было делом техники. Пришельцы эту на местность пока не покушались, так что в округе не было ни души.

– Пойду подышу, – Илья спрыгнул с подоконника, направился к выходу.

– Тебе что сказали – сидеть и не высовываться, – не отрывая глаз от какого-то журнала, напомнил правила поведения Антон.

– Я быстро. – Илья приоткрыл дверь подъезда, вдохнул сырой холодный воздух. Интересно, сколько они так продержатся? Ведь скоро начнутся настоящие морозы, и так просто в подъезде уже не отсидишься. Можно, конечно, рискнуть и обосноваться в одной из множества пустых квартир…

– Илья, там кто-то идет! Давай сюда быстрее! – Антон прижался к стене у окна и косился в окно. Илья захлопнул дверь подъезда и одним прыжком оказался рядом с Антоном.

– Сколько их? – сквозь густую белую пелену Илья ничего не видел.

– Не пойму пока. Не видно ничего, подождем. – Антон напрасно всматривался в снежную муть, она надежно скрывала все, происходящее во дворе.

Ждали недолго – снег внезапно сменился дождем, видимость улучшилась, и Илья рассмотрел, наконец, невысокую фигуру. Кто-то неуверенно шел по дороге вдоль соседней многоэтажки, останавливался у каждого подъезда, но зайти внутрь не решался, брел дальше.

– Это человек, – уверенно сделал вывод Антон, – и он один. И что-то ищет.

Илья всматривался вдаль, движения и походка неизвестно как попавшего сюда человека почему-то показались парню знакомыми. А тот шлепал по лужам и снежной каше, не разбирая дороги, и тут Илья услышал то ли тонкий вскрик, то ли плач. Человек замер, закрутил головой, словно не зная, куда ему идти и что делать дальше, взметнулись собранные в длинный «конский» хвост волосы…

– Наташа! – хором выдохнули Антон и Илья, – что она тут делает?

Они бросились к входной двери, выбежали на улицу, и, не разбирая дороги, помчались под дождем через двор. Девушка заметила их, побежала навстречу, оступилась и упала. Илья рванулся вперед, но сам поскользнулся и растянулся в ледяной луже, Антон уже подбежал к Наташе, помогал ей подняться на ноги. Илья чертыхнулся, вскочил, подбежал к ним.

– Ты зачем пришла? – крикнул он ей, и осекся. Наташа повернулась к Илье, и он увидел, что девушка плачет. Он дрожала, пыталась вытереть рукавом глаза, но на лицо ей падали крупные капли дождя, смешивались со слезами. Антон уже обнимал ее, говорил что-то успокаивающе, гладил по мокрым волосам.

– Да что случилось? – заорал Илья, уже догадываясь, что произошло нечто непоправимое.

Наташа отвернулась, уткнулась носом в плечо Антону, и тот тихо сказал:

– Владимира Николаевича убили. Сегодня ночью.

– Кто? – только и смог выдавить из себя Илья.

– Неизвестно, никто не видел. А если и видели, то все равно не скажут. Его утром нашли, дверь в квартиру приоткрыта была, и на ней крест кровью нарисован. – Антон отвернулся.

Илья хотел подойти к Наташе, сказать ей что-нибудь, но не смог, не нашел подходящих слов. Он молча смотрел то в мутное небо, то себе под ноги, оглядывался по сторонам. Потом сказал тихо:

– Пойдемте, нас увидят.

Они торопливо двинулись обратно к подъезду, Илья шел впереди, Наташа тонко всхлипывала за спиной, и Антон что-то негромко говорил ей. В комнате консьержки Наташа уселась на единственный стул, Илья и Антон стояли рядом.

– Ромка сказал, что это за вами приходили, кто-то донес. А старика просто так убили, для острастки. Чтобы другим… – она тихо заплакала.

– Нас никто не видел… – начал говорить Антон, но Илья перебил его.

– Значит, видели. Вспоминай, что вчера было.

С того момента, как Илья и Антон расправились на пустыре с духами прошли почти сутки, но, как оказалось, оба прекрасно запомнили мельчайшие подробности вчерашнего дня. Они вспомнили все, вплоть до того момента, когда грязные и мокрые ввалились в квартиру Владимира Николаевича.

– Нам никто не встретился, это точно. Даже, если бы и из окон увидели, то вряд ли бы узнали – темно, – подвел итог воспоминаниям Антон, но Илья не согласился с ним.

– Нет, так не бывает. Кто-то нас засек, вспоминай дальше. – Ему очень важным казалось сейчас вычислить доносчика и немедленно разделаться с ним, а оплакивать мертвых можно будет потом, после того, как свершится правосудие. Илья еще и еще раз прогонял в памяти все детали, мелочи и нюансы, но все впустую.

– Вас сверху могли увидеть, когда вы по лестнице поднимались, – подала голос Наташа, – я так Ромку сто раз подкарауливала.

– Курил наверху кто-то, дымом пахло, я помню, – встрепенулся Антон, – точно, курил. Кто в вашем подъезде курит? – и замолчал, осознав всю глупость своего вопроса.

– Да кто угодно. Ты лучше спроси, кто не курит, – Наташа съежилась на стуле, вздрогнула.

– Нет, не кто угодно. Человек с восьмого этажа не пойдет курить на четвертый, он или дома дымить будет, или по-быстрому на площадке, – рассуждал вслух Илья.

– Ромка у нас не курящий, я и мамка тоже. В соседней квартире женщина с двумя мальчишками живет, но они еще маленькие, а их отца я ни разу не видела. Врач остается, – она, наконец, подняла глаза и посмотрела сначала на Антона, потом на Илью.

– Неужели, это он?

– Вот мы у него и спросим, – неожиданно спокойно и уверенно пообещал ей Илья, – в гости к нему зайдем, поговорим… Прямо сегодня и сходим, чего тянуть.

Наташа снова посмотрела на Илью, и тихо попросила:

– Не надо. Пожалуйста, не надо. А если вас тоже….

– Ничего с нами не случится, – торопливо заверил ее Антон.

А Илья подумал, что даже если и случится, то уж пусть после того, как они потолкуют с продажной мразью. Подобных крыс нужно уничтожать любой ценой и как можно быстрее, пока они не вошли во вкус.

Наташа поняла, что ее уговоры бесполезны, опустила голову, потом вдруг вскочила со стула.

– Я пойду, там мамка волнуется, – заторопилась она, и почти побежала к выходу из подъезда. Антон хотел идти с ней, но девушка отказалась:

– Нет, я сама дойду, тут нет никого. А вам Ромка выходить не разрешил, сидите тут, – она выскользнула из дверей и, не попрощавшись, побежала через двор. Илья и Антон смотрели девушке вслед, пока она не исчезла из виду.

Они вернулись в подъезд, Илья поднял с пола первый попавшийся журнал, открыл, уставился невидящим взглядом в яркую бессмысленную картинку. Мысли, чувства, эмоции пропали, уступили место главному – желанию своими руками прикончить тварь, обрекшую старика на страшную смерть. О том, что будет потом, Илья не думал, да и как можно было загадывать вперед, если он не знал, останется ли в живых после сегодняшней ночи.

– После того, как они попрячутся, выждем еще немного и пойдем, – предложил Антон, и Илья согласно кивнул. План действий был прост и понятен, задумываться о деталях предстоящей операции Илья не стал. Они поступят, как заставит ситуация – вот и все, надо только дождаться темноты.

В тот день Илья как никогда раньше ждал, когда же, наконец, грохнет рында. И, услышав длинные тягучие звуки, даже обрадовался, поднялся на ноги.

– Погоди, – негромко сказал Антон, – еще третьего не было.

Но последний удар не заставил себя ждать. Звон медленно проплыл в густом сыром воздухе и растаял. Захватчики сидели в своих убежищах, и никакая сила не могла выгнать их оттуда до рассвета. А ночи сейчас были длинные, очень длинные… У Ильи и Антона было очень много времени, но они все таки торопились.

– Пошли. – Антон первым вышел из подъезда, Илья шел за ним. Они осмотрелись, и быстро зашагали вдоль тихой темной многоэтажки, обогнули ее и оказались перед гаражами. Здесь дорога делала развилку – направо она уводила к низким старым полуразвалившимся постройкам, налево в непроглядной ночи светились окна жилых домов. И в одном из них больше никогда не загорится свет… Илья рывком повернул налево, Антон не отставал. Они шли рядом, молча шлепали по грязи и слякоти и не смотрели по сторонам. И не заметили, как кто-то через мрак и дождь стремительно движется вслед за ними.

– Куда собрались? – глухой голос за спиной заставил Илью застыть на месте, а потом броситься прочь. Антон побежал следом, они рванули в сторону, к высившейся рядом черной башне многоэтажки. Преследователь не отставал, он догонял их. Антон вдруг куда-то исчез, попытался крикнуть, но тут же замолк. Илья остановился, закрутил головой и от удара в спину отлетел к стене дома. Его схватили за плечи, развернули рывком, и Илья увидел, что это Роман.

– Пусти, отпусти меня! – Илья рвался из его рук, но напрасно. Роман крепко держал его, не давал вырваться. Тогда Илья сунул руку под куртку, и даже успел схватить пистолет. Роман сжал его запястье, повернул Илью спиной к себе и ловко вывернул руку с пистолетом назад. Илья вскрикнул от боли, выронил оружие, но сопротивляться не перестал.

– Отпусти, отпусти, гад, больно, – Илья бился в руках полицая, изворачивался, как пойманная рыба, но зря. Роман еще сильнее сдавил почти онемевшее запястье, Илья скрипнул зубами и попытался лягнуть полицая.

– Остынь, дурак, не дергайся, – прошипел Роман в ухо Илье, продолжая держать его мертвой хваткой. Двигаться Илья не мог, тогда он попытался кричать, но Роман быстро закрыл ему рот своей широкой ладонью.

– Не ори, кретин. Думаешь, ты умнее всех? Ты как себе это представляешь – вошел, всех положил, ушел? Ты знаешь, кто вас там ждет? Или ты хочешь, чтобы он твою отрезанную башку к бамперу привязал, и так по городу катался? Все ж специально сделано, чтобы вас туда выманить, придурки. И заодно контакты все ваши выявить. Раз пришли, значит, обратная связь есть, дальше искать будут. Ты что ли всех нас угробить решил? Народный мститель нашелся, на себя посмотри! Успокоился? Орать не будешь? Все, живи. – Роман ослабил хватку, потом отпустил руку Ильи. Тот, тяжело дыша, привалился к стене, смотрел то на полицая, то в темноту за его плечами.

– Антоха где? – спросил, наконец, Илья.

– Как – где? Здесь был, куда делся? – Роман обернулся, отошел немного назад, тихо заговорил. Из мрака материализовался Антон, он шел не очень уверенно и снова держался руками за голову.

– Сколько можно, а? Она у меня не деревянная…

– А какая? Конечно, деревянная, вернее, дубовая, раз мозгов в ней нет. Кого хоть мочить-то шли, партизаны?

– Врача того, с пятого этажа, – буркнул Илья.

– Алексея Семеновича? Да вы что? Почему его? – Роман был обескуражен ответом Ильи. Пришлось поведать ему все подробности.

– Нет, не он, точно. – Роман произнес это таким голосом, что никаких сомнений в невиновности несчастного кардиолога у Ильи не осталось. – Он курить еще полгода назад бросил, Наташка просто не знала. – И добавил в полголоса в темноту:

– Убью поганку. Своими руками придушу. Или в клетку посажу.

Потом снова повернулся к Илье:

– Вы невиновного человека чуть не грохнули. Он бы стучать не стал, отвечаю. Справку вам кто сделать помог, забыли уже? Вот то-то. Да если бы это он был, я бы с вами сейчас не разговаривал. Нет, здесь другой кто-то поработал. Ну, это я сам выясню и все оформлю. И без вашей помощи.

– Это патрульные его.. Владимира Николаевича…? – Антон не договорил, замолк на полуслове.

– Да, они. Горло перерезано, лицо изуродовано… Твари чертовы. Машину их видели. В комендатуре – тишина, как будто так и надо. Обо всех посторонних докладывать приказано, и за своими следить. Вот я и слежу, – усмехнулся в темноту Роман. – Зверье это в городе бесится, крови жаждет. Так что сидите тут, как мыши, если жить хотите. Но так, на всякий случай – если понадобится чего, или отсидеться негде будет, то сюда вы всегда вернуться можете. Только по-умному все делать надо, вы не просто отмстить должны, а еще и в живых остаться. Держи. – Роман вернул Антону отобранный ранее пистолет, кивнул Илье:

– Свой там подбери. И быстро назад, герои. Бегом, я сказал! – рявкнул Роман, давая понять, что разговор окончен. Илья и Антон послушно рванули прочь, побежали к своему укрытию.

– Партизаны, мать вашу, – пробормотал им вслед Роман, развернулся и пошел обратно мимо покинутых жителями домов к пустырю. Перед темными бесформенными пятнами на бетонке он остановился, сплюнул под ноги, выругался в полголоса.

– Чтоб вас всех так, скотов, – пожелал он в темноту теням убитых здесь оккупантов, и быстро, не оглядываясь, зашагал к жилым домам.

Илья метался по будке, шипел от злости, матерился в полголоса, расшвыривал залежи макулатуры. Антон сидел на подоконнике и на бешенство друга внимания не обращал. Ночь, как и предполагалось, оказалась долгой, но не такой насыщенной, как хотелось бы. Илья, наконец, устал, пнул в последний раз ни в чем неповинный стул, расчихался от поднятой пыли и подошел к Антону.

– Все? Выговорился? Вот и славненько. Теперь бы поспать не мешало, только где?

– Там же, где и вчера, – покорно-насмешливый тон друга заставил Илью улыбнуться. Спокойствие Антона передалось и ему, Илье было даже немного стыдно за свою почти детскую выходку. Прав Роман, действовать надо с холодной головой, иначе эта самая голова быстро станет очередным «украшением» машины зверообразных патрульных.

– Ну, пошли тогда. Утро вечера мудренее, – Антон вошел в будку консьержки, остановился на пороге.

– Содом и Гоморра. Ладно, делать нечего. – Он сгреб разодранные в клочья истоптанные газеты и журналы, улегся на «перину». Илья последовал его примеру, тоже лег и закрыл глаза. Завтра, они подумают обо всем завтра, а сейчас надо отдохнуть, подготовиться к новому дню. Голодное и уставшее существо быстро становится жертвой диких тварей, а у него другие планы.

Утро все решило за них. Илья проснулся от ударов рынды. И звуки эти были очень странными – где-то не очень далеко по железке били с таким остервенением, будто в набатный колокол. Тревожный гул несся между пустыми домами, эхом отражался от стен, метался то вверх то вниз, и не желал гаснуть.

– Пожар у них там что ли? – пробурчал спросонья Антон, – хоть бы они погорели все к чертовой матери.

– Было бы неплохо, – Илья уже занял пост около окна. Ни снега, ни дождя – сплошная серая непроглядная морось. И дергающий нервы звон-призыв, гулкий и низкий.

– Что-то тут не так. Пойдем, посмотрим. – Антон презрел все правила конспирации, и первым вышел из подъезда. Илью уговаривать было не нужно, он быстро рванул следом. Они вышли на середину пустого двора, туда, где вчера под дождем плакала Наташа, постояли, прислушались. Металлический звон прекратился, отзвуки растаяли в тумане, а смену ему пришел ровный то ли гул, то ли рев. Он стремительно приближался, в нем уже можно было различить отдельные слова и выкрики. К нейтралке приближалась толпа духов.

– Туда! – быстро сообразил Илья, они побежали к первой многоэтажке, форпосту на границе между людьми и захватчиками. Нейтралка осталась позади, Илья и Антон заняли позицию у перевернутых автомобилей. Две иномарки образовали собой очень удачную баррикаду, да еще и расположенную в стратегически выгодном месте. С одной стороны к дому почти вплотную примыкал забор трансформаторной подстанции, с другой – ограждение начинающейся здесь территории промзоны. Рев усиливался, надвигался, как морская волна, в общем вопле Илья слышал ругань и угрозы. Он достал пистолет, и проговорил сквозь зубы, не глядя на Антона.

– Это за нами. Вот тут мы их и встретим. Не худший вариант. – Илья замолчал, вспомнил тела повешенных над входом в метро людей. Антон, видимо, подумал о том же.

– Да, не худший. По одному патрону оставим, на всякий случай. Все, вот они.

Илья нырнул за укрытие, через пробоину в днище иномарки разглядывал наступавших захватчиков. Они уже ввалились во двор, быстро пересекали его, шли к единственному проходу, ведущему на территорию людей. Но здесь тварей ждали – первые нападавшие уже лежали на земле под ногами соплеменников.

– Ты в кого стрелял? – будничным ровным голосом поинтересовался Антон.

– Мои два слева, остальные твои. – Илья щурился, высматривая следующую цель.

– Да? Я думал, что это мои. Ну, ладно, давай на счет три, два уже было… – Антон снова выстрелил, Илья поймал в прицел оскаленную морду и нажал на спусковой крючок. Морда дернулась, ее левую скулу разорвало, тварь упала на трупы соплеменников. Толпа остановилась, ругань и вопли стихли. В который уже раз Илья убедился в том, что даже через века язык силы прошел в первозданном виде, не изменившись. Методы и способы уничтожения себе подобных прошли длинный путь эволюции, но суть осталась прежней. Если на своем пути орды захватчиков не встречают сопротивления, то эта земля, по их мнению, подлежит уничтожению. Но если им осмеливаются перечить, да еще и так аргументировано… Выход был найден быстро – духи как по команде развернулись и бросились бежать прочь. Они ждали здесь чего угодно, только не сопротивления, и не предполагали, что придется не просто отступать, но и оставлять на поле боя тела своих сородичей.

Антон выстрелил вслед бегущим, те шарахнулись от звука выстрела, и один из них споткнулся и упал. Никто не бросился ему на помощь, духи бежали, бросив соплеменника на поле боя.

– Патроны побереги, – посоветовал другу Илья.

– Погоди, этот гад нам понадобится. – Антон выбрался из-за укрытия и пошел к поверженному врагу. Тот, как и все его предшественники, при виде вооруженных людей попытался сначала скулить жалобно, потом ползти. Но приставленный ко лбу ствол пистолета сделало свое дело – пришелец затих, смотрел злобными крохотными глазенками то на Илью, то на Антона.

– Бандерлоги, слышите ли вы меня? – трагическим шепотом произнес Антон, и Илья не смог удержаться от смеха.

– Слышат, слышат, – ответил он вместо скулящего пришельца, – хорошо слышат.

– Не мешай. Не видишь, мы разговариваем. Ты меня понимаешь? – Антон толкнул духа стволом пистолета, и тот быстро-быстро закивал головой.

– Вот и хорошо. Слушай меня, скотина. Сейчас ты пойдешь назад в свою помойку и расскажешь всем, что это мы, – Антон показал сначала на себя, потом на Илью, – убили тех четверых. А сейчас мы отсюда уходим. И пойдем в город, в свой город, – он с нажимом произнес слово «свой». – И каждую тебе подобную тварь – мужчину, женщину или ребенка – я буду уничтожать лично, своими собственными руками. Тебе понятно?

Бандерлог снова закивал, глаза его округлились, он смотрел на людей уже с неподдельным ужасом.

– Понимает, – Илья оценил намерения и находчивость Антона. Действительно, кто лучше соплеменника расскажет этим дикарям о том, что ожидает их в недалеком будущем? А Антон вдохновенно продолжал:

– Ходите теперь с оглядкой, мрази. И днем, и ночью. Ночью особенно. Все демоны нашего города будут помогать нам, ни одна ведьма не останется в стороне. Вы пожалеете, что не сдохли тогда, в вашем чумном вонючем прошлом. А лучше всего валите-ка сами назад, и проживите свою жизнь в своем времени. Пошел вон. – Антон пнул лежащее на земле существо, потом резко опустил пистолет и выстрелил пришельцу в колено. Тот завыл, схватился руками, зажимая рану, через пальцы потекла кровь.

– Чтоб не подумал, что мы шутим. Все серьезно, друг мой, очень серьезно. Вали к своим, пока я тебе башку не прострелил.

Захватчик поспешно пополз назад, скуля и воя одновременно, Илья следил за ним, пока тот не скрылся за мокрыми кустами. Раненая тварь переползла через дорогу, к ней навстречу выскочили соплеменники, утащили куда-то.

– Ну, вот. Теперь мы можем сделать то, что уже давно собирались. – Антон убрал пистолет за пояс, хищно и довольно огляделся по сторонам. Семь убитых духов лежали в кровавой снежной каше, и это дивное зрелище радовало глаз.

– Пошли, – Антон направился к забору промзоны. Множество складов и других строений на ее бескрайней территории предоставляли большие возможности для маневров. Там можно было спрятать слона или самолет, не говоря уже о людях.

– Пошли. Патроны есть – еда найдется, – вспомнил Илья слова Романа. И все сразу стало легко и просто. Теперь цели были ясны, задачи определены, а средства для их решения в изобилии находились в городе. Илья и Антон рванули к забору, но остановились на пол пути, бросились обратно к баррикаде. Пришельцы решили вернуться – после перегруппировки и общения с сородичем они всерьез решили расправиться с Ильей и Антоном. Жажда крови погнала толпу тварей обратно под пули, и орда человекообразных существ с воплями и ревом понеслась на людей. Выстрелы остановили самых рьяных, пришельцы остановились, рассыпались по двору и медленно двинулись к перевернутым автомобилям. С воем и воплями они подходили все ближе, и за спинами духов уже раздался рев сирены первой полицейской машины.

Илья выстрелил еще два раза, снова нажал на спусковой крючок, но напрасно – патроны уже успели закончиться. Он выдернул пустой магазин, отшвырнул его в сторону, загнал в пистолет снаряженный. Но восьми патронов против толпы первобытных монстров было явно недостаточно.

– Бежим! – сейчас это был единственный способ спастись. Илья и Антон помчались обратно к забору, ревущая орда гналась за ними. С бетонных плит свисали обрывки колючей проволоки, обильно украшенное наскальной живописью ограждение казалось бесконечным. Илья и Антон мчались вдоль него под вой, свист и рев преследователей, долго так продолжаться не могло. Илья, не целясь, выстрелил назад, раздались крики, преследователи немного отстали.

– Попал, – констатировал факт запыхавшийся Антон.

Илья вдруг остановился – в общем вое ему послышался человеческий голос. Кто-то звал их, кричал совсем рядом, но Илья не мог понять – где.

– Дальше, дальше, – орал кто-то, надсаживая голос, – там, где лошади, пролезть можно! Быстрее давайте!

Илья не стал задумываться над происходящим, и, послушный невидимому проводнику, рванул вдоль забора, Антон бежал следом. На бегу Илья успевал рассматривать граффити на плитах, и, наконец, среди ярких извилистых линий и бесформенных радужных пятен обнаружилось выполненное неизвестным художником изображение мирно пасущейся синей лошади. Ее зеркальное отображение красовалось на соседней плите, только там рисунок был выполнен в сиреневых тонах, и Илья в мешанине красок не сразу разглядел спасительную брешь в заборе. В неширокий зазор между бетонными плитами протиснулись по очереди, и Илья с трудом преодолел искушение выстрелить напоследок в одну особо ретивую тварь. Останавливаться было нельзя – духи уже пытались штурмовать забор, орали, через плиты летели комья грязи и камни.

– Туда! – крикнул кто-то, Илья завертел головой, высматривая Антона. Но вместо него увидел двух совершенно одинаковых незнакомых человек. Они были так похожи, что их вряд ли различила бы и родная мать.

– Быстрее давай! – это подбежал Антон, потянул Илью за рукав, и оба помчались за близнецами. Те вели их за собой мимо еще одного уже невысокого забора, заросшего и захламленного пожарного пруда, к длинным кирпичным строениям. Тут уже можно было остановиться. Крики за спиной давно стихли, и тишина здесь был необыкновенная – тяжелая и гудящая. Казалось, мир людей теперь ограничен только высоким забором с колючкой, а все, что находилось за ним, исчезло, провалилось в небытие.

– Здорово вы их, – с довольной и даже завистливой улыбкой проговорил один из спасителей.

– Старались, – тяжело дыша, ответил Антон, – рад, что вам понравилось.

Илья смог, наконец, хорошо рассмотреть близнецов – двух светловолосых высоких парней немногим старше его самого. Внешняя схожесть их была потрясающей, в какой-то момент Илья решил, что у него двоится в глазах. Те заметили его растерянность, и один подал Илье руку:

– Максим. – И показал на брата: – Я старше его на две минуты.

– Ничего подобного! – быстро парировал второй, – я был первым. Я Андрей.

Илья и Антон тоже назвали свои имена.

– Давно тут сидите? – был первый вопрос Антона к новым знакомым.

– Да порядком уже. Месяц, наверное, а то и больше. Прикиньте, тут чудак какой-то картошку посадил, так мы ее выкопали и едим.

– Уже почти всю съели, – поправил его брат. Только кто из них был кто, Илья так и не понял.

– Что это? – спросил он, оглядывая гигантские здания, уходящие высоко в небо кирпичные трубы, широкие пустые дороги.

– Завод бывший. Машины грузовые здесь делали, автобусы. Хотите – покажем, тут этого добра навалом, только ржавое все, не заводится. Пошли, – близнецы повели гостей показывать свои владения. Они бродили мимо пустых складских и производственных построек, заходили в пустые темные гулкие цеха и уже под конец экскурсии по пожарной лестнице забрались на крышу одного из высоких мрачных зданий.

– Просто прекрасно. – Антон осматривал территорию завода, как полководец – захваченный город. – Мы тут как в лесу, фиг найдешь. И что – вообще никого? Ни души? – снова повторил он вопрос, и близнецы с готовностью подтвердили:

– Никого. Бомжей только видели, пять или шесть человек, но они сейчас куда-то подевались. Мы тут все облазили, кроме нас, тут никто не живет. И твари эти не заходят, то ли боятся чего, то ли брезгуют. Полицаи только к центральным воротам иногда подъезжают, постоят минут десять, и сваливают, – наперебой докладывали обстановку Максим и Андрей.

Илья с высоты пятого этажа осматривал гигантскую пустую территорию. Это был город в городе – заброшенное пространство в центре мегаполиса, где не было никого – ни людей, ни оккупантов. И очень удобное для того, чтобы в любой момент оказаться в городе и так же быстро убраться назад, уйти от преследования. Лучшего места для укрытия не найти, а чтобы найти здесь человека, понадобятся недели, даже если и знать, где искать. И только Илья собрался поделиться своими мыслями с Антоном, как порывом ветра принесло тревожный, все усиливающийся звук. Над заброшенным заводом летел вертолет, грохот лопастей усилился, Илья обернулся – сзади, почти невидимый среди низких туч, приближался еще один.

– Быстро вниз! – Антон побежал первым, за ним Илья, близнецы замыкали отступление.

– Сюда! – крикнул один из них, и все рванули за ним, в огромный ангар. Часть крыши отсутствовала, и через прорехи Илья видел, как над ними пролетели один за другим два полицейских вертолета.

– Нас ищут. Надо торопиться, – Антон тоже следил за пролетающими над головой вертолетами.

– Сегодня? – то ли спросил, то ли уточнил Илья, и Антон кивнул в ответ. – Да, чего тянуть-то? И так уже столько времени потеряли.

– Нас с собой возьмете? – хором спросили Максим и Андрей, и один из них добавил почти умоляюще:

– Пожалуйста. А мы вам все ходы покажем, тут их полно. Некоторые, правда, грязноваты немного, зато надежные.

– Грязноваты – это ничего. – Антон задумался ненадолго, потом спросил, глядя по очереди на обоих близнецов:

– Оружие у вас есть? Ладно, придумаем что-нибудь. Есть у меня одна мыслишка…

Своими планами Антон поделился после того, как прямо здесь, в самом темном углу ангара разожгли костер из разломанных, пропитанных какой-то масляной дрянью досок. Пламя сначала рвануло почти под потолок, потом успокоилось, загудело ровно. Все столпились около огня, тянули к нему руки, пытаясь согреться.

– Как в лесу, – снова повторил Антон.

– Ага, похоже. Пикничок, только есть нечего. За картошкой топать надо, но это далеко. Мы в бывшей конторе поселились, там даже батареи теплые, – это говорил Максим. Илья уже научился немного различать братьев – Андрей немного сутулился, а у Максима под нижней губой была небольшая родинка.

– Сюда как попали? – Илья посмотрел на стоявшего рядом Андрея.

– С дачи вдвоем с ним приехали, родители там на выходные остались. Теперь даже не знаем, живы ли они. А мы вернулись, и на следующий день началось. Твари эти набежали, стрельба, крики. Мы еле-еле выскочить успели, со второго этажа прыгать пришлось. Соседей сразу убили, они сопротивляться пытались. Трупы потом несколько дней во дворе лежали. Мы подумали, что война началась. – Андрей замолчал, отвернулся. Воспоминания были еще свежи, причиняли боль.

– Война и есть. Что это, по-твоему, происходит? – снова вспыхнула злость, Илья сжал кулаки.

– Это уже не война, а оккупация. Войну мы проиграли, наша территория досталась врагу. И теперь наша задача – заставить его убраться вон. Ну, или хотя бы попытаться это сделать. Для этого нам необходимо: а) выяснить, почему духам удается проникнуть сюда; и б) как, каким образом можно закрыть эти «двери». Ну и попутно, конечно, нарушить все, что только можно. Вы листовку их видели? – вопрос Антона остался без ответа, даже Илья с трудом вспомнил о том замызганном листе бумаги с угрозами.

– В общем, не трогать только своих, остальные – твоя мишень. Пришелец – любого пола и возраста, полицай, а уже тем более, патрульный.

Антон глянул на Илью, и тот кивнул в ответ. – Особенно патрульные, мы их вам как-нибудь покажем, и вы сразу все поймете. А вообще помните, что сейчас ваша главная задача – напасть и остаться в живых. Причинив врагу урон, конечно.

– Я согласен! – Андрей почти выкрикнул эти слова, – дайте мне хоть одну эту скотину, я ей башку оторву!

– Как бы тебе не оторвали, – предостерег его Максим, – что делать надо?

– Скажем. Пока просто стойте и смотрите. Здесь «двери» где-нибудь поблизости есть? – начал распоряжаться Антон.

– «Двери»? А, это места, откуда свиньи эти сюда лезут! Видели недалеко, только через ворота идти надо, а там полицаи могут быть…

– Полицаи? Это хорошо! – в один голос перебили Андрея Илья и Антон, – очень хорошо.

Илья отлично понимал, что самым главным сейчас для них будет поиск оружия, без него нечего было и думать соваться в город.

– Не боитесь? – спросил он у близнецов, и те ответили дружно:

– Нет, – а Максим, помолчав, подвел итог дискуссии:

– Чего бояться-то? – хором ответили братья, а Максим добавил:

– Стрелять этих скотов надо, как они наших… Пусть сами нас боятся. Когда пойдем?

К центральному входу – здоровенным воротам – подошли после третьего удара рынды. Постояли, прислушались, и Илья рискнул – прополз под гигантской, навеки заклинившей створкой и несколько минут лежал так в полной темноте.

– Ну, что там? Давай уже или туда, или назад, – шепотом торопил его Антон. Илья выбрался на дорогу, следом за ним последовали еще три тени. Единственный, чудом уцелевший фонарь освещал часть дороги, стоянку перед бывшей проходной и небольшое одноэтажно строение.

– В прошлый раз там было, рядом с остановкой автобусной, – взволнованно зашептал кто-то из близнецов. Илья снова перестал различать братьев – в темноте они снова стали абсолютно одинаковыми.

– Так пошли, посмотрим… – Антон двинулся вперед, но почти сразу отбежал назад к воротам. Из темноты полыхнули красно-синие огни, послышался звук двигателей.

– Полицаи! – полузадушено пискнул Андрей, но с места не сорвался.

– Ну и хорошо. Мы, собственно, за этим и пришли. – Антон вытащил пистолет, отпрыгнул еще глубже в тень, все последовали за ним.

Но машина остановилась неподалеку, снова слышался шорох рации и приглушенные человеческие голоса. В тишине Илья слышал отдельные слова и даже фразы.

– Ждут кого-то, – прошептал он Антону.

– Давай туда, а вы пока здесь побудьте, – Антон прокрался вдоль забора, перебежал через дорогу, Илья не отставал. Они подбежали к павильону автобусной остановки, спрятались за ее металлическим боком. Полицаи прикатили сразу на двух машинах – вторая, не зажигая огней, стояла в темноте на разделительной полосе. За спиной послышались тихие торопливые шаги – это Максим и Андрей не выдержали муки ожидания.

– Куда вы? – зашипели на них одновременно Илья и Антон, но слишком поздно. Куривший возле сияющей огнями машины полицай прислушался, отбросил сигарету и что-то коротко крикнул напарнику. Тот обернулся, снял с плеча автомат и оба полицая двинулись к остановке. Из оставшейся в темноте машины донесся предостерегающий крик, кто-то выбрался из нее и тоже бежал к павильону. Отступать было некуда – до ворот и необъятной, как прерия, территории заброшенного завода было слишком далеко.

– Уйди, сиди там, – Антон бесцеремонно отпихнул назад в темноту Максима, вскочил на ноги, и Илья услышал, как сухо щелкнул рычажок предохранителя. Полицаи были уже близко, в прицеле Илья видел недовольное и одновременно настороженное лицо одного из них, бегающие глаза второго.

– Справа, мой справа, – выдохнул из темноты Антон, и Илья выстрелил в первого. Тот умер мгновенно, упал навзничь и не двигался, второй застыл на месте, потом попытался поднять автомат, но не успел. В его грудь и живот влетели две одновременно выпущенных пули, полицай долго и медленно оседал, цеплялся за мокрую траву, пытался ползти, но остался лежать на мокром газоне.

От второй машины бежали еще двое, но близко подойти им не дали. Илье и Антону удалось, наконец, поделить цели, и каждый стремительно расправился со своей.

– Итого четыре ноль в нашу пользу. Недурно для первого раза, – подвел итог Антон, потом напустился на подбежавших Максима и Андрея:

– Вы чего вылезли? Сказано было – ждать! Они чуть нас всех не положили!

– Не видно ничего, темно, мы вам помочь хотели, – оправдывались близнецы. Илья в перепалке не участвовал, он спокойно и деловито обыскивал убитых полицаев. Улов был богатым – два автомата и по одному полному магазину к ним, два пистолета и бронежилеты. Илья лихорадочно сгребал добычу, от волнения и дикого, бешеного восторга у него даже тряслись руки. Судьба, наконец, повернулась лицом и одарила Илью вымученным голливудским оскалом. Парень в эйфории схватил оба автомата, но тут подоспел Антон:

– Дай-ка сюда. Делиться надо с ближним, – он отнял у Ильи один автомат, повесил себе на плечо.

– Так, идите сюда. Держите, – Илья с видом Деда Мороза раздал Максиму и Андрею отбитые у врага пистолеты. – Смотрите, показываю один раз. – До той ловкости и легкости, с которыми обращался с оружием Роман, Илье было далеко, но первая вводная лекция прошла благополучно. Братья вцепились в пистолеты мертвой хваткой и с нехорошим энтузиазмом посматривали по сторонам. Нужно было немедленно направить их энергию в мирное русло. Илье пришла в голову отличная мысль, но высказать ее он не успел. Там, где только что находился павильон автобусной остановки, разверзлась земля, заклубился густой непроглядный то ли дым, то ли туман. Он поднимался над проезжей частью, расползался во все стороны, и настоящее исчезало, растворялось в бледном мареве, снова уступая место давно ушедшему. Там, в прошлом, тоже шел дождь, но он был теплым – много сотен лет назад в разгаре была весна – свежая и яркая, мокрую грязь сменили трава и цветы, Илье даже показалось, что он чувствует терпкий запах цветущей черемухи. Где-то недалеко был город, и на самом краю бреши миров Илья разглядел каменный фундамент какого-то здания. Сложенная из отесанных камней стена уходила в сторону и ввысь. И с нее прыгали люди, бежали в центр дымного круга, переступали черту веков, выходили в другую жизнь. Низкорослые, уродливые грязные существа отпихивали друг друга от края «двери», толпились на входе и даже дрались. Откуда-то из-за спин духов раздались отрывистые крики, что-то свистнуло, и один перебежчик упал со стрелой в спине. Он долго извивался и бился в агонии на смятой свежей траве, а его сородичи перепрыгивали через еще живого человека и уходили прочь. В землю впилась еще одна стрела, рядом с ней вторая – этих перебежчиков явно кто-то преследовал. От удивления Илья не мог даже заговорить – на его глазах разворачивались настоящие боевые действия. Мелькнула мысль о том, что любой любитель исторических реконструкций дорого бы дал за то, чтобы увидеть это зрелище. – По-моему, это дезертиры, – пришел в себя Антон. – Так, нам этих скотов тут уже достаточно. Эй, вы, валите-ка назад!

Антон неловко вскинул автомат и пошел навстречу перебежчикам. Те остановились на мгновение, и неожиданно бросились на Антона. Илья очнулся, поднял автомат и неожиданно для себя нажал на спусковой крючок. И едва не выронил автомат из рук – так сильна была отдача. Первой же очередью Илья прикончил сразу троих, они рухнули назад, на траву, и соплеменники с воем попытались бежать. Но Антон был начеку:

– Назад, сволочи, валите назад, от вас тут и так дышать нечем, – приговаривал он, ловко управляясь с автоматом. Илья не отставал – он успел освоиться с новым для себя оружием, разобрался, как стрелять очередями, а как одиночными. Им хватило нескольких минут – все пришельцы были мертвы. Антон подошел к убитым, рассматривал их, брезгливо морщил нос.

– Ну и вонища от них, как в коровнике. И страшные все, настоящие уроды.

Илья осматривал поле битвы, нагнулся, выдернул из земли длинную, тяжелую с узким иглообразным наконечником стрелу. Повертел ее в руках, провел пальцем по короткому жесткому оперению и бросил ее на труп пришельца, крикнул Антону:

– Давайте их всех туда, чтобы следов не оставлять! Только быстро! – и потащил тяжелое тело одной твари обратно, с мокрого грязного асфальта на залитую кровью траву.

– Точно, спрячем их и концы в воду! Чего встали, помогайте! – это Антон скомандовал застывшим на почтительном расстоянии Максиму и Андрею. Те в отстреле «гостей» участия не принимали, первый урок был посвящен накоплению теоретических знаний. Но в уборке следов близнецы приняли активное участие, и скоро груда мертвых тел громоздилась в центре туманного кольца.

– Может, и этих туда же? – предложил Андрей, показывая на убитых полицаев.

– Конечно! Чего ты раньше молчал! – Антон бросился туда, и через несколько минут четыре трупа в черной форме присоединились к остальным.

– Какой век, говоришь? – Антон с наслаждением наблюдал за делом своих (и не только) рук.

– Двенадцатый, – отозвался Илья.

– Вот там криков будет, когда этих найдут! Представляешь – умереть от огнестрела в двенадцатом веке! – Антона распирали эмоции от хорошо сделанной работы, – пусть помучаются, головы поломают! И подумают, надо ли вообще сюда соваться! А то повадились лезть на готовенькое, сволочи! Сами развивайтесь, естественным путем! Эволюционным! И мыться научитесь! – кричал Антон навеки замолчавшим духам и предателям-современникам. И словно от его слов туман начал сгущаться, тонкая пелена заволокла траву и мертвые тела на ней, стена из камня исчезла. Илья подхватил с земли несколько стреляных гильз, кинул их в сгустившийся морок. Гильзы провалились в него как в воду, поверхность марева пошла кругами, потемнела и исчезла. А с ней пропали и незадачливые духи, и полицаи – они ушли, утонули во времени, и здесь снова была поздняя осень, холод и снег.

– Сувенирчик вам от неблагодарных потомков! Ты прикинь, каких сказок они там насочиняют, когда козлов этих в черном найдут! – крикнул Илья, и тут же замолчал. Издалека уже несся вой сирен.

– Так, пора смываться. У нас на сегодняшний день, вернее ночь еще есть кое-какие планы. – Антон собрался отступать, но Илья удержал его.

– Погоди. Нам идти через пол – города, это до утра. Предлагаю воспользоваться этим, – он указал на брошенные полицейские машины.

– Отлично! Кто поведет? – Антон смотрел на близнецов, и те чуть не передрались друг с другом за право сесть за руль. Победителем в схватке вышел Максим – он просто первым добежал до водительского сиденья, отпихнул замешкавшегося братца и уселся за руль. Илья плюхнулся радом, Антон и Андрей устроились сзади.

– Погнали! – с восторгом проорал Илья и захлопнул дверь. Машина заревела, прыгнула с места и понеслась по пустому безлюдному городу.

– Мигалку включи и сирену, чтобы за своих приняли! – посоветовал Антон. Илья жал на все кнопки подряд, и скоро желаемый результат был достигнут. Полицейская машина с воем и огнями мчалась к офису ненавистной курьерской фирмы.

– Куда едем? – поинтересовался Максим. Он сосредоточенно крутанул руль, сдал назад, потом развернулся и погнал по пустой темной дороге.

– Навестить кое-кого надо! Я по ним соскучился, – ответил Илья.

– А что там? – пытаясь переорать вой сирены, прокричал с заднего сиденья Андрей.

– Надо выяснить кое-что! Мы к ним давно в гости собирались, да все некогда было! – Илья следил за дорогой, корректировал курс. Дальний свет фар выхватывал из мрака фрагменты городского пейзажа. Ухоженные чистые улицы давно превратились в покрытые непролазной грязью ущелья между домами, освещение отсутствовало. Полицейская машина неслась по разделительной полосе, часто вылетала на встречку. И это был единственный способ проехать – по краям дороги громоздились снежно-мусорные завалы. И даже через закрытые окна в салон просачивался тошнотворный запах гнили и гари. Во многих окнах домов виднелись рыжие и багровые всполохи, множество костров горело и вдоль дорог. Но на улицах никого не было, и сколько Илья не смотрел по сторонам, ему на глаза не попался ни один человек. Машину бросило вбок – Максим пытался уйти от столкновения с точно такой же полицейской машиной. Она вылетела из-за поворота, и ее заметили слишком поздно. Две иномарки еле-еле разъехались на ставшей слишком узкой проезжей части, что-то звонко щелкнуло, и Илья показалось, что встречная машина лишилась бокового зеркала. Максим вцепился в руль, пытался выровнять машину на скользкой мокрой дороге, и ему это почти удалось. Но пришлось выехать на обочину и перепахать залежи отбросов. Фонтан грязи ударил в лобовое стекло, и дворники беспомощно заползали по нему, размазывая тухлую жижу.

– Как они сами в своем дерьме не тонут! – проорал Илья, инстинктивно шарахнувшись назад.

– Они привыкли, им так удобно, – хладнокровно ответил Антон и посмотрел назад. И тут ожила рация, зашипела, из динамика раздался треск, неразборчивые слова и отчетливая ругань. Илья попытался отключить рацию, снова жал на все подряд, но толку не было – прибор продолжал материться, и отсутствие ответа очень раздражало невидимого собеседника.

– Отодвинься, – Антон несколькими ударами приклада разнес средство связи в осколки.

– Все, заткнулись, наконец. Долго нам еще? – Антон уже проявлял нетерпение.

– Почти приехали! – в темноте и разрухе Илья узнавал хорошо знакомые места. Здесь все сильно изменилось с его последнего рабочего, ставшего роковым дня. Машина пронеслась мимо входа на станцию метро, множества небольших магазинчиков и остановилась перед монстром из стекла и бетона – шестиэтажным офисным центром.

– Первый этаж направо! – Илья первым выскочил из машины, скривился от вони. Здесь к запаху гнили примешивался отчетливый «аромат» канализационных стоков. Илья подбежал к закрытой двери из толстого стекла, с остервенением врезал по ней прикладом автомата. Стекло пошло трещинами, посыпались мелкие осколки, но дверь не сдалась. Подбежал Антон, и объединенными усилиями им удалось разбить толстое стекло. Илья пролез в отверстие первым, Антон пропустил Андрея вперед и крикнул выскочившему из машины Максиму:

– Там сиди, двигатель не глуши! Мы скоро! – и тоже нырнул в пробоину.

Илья мчался по коридору, даже в темноте он прекрасно ориентировался в извилистых коридорах, Андрей и Антон бежали следом. Перед одной помпезной деревянной с позолотой дверью Илья остановился, рванул за ручку:

– Вот они, сволочи. Ломайте. – И ударил прикладом автомата по ячейке замка. Дверь оказалась крепкой только на вид, за несколько секунд штурма она рассыпалась в щепки, Илья пнул ее ногой, и ворвался в помещение ненавистной фирмы.

– Вы бумаги смотрите, я компы! – Антон уже бежал вдоль столов, искал системные блоки. Скоро комнаты наполнились ровным тихим жужжанием и хрустом. Илья и Андрей потрошили ящики столов, выкидывали из шкафов толстые папки. Илья торопливо пролистывал подшивки документов, отбрасывал, хватал следующие.

– Что ищем? – Андрей вытряхнул из шкафа очередную порцию бумаг, и тоже сосредоточенно рылся в груде каких-то бланков.

– А черт его знает. Все подозрительное, необычное. – Илья сам не знал, что он хочет здесь найти. Но должны же были остаться хоть какие-то следы, информация о тех, кто встречал пришельцев и куда они отправлялись потом. Илья прекратил копаться в документах, сосредоточился, вспомнил тот первый день своей новой жизни. Что он вез тогда в конверте? Что достал из него в лесу похожий на зверя человек? Кажется, это были паспорта… А что указывается в паспорте, кроме фамилии, имени и отчества? Правильно, адрес. Значит, здесь, в этой поганой лавчонке заранее знали о прибытии новой партии переселенцев, и готовили им документы с новыми адресами. И передавали по назначению, используя курьеров. Вот так, тогда, сам не зная того, Илья выступил в роли встречающего и помог очередной партии тварей обосноваться в городе. Его использовали вслепую, это понятно, но как становились известны адреса и откуда брались бланки паспортов? Их же нельзя просто так купить в магазине. Значит, курьерская фирма была только одним из звеньев цепочки, вернее, ее последним звеном.

– Ничего не получится, пошли отсюда! – Илья перебрался через завалы на полу, подтолкнул зарывшегося в бумаги Андрея.

– Почему? – удивился тот, лихорадочно листая очередной талмуд, – я наш адрес нашел, там все указано – состав семьи, количество комнат, общий метраж. Откуда это у них? Вот сволочи, они заранее все про нас знали, я теперь понял, почему у них все так быстро получилось!

– Да, тут типа ордеров что-то, имена не указаны, только адреса, кто проживает, сколько комнат, – Антон просматривал на мониторе бесконечную таблицу, – тут даже отметки о вселении есть. Имена не указаны, только количество… Ого, да они по пятнадцать человек в однокомнатной квартире живут! Мать вашу, да сколько их тут всего! – Антон отлип, наконец, от монитора, посмотрел на Илью и Антона.

– Их тьмы, и тьмы, и тьмы, – вспомнилась Илье строка стихотворения поэта серебряного века. – Все, уходим, нет тут ничего. Зря проездили.

– И ничего не зря, вон сколько всего узнали, – Андрей прижимал к груди вырванный из прошитой пачки лист. – Это паспортистки им базу данных продали, больше некому.

Слова Андрея заставили Илью задуматься. Он прав, такие подробные сведения о жителях города могли храниться только в одном месте – базах данных паспортных столов. Да и диски с такой информацией всегда свободно продавались на каждом углу. Но толку от этого сейчас не было – знать бы раньше…

– Ладно, уговорил. Валим. – Антон поднялся из-за стола, попутно уронил на пол монитор, швырнул следом клавиатуру и хорошенько пнул системник. С компьютером на соседнем столе Илья расправился сам. Андрей запихнул листок в карман куртки и принялся с наслаждением крушить все вокруг себя. Скоро от трех комнат и приемной со стойкой ресепшена, где сидела когда-то страшная, как смертный грех, секретарша, остались одни руины. Ломать больше было нечего, и Илья с чувством честно выполненного долга уже собрался покинуть помещение.

– Погоди, я сейчас, – остановил его Антон, выкопал в кармане дежурную зажигалку, подобрал с пола несколько листов бумаги, подпалил и бросил обратно.

– Бензинчику-бы, – прошептал Андрей, и Антон милостиво согласился:

– Валяй, только быстро.

Андрей пулей вылетел из кабинета, промчался по коридору к выходу и минуты через три вернулся.

– Отойдите, – крикнул он от входа, он дождался, пока Антон и Илья выйдут из кабинета, и швырнул на вершину бумажного кургана пропитанную бензином тряпку. Пламя довольно ухнуло, поднялось широким ровным столбом, огонь радостно уничтожал разбросанные документы.

– Ну, ты доволен? – повернулся к Илье Антон.

– Не знаю, – честно ответил Илья. С одной стороны ему было приятно видеть, как прожорливое пламя уничтожает помещение проклятой фирмешки. Но с другой стороны их сегодняшняя акция результатов не дала, они ничего не узнали, если не считать того, что все паспортные столы города дружно продались пришельцам. И сделали это очень давно, захватчикам хватило времени, чтобы основательно подготовиться к вторжению и быстро закрепиться на завоеванной территории.

– Пошли, утро скоро. Не переживай, ничего страшного не произошло. Просто, мы теперь знаем, что искать надо в другом месте. – Не уточнив, где находится это заветное место, Антон побежал по коридору к разбитой входной двери, Илья и Андрей не отставали. Они дружно выбрались на улицу под мелкий колючий снег, Максим метался рядом с машиной, он то смотрел на подсвеченные пламенем окна, то оглядывался назад.

– Поехали! – проорал Илья, все запрыгнули в полицейскую машину, и та понеслась прочь от горящего офиса. Илья посмотрел назад и улыбнулся – пламя перекинулось на соседние помещения. Если так пойдет и дальше, то скоро загорятся конторы на всех шести этажах. Зрелище было таким приятным, что Илье стоило больших усилий отвернуться и следить за дорогой. Но уехали они недалеко – около небольшой площади перед входом на станцию метро Антон крикнул Максиму:

– Тормози! – и первым выскочил из машины, побежал к одному из магазинов.

– За мной, – скомандовал разгадавший замысел друга Илья, но рванувшегося с ними Максима остановил:

– Ты за рулем, сиди и жди, мы скоро.

Тот хотел что-то сказать, но брат не дал ему открыть рот:

– Ты рулить хотел, вот и рули, а мы пойдем магазин грабить! – для Андрея планы Антона тоже не были тайной.

Илья через выбитое Антоном огромное оконное стекло ворвался внутрь небольшого помещения и чуть не задохнулся от густого стойкого смрада. Все «человеческие» продукты давным-давно испортились, только выкидывать их никто не спешил. Все это успешно тухло в витринах и холодильниках, но в центре торгового зала висело нечто, распространявшее еще более стойкий «аромат». Антон уже бродил рядом, Илья подбежал к нему. Под потолком чуть покачивались привязанные за задние ноги ободранные бараньи туши. От них несло так, что Илья не выдержал, бросился назад, напоролся в темноте на огромный деревянный ящик и чуть не свалился в него.

– Это еще что такое? – прошипел он, посмотрел себе под ноги. Подобие деревянного ларя почти доверху оказалось наполнено то ли гнилой картошкой, то ли другими подгнивающими корнеплодами.

– Да здесь же и брать-то нечего, одна тухлятина! – прокричал откуда-то из темноты бестолково метавшийся по магазину Андрей.

– Без паники, сейчас что-нибудь найдем. Что у нас бывает с большим сроком годности? – Антон оторвался от созерцания бараньих туш, углубился в темноту, и почти сразу оттуда донесся его торжествующий крик:

– Все сюда! – орал он, – быстрее, я столько вкусного нашел!

Илья и Андрей бросились на зов, при слове «вкусное» свело и без того давно пустой желудок. Антон алчно греб с полок отвергнутые пришельцами пакеты с супами, порошковым картофельным пюре и прочими «сушками». Скоро руки у всех оказались заняты, а времени, чтобы перетаскать добычу в машину, не было. Андрей первым сообразил, что надо делать. Он аккуратно сложил все на пол и крикнул Илье и Антону:

– В сторонку отойдите, вон туда, – и показал на смердящие бараньи останки. Потом выскочил в окно, рванул к машине.

– Ничего не понял, – пробормотал ему вслед Антон, но дисциплинированно пошел в указанном направлении. Илья уже догадался, что будет дальше, отбежал, куда сказано, и, зажав нос, наблюдал за происходящим. Полицейская машина немного проехала назад, остановилась и на полной скорости понеслась вперед, протаранила носом остатки стекла и влетела в торговый зал. Потом прошла юзом и, наконец, остановилась. Максим и Андрей одновременно выскочили наружу и принялись закидывать пакеты и банки в салон. Илья и Антон бросились им на помощь, и скоро полки с пригодными к употреблению продуктами опустели. Но этого Илье показалось недостаточно. Он промчался по периметру магазина, старясь игнорировать тяжелый тухлый запах, и скоро нашел то, что давно искал:

– Консервы! – завопил он, не веря своим глазам, – сюда, быстрее! Илья кричал так, будто рядом находилась толпа конкурентов, покушавшихся на его находку. Максим мелочиться не стал – развернул машину и быстро подъехал на крик, снеся по пути и вонючие бараньи туши, и набитые тухлятиной холодильники. Консервы быстро пошвыряли в багажник, расселись по местам. И тут же раздался первый тягучий металлический звук – для пришельцев играли побудку.

– Быстро! – громким шепотом скомандовал Илья и вжался в сиденье. Машина дернулась, рванула с места, пронеслась через затхлый сумрак, и по захрустевшим под колесами осколкам вырвалась на волю. Небо уже посветлело, и Илья увидел, что землю плотным ровным слоем покрывает снег, и таять он, похоже, не собирался. Полицейская машина выехала на дорогу и понеслась назад, к заброшенной заводской территории. Максим торопился, жал на газ, выкручивал руль, объезжая препятствия, но они все равно опаздывали. Над городом уже плыли слившиеся в один ровный гул длинные звуки – «склянки» отбили во второй раз.

– Мы как Золушка, – комментировал их гонку Антон, – тоже боимся последнего удара часов.

– Ага, и тогда машина превратится в тыкву, а консервы – в тараканов, – продолжил мысль Илья, – и разбегутся во все стороны.

– Главное, что бы мы в крыс не превратились, – сквозь зубы высказался Максим.

– Не превратимся, даже с двенадцатым ударом, – заверил брата Андрей.

Тут грохнуло третий раз, Илья по привычке сжал рукоять пистолета, потом положил на колени автомат.

– Третий звонок к обеду, – меланхолично бросил Антон, и немного опустил стекло, приготовив для себя амбразуру. Илья последовал его примеру и снова сморщился – вонь снаружи была нестерпимой. Но уже показались впереди увенчанные мотками колючки бетонные плиты, Максим уверенно гнал вдоль них.

– Там, – крикнул он, и показал направление рукой, – местечко удобное есть, глухое. И через забор перелезть можно. Он свернул с широкой дороги на узкую улицу, попетлял по ней среди старых гаражей и непонятных низких строений, и загнал машину в ущелье между глухими высокими стенами. Андрей выбрался наружу, запрыгнул на капот:

– Давайте мне все, я перебрасывать буду! – и приготовился ловить добычу. Максим присоединился к брату, и скоро все пакеты, банки и коробки оказались на другой стороне заводского забора. Близнецы спрыгнули с машины.

– Пошли, – Андрей махнул рукой куда-то в сторону, – там тоже ворота были, их кирпичом заложили, но перелезть можно. Заодно и подберем все.

– Погоди, сначала надо кое-что доделать. Давайте все в машину.

Пришлось снова грузиться, отъезжать назад. Максим вырулил обратно на дорогу, проехал немного, остановился.

– Выходим. – Антон выбрался из машины, отошел в сторону, дождался остальных. Илья вытащил пистолет и выстрелил два раза, из пробитого бензобака полились тонкие струйки бензина. Антон вытащил зажигалку, но подойти поближе не решился. Тогда Андрей со вздохом вытащил из кармана украденный в офисе курьерской фирмы бумажный обрывок, отдал его Антону.

– Наша квартира, – пояснил Андрей удивленному брату, и тут же тихо добавил, – бывшая…

– Ничего не бывшая. Твое оно и есть твое. А то, что там мразь разная поселилась – так это временно. И только от нас зависит, как долго ей там хозяйничать. – Антон подпалил бумагу и бросил ее в уже успевшую натечь под заднее колесо лужицу бензина. Огонь радостно заплясал на ее поверхности и стремительно поднялся вверх.

– Вот теперь бежим! – скомандовал Антон, и все дружно рванули прочь от машины. Они были уже перед глухой кирпичной стенкой, когда за спинами рвануло, в воздух поднялся тяжелый черный свиток густого дыма. И аккомпанементом к взрыву стал тревожный вой сирен летящих к месту происшествия полицейских машин. Но все это Илья, Антон и близнецы слышали уже издалека – они давно перебрались через забор и наперегонки бежали по засыпанной снегом дороге собирать разбросанные сокровища.

 

Глава 5

Все сразу перетащить не удалось, пришлось сделать несколько рейсов. Наконец, добычу аккуратно сложили в небольшой комнатенке. Здесь когда-то было что-то вроде конторы, помещение было крохотным, но очень теплым и даже уютным. В одноэтажном сложенном из красного кирпича домике оказалось множество комнатушек и кабинетиков – по-другому назвать эти малюсенькие, в одно окошко, пещерки было нельзя.

– Муравейник, – кратко и точно охарактеризовал их новое пристанище Антон. Илье здесь очень понравилось – и место было, как по заказу, и компания отличная. Да и до расположенных за нейтралкой домов было недалеко – всего – то пройти пару километров по пустой и безопасной территории.

– Когда снова пойдем? – первым делом поинтересовался Максим после сытного завтрака из полуфабрикатов. Всю предыдущую операцию он просидел в машине, и налет на курьерскую фирму прошел без его участия.

Илья с ответом не торопился, хоть эта же самая мысль, только в несколько другой формулировке уже грызла его самого. Что делать, где и как искать способ закрыть «двери»? Визит на прошлое место работы ничего не дал, вопрос остался без ответа. И просто так соваться в город было рискованно. Полицаи сейчас озлоблены после того, как без вести пропали четверо их собратьев, кто-то осмелился у них под носом сжечь здание, угнать и уничтожить машину. Еще Илья подумал о том, что еды у них полно, оружие тоже есть. Бесхозная территория огромна, на ней можно скрываться годами. Но и просто так отсиживаться было нельзя, и, прежде всего, нужна информация. А поделиться ею мог только один человек, и в первую очередь нужно было с ним поговорить. Поэтому Илья ответил:

– Подождем пока. Надо выяснить кое-что, а потом уже в город соваться.

– Вот-вот, – поддержал его Антон, – цель нужна и план действий.

– Да чего тут думать – мочить их, всех подряд, и сматываться! – геройствовал Андрей, ночное приключение заставило его несколько переоценить свои силы.

– Ну, это само собой, – согласился Илья, – но всех ты не перестреляешь. Допустим, уложишь ты сегодня пятерых, завтра сюда десяток новых вылезет. Надо узнать, как им дорогу сюда навсегда перекрыть, вот, что главное. А вот с оставшимися уже и по-твоему можно будет разобраться.

Максим и Андрей спорить с Ильей не стали, хоть и неохотно, но согласились с разумными доводами. Тут же составили план действий на следующую ночь – Илья и Антон попробуют встретиться с Романом, а близнецы будут терпеливо дожидаться их возвращения.

К нейтралке двинулись в начавшихся сумерках – по огромной территории топать предстояло далеко. Илья и Антон шли быстро, почти бежали – их подгонял морозец и порывы почти зимнего ветра.

– Одежка нужна, околеем мы так, – стараясь не стучать зубами от холода, сказал Антон.

– Да, неплохо бы, – Илья сам здорово замерз в своей «полузимней», как говорила когда-то мать, куртке. Воспоминание заставило прибавить шаг, чтобы Антон не заметил готовых выступить слез – Илья так и не знал, что случилось с единственным родным человеком, и жива она сейчас, или… Илья засунул руки поглубже в карманы, прикусил губу, опустил голову. Ничего, когда-нибудь все закончится, и тогда…

– Слушай, как ты думаешь, у них рынки или что-нибудь подобное есть? Ну, где не только тухлятиной разной торгуют, но и одеждой? Надо туда наведаться, гардеробчик пополнить, – в полголоса размышлял Антон. Когда протискивались в очередную щель между плитами ограждения, началась уже настоящая метель. Холодные колючие снежинки летели в лицо, путались в волосах и таяли. Нейтралка встретила Илью и Антона тишиной и хрустящим под ногами нетронутым снегом. Знакомую темно-зеленую многоэтажку отыскали быстро, ворвались в подъезд, вбежали в будку консьержки.

– Дальше что? – немного отогревшийся Антон деловито осматривался. Все здесь выглядело так, как перед их первым боем с захватчиками – груды макулатуры, перевернутый стул. Прошло совсем немного времени с той ночи, когда убили Владимира Николаевича, а Илье показалось, что минул год. Слишком много событий оказалось втиснуто в эти часы – и новый «дом», новые люди и первые убитые враги. И новые открытия, и почти свершившаяся месть… Илья задумался о свойствах времени и не услышал легких тихих шагов в подъезде, зато Антон был начеку.

– Давай туда! – он толкнул Илью к дальнему углу комнаты, сам замер у входа с пистолетом в руке. Илья тоже достал оружие, приготовился к стрельбе. Раздался отчетливый щелчок, шаги стихли, и знакомый голос попросил негромко:

– Не стреляйте, это я.

– Наташка! – Илья и Антон бросились ей навстречу, столкнулись в дверях.

– Я вас сверху видела, как вы через двор шли, – Илья не видел лица девушки, но ему показалось, что она улыбается. – Идите сюда, я вас в темноте не вижу. Она подошла к окну, уселась на подоконник, Илья и Антон устроились рядом.

– Ты что тут делаешь? Ты одна? Как у вас там, все нормально? – засыпали они ее вопросами.

– Да, нормально пока. Ромка вас вчера тут ждал, сегодня тоже приходил, сейчас убежал, но скоро вернется. Подождите его, ему с вами поговорить надо, – отвечала она, смотрела то на одного, то на другого, и в такт движениям длинные волосы метались по ее плечам.

– Подождем, конечно. Что у вас там делается? – повторил вопрос Илья, и Наташа повернулась к нему.

– Пока тихо все, спокойно. Ромка говорит, что вас ищут, вы там целую кучу собак этих грязных перестреляли. Правда? – Она снова улыбнулась, и смотрела на Илью, ожидая ответа.

– Ну, не кучу, конечно, так… – замямлил он, растерявшись от пристального взгляда.

– Да не скромничай ты, десяток точно был, ну плюс-минус парочка. Нормально так, для первого раза, – похвастался Антон.

Илья хотел возразить, но не успел.

– Привет, партизаны, – тихо приветствовал их неслышно вошедший в подъезд Роман. Илья, Наташа и Антон спрыгнули с подоконника, замерли, в предчувствии грозы.

– Наталья, я тебе что сказал? – как-то очень спокойно и безразлично спросил Роман сестру, и та затараторила, оправдываясь:

– Зато я их нашла и тебя подождать попросила. Ничего со мной не случилось, тут нет никого, сам знаешь! Сидел бы тут до утра, как вчера, если бы не я!

– Дура ты бестолковая, сейчас нет, через полчаса есть, – устало ответил Роман, и переключился на Антона и Илью.

– Как вы? Нормально все, целы? Рассказывайте. Идите лучше сюда, вы с улицы как на ладони видны.

Все пошли за ним в комнату консьержки, Роман уселся на единственный стул, Антон и Илья подпирали стенку напротив него. Наташа стояла в дверях, смотрела на всех по очереди.

– Ну, давайте, давайте, не молчите, – прервал затянувшуюся паузу Роман, – вас ищут, вы в курсе? Двенадцать человек вы грохнули, плюс еще те четверо, итого шестнадцать. По восемь на каждого получается, не слабо так.

– По десять, вчера еще четверых, – скромно поправил Романа Илья, и торопливо и путано пересказал ему события последних суток.

– Я так и понял, что это ваша работа, в комендатуре только и говорят о ваших подвигах. Узнали чего? – спросил он у Ильи.

– Нет, зря сходили. В другом месте искать надо, а где – не знаем. В офисе только кучу бумаг нашли с адресами, больше ничего. Они их только встречали и в городе расселяли, – пояснил Илья и вздохнул.

– Ну, точно, мы у них на очереди, – с досадой высказался Роман, – не зря они людей повыгоняли, а жилье не тронули. Заранее готовятся. Ладно, не переживай. Быть такого не может, чтобы никто об этом не знал, наверняка можно что-то сделать. Сам попробую выяснить что-нибудь, – пообещал он, и тут же спросил:

– Сколько вас теперь? Четверо?

– Да, и оружие есть, и еду вчера нашли, – докладывали Антон и Илья обстановку. Роман молча выслушал их, потом словно нехотя и через силу заговорил:

– Ладно, мстители. Останавливать я вас не буду – бесполезно, все равно по-своему все сделаете. Помните только, что теперь для вас обратного хода нет, духи если вас поймают – живыми в клочки порвут, ну, вы сами знаете, что они с простыми людьми творят, а уж с вами…

Наташа тихонько вскрикнула, зажала ладонями рот. Роман замолк на секунду, но тут же продолжил:

– И поэтому действовать старайтесь по-умному. Ваше преимущество в чем? В неожиданности и знании местности. Твари эти знать не знают, как вы выглядите, откуда и когда им ждать нападения. Пользуйтесь этим, но всегда сначала все спланируйте, и только потом уже палить начинайте. Всякая импровизация для вас – верная смерть, или чего похуже. И первым делом – изучение окрестностей, путей подхода-отхода. Неровности местности, высокие и низкие точки, повороты, изломы, обычные и тайные проходы, пустыри – все, как линии своей руки знать должны. Улицы, переулки, входы, выходы и углы, повороты, прямые и кривые тропинки, пустыри, подземные проходы, трубы и системы коллекторов чтоб с закрытыми глазами пройти могли туда и обратно. И все замечайте, где какие машины стоят, где охрана, где ее нет. Без этого кранты вам, догонят, накроют, ну, дальше вы знаете.

Роман замолчал, потом продолжил:

– Собрались вылазку сделать – маршрут заранее пройдите, присмотритесь. Ваш козырь в том, что полицаи вас вслепую преследовать будут, а вы если ландшафт заранее изучите, то уйти сможете быстро. И стреляйте всегда первыми, не ждите, пока по вам огонь откроют. Чувствуете опасность – палите, не задумываясь. И патроны экономьте, оружие у вас разнотипное, как я понял. А там, в промзоне, почаще места ночлега меняйте, так, на всякий случай. Больше двух суток в одном месте не сидите, меняйте точку. Вроде все пока, про «двери» эти сам узнаю, скажу тогда.

– Спасибо, – только и смог выговорить Илья. Количество полученной ценной информации нуждалось в тщательном обдумывании.

– Пока не за что, – Роман поднялся на ноги. – Договоримся так – через день буду вас тут ждать до полуночи. Завтра не встречаемся, послезавтра. Возьми, – он вдруг скинул с себя теплую куртку, кинул ее Илье, – вы так долго не пробегаете. В гараже пороюсь, где-то еще барахло после командировок завалялось, мать тогда выкинуть велела, а я не послушал. Да там еще много чего осталось…

Илья схватил тяжелый толстый бушлат, надел его на себя и только сейчас заметил, что это не черная полицейская форма, а старая, но еще вполне пригодная куртка камуфляжной расцветки.

– Свою-то ему пока отдай, – с насмешкой сказал Роман, и Илья принялся торопливо раздеваться. Он стянул с себя «полузимнюю» куртку, отдал Антону, и то немедленно напялил ее.

– Уже лучше, – сообщил Антон, – теплее, и капюшон есть. Только как мы время узнаем, у нас ни часов, ни телефонов…

– Счастливые, – почему-то улыбнулся в ответ Роман, а Наташа торопливо подтянула рукав пуховика и расстегивала тонкий ремешок на запястье.

– Вот, возьмите, я батарейку в них недавно меняла, ну, летом еще, до войны, – она протянула Илье маленькие часики на белом ремешке, – их заводить не надо. Бери, бери, – она почти силком пихнула часы в руки растерявшемуся Илье, отступила назад.

– Спасибо, я тебе их верну, потом… замямлил Илья и замолчал, снова чувствуя, что краснеет.

– Ну, вот и отлично. Все, расходимся. – Роман положил руку сестре на плечо, она посмотрела на брата, потом на Илью.

– До послезавтра, – попрощалась она, и Роман втолкнул ее в подъезд.

– Я тебе дам – до послезавтра, на привязь посажу, будешь крестиком вышивать, – неуверенно пригрозил он, и снова повернулся к Илье и Антону.

– Идите. И без глупостей, помните, что вам их не только перестрелять надо, но еще и сами уцелеть. Головой сначала думайте! И отсидитесь пару дней, не вылезайте. Сейчас они в бешенстве, пусть успокоятся немного! – крикнул он уже вслед уходившим парням.

– Мы поняли, все сделаем! – пообещал закутанный в две куртки Антон.

– Да, сделаем! – подтвердил Илья. Они еще постояли немного, смотрели сквозь снежную пелену, как уходят Роман и Наташа, и сами двинулись к знакомому забору. Всю дорогу до нового «дома» Илья сжимал в кармане подарок.

День провели в прежнем теплом укрытии, но на следующую ночь уже надо было искать другое убежище. Пару дней, как и обещали Роману, они не высовывались, вернее, не выходили за пределы завода. За это время Илья и Антон успели обойти почти всю огромную территорию, осмотреть множество пустых зданий и найти несколько пригодных для проживания мест. Над головой часто кружили вертолеты, за бетонными плитами забора не умолкал вой сирен полицейских машин. Но все эти звуки все чаще перекрывали звериный вой, и автомобильные гудки.

– Патрульные? – то ли спросил, то ли поставил диагноз Илья.

– Чего гадать-то? Пошли, посмотрим. Где тут ближайшая к забору крыша? – Антон посмотрел на близнецов.

– Вон там вплотную с той стороны гаражи пристроены, очень удобно. Они неплотно стоят, между ними проходы есть, в стенах кирпичи выбиты, вверх лезть удобно, – сказал Максим, и брата тут же дополнил Андрей:

– У бывшей проходной тоже местечко хорошее, там рядом магазинчик был, задняя стенка проломлена, и в заборе тоже дыра, через нее пробраться можно.

– К гаражам, – скомандовал Илья.

Через четверть часа все лежали на крыше гаража. Вид отсюда открывался прекрасный – просматривалась часть широкой и оживленной когда-то улицы и заснеженная лесополоса напротив. Илья подполз к самому краю крыши, посмотрел на дорогу перед гаражами. Антон последовал за ним и тоже свесил голову вниз. На снегу отчетливо просматривалась глубокая наезженная колея.

– Точно, это они тут катаются. Подождем, посмотрим, – Антон завозился, устраиваясь поудобнее. Максим и Андрей подползли к краю, и тоже посмотрели вниз.

– Тихо лежим, только смотрим, – на всякий случай предостерег всех Илья, натянул на голову капюшон, спасаясь от порывов ледяного ветра. К счастью, Роман сдержал свое обещание, и на следующую встречу притащил с собой мешок теплой одежды. Теперь холодов можно было не опасаться, экипировка позволяла встретить зиму во всеоружии. С едой, правда, намечались проблемы – почти все, похищенное в магазине после налета на курьерскую фирму, было съедено. «Ничего, найдем еще чего-нибудь» – подумал Илья, и приготовился ждать. Время ползло, по улице проносились полицейские машины, но все они промчались мимо. В небе снова загремели вертолетные лопасти, но в начинающейся метели Илья не смог разглядеть, что делается у него над головой.

– Надеюсь, бомбить нас не будут, – проводил взглядом почти невидимую в густом снегу машину Максим.

– Он нас не видит, спокойно, – шепотом успокоил его Антон, и тут же замолчал. Сквозь вой сирен раздался рев и крики, все дружно вытянули шеи и посмотрели вниз. Черная иномарка вылетела из-за поворота, ее немного занесло, из-под колес вылетел шлейф снежной пыли. Машина выровнялась, вылетела на дорогу и неслась прямо на замерших на наблюдательном пункте людей, с воем промчалась мимо. Илья успел рассмотреть лишь собачью голову на «кенгурятник» и развевающееся над крышей знамя. На черном фоне красовалась оскаленная голова то ли волка, то ли шакала. Машина унеслась прочь, все собрались отходить, когда Илья остановил их:

– Давайте подождем, – ему показалось, что это еще не все.

– Давай, а чего? – не рассуждая, согласились близнецы и Антон. Илья вытащил из кармана крохотные часики, засек время. Почти десять минут ничего не происходило, затем снова по окрестностям разнесся вой, и по дороге промчалась следующая устрашающего вида машина. От первой она отличалась только цветом тряпки на торчащем из окна древке – полотнище было темно-зеленым.

– Ух, ты сразу двое! – почему-то восхитился Антон, – а что это у них – флаги какие-то появились? Раньше, вроде, не было.

– Так ты у них и спроси, – Илья еще раз посмотрел на часы, прошло еще пятнадцать минут, и мимо наблюдательного пункта просвистела первая патрульная машина.

– Вот теперь все понятно, пошли отсюда, – Илья быстро пополз назад, лежать на холодной крыше ему порядком надоело.

– Это кто был? Патрульные? А почему мы не стреляли? – наперебой интересовались отступавшие следом Максим и Андрей.

– Успеешь еще, – пообещал отползавший последним Антон, – только бы патронов хватило.

Скоро все благополучно оказались на безопасной территории, побежали к новому укрытию – крохотной без окон комнатенке в одном из цехов. Над головой снова загремели вертолетные лопасти, но люди уже успели вбежать под крышу.

– Смотрите, они проезжают там через каждые четверть часа, друг за другом, – начал излагать свой план Илья, – дальше дорога сужается, там две глухие стены рядом, очень удобно. Останавливаем первую машину, она перекроет путь второй. Сразу двоих можно прикончить. За одного, – он посмотрел на Антона, и тот задумчиво проговорил.

– Двоих только? А не мало?

– Это для начала. Разминка, так сказать.

– Ну, если разминка, тогда нормально, – согласился с предложением Антон.

– Это вы за того человека… – Максим не договорил, Илья и Антон молча кивнули в ответ.

– Тогда двоих точно мало, – согласился с Антоном Андрей, но тут же добавил:

– Но надо же с чего-то начинать.

– Вот сегодня и начнем. Только помните – это почти не люди, зверье отборное, – вспомнил Илья слова Романа, – каста какая-то особенная. Стреляйте сразу, как только он из машины выйдет…

– Интересно, как ты его заставишь это сделать, – поинтересовался Антон.

– Как-как, очень просто. Что у нас там запрещено? Ночью по улицам ходить, когда силы зла ну и все такое. Вот я выйду ему навстречу, он сам остановится, да еще и гоняться за мной будет. Тут-то я его и….

– А если не выйдет, вдруг, он тебя просто сбить захочет, – прервал Илью Максим.

– По колесам тогда сразу стреляйте, да там, на месте разберемся. Самое главное – его до приезда второго грохнуть, а тот сам под пули вылезет, когда машину увидит.

План Ильи был безупречен, спорить с ним никто не стал.

– Когда пойдем? – только и спросил Максим. Он особенно горел желанием ввязаться в драку – все предыдущее мероприятие прошло без его участия.

– Услышишь, нам проспать не дадут. – Антон уселся на пол рядом с Ильей, закрыл глаза. Мебель в комнате отсутствовала, зато было тепло и не дуло. Перед выходом на первую акцию нужно было хорошенько отдохнуть и еще раз обдумать порядок действий. В темноте Илья слышал дыхание спящих людей, слышал, как гремит под ветром где-то далеко на крыше кусок оторвавшейся кровли. Илья понимал, что в случае удачи сегодняшняя вылазка станет фактическим началом объявленной ими ранее войны, и что исход этой битвы может быть только один. Главное успеть до финала разгадать главную загадку – как заставить захватчиков убраться отсюда.

Илью разбудил Антон:

– Все, вставай, потом отоспимся, темно уже, – негромко сказал он.

Из укрытия выбрались после первого же удара рынды.

Там еще лазейки есть? – на всякий случай поинтересовался Антон, и близнецы дружно кивнули.

– Да, под плитами пролезть можно, с той стороны кусты и не видно, а вон там, – Максим показал в сторону уходившего в темноту забора, – с крыши гаража сюда спрыгнуть можно.

– Отлично, – Илья вытащил из кармана подарок Наташи, посмотрел на стрелки – половина десятого всего. Рано они спать ложатся.

– У них режим. Все, погнали. Ведите. – Антон пропустил Андрея и Максима вперед, пошел за ними.

У стены рядом с гаражами стояли минут двадцать, до тех пор, пока не пронеслась с ревом и визгом машина патруля.

– У нас пятнадцать минут, – напомнил Илья, – пропускаем вторую и ждем первого.

Знакомый путь в темноте занял не больше пяти минут, и скоро все стояли на дороге перед гаражами. Илья осмотрелся по сторонам, скомандовал в полголоса:

– Бегом! – и все рванули к участку, где дорога сужалась, спрятались в узкую щель между кирпичными стенами гаражей. И вовремя – издалека метнулся длинный луч дальнего света фар, раздались рев сигнала. Машина просвистела мимо, и Илья глубоко вдохнул:

– Ну, все, я пошел. Не промажьте. – И первым вышел из укрытия.

Антон и Максим перебежали дорогу, залегли среди высоких сухих стеблей травы перед глухой стеной. Потянулись долгие минуты, Илья казалось, что он слышит, как тикают крохотные Наташины часы в нагрудном кармане куртки. Он достал подарок, посмотрел на циферблат – прошло всего пять минут.

– Не дергайся, мы здесь, – донесся из зарослей голос Антона, – если он не остановится, беги обратно, мы его не отпустим.

– Надеюсь, – ответил Илья, – очень на вас надеюсь. Патроны берегите.

Он хотел добавить про необходимость стрелять по колесам, если что, но не успел. Его ослепил яркий свет, рев двигателя раздался, казалось, сразу со всех сторон, машина вырвалась из темноты, и Илья еле успел отпрыгнуть в сторону, упал, откатился назад. Он тут же вскочил на ноги, потянулся за пистолетом, но замер на месте. Иномарка лихо развернулась в узком проулке, и теперь с ревом неслась обратно. Максим был прав – патрульный решил не утруждать себя стрельбой, он пытался сбить Илью, оскаленная собачья морда уже неслась на него. Илья снова увернулся, иномарка, едва не задев его, промчалась мимо. Илья вдруг понял, что чувствует на арене тореадор, кода ему навстречу мчится многотонная туша разъяренного быка. И сразу пропал страх, пришло спокойствие и уверенность в своих силах. Машина летела кормой вперед, патрульный через открытое окно что-то орал в бешенстве. Илья достал пистолет, дождался, когда машина поравняется с ним, и выстрелил в боковое стекло. Оно покрылось сетью трещин, машину занесло, она боком врезалась в гаражную стену, ее протащило немного вперед. Илья повернулся, выстрелил еще раз, пуля пробила заднее стекло, но машина продолжала двигаться. Наконец, она остановилась, замерла на месте. Но дверцы не открывались, никто не пытался выбраться из нее. Черная или темно-зеленая тряпка повисла на древке, фары продолжали освещать кирпичную стену и кривую дорожную колею.

– Ты цел? – к Илье подбежал Антон, тот кивнул в ответ, и медленно пошел вперед. Максим и Андрей тоже подошли поближе.

– Что там? – они смотрели на не подававшую признаков жизни машину, но открыть дверцу никто не решался. Илья очнулся, снова вытащил из кармана часы – прошло почти десять минут, скоро здесь появится второй патрульный, а они еще не выяснили, что произошло с этим.

– Сюда! – крикнул Илья остальным, – стойте здесь, если что – сразу стреляйте! – Он схватился за ручку двери, рывком рванул ее на себя и еле успел отпрыгнуть в сторону. Труп патрульного боком вывалился из машины, упал людям под ноги. Лицо и борода человека были залиты кровью, Илья заглянул в салон – лобовое стекло оказалось прострелено.

– Я туда не стрелял, мои вот – боковое и заднее, – Илья не понимал, что произошло. Он хорошо помнил, как уворачивался от иномарки, шарахнулся в сторону от ослепительного света фар и чудовищной оскаленной морды на переднем бампере.

– Это я, – осторожно из-за спины брата признался Андрей, – ты в заднее стекло стрелял, а я вышел и еще раз, на всякий случай… – И замолчал, опустил глаза.

– Ну, елки, это прям коррида какая-то была! – восхитился результатами операции Антон, – я на тебя засмотрелся, – толкнул он Илью.

– Ты, кстати, тоже попал, у него в башке дырка. Смотри. – Максим толкнул носком ботинка голову патрульного, та мотнулась в сторону, и Илья разглядел на ней входное отверстие пули чуть выше брови. Кровь стекала на снег, он уже почернел, таял, из салона машины несло псиной, конюшней и тухлятиной одновременно.

– Назад! – не потерявший бдительность Антон потащил Максима обратно в заросли, Илья и Андрей шмыгнули в щель между гаражами. Они забыли о втором патрульном, и едва не прозевали его появление. Как и предполагал Илья, этот зверь под пули вышел сам. Он остановил машину, проревел что-то неразборчивое, и полез из машины. Но успел только открыть дверь – его встретила автоматная очередь Антона, несколько выстрелов успел сделать и Максим. Все закончилось очень быстро, Илья даже не успел перевести предохранитель пистолета на боевой взвод.

– Пошли, посмотрим, – заторопил его Андрей, он почти ничего не видел за спиной Ильи.

Они подошли к машине, осмотрели труп второго патрульного. Антон патронов не пожалел – похожая на шубу и халат одновременно одежда твари пропиталась кровью, ее запах, смешавшийся с вонью из салона валил с ног.

– Вот и все, а то – не смотри на него, близко не подходи… Ну, с почином, – поздравил всех Антон, – Бог даст, это не последние. Давайте-ка посмотрим, что тут у них. – Преодолев брезгливость и отвращение, Антон принялся обыскивать труп.

– Мы туда. – Илья с Андреем направились к другой машине, вытащили тело патрульного из салона.

Добыча оказалась богатой – два автомата, по два запасных полных магазина, два пистолета, магазины к ним, и еще мелочь – пара ножей. Но главную находку сделал Максим – он открыл дверь в салон второй машины и заорал от восторга. Все бросились к нему рассматривать находку. На заднем сиденье лежала винтовка со сложенным прикладом – длинная, узкая и тяжелая.

– Килограммов пять будет, – Илья взвесил ее на руке, кинул Антону. Тот подхватил ее, вскинул, посмотрел в оптический прицел.

– Здорово, видно все. Снайперская, наверное. Классная вещь. – Он смотрел на винтовку с нежностью, и было видно, что отнять ее у себя он никому не позволит.

– Погоди любоваться, еще не все. – Илья соображал, что делать дальше. Нет, он заранее знал, как они поступят после успешного окончания операции, дело было в деталях. Илья вытащил нож, протянул его Антону:

– Ну, что? Ты или я? – Илья показал на труп патрульного. Антон неуверенно взял нож, наклонился, и вдруг резко выпрямился, отошел на шаг назад.

– Ни ты и ни я. Мы люди, а не звери, – и вернул нож Илье.

– Что, вот так их тут и оставим лежать? – Илья завелся, мир снова сжался в крохотную точку – остальное заполнила злоба и ненависть. Сейчас он был готов своими руками отрезать голову захватчика.

– Нет, не оставим. К машине привяжем, отвезем в ближайший двор и там бросим. Пусть полюбуются.

Предложение Антона понравилось Илье. Он схватил труп патрульного за ноги, поволок его к задним колесам внедорожника. Максим бросился помогать ему, но вскрикнул от неожиданности, отскочил назад, увидев на прикрученную к «кенгурятнику» полуистлевшую собачью голову.

– Чего испугался, она дохлая, – Илья побежал к машине, уселся на переднее сиденье и вырезал ремень безопасности. Потом обмотал им ноги патрульного, затянул, другой конец привязал к хромированной трубе защиты заднего бампера.

– Правильно, – так и не расставшийся с винтовкой Антон и Андрей помчались к другой машине, быстро проделали со вторым трупом то же самое.

– Куда поедем? – Антон обнимал винтовку, прижимал ее к груди, как любимую девушку.

– К скотам этим, куда ж еще. Да спрячь ты ее пока, как обратно-то через весь город потащишь?! И автоматы это тоже пока прибрать надо, потом заберем! – Илья завертел головой, ища место для тайника. Выход нашел Максим, он ловко по выступам в невысокой кирпичной стене гаража залез на крышу и сложил там все переданные ему с земли находки.

– Прикрыть бы чем, – с тоской прошептал Антон, глядя, как его сокровище исчезает в темноте.

– Не заржавеет, не успеет. Быстрее! – Илья подтолкнул друга к машине, сам уселся на переднее сиденье, за руль прыгнул Андрей.

– За мной давай! – проорал он уже сидевшему в другой машине брату, завел двигатель и резко взял с места. Машина понеслась по кочкам, Илья обернулся назад. Труп патрульного мотало из стороны в сторону, его голова билась об обледеневший асфальт.

– Мало вам, твари, мало, – сквозь зубы проговорил Илья, – живых бы так, но это в другой раз. – Гони! – рявкнул он Андрею, и тот послушно прибавил скорость. Машины понеслись по пустому темному городу мимо догоравших костров на бывших тротуарах и площадях, сквозь вонь и грязь. Машину мотало, Андрею с трудом удавалось на скорости удерживаться на дороге, иногда его выносило на заваленную снегом и мусором обочину. Илья молча смотрел то вперед, то в боковое зеркало на труп патрульного. Антон и Максим неслись следом, не отставали. Илья вдруг мельком подумал о том, что будет, если их нагонит полицейская машина, и переложил пистолет из-за пояса джинсов в карман куртки. Но Андрей уже сбавил скорость, поворачивал между домами, въезжал во двор. Илья открыл дверцу, на ходу выпрыгнул из машины, и подбежал к трупу патрульного. Стараясь не смотреть на то, что от него осталось, Илья вытащил нож и принялся остервенело кромсать удерживающие собачью голову и метлу веревки. Наконец, ему удалось перерезать их, Илья осторожно взял череп пса и швырнул его на грудь патрульному. Потом сорвал все еще висевшую над крышей машины темную тряпку, швырнул ее в ближайшую тухлую лужу. Основательно потоптавшись на «знамени», Илья с чувством честно выполненного долга отошел в сторону.

– Все, – выдохнул он, – пока все. Так с каждым будет. Слышите, скоты, с каждым! – заорал Илья, вырвал из кармана пистолет и два раза выстрелил в воздух. Антон, Максим и Андрей кинулись к нему, заставили опустить оружие.

– Ты сдурел что ли? Сейчас сюда полицаи сбегутся, – уговаривал его Антон, пока Максим и Андрей отрывали от бампера еще одну песью голову. – Все, все, успокойся, уйдем сейчас, – Антон схватил Илью за руку, не давая снова выстрелить. – Патронов же нет, экономить надо!

– Я помню, – Илья пришел в себя, ему стало неловко за свою выходку. Он посмотрел на темные пустые окна домов – в некоторых на потолке виднелись багровые всполохи. Потом обернулся – Андрей и Максим накрыли пропитанной помоями тряпкой труп патрульного, собачья голова лежала не ней, как на крышке гроба.

– Пошли отсюда, – негромко скомандовал Антон, побежал прочь с зажатым в руке пистолетом. Илье очень хотелось снова проорать какую-нибудь гадость, выстрелить в одно из окон, но он сдержался, отвернулся, помчался вслед за Антоном. Илья точно знал, что их видели и слышали – захватчики боялись выйти ночью в оккупированный город, но смотреть из окон им никто не запрещал.

– Быстрее, быстрее, – торопил всех Антон, они выбежали из вонючего грязного двора, помчались вдоль стен домов. Откуда-то уже несся вой сирен, но Илье было все равно. Все задуманное удалось, операция прошла успешно, и сегодня двумя тварями в городе стало меньше. Антон прав – смерть двух обезьян это слишком мало, жизнь убитого ими старика стоила гораздо дороже. Ничего, они заплатят с процентами, уже начали, это был первый взнос.

– А как они узнают, что это мы сделали? – на бегу спросил Максим. Ему не хотелось ни с кем делиться своей славой.

– Больше некому, к тому же мы тварей этих тогда предупредили, – ответил ему Илья.

– Узнают, не переживай! Здесь скоро такое начнется, нам теперь за забором неделю сидеть, не меньше! – предрек недалекое будущее Антон.

Над городом уже несся звон рынды, наступало утро. Илья не заметил, как посерело низкое небо, выступили из мрака контуры домов и деревьев. Смрадный тяжелый запах отступил, растворился в свежем снежном воздухе, и впереди уже виднелись опутанные колючей проволокой верхушки серых плит забора. За ним ждало спасение и передышка, и как надолго она затянется, можно было только гадать. Ночная метель уже запорошила следы крови и колес на дороге. Антон полез на крышу гараж первым, бережно стряхнул снег с винтовки.

– Хочешь, автомат бери, – предложил он Илье, – и пистолет, а ее не отдам.

– Да ладно тебе, никто на нее не претендует. Играйся на здоровье, – благосклонно отказался от жертвы Илья, – только пострелять из нее мы все попробуем. Мало ли что.

– Пожалуйста, только не сегодня, – Антон умоляюще смотрел на всех. Но никто не выражал желания поупражняться в стрельбе, после изматывающей ночи, стрельбы, крови и гонок людям нужно было одно – тепло и сон. Нагруженные добычей из последних сил они бежали к укрытию, но на пол пути Илья резко изменил курс.

– Туда давайте! – крикнул он, и указал на дорогу, ведущую к «муравейнику», – мы там три дня не были!

Все побежали за ним, а Илья подумал на бегу, что с сегодняшнего дня им придется выбирать для укрытия места с хорошим обзором. В теплой цеховой комнатенке не было окон, а задние бывшей заводской конторы могло похвастаться и тем и другим.

– Все, не могу больше, – Максим растянулся на полу, подполз к батарее, закрыл глаза и сразу уснул в обнимку с автоматом. Илья свалил оружие на стол, вышел в соседнюю комнату, уселся рядом со спящим у стены Антоном и тоже закрыл глаза. «Сегодня идти или завтра?» – попытался вспомнить он очередность дней, когда их ждал в нейтралке Роман, но мгновенно уснул.

Растолкал его Антон. Илья открыл глаза и долго соображал, где находится. Комнату заливал бледно-желтый неживой свет, по полу и стенам скользило огромное круглое пятно. Оно переползло за окно, осветило дорогу перед «муравейником», здание цеха, и скрылось под рокот вертолетных лопастей.

– Нас ищут, – сообразил, наконец, Илья, осторожно подобрался к окну, выглянул наружу. Но вертолет с мощным прожектором уже улетел дальше, рыскал в другом, дальнем углу промзоны.

– Пошли, пора уже. Он нас не дождется, – Антон нехотя поставил винтовку в угол, с тоской смотрел на нее, не желая расставаться.

– Пошли, пошли, никуда она не убежит, – Илья почти вытолкал друга за дверь.

Они постояли немного на пороге, смотрели в небо, но вокруг все было спокойно. Это была первая по-настоящему морозная ночь, под ногами скрипел снег, где-то далеко в небе переливались яркие звезды. К домам нейтралки Илья и Антон подбежали почти в полночь, и едва не сшибли с ног выходящего из подъезда Романа.

– Здорово, налетчики. Думал, не придете, – приветствовал их он, – ну, давайте, рассказывайте, чего я еще не знаю. И поподробнее, в деталях.

Илья и Антон, стараясь не упустить ни одной подробности, поведали Роману обо всех событиях вчерашней ночи. Он молча выслушал их, ни разу не перебил, дал высказаться. Потом помолчал, заговорил сам:

– Молодцы, что еще сказать. Все правильно, с ними только так и надо. Двоих за ночь – не слабо, зверье это просто взбесилось, после того, как трупы патрульных нашли. Да еще и с головами собачьими – это вы в точку попали. И самое главное, что никто не знает – сколько вас, откуда вы взялись. Вас толком никто рассмотреть не успел. Завод это они пока просто так обшаривают, в городе искать начали, облавы, все подвалы шерстят. В метро только сунуться боятся, там демоны ада и все такое. Но, думаю, что скоро и туда залезут, нашими руками, конечно. Дальше что делать будете?

– Не знаем пока, может, отсидимся пару дней, но потом все равно выходить придется. Нам есть нечего, – поведал Илья примерный план действий.

– А у нас теперь винтовка снайперская, – не утерпел и похвастался находкой Антон, – в багажнике машины нашли.

– Да, и еще там кое-что по мелочи, – поддержал его Илья, – пистолетов пару, автомат.

– Снайперскую? – Роман встрепенулся, – ты уверен?

– Не знаю, мне кажется, что похоже очень. Я раньше ее никогда не видел, – начал объяснять Антон, но Роман его не слушал.

– Показывайте, – он двинулся к дверям подъезда.

– Идти далеко, – закричали ему вслед Илья и Антон, – может, завтра?

– Нормально, время еще детское. Давненько я не брал в руки шашек, – непонятно ответил Роман, и почти побежал вперед.

Через бетонные плиты забора он ловко перебрался первым, и ждал, пока Илья и Антон найдут в темноте замаскированную лазейку. Потом долго и ехидно издевался над ними, пока те протискивались в зазор между плитами.

– Партизаны фиговы, как вы шкуру свою спасать будете? Вас уже давно расстреляли, – зло и едко комментировал он неуклюжие попытки Ильи быстро преодолеть препятствие. – Ты уже давно тут должен быть, минуты три, не меньше. Ты покойник уже давно.

– Не каркай, – набросился на него Антон, – нас уже давно убить могли, когда по голове надавали и на улице бросили. И ничего, выжили

– Вот это-то меня и удивляет. Ладно, куда сейчас?

До «муравейника» добрались в рекордно короткий срок, Илья еле успел обогнать Романа, ворваться в помещение и крикнуть Андрею и Максиму, чтобы те не стреляли.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался с ними Роман, глянул мельком на оружие в их руках, улыбнулся нервно.

– Показывай, чего стоишь, – заторопил он Антона. Тот бросился в кабинет, вынес винтовку, и нехотя подал ее Роману. Он бережно взял ее в руки, долго осматривал, под его руками что-то негромко и сухо щелкало. Илья вспомнил тот день, когда Роман научил его обращаться с оружием, сейчас был тот же случай, только масштаб уже другой.

– Снайперка, точно. Интересно, зачем он ее с собой таскал? Красавица моя, – ворковал Роман, вышел на улицу, вскинул винтовку на плечо, прицелился.

– Почти триста метров видимость, это с ночным прицелом. С дневным больше тысячи будет, – говорил он благодарным слушателям, замершим в почтительном отдалении. – Такая игрушка бронежилет продырявит, не говоря уж о каске. Патроны к ней есть? – не отрываясь от оптического прицела, спросил он.

– Да, две упаковки нашли, – признался Антон.

– Вот и отлично. По одному выстрелу попробуйте каждый сделать, и хватит. Эта вещица для особых случаев, она слишком громоздкая и тяжелая, поэтому использоваться может только в определенных условиях. – Роман с сожалением отдал винтовку Антону, тот вцепился в нее мертвой хваткой.

– Показывайте, как вы тут, – Роман улыбнулся, увидев реакцию Антона, и пошел обратно в тепло.

Добытый в бою арсенал он изучил детально и придирчиво, Максим и Андрей молча стояли в сторонке, не решаясь вставить слово. Наконец, Роман оторвался от разложенных на столе игрушек.

– Вижу, голыми руками вас не возьмешь, затарились вы основательно, – выдал он вердикт, продолжая крутить в руках пистолет. Потом замолчал надолго, и никто не решался прервать повисшую тяжелую тишину.

– Ну, все, пора, ночь уже. Завтра здесь сидите, потом встретимся. Про «двери» помню, но пока узнать ничего не удалось, – Роман обернулся к Илье, и тот кивнул в ответ. – Пока, детишки, пойду я. – Роман положил пистолет на стол и быстро вышел из комнаты. Илья переглянулся с Антоном, схватил со стола пистолет, выбежал на улицу. Роман уже исчез в темноте, и Илья бестолково закрутил головой, потом побежал к ближайшей лазейке. Ему удалось нагнать Романа уже у самого забора, когда тот уже собирался преодолеть преграду, минуя удобный, но очень узкий лаз.

– Погоди, возьми вот, вдруг, пригодится, – запыхавшийся от быстрого бега Илья неловко подал Роману пистолет и два запасных магазина. Тот неуверенно взял подарок, посмотрел на него так, словно видел впервые в жизни и ловко спрятал в карман.

– Конечно, пригодится, – себе под нос буркнул он, – еще как пригодится. Когда я ту скотину найду, которая Владимира Николаевича тогда… – Роман замолчал, отвернулся. Илья глупо топтался рядом, он не знал, что делать и что говорить. Мысль в голове крутилась только одна – немедленно, сию секунду пойти вместе с Романом и придушить гадину голыми руками. Но Роман не только умел превосходно обращаться с оружием, искусство чтения мыслей так же было им освоено в совершенстве.

– Сам, сказал тогда еще – сам. Моя земля, я там всех знаю. А вы тут сидите, и ждите, – властно и требовательно приказал он.

– Еды нет, – напомнил Илья, остатки продовольствия были съедены сегодня в краткие периоды бодрствования.

– В магазин сходите, и сразу назад. Сразу, тебе понятно? – Роман пристально смотрел на Илью, и его глаза снова нехорошо блеснули.

– Понятно. Сразу назад, – повторил Илья.

– Спокойной ночи. – Роман подпрыгнул, легко подтянулся и в один миг оказался на вершине бетонной плиты. Он ловко спрыгнул на другую сторону, и Илья был готов поклясться, что оттуда не донеслось ни звука. Способности и знания Романа очень и очень могли бы им пригодиться, но Илья понимал, что место человека, вынужденного стать полицаем, сейчас не здесь. Он стал их глазами и ушами в оккупированном городе, и от него же зависела судьба и жизнь еще очень многих людей. Илья побежал назад, к «муравейнику», ворвался в теплое помещение. Никто не спал, все ждали его возвращения.

– Завтра в магазин пойдем. Туда и сразу обратно, – повторил он приказ Романа.

– Утром, – категорически заявил Антон, – я больше суток голодать не могу. Или тут будет зафиксирован первый случай людоедства.

– Утром? – Илья в задумчивости смотрел на Максима и Андрея. Близнецы еще не совсем пришли в себя после нежданного визита полицая, и молча переваривали информацию.

– Ну, да. Мы что, голодать теперь из-за них должны? Здесь недалеко торговый центр большой был, продукты на первом этаже. Можно мимо складов пройти, если через трубу пролезть, – предложил Максим подходящий маршрут.

– Ладно, уговорили, – сдался Илья. Он решил не говорить о том, что у него самого давно от голода свело желудок.

Утром оказалось, что трубой Максим назвал кривую тесную забитую заледеневшей грязью кишку в земле. Она проходила под забором, вела через дорогу к сточной, замерзшей сейчас канаве рядом с длинными ангарами. Все по очереди протиснулись через нее, и Илья уже прикидывал, как они будут отступать – по такому пути уйти от преследования быстро было бы невозможно. Вспомнились слова Романа о том, что местность изучать надо заблаговременно, а не в процессе бегства. Но делать было нечего, приходилось полагаться только на удачу.

– Ну, где твой магазин? – тихо спросил Илья, и Максим повел их за собой по заснеженной тропе. Ни люди, ни пришельцы здесь не ходили очень давно, ноги почти по щиколотку проваливались в нетронутый снег. Все замерзли, и по снежной целине шли очень быстро. За ночь сильно похолодало, на почти двадцатиградусном морозе пришлось бежать, и рядом с огромным торговым центром оказались быстро. Уродливое желтого цвета здание нелепо громоздилось среди старых низких пятиэтажек, и рядом никого не было. Сколько Илья не рассматривал окрестности, но ни людей, ни пришельцев поблизости не увидел.

– Простудимся, – мрачно предрек Антон, и Илья решился. Он достал пистолет, и медленно, стараясь не сорваться на бег, пошел к огромным дверям в торце здания.

– Лучше этим, – Антон с ножом в руке крался рядом, – на выстрелы полицаи сбегутся, уйти не успеем.

– Как скажешь, – согласился Илья. Они подошли к первой створке, приоткрыли ее, заглянули внутрь. Их встретила темнота и запах гнили, Илья передернулся, но уже не от холода. Страшно представить, что ожидало их там, в огромном двухэтажном торговом зале.

– Там точно все протухло, – прошептал Андрей, – а все, что можно съесть уже съели.

– Вот сейчас и посмотрим. – Илья шагнул в темноту, остальные тихо пошли следом за ним.

Как и предсказывал Андрей, в пустом полутемном здании торгового центра им ничего не удалось найти. Двухэтажный продуктовый сетевой магазин пришельцы опустошили давно, лишь кое-где догнивали остатки продуктов. Через полчаса бесплодных поисков все собрались у одной из касс.

– Ну, нашли что-нибудь? – но ответа на свой вопрос Илья не дождался, все с тоской молча смотрели по сторонам.

– Понятно, будем считать, что у нас лечебное голодание, – Антон запихнул руки в карманы, и побрел к выходу.

– Я на здоровье не жалуюсь, – сердито буркнул ему в спину Андрей.

– Потерпи, не ной, – строго сказал ему брат, – я тоже есть хочу, но не ору об этом.

– Я не ною, – огрызнулся Андрей, – а предлагаю поискать еще, только в другом месте. Мы так долго не протянем.

Илья понимал, что Андрей прав, но предложить ничего дельного не мог. Окрестности промзоны изучить они не успели, а лезть куда-то просто так, наудачу было сейчас слишком рискованно. Новая власть города сейчас очень зла, полицаи рыщут повсюду, и в любой момент можно нарваться на патрульных.

– Назад, – скомандовал Илья, – вечером выйдем, погуляем, а сейчас по норам.

Добрались до дверей, постояли, прислушались. Илья осторожно выглянул наружу, но там по-прежнему не было никого. И неудивительно – люди и оккупанты давно потеряли интерес к пустому бесполезному зданию.

– Быстро! – прошептал он, пересек площадку, где обычно разгружались фуры, и оказался рядом с оградой детского сада. Антон пропустил вперед Максима и Андрея, осмотрелся еще раз и побежал за ними. Все дружно рванули обратно к лазу, Антон немного отставал и постоянно оглядывался на бегу. Они преодолели открытое пространство и приближались к ангарам. Илья издалека увидел припорошенную снегом трубу, через которую они недавно выбрались с территории завода. Илья побежал к ней, провалился в неожиданно глубокий сугроб и вдруг почувствовал, запах сырости и тины, а снег стал грязным и топким. Илья машинально сделал еще несколько шагов вперед, снова оказался на снегу, обернулся назад. Максим и Андрей уже подбегали к нему, смотрели то себе под ноги, то друг на друга. Антон мчался за ними, но не успевал – он проваливался в топкую землю, падал, поднимался на ноги и снова пытался бежать. Снег исчезал на глазах, проваливался в буро-зеленую грязь, запах лесной гнили и сырости расползался над ней. Из мха и кочек взметнулись вверх мертвые сухие стволы деревьев, и, окруженное стерильной снежной пеленой среди ангаров простерлось древнее болото.

– Дверь! – заорал пришедший в себя Илья, – это «дверь», быстрее! – Он отпрыгнул назад, потом шарахнулся в сторону, старясь устоять на стремительно исчезавшей границе времен. Антон провалился уже по колено, стараясь выбраться, ползти, попытался крикнуть что-то, но не смог. Илья сразу вспомнил свою неудавшуюся «прогулку» во времени и бросился на помощь Антону. Близнецы бестолково метались рядом, такое они видели впервые. Илья рухнул в снег, подполз к границе перехода – тонкой бледной вуали то ли из снега, то ли из тумана. Антон лежал лицом вниз и не двигался, Илья потянулся к нему и сам едва не потерял сознание. Голову сжало с висков, перед глазами замерцали желтые рваные пятна. Илья прополз еще немного вперед, почувствовал, что проваливается в топь. Но что-то держало его снизу, не давало уйти глубоко, Илья заставил себя посмотреть вниз. Там, почти утонувший во мху и ряске лежал труп человека. Воин в кольчуге был убит стрелой в шею – мощное древко пробило ее насквозь, окованный металлом наконечник стрелы торчал над кадыком. Рядом лежал свалившийся с головы воина похожий на вратарскую маску шлем, он был уже почти полон воды и тины, Илья зачем-то схватил его, отбросил назад. И снова пополз к не подававшему признаков жизни Антону, схватил его обеими руками за воротник куртки, потащил на себя. И почувствовал, что сейчас сам потеряет сознание, желтые пятна перед глазами исчезли, их смыла тьма. Боль сдавила голову тугим обручем, и он постепенно раскалялся. Илья упал рядом с Антоном в грязь, но почти сразу поднял голову, и сделал еще один рывок назад. Но что-то мешало ему ползти к спасительной белой кромке, не давало двигаться. Илья попытался оттолкнуть ногой невидимую преграду, но не сумел. Он обернулся, посмотрел назад – там лежал еще один убитый, из болотной тины виднелась только обтянутая металлической сеткой кольчуги спина и голова с раздробленным затылком.

– Ползи, я его вытащу, – прохрипел рядом Максим, он оттолкнул Илью, вцепился в рукав куртки Антона, потащил его к «берегу». Там уже тянул руки Андрей, они выволокли Антона на снег, перевернули на спину. Илья выползал следом, он пытался осмотреться, но мешала густая черно-серая сетка перед глазами. Картинка расплывалась, слоилась, одна болотная кочка превращалась в две, два или три сухих дерева стали лесом.

– Давай сюда, – две пары рук схватили Илью за куртку, вытащили на снег. Не в силах подняться на ноги, Илья медленно приходил в себя, боль в голове медленно отступала, вернулось нормальное зрение. «Дверь» открылась очень широко, край болота терялся за крайними ангарами, но везде, куда бы ни смотрел Илья и близнецы, в тине и грязи лежали трупы. Здесь недавно закончилось побоище, победители быстро покинули место схватки, а, может быть, тоже остались лежать здесь. Но, скорее всего, убитых просто выкинули в болото, предварительно сняв с них все ценное. За спиной коротко простонал очнувшийся Антон, Илья бросился к нему.

– Цел? Болит что? Идти можешь? – допытывался он у друга, но говорить Антон пока не мог. Он смотрел на Илью бессмысленным взглядом, словно не узнавал его, и морщился от боли.

– Быстро, уходим! – Илья попытался поднять Антона, но сам едва не упал рядом с ним. Голову снова сдавило с висков, белый свет померк в глазах. Илья понимал, что сейчас они четверо являются легкой мишенью, если бы пришлось стрелять, то он вряд смог бы даже прицелиться. Просто чудо, что их до сих пор не заметили. Рядом что-то кричал Максим, он пытался поднять Антона на ноги, звал брата, но тут куда-то подевался. Илья обернулся, покачнулся от резкого движения и уселся в снег. Но Андрей был уже близко, он бежал от ангара, чей край утонул в трясине, и что-то тащил в руках.

– Ты что, думал, я его здесь брошу? – отдуваясь, крикнул он Максиму.

– Дурак, нашел время в игрушки свои играть, сюда, бегом! – в бешенстве надрывался Максим.

Илья не мог понять, в чем дело пока Андрей не оказался рядом. В руках у него был тот самый выкинутый Ильей из болота шлем древнего воина. Андрей прижимал его к груди с тем же трепетом, с каким Антон недавно обнимал снайперскую винтовку.

– Держи, – бережно передал он добычу все еще сидевшему на снегу Илье, – не потеряй. Это бацинет, «волчьи ребра», сохранность отличная, он почти новый!

Андрей бросился к брату, они вдвоем подняли Антона. Тот слабо мотал головой и пытался что-то сказать. Илья тоже поднялся на дрожащие ноги, сделал несколько неуверенных шагов вперед. Нужно было как можно скорее уходить, но о том, чтобы отступать через трубу, нечего было и думать. Однако близнецы уверенно потащили Антона к забору, Илья шел за ними, но постоянно отставал. Он понимал, что их спасло только то, что из «дверей» на этот раз никто не вышел. Лежавшие в болоте воины или сами не дошли до перехода живыми, либо убили тех, кто спешил пересечь границу времен. Если бы в живых остался хоть один из них, то исход сегодняшней «прогулки» мог оказаться другим. Илья шел за тащившими на себе Антона близнецами, и думал только об одном – пробьет ли пистолетная пуля кольчугу или нет? А автоматная очередь? А «снайперка»? Эта мысль настолько захватила его, что он едва не врезался в спину Максима.

Братья остановились, не дойдя до забора, Максим поддерживал Антона, не давал ему упасть, Андрей побежал к бетонным плитам ограждения. Он обследовал одну, вторую, и вдруг неожиданно исчез из виду. Потом снова показался, как из-под земли, и замахал рукой.

– Пошли, там лаз под забором. Бомжи проделали, осенью еще, – Максим поволок на себе Антона, тот уже пытался идти своими ногами, но получалось плохо. Илья поплелся следом, но тут же остановился, оглянулся назад. Болото исчезло, ангары вернулись на прежнее место, и снег снова стал белым. Илья отвернулся, пошел на крики. Уже темнело, короткий зимний день подходил к концу и только сейчас Илья почувствовал, как он замерз. Сразу застучали зубы, разжались окоченевшие пальцы, и старинный шлем упал в снег. Но Андрей бдительности не потерял, он уже бежал к Илье, подхватил драгоценную находку, потащил его самого к ограждению.

– Быстрее, быстрее, – приговаривал он на ходу, и Илья почти побежал. Он пролез под забором, с трудом поднялся на ноги. Антон сидел, привалившись спиной к бетонной плите, и озирался по сторонам.

– Ну, как ты? – Илья добрел до него, плюхнулся рядом.

– Ничего, жив, вроде. Это «дверь» была? – Антон стучал зубами от холода.

– Да, открылась вдруг под ногами, хорошо, хоть никто оттуда не вылез. Я бы даже пистолет вытащить не успел.

– Повезло, – Антону удалось подняться на ноги, он придерживался рукой за плиту забора.

– Пошли, пошли отсюда, – уже торопили их братья, Илья тоже встал, двинулся вперед. Андрей снова вручил ему шлем, сам бросился помогать Максиму тащить Антона. Из-за забора донесся уже третий удар рынды, когда все, наконец, ввалились в «муравейник». Илья бросил шлем на лежавшее на столе оружие, побрел в другую комнатенку. Только сейчас он увидел, что все четверо с ног до головы покрыты болотной грязью, смешавшаяся со снегом она оттаяла в тепле, от одежды несло тиной и гнилью. Приличный человеческий вид удалось сохранить только Андрею.

– Мы теперь от них не отличаемся, такие же свиньи, – пробормотал Антон, и тут же отключился. Илья растянулся на полу рядом. Как и в прошлый раз гудела голова, глаза казались полными песка, а кожа на лице и руках зудела, словно обгоревшая. Путешествия во времени оказались людям не под силу, чего нельзя было сказать об оккупантах. И о кошках – Илья помнил, как свободно перемещался между мирами спасший его тогда зверь. Илья слышал, как шепотом ругались где-то рядом Максим и Андрей, потом раздался легкий металлический звук.

– Придурок, – шипел Максим, – на фиг он тебе сдался?! Мы все там чуть из-за твоей дури не остались! Надень его на башку себе и так по городу ходи, тебя за своего примут!

– И надену, – отбивался Андрей, – надену и пойду! Черт, да он маленький, как на ребенка! – что-то снова зазвенело и тяжело стукнуло в стену.

– Не трогай! – уже во весь голос заорал Андрей, он был готов биться за свою находку до последней капли крови. – Дай сюда, и отвали!

– Да бери, бери, дитятко, играйся, – издевался над братом Максим, и добавил что-то тихо, но Илья, уже засыпая, все же разобрал несколько непонятных слов:

– О Элберет Гилтониэль! Мимониен ан дириэль…

– Сам дурак, – плачущим голосом отозвался Андрей.

Илья проваливался в сон, как в болото, звуки голосов таяли очень медленно, и тишина казалась вязкой и топкой, она не давала двигаться и говорить. Связанный по рукам и ногам сетью корней утонувших в трясине деревьев и трав, Илья плыл в этом безмолвии, пока его грубо не потащили вверх. Кто-то с силой тряс Илью за плечи, что-то приговаривал и негромко ругался. Илья, наконец, сообразил, что надо открыть глаза и вообще пора просыпаться.

– Кому сказано – больше двух ночей в одном месте не сидеть, а вы что творите? Бараны безмозглые, вас найти тут – раз плюнуть. Эту хибару вместе с вами с землей сравняют. Да хватит дрыхнуть уже! – Роман поднял полусонного Илью на ноги и встряхнул как котенка за шкирку.

– Все, все, я все слышу, – Илья попытался освободиться из цепких лап, и Роман сразу выпустил его.

– Не прошло и года. Собирайтесь, идти надо. И что у вас тут за вонь такая, как в коровнике? Вы что – в болото провалились? – Роман брезгливо сморщился, отошел от перемазанного засохшей грязью Ильи.

– Ага, в болото. Шли, шли, а тут «дверь» открылась, прямо под ногами. Еле выползли, – кратко пересказал Илья события сегодняшнего дня. Роман выслушал рассказ, потом, стараясь не подходить к Илье близко, взялся за все еще лежавшего в коматозе Антона. Но там дела обстояли еще хуже.

– Я не могу, извини, – слабо отбивался тот и сползал по стенке на пол, – голова очень болит и тошнит. Можно, я не пойду, а тут останусь?

– Он, правда, не может, – подал голос Андрей, мы их еле вытащили. Там болото появилось, трясина и в ней трупы. И оружие. И доспехи. Настоящие.

– Оружие? – заинтересованно посмотрел на Андрея Роман, – показывайте, где оно?

– Там осталось. Мы только шлем успели взять, – еле слышно ответил Андрей и отступил за спину брата. Но тот быстренько отошел в сторону и оставил Андрея с Романом один на один.

– Тащи, что есть, – скомандовал Роман, и Андрей бросился выполнять приказ.

– Вот, это бацинет, тип шлема, часть брони воина в средние века. Давал хорошую защиту и максимальный обзор. Это тулья, эти элементы закрывали уши, вот крепления для кольчужного покрывала, наносник, – перечислял Андрей составные части шлема.

– Понятно. – Роман покрутил в руках уже старательно очищенную от болотной грязи находку, вернул Андрею. – Ничего, только коротковата кольчужка. Он только на карликов этих грязных и налезет, размерчик не наш. Так, хорош сидеть, идти надо. – Роман посмотрел на полуживого Антона, потом на Илью:

– Что это с ним?

– Он в «дверь» попал, когда та открываться начала, последним шел, мы проскочить успели, – пояснил Илья, – еле вытащили, он уже сознание потерял.

– Черт, плохо дело. Придется тебе. Ты как – дойти-то сможешь? – спросил Илью Роман.

– Смогу, конечно. Куда идем?

– Человека я нашел, с ним, вернее, с ней, поговорить надо. Вроде бы она что-то в этом понимает, или отец ее разбирался – я толком не понял. Собирайся, времени нет почти, полчаса до встречи осталось, а нам еще топать и топать. Да еще и отмыть тебя надо, – Роман осмотрел всех присутствовавших, особенно внимательно изучил Андрея. Тот прижал к груди шлем, и вжался в стену.

– Раздевайся, – приказал ему Роман, – вы, вроде, с ним одной комплекции. И среди этих поросят ты самый чистый. Как он в город пойдет, от него за километр болотом разит. Да побыстрее, или я твою игрушку выкину. – Угроза попала в цель, Андрей отдал драгоценный шлем брату, быстро разделся.

– Извини, – переодеваясь, пробормотал Илья, ему было стыдно и неловко. Но Роман был совершенно спокоен, осмотрел вернувшего себе человеческий облик Илью.

– Нормально, вроде. Пошли. – Он вышел на улицу, Илья двинулся за ним.

По знакомому пути пробежали очень быстро, у Ильи еще немного кружилась голова, но окрепший к ночи мороз помог справиться и с этим. Роман ловко, по-кошачьи преодолел забор и терпеливо ждал, пока Илья протиснется в расщелину между плитами.

– Вам еще повезло, что в тепле сидите, в некоторых районах уже котельные остановились, отопления и воды нет – никакой. А этим тварям хоть бы что, жгут костры в квартирах, жратву там же готовят, сортир – во дворе. Не город, а скотный двор, скоро затопят они нас навозом, – негромко говорил Роман, пока шли к нейтралке. Потом они быстро пробежали по памятной Илье дорожке через заснеженный пустырь и оказались рядом с территорией людей. Здесь Роман остановился ненадолго, прислушивался, всматривался в темноту. Потом сказал:

– Заходим в наш подъезд, в квартиру Владимира Николаевича. Быстро приводишь себя в порядок, и идешь в комнату, где балкон. Сидишь и тихо ждешь, я ее приведу. После разговора сразу уходишь. Понятно все?

– Понятно, – подтвердил Илья. То, что разговор состоится в квартире убитого старика, стало для него полной неожиданностью.

– А где, по-твоему, еще мы могли поговорить? – Роман в очередной раз продемонстрировал свое умение читать чужие мысли, – в ресторан ее пригласим? Нет там ничего, кровь отмыли давно, бояться нечего. Самое подходящее место, лучше не придумаешь. Все, бегом за мной.

Роман рванул по разбитой дорожной колее к домам, Илья побежал следом. Они прошли вдоль дома, прижимаясь спиной к стене, проскользнули в подъезд. Немного задержались внизу, и, прыгая через ступеньку, помчались вверх по лестнице. Роман толкнул дверь квартиры старика, она приоткрылась, Илья шагнул через порог.

– Жди, – шепотом велел Роман, и помчался на четвертый этаж, Илья остался в квартире один. Глаза давно привыкли к полумраку, Илья осторожно прошел по коридору, приоткрыл дверь в кухню, потом в комнату, в другую. На первый взгляд все выглядело как обычно, как почти два месяца назад, когда он был тут в последний раз. Только пол в одной из комнат застилал огромный кусок то ли брезента, то ли другой плотной темной ткани. Илья очень тихо прикрыл дверь, отвернулся и постоял так несколько секунд. Потом вспомнил, что надо еще умыться, пошел в ванную и долго отмывал от присохшей грязи и ошметков мха лицо и руки. Вода из крана еле-еле текла, тоненькая струйка дрожала и могла иссякнуть в любой момент. В квартире было очень холодно, и Илья пожалел, что снял верхнюю одежду. Он вернулся в коридор, снова надел подаренную Романом куртку и зачем-то зашел на кухню. Там все было по-старому – холодильник, на нем старенький телевизор, стол, табуретки. Взгляд упал на одну из полок, и Илья увидел на ней какие-то бумаги. Он подошел, взял их в руки, и едва не выронил – это были те самые карточки, которые он и Антон отдали старику, прежде чем сбежать из его квартиры. Илья осторожно вернул листки на место и почти выбежал вон из кухни, уселся в кресло перед балконной дверью, вцепился руками в волосы. «Когда я ту скотину найду…» – всплыли в памяти сказанные недавно Романом слова. Илье очень хотелось если не собственноручно расправиться с доносчиком, то хотя бы постоять рядом и просто посмотреть, как будет умирать крыса.

Очень тихо открылась входная дверь, в коридоре послышались звуки шагов, и Илья вскинулся, вскочил, потом снова уселся в кресло.

– Сюда, – еле слышно сказал Роман, и в комнату вошли два человека. Илья снова вскочил, отбежал к стене, замер, не зная, что ему делать дальше. Роман вошел первым, быстро подошел к окну и задернул шторы. В комнате стало совсем темно, Илья не видел почти ничего. Второй человек продолжал молча стоять на пороге, и Илья чувствовал на себе его пристальный изучающий взгляд.

– Вы – Илья? – спросили его из темноты тревожным хрипловатым шепотом. Лица собеседника он не видел, а такой голос мог принадлежать и девушке, и взрослой женщине. – Я Ольга, – еле слышно назвала гостья свое имя.

– Да, добрый вечер, – Илья зачем-то вжался в стену, посмотрел в сторону балконной двери, где во мраке высился Роман.

– Добрый, добрый, – сварливо ответил он, – сядь, чего встал. Да не сюда, – он выдернул Илью из кресла, и очень любезно предложил:

– Прошу вас, Ольга, присаживайтесь. Наш друг немного одичал в бегах, ему простительно, – язвительно прокомментировал Роман метания Ильи. А тот даже был рад тому, что в комнате темно, и собеседница не видит его покрасневшего лица.

Та, кого назвали Ольгой, скользнула к единственному в комнате креслу, села, обняла руками колени. Она тихонько откашлялась, провела рукой по волосам, потом выпрямилась.

– Слушаю вас, – тихо произнесла она, – вы хотели меня о чем-то спросить?

Илья попытался заговорить, но не смог, язык не слушался, в голове образовалась полная каша. Только сейчас он сообразил, что совершенно не готов к разговору, не может внятно сформулировать ни одного вопроса. А Роман не собирался помогать ему, подпирал стенку и отрешенно молчал. В квартире стало очень тихо, слышались только голоса людей, живших за стеной в соседнем подъезде.

– Хорошо, давайте поступим так, – решилась прервать паузу Ольга, – я примерно представляю себе те вопросы, которые вы собирались мне задать. Поэтому я буду рассказывать о том, что мне известно, а вы можете перебить меня в любой момент. Договорились? – Илья снова почувствовал на себе ее взгляд.

– Да, – только и смог выговорить Илья, и тут его, наконец, поддержал Роман.

– Как вам будет угодно, а ты, – это уже относилось к Илье – слушай и запоминай, второго раза не будет.

– Хорошо, – Ольга откинулась на спинку кресла, – тогда начнем с того, что моему отцу удалось разгадать тот феномен, который называется «ловушка времени».

– Ловушки? – перебил ее Илья, но его тут же заставил замолчать Роман:

– Помолчи, дай человеку сказать, потом спросишь, – оборвал он Илью, и умолк сам.

– Да, он назвал это так, у него были на это причины. В детстве он оказался в ситуации, очень похожей на то, что сейчас происходит в городе. И жертвой чего стали мы все. Я могу рассказать, если, вам, конечно, интересно, – торопливо добавила она.

– Очень интересно, – хором ответили Илья и Роман.

– Хорошо. Ему было тогда лет четырнадцать или пятнадцать, он жил в деревне с родителями. В соседней деревне жили их пожилые родственники, и как-то отец пошел навестить их. Он благополучно добрался до той деревни, побыл там почти до ночи, и обратно, к себе домой, пошел очень поздно, около полуночи. На улице было уже очень темно, дорога шла через лес, и отец почти весь путь пробежал. Кроме последнего его отрезка, когда и случилось невероятное. Вдруг что-то произошло: воздух вокруг заклубился, и стало светло. Отец огляделся и изумился: он находился в совершенно незнакомом месте! И вдобавок там был день, а не ночь! Осмотревшись, отец увидел, что оказался в каком-то большом незнакомом селе. На завалинках у домов сидели старики, играли ребятишки, прогуливались молодые люди. Но особенно его поразили дома – очень большие, добротные, непохожие на те, что были в его и соседних деревнях. При этом в глаза ему бросилась одна деталь – крыши у этих домов были несуразно большими, а окон либо не было совсем, либо они были очень маленькими. Потом снова появился клубящийся то ли свет, то ли туман, деревня исчезла, и отец снова оказался на дороге. И уже было утро – оказывается, что на путь, который занимал обычно минут пятнадцать, он потратил больше пяти часов! После этого случая отец осторожно расспрашивал родителей и соседей, и узнал, что он был далеко не первым «гостем» в удивительной деревне, там в свое время оказались многие люди – совпали описания пейзажа и построек.

– А как он это объяснил, что это могло быть? – спросил Илья после того, как Ольга замолчала – многое из ее рассказа Илья видел своими глазами, и не раз.

– Он предположил, что было… Нет, так не пойдет. Надо рассказывать с самого начала, а это очень долго. – Ольга повернула голову в сторону замершего в темноте Романа, и тот немедленно откликнулся:

– Ничего, мы не торопимся, вам тоже нечего опасаться. Надежнее этого места в городе сейчас не найти. Мы так долго ждали этой встречи, что готовы слушать всю ночь, – Илье показалось, что Роман улыбнулся, произнося последние слова.

– Хорошо. Как вы представляете себе время? Что для вас значит это слово? – она снова смотрела в их сторону, и научившийся видеть в темноте Илья разглядел, что у женщины короткие волосы и очень худое лицо.

– Ну, время – час, минута, день, год. Они идут друг за другом, проходят, – сказал он первое, что пришло в голову.

– Так, понятно, а вы, Роман?

– Я? Я не знаю, не задумывался. Идет и идет, из прошлого в будущее, вчера, сегодня, завтра. И его вечно то слишком мало, то слишком много, – ответил он.

– Так думают многие. Мой отец предположил, что время не движется по прямой, оно похоже на катушку с нитками, слоеный пирог, уложенные в стопку книги или газеты. Или толщу воды – в реке или в море. Каждый год бывает, к примеру, двадцать четвертое ноября, и сто лет назад, будет оно и в этом году, и в следующем. Но разве можно сравнить день сегодняшний и людей в нем с тем, что было сто лет назад? Это тоже будет сырая промозглая поздняя осень, когда день заканчивается, едва начавшись, но ты сам и все вокруг тебя будет другим. Так вот, отец считал, что иногда между этими слоями случаются «пробои», и тогда возникает то, что вы называете «дверью». Она одновременно и вход, и выход, в нее втягиваются люди, предметы, животные, бесследно исчезающие из своей привычной жизни, и сразу возникающие в другой.

– Но раньше такого не было, «двери» не открывались, где попало, и через них не лезла сюда дикая орда, – возразил Илья, недавняя прогулка по болоту, чудовищная боль в голове были слишком свежи в памяти.

– Ошибаешься, подобные аномалии случались всегда, об одной из них я только что рассказала. Существует множество задокументированных случаев, когда психически здоровые и уравновешенные люди видели нечто, находившееся за гранью их понимания. Например, сообщения выполнявшего полет на МИГе советского пилота о том, что он сейчас, своими глазами наблюдает военные действия с пушками и мушкетами, разворачивавшиеся под крылом его самолета. Или показания пассажиров поезда – а их было почти шестьдесят человек – где говорится, что они ехали через древний тропический лес, переполненный динозаврами и прочими вымершими существами. Пассажирами поезда были обычные фермеры, они вряд ли слышали раньше о существовании зауроподов и мегалозавров, но на изображения этих животных указали верно. Или еще одно свидетельство пилота, наблюдавшего средневековый город, костры и множество человеческих трупов. Он видел средневековую Европу во время эпидемии чумы! – Ольга говорила горячо и убедительно, она в два счета развеяла все сомнения Ильи. Но он так просто сдаваться не собирался:

– Правильно, это были исключительные, редкие случаи, они происходили не с каждым. Но сейчас эти «двери» могут открыться в любой момент и в любом месте, мы сами вчера еле вырвались из одной такой ловушки… – Роман многозначительно кашлянул, и Илья осекся на полуслове.

– Да, все именно так, как ты говоришь. То, что происходит сейчас, можно сравнить с обмелевшей рекой, и из-под толщи времени в сегодняшний день проникло прошлое. Поэтому в городе начали появляться островки, поляны, и большие пространства, где улицы, дома, дороги исчезают на глазах, и на их месте вырастает лес, появляется болото или кладбище. Или поле битвы, место казни, деревня, вспаханное поле или дворец. И в сегодняшнем дне появляются те, кто давно уже отжил свое, и ушел в вечность. Время, как любая система – это замкнутый цикл, ничто не уходит в никуда и не берется из ниоткуда. Энергия сегодняшнего дня дает начало завтрашнему, она не пропадает втуне. Сейчас все наоборот – настоящее питает прошлое, а не будущее, отдано ему на растерзание. Время пошло вспять, нарушен древний миропорядок, стерлась граница между вчера и сегодня, поэтому будущего может не быть.

Ольга замолчала, Илья не знал, что сказать. Все услышанное им было настолько невероятным, что вопросов просто не было – они не успели появиться. Но тут слово взял Роман:

– Так почему все это вообще произошло? Если так было всегда, то как получилось, что именно сейчас наступило, не знаю, как сказать, обострение, что ли… – но Ольга перебила его, заговорила громким шепотом:

– Отец предполагал подобное развитие событий, он считал, что дисбаланс системы и породил эту болезнь. Появление «дверей» подобно распространению заразы, она расползается, как лишай. Образовалось одно пятно, другое, третье, и постепенно они захватят всю территорию города, сольются в одно и настоящее утонет, исчезнет в прошлом. В периоды наибольшего дисбаланса системы «двери» открываются в очень многих местах и подолгу стоят открытыми. Всегда люди попадали в прошлое, и приходили оттуда. И если не успевали вернуться, и «двери» закрывались, то оставались там. Или здесь. Отсюда все несоответствующие времени открытия и странные находки – простреленный череп мамонта, выполненные якобы неандертальцами изображения летательных аппаратов. Но сейчас не об этом – отец сумел найти закономерность, с которой открываются «двери» в прошлое. Начало ее отсчета приходится на начало истинного года, и отцу удалось установить его с абсолютной точностью.

– Когда же начинается этот год? – Илья совсем запутался в системах, болезнях и путешественниках во времени, но особенно его поразили слова о динозаврах и простреленном черепе мамонта.

– Расчет достаточно сложен, я не возьмусь повторить его. Знаю только, что за основу берется первая полночь после первого весеннего полнолуния, которое состоится после дня весеннего равноденствия.

– Причем здесь полнолуние? – Роман тоже был сбит с толку, и спросил первое, что пришло ему в голову.

– Вернемся немного назад. Что такое время? Катушка с нитками, стопка газет, море? – снова спросила Ольга, но никто не отозвался, и ей пришлось отвечать на свой же вопрос:

– Время – это поток энергии, скорее всего, электромагнитной. Возможно, что Луна влияет на него, как и на воду, на океанские приливы и отливы. Мы не знаем всех свойств Луны, и того, как именно она оказывает действие и на ход времени, как и на движение воды. Время это тоже море, океан. Глубины, шторма, волны, мели, плавание по его водам, течения. Сейчас море обмелело, наступил отлив, обнажились мели – «двери», и нужен прилив, чтобы они закрылись, ушли под воду, в толщу времен.

– Почему? – страдальческим голосом повторил вопрос вконец запутавшийся Илья. Он честно пытался понять сказанное Ольгой, но ничего не получалось. А та терпеливо продолжала:

– Произошло нечто, нарушившее равенство системы, она нестабильна. Чтобы восстановить его, нужно восстановить естественный ход времени, заставить настоящее питать будущее, а не наоборот. Это, если угодно, задача, формула, уравнение, где при нарушенном равенстве возросла роль случайного фактора, и мы можем использовать его либо себе на пользу, либо… – Ольга умолкла.

– Уравнение времени, – проговорил Илья, – мы должны решить его, восстановить равенство, уравнять прошлое и настоящее. Как? – немедленно задал он следующий вопрос.

– Вернуть в формулу одно из основных составляющих – будущее. И остановить запущенные кем-то вспять часы, они замкнули настоящее на прошлое и лишают нас завтрашнего дня. Или уже лишили. Если я права, то началось обратное развитие человечества, оно со всеми современными технологиями сползает назад, в каменный век. Пока все идет именно к этому, и впереди у нас не будущее, а прошлое. Но не забывайте, что уравнение может и не иметь решений.

– Ну, это мы еще посмотрим, – протянул из своего угла Роман, – что за часы, где они находятся, как выглядят? – Часы были уже предметом материальным и осязаемым, об этом стоило поговорить подробно.

– Отец не успел точно установить их местонахождение. Как раз накануне того дня, когда он собирался проверить одну свою догадку, его и сбила машина. – Ольга замолчала, вздохнула глубоко, и продолжила торопливо и путано:

– Это было очень странно, в дачном поселке, где он тогда жил, по дороге проезжали одна-две машины в день, это было очень тихое место. Сбившая его машина оказалась единственным транспортным средством, проехавшим мимо нашего дома. Этот грузовик как сквозь землю провалился, но, по-моему, милиция даже не пыталась искать водителя.

– Или сквозь время, – тихо сказал Илья, а Роман добавил:

– Ваш отец кому-то очень сильно помешал, и все это может означать только одно – он был прав. Вам известно это место?

– Нет. Точно я знаю одно – оно находится в центре города, и, если, как вы говорите, отец был прав, то это здание сейчас очень хорошо охраняется.

– А как выглядят эти часы, как узнать, что это именно то, что нам нужно? Циферблат, стрелки… – Илья уже пытался представить себе то, что им нужно найти.

– Нет, это совсем не то. Отец считал, что эти часы сделаны по образцу солнечных, и находятся на фасаде или на крыше одного из старых домов в центре города. Вы знаете, как выглядят солнечные часы? – спросила она.

Только Илья собрался ответить, как его перебил Роман:

– Мы выясним. – Он не желал терять ни минуты драгоценного времени, беседа переходила в практическую стадию, и тратить его на мелочи Роман не желал. – Что еще вы можете рассказать про них?

– Неизвестно когда именно появились эти часы. Кто-то создал или восстановил их, запустил. Кто – об этом мы никогда не узнаем, скорее всего, это был один из путешественников во времени, супергений, опередивший свое время, такие личности были в каждой из предшествующих эпох. И их «несвоевременные» открытия, сбывшиеся предсказания и прочие «чудеса» можно объяснить только тем, что они умели находить эти «двери» в будущее и пользоваться ими. Но сейчас это неважно, мы не будем преследовать этого человека по векам и эпохам, нам нужно уничтожить дело его рук. – Ольга поднялась с места, прошлась по комнате, остановилась напротив собеседников. Илья рассмотрел, что у нее темные короткие волосы и тонкие губы, а глаза светятся в темноте, как у кошки.

– Уничтожить, – эхом повторил он вслед за ней, – взорвать вместе с домом, полицаями и прочей тварью, которая окажется рядом. И что произойдет тогда? Что нам это даст, чем поможет?

– Время средневековья остановится, закончится, останется только настоящее, а все, что давно умерло, вернется в исходное состояние – станет мертвым. В этом случае решение уравнения будет найдено, а система уравновешена. Для этого нужно восстановить отсчет истинного времени. Это можно сделать раз в году: полночь дня весеннего равноденствия, в начале астрономического года. Новый год, новая жизнь, новое время. Это и есть тот краткий момент, когда система обретает хрупкий баланс. Представьте себе весы – в тот момент, о котором я говорю, они уравновешены, но их чаши могут склониться в любую сторону. И именно в этот момент нужно убрать с одной лишнее, одновременно положив на другую то, что тебе необходимо – это и есть тот самый случайный фактор. Система придет к равновесию, произойдет своеобразная перезагрузка. Каждый год в эту ночь счетчик времени обнуляется, и либо он тикает дальше, либо его останавливают. Нужен новый отсчет, и начаться он должен до того дня, когда время выходит на новый виток, когда наступает истинное начало года. Тогда прошлое наткнется на эту стену, остановится, и все вернется на круги своя. Как река в пересохшее русло. – Ольга снова села в кресло, поежилась от холода.

– Есть выход – можно попробовать пройти через «дверь», попасть в ту эпоху, когда был построен дом и разнести его к чертовой матери, – опрометчиво предложил Илья, – только…

– Ага, вы уже попробовали. Видел я, что с вами было… – Роман понял, что наговорил лишнего, и замолк.

– Вы попали в «дверь»? – Ольга жаждала подробностей, – и, наверняка, у вас сильно заболела голова, и исказилось восприятие действительности? Все верно – под воздействием сильнейшего электромагнитного поля у людей начинает болеть и кружиться голова, появляется рвота, сильная слабость, нарушается координация движений. А в точке перехода это воздействие особенно активно, там нельзя задерживаться ни на секунду, нужно как можно скорее возвращаться назад или идти, бежать туда, где вы оказались.

– Конечно! Дверные проемы всегда считаются одним из наиболее опасных мест в здании, их так и называют – воронка смерти. Нельзя ни в коем случае толпиться перед дверью, перед обычной, в смысле, ее нужно стараться проскочить как можно быстрее. Да их еще – дверные проемы – частенько минируют. Ну, это я немного не о том, в общем, вы поняли, – запутался в словах Роман, но Ольга и Илья очень внимательно выслушали его речь.

– Значит, пройти через «дверь» в прошлое все-таки можно, – спросил Илья, и Ольга обернулась к нему:

– Конечно! Только сделать это нужно очень быстро, иначе вы просто потеряете сознание, и в случае опасности окажетесь не в состоянии постоять за себя. Поэтому ходить в такие экспедиции в одиночку опасно. Нужна группа из трех-четырех человек, и желательно, чтобы вас кто-нибудь страховал на входе и выходе. Но, к сожалению, ваш план, Илья, не годится. Остановить или уничтожить часы нужно именно в эту ночь и в этом веке. Если хотите спасти настоящее, то и действовать нужно в нем. Это наша жизнь, наш мир и наш день, жить и умирать мы должны именно сегодня. Или выживать, но сейчас, а не вчера.

– Если я вас правильно понял, то у нас есть только один день в году на то, чтобы вернуть этих скотов обратно в их доисторический хлев, – уточнил Роман ситуацию, и Ольга подтвердила:

– Да, все так. Один день, одна ночь. Если счетчик не остановить, то нам предстоит и дальше терпеть рядом с собой этих тварей. А еще один такой год нам не пережить, вы это понимаете лучше меня.

Она замолчала, смотрела то в темноту перед собой, то на закрытое шторами окно. Никто не решался нарушить тяжелую тишину, были получены ответы на все вопросы, кроме одного. Он крутился у Ильи в голове, ускользал, или просто Илье было страшно задать его – парню почему-то казалось, что ответа на него не знает никто.

– Понятно. Спасибо вам огромное. Информация просто бесценная, мы вам очень благодарны. – Роман легонько тряхнул Илью за плечо, и тот решился:

– Подождите, а что будет с нами? Если время остановится, что почувствуем мы? – почти выкрикнул свой вопрос Илья, он понимал, что второго шанса узнать об этом у него уже не будет.

Ольга, казалось, не расслышала его, она не торопилась с ответом, опустила голову, провела рукой по волосам, замерла так на мгновение. Илья и Роман затаили дыхание и ждали ее ответа.

– Я тоже спрашивала отца об этом, но он так и не смог дать мне точного ответа. Могу только повторить его слова, основанные на предположениях, незаконченных расчетах и гипотезах. Отец считал, что человек вернется назад на развилку, в точку невозврата, откуда он попал в эту ситуацию. Для каждого она своя, но именно тот момент определил его дальнейшую судьбу. Это и есть тот самый второй шанс, вторая попытка, возможность прожить часть жизни заново, и даже исправить сделанные ранее ошибки. Состояние дежа-вю – верный признак того, что ты идешь по этой дороге второй раз. Ты уже был здесь, но не помнишь, когда. Значит, тебя уже возвращали назад, давали возможность пройти путь по-другому. Тебе ведь доводилось играть в компьютерные игры? – неожиданный вопрос застал Илью врасплох.

– Ну, да, конечно. В разные: стратегии, квесты, шутеры, – начал, было, перечислять он былые, еще довоенные «достижения», но Ольга не дала ему договорить:

– Тогда ты уже знаешь, как это может быть. Когда тебя «убивали» во время прохождения уровня, что происходило потом?

– Я возвращался назад, и проходил его заново. Раз, два, пять – до тех пор, пока не прорывался на следующий. Там уже можно было сохраниться. – Илья замолчал и снова почувствовал, что краснеет – ему показалось, что Ольга улыбается, слыша его слова.

– Ну, вот, ты все прекрасно знаешь. Здесь будет то же самое. Выражаясь твоим языком, ты вернешься туда, в начало уровня, и пройдешь его заново…

– Только монстров и чудаков с автоматами уже не будет. Я все понял, – попытался прекратить дискуссию Роман, но Илья его не слушал:

– Это точно? Мы просто сделаем несколько шагов назад – и все? – допытывался он у Ольги, но та лишь качала головой:

– Никто не знает, что именно произойдет с тобой, после того, как время вернется на круги своя. То, о чем я только что говорила – всего лишь ни на чем не основанное предположение, гипотеза моего отца. Единственное, что он знал наверняка, это то, что если все получится, пройдет как надо, то, вернувшись назад, ты сможешь узнать не только места, обстановку, но и людей. Вот и все, что я могу сказать тебе, Илья. Никому никогда не доводилось проделать то, что выпало тебе. Мы можем лишь догадываться о том, чем все закончится.

Ольга договорила, неожиданно стремительно вскочила с кресла, повернулась Роману.

– Пойдемте, – он открыл дверь комнаты, пропуская Ольгу вперед, но она, вместо того, чтобы выйти, вдруг подошла к Илье.

– Подождите, пожалуйста, только одну минуту. Я хотела спросить…, – Ольга осеклась, потом заговорила уже увереннее:

– Это вы уничтожили тех… двоих, на машинах с собачьими головами, и других… Скажите… Больше никто не узнает, я даже не смогу опознать вас – я не видела вашего лица…

Илья оторопел, он посмотрел маячившего как призрак в темноте Романа, но тот не мог придти ему на помощь. Ольга не отступала, она загораживала Илье путь к бегству, требовала ответа.

– Да, – тихо сознался Илья, – это мы. Я и еще трое. Надеюсь, что это были не последние твари, до весны еще почти два месяца…

– Я тоже очень на это надеюсь. Вы сильный и мужественный человек, Илья, я очень рада, что мне довелось встретиться с вами. Я всю жизнь считала, что никто не вправе отнимать у человека жизнь, кроме того, кто дал ее. Но все случившееся с нами заставило меня очень сильно измениться, и по-новому взглянуть на некоторые вещи. Более того, я уже сама готова расправиться с любой грязной сволочью, только мне не хватит на это сил. А вы сильны и физически, и духовно, уничтожайте их до тех пор, пока они сами не уберутся прочь или не сдохнут здесь от ваших пуль. – Ольга схватила Илью за руку, сжала его ладонь холодными тонкими пальцами. – Я буду молиться за вас, – очень тихо и очень серьезно сказала она, повернулась, и быстро мимо Романа вышла в коридор.

– Жди тут, – прошипел огорошенный таким финалом встречи Роман, и бросился вслед за Ольгой. Илья продолжал глупо стоять посреди комнаты в темноте и одиночестве. Он слышал, как негромко переговаривались в коридоре Ольга и Роман, потом закрылась входная дверь, и все стихло. Бежали минуты, а Илья все не мог заставить себя тронуться с места – слишком сильным было впечатление от недавно закончившейся беседы, слишком многое предстояло обдумать и сделать. Наконец, Илья пришел в себя, осторожно вышел в коридор, и снова замер на месте. В кухне кто-то был, он хорошо расслышал в темноте еле уловимый шорох, что-то негромко звякнуло. Привычным движением Илья вытащил пистолет, двинулся к двери, и остановился.

– Не стреляй, – снова услышал он, – это я. Ты есть хочешь?

 

Глава 6

Илья убрал оружие, вошел в кухню. В темноте у окна стояла Наташа, в руках у нее был то сверток, то ли пакет.

– Вот, – она поставила его на стол, развернула, и Илья едва не лишился рассудка от одуряющего запаха жареной картошки.

– Ешь, это я сама готовила, – Наташа достала с полки тарелку, выложила в нее картошку, – давай скорее, а то остынет.

Илья медленно, как во сне, сел за стол, схватил вилку, и застыл в таком положении. Есть хотелось зверски, но он не мог вот так, забыв по оставшихся в «муравейнике» друзей, в одиночку слопать все.

– Спасибо, я не голоден, – на эти слова Илья потратил остатки сил.

– Ешь, ешь, не выдумывай, – строго сказала девушка, – не переживай, не тебя одного накормим. Ромка сейчас тушенку принесет, и вот еще, это он тоже тебе велел отдать.

Она достала с полки объемистый пакет, поставила его на подоконник.

– Крупа какая-то, варить придется. Вода у вас есть? А кастрюля? А правда, что вы в болото провалились, а там пришельцы дохлые? – она говорила без умолку, не оставляла времени на ответ. Но Илья все равно говорить не мог – он был очень занят. Картошка исчезла в одно мгновение, тарелка, а за ней и сковорода опустели. Наташа собрала посуду, поставила в мойку и села за стол напротив Ильи.

– Чая нет, извини. Газ давно отключили, хорошо, что электроплитка осталась, на ней готовим. К нам даже соседи ходят, по очереди. У вас там холодно? Здесь и отопления почти нет, Ромка сказал, что так и батареи лопнуть могут. Как ты думаешь, долго нам еще так… – она не договорила, отвернулась к окну.

– Нет, не долго. Потерпи, скоро они уберутся отсюда, и все будет по прежнему, – очень уверенно и твердо сказал Илья, и добавил:

– На следующую зиму их точно тут не будет.

– А мы будем? – Наташа ринулась к мойке, включила воду, и долго ждала, пока из крана польется тонкая дрожащая струйка. Она принялась мыть тарелку, но Илья почти вырвал ее из рук Наташи.

– Дай, я сам.

От ледяной воды свело пальцы, но Илья оттер остатками моющего средства застывший жир, вымыл и сковороду.

– Конечно, будем. Куда же мы денемся из своего города? Нет, мы точно останемся здесь, а твари эти вернутся назад, к себе, в свой хлев. – Илья подышал на сжатые кулаки, спрятал их в рукава. – Что у вас тут? Роман нам ничего не говорит, ругается только.

– Ничего хорошего, – Наташа тоже натянула рукава пуховика на ладони, поежилась от холода, посмотрела на Илью. Они сидели друг напротив друга как две нахохлившиеся совы на еловых ветках. Только вместо леса вокруг них был огромный наполовину вымерший город, и тишина в любой момент могла разорваться криками или звуками выстрелов.

– Потерпи, – сказал Илья, – потерпи еще немного. Весна уже скоро, мы найдем… – но договорить не успел, входная дверь открылась, и в кухню ввалился Роман.

– Все, пошли, некогда рассиживаться. Вот, с собой возьмешь, там консервы и барахло кое-какое. Если с размером не угадал – извините, другого ничего в хозяйстве не осталось, все запасы выгреб. И под ноги в следующий раз смотрите, – он бросил Илье тяжелый почти полный рюкзак.

– Давай уберем, – Наташа вскочила, схватила пакет с крупой и аккуратно сложила его в рюкзак. Илья закинул его за спину, неловко потоптался на пороге. Надо было что-то сказать на прощание, но не было ни слов, ни мыслей.

– Ладно, пока. Спасибо тебе, – Илья ляпнул первое, что пришло ему в голову.

– Пока, – очень тихо ответила Наташа и отвернулась.

– Давай домой, мать волнуется, – подогнал ее брат, и почти вытолкал из квартиры Владимира Николаевича. Илья тоже вышел на площадку, смотрел Наташе вслед. Она быстро поднялась по лестнице вверх, обернулась, попыталась что-то сказать, но передумала, убежала в свою квартиру.

– Бегом, уже почти утро, половина пятого, – Роман едва не столкнул Илью с лестницы, – мне еще в комендатуру к шести топать, а потом вас искать. Да шевелись ты! – шепотом рявкнул он на зазевавшегося Илью.

Они сбежали вниз по лестнице, выбрались из подъезда, побежали обратно, к дорожке через пустырь. Илья чувствовал себя законченным идиотом, он видел, что все сделал неправильно, не сказал нужных слов и вообще вел себя с девушкой, как полный кретин. Это сжигающее изнутри чувство стало таким мощным, что Илья едва не повернул назад, чтобы извиниться перед Наташей за все свои грехи – прошлые, настоящие, а заодно и попросить индульгенцию на будущее. Но они с Романом уже остановились перед хорошо знакомой высоткой, дальше путь был только один – через ограду промзоны в «муравейник».

– Все, дальше сам топай. Завтра не приходите, послезавтра. Попробую узнать, что за дом такой, да еще и под усиленной охраной. Может, их в городе штук десять.

– Вряд ли, – возразил Илья, – с того времени в центре города зданий почти не сохранилось.

– С того времени, с того времени… С какого времени? Ладно, выясню. А вы пока про часы подумайте, умного этого, Антона своего спроси. Может, он чего знает. Ну, и я попытаюсь… И точку смените, если еще раз вас там найду, сам поубиваю, чтоб не мучались. Все, давай. – Роман вместо прощания хлопнул Илью по плечу, скрылся в темноте. Илья помчался к забору, остановился рядом с лазом, перекинул рюкзак через плиту, пробрался сам. До «муравейника» он добежал за считанные минуты, вломился в теплое, даже показавшееся уютным помещение.

– К нам пришел Дед Мороз, он подарки нам принес, – приветствовал его Антон. – Принес? Или мы тебя съедим, а косточки выплюнем.

– Принес, принес, – Илья разворошил рюкзак, вытащил продовольствие и одежду, – всем принес.

– С Новым годом! – поздравил его Антон, – сегодня первое января.

– Да ладно? – Илья опешил от такой новости, и ему стало жарко от накрывшей его новой волны стыда. Это была новогодняя ночь! И что он сделал, что сказал, как повел себя! Илье хотелось снова провалиться во вчерашнее болото, и уже не вылезать из него до бесславного конца своих дней.

– Я кретин, – поделился он с Антоном своим горем, – ты не представляешь, какой я кретин.

– Возможно, тебе виднее. Мы есть будем? На новогодний ужин я не рассчитывал, но на праздничный завтрак имею право…

Илья бросил пакеты и свертки, уселся у стены, закрыл глаза. И пока все оживленно суетились в соседней комнатенке, он сидел так, и клял себя последними словами за свою глупость. И не заметил, как уснул в тепле.

– Ладно тебе, – Антон бесцеремонно растолкал Илью, – иди, мы там оставили…

– Нет, спасибо. Я не хочу, – второй раз за сутки отказался Илья от предложенного угощения, – ешьте сами.

– Ну, смотри, твое дело, – Антон уселся на подоконник, принялся в свете гаснущего дня рассматривать шлем древнего воина. Потом бросил его обратно на стол.

– Между прочим, новый год на самом деле наступит только через два с половиной месяца, – поделился Илья новостью, – и нам нужно кое-что успеть сделать.

– А поподробнее можно? – Антон с любопытством воззрился на Илью.

– Можно. Остальные где?

Максим и Андрей незамедлительно явились на зов Антона. Илья, стараясь не запутаться, пересказал им все, что узнал за такую странную и насыщенную новогоднюю ночь. Он умолчал только о встрече с Наташей, но о пожелании Ольги безжалостно уничтожать оккупантов, поведать не забыл. Эти слова вызвали в слушателях особенный энтузиазм и желание немедленно приступить к активным действиям.

– Кто знает, как выглядят солнечные часы? – поинтересовался Илья.

– Ну, я знаю. Толку-то? Надо сам дом найти и на месте уже смотреть – они разные бывают. Циферблат может быть в виде чаши, или плоский – на фасаде дома может быть любой. В центре стержень обязательно, от него падает тень. Да вы сразу поймете, что это именно они, – ответил Антон.

– Когда пойдем? Завтра? – Максим был готов отправиться в экспедицию немедленно, но Илья остановил его:

– Нет, Романа надо ждать, он обещал точно узнать, что это за дом, где находится. Идти днем придется, иначе мы ничего на стенах не разглядим. Да еще если там и охраны полно, то близко подойти точно не сможем.

– Ага, а на подступах – минные поля, – то ли пошутил, то ли предсказал Андрей.

– Запросто. Если все действительно зависит от этих часов, то все может быть. В любом случае надо ждать.

Минных полей рядом с домом не оказалось, во всяком случае Роман, по его словам, ничего подобного не заметил.

– Не, там все гораздо хуже. Во-первых – ров выкопали вокруг дома, с трех сторон асфальт раздолбили, всем коммуникациям кирдык пришел. Во-вторых – за рвом ограда с колючкой, может и под напряжением, потом охранники с собаками. Это только то, что со стороны видно, а внутри что творится – сказать не берусь. Меня самого чуть не пристрелили, отгоняют всех, покойники прямо на снегу лежат, и, похоже, давно. – Роман замолчал ненадолго, потом договорил:

– Не знаю, честное слово не знаю, что сказать. Туда не подойти – это не обсуждается. Я что успел – рассмотрел, но ни черта не понял. На стенах лепнина всякая, круги, квадраты. Попробуйте сами, только очень тихо и очень быстро. Подошли, посмотрели – и бегом назад. Если дом – тот самый, будем думать дальше, если нет – искать. Но, скорее всего, это он и есть, судя по тому, что там рядом делается.

– Как подойти-то? Если уж ты не подобрался, то нас точно не подпустят, – Илья заметался по комнате консьержки, пнул ногой многострадальный стул. – Нет, мы, конечно, сходим, погуляем там, но толку?

– Погоди психовать. Там недалеко два здания есть, одно очень близко, через дорогу, вернее, через ров. И еще одно, подальше, но из его окон можно и фасад рассмотреть, и другую стену. Скрутите со «снайперки» оптику, в дома эти по-тихому зайдете, посмотрите.

– А с четвертой стороны что? – это подал голос Антон. Он по привычке копался в давно и хорошо изученной куче макулатуры, искал, что бы такое почитать.

– Памятник там писателю какому-то и площадь с клумбами. Была. А сейчас… – Роман стукнул кулаком в стену, поднялся на ноги, – она сказала, что часы на фасаде или на крыше. Фасад вы рассмотрите, крышу вряд ли. Но все равно постарайтесь. Идти лучше от кольцевой станции метро, там домов жилых нет, магазины и офисы бывшие, пустые сейчас. Там даже твари эти редко шастают, но все равно – толпой не идите, лучше по двое, по обеим сторонам улицы. В нужном доме, который на фасад смотрит пролом в стене сверху до низу – там газ взорвался, разворотило все. В пролом этот и по лестнице на четвертый этаж, дальше увидите. Отходить будете тем же путем, темноты дождитесь и бегом назад. Все, пошел я. Наталье что передать? Привет? – спросил вдруг Роман, и посмотрел на растерявшегося Илью.

– Ну, да, конечно, – промычал не успевший найти нужные слова парень, – обязательно.

– Ладно, нормально все будет, – Роман попытался улыбнуться, но получилась лишь кривая вымученная гримаса. – А вы подумайте, если что с вами случится, как я ей об этом расскажу? Ну, все, разбегаемся пока, завтра жду, с отчетом.

– А если мы прицел скрутим, ему ничего не будет? – волновался Антон по дороге к забору, – как стрелять-то, если что?

– Да не переживай ты так, может, собьется только немного, но это не страшно. Попросим Романа, он его обратно привинтит, – как мог, успокаивал друга Илья.

По территории завода бежать пришлось далеко, к самому старому и давно заброшенному цеху. Это здание было построено очень давно, им пользовались, как складом всяческого хлама. Зато в помещении оказалось почти теплым и очень светлым – окна в нем были огромные.

– Неси, – скомандовал Илья, и Антон неохотно выкопал из-под груды рухляди винтовку, дрожащими руками отдал ее Илье. Максим и Андрей наблюдали за операцией со стороны, помогали только советами. Наконец, оптический прицел был благополучно снят, Илья вернул ослепшую винтовку Антону:

– Ничего, это ненадолго. Больше мы на нее покушаться не будем, пусть ждет своего часа.

– Да ладно, бери, пользуйся, – проворчал Антон, пряча винтовку.

За забор вышли в темноте, снова пролезли по трубе, выбрались у ангаров. Антон с опаской оглядывался по сторонам и даже несколько раз попробовал на прочность изъезженную колею.

– Не боись, оно дальше было, вон там, – Максим показал Антону в сторону, где недавно простиралось болото.

Илья побежал первым, он смотрел только себе под ноги, готовый в любой момент броситься в сторону. «Воронка смерти» – вспомнил он слова Романа, и хоть тот говорил о других дверях и другой ситуации, это название очень хорошо подходило к ведущим в прошлое провалам. Из них в почти цивилизованную и относительно спокойную жизнь вторглось то, чего страшится любой человек – сама смерть. Давно покинувшие эту землю люди каким-то непостижимым образом получили возможность разрушить будущее, и незамедлительно ею воспользовались.

За спиной послышался рев мощного двигателя, Илья обернулся на бегу – по дороге несся огромный внедорожник. Едва различимое в темноте, над ним развевалось огромное полотнище, дальний свет разрывал мрак. Машина промчалась мимо ангаров и скрылась.

– Снова катаются, – как-то особенно задумчиво произнес Антон, – надо бы еще раз с ними пообщаться… Заодно и винтовочку опробовать…

– Потом пообщаешься, сейчас времени на них нет, – отозвался Илья, но мысль об опробовании «снайперки» показалась ему очень привлекательной.

Они быстро добрались до здания торгового центра, постояли в утреннем полумраке, прислушались. Но, как и в прошлый раз, здесь не было никого, издалека доносились крики и вой. И уже полз издалека запах тухлятины, гнили и канализации – занятые оккупантами территории медленно, но верно превращались в общественный туалет. Мимо страшно молчавших пятиэтажек пробежали быстро, выскочили ко двору, в котором нашли свою могилу патрульные. И тут над городом поплыли гулкие, тяжелые звуки – захватчикам сыграли побудку, для них начался новый светлый день. А для людей это время было запретным, и каждый, вышедший утром из своего дома, не мог быть уверен в том, что вечером вернется обратно.

По улицам двигались, как велел Роман – Антон и Максим шли впереди, Илья и Андрей немного отставали, пробирались через сугробам и груды отбросов по другой стороне улицы. Все постоянно осматривались, Илья прислушивался к городским звукам, стараясь уловить признаки приближения полицейской машины. Но здесь колея на дороге была очень узкой и заснеженной, тут не проезжали очень давно. Дальше стало еще хуже – колея исчезла вообще, дорога превратилась в узкую извилистую тропу между нависшими над ней, как утесы, домами. Идти пришлось друг за другом, и каждый раз, прежде чем свернуть в сторону, Антон осторожно выглядывал из-за угла дома. Потом махал всем рукой, и первым шел вперед. Илья замыкал шествие, непрерывно оглядывался. С верхних этажей домов уже неслись вопли и обрывки тявкающей речи, рядом что-то упало в снег.

– Скажите спасибо, что мы торопимся, – сквозь зубы пробормотал Илья, борясь с желанием выстрелить в первую попавшуюся грязную рожу.

Здесь тропа между домов закончилась, дальше дороги не было – улицу преграждал завал из бетонных обломков. Илья посмотрел вверх – над ними, словно обломанный зуб, громоздилась обломанная вершина высотного здания. Пришлось пробираться по смерзшимся обледеневшим осколкам, хорошо, хоть никто не орал сверху и не норовил запустить в голову чем-нибудь тяжелым.

К названной Романом одной из кольцевых станций метро подошли к полудню. Здесь было уже оживленно, захватчики, как уродливые злобные карлики шипели людям вслед, кто-то взвизгнул что-то на диком языке, попытался подбежать к людям. Шедший перед Ильей Андрей с высоты своего роста посмотрел на духа и брезгливо оттолкнул назад, в толпу соплеменников. Те заволновались, загудели, попытались применить свой излюбленный прием – взять людей в кольцо, но Илья им такой возможности не дал. Он просто схватил одного самого ретивого бандерлога за ворот то ли халата, то ли длинного пальто и швырнул в объятия сородичей.

– Что такое? – обернулся на шум Антон, притормозил, выбрал жертву, и вместе с Максимом отбросил с дороги еще одну визжащую тварь.

– Пошли, некогда, – Антон царственно махнул рукой, призывая следовать за собой.

Вой и проклятия раздались вслед людям, но ни одна тварь не посмела преследовать их.

– Держитесь, сволочи, – прошептал Илья, – . Даже если эти часы окажутся ни причем, я поговорю с вами лично. Вернее, не только я.

– Видели, как они одеты? Хламиды какие-то, черт знает что, – поделился своими наблюдениями Антон. Илья тоже заметил, что внешний вид захватчиков изменился, и люди выделяются среди них в первую очередь одеждой.

– Это не хламида, это свита, верхняя одежда. Может быть распашной и глухой. Шьется из сукна, часто с подкладкой и цветной окантовкой по краям рукавов, и по подолу, и вороту. Но у этих только рвань какая-то, смотреть противно, – слова Андрея заставили всех остановиться, Максим же громко фыркнул.

– А ты откуда знаешь? – удивился таким глубоким познаниям в области истории костюма Антон, но Андрей не ответил, покосился на расплывшегося в улыбке брата.

– А он ролевик у нас. Кем ты там в последний раз был? Эльфом? Гномиком? – от души издевался над братом Максим. Но тот неожиданно спокойно и с достоинством ответил:

– Я тебе сто раз объяснял – не ролевик, а реконструктор. Это две большие разницы. Мы в занавески не заворачиваемся, и мечи у нас настоящие. Ну, почти. И костюмы тоже реальные, надо чтобы все эпохе соответствовало. Но я только в одном проекте поучаствовать успел, прошлым летом, еще до войны… – Андрей загрустил.

Рядом что-то упало в снег, Илья едва успел отскочить в сторону. Отогнанная стая снова подбиралась к людям, в них уже летели первые камни.

– Пошли, потом поговорим, – Илья растащил готовых сцепиться братьев, но они еще долго переругивались на ходу. Но скоро всем пришлось замолчать – дорога исчезла, потом пропала и тропа. И почти не чувствовался запах стойбища дикой орды – это и был тот самый бывший деловой район, о котором говорил Роман. Здесь и правда было очень тихо, даже слишком. Однообразные серые бетонные монстры с выбитыми панорамными окнами высились по обеим сторонам одной из главных улиц города – престижной и полной дорогих магазинов в прошлом. Сейчас от них остались только разбитые стекла витрин и мерзость запустения внутри. Илья с Андреем снова перешли на другую сторону улицы, прикрывали двигавшихся впереди Антона и Максима. Андрей первым заметил дом, о котором говорил Роман – полуразрушенное взрывом здание стояло немного в стороне от дороги, пряталось за своими помпезными соседями. Непонятно, как до сих пор уцелело это невзрачное старое строение среди новеньких офисных центров, расплодившихся по городу, как поганки после дождя.

– Вон он, – Андрей, указал рукой на развалину, – стены нет почти, нам туда.

Все рванули в нужную сторону, перебрались через кирпичные обломки, осмотрелись. Дом раскололся, как перезревший арбуз, трещина разорвала стену и фундамент. Сквозь края разлома виднелись перекрытия и лестничные марши, на ступенях лежал снег.

– Ух, ты, смотрите! – Максим осторожно, боком пробирался к разрушенной стене, – здесь что-то есть, под землей!

Все подошли к нему, смотрели себе под ноги. Взрыв потревожил старый, на совесть сделанный фундамент, грунт просел, стены дома покосились. И рядом с одной из них в толще земли показался то ли проход, то ли лаз – он заманчиво и страшновато чернел на белоснежном фоне. Илья присел рядом с входом в подземелье, осмотрел выложенные красным шершавым кирпичом своды подземного хода, пролез немного вперед. Дальше была темнота и неизвестность, но воздух тут не был затхлым, тянуло только сыростью. Но не гнилой и кислой, как в захваченных кварталах, а туманом, сырым камнем, и даже намокшей под дождем травой.

– Вылезай, кладоискатель. Все равно там уже давно ничего нет, только время потеряем, – слова Антона заставили Илью очнуться, выбраться назад. Максим и Андрей уже стояли на ступенях нависшей над провалом лестницы, призывно махали руками.

– Пошли, – заторопил Илью Антон, и они побежали к близнецам.

Здание было старой постройки – потолки низкими, а двери и окна узкими, как бойницы. Особенно Илью поразили кованые перила и мозаичный пол из мелких белых и коричневых плиток на лестничных площадках. И если бы не взрыв, стоять бы этому дому еще лет пятьдесят, не меньше – настолько основательно и добротно был он выстроен.

– Четвертый этаж, вот он. Так, что тут у нас? – на площадке предпоследнего этажа первым оказался Антон. Он осторожно осмотрелся, пригнулся, подбежал к стене у окна, прижался к ней спиной, дождался остальных. Илья повторил его маневр, только затаился под узеньким, как насест, подоконником.

– Ну, что? – шепотом спросил он Антона, и протянул ему снятую со «снайперки» оптику. – Видишь их?

Но Антон отвечать не торопился, он словно прилип к стене, смотрел в крохотное мутное окошко молча, и впечатлениями делиться не спешил. Илья потерял терпение, привстал, выглянул из-за холодной плиты и застыл от удивления и едва не выронил прицел на холодный камень.

– Как после бомбежки, – еле слышно проговорил Максим, и Илья был полностью с ним согласен. Дороги больше не существовало – шестиполосный проспект исчез в городских недрах, обломки дорожного покрытия громоздились смерзшимися грудами по краям не рва – пропасти, из заледеневшей земли торчали обломки труб разного диаметра и обрывки кабелей. Дальше начиналось заграждение из колючей проволоки, за ним Илья рассмотрел фигуры вооруженных людей и собак, их лай далеко разносился в морозном воздухе. Костров было так много, что огненная стена представляла собой еще один барьер. По углам периметра стояли вышки, на них тоже находились охранники, и, как смог рассмотреть Илья, еще и прожектора. И в центре этого великолепия скромно стоял небольшой трехэтажный дом – темно-красный, с белой лепниной по карнизу и стенам. Это было именно то место, о котором говорила Ольга, и проклятые часы находились здесь. Илья понял, что ее отец был абсолютно прав, и прав во всем, и духи будут охранять этот дом как самое дорогое.

– Что за дом притих, погружен во мрак, – это очнулся Антон, отобрал у Ильи прицел, припал к окуляру, – позвольте взглянуть…

– Ну, что там, что? – Илья требовал подробностей, но Антон не торопился с выводами. Наконец, он оторвался от созерцания осажденного дома, передал оптику Илье:

– Непонятно, ничего не видно. На фасаде точно ничего похожего нет, если только вон та доска между окнами второго этажа. Но в середине шест должен быть, а я его не вижу, посмотри ты. Ищи очертания трапеции, она похожа по форме на крышку гроба, не ошибешься, – корректировал действия Ильи Антон.

– Вижу, – хрипло ответил Илья, он нашел то, о чем говорил Антон – белую, хорошо заметную плоскую «крышку», и на ней можно было разглядеть очертания странных фигур – неправильных, кривых крестов, непонятные символы и знаки, среди которых преобладали черепа людей и животных, астрологические символы. Вся конструкция находилась точно над входной дверью, створки ее были приоткрыты. Илья пытался рассмотреть, что делается там, внутри, но не сумел. Крышу тоже разглядеть толком не удалось, он заметил только почти в самом ее центре «тарелку» – спутниковую антенну. Зато были отлично видны заложенные кирпичом две двери и решетки на всех окнах. Пришельцы превратили дом в настоящую крепость.

– Да, непонятно. – Илья отдал прицел Максиму, тот отпихнул в сторону брата, и приник к окуляру. Андрей очень тихо и грязно ругался, и рвал оптику из рук брата.

– Пошли назад. – Илья собрался идти к лестнице, когда его остановил сдавленный крик Андрея. Он завладел, наконец, прицелом, рассмотрел «крышку гроба», выжженную зону отчуждения рядом с домом, но увидел то, чего не заметили другие.

– Что такое? – Антон отобрал и Андрея оптику, снова посмотрел в окно. – Скоты, сволочи, – он разразился такими ругательствами, что Илья сразу бросился назад.

– Дай, – он отнял прицел у Антона, принялся осматривать охранников, собак, ограду из колючки, ров… И увидел то, что привело в ярость и ужас остальных – перед глыбами асфальта на снегу лежали люди. Илья рассмотрел четверых, еще трое лежали немного в стороне. «Давно лежат» – вспомнил Илья слова Романа. Людей убили только за то, что они посмели подойти слишком близко и посмотреть, что происходит в их собственном городе. Илья повернулся, посмотрел чуть дальше, туда, где, по словам Романа, была площадь с клумбами. И тут же опустил прицел, отвернулся.

– Видел? – глухо спросил Антон, и Илья кивнул в ответ.

– Ты, конечно, как хочешь, но я схожу к ним, объясню кое-что. А дальше – как получится. – Антон снова внимательно изучал окрестности. Илья успел заметить на одном из зданий рядом с площадью то ли черный, то ли темно-зеленый флаг. Это была одна из комендатур, и именно туда собирался наведаться Антон. А рядом, там, где когда-то росли цветы, стояла виселица, и на ней неподвижно висели три мертвеца.

– Мы тебя проводим, – не отрываясь от окуляра, тихо сказал Илья, – один не пойдешь.

– Да пожалуйста, – с готовностью согласился Антон, – я не против.

Илья рассматривал перекопанную площадь, пытался найти самый короткий и безопасный путь к комендатуре, потом передал оптику Антону.

– Площадь можно обойти вон за теми домами, там, вроде, пусто. Потом до памятника добежать, там постамент широкий, пересидеть можно, потом мимо… – Илья запнулся, он не мог произнести ни слова «виселица», ни «повешенные». Но Антон отлично его понял:

– Ну, да, так и сделаем. Дверь в комендатуре с торца, они нас не заметят. Подойдем в темноте, все по-быстрому сделаем, и бегом домой, – он говорил так спокойно, будто они собирались не напасть на набитое полицаями здание, а отнести туда документы для оформления загранпаспорта. Илья не чувствовал ни волнения, ни страха, его очень удивляло только одно – почему все – Антон, Максим и Андрей – не видят огромного, существенного недостатка в его плане? Ведь путь от пустых зданий до памятника пролегал по открытому пространству, которое наверняка простреливалось с ближайшей вышки за колючкой. Но все словно сговорились не обращать на это внимание, каждый сосредоточено думал только об одном – о мести. О мести и расправе над предателями, продавшимися захватчикам за жирный кусок и возможность пожить еще немного.

– Хорошо бы кого-нибудь и них рядом повесить. Вернее, не так – этих снять, а парочку полицаев вздернуть, – мечтал Антон, снова рассматривая окрестности. Наконец, грянул первый удар рынды, ей ответила следующая, за ней еще и еще, и над городом снова поплыли тяжелые низкие звуки.

– Как по покойнику звонят, – пробормотал Максим, и этот звон действительно был похож на похоронный.

– Ну, все. Пора, – Илья посмотрел на стоявших перед ним людей, – мы с Антоном заходим внутрь, вы ждете на улице. Там на всех хватит, – пресек Илья попытку Андрея возразить ему, – будете следить, чтобы в спину нам не стреляли. Отходить будем от дверей комендатуры направо, там парк был недалеко, за ним вход на станцию метро. Отсидимся там, под землю они не полезут. По тоннелям пройти можно, утром далеко будем.

План отхода был безупречен, и с ним согласились все. О том, что их может встретить у павильона метро, и как они попадут внутрь, Илья старался не думать, он очень надеялся на то, что все получится. Быстро, без суеты спустились с четвертого этажа вниз, Илья снова подошел к входу в подземелье.

– Коллектор, наверное. Или что-то вроде подвала. Дом старый, здесь, наверняка, бомбоубежище было или что-то в этом роде. – Антону тоже не давал покоя ведущий в неизвестность подземный тоннель, – не до него сейчас, а жаль. Я бы слазил.

– И я бы тоже, – хором отозвались Андрей и Максим.

Темнело очень быстро, приходилось внимательно смотреть себе под ноги, все постоянно оступались на обломках, Илья несколько раз приземлился на колено. Они подобрались к развалинам на другой стороне площади, потом благополучно пересекли узкую улицу, обошли еще одно здание и остановились. Илья осторожно выглянул из-за угла здания, и тут же шарахнулся назад – в глаза ему ударил яркий мощный луч прожектора. С вышек следили за подступами к охраняемой территории, оттуда порывами ветра приносило звуки голосов людей и лай собак. По изрытой смерзшейся земле шарили лучи сразу двух прожекторов, на стенах мертвых зданий плясали багровые всполохи костров.

– Ползти придется, – прошептал Илья, – смотрите, вон там спрятаться можно, и вон там. Если двигаться быстро, то успеем. Давайте за мной.

Он дождался, когда яркое бледно-желтое пятно уберется в сторону, и пополз к ближайшему завалу – груде асфальтовых обломков. За ним пошел Максим, потом Андрей, Антон догнал их уже возле укрытия.

– Так, пока все отлично, посидим, подождем, – Илья вжался в землю, все замолчали, словно бродивший над их головами бледный беспощадный луч мог реагировать на человеческий голос. Свет померк, Илья незамедлительно воспользовался этим, проскользнул ужом по рытвинам, затаился за следующим завалом.

– Все здесь? – прошептал он из темноты, и после переклички пополз к памятнику. Скоро все оказались за мраморным постаментом, здесь можно перевести дух и осмотреться. Илья посмотрел вверх, на пригорюнившегося в бронзовом кресле классика. Тот страдальчески хмурился, и одновременно злился на все сразу – холод, войну и притаившихся у пьедестала людей, оторвавших его от размышлений о смысле мироздания. Направо Илья посмотрел только один раз, и больше в ту сторону старался не поворачиваться. Мощный луч выхватывал из темноты место казни и троих повешенных. Но дальше уже начинался мрак, светились только окна комендатуры, и путь туда пролегал мимо виселицы.

– Отлично, нас если и заметят, то не сразу, – прошептал Антон, – а мы за это время многое должны успеть. Надеюсь, там будет хоть один патрульный, мне хватит.

– О других подумай, – ответил ему Илья и достал пистолет, приготовился к последнему броску. Прожектор отвернулся, где-то за спиной раздались несколько одиночных выстрелов.

– Бегом, – Антон первым промчался мимо повешенных, Илья несся за ним. Братья не отставали, бежали рядом, тихо ругались сквозь зубы. Все, цель была достигнута – им удалось преодолеть опасное открытое место, операция входила в завершающую стадию. Рядом с комендатурой стояло несколько автомобилей, и внедорожник с привязанной к накладке переднего бампера собачьей головой заметили сразу. На крыльце курили и разговаривали несколько человек.

– В окно бы чем-нибудь бросить, – прошипел Антон, – отвлечь их.

Андрей бросился выполнять его пожелание – отбежал в темноту, исчез и через несколько мгновений из мрака раздался звон битого стекла и крики. Полицаи кинулись с крыльца в помещение, но не добежали – умерли одновременно. Илья спихнул трупы с крыльца, подобрал автоматы, бросил один Антону, и приготовился. Ждать долго не пришлось – полицаи бежали им навстречу, толпились в дверях и нарывались на автоматные очереди. Скоро вход оказался заблокирован убитыми, но этого Илье показалось мало.

– Сюда! – крикнул он Максиму и Андрею, – будьте здесь, если кто-то полезет – стреляйте!

А сам вместе с Антоном бросился к разбитому окну, влез через него в комнату, выключил свет и прижался спиной к стене рядом с входной дверью. Антон оказался рядом, они постояли так, прислушиваясь, и замерли – по коридору кто-то шел. Сначала Илье показалось, что это несколько человек, но нет – дверь приоткрылась, и в темную комнату ворвался кто-то огромного роста, закутанный в вонючие бараньи шкуры. И тут же упал на пол – Илья и Антон выстрелили одновременно.

– Вот он, скотина, – Антон пнул труп патрульного, перевернул на спину. И снова мир исчез, сжался крохотную яркую точку, время почти остановилось. Илья отбросил автомат, обыскал убитого, вытащил из-под шкур и тяжелых одежд нож.

– С волками жить, по-волчьи выть – Илья исполосовал лицо монстра, воткнул нож в грудь, вытащил, ударил еще раз. Но вырвать обратно не смог – клинок застрял намертво. С улицы послышались выстрелы, и Антон схватил Илью за рукав:

– Все, пошли скорее, надо уходить! – но Илья не слышал обращенных к нему слов. Он пытался вытащить нож, рвал его из мертвого тела, одежда на трупе пропиталась кровью, ее капли попали Илье на лицо.

– Сейчас, – хрипел он, – сейчас пойдем, еще один раз…

– Да брось ты, пусть так валяется, – идея Антона понравилась Илье, он пнул окровавленный труп еще раз, схватил автомат, выбежал в коридор. Антон короткой очередью прикончил бежавшего им навстречу полицая, Илья распахнул дверь одного кабинета и выстрелил наугад, Антон расправился с полицаями в соседней комнате. Скоро весь этаж был зачищен, наверху все было тихо. Илья расколотил прикладом окно в холле, выпрыгнул на снег. Максим и Андрей бросились к нему, Антон приземлился рядом.

– Трое выскочили, потом еще двое, к машинам побежали. Мы их достали, там лежат, – размахивал пистолетом Максим, показывая на скопище автомобилей перед зданием.

– Молодцы, все правильно. Валим! – Илья отшвырнул бесполезный уже автомат, побежал прочь. Он торопился как можно скорее убраться от комендатуры, и не зря – уже несся со всех сторон вой полицейских машин, на стенах зданий показались красно-синие всполохи. Отступали организованно и быстро по заранее известному маршруту. Вернее, знал его только Илья, остальные мчались за ним в темноте по кривым занесенным снегом улицам. Прятаться в темноте было легко, автомобили давно отстали, Илья остановился, чтобы перевести дух, но сразу же рванул дальше. Вой сирен сменился собачьим лаем, по следу беглецов пустили свору псов, и те быстро настигали жертв.

– Скорее! – Илья постоянно оглядывался, поджидал остальных, и снова мчался вперед. Они бежали мимо пустых темных зданий, сворачивали во дворы, пересекали узкие улицы. Но псы были уже близко, и, обернувшись, Илья увидел силуэты самых резвых. Он остановился, выстрелил несколько раз, две шавки упали в снег, забились в агонии. Остальная стая притормозила ненадолго, задержалась, и Илья воспользовался передышкой.

– Стреляйте! – заорал он и, не целясь, выстрелил в центр своры, раздались еще выстрелы, и псы отступили. Но визг умирающих тварей и лай их живых собратьев снова перекрыл вой сирен, останавливаться было нельзя.

– Бегом! – Илья снова побежал вперед, но зацепился ногой за что-то, упал, ободрал ладони об острые камни и песок. Илья вскочил, лихорадочно огляделся – везде, куда хватало глаз, росла высокая трава и группки низкого кустарника. В лицо ударил горячий ветер, взметнул с земли песок, швырнул его людям в лицо. Максим отвернулся, рывком развернул брата, Антон уже выталкивал обоих к серебряному туманному кольцу.

– Дверь! – Илья со всех ног помчался к далеким заснеженным развалинам, чувствуя на бегу, как снова наливается огнем и сдавливает виски, обруч, закрываются глаза. «Там нельзя задерживаться ни на секунду» – вспомнил он слова Ольги, и помчался так быстро, как только смог. Боковым зрением Илья успел заметить чью-то тень в разросшихся низкорослых кустах, рядом мелькнула еще одна, третья… Задумываться над этим было некогда, Илья вырвался за пределы кольца, выскочил за разделяющую века тонкую полоску, и еле удержался на ногах.

– Вы чего встали, бегом! – проорал он, но тут же замолк, как подавился собственным криком. Из «двери» медленно и царственно выходили огромные, похожие на гигантских кошек звери. Их светло-рыжая шерсть в темноте под убывающей луной казалась пепельной, из залитой солнцем саванны они грациозно выпрыгивали на снег, исследовали новые территории. Гнавшие людей псы заскулили, попятились назад, но уйти не успели. Кошки ринулись на них, и в считанные секунды растерзали собак. От удара мощной лапой один ротвейлер отлетел на траву, задергался в конвульсиях и издох с распоротым животом, рядом упала овчарка с разорванным горлом. Гигантская кошка подошла к добыче, обнюхала недоверчиво и подняла голову, посмотрела на людей.

– Мама, – отчетливо и громко произнес Андрей, – это кто? Откуда? Это у него что – зубы?

Клыки у зверя были выдающиеся – сантиметров тридцать или сорок, но сама тварь была не очень крупной – метра полтора в холке, не больше. С коротким хвостом и пятнистой шкурой она была похожа на рысь, но Илья точно знал, что таких клыков у рыси быть не может.

– Бежим! – попытался крикнуть он, но в горле пересохло, губы отказывались подчиняться. Этот противник был вдвое, втрое опаснее людей, убежать и скрыться от него было невозможно. Выход остался только один – Илья поднял руку с зажатым в ней пистолетом, но не успел даже прицелиться. Кошка прыгнула на него, и тут же упала назад – это выстрелил очнувшийся от столбняка Антон. Но и полицаи уже подошли близко, они бежали, орали что-то и кошки бросились на них. Прицелиться так же никто не успел, раздались только вопли ужаса и крики боли – звери рвали людей, защищая свою новую территорию от непрошенных гостей.

– Скорее, скорее, – торопил всех Илья, ситуация снова повернулась в их пользу, и грех был этим не воспользоваться, – валим, пока звери заняты.

Но те словно подслушали его – развернулись, бросили неопасных уже полицаев, и ринулись преследовать живых. Илья выстрелил несколько раз в первую тварь, она упала, покатилась через голову по траве, оставляя за собой кровавый след. Антон тоже стрелял, но тут заорал Андрей:

– Там еще, еще несколько, бежим! – и первый рванул в темноту к пустым домам. Илья посмотрел на край перехода – оттуда крались еще несколько чудовищ, готовились к прыжку. Но «дверь» уже начала закрываться, над ней повисло легкое облачко, и границу времен сумели преодолеть только две саблезубые кошки. От этого легче не стало – всего зверей стало пятеро, и смерть сородичей только подогрела их агрессию. Они, как и духи, уже считали эту территорию своей, и собирались уничтожить любого, кто посягал на их владения. Кошки прекрасно чувствовали себя в новом мире, и не обратили внимания на то, что «дверь» уже закрылась. Сейчас вся их первобытная мощь была направлена на одно – уничтожить «конкурентов».

– Уходим! – это кричал уже Антон, он толкнул Илью, потащил за собой братьев. Все помчались прочь по заснеженной улице, лавируя среди снежно-мусорных завалов. Но исход гонки можно было предсказать заранее – даже в городе эти приученные брать измором добычу хищники были в своей стихии. Уйти от такой погони можно было только одним способом – убить зверей, но для этого надо было остановиться. Илья обернулся, потом выстрелил наугад, но промазал.

– Патроны побереги! – крикнул ему Антон, и сам выстрелил на бегу.

Впереди показались деревья сквера, Илья уже видел ведущие в подземный переход и в к входу на станцию метро ступени. Он бросился туда, поскользнулся, скатился вниз и едва не выронил пистолет. Все мчались следом, Андрей тоже упал, приземлился рядом с Ильей. Кошки сунулись, было, следом, но после первого же выстрела отпрянули назад. Илья вскочил на ноги, бросился к входу на станцию, промчался мимо пустых разбитых киосков и наткнулся на мощную стальную преграду – закрытую гермодверь.

– Назад, – заорал он, – наверх, скорее! – и первым побежал вверх по обледеневшим ступеням. Из ставшего ловушкой подземного перехода нужно было выбираться любой ценой. Налет на комендатуру, убитые полицаи и служебные псы разъярили оккупантов, сейчас в городе нет ни одного безопасного места. И точно – первым, что увидел Илья, оказавшись на поверхности, был полицейский автомобиль. Но, к счастью, он не двигался, никто не выскочил оттуда, не стрелял. Да и некому было остановить людей – полицаев растерзали кошки, им было все равно, с кем расправляться, человеческие игры их не интересовали. Илья прицелился, но выстрелить не успел – его потащил за собой Антон:

– Некогда, сматываемся, пока они заняты, – и Илья опустил пистолет, побежал следом за всеми. Они мчались через заселенные духами кварталы, перепрыгивали и огибали мусорные кучи, старались не провалиться в зловонные ручьи и лужи на дороге. Запах от них поднимался такой, что Илья уже всерьез опасался, что его вырвет. И ни одна тварь не выглянула из окна, все духи сидели глубоко в норах и ждали рассвета.

– Догоняют, – Максим обернулся на бегу и прибавил скорость, но долго так продолжаться не могло, люди задыхались от длительного бега и вони, требовалась передышка. А первобытные кошки устали не знали, они шли по следам беглецов, настигали добычу. Над головой что-то знакомо загрохотало, Илья увидел, как по дороге навстречу ему несется широкий яркий бледный диск. Илья не успел сообразить, что происходит, и оказался пойман в ловушку – над ними летел вертолет. Кошки тоже сбавили прыть, пошли осторожнее – их не напугало, скорее, удивило странное, несвоевременно взошедшее солнце. Илья ослеп от яркой вспышки, бестолково крутился внутри светового пятна, не видя перед собой дороги.

– Сюда! – орали откуда-то сбоку Андрей и Максим, а Антон выскочил то ли из двери, то ли из разбитого окна и поволок Илью за собой в укрытие. Но было уже поздно – их заметили, беглецы дали обнаружить себя и оказались загнанными в западню. С вертолета стреляли, сразу три кошки мертвыми упали на снег, две умчались прочь. Вертолет полетел за ними, в грохот винтов влились звуки автоматных очередей, и рядом с помещением бывшего ресторанчика затормозила первая полицейская машина. За ней следом подкатила вторая, третья – полицаи стремительно оцепили район, из машин выпрыгивали люди в бронежилетах и касках, рассредоточивались за машинами.

– Все, друзья. Мы в ловушке, – Антон чуть приподнялся над подоконником, но увидеть ничего не успел, сразу плюхнулся обратно. В стене напротив образовался ряд круглых рваных отверстий.

– Еще посмотрим, – отозвался Илья. Он прополз между перевернутой мебелью, добрался до кухни, увидел дверь, толкнул ее, но открыть не смог. Попробовал выглянуть в окно, и едва успел пригнуться – в него стреляли сразу трое. Выход из здания был один, и его караулила свора полицаев, издалека снова несся собачий лай.

– Поесть там ничего не нашел? Жаль, могли бы умереть сытыми, – встретил вернувшегося из разведки Илью Антон.

– Извини, мы сегодня на диете. Там вторая дверь, но она забита наглухо.

– Делать нечего, встретим их здесь. Не худший вариант, – Антон улыбнулся, глядя прямо перед собой.

– Не худший, – снова согласился с ним Илья, уселся спиной к стене, положил на колени пистолет. Пять патронов плюс еще один магазин – итого тринадцать, счастливое число. Один нужно оставить, так, на всякий случай. Значит, есть возможность уложить двенадцать человек, и если не промажут остальные, то… Надежда на спасение была настолько крохотной, что ее не стоило воспринимать всерьез. Илья понимал, что для того, чтобы достойно встретить полицаев, такого скромного арсенала недостаточно.

– Интересно, я уже лимит чудес по жизни выбрал, или у меня осталось в запасе еще одно? – тихо спросил сам себя Максим.

– Скоро узнаешь, – откликнулся брат.

– Может, и не одно, – Илья подобрался к входной двери, попытался выглянуть наружу и сразу отпрянул назад. Раздались выстрелы, и в стене напротив образовались два довольно крупных отверстия. Илья, не глядя, выстрелил в ответ, и довольно улыбнулся, услышав крики и ругань.

– Не попал, – прокомментировал его выходку Антон, снова попытался выглянуть наружу, но сразу плюхнулся на пол. Максим и Андрей вжались в стену, потом тоже сползли на осколки – полицаи стреляли все одновременно, треск десятка автоматных очередей не смолкал почти минуту. А наступившая следом тишина оглушала сильнее выстрелов, Илья пытался расслышать хоть что-нибудь, но тщетно. Тогда он рискнул, снова выглянул наружу, но там не было никого. Вернее, осталась только полицейская машина, дверцы ее были открыты, салон пуст. Илья почти выполз из укрытия, чтобы получше осмотреться, но кто-то дернул его за штанину, заставляя вернуться обратно.

– Куда вылез? – прошипел Антон, – жить надоело? Их там целая… – и замолчал, глядя куда-то мимо Ильи.

– Пропусти-ка, – Антон бесцеремонно оттолкнул друга локтем, пополз к выломанным створкам, осторожно выглянул наружу, Илья не отставал.

– Что там? – торопили их оставшиеся в зале близнецы, – что случилось? У них патроны закончились?

Неизвестно, закончились у полицаев патроны, или нет, но полицаям сейчас было не до загнанных в ловушку людей. Кривая, заваленная мусором и снегом, дорога пропала, на ее месте высились удивительные, никогда не виданные Ильей сосны невероятного золотого цвета. Он рассматривал неестественно яркую кору, ветви и хвою сосен, и вдруг понял, что эти деревья мертвы. Их мощные корни прочно удерживали стволы и кроны над землей, не давали деревьям упасть. На земле не росло ни одной травинки, подножия сосен покрывал густой плотный слой опавших рыжих игл. И ни ветерка, ни птичьих голосов – ничего, лес был мертв.

– Кладбище, – прошептал рядом Антон, – настоящее кладбище. И куда ведет эта «дверь»? А самое главное – кто здесь живет, хотел бы я знать?

– Не буди лихо, – еле слышно ответил Илья, о тех, кто обычно живет на кладбищах, не хотелось даже думать. Он почти переполз через порог, осматривался – ржавый лес захватил огромное пространство, колоннада ровных сосновых стволов уходила далеко в обе стороны. От «дверей» Илью сейчас отделяла только узкая полоска грязного, усыпанного стреляными гильзами снега и бордюрный камень. Дальше начиналось другое время, другой мир и другая жизнь. В тишину мертвого соснового бора ворвались крики и звуки выстрелов, Илья торопливо пополз назад, Антон медлил.

– Смотри, там кто-то есть! – крикнул он, и Илья остановился, всмотрелся в залитый солнцем лес. Между покрытых позолотой стволов бежали люди, но кто это был – полицаи или духи – разобрать с большого расстояния было невозможно. Люди приближались очень быстро, и скоро их одежда – черная форма одних и грязные лохмотья других все расставили на свои места. Полицаи окружали кого-то, заставляли покинуть жутко молчащий рыжий лес, выгоняли на снег. Кто-то из полицаев упал на рыжий ковер, да так и остался лежать под мертвыми деревьями. А через тонкую мутную светящуюся в утренних сумерках грань перепрыгнули четверо, один из них тонко вскрикнул и упал, рядом с полицейской машиной. К нему подбежал второй, помог упавшему подняться на ноги, и Илья разглядел, что это женщина. Поддерживающий ее мужчина обернулся, крикнул что-то окружившим их полицаям, и Илья услышал нормальную, обильно сдобренную ругательствами человеческую речь.

– Да это же люди, в смысле обычные, не духи, – Антон забыл об опасности, попытался подняться, но Илья был начеку:

– Стой, куда! Здесь лежи, – он потащил Антона назад, и тот неохотно подчинился. Но тут же головной боли добавили близнецы – они изнемогали от любопытства, и, презрев опасность, тоже выбрались из укрытия.

– Назад, все назад, – шепотом орал Илья, – быстро, в окно все увидим, камикадзе фиговы!

На его призыв откликнулись без энтузиазма – разинувших от удивления рот Максима и Андрея пришлось силой тащить в зал. Антон уже занял лучшее для обзора место перед выбитым огромным окном, браться шустро поползли к нему. Илья остался у порога, он затаился за створкой двери, чуть приоткрыл ее и замер, вжавшись в ледяной пол.

Полицаи то ли забыли о сидевших в ловушке людях, то ли решили, что они все равно никуда не денутся, и переключились на новых жертв. Три человека стояли на коленях, в затылок каждому упиралось дуло автомата. Женщина сидела на снегу, обхватила обеими руками вывихнутую или сломанную лодыжку и тихонько плакала. Орали все одновременно, хрипели рации в машинах, над домами пролетели два вертолета, осветили лучами прожекторов золотой мертвый лес и скопище людей рядом с ним. Илья увидел искаженное болью острое худое лицо женщины и еле сдерживался, чтобы не начать стрелять в спину полицаям.

– Почему? – рявкнул кто-то из толпы, – почему это произошло?

Но в ответ раздалась ругань, ее заглушили выстрелы, и три человека с простреленными затылками упали в снег. Женщина вскрикнула, зажала себе обеими руками рот, полицаи обернулись на голос, обступили ее. Женщина сжалась, попыталась отползти к кромке времен, тонкому дымному кольцу, но ее схватили за волосы, потащили назад. Она закричала, ее ударили, отшвырнули к машине.

– Ты что скажешь? – гаркнул кто-то из полицаев, толкнул ее еще раз, он вскрикнула слабо и заговорила:

– Почему? – кричала она сквозь слезы, – почему? Да потому что какая-то находившаяся на боевом дежурстве обкуренная тварь нажала не на ту кнопку, и «Тополь» с ядерной боеголовкой полетел туда, куда и был должен – в цель! И разнес один небольшой городишко за океаном. И с той стороны ответили, – она попробовала подняться на ноги, но застонала от боли, – и так ответили, что мало никому не показалось! Но это было даже хорошо! Да, хорошо! И знаете, почему? – она обвела окруживших ее полицаев безумным взглядом – потому, что передохли все нанявшие вас грязные скоты, и на земле остались только люди, вот почему! Именно люди, а не эта черная мразь! Довольны? Вам не уйти, ждать осталось недолго! – Илья вздрогнул от ее слов. «Они замкнули настоящее на прошлое и лишают нас завтрашнего дня. Или уже лишили» – вспомнил он разговор с Ольгой. Да, ее отец был прав во всем – впереди людей ждет каменный век, только дикари теперь будут биться не мечами и копьями, а ядерными «дубинками».

– Врешь! – заорал один из полицаев, – ты врешь, сука, этого не может быть! – он выстрелил женщине в лицо, и та упала на спину. Полицай пнул ее труп, обернулся к остальным, коротко и неразборчиво произнес что-то. Они подняли мертвое тело, понесли куда-то к домам, и тут «дверь» начала закрываться. Ржавые, насквозь пропитанные радиоактивной пылью сосны, и неподвижно лежащие среди них полицаи медленно исчезали, таяли в сизом мороке, гасло далекое солнце. Улица и дома медленно проступали в мрачных ледяных предутренних сумерках, золотой свет исчез. На снегу остались лежать три трупа – выжившие после глобальной ядерной катастрофы люди погибли в своем собственном прошлом.

Лучшего момента для бегства было не придумать, Илья вскочил на ноги, прижимаясь к стене дома, прокрался вдоль нее к окну.

– Быстро, уходим! – прошептал он, пробежал немного вперед, дождался остальных. Они промчались вдоль фасада дома, свернули за угол, побежали к двухэтажному серому зданию. Сразу за ним находилось несколько старых пятиэтажек и превращенный в помойку двор между ними. Идти туда было нельзя – духи своими воплями наведут на след беглецов полицаев, да и небо уже светлело, приближался рассвет.

– А разве тополя летают? – почему-то шепотом спросил на бегу Андрей, – по-моему, она что-то напутала.

– Если это то, о чем я думаю, то да – летают. И еще как. Странно, что ждать пришлось так долго, давно уже должно было случиться что-нибудь подобное, – крикнул в ответ Антон. – Ждать осталось недолго… Сколько, интересно?

– Зато духи все передохли, а это хорошо, – напомнил слова женщины запыхавшийся Максим, – может, стоит попробовать самим? Найти где-нибудь ракету, небольшую, шарахнуть ею по дому…

– Знаете, почему они передохли? Если с нашей стороны запустили «Тополь», то в ответ из-за океана прилетела не одна ракета, а штук десять. Или двадцать. И одна из них уничтожила город, а заодно с ним дом и часы. Вот почему, – поделился своим открытием Илья.

– Да уж, не то, что от дома – от города, наверное, только воронка осталась, – согласился Антон.

– Ну, что, дальше куда? – он подбежал к дверям здания, рванул на себя одну створку, но открыть не смог.

– Зараза! – с досады он грохнул рукоятью пистолета по металлическому полотну, дернул за ручку еще раз.

– Можно в окно попробовать, – предложил Максим, но план его никуда не годился. Это снова был верный путь в тупик, никто не знал входов-выходов из этого здания, оно могло стать ловушкой. Позади взвыли сирены полицейских машин, нужно было торопиться. Полицаи скоро будут здесь, они знают, что у беглецов было очень мало времени, и уйти далеко они не могли. А если по их следу снова пустят собак, то все закончится очень быстро. Илья лихорадочно соображал, что им делать – даже если они снова попытаются укрыться в одном из зданий, то сколько еще они так продержатся – час, два? И что потом – пуля в затылок? Но это вряд ли – духи и полицаи слишком злы, чтобы позволить им так легко умереть. Но делать было нечего, и Илья решился:

– Давайте! – он побежал в обход здания, присматривая подходящее окно. И остановился, схватился за пистолет – навстречу ему бежал человек. Завидев Илью, он тоже остановился, потом махнул рукой и крикнул негромко:

– За мной, скорее! – развернулся и побежал прочь, к неприметному, почти утонувшему в сугробах облезлому сооружению. Илья оглянулся на Антона, близнецов, потом, не раздумывая, побежал по следам человека. Тот уже ждал их около небольшого то ли окна, то ли двери, когда-то закрывавшая ее решетка валялась рядом. Стены и крыша будки были покрыты жутковатого вида уродливыми рисунками и непонятными надписями.

– Это вентшахта, спускайтесь вниз по лестнице, потом вперед до первого поворота направо, – скомандовал человек, и скрылся внутри. Илья двинулся за ним, посмотрел в темноту, но лестницы не увидел.

– На стене! – крикнул откуда-то из глубины успевший уже уйти далеко человек, и Илья заметил вмурованные в стену вентшахты металлические скобы.

– Быстрее! – торопил его Антон, его слова заглушил грохот винтов летевшего над головой вертолета. Раздумывать было некогда, Илья шагнул в шахту, схватился за ледяную толстую скобу и начал спускаться вниз. До дна сооружения он добрался быстро, отбежал немного назад, дождался идущего за ним Максима.

– Пошли, посмотрим, что там, – прошептал Илья, и осторожно пошел по узкому коридору, касаясь руками стен. Сзади благополучно приземлились Андрей и Антон, догнали их.

– Сюда! – раздался впереди знакомый голос, Илья налетел на выступ в стене, выругался, вернулся на верный курс. Впереди было светлее, и через несколько шагов Илья оказался в широком с высокими потолками подземном коридоре. В тусклом свете мерцавших над головой ламп Илья смог рассмотреть их спасителя. Невысокий, давно небритый мужчина лет пятидесяти отошел немного в сторону, пропустил всех вперед.

– Бомбоубежище, строили еще до войны, потом модернизировали. Я – Виктор, – прочел вводную лекцию и представился он. – Нас тут всего десять человек живет, места полно, твари эти сюда не суются. И выходов навалом, очень удобно. Пойдемте. – Он снова махнул рукой и пошел по коридору.

– Иногда, для того, чтобы спасти свою жизнь нужно просочиться через канализацию, – заметил Антон,

– Это была вентшахта, – поправил его Илья, и Виктор обернулся на ходу:

– Именно, мы ее как один из выходов на поверхность используем. Убежище для больницы строили, потом то ли забыли про него, то ли бросили. Зато нам все очень пригодилось. Вода есть, дизельный генератор остался, топливо тоже. Система фильтрации воздуха отлично работает, даже сухари какие-то древние в пакетах сохранились, и тушенка. Но ее выкинуть пришлось – банки вздулись. Жалко, – вздохнул проводник.

– Еще бы, – хором поддержали его близнецы, – очень жалко.

– Духи вас не трогают? – поинтересовался Илья, – не лезут?

– Нет, они нас боятся, – улыбнулся Виктор, – еще тогда, в самом начале, когда все случилось, сбежались мы сюда, еще всех ходов-выходов не знали. Бродил я тут по помещениям, территорию исследовал. И нашел ящики с противогазами, прорву ящиков, штук тридцать. Открыл один, взял парочку противогазов, иду назад. И слышу – голоса за спиной, собаки эти по-своему тявкают. Ну, вроде двое только. Ладно, думаю, сейчас. Отошел в кишку одну – там тупик и гермодверь – надел противогаз, подождал, пока твари эти поближе подойдут, и вышел из-за угла. Ну, все, говорю, я – ваша смерть, молитесь, уроды. Что с ними стало! – Виктор захохотал во весь голос, – заорали, на колени упали, задницы отклячили, а головой об пол бьются. А я им – кайтесь, сволочи, кайтесь, сейчас я вас судить буду, по закону гор! Потом думаю – на фиг они мне тут сдались? Сдохнут еще, что с ними делать? Пошли на хрен отсюда – говорю тогда – катитесь, а противогаз не снимаю. Так они все поняли, рванули прочь, а я – за ними, не отстаю и ору что-то, стихи, кажется. Чуть не задохнулся тогда. Они меня на шахту эту и вывели, полезли по стене, я в темноте даже сначала не понял, куда это они. Потом поорал им еще вслед, противогазы на скобы повесил и ушел. А потом видел как-то – они всем скопом у будки собрались, воют, поют, воду на стены льют и хрень всякую углем рисуют.

– Это они так бесов изгоняли, а ты у них вроде черта, – предположил Антон.

– Думаешь? И очень хорошо, пусть боятся. С земли нашей нас согнали, так мы их из ада достанем, из преисподней, – пообещал Виктор.

Они стояли на развилке – вправо и влево уходил еще один коридор, но уже меньше по размерам, чем тот, по которому только что прошли люди.

– Там комната дизельного генератора, комната для продуктов и комната с вентиляционным оборудованием. Там – основная часть, кроватей полно, и сортиры. Работают! – показывал свои владения Виктор.

– На случай ядерной войны строили, если что – мы сразу сюда, – откликнулся Максим, а Илья тут же вспомнил слова убитой недавно полицаями женщины о том, что финал близок.

– Не, не получится. Залегание очень мелкое, гермы не противоатомные, а потому тонкие, – разочаровал Максима Виктор, – снесет в первые секунды. Но зато от скотов этих пока спасает. Пойдемте, я вас с остальными познакомлю, – Виктор свернул направо, вошел в первую же дверь.

Все двинулись за ним, переступили через высокий порог и оказались в очень просторном и холодном помещении. Его надвое разделяла «баррикада» из огромных деревянных ящиков, из-за стены доносились приглушенные голоса.

– Вот тут и живем, там у нас девочки, – Виктор махнул рукой в сторону перегородки, – а мальчики здесь.

Места и в самом деле было полно, металлические кровати с пружинными сетками стояли вдоль стен в два ряда, как в казарме или больничной палате. Илья плюхнулся на ближайшую, пружины жалобно скрипнули, сетка прогнулась чуть ли не до пола.

– Выходите, чего вы там как тараканы попрятались! Это наши, не бойтесь! – проорал Виктор, и на его призыв из-за перегородки осторожно выбрались остальные жители подземелья. Три старика, две бабки-пенсионерки, сразу напомнившие Илье Полину Андреевну, заплаканная бледная женщина лет тридцати и двое детей – мальчик и девочка. Они прятались за мать, робко рассматривали чужаков.

– Там еще одна бабушка, она с кровати встать не может, парализованная, – пояснил Виктор, – мы ее на руках сюда притащили. Ее из квартиры во двор выкинули, она ночь на асфальте пролежала. Думали, все, умерла, но нет, крепкая бабуля оказалась, только ноги отказали, – пояснил Виктор, и сказал уже громко:

– Вот, знакомьтесь. Люди, так сказать, из тьмы внешней, где плач и скрежет зубов. Они, в отличие от нас, по норам не прячутся, а делают полезную и важную для всех нас работу. Прошу любить и жаловать, – Виктор отошел к стене, давая возможность гостям и старожилам хорошенько рассмотреть друг друга. Старики, а особенно бабки смотрели настороженно, но женщина уже не плакала, а дети с любопытством разглядывали гостей. Но кроме Виктора проявить гостеприимство никто не торопился, в комнате повисла тяжелая плотная тишина. Илья поднялся с жалобно пискнувшей сетки, сказал негромко:

– Мы сначала тоже прятались, долго. Потом устали, надоело. Потом еще кое-что произошло, пришлось стрелять. Не волнуйтесь, мы скоро уйдем, пересидим здесь до ночи, если вы не против, – сказал Илья, повернулся к Виктору.

– Где мы день переждать можем? Незачем людей беспокоить, им и так несладко пришлось, – Илья направился к выходу из комнаты, Антон уже вышел в коридор.

– Подождите, оставайтесь тут, места много, – это сказала женщина, и бабки одобрительно закивали головами, – простите нас, мы не можем предложить вам ничего, кроме вот этого, – она обвела рукой помещение. Еды почти нет, только остатки НЗ, которые мы нашли тут. В комендатуру никто из нас не ходил, документы у всех пропали, вернее, остались в квартирах. Я вообще с детьми гуляла, когда они к нашему дому подъехали, стрелять по людям начали. Еле-еле убежать успела, как сюда попала – не помню, хорошо, хоть живы все остались. Муж тогда утром на работу уехал, я его больше не видела, – она всхлипнула, убежала за перегородку, дети потянулись за ней.

– Оставайтесь, оставайтесь, – в один голос запели бабки, старики поддакивали им, и Илья вернулся обратно, снова уселся на ноющую сетку. Антон, Максим и Андрей попадали на соседние кровати.

– Еды и, правда, нет, – развел руками Виктор, – сухари только, глаза на них уже не глядят. Вы спите, я вас разбужу, когда оттрезвонят. Здесь выход удобный есть, на территорию хлебокомбината, только лестница почти развалилась. Зато там лесопарк рядом, уйти сможете. Отдыхайте, – он вышел из комнаты. Старики вышли вслед за ним, на половине «девочек» все было тихо.

– Спите пока, я покараулю, – тихо сказал Илья, но ему не ответили. Он обернулся – все давно и крепко спали. В коридоре и комнате погасли тусклые лампочки, мимо прошмыгнули бабки, утопали куда-то по коридору. Илья уселся на кровати поудобнее, на всякий случай достал пистолет, положил его себе на колени, приготовился ждать. Тишина в подземелье была потрясающей, слышалось только, как дышат спящие, и капает где-то вода. Ползли минуты, Илья отчаянно боролся со сном, несколько раз вставал, ходил между кроватей, прислушивался, потом возвращался назад. Он уже решил растолкать Антона и немного поспать самому, когда кто-то вышел из-за перегородки и тихо зашлепал по полу. Илья хотел вскочить, спрятать пистолет, но не успел – его застали почти врасплох.

– Это пистолет? – требовательно спросила подошедшая девочка.

– Да, – ответил Илья, – пистолет. Настоящий, из него можно стрелять.

– А ты стрелял? – это подключился ее брат, в темноте Илья смог рассмотреть, что дети очень похожи друг на друга, и разница в возрасте между ними была не больше года.

– Да, много раз, – ответил он, и быстро убрал оружие.

– Ты их убьешь? Всех? И мы сможем вернуться домой? – настырная девчонка наседала на Илью, требовала немедленного ответа.

– Я постараюсь, – шепотом честно пообещал Илья, – мы постараемся.

– Хорошо, только поскорее, – она уселась на кровать рядом с Ильей и приказала ему:

– Спи, мы будем вас охранять. Васька, – скомандовала она младшему брату, – иди и стой у двери. Если что – кричи.

– Хорошо, – мальчишка исчез в полумраке, занял боевой пост у входа в комнату.

– Тебя как зовут? – Илья еле сдержался, чтобы не улыбнуться, произнося эти слова.

– Маша. Спи, тебе надо отдохнуть. Врагов много, а вас мало. Все, закрывай глаза, – велела она.

– Хорошо. – Илья выполнил распоряжение. «Это минут на пять, не больше. Сейчас им надоест, и они уйдут» подумал он, и сон тут же оплел его липкой прочной паутиной, заставил смириться, утащил в темноту.

Виктор, как и обещал, разбудил их сразу после «отбоя». На всякий случай решили подождать еще немного, и выбирались из бомбоубежища поздним вечером, предварительно долго прощались со всеми его обитателями.

– Что делать, время такое, нельзя теперь по-другому, – хором говорили старики и бабки, им вторила невидимая из-за перегородки парализованная старуха, – вы уж поосторожнее, их вон сколько, а вас четверо всего.

– Ничего, будем побеждать не числом, а уменьем, – хорохорился Антон, Илья только улыбался его словам. Наконец, Виктор прервал церемонию прощания:

– Все, все, хорош болтать, людям идти надо, – объявил он, – пошли, выход покажу.

– Ты обещал, – напоследок сказали хором брат и сестра.

– Я все помню, – серьезно ответил Илья, и повторил – я постараюсь.

Виктор повел их по кривому коридору, несколько раз свернул. Они прошли мимо темных пустых комнат, из них пахло сыростью и плесенью, потом под ногами захлюпала вода.

– Прорвало что-то, найти не могу, – пробормотал Виктор, – боимся, как бы нас не залило. Что делать тогда будем – даже не знаю. Жалко, что у меня оружия нет, давно бы пару-тройку тварей отстреливал каждый день.

– А потом они бы сюда собак пустили или пару гранат с газом закинули. Чтобы ты тогда делал? – спросил Антон.

– А противогазы нам на что? – искренне удивился Виктор, и все рассмеялись.

– Нет уж, сидите тут тихо, пока все не закончится. Дети, старики – не вояки, ты о них сперва подумай, а потом уж геройствуй, – подвел итог беседе Илья. Они уже стояли перед «половинчатой» гермодверью, состоявшей из двух равных кусков: верхнего и нижнего. Зазор между ними был как раз такого размера, что в него мог пролезть не очень упитанный человек.

– Дальше наверх, только быстро, лестница того гляди рухнет, – скомандовал Виктор, и первым скрылся в темноте. Илья побежал за ним, лестничный пролет неприятно и жутко покачивался от каждого шага, что-то нехорошо поскрипывало внизу. Наконец, он оказался наверху, рядом с Виктором, вдохнул ледяной воздух. Максим, Андрей и Антон благополучно выбрались следом.

– Вон туда идите, там забор решетчатый и невысокий, перелезть легко. Дальше гаражи начнутся, разберетесь. Я сам этой дорогой сюда прибежал, машину там бросил… – тяжко вздохнул Виктор.

– А нас как заметил? Тоже здесь вылез, или из той будки? – поинтересовался Андрей.

– Нет, вас с другой стороны, там выход в подвал есть, я там часто бываю. Магазинчик недалеко был, я там нашел пару раз кое-что съедобное, но давно. А тут пальба, крики, я и пошел посмотреть. Вижу – звери, люди, лес какой-то непонятный, потом ты выскочил, – Виктор посмотрел на Илью. – Ну, я так и подумал, что вы сюда побежите, больше все равно некуда, сам назад рванул, еле успел.

– Спасибо, – сказали все хором, Илья уже осматривался по сторонам, выбирал маршрут.

– Вам спасибо. Все, пацаны, давайте. Мочите скотов этих, чтоб ни одна пуля мимо них не пролетела. Эх, мне бы с вами… Долго они еще тут хозяйничать будут, как считаете?

– Месяца два еще потерпи, не больше, – твердо и уверенно ответил ему Антон.

– Ладно, попробуем. А вы, если что случится – то сразу сюда, здесь вас ни одна тварь не отыщет, – напутствовал их Виктор, когда они уже побежали к несерьезной решетке забора.

Илья быстро сориентировался на местности, повел всех за собой. По темным зловонным улицам бежали почти всю ночь, прятались от полицейских машин и круживших над городом вертолетов с включенными прожекторами.

– Ищите, козлы, ищите, – шепотом злорадствовал Максим, – фиг найдете. Мы к вам еще не раз в гости придем.

– Ага, они тебя уже ждут, стол накрыли, – в тон ему ответил Андрей.

– Ой, как есть хочется! У нас там осталось что-нибудь? – спросил Максим.

– Вроде, да, пара баночек, – Антон даже щелкнул зубами, произнося эти слова, – разогреем их…

– До дома доберись сначала, – осадил его Илья, он сам от голода еле держался на ногах. К заветному забору добрались под утро, промчались через знакомый двор, где бросили трупы патрульных, обошли опасное «болотистое» место. Уже давно прогремел первый удар рынды, а над крышами домов показался огненный край солнца, когда все пролезли под забором и, не сговариваясь, рванули к теплому обжитому «муравейнику».

– Роман нас поубивает, – пробормотал на бегу Илья, – чтоб не мучались. Но бежать дальше не было сил, ночной короткий сон не помог, дал лишь временную передышку. Все ввалились в теплое помещение, Илья сорвал с себя бушлат, бросил его на пол рядом с батареей и упал на «матрас».

– Все, ребятки, меня нет, – только и смог проговорить он, и тут же отключился.

Все пришли в себя только поздним вечером, и первым делом быстро доели остатки продуктового запаса.

– Пошли сдаваться, – Антон оделся, собрался и Илья.

– Мы скоро, – пообещал он близнецам, – ведите себя хорошо.

Но скоро не получилось. Над территорией завода кружили вертолеты, по снегу шарили лучи прожекторов, грохотали лопасти винтов. До дыры в заборе пришлось добираться почти полчаса, постоянно прячась от «всевидящего ока».

– Разлетались, – бурчал Антон, – а если ведьма на метле в вас врежется, что делать будете?

– Им ведьмы не страшны, там же не духи, а люди, – ответил Илья. Они в очередной раз вжались в стену, спрятались в густую тень от крыши какого-то здания.

– Да, в самом деле. Все, погнали, – Антон первым рванул к забору, воспользовавшись образовавшейся темнотой. Желтое пятно уплыло в сторону, грохот лопастей немного стих. Через щель между плитами забора пролезли очень быстро, побежали к домам. В нейтралке по-прежнему все было тихо, пустые многоэтажки жутковато чернели на фоне лилового ночного неба.

– Поздравляю, спалились вы. Герои дня, блин. Вы чего туда полезли, народные мстители? Вас теперь каждая собака, вернее, скотина в городе знает. Полюбуйтесь. – Роман подал Илье сложенный вчетверо серый лист, щелкнул колесиком зажигалки.

– А ты фотогеничный, и Макс тоже. Я плохо получился, Андрюху вообще почти не видно, молодец, сообразил, – комментировал Антон мутные мелкие фотографии с камеры слежения.

Илья рассматривал портреты – сам он получился лучше всех. Их засняли в холле, в тот момент, когда они выбежали из коридора после расправы над патрульным. На снимке Илья смотрел вперед и вверх, Антон что-то говорил, отвернулся в сторону, от чего лицо его получилось немного перекошенным. Максим тоже, смотрел прямо перед собой, как в фотостудии, Андрей очень удачно разглядывал что-то у себя под ногами.

– Ну, кто из вас мне объяснит? – Роман жаждал подробностей.

– Не могли мы так просто мимо пройти, там же рядом… – начал Антон, но Роман перебил его:

– Я знаю, что там рядом, видел. Ты знаешь, сколько виселиц по городу понаставили? У каждой комендатуры стоит, и не одна. У нас только пока нет, да и то, думаю, ненадолго. И ты теперь рейд по всем устроишь? Давай, ваши рожи им теперь хорошо известны, весь город этими картинками оклеен. Тебя на каждом углу ждать будут, и не только днем. Вертолеты видел? – Антон кивнул, Илья же пытался разобрать напечатанные мелким шрифтом строчки.

– А это еще что? – спросил он, стараясь вникнуть в смысл диких, непонятно что обозначавших слов. «Данною нам властию мы такового противника извергаем, и проклятию предаем, от стада отсекаем, ибо гнил он и непотребен. А кто не уразумится, и не возвратится в правду покаянием да будет смерти предан. Железо, камни и древеса, да разрушатся, и да растлятся, а проклятие наше да не будет не разрешено, и растлено». – Это что за чушь? Я ничего не понял.

Илья крутил в руках листок с фотографиями и странными словами, потом отдал его Антону.

– От какого еще стада? Я им что – овца, стадом ходить? Я похож на овцу? – на всякий случай спросил он Илью.

– Не похож. Про смерти предан – это понятно, вопросов нет. – Илья и Антон уставились на Романа.

– Крепко вы им насолили, ребятки. Это анафема – изгнание, проклятие. Круче наказания у них нет, дальше только виселица или костер. Если поймают, конечно. Вас еще и в колдовстве обвинили, я слышал, что звери там какие-то из-под земли выскочили, порвали многих. Вот тут поподробнее, пожалуйста. – Роман поудобнее устроился на стуле, приготовился слушать.

– Анафема! Отлично, как они нас боятся, оказывается! – Антон с довольным видом бережно убрал листок в карман. – Остальным показать надо, пусть тоже порадуются. Не зря сходили, не зря, – продолжал радоваться он.

– Что за звери? – напомнил Роман.

Илья коротко пересказал ему о том, как на их пути открылись сразу две «двери», только одна вела в очень далекое прошлое, туда, где человек еще ходил на четырех конечностях, а вторая – в будущее, и не столь отдаленное.

– Они собак за нами пустили, звери эти вовремя появились, порвали всех. Иначе бы не ушли, – закончил рассказ Илья. Потом поведал о нюансах рейда на комендатуру и о живущих в бомбоубежище людях.

– Не слабо, – отозвался Роман, – а с ножом у тебя что получилось? По обратке вырвать не смог? Это бывает, сам один раз так попал. Контакт был внезапный, положение неудобное – лицом к лицу, в цейтноте. В доме еще оппоненты, если выйдут на шум – стрельба начнется, а нам это ни к чему было. Мне товарищ напротив достался молодой, не жирный, но обдолбанный, а потому не резкий, закрыться или уйти не смог. Удар был сильный, чуть сверху вниз, обратным хватом, дистанция корта. Туда клинок вошел нормально, обратно заклинило. И я тоже вот так, как ты, на нервах, раз рванул, два, потом успокоился, раскачал клинок, пошевелил вокруг оси, потом вправо-влево, край раны чуть отжал и выдернул. Главное – не торопиться, действовать сильно, но медленно. Ладно, это так, лирика. Про дом что скажете? Часы эти видели? – перешел к основному вопросу Роман.

– Вроде, видели, – ответил Илья, – только странные они какие-то, доска с фигурками. Наверное, часы внутри дома или на крыше. Но туда не попасть, пристрелят.

– А я вам сразу сказал. Да, еще узнал, что из наших – людей в смысле, там никого, только духи. Все три этажа охраной набиты, а что снаружи делается, вы и сами видели. Мысли какие-нибудь есть? – он посмотрел сначала на Антона, потом на Илью.

– Нет, – мужественно сознался тот, – нет мыслей. Я не знаю, что делать. Туда даже на вертолете не добраться – на подступах сшибут. Поможет только ядерная война, – вспомнил слова убитой женщины Илья, – все этим, в конце концов, и закончилось. Придется ждать.

– Обалдел совсем? Чего ждать – когда нас всех тут накроет? Нет уж, нам только этого не хватало. Думайте, думайте, – набросился Роман на пригорюнившихся Антона и Илью, – должен быть выход, ищите.

– Ну, а ты что бы сделал? – ни мыслей, ни тем более предложений у него не было, и Илья пошел ва-банк, – твои действия какие? Мы, правда, не знаем, и вряд ли чего-нибудь путное придумаем, а времени нет.

– Я что бы сделал? – Роман, казалось, ждал этого вопроса, – все бы вам на готовенькое… Ладно, слушайте. Я бы нашел точно такой же дом, или очень похожий, чтобы они по одному проекту построены были, и полазил там в спокойной обстановке денька два-три. Изучил бы все ходы-выходы, планировку внутреннюю, двери, окна и все такое. Чтобы когда на сам объект вошел, не пришлось бы под выстрелами по этажам носиться, а сразу в нужное место двигать. Вот что бы я сделал.

– В спокойной обстановке, – повторил Антон, – в спокойной… Когда этот был дом построен? Понятно, неизвестно.

– Тебе уже сто раз говорили, что никто не знает, когда на нем появились часы, – напомнил Илья.

– Да помню я. Сейчас не об этом. На фасаде там что-то непонятное. Может быть – часы, а может – просто украшение. Но в любом случае снаружи до них точно не дотянуться, значит, придется лезть внутрь. А что там – мы тоже не знаем. Тогда у нас только один способ. – Антон замолчал, сделал вид, что не замечает вопросительных взглядов Ильи и Романа.

– Так, хватит нам тут загадки загадывать – неуверенно пригрозил Роман, – давай свою версию, чтобы я мог ее в клочки порвать. Озвучивай, – он наступал на Антона, загнал его в угол, на кучу макулатуры.

– Правда, хорош темнить, колись, – встрепенулся Илья, – времени же нет, забыл что ли?

– Ладно, ладно. Вот вам моя версия – нужно снова пойти к этому дому, только не сейчас, а в прошлое. И, как ты говоришь, – Антон покосился на Романа, – в спокойной обстановке все тщательно исследовать. Потом вернуться сюда и… Ну, вы меня поняли. Другого выхода я не вижу. Что скажете? – Антон посмотрел сначала на Романа, потом на Илью.

– Что скажу? Дурь полная, вот что. Как ты в прошлое попадешь, вернее, в какое? Как ты узнаешь, что это именно та эпоха? Может, тот дома этого там вообще нет, построить не успели. А если это снова будет лес радиоактивный, болото или саванна первобытная? С кошками саблезубыми? Но идея хороша, жаль, что нереализуема, – потоптался для верности на осколках версии Антона Роман и замолк.

– Погоди, с этим как раз все просто. Я, например, точно помню ту «дверь», которую в первый раз увидел. Там лес был, и из него люди вышли. И среди них тот, главный… – Илья не договорил, его перебил Роман.

– О! Совсем забыл! Обезьяна эта, которая твой знакомый, каждый день в этот дом таскается, как на работу. Машина за ним приходит, утром увозит, вечером… – Роман замолк, в глазах его снова появился вспыхнувший на мгновение нехороший блеск.

– Машина, – повторил он тихо, – машина его отвозит и привозит. За рулем патрульные, рядом два джипа охраны, ну, это не проблема, это решаемо… Машина, как я сразу не сообразил! Это наш шанс! Все, ребятки, одна попытка у нас точно есть! – Роман едва не кричал от вскипевшей в нем радости и жажды крови, – один шанс из ста, но надо попробовать…

– Чего пробовать будем? – Илья набычился, все вокруг, кроме него, выдвигали отличные идеи, но в их суть посвящать забывали.

– Тварь эта главная каждый день по одному и тому же маршруту ездит – дом-работа – я точно знаю. Улицы заранее очищают, они даже своих гоняют, а уж про людей вообще молчу – стреляют без предупреждения. Сначала один джип проносится, потом сам едет, второй замыкает. И так каждый день, утром – после третьего удара рынды, вечером – перед первым. Мы ему водителя поменяем, – подмигнул Илье Роман, – соображаешь? Привезем, куда надо, а в случае чего, дружком твоим и прикроемся. А дальше – как карта ляжет, тут уж не угадаешь.

– Да, но план дома все равно нужен. Вот привез ты его, а дальше что? Куда бежать? – Илья попытался сбить с толку Романа, но тот выдал железный контраргумент:

– Если все так просто, то вы этот план и составите. Пройдете через нужную «дверь», найдете дом, осмотритесь. Нарисуете все подробно, и сразу возвращайтесь. Чтобы там ни было, пятьсот лет назад, но против автомата кишка у них тонка будет. Бронежилеты есть у вас? Ну и отлично. Ничего, ничего, дойдете, – уничтожил он в зародыше попытку сопротивления Антона против броников, – целее будете. Про «двери» вы все знаете – зашел, и бегом в сторону. А я вас провожу и встречу, мало ли чего.

– Здорово! – искренне восхитился результатом их мозгового штурма Антон, – просто здорово! А как ты ему водителя поменяешь? – но Роман ответом его не удостоил, бросил только:

– Попрошу. Я слово волшебное знаю, никто еще не отказывал. А за руль сам сяду, и доставлю в лучшем виде, – в голосе Романа прозвучали очень скверные, тусклые нотки, и Илья решил прекратить дискуссию.

– Ладно, значит, завтра сходим туда, где я их в первый раз встретил… – и осекся под пристальным взглядом Романа.

– Завтра, послезавтра и через неделю вы будете очень тихо и очень смирно сидеть в своем схроне. Ты хоть представляешь, что с тобой сделают, если поймают? В городе вся полиция по тревоге поднята, облавы, все закоулки прочесывают, а он – завтра сходим! Когда я скажу, тогда и пойдете! И без глупостей, – в глазах Романа снова показался мутный холодный блеск, и Илья решил, что лучше не спорить и со всем соглашаться.

– Хорошо. Только нам опять есть нечего… – пробормотал он еле слышно, посмотрел в сторону.

– Потерпите до завтра. Будут вам харчи, мало, но будут. Все, погнали, – он легко вскочил на ноги, – я еще поспать бы сегодня хотел, хоть немного. А вы – по норам, и не высовывайтесь, сам к вам приду. Где вы сейчас отсиживаетесь?

Илья и Антон беспомощно посмотрели сначала друг на друга, потом дружно уставились в потолок. Роман все понял и без слов.

– Дураки, сколько вас учить можно, – бессильно выругался он, – как вы до сих пор живы – не пойму.

– Дуракам везет, – пискнул Илья, и тут же принялся оправдываться:

– Там тепло, не знаю почему, но батареи еще теплые, жить можно…

– Опять дурак. Зимой жить можно и в лесу, и в горах, а у вас там столько мест, где крыша над головой есть. Костер хоть потолка разводите, никто не увидит. Уходите оттуда, я уже вас просто прошу, или, честное слово, побью. Мне на вас на всех сил хватит, – как-то очень спокойно договорил Роман, и Илья понял, что он не шутит.

– Хорошо, точку сегодня же сменим, там недалеко цех бывший, без окон, этажей в пять высотой, серый, страшный. Туда пойдем, там, на третьем ярусе комната без окон есть, зато не холодно, – сдался Илья, – там нас ищи.

– Ладно. Вы уж постарайтесь, до весны дотяните. Одному мне это дело не провернуть. Расходимся, хватит на сегодня. – Роман поднял воротник куртки, вышел из подъезда и исчез в темноте.

– Нет, ну как он это делает, а? – в который раз восхитился его ловкостью Антон, – вот же ужас, летящий на крыльях ночи. Представляю, что он патрульным скажет, и на каком языке…

– Ты лучше о другом подумай, – оборвал его Илья, – как мы тот дом искать пойдем. Ведь вышли-то они тогда из леса, а нам в город попасть надо.

– Чего тут думать? Идем в лес, ищем тропу, выходим по ней куда-нибудь, осматриваемся. Если города поблизости нет – возвращаемся. Не вижу, в чем проблема. Тем более, мало ли что раньше на том месте было, может, до города недалеко, – уверенно развеял все страхи Ильи Антон.

– Может, – согласился тот, – идти надо и смотреть.

– Ага, жди теперь отмашки. Нам неделю или две тут как в клетке сидеть придется, – недовольно пробурчал Антон.

– Ничего, пусть сначала успокоятся. Мы их и вправду сильно разозлили, да еще и демонов из преисподней вызвали, – напомнил Илья о листовке с анафемой.

– Жаль, что так мало. Приручить бы такую кошечку и выгуливать ее по ночам среди домов, где эти скоты живут, выпускать, как корову на пастбище. Чтобы сама себе пропитание искала, – мечтал Антон, пока они бежали к забору.

– Жалко тигру, отравится еще. Да и не пойдет она в помойку. Кошки – звери чистоплотные, – разочаровал его Илья.

Место дислокации сменили немедленно. Пришлось будить заснувших братьев, собирать вещи и короткими перебежками пробираться к огромному пустому цеху. По дороге поведали близнецам о созревшем плане и способах его реализации. Но обсудить толком не успели – в комнате на третьем ярусе было так холодно, что пришлось срочно искать «дрова». К счастью, в одном из темных закоулков цеха Максим обнаружил остатки деревянной тары и груду промасленного тряпья. Их притащили наверх, сложили и подожгли. Все уселись вокруг костра, протянули ладони к огню.

– Ничего не получится, – выдал вдруг Андрей, – нас там, в прошлом в смысле, сразу раскусят.

– Что значит – не получится? – опешил Илья, – кто раскусит?

– Как – кто? Местные, конечно, те, кто там живет. Они как тебя увидят, сразу решат, что ты демон, или что-нибудь в этом роде. Вспомни, как ты духов от нормальных людей отличал? По какому признаку? – ответил Андрей.

– По какому? Да выглядели они, как уроды последние. Низкие, кривые, косые, у кого руки нет, у кого глаза. Да и одеты черт знает во что…

– Вот! Вот видишь! Во что одеты! Ты сразу понял, что они не наши, – торжествовал Андрей, а Илья понял, что весь их прекрасный продуманный план летит к чертям. В самом деле, соваться в средневековье в джинсах и бронежилетах было бы, скажем так, неразумно.

– М-да, встречают по одежке, как я мог забыть, – пробормотал Антон, – мы там как белые вороны окажемся, на нас будут показывать пальцем. И тихо тогда точно не получится, все будут в курсе наших передвижений. Нет, так не пойдет. Шлем у нас есть, но этого явно недостаточно. Нужно где-то их тряпки добыть.

– Есть один выход, – неуверенно предложил Максим, – выследим четверых духов, грохнем их по-тихому, берем тряпки и…

– Я их шмотье на себя не надену, – категорически отказался Илья, – оно воняет и вшивое. И вам не советую. И выходить нам никуда нельзя, забыл уже?

– Да нет, помню. Но как по-другому то? Где ты балахоны эти возьмешь? – Максим покосился на брата.

– А что я? Я шить не умею, да и не из чего. Сукно нужно или лен плотный. Где я его возьму? – отнекивался Андрей, и тут же огорчил всех еще больше:

– К тому же знать нужно, для какой эпохи костюм шьется. Там нюансов и деталей – уйма, чтобы достоверности добиться, столько всего знать надо… Вообще, сначала посмотреть бы неплохо, в чем они там ходили, – высказался Андрей.

– Посмотреть не получится, – напомнил приказ Романа Антон, – вспоминайте, как они выглядели, вернее барахло их. А ты, – Антон повернулся к Илье, – особенно напрягись. Ты духов как раз там и встретил, куда мы собираемся. Ну, давай, давай, вспоминай.

– Легко сказать, – Илья снова поднес ладони к огню, – я плохо помню. Мне тогда два раза по голове дали, и все, привет. Очнулся уже ночью. Да ты себя вспомни, как они тогда выглядели? На детской площадке, откуда я тебя домой тащил.

– И я не помню, – тихо признался Антон, – обрывки только. Бегут толпой, огни далеко. А дальше все как у тебя – провал в памяти.

– Ну, не голые же они оттуда выходили, хоть что-то на них было надето, – пытался выяснить подробности Максим, – те, которых мы в первый раз грохнули, тоже, по-моему в свитах этих были. Или нет? – он с надеждой посмотрел на брата.

– Да, правильно, – подтвердил тот, – я, правда, их разглядеть хорошо не успел, но очень похоже.

– Так чего тогда выдумывать? Одежка эта – как балахон, с поясом только. Накинул сверху на броник, никто и не заметит, издалека за своих сойдем. А близко к себе мы никого не подпустим, нам главное к дому подобраться, обследовать там все и быстренько уйти, – сделал вывод Антон.

– Ага, все так. Дело за малым – тряпки эти найти. И, желательно, чистые, – вернул беседу в конструктивное русло Илья, – а там уж мы с ними разберемся.

– Вечно ты все испортишь, – расстроился Антон, и все надолго замолчали.

Илья смотрел на догоравшие обломки тары, почти превратившиеся в головешки, пошевелил тлеющие угли носком ботинка.

– Картошечки бы туда кинуть, – тихо себе под нос пробормотал Максим, – и с солью ее потом…

– Нет картошки, давно всю слопали, – безжалостно напомнил ему Андрей, и тут же, без перехода, добавил:

– Если что-то нельзя сделать самому или отнять у кого-нибудь, то можно украсть или купить. Я видел по дороге, когда к дому тому шли, что-то вроде лавок у них есть. Там тряпки эти продавались, я заметил.

– Украсть – это хорошо, это наш метод. Но для этого надо в город идти, а нам тут сидеть велено, – пустился в рассуждения Антон, – а вот насчет купить – это посложнее будет. Во-первых, на какие деньги? – и тут же замолчал, его перебил Илья.

– С этим, как раз, все просто. Деньги есть, самые настоящие. Думаю, что им понравится. – Илья, как фокусник, вытащил найденную когда-то на месте «киносъемок» монету, подкинул ее на ладони. – Вот, пожалуйста. Кто в магазин пойдет?

Желающих не нашлось. Все по очереди рассматривали тускло блестевший в отблесках догорающего костра кругляш, зачем-то пробовали металл на зуб.

– А хватит? – усомнился в ценности старинной монеты Антон, – может, это на наши деньги десять копеек.

– Может. А если там за копейку корову купить можно было? – парировал Илья, – вдруг, нам еще и сдачу дадут?

Проверить это можно было только одним способом. Поздним вечером следующего дня явился злой и уставший Роман, долго изучал монету и о чем-то думал. Потом выгреб из необъятных карманов три банки тушенки, кинул их радостному Андрею.

– Да, об этом я как-то не подумал, – пробубнил он, продолжая рассматривать металлический «блин». – Ладно, посмотрим, что можно сделать. Не жалко? – спросил он Илью, – старинная ведь, дорогая, наверное.

– Не жалко, – быстро ответил он, – мне эта старина уже знаешь где? Вот-вот, именно в этом месте. Если дорогая, так это ж хорошо – тряпок на всех купить можно. И не жадничай, бери, что поприличней, – напутствовал он Романа.

– Из сукна лучше, из толстого, – консультировал Андрей, – если по подолу или по краям рукавов вышивка будет, то это ничего, нормально. Они раньше так носили…

– Какая еще вышивка? Обалдели тут совсем? – еще больше разозлился вконец запутавшийся Роман, – куплю и Наталье отдам, пусть крестиком там чего-нибудь сообразит, если так надо.

– Это необязательно, – попытался отыграть назад Андрей, но Роман был неумолим.

– Сказал – вышивка, будет тебе вышивка. Цвет какой? Рисунок? Ах, без разницы… Ну, тогда я пошел, а вы сидите. И тихо чтобы, погулять по ночам только и за забор ни шагу. Я вам уже говорил, – Роман посмотрел на каждого по очереди, – всегда в голове держите, что если что – у вас и могилы не будет. В общем, ваше здоровье – в ваших руках. Пока, партизаны. – И сбежал по гремящей металлической лестнице вниз, пропал в темноте.

 

Глава 7

Ждать обещанного пришлось только две недели, но Илье показалось, что прошел целый месяц. От всех оттенков и тонов красок, которыми богаты дни, остался только один – неопределенного цвета, пахнущий соляркой и подобной ей дрянью обрывок. Все силы людей были направлены решение одной, но самой главной задачи – выжить. Под занавес сезона зима вошла во вкус, морозы усиливались день ото дня. И если продукты приносил Роман, то об отоплении укрытия приходилось заботиться самим. Каждое утро теперь начиналось с одного – убедившись, что вертолетов поблизости не видно, все разбегались на поиски дров. В ход шло все, что можно гореть, кто-то из близнецов приволок даже рваную шину. Но ее Илья забраковал – черный густой дым был бы прекрасным ориентиром на фоне яркого синего неба. В один из дней рискнули наведаться в «муравейник», но согреться не получилось. Все древние чугунные радиаторы разорвала замерзшая в системе отопления вода, старое конторское здание превратилось в крытый каток.

– Абзац, – выдавил из себя Антон, и это короткое емкое слово прекрасно охарактеризовало настроение Ильи. Он молча развернулся и побрел прочь.

– Ладно, потеплеет же, в конце концов, – это клацал зубами от холода идущий следом за ним Максим, – должно потеплеть, – уже не так уверенно подбодрял он себя и остальных. В морозном колючем воздухе послышался знакомый до отвращения грохот вертолетных винтов. Пришлось быстро бежать с открытого места, прятаться в первый попавшийся то ли гараж, то ли ангар. Две черные машины пролетели очень низко, Илье даже показалось, что он видит пилотов за стеклами кабин.

– Эх, сейчас бы стрельнуть по нему, – шепотом страдал Андрей, – так близко, целиться почти не надо.

– Да ты бы все равно промазал, – незамедлительно отреагировал Максим, и братья заспорили между собой. Илья слушал их перепалку и тихо мечтал о том же самом – сбить хоть один вертолет. Но Роман велел сидеть тихо, духи не унимались, продолжали поиски преданных анафеме людей. Не особенно надеявшиеся на высшие силы твари жаждали физической расправы над неверными. И только накануне того дня, когда до начала истинного, по словам Ольги, года, оставался месяц, Роман дал добро на начало операции.

– Готовьтесь, – только и сказал он в самом конце своего очередного визита, – завтра тряпки ваши принесу. Купили что-то, я сам не понял. Наталья тоже постаралась, – он глянул на Илью и сделал вид, что улыбается. – Не знаю, как в этом ходят, но делать нечего….

Роман оказался прав – передвигаться в похожих одновременно на халат и пальто одеяниях было затруднительно. Балахоны оказались сшиты из плотной шерстяной ткани серо-коричневого цвета, их длинные полы путались, норовили зацепиться за любой выступ. Илья долго крутился в новой одежке и так, и этак, пытался приноровиться к маскировочному костюму. Утешало только одно – вышивка на рукавах получилась потрясающей. Отвороты украшали изображения непонятных существ с огромными крыльями и хвостами. Илья долго рассматривал их, но так и не понял что это – бабочки, или птицы.

– Наталья сказала, что птицы, – неуверенно пояснил Роман, – тебе-то какая разница?

Он заставил Андрея надеть бронежилет, бесцеремонно напялил на него хламиду, и теперь любовался делом своих рук.

– Так, пройдись, а теперь бегом, да не падай ты, чего тут падать, – руководил он действиями Андрея, потом оставил несчастного в покое, переключился на остальных, осмотрел, раскритиковал в пух и прах.

– Ладно, сойдете, – подвел он итог дефиле, – главное, внимание к себе не привлекайте. Идите быстро, но не бегом, по сторонам смотрите. Если что не понравится или подозрительным покажется – стреляйте сразу. Ваша задача – все выяснить, зарисовать и вернуться назад целыми и невредимыми. Вот, держи, – он подал Антону блокнот и два карандаша, – будешь план дома чертить. Где окно, где лестница – все подробно, все детали запоминай, а лучше записывай. На завтра готовьтесь, провожу вас, обратно через сутки. Часы у тебя есть, – Роман посмотрел на Илью, – ровно двадцать четыре часа у вас на все, чтобы вернуться по темноте.

– А если она не откроется? – спросил Андрей, с наслаждением сдиравший с себя вышитую дерюгу, – «дверь», что тогда?

– Откроется, откроется, не переживай, – заявил Роман, – чем я, по-твоему, все это время занимался? Почти каждый день туда носился, вернее, ночь. С местными поговорил – людей там полно осталось, тоже по подвалам сидят. А «дверка» после захода солнца как миленькая открывается, и там, действительно, лес. Только за те два раза, что я там был, никто оттуда не вышел.

– Повезло тебе, – съехидничал Илья, – там из елок такие лоси выйти могут, что мама не горюй.

– Лоси не лоси, а уже два раза вхолостую. Надеюсь, что и завтра нам никто не помешает.

– Может, у них там людей не осталось, – предположил Максим, – все давно здесь или поумирали. От болезни или на войне погибли.

– Или друг друга съели, – мрачно бросил насупившийся Андрей, и тут же напустился на Романа:

– Ты на себя, что ли все мерил, когда покупал? Как мне в этом идти, я шаг делаю и падаю! – Андрей снова натянул хламиду, сделал шаг вперед, наступил на подол, и едва не упал. – И вообще я из нее вываливаюсь, чем ты думал? – он почти кричал от злости.

– Да я не сам, Захарова попросил, нормальный мужик, да вы его помните, – Роман посмотрел на Илью и Антона, словно искал у них поддержки.

– Ну, да, помним, – с готовностью подтвердили оба. Но о том, что несколько месяцев назад они собирались прикончить ни в чем неповинного кардиолога оба старались не вспоминать.

– Вот, а он дядька мелкий, вроде вас, – Роман еще раз критически осмотрел Андрея, и постановил:

– Подол обрежешь, под низ наденешь еще что-нибудь, куртку там, не знаю. Тебе в ней что – жениться? Вот и нечего истерики устраивать. На один раз сойдет, ничего с тобой не случится. Все, орлы, ждите. Завтра двинем. – Роман попрощался и ушел. Илья стянул с себя колючую шерстяную хламиду, но подумал, и снова завернулся в нее, как в банный халат.

– Так теплее, – пояснил он свои действия, – а не дураки они были, удобная штука.

– Не знаю, не знаю, – сварливо ворчал Андрей, он остервенело кромсал ножом прочное сукно своего «маскхалата».

Илья рассматривал причудливый узор на отворотах рукавов, стежки вышивки были плотные, лежали ровно, поверхность рисунка казалась матовой.

– Синяя птица, на удачу, – пробормотал Антон, – завтра она нам понадобится.

Следующая ночь выдалась как на заказ – вьюжная и неожиданно теплая. Мороз отступил, мокрые хлопья снега хлестали по лицу, заставляли жмуриться и отворачиваться. Полная бледно-зеленая луна показалась из туч только один раз, и сразу спряталась, завернулась в мутное покрывало облаков.

– Следующее полнолуние наше, немного осталось, – Роман задумчиво посмотрел на ночное светило, потом переключился на свой отряд. Оглядел критически, вздохнул, но ничего не сказал. Потом первым молча пошел в темноту, только призывно махнул рукой. Через забор перебрались у бывшей проходной, добежали до того места, где пропали в толще времени трупы полицейских и расстрелянных духов. Здесь Роман остановился, быстро осмотрелся, потом шепотом начал распоряжаться:

– Идем друг за другом, молча и тихо. Идти далеко, почти всю ночь. Если «дверь» закроется раньше, вам придется рядом до завтрашнего вечера отсиживаться. Поэтому стараемся не отставать, если что случится – говорить идущему впереди, он передает другому. Все, вроде. Ну, с Богом.

Роман шел очень быстро, почти бежал. Илья еле поспевал за ним, сзади шли Максим и Андрей, замыкал шествие Антон. Роман вел их по темному безлюдному городу уверенно, часто менял курс, сворачивал на боковые улицы. Илья старался запомнить их маршрут, но скоро понял, что бесполезно – слишком замысловат был их путь. Тогда Илья бросил эту затею, принялся осматриваться по сторонам, разглядывать дома и дворы. За то время, что они отсиживались в промзоне, город окончательно превратился в первобытное стойбище. Жидкая смердящая грязь под ногами, оттаявшие в первую оттепель груды отбросов, потоки нечистот, через которые приходилось совершать немыслимые прыжки – путешествие приятным назвать было нельзя. Крысы с недовольным писком выбегали из-под ног, мчались из одной мусорной кучи в другую. Настал самый глухой час ночи, но из многих окон домов неслись вопли, рев и обрывки дребезжащей дикой музыки, что-то тяжелое упало сверху, обдало людей фонтаном вонючих брызг. Илья успел отпрыгнуть в сторону и едва не упал, поскользнулся в каше из помоев из растаявшего снега, но Максим успел подхватить его, помог удержаться на ногах.

– Я это место знаю, у родителей тут приятели жили, – шепотом поведал Максим, – мы с отцом к ним часто в гости ходили. Вон в тот дом, – он указал на мрачную девятиэтажку неподалеку. Фасад дома разорвала огромная трещина, девятого этажа почти не существовало, рядом с домом валялись обломки кирпича и бетона.

– Тоже газ, наверное, – предположил запыхавшийся Андрей, посмотрел на здание и отвернулся.

– Хорош трепаться, – оборвал их Роман, – нам еще топать и топать. Бегом.

Он побежал, старательно обходя препятствия в виде зловонных луж и залежей отбросов. Илья старался не отставать, идти по его следам, но получалось не очень хорошо. Два раза он провалился в густую тухлую грязь, несчетное количество раз поскальзывался на гнилых объедках. Остальным было не легче, все чертыхались сквозь зубы, но мужественно бежали следом. Илья в очередной раз осмотрелся, узнал знакомые места – по этой улице он прошлой осенью возвращался в квартиру Полины Андреевны после первой встречи с духами. Илья вспомнил, как пробирался тогда через город – грязный, избитый, как высматривал людей в серой форме и старательно обходил их, как от него шарахались прохожие. Все, что произошло потом, стремительно воскресло в памяти, и Илья удивился сам себе – оказывается, он помнил все, до мельчайших подробностей. Кольцо замыкалось, он возвращался туда, где все началось, и не как ограбленный мальчишка с разбитым носом, а как воин, вернее, мститель. Или врач – Илья постоянно вспоминал слова Ольги о том, что «двери» – это болезнь, а болезнь нужно лечить, и терапия здесь не поможет, необходимо хирургическое вмешательство.

Илья по привычке стиснул в кармане рукоять пистолета, другую руку положил на цевье спрятанного под суконной хламидой автомата. Кто бы ни встретился им сейчас в «дверях», пощады они не дождутся. Убит будет каждый, рискнувший нарушить вечный, как мир, закон и лишить людей их будущего. Илья уже видел издалека жутковато притихшую в темноте и метели девятиэтажку рядом с пустырем, белую живую муть между небом и землей. Метель усилилась, и там, где в конце лета Илья бежал по тропинке к поросшим шиповником развалинам, намело глубокие сугробы. Роман легко преодолевал преграды, Илья мчался за ним, и взмок от долгой гонки.

– Все, пришли, – Роман, наконец, остановился, подождал, пока подтянутся остальные. Потом отошел за заметенные развалины, привалился к полуразрушенной ограде, посмотрел на наручные часы.

– Ждем, – тихо приказал он, – уже скоро. Минут пятнадцать осталось, не больше. И помните, – он посмотрел на Илью, – на все у вас ровно сутки. Сейчас три пятьдесят, завтра в это же время я буду ждать вас здесь. Плюс-минус полчаса. И чтобы друг от друга ни на шаг, понятно? Блокнот, карандаш, патроны? – еще раз спросил он, посмотрел на каждого по очереди, дождался утвердительного ответа. Потом хотел сказать что-то еще, и едва не упал, успел отшатнуться в сторону – ограда стремительно исчезала, таяла в принесенном ветром то ли снежном заряде, то ли тумане. Снег потемнел, пропал, провалились в никуда заснеженные развалины, и на их месте снова взметнулись в мутное вьюжное небо высокие старые ели. Толстые, покрытые лишайником и мхом, стволы деревьев мгновенно образовали непроходимую чащобу, там светило солнце, и нездешний ветер принес запах смолы и хвои. И гари – где-то недалеко был пожар. Все молча смотрели на сказочный, казавшийся тихим и пустым лес, но никто не решался сделать первый шаг. Неприятное, хорошо знакомое чувство страха и неуверенности в себе на миг охватило Илью. Он отвернулся на мгновение от ударившего в лицо колючего снега, и, закрыв глаза, шагнул вперед, переступил через белесую полупрозрачную грань миров. И едва смог разлепить веки – голову снова сжало, перед глазами заплясали огненные рваные пятна.

– Беги, – орал откуда-то издалека Роман, – быстрее вали отсюда! Кому говорят!

Кто-то толкнул Илью в спину, и он побежал, наткнулся на мшистый неохватный ствол ели, сделал несколько шагов в сторону и вперед, сначала медленно, а потом все быстрее пошел дальше. Сдавившие голову тиски разжались, боль отступила, пятна перед глазами исчезли. Илья увидел бредущего к нему через лес Максима, подбежал к нему, помог дойти до безопасного места. Антон выползал последним, он почти тащил на себе Андрея.

– Надо место запомнить, – еле смог выговорить Илья, губы не слушались, язык заплетался.

– Я помню, – тихо ответил Максим, – я в лесу еще ни разу не заблудился, направление всегда чувствую. Ох, как же голова болит, надо полежать немного. – Он осторожно улегся на сухие еловые иголки, рядом рухнули Андрей и Антон.

Весь переход занял от силы минуты три, не больше, но Илье казалось, что он снова целый день вкалывал в Генкином магазине, таскал ящики и коробки.

– Как в стекловату провалился, – поделился впечатлениями уже пришедший в себя Антон, – мерзкое ощущение, скажу я вам. Ты как, жив? – он обернулся к Андрею.

– Не знаю, – честно ответил тот, – больной скорее жив, чем мертв. Сейчас. – Он без посторонней помощи поднялся на ноги, лицо у него было бледным, из носа текла кровь.

– О, дымом пахнет, горит что-то, – он вытер рукавом кровь, осторожно осмотрелся по сторонам. Но кроме толстых стволов старых деревьев вокруг не было ничего, а на укрывавшем землю толстом слое еловых игл отчетливо просматривалась утоптанная тропа.

– Нам туда. – Максим тоже заметил проложенную в чаще дорожку. Он вскочил на ноги, уверенно пошел по ней, и скоро скрылся за ближайшим деревом.

– Куда без нас? – закричали хором Илья и Антон, рванули следом, Андрей ковылял за ними.

Илья догнал Максима – тот стоял перед небольшим ручьем, смотрел то на воду, то на другой берег. Леса там не было – кругом валялись только обгоревшие стволы и черный дымящийся ковер тлевшей хвои. А далеко, за пепелищем виднелись остатки сгоревших домов.

– Деревня, что ли? – все старательно вглядывались в горизонт, но до погибших в огне строений было очень далеко.

– Надо бы посмотреть, – неуверенно предложил Андрей, потом присел у ручья на корточки и умылся. – Хороша водичка, – оповестил он остальных.

– Пить ее не вздумай, – машинально предупредил его Антон, отошел немного назад, разбежался и легко преодолел водную преграду. Илья прыгнул за ним, Максим и Андрей перешли ручей вброд.

– Давайте, глянем по-быстрому, что там, – Антон быстро пошел по сгоревшей земле, из-под толстых подошв ботинок клубились облачка золы и пепла. Илья пропустил близнецов вперед, вытащил из-под хламиды автомат, пошел позади всех. До домов дошли очень быстро – это, и в самом деле, оказалась деревня – то, что от нее осталось. Сгорело все – даже колодезный сруб, «журавль» высился рядом, как кривая обгоревшая спичка. Но самым страшным было то, что почти на каждом пороге лежали трупы, в некоторых домах – сразу по несколько. Они тоже сильно обгорели, и нельзя было определить ни пол, ни возраст погибших.

– Их подожгли, скорее всего, – негромко предположил Антон, – и наверняка ночью. Люди спали, выскочить пытались, но не успели, в дыму задохнулись. А от деревни лес загорелся, ручей огонь остановил. Хороший ориентир, дорогу назад быстро найдем.

– Так все и было. Сначала здесь все спалили, потом и до нас добрались, – почти шепотом согласился с другом Илья, – пошли отсюда.

Они по единственной кривой разбитой дороге пересекли деревню, вышли в поле. Здесь обстановка была не лучше – весь урожай уничтожил огонь. Илья вдруг остановился, закрутил головой, потом наклонился и зачем-то потрогал обгоревшие стебли:

– Я здесь уже был, вернее, видел. Тогда, давно, – он посмотрел на Антона, потом себе под ноги, – это не степь была, а поле сгоревшее. Огни – это, значит, деревня горела, и кто-то у нас спасся.

Илья мучительно пытался вспомнить, что он видел тогда в открывшейся «двери», но ничего не получалось. Прошло слишком много времени и событий, память о том дне давно утонула в них. Максим и Андрей молча выслушали несвязную речь Ильи, и вопросительно смотрели на него.

– Он два раза в «дверь» проваливался, – пояснение Антона не помогло, братья запутались еще больше.

– Ладно, потом, сейчас некогда, – выкрутился Илья, – пошли быстрее, неизвестно, где город. Надеюсь, что недалеко.

Он сам с трудом понимал происходящее, к тому же усилилось основательно подзабытое чувство беспричинной тревоги. Вроде бы все вокруг тихо и спокойно, но именно из этого безмолвия и может придти самая страшная и непредсказуемая опасность. Вдоль поля тянулся выжженный лес, огонь славно погулял здесь. Потом пепелище закончилось, на смену елям пришли ольха и береза, под ногами уже была трава.

Илья быстро шел впереди, выбрался на кривую грязную дорогу. И что-то произошло вокруг, он хорошо помнил, что видел это место раньше. Обычная, не изменившаяся за века сельская дорога вела именно в город – теперь Илья знал это точно. Он почти побежал вперед, чтобы как можно скорее убедиться в своей правоте. Дорога сделала хитрый коварный поворот, лес неожиданно закончился, и в низине перед людьми оказался город. Вернее то, что от него осталось – дымящиеся руины деревянных строений, трубы печей, безмолвие и неподвижность. А недалеко, метров за пятьсот до полуразрушенных городских стен Илья увидел деревянные ворота с выломанными створками – они почти утонули в непролазной грязи.

– А я здесь был, – сообщил он потрясающую новость, – эти ворота уже видел. До того, как тебя нашел. – Антон понимающе закивал головой, Максим и Андрей сделали вид, что все в порядке, и ничего необычного не происходит.

– Потом, ладно? – Илья умоляюще посмотрел на них, – все расскажем, честное слово. Но потом. Сейчас некогда

Стараясь не задумываться обо всей связанной с перемещениями во времени чертовщине, Илья на всякий случай обошел подозрительные ворота стороной. Еще десять минут гонки по неподвластной течению времени грязной дороге, и все стояли перед остатками городской стены.

– И стеночка знакомая, – вполголоса процедил Антон, и с ним уже согласились Максим и Андрей.

– Интересно, трупы тогда они нашли? И где это все случилось? – Андрей был готов немедленно оббежать по периметру опоясывающую город стену.

– Явно не здесь. Ладно, впереди у нас самое интересное. – Илья решительно вошел в пролом в мощной крепостной стене. Главные городские ворота были недалеко, но их лучше было обойти стороной – там могли оставаться уцелевшие защитники города или охрана. Контакт с аборигенами не планировался, поэтому приходилось пользоваться обходными путями.

– Что-то я не припомню таких памятников древнего зодчества, – Антон обернулся и посмотрел назад, на полуразрушенную крепостную стену, – это что, уже другой город?

– Не обязательно. Их могли разрушить еще тогда, или снести недавно, в наше время, – предположил Илья.

Деревянные мостовые сгорели, по узкой грязной улице пришлось идти вдоль стен пустых полуразрушенных деревянных домишек. Из распахнутых окон и дверей не доносилось ни звука, только ветер изредка гремел створками или ставнями. Улица сделала поворот, и дрогу людям преградила раздувшаяся коровья туша. Над ней роем вились жирные мухи, Илья зажал нос и почти побежал вперед. Дальше дома пошли побогаче – крепкие, двух и даже трехэтажные строения за высокими частоколами. Но почти все они основательно обгорели, крыши многих провалились, во дворах валялись трупы животных – свиней, овец и коз. А потом строения и дома исчезли, за очередным почти уничтоженным огнем забором не было ничего, впереди начиналось пепелище. Уцелели только немногочисленные каменные сооружения, обгорелые остовы церквей да трубы торчали среди углей и пепла, и на них лежали сотни мертвых тел. Где-то далеко завыла собака, ей ответили собратья, на дальнем краю пепелища показалась небольшая стая одичавших псов.

– Нас почуяли, – Антон вскинул автомат, обогнал Илью, пошел вперед.

– Патроны побереги, – но Антон только отмахнулся:

– Ничего, надо только вожака прикончить, остальные сами разбегутся. Они уже не домашние псы, раз кости человеческие глодали.

Собаки словно услышали его слова, мигом развернулись и поспешили убраться прочь.

– Пошли, – Антон, не оборачиваясь, махнул рукой, – надо дом искать, если он уже построен.

Чем дальше они шли по мертвой покрытой золой и углями земле мимо обгоревших развалин домов и других построек, тем сильнее становилось ощущение того, что город превратился в кладбище. Только мертвецов никто не хоронил, обезображенные огнем и страшными багровыми язвами тела попадались на каждом шагу.

– Чума, – сделал вывод Антон, – вот откуда они ее притащили. А город, скорее всего, нарочно подожгли, чтобы зараза дальше не расползалась.

– Ага, и к нам на готовенькое пожаловали, как в санаторий. Отлично выкрутились, ничего не скажешь, – буркнул Максим.

По открытому месту шли быстро, хоть город и казался пустым, доверять обманчивому спокойствию не следовало. Илье постоянно казалось, что кто-то следит за ними, крадется следом, прячется среди обгоревших развалин, готовится напасть. «Ты просто псих, параноик, здесь никого нет, все умерли или давно покинули этот город» – твердил себе Илья, но самовнушение не помогало. Это говорил основной, базовый человеческий инстинкт самосохранения, каждая клеточка тела чувствовала поджидавшую людей опасность. Постепенно желание развернуться и бежать отсюда как можно скорее почти затмило разум, Илья с трудом держал себя в руках. Что-то похожее ощущали и остальные, все, не сговариваясь, пошли очень быстро, то и дело оглядываясь, осматриваясь по сторонам.

– Где эта улица, где этот дом, – нервно приговаривал Антон, – где он, мать его? Сколько нам еще тут шарахаться? Уж лучше в ту деревню вернуться…

Илья был с ним полностью согласен – из двух зол сейчас он с радостью бы выбрал первое. Он принялся лихорадочно озираться, высматривать среди обугленных руин хоть что-нибудь, напоминавшее трехэтажный каменный дом.

– Вон там, наверное, – неуверенно сказал Андрей, – дом на возвышенности стоял, а здесь дорога вверх идет. Пойдемте, посмотрим. – Он свернул с широкой улицы, направился к груде обгоревших бревен, бывших когда-то огромным домом.

– Пошли, – Илье было все равно, куда идти. Он уже понял, что их затея обречена на провал, на многокилометровом пепелище нужного места им не найти. Они не знали ни одного ориентира, который мог привести их к цели. Однако Андрей шел впереди очень уверенно, почти бежал, давно обогнал всех, брат кричал ему вслед, но без толку.

– Убью, – обреченно выдохнул Максим, и побежал догонять брата, Илья и Антон плелись позади.

– Не успеем, – озвучил он уже давно крутившуюся в голове у Ильи мысль, – надо возвращаться.

– Еще час, если ничего не найдем, то уходим. – Илья ускорил шаг, Антон не отставал. Скоро они нагнали близнецов, но те не ссорились, а молча стояли на развилке двух кривых узких улиц и смотрели прямо перед собой. Уходившая вперед улица оканчивалась тупиком – белыми, покрытыми копотью стенами церкви, купол ее угрожающе наклонился под тяжестью креста. Справа еще дымились тлеющие остатки большого дома, а слева стояла виселица. На перекладине висели пять повешенных, и издалека Илья разглядел лежавшие рядом еще несколько трупов. А дальше, чуть в стороне высились среди углей и золы красные стены двухэтажного дома. Все дружно двинулись к нему, по пути сделали большой крюк, обошли покойников.

– Все, как у нас, только церкви этой я не помню. Интересно, кого это они казнили? Здесь что – покойников мало, добавить решили? – Антон медленно пошел вперед и влево, но вдруг остановился.

– Ничего не понимаю. Место, явно, то самое, даже виселица на месте. Но почему дом двухэтажный? Там же три этажа было, – он посмотрел на Илью, потом на братьев, – я ничего не путаю? Или это искаженное восприятие действительности?

– Может, дом не тот? – Илья смотрел на закопченные красно-черные стены, и не мог отделаться от ощущения, что он уже был здесь недавно. Только смотрел он на этот дом с другой стороны, там, где находилась входная дверь. Илья быстро пошел к строению, обошел его, посмотрел на фасад – так и есть, проем между окнами под крышей украшала белая, подернутая черным крапом доска в форме трапеции. Она оказалась ровной и гладкой, причудливых нелепых фигур на ее поверхности не было.

– А где третий этаж? – настаивал Антон, – где, я вас спрашиваю? Доска – да, та самая, пустая только, стены закопченные. А третий… – но его неожиданно перебил Максим:

– Да не построили его еще, что тут непонятного? Мало ли домов перестраивали или вообще сносили? Этому вон как повезло, столько простоял и все как новенький. Пошли, посмотрим, что там внутри, – Максим решительно направился к дверям, не забыв отпихнуть в сторону сунувшегося вперед брата.

– Возможно, – Антон и Илья пошли следом, постояли на высоком покрытом пеплом и золой крыльце. Максим осторожно носком ботинка толкнул приоткрытую створку, посмотрел в темноту.

– Вроде, тихо, – он сделал шаг вперед, пол заскрипел под ногами, запели деревянные половицы. Максим замер на месте, поджав одну ногу, постоял так, и снова шагнул вперед.

– Блокнот, – напомнил Антону Илья, пошел вслед за Максимом в полумрак. Глаза скоро привыкли к сумраку, он увидел, что они стоят в небольшом «предбаннике» с низким потолком. Впереди ждала еще одна дверь, но она была распахнута настежь, за ней угадывались очертания узкой лестницы. Антон быстро чертил на листке схему, в тишине был отчетливо слышен шорох карандаша по бумаге.

– Я пошел, – Илья решительно шагнул вперед, и едва не упал, споткнулся о незамеченный ранее в полумраке неожиданно высокий порог.

– Осторожно! – крикнули хором Максим и Андрей, Антон уже догнал Илью, рисовал лестницу, стену и крохотное узкое окно с мутным стеклом. Через него на каменные ступени падал дневной свет. Илья шагнул вправо, к дверному проему, оказался в темном небольшом зале. Илья осторожно пошел по каменному грязному полу, вышел в следующее помещение – отсюда сразу несколько дверей вели в смежные комнаты. Илья даже растерялся на мгновение – он оказался на распутье, и мог идти во все четыре двери одновременно. Где-то позади Антон чертыхался сквозь зубы и старательно фиксировал в блокноте расположение залов. Внутри везде была одна и та же картина – изломанные столы и стулья, засыпанные золой и пеплом ковры, перевернутые пустые сундуки и низкие шкафы с распахнутыми дверками. Илья проверил несколько из них – внутри пусто, все содержимое исчезло.

Илью поразили толстенные, будто крепостные стены дома, украшенные лепными рельефами и росписями оконные косяки и разноцветные стекла. В каждой угловой комнате находились огромные, украшенные изразцами печи. Отколотые разноцветные яркие плитки с изображениями зданий, людей и зверей валялись рядом, трескались под ногами. Максим исследовал зал рядом с «предбанником», Антон быстро зарисовывал план помещений.

– Как в могиле, – пробормотал он, – сыро, темно и тихо.

Изнутри дом действительно напоминал склеп – толстые мощные стены, низкие потолки, полумрак и запах тлена. Для полноты образа не хватало только зеленого мха на стенах и закованных в цепи скелетов по углам, темные комнаты напоминали тюремные камеры или кельи.

– Пошли туда, – Андрей уверенно шагнул в правую дверь. Илья вошел в левую, пересек зал и едва не столкнулся с Андреем в последнем, тесном и мрачном зале. Дальше был тупик, проходов в мощной кирпичной стене не оказалось.

– Назад, – почему-то шепотом скомандовал Илья, развернулся и направился в неисследованную палату рядом с «предбанником».

– Ну, что там у вас? – не поднимая головы от чертежа, поинтересовался Антон, – нашли чего?

– Пусто, здесь уже до нас кто-то поработал, – отозвался Илья, – все выгребли.

– Я так и знал, – Антон еще раз обошел пустые залы.

– Домик, похоже, богатый был. Интересно, кто здесь жил? Эх, опередили нас аборигены, – вздохнул Антон, и снова уткнулся в блокнот.

– Так, всего шесть комнат, две из них проходные, дверей тоже шесть, не считая входной, – сверился он с собственноручно нарисованным планом первого этажа. – Кто это проектировал, хотел бы я знать? Катакомбы, а не дом. Тут и днем заблудиться можно, а уж ночью… Ладно, пошли дальше, – Антон вернулся в «предбанник», остановился перед уходившими вверх ступенями.

– Пропусти, – Илья очень медленно пошел вверх по лестнице, часто останавливался, вслушивался в тишину. Крутая узкая лестница привела людей на второй этаж, его планировка полностью повторяла расположение комнат на первом. Антон быстро чертил в блокноте, Илья и близнецы обыскивали помещения. Но воры успели побывать уже и здесь, все, хранившиеся тут ценности кто-то давно и заботливо перепрятал в другое место. Антон осмотрел каждый каменный мешок, снова сверился с планом.

– Ну, все вроде. – Антон надежно припрятал блокнот с планом здания, посмотрел на потолок.

– Надеюсь, что третий этаж они построили по тому же принципу, что и первый. Но если им хватило фантазии на большее, то я нам не завидую… Зато входная дверь одна, а это хорошо, – Антон шел через полутемные сырые залы, не глядя себе под ноги, изучал мощную потолочную плиту, сложенные из клейменых кирпичей стены.

Илья подошел к малюсенькому окошку на фасаде дома, попытался разглядеть через него «крышку гроба», но не смог. Потом посмотрел на стену – ни карниза, ни выступа, только гладкий закопченный камень.

– Ну, все, наша экскурсия подошла к концу, – Илья еле сдерживался от злости и досады. Все оказалось зря, кроме неполного внутреннего плана дома у них ничего не было. Третьего этажа еще не существовало, и когда он появится, невозможно было даже предположить. Время летело стремительно, Илья достал часы – с момента расставания с Романом прошло почти пятнадцать часов. Нужно было немедленно возвращаться, быстро темнело, а прогулка по ночному чумному городу могла преподнести массу неприятных сюрпризов.

– Уходим, – крикнул Илья, – времени нет, возвращаемся!

Он отошел от окна, направился к лестнице.

– А подвал? – робко подал голос Андрей, – в подвал мы разве не пойдем?

– Где подвал? – живо заинтересовался Максим, – как туда попасть?

Илья сбежал по узкой кривой лестнице, остановился в «предбаннике». Подвал нужно было исследовать обязательно, но где вход? Все разбежались по залам, тщательно обыскивали стены и пол, ни никаких потайных дверей или люков не обнаружили. Потом дружно осмотрели «предбанник», ощупали каждый кирпич в стене у лестницы, но все без толку. А время мчалось очень быстро, но Илья понимал, что они не могут уйти из этого дома, пока не исследуют его досконально. И если лезть на чердак и крышу бессмысленно, то в подземную часть дома попасть было просто необходимо.

– Думайте, думайте, – торопил он всех, но этим только портил дело. Все озирались по сторонам, в голову не приходило ни одной здравой мысли.

– Не знаю, – сознался Антон, – не понимаю. Подвал должен быть, обязательно. Давайте еще раз посмотрим, – предложил он, но тут встрял Андрей:

– Погодите, я на втором этаже что-то вроде дымохода видел, только печи в другой стороне находятся. Может, там поискать? – Андрей приготовился бежать наверх, но Илья остановил его:

– Погоди. Два этажа абсолютно идентичны. Значит, дымоход должен быть и здесь. Где ты его видел?

– Там, в самом конце, – Андрей почти побежал через проходные комнаты к узкому длинному залу, остановился в дальнем темном углу.

– Вот, – показал он на выступ в стене, – мне кажется, это здесь.

– На дымоход не похоже, – Антон, Илья и Максим дружно опустились на колени, исследовали выступ от пола и почти до потолка. В самом низу обнаружилась глубоко утопленная в камень металлическая, похожая на печную, заслонка. Она поддалась неожиданно легко, Илья вырвал ее из ниши, и над затоптанным грязным полом в стене образовалось небольшое полукруглое отверстие. Илья лег на живот, просунул в дыру руку, потом решился, вполз в нишу почти по пояс.

– Ничего не видно, темно и сыро, – доложил он обстановку, – но, похоже, там именно то, что нам нужно.

– Отойди-ка, – Антон решительно выдрал из блокнота листок, вытащил дежурную зажигалку, и с пятой или шестой попытки добыл искру. Листок неохотно загорелся, Илья схватил его, снова грохнулся на пол, кинул крохотный факел в дыру, сунулся следом. Огонек осветил лаз квадратной формы, белые каменные стены, выступы в них, упал на пол. На мгновение пламя поднялось чуть повыше, высветило сложенный из кирпича свод и погасло.

– Здесь невысоко, – Илья быстро выползал назад, – надо посмотреть. Там в стенах что-то вроде лестницы, можно выбраться. Я пошел, – он развернулся, очень осторожно вполз в дыру и еле-еле протиснулся сквозь узкое отверстие. Сукно свиты жалобно трещало, Илья чуть не задохнулся и, оказавшись на каменной плите пола, несколько мгновений переводил дыхание.

– Давайте, – прокричал он, и сразу замолк – эхо здесь оказалось голосистым и долгим, звук отражался от стен и таял очень медленно.

Вторым в подземелье оказался Андрей, за ним спрыгнул Максим, Антон благополучно приземлился последним.

– Или я поправился, или местные были очень стройными, – проворчал он, поднимаясь на ноги.

– Ты в бронежилете, сними – сразу похудеешь, – предложил ему Илья, но Антон отказался.

– Нет уж, я к нему почти привык. Ну, где ваш подвал? Это опять канализация какая-то, – критиковал он подземелье.

– Не похоже, – Илья вытянул руки в стороны, коснулся стен кончиками пальцев. Камень был сырым и холодным, по нему ручейками стекала вода, а кое-где вырос мягкий, мерзкий на ощупь мох. Илья от неожиданности отдернул руку, но тут же снова пошел вперед, пробуя дорогу носком ботинка. Шли в полной тишине, слышались только звуки шагов, и где-то рядом на камень звонко капала вода. Подземный коридор сделал поворот, потом еще один и тут Илья остановился. Он вытянул руки вперед, коснулся мокрых кирпичей и замер. В сырость и духоту подземелья вползла тонкая струйка дыма, Илье даже показалось, что он слышит, как, потрескивая, что-то горит. Стена слева озарилась мгновенным рыжим отблеском, послышались звуки шагов. По подземелью кто-то шел навстречу людям, освещая себе путь огромным пучком горящих восковых свечей. Илья прижался спиной к мокрым кирпичам, вскинул автомат, остальные быстро последовали его примеру. Из-за следующего изгиба подземного хода, громко сопя на ходу, выскочил низенький кривоногий человечек. Ростом он едва доходил Илье до плеча и сразу не понял, что произошло. Он пытался обойти людей, потом догадался поднять голову и посмотреть на неожиданное препятствие.

– Привет, – поздоровался с ним вежливый Антон, – покойников грабить идешь? Тебе разве в детстве не говорили, что это нехорошо? А ну, дай-ка сюда, – и он вырвал «факел» из рук у человечка. Тот сначала смотрел на неведомо откуда взявшихся в подземелье чужаков, потом молча шарахнулся к стене, зажмурился и тут же открыл глаза. Потом попытался заорать, но не смог, захрипел только, сполз по стене на пол и принялся судорожно креститься.

– По-моему, он нас за чертей принял, – предположил Андрей, – или еще за какую-нибудь нечисть, я в ней плохо разбираюсь.

– Не поможет, – разочаровал духа Максим, – нас твои дружки давно анафеме предали, тебе только пули серебряные помогут. Так что не старайся.

В неверном дерганом свете факела Илья рассмотрел «гостя» – изрытое оспинами лицо, гнилые зубы, мелкие глазенки – он ничем не отличался от собратьев-оккупантов. Илья с трудом поборол в себе желание ударить жалкое существо, даже на всякий случай отошел немного назад. Антон сразу понял его, крикнул забившемуся в угол человеку:

– Бегом отсюда! Кому сказали – вали в свою помойку, быстро, или я тебя сам угроблю! – последние слова в переводе не нуждались. Человек одним прыжком оказался на ногах, рванул назад по коридору. Но далеко уйти не успел – Илья выстрелил ему в спину.

– Ты чего? – удивился Антон, но Илья не ответил. Он не мог объяснить причины своего поступка, просто знал, что сейчас он сделал то, что должен был сделать.

– Чтобы не болтал, – сказал Илья первое, что пришло ему в голову.

– Понятно. – Антон поднял свечи к сводчатому потолку, рассматривал ровную кирпичную кладку, – он шел вон оттуда, значит, где-то впереди есть выход. Просто прекрасно. Сейчас мы его найдем, возвращаться не придется. За мной! – он быстро пошел вперед, освещая дорогу.

– Вот кто дом обчистил, – крикнул Илье Максим, – он про дымоход знал, воспользовался.

– Да, – согласился Илья, и тут же понял, что ему нужно немедленно вернуться назад. Странное, незнакомое чувство охватило его, Илья словно видел себя со стороны, он уже был здесь раньше, шел по этому подземелью, но только в другую сторону. «Вернись, вернись» – настаивал кто-то, Илье даже показалось, что его, как ребенка, взяли за руку и тянут назад. Сопротивляться было бессмысленно, Илья остановился и крикнул:

– Стойте, надо вернуться! Быстрее, это ненадолго! – он, не дожидаясь остальных, развернулся, побежал в только что пройденную тьму. Налетел два раза на выступ в стене, выругался и скоро оказался под пронизывающей здание сверху донизу квадратной каменной трубой. Илья задрал голову, бестолково всматривался в темноту, потом выхватил у подбежавшего Антона факел, поднял его над головой. И увидел то, что хотел – утопленную в стену «печную» заслонку, точно такую же он недавно вырвал из ниши на первом этаже дома.

– Свети! – Илья отдал Антону свечи, содрал с себя свиту и бронежилет, подхватил его, полез по выступам в трубе наверх.

– Ты чего? Куда? – кричали снизу, но Илья не слушал их, он понимал, что в их глазах выглядит слегка неадекватно. Но противиться жутковатому и одновременно сильному чувству Илья не мог, он только понимал, что сейчас просто повторяет то, что сделал когда-то. «Точка невозврата, – крутилось у него в голове, – неужели это она? Но почему вот так, именно сейчас?» – раздумывать над этим было некогда, Илья уже добрался до заслонки, рванул ее за крохотное кольцо на себя, еще раз и еще… В конце концов, кольцо осталось у него в руках, Илья выругался, швырнул его вниз, едва не угодил Максиму по голове.

– Эй, ты поосторожней там, – проорал возмущенный близнец, – слазь, возвращаться надо!

Это Илья знал и без него, времени действительно почти не осталось. Зажатый в каменном мешке Илья с трудом вытащил нож, острием пытался поддеть край заслонки, выдрать ее из ниши. Наконец, она поддалась, выползла со скрежетом из пазов, Илья выдрал ее и прижал коленом к стене. Потом просунул в дыру руку, наткнулся на что-то твердое и холодное. Илья попытался, не глядя, отпихнуть все поглубже в нишу, но не сумел. Тогда он вытащил первую попавшуюся вещь – изящный серебряный кувшин, швырнул его вниз, следом полетело серебряное же блюдо, два кубка и небольшая тяжелая шкатулка. Наконец, место в тайнике освободилось, Илья забросил туда автомат, извернулся, вытащил из карманов и положил сверху запасные рожки, накрыл оружие бронежилетом.

– Все, иду! – прокричал он, аккуратно поставил заслонку на место, несколько раз стукнул по ней рукоятью ножа, чтобы поплотнее пригнать к стене. И сразу почувствовал, как отлегло от сердца, дышать стало легче, пришло что-то вроде эйфории. «Все правильно, – сказал кто-то, – теперь надо возвращаться». Илья ловко сполз вниз, натянул изодранную, перепачканную кирпичной пылью и сажей свиту.

– Пошли, – крикнул он, но осекся – стоявшие перед ним Антон, Максим и Андрей сжимали в руках добычу, смотрели на Илью почти с благоговением.

– Как ты догадался? – почтительным шепотом спросил Антон. Он вцепился в тонкую шейку кувшина, этой же рукой пытался отнять у Максима кубок. Тот вяло сопротивлялся, одновременно выдирал из рук Андрея шкатулку.

– Вы что? Бросьте все, сейчас же! – заорал Илья, – что вы с этим делать будете? Обалдели совсем? – но золотая лихорадка так просто лечению не поддавалась. Тогда Илья вырвал у почти не сопротивлявшегося Максима кубок, отшвырнул его назад. Туда же последовал кувшин и еще один кубок, старинная посуда врезалась в стену, звякнула жалобно, покатилась по каменному полу. Этот звук заставил людей прийти в себя – они побросали добычу, дружно развернулись и побежали прочь.

– Мародеры хреновы, – орал на бегу Илья, – расхитители гробниц! А если они заразные, что тогда?

– Об этом я не подумал, – ответили все хором.

Антон с почти догоревшим уже факелом бежал впереди, ни поворотов, ни боковых ходов не было, но скоро под ногами захлюпала вода. Илья посмотрел вниз – камень пола сменился обычным сырым, даже болотистым грунтом. Потом вязкая почва перешла в сухую утоптанную тропу, дорога пошла вверх. И уже тянуло откуда-то гарью – выход был близко. Коридор резко сузился, дальше пришлось двигаться боком, втянуть голову в плечи. Илья видел только осколки кирпича под ногами да основания мощных, и почему-то ставших белыми стен. Но через несколько шагов они пропали из виду, потолок тоже исчез. Шедший впереди Антон остановился так резко, что пробиравшийся следом Максим врезался в него, и оба едва не упали.

– Где это мы? – прошептал он, затравленно оглянулся по сторонам.

Они оказались в полуразрушенном здании с полукруглыми, покрытыми фресками стенами. Они уходили вверх и в стороны, а через прорехи в потолке Илья рассмотрел очертания купола.

– Это церковь, ход ведет из дома в эту церковь… – начал говорить Илья, и тут же замолк. Оказывается, воспоминание может убить – именно это едва не случилось с ним только что. Огромная мощная волна поднялась внутри, накрыла Илью с головой, потащила назад, в уже прожитые им мгновения. Вот они отбиваются от орды духов, подходят к расколотому взрывом газа дому, находят вход в подземелье…

– Это он, тот дом, откуда мы на площадь смотрели, – глухо, непослушными губами произнес Илья, – здесь раньше была церковь, он стоит на ее фундаменте. А оттуда под землей проложен ход…

– Точно, – Антон вернулся под свод из шероховатого красного кирпича, дотронулся до него рукой, – мама дорогая, вот это да!

– Получается, что мы нашли проход к тому дому? – тихо и неуверенно сформулировал суть открытия Максим.

– Ну, да, нашли, – как-то очень буднично и скучно подтвердил Антон, – вот и все, ничего сложного. Осталось только вернуться и пройти под землей еще раз…

– Если его за все это время не засыпали, – попытался возразить Максим, но Илья прекратил дискуссию:

– Бегом! – рявкнул он, – бегом к лесу! – потом вытащил часы, посмотрел на стрелки, и помчался прочь от закопченных стен по пепелищу. До встречи с Романом оставалось всего полтора часа, здесь и в будущем давно была глубокая ночь.

По темному выжженному городу бежали, не разбирая дороги, спасала только изредка выходившая из-за облаков полная луна. В ее скудном неживом свете обгоревшие развалины казались еще мрачнее, а грязь под ногами – глубже. Илья судорожно пытался вспомнить дорогу, по которой они пришли сюда, но тщетно. Выручил Максим, он догнал Илью, крикнул не бегу:

– Туда, мы оттуда шли, я помню! – и свернул в кривой переулок, помчался мимо прореженного огнем частокола. Дальше дорога пошла вниз, бежать стало легче, но тут снова напомнило о себе приглушенное последними событиями чувство приближающейся опасности. Илья оглядывался на бегу, всматривался в темноту, и ему несколько раз показалось, что кто-то крадется следом, настигает и вот-вот ударит в спину. Это наваждение стало таким сильным, что Илья не выдержал, остановился. Было очень тихо, но в почти уничтоженном чумой и огнем городе еще оставалось что-то живое, и сейчас оно затаилось в темноте, готовилось к прыжку. Илья вытащил пистолет, приготовился, ждал.

– Ты чего?! – проорал издалека Антон, – быстрее…

– Погоди! – Илье, наконец, удалось рассмотреть врага – из туч выглянула луна, осветила выжженную землю и снова спряталась. Но этого мгновения Илье хватило, чтобы рассмотреть приближавшуюся к ним стаю то ли собак, то ли волков. В лунном свете блеснули желтые зрачки, звери обнаружили себя. Их было очень много – псы разжирели от обильной доступной пищи, еды хватало всем, и свора была огромной. Илья уже слышал глухое ворчание, ему даже показалось, что подошедшая близко тварь ощерилась, показала клыки. Ждать больше было нечего – Илья выстрелил наугад, в темноту. В ответ раздался жалобный вой раненой твари, но он сразу утонул в лае ее собратьев. Псы не заметили потери в своих рядах, их не напугал звук выстрела. Луна снова выбралась из-за облаков, замерла в высоком ночном небе, осветила гарь. Илья невольно вздрогнул, одной рукой сжал рукоять пистолета, второй схватился за нож. Людей окружала стая одичавших обезумевших псов, с их оскаленных клыков капала слюна, у одной твари вся морда была в пене.

– Они же бешеные! – это пришел в себя Антон, дал по своре длинную автоматную очередь. Илья тоже опомнился, стрелял наугад, не целясь, подбежавшие близнецы закончили дело. Почти половина своры оказалась убита, многие псы остались подыхать, корчась в грязи, остальные предпочли убраться. Но ушли недалеко, Илья слышал их рычанье, одичавшие звери грызлись между собой, лаяли и выли. Две псины вцепились в лежавший неподалеку труп женщины, поволокли его по грязи. Луна не выдержала этой сцены, отвернулась, на землю снова вернулась тьма.

– Вот, друзья, полюбуйтесь – это наше с вами не столь отдаленное будущее, – назидательно произнес Антон, но тут же добавил:

– Если мы, конечно, сейчас не поторопимся.

– Валим, – Илья отвернулся, быстро пошел прочь, потом побежал. Антон догнал его, крикнул на бегу:

– Твой автомат где?

– Там оставил, – ответил Илья, – так, на всякий случай. Нам все равно туда возвращаться, тогда и заберу.

– Ты уверен? – на это вопрос ответа у Ильи не было. Нет, он не был уверен уже ни в чем, твердо знал только одно – надо попытаться, попробовать сделать хоть что-то. Даже если они не найдут эти чертовы часы, то трех полных автоматных рожков ему хватит. Пусть ненадолго, но он наверняка успеет отправить в много духов ад, прежде чем попадет туда сам.

Максим снова бежал впереди, но уже не так уверенно, часто останавливался, вглядывался в темноту. Потом сделал несколько неуверенных шагов вперед, и вдруг резко рванул с места.

– Вон корова дохлая валяется, все правильно! – радостно заорал он, и помчался по грязной улице.

Илья никогда бы жизни не подумал, что так обрадуется встрече с коровьей тушей. Она стала для них спасительным ориентиром, почти путеводным знаком.

– Надеюсь, что тут не целое стадо передохло, – на всякий случай усомнился в верности избранного пути Антон, осторожно обошел корову, помчался следом за всеми.

Илья уже видел выплывавшие из темноты остатки окружавшей город стены, нашел знакомый пролом, протиснулся через него. Чумной выжженный город остался за спиной, из тьмы несся торжествующий вой пирующих зверей.

– Пошли, – Илья помчался по знакомой дороге, они миновали утонувшие в грязи деревянные ворота с выломанными створками, побежали дальше. В этот момент Илье почему-то показалось, что они были последними людьми, покинувшими оставленный на растерзание одичавшим псам и мародерам город. Но задумываться об этом было некогда, Илья достал Наташины, часы – до назначенного Романом времени оставалось меньше часа.

– Быстрее! – крикнул он, из последних сил рванул вперед.

Добежали до поворота, дальше помчались через выжженное поле. Мертвую деревню проскочили на одном дыхании, вбежали в лес. В полной тишине был хорошо слышен звук льющейся воды, Илья уверенно пошел в ту сторону. Скоро все оказались перед знакомым ручьем, перешли его вброд – на прыжок сил уже не было.

– Почти пришли, – хрипло прошептал Максим, – уже скоро, я помню.

– Давайте, – Илья заставил себя бежать, дыхание давно сбилось, он хватал ртом воздух, остальным приходилось не легче. Запах гари почти растворился в аромате хвои и сырой духоте леса, тропа под ногами стала мягкой и упругой от устилавшего ее «ковра» из еловых иголок. Снова выглянула луна, толстые стволы елей стали серебряными, на них заблестели капельки застывшей смолы.

– Вроде, здесь, – Максим, наконец, остановился, уселся на землю, потом лег на спину. Андрей плюхнулся рядом, Илья и Антон привалились к поросшим мхом стволам елей.

– А как мы узнаем, что пора? Как поймем, что «дверь» открылась? – Андрей тяжело дышал после долгой гонки, Илья тоже еще не успел перевести дух:

– Подождем, – ответил он, – посмотрим. О том, что делать, если «дверь» не откроется, Илья старался не думать. Он снова посмотрел на часы – до назначенного времени оставалось чуть больше десяти минут.

– Сколько еще? – еле смог выговорить Антон.

– Десять минут. – Илья обернулся, посмотрел по сторонам и на небо. Луна снова спряталась, но облачное покрывало истончилось, местами даже разорвалось, и сквозь прорехи в тучах на верхушки елей падали бледные пятна света. Налетевший порыв ветра качнул старые деревья, они дрогнули, на лицо Илье упала сухая еловая хвоинка, потом вторая, растаяла, оставив после себя холодную каплю. Илья очень медленно, как во сне, опустил голову, осмотрелся – лес исчезал на глазах, проваливался в слежавшиеся сугробы. Илья увидел, что он сидит на груде битого кирпича, а рядом качаются под ветром тяжелые от налипшего на них мокрого снега колючие ветки шиповника.

– Быстрее! – Антон первым сообразил, в чем дело, – скорее, уходим!

Он вскочил на ноги, помог подняться Максиму, вытолкнул Андрея на снег. Илья попытался идти, но от сжавшего голову спазма на мгновение потерял сознание. Он упал, но Андрей схватил его за ворот, потащил на себя, выволок из еловой чащи. Илья, почти ничего не видя перед собой, прополз сквозь легкий белый вихрь на границе миров, глубоко вдохнул сырой холодный воздух. Головная боль отступила, вернулось зрение и слух, Илья лихорадочно осматривался, искал Романа, но его не было. А самым страшным оказалось не это – сквозь низкие серые тучи проглядывало солнце, а там, в не закрывшейся еще «двери» царила ночь. И оттуда Антон тащил на себе Максима, Андрей пытался помочь им, тянул руки, но было еще очень далеко. Илья не мог отвести взгляд от посеребренных луной еловых стволов и ярких синих пятен весеннего неба у себя над головой. Антон кричал что-то, Андрей снова пополз назад, к лесу, пытаясь помочь брату. Илья отстраненно наблюдал за ними, не зная, нужно ли что-то делать или говорить.

– Да скорее ты, иди сюда! – тщетно взывал к нему Антон, он уже почти выбрался из чащи, вытащил Максима на снег, ползком выбрался следом. Андрей оттаскивал брата подальше от мутного вихревого кольца, Максим стонал и пытался двигаться самостоятельно, но постоянно падал.

– Ты оглох, что ли?! – Антон витиевато выругался, и «волшебные» слова вернули Илье возможность двигаться. Он вскочил на ноги, бросился к Максиму, помог ему сесть.

– Ты как, цел? Идти можешь? – на все вопросы Максим послушно кивал, пытался что-то сказать.

– Где Роман? – Антон кинулся к развалинам дома, но тут же отступил назад, попятился от еще не закрывшейся «двери».

– Не знаю! – проорал Илья, – давай, скорее поднимайся, – тормошил он Максима, – надо уходить, что-то случилось!

– Сейчас, сейчас, – Максиму удалось подняться на ноги, Андрей поддерживал брата, оглядывался на уже подернувшуюся легкой вуалью «дверь».

– Почему так светло, сколько времени? – крикнул он Илье, но тот не знал что сказать.

– Не знаю! – честно ответил он, глядя на маленький циферблат, – я не знаю, что с ними!

Часы показывали ровно четыре часа – вот только чего – дня или ночи? И где – здесь или там? Илья снова почувствовал, как боль сдавила с висков голову, запихнул часы в карман. Нужно было немедленно убираться отсюда, рядом набитые духами два девятиэтажных дома, кто-то мог заметить людей и сообщить об этом полицаям.

– Уходим, уходим! – Илья помчался в противоположную от тропинки сторону, подальше от домов. Бежать по сугробам было трудно, он по колено проваливался в глубокий снег и постоянно оглядывался назад. Антон и Андрей помогали еще не совсем пришедшему в себя после перехода Максиму – он оставался в «двери» дольше всех. К счастью, уже начинались сумерки, и Илья крутил головой во все стороны, пытаясь высмотреть подходящее укрытие. Но, как назло, ничего подходящего рядом не было – пустырь простирался до пересекающего границу города лесопарка. Только далеко в стороне, едва заметные в поступающей темноте тянулись длинные ряды низких строений.

– Туда! – принял решение Илья, и побежал по сугробам, все рванули за ним. Илья на бегу обернулся несколько раз, убедился, что Максим уже может передвигаться самостоятельно. До зданий оставалось совсем немного, когда сначала тихо, а потом все громче и громче загрохотали лопасти вертолетных винтов, по снегу шарили лучи прожекторов. Илья, сжав зубы, мчался к спасительным строениям, оглядывался назад. Максим постоянно отставал, Андрей пытался помочь брату, сзади их подгонял Антон.

– Не успеваем! – проорал он, стараясь перекрыть рев винтов, поднял автомат и дал по вертолетам короткую очередь.

«Глупо» – мелькнула у Ильи мысль, но пилоты среагировали на обстрел с земли незамедлительно. Они быстро набрали высоту, разошлись в разные стороны, прожектора отвернулись. Этой передышки людям хватило для того, чтобы добраться до первого сооружения. Илья бежал мимо занесенных почти по самые крыши снегом контейнеров, озирался по сторонам, пытался высмотреть хоть небольшую щель или нишу между строениями. Издалека уже доносился вой полицейских машин, но их перекрыл нараставший гул винтов – это возвращались вертолеты. Один из них завис над головой, осветил землю мощным лучом и Илья едва не ослеп. Он замер на мгновение, чувствуя себя пойманным в ловушку зайцем, но тут же рванул вперед и в сторону. Но вырваться ему не дали, желтое яркое пятно поползло следом, снег вспахала выпущенная с вертолета автоматная очередь. Бежавшие следом Максим и Андрей остановились, отпрянули назад, но за их спинами из сугробов вылетели белые фонтаны снега.

– Суки! – заорал Антон и снова выстрелил в воздух, вертолеты как по команде, разошлись в стороны, на короткое время беглецов накрыл мрак. Рокот винтов чуть стих, отдалился, но его сменил вой сирен и лай собак.

– Хреново, – констатировал Антон, Илья был готов с ним согласиться. Все было именно так, бежать бессмысленно.

– Слишком много собак на сегодня, – еле ворочая языком, произнес Максим.

– Да, псы достали, – согласился с ним брат.

Илья снова побежал мимо однообразных металлических коробок. «Должны же они когда-нибудь закончиться» – как молитву, повторял он, бросался к каждому стыку стен, к каждой щели. Вертолеты вновь подошли близко, дорогу впереди осветил яркий луч, световое пятно понеслось людям под ноги. И тут Илью услышали – бесконечная вереница строений закончилась, он успел увидеть широкий просвет в плотном строю контейнеров плотном строю ий просвет между________________________________________________________________________________________________.

– Туда! – заорал Илья во весь голос, но его крик перекрыли звуки выстрелов. Не раздумывая, Илья бросился в сторону, протиснулся в проем, боком, обдирая одежду о стены, быстро пошел дальше. Его нагнал Антон, они молча пробирались между контейнерами, стремясь поскорее убраться как можно дальше.

– Братья где? – хрипло спросил Илья, – ты их видел?

– Они рядом, чуть дальше пробежали, там тоже проход есть, – отозвался Антон, – сейчас встретимся, когда пролезем.

Вертолеты летели очень низко, лучи прожекторов шарили по металлическим крышам, потом снова раздались выстрелы, но непонятно – с земли или с воздуха. Илье послышался чей-то крик.

– Андрей! – заорал он, срывая голос, – Макс, вы целы?

Но его крик заглушил грохот лопастей, вертолет прошел, казалось, над самой головой, едва не задел брюхом мачту городского освещения.

– Не стой! – крикнул Антон, толкнул Илью, в спину, и оба выбрались из узкого ущелья, перебежали дорожку между рядами контейнеров, нашли следующий проход. Они петляли по бескрайнему лабиринту бывшего здесь когда-то огромного стихийного вещевого рынка, изредка останавливались и пытались понять, что происходит вокруг. Сирены завывали очень близко, надрывались в лае псы, но вертолеты больше не показывались.

– Быстрее, – торопил Антон, – сейчас район оцепят, и кранты. Надеюсь, что они успели проскочить.

– Я тоже надеюсь, – Илья старался ускорить шаг, он был готов бежать, но узкий проход между металлическими стенками не давал разогнаться.

Наконец, они выбрались из катакомб, оказались на крытой территории рынка – стоявшие в два ряда, вплотную друг к другу контейнеры накрывал прозрачный пластиковый купол. Винты вертолетов гремели далеко за спиной, вой сирен полицейских машин почти не доносился, но доверять обманчивому спокойствию Илья не привык. Он побежал мимо распахнутых дверей контейнеров, постоянно спотыкался о преграждавшие путь перевернутые стеллажи и стойки. Территория гигантского вещевого рынка размахом могла поспорить с пространствами промзоны, куда и рвались сейчас Илья и Антон. Они бежали почти всю ночь, остановку делали только два или три раза, чтобы перевести дух и осмотреться. За все время пути им встретилась только одна полицейская машина, да и та неслась куда-то с такой скоростью, что сидевшие в ней полицаи вряд ли заметили прижавшихся к стене дома двух человек.

Илья бежал из последних сил, он почти не видел дороги перед собой, часто поскальзывался и два раза упал. Две бессонные ночи, бесконечные гонки, два «перехода» выжали из него все. Сейчас он держался на одном упрямстве и брезгливости – смрад вокруг стоял такой, что Илье в какой-то момент показалось, что они бегут внутри канализационной трубы.

– Держись, еще немного, поднажми, – заплетающимся языком уговаривал его едва державшийся на ногах Антон, – тебе же не хочется умереть на помойке?

Аргумент был сильным – доведенный до белого каления Илья давно перестал дорожить своей жизнью, но расстаться с ней среди зловонных луж был не готов.

– Нет, конечно! – прорычал он в ответ, и только сейчас в предутренних сумерках заметил, что Антон давно расстался с бронежилетом и суконной хламидой.

– Зачем броник снял? – выдавил из себя Илья, – жить надоело?

– Наоборот, так бежать легче. Ты-то свой еще там оставил, – задыхаясь, выкрикнул Антон, и шарахнулся к в темноту к стене здания, потащил за собой Илью. По дороге мимо них пронеслась, поднимая фонтаны грязи, полицейская машина, провыла, промигала красно-синими огнями, исчезла за домами.

– По нашу душу, – проводил ее Антон, снова дернул Илью за рукав:

– Давай, двигай, светло уже. Здесь недалеко!

Спасительный забор, действительно, был уже рядом, к нему бежали по хорошо знакомой местности – мимо павильона автобусной остановки, где состоялось боевое крещение близнецов. Илья и Антон проползли под гигантской, предательски загромыхавшей створкой ворот, пробежали мимо здания проходной, остановились. Илья боролся с желанием упасть прямо здесь, но вместо этого схватил горсть мокрого снега, вытер им лицо и шею.

– Давай, давай, пришли уже, – теперь подгонять надо было Антона, он упал на колени в сугроб, хватал обеими руками и глотал снег.

– Иду, – Антон поднялся на ноги, постоял, упершись ладонями в колени несколько секунд, медленно побежал вперед.

Из-за забора неслись тоскливые жестяные звуки, духи просыпались, выползали из своих зловонных жилищ. Где-то далеко пророкотали винты вертолета, но Илье было уже все равно. Он точно знал, что здесь их не найдут, слишком велика была территория промзоны, отличные укрытия встречались на каждом шагу. К одному из них и брели сейчас полуживые после безумной гонки Илья и Антон, медленно вползали по металлической мерзко дрожащей от каждого шага лестнице на третий ярус огромного пустого цеха.

– Надеюсь, что они уже здесь, – пробормотал за спиной Ильи Антон.

– Я тоже, – повторил Илья, – очень на это надеюсь.

Первым, кого они увидели в полутемной крохотной комнатенке, был Андрей. Он тоже услышал шаги, вскочил, бестолково хлопал заспанными глазами.

– А где Макс? – хором спросили все, и Андрей неуверенно и очень тихо ответил:

– Я думал, что он с вами. Разве вы его не видели? А где… – и замолк, отшатнулся к стене, сполз по ней на пол.

– Нет, мы… – говорить дальше не было необходимости, все стало понятно без слов. Илья плюхнулся на пол у стены, закрыл глаза. Антон пытался что-то выяснить, Андрей еле слышно отвечал ему, но все это было уже ни к чему.

– Подождем, вдруг он день отсидеться где-нибудь решил, к вечеру появится, – как заклинание повторял Антон, но ему никто не отвечал. Максим не придет, и хорошо, если его застрелили, но если нет… То взбешенные духи припомнят ему все грехи – от убийства полицаев и патрульных до налета на комендатуру. «Лучше самим, чем в руки к ним попасть» – выплыли из забытья слова Романа, Илья вскинулся, замотал головой, отгоняя сон. Роман – где он, что с ним? Это тоже нужно выяснить как можно скорее, но сначала надо встать, спуститься по крутой шаткой лестнице, почти двадцать минут идти до забора… Ноги отказывались повиноваться, голова налилась горячей тяжестью, глаза слипались. Измученное тело требовало только одного – передышки, покоя, сна, пусть недолгого, но глубокого. Илья еще раз попытался вырваться из липкого омута забытья, но сдался, позволил сну утащить себя в черную глубину.

А проснулся от грохота ступеней железной лестницы – кто-то мчался по ней наверх, грохотал тяжелыми подошвами ботинок. Илья еще в полусне на всякий случай стиснул рукоять пистолета, но тут же разжал пальцы – это был Роман.

– Макс где? – выдохнул он, мгновенно оценив обстановку. Злой, похудевший, заросший, Роман был так страшен, что никто не решился ему ответить.

– Оглохли? Где он, я вас спрашиваю? – рявкнул Роман, – что случилось? – спросил он уже тише, смотрел на всех по очереди, ждал ответа.

– Не знаем, – сознался за всех Илья, – не знаем. Мы… – он не договорил, Роман перебил его:

– Сколько времени прошло? Почему вы позже вылезли, я вас всю ночь ждал? Что у тебя с часами? – он схватил поданные ему Ильей часы сестры, сверил со своими:

– Хрень какая-то. Да они то ли спешат, то ли отстают – непонятно. Что случилось, мы же их сверяли… – Роман непонимающе смотрел то на Илью, то на циферблаты, потом покрутил колесико маленьких часиков, отдал их Илье.

– Я не знаю, – снова повторил тот, – что-то случилось с ними, может, это в момент перехода, в «дверях»… Помнишь, Ольга про своего отца рассказывала? И что он, когда в «дверь» попал, на путь, который занимал обычно минут пятнадцать, потратил больше пяти часов!

– Да, точно… Ладно, об этом потом. Когда вы Макса в последний раз видели? – Роман коротко глянул на вжавшегося в стену Андрея.

– Вчера, после того, как вернулись, – начал говорить Антон, но Роман оборвал его:

– Значит, больше суток… Собирайтесь, уходим отсюда, быстро! – он поднял валявшийся на полу автомат, Антон схватил снайперскую винтовку. Илья избавился, наконец, от свиты, отбросил рваную хламиду и набивал карманы бушлата остатками продовольствия. Только Андрей продолжал неподвижно сидеть у стены он, казалось, не слышал слов Романа.

– Андрюха, пошли, – позвал его Илья, но тот не двинулся с места.

– Идите, я тут останусь. Подожду, Макс же сюда вернется, больше некуда. Вдруг, ему помощь будет нужна, а никого нет. Идите, мы вас потом найдем, – деревянным, пустым голосом ответил он.

– Прекрати, пошли скорее, – Антон попытался поднять Андрея на ноги, но тот отполз в угол, зло и даже с ненавистью проорал оттуда:

– Я никуда не пойду, понятно? Буду ждать его здесь, а вы катитесь, куда хотите! Не трогайте меня! – и полез в карман за пистолетом.

Роман стремительно и неслышно вышел из-за спины Антона, рывком поднял Андрея на ноги, сильно встряхнул, как котенка за шкирку.

– Он не придет, ясно тебе? Не придет! – последнюю фразу Роман произнес негромко, но таким жутким голосом, что у Ильи по спине побежали мурашки.

– Нет, он вернется! – попытался сопротивляться Андрей, но Роман отшвырнул его к стене, вырвал из рук пистолет.

– Прекрати истерику, дурак! Сутки прошли, сутки, понимаешь? Все уже, за это время город два раза обежать можно. Очень надеюсь, что его просто застрелили, или он сам…

– Зачем тогда уходить? Зачем? – кричал Андрей, он цеплялся за темную конуру как утопающий за соломинку, ему казалось, что если он останется здесь, то Максим вернется, живой и здоровый.

– А если нет, – не слушая его, продолжал гнуть свое Роман, – то пленнику надо продержаться сутки или двое. Потом информация от него о местоположении оставшейся группы почти полностью обесценивается. Сутки уже прошли, надо сматываться. Вы и так слишком долго тут сидели. Все, пошли, пошли, – он рывком притянул Андрея к себе, обнял, хлопнул по спине.

– Пойдем, братишка, ждать больше нечего. Тебе силы скоро понадобятся, когда найдем того, кто брата твоего… Тогда ты со сволочью этой и потолкуешь, а ее подержу, чтоб не вырвалась. Все, некогда. Бери и спрячь, – Роман отдал Андрею отобранный пистолет, подтолкнул к лестнице.

Илья пошел впереди, за ним спускался Андрей, Антон, Роман шел последним. Первые два предложенных в качестве укрытия помещения он забраковал, зато третьим остался доволен. Это оказался заставленный многоярусными стеллажами бескрайний полупустой склад, и с длинными узкими окнами под потолком. Под ними по периметру стен тянулось что-то вроде балкона с хлипкими металлическими перильцами. В дальнем углу склада почти до потолка громоздились сложенные в аккуратную стопку деревянные палеты. Но главным было не это – на склад вели сразу две двери, одна из них выходила к широкой главной дороге промзоны, вторая уводила к обледеневшей железнодорожной колее. На ней сиротливо мокли под первым весенним дождем два товарных вагона.

– Отличное местечко, – после придирчивого осмотра вынес свой вердикт Роман, – окрестности просматриваются, выходов два, дров полно. Сидите тут, ждите. Я вас сам найду. И без глупостей, – на всякий случай повторил он, посмотрел на бледного, сгорбившегося Андрея.

– Ничего, потерпи, немного осталось, – попытался ободрить его Роман, но тот отвернулся, отошел в сторону, уселся на деревянный поддон.

– Что узнали? – переключился на результаты вылазки Роман, выслушал доклад, изучил старательно нарисованный Антоном план здания.

– Как все запутано, – пробормотал он, изучая расположение комнат и попутно слушая рассказ Ильи о находке в подземелье.

– Ну, что, молодцы. Правильно, что ты духа того грохнул, чем меньше людей знает про этот ход, тем лучше. Может, дух тот вообще последним был, остальные от чумы вымерли. Если по-другому не получится, то придется под землю лезть. Надеюсь, что за это время он не обвалился, – Роман вернул изрисованный блокнот Антону, поднялся.

– Все, ребятки, пойду я. А вы сидите тут и ждите вестей. Ведите себя хорошо. – Он попытался улыбнуться, но лишь зло и устало скривился.

– Наташе привет передай. Скажи, что у нас все в порядке, – вдруг выпалил Илья.

– Ладно, передам, – в голосе Романа ему послышалась удивленная и ироничная нотка, но Илью это не смутило.

– Не забудь, – настаивал он, – скажи обязательно.

– Да не забуду, вот привязался. Все пока. – Роман вышел в ведущую к железной дороге дверь, звуки его шагов пропали в весенней капели.

– Пока, – еле слышно отозвался Андрей, он улегся на деревянном поддоне, отвернулся от всех, свернулся клубком. Илья хотел подойти к нему, но его остановил Антон:

– Не надо, – шепотом сказал он, – пусть спит, завтра поговорим.

Илья кивнул в ответ, примостился у одного из стеллажей, закрыл глаза. На металлическую крышу тяжело и гулко падали капли дождя, за спиной что-то негромко скрипело и потрескивало. «Очень надеюсь, что его просто застрелили» – навязчиво заезженной пластинкой крутилась в голове Ильи одна и та же мысль. Никогда в жизни он даже в страшном сне не мог себе представить, что так отчаянно и искренне будет желать своему другу смерти.

Следующие два дня прошли как в тумане – не происходило ничего. День сменялся ночью, между небом и землей висела серая сырая муть то ли из дождя, то ли из снега. Люди почти не разговаривали между собой, перебрасывались ничего не значащими фразами, ели, спали. Андрей как забился в свой угол, так и продолжал отсиживаться там, отказывался от еды, и, не сговариваясь, Илья и Антон старались не оставлять его одного. На вторые сутки еда почти закончилась, но о том, чтобы выйти на ее поиски за территорию завода, нечего было и думать. Вертолеты кружили над промзоной как стервятники над трупом, грохот лопастей стал привычным фоном серой обыденности. На третье утро Илья посовещался с Антоном, и решил ночью идти в нейтралку искать Романа.

– Да, надо что-то делать, невозможно вот так сидеть и ждать неизвестно чего, – шепотом согласился с Ильей Антон, – может, он и правда что-нибудь узнал, да и есть уже нечего.

Этот аргумент стал решающим, утром по-братски поделили на троих предпоследнюю банку тушенки. Илья по шаткой дребезжащей лестнице поднялся на балкончик под окнами, прошелся вдоль длинного окна, вглядываясь в туман. Снова над крышей пролетели вертолеты, но Илья даже не смог рассмотреть их в густой низкой облачности. Но тут же к грохоту винтов добавился рев двигателей, издалека донесся тяжелый металлический грохот, послышался вой сирен.

– Что там? – крикнули одновременно Андрей и Антон, бросились к Илье. Но тот напрасно вглядывался в серый морок, он не видел даже стен ближайшего к складу здания.

– Не видно! – прокричал Илья, побежал вниз, к ведущей на дорогу двери. Он осторожно приоткрыл створку, выглянул из-за нее, Андрей и Антон уже бежали к нему.

– Стойте! – крикнул им Илья, – стойте там! – ему удалось высмотреть в тумане силуэты нескольких внедорожников, мутную мглу расцветили красно-синие всполохи мигалок полицейских машин. Но колонна машин проследовала мимо, растворилась в густой дымке, доносился только вой сирен и автомобильные гудки.

– Я посмотрю, ждите здесь! – Илья рванул к противоположной двери, остановился на мгновение и зачем-то схватил стоявшую у стены снайперскую винтовку. Он выскочил под дождь к мокрым рельсам, побежал параллельно дороге, прислушиваясь к быстро таявшим в тумане звукам. Но первое, что он услышал, были крики – Андрей бежал следом за Ильей, его догонял Антон. Илья обернулся, но сделать уже ничего было нельзя – Андрей мчался вперед, почти ничего не видя перед собой, в руке у него был зажат пистолет.

– Стой! – Илья едва успел перехватить Андрея, схватил его за рукав, остановил, к ним подбежал Антон.

– Макс у них, я знаю, – Андрей смотрел прямо перед собой невидящим жутким взглядом и все рвался бежать.

– Погоди, давай сначала посмотрим, – попытался уговорить его Илья, но тот не слушал.

– Все пойдем, вместе, – Антон схватил Андрея под руку, – вот так, теперь погнали.

Илья бежал впереди, тащить тяжелую громоздкую снайперку было неудобно, но снять с нее прицел он не успел. По звукам сирен Илья пытался определить направление, в котором ушла колонна, бежал следом.

– К «муравейнику» едут! – прокричал Антон, и в самом деле – они приближались к бывшей заводской конторе. Туман снова окрасился красным, потом синим цветом, Илья сбавил шаг, закрутил головой, высматривая удобную для наблюдения точку. И заметил на мокрой стене пятиэтажного здания пожарную лестницу.

– Наверх! – Илья полез первым, следом за ним быстро поднимались Андрей и Антон. Оказавшись на крыше, Илья побежал почти к ее краю, остановился, лег на расколотый шифер, прополз немного вперед. Позиция была отличной – «муравейник» оказался как на ладони, только входная дверь располагалась с другой стороны. Домишко оцепили полицаи, за их спинами ревел двигатель БТРа. И три «украшенных» собачьими головам внедорожника – Илья отлично видел их в оптический прицел. Туман куда-то подевался, картинка была четкой и яркой – двое патрульных разговаривали с третьим, сидевшим в машине. Наконец, он тоже выбрался наружу, проорал что-то нечленораздельное, неторопливо направился к одной из полицейских машин. Ее задняя дверь открылась, и кого-то вытолкнули на снег. Человек лежал неподвижно, Илья до судорог в пальцах вцепился в ледяной ствол винтовки.

– Это Макс, – тихим неживым голосом произнес за его спиной Андрей, – это он. Я сейчас! – заорал он во весь голос. Илья вздрогнул, картинка в прицеле тоже дрогнула и сместилась.

Андрей вскочил на ноги, бросился назад, к пожарной лестнице.

– Держи его! – крикнул Антону Илья, но тот уже бежал следом за Андреем, догнал его, попытался остановить.

– Отвали от меня, катись к черту! – закричал Андрей, попытался вырваться, но Антон успел подставить ему подножку. Андрей упал, Антон грохнулся рядом, обхватил его за плечи, зажал ему ладонью рот.

– Не надо, так ты ему не поможешь, – услышал Илья, и заставил себя вновь посмотреть в прицел. Максим стоял на коленях, руки его были то ли связаны, то ли скованы за спиной. Патрульный одной рукой держал его за волосы, не давая упасть, второй рукой приставил к горлу парня нож. Илья до хруста сжал зубы, смотрел в прицел на разбитое лицо Максима, его заляпанную бурыми пятнами футболку, на перекошенного от злобы патрульного. Тот что-то выкрикивал, обращаясь к пустому безмолвному строению, губы Максима еле заметно дрожали. Что-то яростно и коротко прокричал Андрей, но быстро замолк, Илья очнулся от звука его голоса. «Давай» – шепнул кто-то, и только сейчас Илья вспомнил, что они так и не опробовали трофей, он понятия не имел, что делать и как обращаться с таким оружием. «Ничего страшного, у тебя все получится» – Илья навел перекрестье прицела на голову орущего патрульного, сместил центр чуть пониже, к переносице, надавил на спусковой крючок. Винтовка дрогнула, прыгнула в руках, но Илья удержал ее, приник к окуляру. Патрульный медленно оседал на снег позади Максима, выпустил его волосы, нож выпал из разжавшихся пальцев. «Отлично, не останавливайся» – эти слова были лишними. Илья прижал приклад к плечу, прицелился. Второй и третий патрульные умерли, не успев понять что происходит. Крик снизу на мгновение оглушил Илью, полицаи в панике бежали кто к БТРу, кто к машинам, кто прятались за них, но еще трое остались там, где их достала пуля. Максим лежал на снегу, он пытался что-то кричать, но разбитые губы слушались плохо, и к нему, пригибаясь, бежали два полицая. Илья пристрелил их, снова перевел прицел на Максима. Он попытался сесть, но снова упал, лицо его перекосилось от боли. Еще один полицай попытался подобраться к Максиму, но с простреленной головой рухнул на труп сослуживца. «Последний» – менторским тоном произнес кто-то, Илья не мог отвести глаз от Максима, тот уже лежал на спине и снова попытался что-то крикнуть. Он повернул голову, Илья снова увидел в перекрестье прицела его лицо. Полицаи осмелели, емкость магазина СВД была им хорошо известна, и к Максиму одновременно подбирались сразу три человека. «За тебя все сделает пуля» – Илья услышал слова Романа так отчетливо, словно тот был рядом. Максим уже не кричал, он лежал неподвижно, закрыв глаза. Полицаи были уже близко, тогда Илья зажмурился и нажал на спусковой крючок. Приклад тяжело ударил в плечо, снизу заорали, начали стрелять во все стороны. Илья быстро посмотрел в прицел – Максима окружили полицаи, кто-то толкнул его ногой, голова парня безвольно дернулась, повернулась, и Илья увидел, что волосы на затылке Максима залиты кровью. «Все» – Илье показалось, что его ударили в висок, он разжал сведенные судорогой пальцы, бросил винтовку, пополз назад.

– Быстро, уходим, – прохрипел он, попробовал подняться на ноги, но не смог, грохнулся на обледеневшую крышу.

– Давайте, давайте, – Антон тащил за собой их обоих, полупарализованного от горя Андрея и обессилившего Илью.

«Не свалиться бы» – думал он, сползая по обледеневшим ступеням с крыши пятиэтажного дома. Илья знал, что если сейчас он упадет, то смерть его будет долгой – орда полицаев отыграется на нем за все и всех. Илья цеплялся за ледяные перила, лестница жутко скрипела и раскачивалась от каждого шага, крепления почти на половину вылетали из пазов в стене.

– Иди, иди, – подталкивал Илью Антон, он тащил за собой Андрея, и единственный из всех троих сохранял остатки присутствия духа. – Туда, – крикнул он, когда все благополучно добрались до земли, и Илья пошел, куда глаза глядят – ему было все равно.

– Дурак, куда ты? – Антон схватил его за ворот бушлата, дернул так, что затрещала плотная ткань, – приди уже в себя, сматываться надо!

Он сгреб горсть мокрого снега, швырнул Илье в лицо. Тот очнулся, осмотрелся и побежал прочь от криков и воя сирен сквозь вновь появившийся туман к обледеневшим рельсам. Андрей еле переставлял ноги, норовил упасть, Антон почти тащил его на себе. Илья остановился рядом с мокрым товарным вагоном, прислушался. Но все было тихо – ни рокота вертолетных винтов, ни воя сирен полицейских машин, ни криков – оккупанты отступили с неподконтрольной им территории. И отступление их было временным – скоро враги обязательно нанесут новый удар, и его надо встретить во всеоружии.

– Винтовку там бросил? – шепотом спросил Антон после того, как они оказались в безопасном месте.

– Да, – кивнул Илья, – она нам больше не понадобится.

– Кто знает, – Антон посмотрел на Андрея. Тот сидел в своем углу, сжался в комок, уткнулся лбом в колени.

– Придется спать по очереди, – Антон еле заметно мотнул головой в его сторону, – мало ли чего.

– Давай, – согласился с ним Илья, – кто первый?

– А Роман? – напомнил ему Антон, но Илья чувствовал, что не в силах сделать и шага. Он просто не дойдет до нейтралки, свалится где-нибудь на пол пути и станет легкой добычей полицаев.

– Завтра, – прошептал Илья, – завтра схожу, а ты с ним останешься.

– Не надо меня караулить, – глухо, ни на кого не глядя, сказал вдруг Андрей, – я еще не совсем дурак. – Он очень мучился перед… – и не договорил.

– Нет, – ответил Илья, – нет, все произошло очень быстро…

– Это хорошо, – еле слышно произнес Андрей, и все надолго замолчали.

– Спи, – минут через десять прошептал Антон, – я послежу пока.

Но Илья не слышал его слов, он давно уже провалился в плотное и жгучее, как раскаленный песок, забытье.

К нейтралке Илья пошел поздно вечером, долго всматривался в темноту, в ночное небо, ждал, пока улетят подальше вертолеты. Потом бежал, прячась от исследующих территорию промзоны мощных прожекторов, искал тропу к проему между бетонными плитами забора. Антон все же остался с Андреем, тот слишком тихо и послушно вел себя, не перечил, и у Ильи появились веские основания считать, что Андрей что-то задумал. Объяснять ему что-либо было бесполезно – он молча слушал, соглашался, но думал о своем. Илья устал взывать к его рассудку, и они с Антоном присматривали за Андреем по очереди. Илья отлично понимал состояние только что потерявшего родного брата парня. И сейчас Илье казалось очень важным не дать Андрею наделать непоправимых глупостей, а еще нужнее был совет или помощь Романа.

 

Глава 8

Привычно тихая и пустая нейтралка встретила Илью дождем и ледяным порывистым ветром. Сквозь рваные тучи проглядывала растущая луна, до двадцать первого марта оставалась неделя. «Скоро, уже скоро» – в который раз повторил Илья, и в очередной раз подумал о том, что плана действий у них до сих пор нет. Но ничего, сейчас они все обсудят с Романом, должен же он прийти на встречу. Но может случиться и так, что после последних событий ему будет трудно выбраться поговорить, но в любом случае он найдет способ дать о себе знать. Илья вошел в темный подъезд, постоял на пороге. В уцелевшие стекла бил дождь со снегом, и сквозь хлесткие звуки ударов Илья услышал тихий шорох. Кто-то ждал его в будке консьержки, и это был не Роман. Илья вытащил пистолет, сделал несколько шагов, замер на месте, потом осторожно приоткрыл дверцу.

– Илья? Наконец-то, я третий день вас жду! – Наташа вскочила с груды старых газет, бросилась, было, к Илье, но тут же отступила назад.

– А где Роман? – глупо спросил Илья.

– Я не знаю. Он домой не приходит, уже несколько дней. Ушел на службу утром, и все, мы его больше не видели. Я не знаю, что делать, мамка плачет, соседи от нас шарахаются. Илья, что случилось? – она почти кричала из темноты, ждала ответа, но Илья не знал, что ей сказать.

– Давно ушел? – только и сказал он, шагнул к Наташе, но налетел на стул, остановился.

– Три дня прошло, – тихо ответила она, сползла по стене на пол, всхлипнула, но быстро справилась с собой.

– И вам ничего не сказали? Не приходил никто? – задавал ненужные вопросы Илья только для того, чтобы говорить хоть что-то. Тишина сейчас была бы просто невыносима.

– Нет, нет, – быстро отвечала Наташа, – никто, ничего. Из дома выйти боимся, я только по ночам сюда прихожу, а вас нет, Ромки нет. Мне так страшно! – шептала она из темноты, и Илья подошел к ней, сел рядом.

Все замыслы и планы летели к чертям, Романа и Максима нет, что делать дальше – неизвестно. Еды нет, патронов тоже почти не осталось. До весеннего равноденствия осталась неделя и помощи ждать неоткуда.

– Донес кто-то, – зло и горько прошептала Наташа, – это точно. Знать бы, кто…

– Выясним, – пообещал Илья. На первое место сейчас неожиданно вышла другая задача, и от правильности ее решения зависела жизнь множества людей. Кто мог донести? Роман так и не успел узнать имя предателя, обрекшего на смерть Владимира Николаевича, и сам стал жертвой. А в том, что все было именно так, Илья не сомневался. Первым делом нужно найти крысу и уничтожить ее, все остальное подождет.

– Ты сама как думаешь? На кого? – спросил девушку Илья, и та неожиданно быстро ответила:

– Врач этот, Захаров. Больше некому. Он, сволочь, все про нас знал, Ромка ему доверял.

– Нет, это не он. – Илья сразу вспомнил тот далекий день, вернее, ночь, когда Роман вернул его и Антона с пол пути к дому кардиолога. – Помнишь, мы тогда подумали на того, кто на площадке курил, в ту ночь, когда мы с Антохой духов на пустыре убили?

– Да, – отозвалась из темноты каким-то нехорошим, неживым голосом. Наташа, – помню, конечно. Это он и был, я уверена…

– Нет, мы тогда ошиблись. Роман сказал, что он курить давно бросил, ты просто не знала… – начал говорить Илья, но осекся.

– Кто бросил – он? – почти закричала Наташа, – да ничего подобного! Ромка сам об этом ничего не знал! Они поспорили, не знаю на что, еще до войны. У Ромки после контузии голова постоянно болела, он обезболивающие горстями ел и курил по две пачки в день. Мать и ругалась, и плакала – ничего не помогало. Тогда она с Алексеем Семеновичем поговорила, тот ему чего-то такое посоветовал, таблетки нормальные принес. Ромке полегчало, а тот ему еще и страшилок разных порассказал о вреде курения, и пожаловался, что сам все никак бросить не может. Вот они и решили, на пари… – Наташа зло всхлипнула, вытерла рукавом глаза, и снова заплакала. Слезы текли по щекам, а она говорила и говорила, не замечая их:

– Ромка две недели злой ходил, как шакал, сам так сказал, но держался. Только ночью пару раз дымил, я видела. Но смог, бросил. А тот, кардиолог, наврал ему, а сам и на балконе, чтоб никто не видел, и на лестничной площадке, когда Ромки дома не было, каждый день смолил. И сейчас продолжает, где только сигареты берет, сволочь, их не найти нигде, по карточкам тоже не дают.

– И сейчас? – очень тихо переспросил Илья, – где берет… Кажется, я знаю, где.

– Это точно он. – Наташа вдруг успокоилась, сжалась в комок и смотрела в стену перед собой, – больше некому. И Владимира Николаевича тогда, и Ромку… Илья, что мне делать? – она рывком повернулась, смотрела, не мигая, прямо ему в глаза. Слезы снова потекли по ее щекам, но выражение лица девушки не изменилось. И от этого Илье стало страшно, он впервые за долгое время испугался по-настоящему. И был готов на все, чтобы Наташа хотя бы всхлипнула, опустила голову или основательно разрыдалась. Но нет – она сидела напротив неподвижно, как неживая, смотрела в упор и не отводила взгляд.

– Ничего, – прошептал Илья, – ничего, я все сам сделаю, сам. Сегодня.

Он осторожно привлек Наташу к себе, обнял, и почувствовал, что она дрожит – от холода, страха или отчаяния. Ее плечи вздрагивали, но девушка не двигалась, и Илье показалось, что он обнимает восковую куклу.

– Все наладится, все пройдет, – тихо говорил он первые пришедшие в голову глупости, осторожно гладил Наташу по волосам. Оба прекрасно знали, что ничего уже не наладится. Максима и Романа нет, продавшая его тварь жирует на подачки оккупантов, и до дня весеннего равноденствия осталась всего неделя.

– Подожди, все вернется, все будет, как раньше. Время потечет по своему пути, а мы вернемся назад…

– Я знаю, – прошептала девушка, – я подслушивала вас тогда, в новогоднюю ночь. Мы встретимся? Там, в прошлом? Довоенном? – она отстранилась, посмотрела на Илью, смешно захлопала мокрыми ресницами.

– Обязательно, – Илья улыбнулся ей, – обязательно. И ты, и я, и Роман. Максим, Антоха, Андрей – встретимся, и не раз.

– А мы узнаем друг друга? – она вытерла кончиками тонких пальцев глаза, на щеках остались мокрые полоски.

– Узнаем, – Илья снова привлек Наташу к себе, осторожно коснулся губами ее мокрой от слез щеки, теплых губ. – Я тебя узнаю, обещаю…

– И я тебя, – прошептала она, – я тебя тоже узнаю…

Время остановилось, свернулось в клубок и легло у ног как большой пушистый кот. В стекло стучали капли дождя, завывал ветер, но все это было очень далеко, Илье казалось, что от непогоды и войны их отделяют не тонкие стены дома, а многие километры расстояний. Или века, толща времен, о которой говорила Ольга, как об обмелевшем море, выпустившая из своих глубин чудовищ, еще не успевших стать людьми. Хрупкая тишина и покой в любую секунду могли исчезнуть, утонуть в звуках выстрелов или криках, Илья цеплялся за каждую секунду стремительно истекавших драгоценных мгновений, впитывал в себя, боялся растерять. Где-то очень далеко провыла сирена полицейской машины, и этот звук вырвал Илью из забытья, напомнил, что нужно торопиться. Но он не мог двинуться с места, боялся шелохнуться, потревожить сидевшую рядом Наташу. Но она все поняла, легко вскочила на ноги. Девушка посмотрела в окно, накинула на голову капюшон куртки.

– Надо идти, мамка волнуется. Она одна оставаться долго не может, плачет постоянно.

Потом вытащила из кармана сложенный листок бумаги, подала его Илье.

– Вот, возьми. Здесь мой телефон, и Ромкин. Позвони мне, ладно? Когда все закончится…

Илья молча кивнул, сжал записку в кулаке. Наташа улыбнулась, сделала шаг назад, потом еще.

– Пока, – так просто и беззаботно попрощалась она, будто они расставились ненадолго, чтобы снова встретиться завтра и пойти в кино. Или в парк кататься на роликах.

– Пока, – смог, наконец, сказать, Илья вышел вслед за ней, вдохнул сырой мартовский воздух, долго смотрел девушке вслед. Потом вернулся в подъезд, засек время по маленьким часам. Пять минут, семь, десять. Все, можно идти, с собой у него нож и пистолет, этого достаточно. Даже если вернуться назад не получится, на засевшую в норе крысу патронов хватит. «А дальше как карта ляжет» – вспомнил он слова Романа и побежал через дождь и туман к дорожке через пустырь, остановился. И ни огонька, ни звука вокруг – дома словно вымерли, люди и духи не выходили в этот глухой час из укрытий, ждали рассвета. «На демонов это правило не распространяется» – Илья помчался к знакомому подъезду, прыгая через ступеньку, взлетел на пятый этаж. Он замер перед нужной дверью, прислушался, оглянулся назад. Все тихо, огромный дом спал или замер в ожидании развязки. Илья бесцеремонно грохнул рукоятью пистолета в дверь:

– Открывай, полиция! – проорал он в ответ на робкий вопрос, вломился в квартиру, захлопнул дверь. И сразу понял, что попал в цель – Захаров Алексей Семенович кретином не был, он сразу понял, кто и зачем пожаловал к нему в неурочный час.

– Меня заставили, – только и сказал он, пряча мелкие тусклые глазенки, и глядя на наведенный на него пистолет, – я не хотел. Поймите меня, я не думал, что их убьют, я только сказал, что видел двоих, они зашли в его квартиру. А потом меня опознал торговец, у которого я купил эти тряпки, показал монету… Что мне было делать? – умоляюще шептал вжавшийся в стену кардиолог, От звуков голоса врача Илью едва не стошнило – ему почему-то казалось, что он снова слышит, как гудит над разложившейся коровьей тушей рой жирных мух.

– Макса тоже заставляли, – негромко произнес Илья, – и Романа. И Владимира Николаевича…

Услышав эти слова, взвизгнула, было, открывшая ему дверь необъятная бесформенная баба – жена кардиолога, но Илья приставил дуло пистолета к ее лбу, и баба заткнулась, поскуливала только. Алексей Семенович воспользовался заминкой, рванулся вперед, попытался вырвать пистолет из рук Ильи, но получил рукоятью по переносице. Кардиолог шарахнулся к стене, закрыл руками окровавленное лицо. Илья коротко глянул на него, переключился на тетку. Время уходило стремительно, до рассвета оставалось совсем немного, а рисковать Илья не мог. Он снова приставил пистолет ко лбу стонущей от страха бабы, нажал на спусковой крючок и отшатнулся назад. Жена кардиолога свалилась на пол, врезалась простреленной головой в угол шкафа и замерла. Илья убрал пистолет, переступил через труп женщины, и за волосы поволок врача в комнату. Тот тихо выл, пытался сопротивляться, размахивал окровавленными руками.

«Взять жизнь вблизи, чувствуя весь процесс» – кажется, именно эти слова произнес тогда, в прошлой жизни Роман, показывая им, щенкам, как нужно обращаться с оружием. Он что-то еще говорил про барьер, который нужно преодолеть, но Илья не видел ничего, что могло бы помешать ему осуществить задуманное. Илья вытащил нож, и кардиолог снова попытался спасти свою шкуру, закрыл горло руками, попытался вырваться.

– С волками жить – по-волчьи выть, – как молитву повторил Илья, ударил кардиолога затылком об пол, тот прекратил сопротивляться, но сознание не потерял. Илья быстро посмотрел в окно – небо стремительно серело, рассвет был близко. Еще немного, и над городом расплывутся тяжелые металлические звуки. Илья глубоко вдохнул, сжал в ладони рукоять ножа и одним резким сильным движением перерезал врачу горло. И без ненужных чувств и эмоций с хладнокровием профессионального убийцы ждал, когда закончится агония. Все, дело сделано, нужно уходить. Илья прокрался в коридор, выбрался на лестничную площадку, и побежал вниз. Ему было все равно – любого встреченного им на пути Илья сейчас мог убить голыми руками. Выстрел наверняка, слышали все, а кто-то, возможно, заметил и Илью. Но это уже было неважно. Дорога сама стелилась под ноги, Илья не заметил, как проскочил нейтралку, перемахнул через забор, промчался по территории завода. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя – мир снова исчез, сузился, исчезли звуки и краски. И только оказавшись, наконец, в помещении склада, Илья пришел в себя.

– Ты что так долго? – прошипел Антон, – мы тебя всю ночь ждали…

Илья не ответил, сел рядом с Андреем, положил ему руку на плечо.

– Я нашел его, – тихо сказал он, – это был врач, кардиолог. И убил.

Андрей перевернулся, сел рывком, посмотрел на Илью больными пустыми глазами:

– Почему ты нам не сказал? – почти злобно выкрикнул он.

– Извини, так получилось, я не мог ждать. Он точно сдох, не сомневайтесь. И за всех ответил – за Владимира Николаевича, Максима и Романа.

– Что? – Антон вскочил на ноги, – что ты сказал? Романа?

– Да, Наташа сказала, что он со службы не вернулся, три дня прошло. Нам неделю только продержаться осталось, а дальше… – Илья смотрел в стену перед собой.

– Как карта ляжет, – глухо проговорил Андрей, – еще целая неделя…

Все замолчали, Илья сел у костра, расшевелил тлеющие угли щепкой от расколотой на дрова палеты, кинул в огонь. Пламя жадно лизнуло сухое дерево, щепка жалобно треснула.

– Всего неделя, – шепотом возразил Илья, – одна неделя. А мы не готовы.

– Чего готовиться-то? Пройдем, как тогда, только ночью, найдем этот ход, пролезем, – предложил план действий Антон, но Илья только мотал головой в ответ на каждое слово.

– Нет, нет, ничего не выйдет.

– Да почему? Объясни! – озверел Антон, – почему не выйдет?

– А ты уверен, что тебя отсюда выпустят? Я бы на их месте, – Илья показал рукой себе за спину, – постарался уничтожить нас здесь, вернее, похоронить. Странно, что мне так легко удалось пройти, что нет оцепления… Даже если мы отсюда выбраться сможем, то в городе нас наверняка догонят. От вертолетов не уйдешь. – Он замолчал, безмолвствовал и Антон – возразить ему было нечего.

– Можно доехать, как тогда, – тихо произнес из своего угла Андрей, – попытаться захватить машину, грохнуть полицаев, и доехать. А там пусть ищут… Пока сообразят, мы уже в доме будем. Если ход уцелел.

– Так и сделаем, – Илья улыбнулся в темноту перед собой, – вот ты нас и отвезешь.

– Отвезу, – быстро согласился Андрей, – с ветерком прокатимся.

О наступлении утра возвестили звуки ударов рынды, но их почти сразу заглушил грохот вертолетных винтов, и Илья заснул под уже ставшую привычной карусель. Полицаи старательно обыскивали огромную территорию промзоны, вертолеты рыскали над головой днем и ночью. Из помещения склада люди старались лишний раз не выходить, наблюдали через окна за перемещениями боевых машин.

– А по земле сунуться боятся, – злорадно прокомментировал Антон действия полицаев, – знают, что пуля в башку прилететь может.

– Пока боятся, скоро осмелеют. Это только… – Илья не успел договорить, строение мотнуло так, будто оно было выстроено из картона. Ударная волна прокатилась дальше, где-то зазвенело разбившееся стекло.

– Это еще что? – Антон и Илья слетели вниз по лестнице, выбежали на улицу. Андрей выскочил вслед за ними, все долго стояли под дождем, осматривались, прислушивались.

– Взорвалось что-то, и очень близко. Газ, наверное, – предположил Антон.

– Вряд ли. – Илья знал, что почти вся инфраструктура города приказала долго жить еще в начале зимы, взрывы газа им доводилось слышать и раньше, видеть его последствия. Нет, здесь было что-то другое. Рвануло очень близко, волна пришла с той стороны, где находились дома людей. И тут же заскребло в груди, заныло от нехорошего предчувствия, подняло голову давно забытое чувство отчаяния и гнетущей тоски.

– Надо посмотреть. – Илья, не дожидаясь остальных, побежал к знакомой тропе, Андрей и Антон помчались следом.

– Без нас не пойдешь, – крикнул Антон, – мы с тобой.

Возражать Илья не стал, пробрался сквозь щель между плитами, побежал к нейтралке. Но успел вовремя остановиться у гаражей, отпрянул назад. Пустые дома заселили новые жители, толпы духов, как стаи вонючих клопов, сновали во дворе, орали из окон и с балконов, двор уже был завален мусором. Илья вдохнул полный гнили и жирной гари воздух, и зажал нос, борясь с тошнотой.

– Все, приплыли, – прошептал Антон, – здесь теперь не пройти.

– Вон там пролезть можно, – Андрей указал на густые заросли кустарника, тянувшиеся вдоль бетонного забора.

– Пошли, – Илья побежал вслед за Андреем, и часто оглядывался на бегу. Многие стекла в домах были выбиты, но Илья хорошо помнил, что это были два или три окна на первых этажах, там, где похозяйничали мародеры. Но сейчас дома выглядели так, словно их обстреляли – стекла отсутствовали во всех окнах. Значит, взрыв был близко, но духам было наплевать на это, их существованию ничего не угрожало.

Илья пробирался следом за Андреем по глубоким рыхлым сугробам, цеплялся за тонкие ветки кустарника, старясь не свалиться в овраг. Слева за пустырем поднимались трубы котельной, впереди показались башни многоэтажек. Но хорошо знакомый пейзаж был неполон, в нем не доставало одной важной детали, и Илья никак не мог понять какой именно. Они подобрались к территории людей очень близко, нейтралка давно осталась за спиной. А вместо огромного шестиподъездного дома, на том месте, где он возвышался еще вчера, лежали груды бесформенных бетонных обломков. Рядом бродили люди, ветер доносил отзвуки криков и плача. Над руинами еще клубилась пыль, не желала оседать на завалы, висела легким облачком, дрожала под порывами ветра. Дома, где жила Наташа, больше не существовало, его уничтожили оккупанты, отомстили за смерть своего информатора, за убийство патрульных и полицаев. И жизнь каждого из них духи оценили слишком дорого, цена оказалась очень высока. Илья смотрел на груды бетона, накрывшие огромную братскую могилу, и ему казалось, что из-под обломков доносятся стоны и крики. Какой-то человек попытался подойти к развалинам, но тут же отбежал назад, упал, и до Ильи донесся звук выстрела. Он только сейчас заметил, что вокруг руин стоит оцепление, и полицаи стреляют в любого, рискнувшего подойти близко. Илья хватался за голые мокрые ветки, пытался удержаться на скользком обрыве, но ноги не слушались, и он медленно сползал по склону оврага.

– Пошли, – Антон потащил Илью за собой, подталкивал медленно бредущего впереди Андрея, – пошли отсюда, скорее.

Илья попытался идти следом, но сорвался, скатился по склону вниз, упал ничком в жесткий подтаявший сугроб. Мир исчез, Илья не чувствовал ни холода, ни боли, он хотел утонуть в этом сугробе, как в болоте, чтобы больше никогда не поднимать голову и не видеть того, что осталось от дома, где жили дорогие ему люди. Но сверху уже бежали Антон и Андрей, они потащили Илью вверх по склону, что-то говорили, кричали. Оглохший и ослепший от горя и боли Илья пытался подняться на ноги, но постоянно падал. Наконец, его подхватили под руки, втащили наверх, к бетонной плите забора.

– Потом, все потом, – сквозь зубы приговаривал Антон, и он был прав. Сейчас надо отступить, скрыться, силы врага слишком велики, и нельзя позволить себе так глупо и бессмысленно погибнуть. Илья заставил себя сделать шаг вперед, потом еще один, и быстро пошел следом за Андреем через густые заросли. Нейтралку миновали благополучно, их никто не заметил, духи активно осваивали новое жизненное пространство и по сторонам не смотрели.

– Три дня, только три дня, – без конца шепотом повторял Андрей, когда они уже вернулись в укрытие.

Илья не слушал его, смотрел на обрывок вырванного из школьной тетради листа в клетку. На нем острым неровным почерком были написаны два ряда цифр. Напротив первого Илья разобрал имя «Наташа», рядом со вторым – «Ромка».

– Это что? – Антон посмотрел в листок, вдруг спохватился, полез в нагрудный карман. Вытащил огрызок карандаша, вырвал из блокнота листок и принялся что-то быстро писать.

– Вот, возьми, – он протянул бумагу Илье, – это мой телефон. Созвонимся, – криво улыбнулся Антон, хотел спрятать карандаш, но Андрей попросил его:

– Погоди, дай-ка мне. – Он забрал у Ильи листок, дописал еще две строки.

– Это мой, – показал он на первую, – а это – Макса.

Илья сложил листки с номерами телефонов, убрал в карман.

– Ничего не получится. – От этих слов Антона у Ильи задрожали руки, – она исчезнет. Если все произойдет так, как сказала Ольга, то записки останутся здесь, а ты вернешься назад и все забудешь. Их не будет в твоем прошлом, вернее, их некому будет написать. Жаль, – Антон умолк, Андрей беспомощно смотрел то на него:

– Можно попробовать спрятать их куда-нибудь, и придти за ними, потом, когда… – но запутался в словах, умолк.

– Можно, – Илья снова вытащил листки, пытался запомнить последовательности цифр, но скоро бросил эту затею. Нет, Антон прав, ничего не выйдет. Но должен же быть выход, наверняка есть способ как-то сохранить единственную возможность найти друг друга потом, после того, когда закончится этот ад.

– Знать бы, как далеко нас откинет назад, – Илья заметался между стеллажей, – на год, на два?

– Какая разница? А вдруг ты снова станешь грудным младенцем? – усмехнулся Антон.

– Нет, нет, – Илья не хотел даже думать о подобном исходе. Все, что угодно, только не это…

Он хотел возразить, придумал отличный аргумент, уже открыл рот, чтобы поспорить, но над крышей снова с грохотом пролетел вертолет. Илья решил переждать, посмотрел вверх, и тут здание шатнуло так, что попадали стеллажи, лопнули окна, и шаткие металлические лесенки со звоном свалились на пол. Поднявшиеся над землей столбы огня осветили помещение склада, грохот разрыва оглушил всех. Илья вскочил на ноги, схватил автомат, осмотрелся. Но Антон, как всегда, соображал быстрее:

– Бежим! – проорал он, рванул к выходящей на рельсы двери, первым выскочил под открытое небо. Илья и Андрей бросились за ним, пролезли под вагоном, отбежали под его прикрытием в сторону. И вовремя – в крышу склада с воем врезалась ракета, Илья успел зажать уши, когда от взрыва под ногами дрогнула земля, а из дыры вырвалось пламя. Гул вертолетных винтов был не слышен среди разрывов, огненные фонтаны били со всех сторон, ракеты методично уничтожали территорию промзоны.

– Туда! – орал Андрей, – туда, быстрее! – он потащил Антона и Илью за собой мимо цистерн и платформ, пролез под одной из них. Илья не отставал, на бегу озирался по сторонам, торопил чуть замешкавшегося Антона. Ночь стала днем, ревущее пламя подступало сразу с трех сторон, здания цехов и другие постройки рушились, как игрушечные домики. Андрей мчался на противоположный край заводской территории, туда, где было множество удобных выходов в город – спастись от огня сейчас можно было только там. Сюда вертолеты еще не добрались, они старательно утюжили ракетами близлежащие территории, подбирались к окраинам. Илья бежал за Андреем вдоль забора, Антон мчался следом. Они благополучно проскочили опасный открытый участок у пожарного пруда, добрались до заводской котельной. Илья обернулся – позади был только огонь, на его фоне вырисовывались силуэты разрушенных зданий и множество завалов. Вертолеты отошли назад и в сторону, готовились зайти на второй круг. Нужно было воспользоваться этой передышкой, Антон побежал к забору, взобрался на груду шпал рядом, подтянулся, попытался влезть на плиту. С той стороны грохнули выстрелы, кто-то заорал, Антон вскрикнул и упал назад, Илья и Андрей едва успели подхватить его.

– Что, накаркал? Там полицаи, – Антон едва мог говорить, он прижимал ладонь к груди, сквозь пальцы сочилась кровь. Илья уложил его на спину, но Антон закашлялся и попытался сесть. Он тяжело дышал, его куртка быстро пропитывалась кровью, а вертолеты подошли уже совсем близко, от первого разрыва вздрогнула земля. Илья лихорадочно осматривался по сторонам, но кроме здания котельной и огромных баков рядом с ней ничего не видел, укрыться от бомбежки было негде. Андрей бросился к двери, рванул ее, раз, другой, но бесполезно. Тогда он подбежал к окну, разнес ударами приклада толстое стекло, расшвырял осколки.

– Давай туда, – Илья подтащил Антона к разбитому окну, Андрей уже запрыгнул внутрь, помог Илье втащить Антона внутрь, усадить его у стены. Рядом рвануло, остатки стекла вывалились из рамы, усыпали пол и узкий подоконник. Поднявшееся за окном пламя осветило бледное, враз осунувшееся лицо Антона, он скривился от боли, попытался что-то сказать, но не смог.

– Антоха, ты меня слышишь? – Илья стоял перед ним на коленях, поддерживал, не давая упасть на пол, – отвечай, не молчи!

Последние слова он проорал во все горло, но они утонули в грохоте нового разрыва. Здание закачалось, но устояло, только зазвенело что-то наверху, на головы людям посыпалась то ли пыль, то ли побелка.

– Слышу, конечно, – еле ворочая языком, произнес Антон, и открыл глаза. – Ты у нас прямо ясновидящий, просил оцепление – получи. – И снова закашлялся.

Илье стало по-настоящему жутко, такого давящего парализующего страха он не испытывал очень давно, наверно, с того самого дня, когда встречал у «двери» одну из первых партий духов. И вот сейчас Антон умирает у него на глазах, в любую секунду в здание может попасть неуправляемая ракета, а он не может двинуться с места или произнести хоть слово. Но вместо Ильи снова заговорил Антон. Он одной рукой вцепился в ремень автомата, вторую прижимал к насквозь промокшей от крови куртке.

– Идите отсюда, не ждите, – хрипло, сквозь кашель крикнул он Илье, оттолкнул сидевшего рядом Андрея. – Не будьте дураками, валите, найдите эти чертовы часы. Да катитесь вы оба! – попытался крикнуть Антон, и на губах у него показалась кровь. Илья и Андрей вскочили на ноги, беспомощно смотрели то друг на друга, то на Антона. Тот вдруг медленно поднял автомат, Илья машинально отступил.

– Уходите, не заставляйте патроны на вас тратить, – Антон попытался улыбнуться, скривился, и тихо произнес:

– Не думай ни о чем, кроме этих часов. Возьми, – Антон вытащил из нагрудного кармана блокнот, подал его Илье. – Уходите. Я все помню. Да иди же! – он дернулся, охнул от боли и неловко упал на бок. Илья и Андрей кинулись к нему, помогли сесть.

– Я вас сам сейчас пристрелю, честное слово, – Антон снова попытался поднять автомат, но сил не хватило.

– Я все сделаю, – очень тихо прошептал Илья, обернулся, посмотрел на Андрея, – мы сейчас же пойдем туда и разнесем все, что попадется нам под руку. Сейчас же. – Илья и Андрей шаг за шагом отступали к разбитому окну, под их ногами хрустели осколки. Антон молча смотрел им вслед, дождался, когда оба выберутся наружу, крикнул хрипло:

– Давайте, и побыстрее. Потом созвонимся…

Вертолеты снова разошлись, рев винтов стих, но вместо него издалека уже несся вой сирен полицейских машин, слышались отдаленные крики. Илья и Андрей бежали навстречу огню, пробирались через руины цехов и сгоревших зданий промзоны. От взрывов дрожала земля, но грохотало далеко, вертолеты обрабатывали территорию квадрат за квадратом, постепенно подбирались к дальнему ее краю, туда, где остался Антон. Илья первым увидел цепочку вооруженных людей, успел убраться в сторону и оттащить за собой Андрея. Они пропустили полицаев, и, с трудом преодолев желание выстрелить им в спину, рванули дальше. Илья видел, что самые старые заводские постройки уцелели – сгорела или провалилась крыша, вылетели стекла, но стены не дрогнули, выдержали удар. Илья и Андрей вбежали в одну из таких «коробок», отдышались, и теперь вглядывались в темноту. Положение их было невыгодным, полоса огня могла стать отличным фоном, на котором два беглеца оказались бы как на ладони. А одна из полицейских машин стояла очень близко, и обе передние дверцы открыты, Илья даже слышал треск и шорох рации. Нужно было рисковать, другого выхода Илья не видел. Он показал Андрею на машину, тот кивнул и вдруг первым рванул вперед. Илья помчался за ним, но опоздал – полицай заметил их, попытался захлопнуть дверцу. Но Андрей оказался проворнее, выстрелил два раза, рванул ручку на себя и вышвырнул полицая в грязную лужу. Потом вытащил нож и несколько раз ударил его в грудь и шею. Илья схватил Андрея за руку, оттащил от трупа.

– Все, все, хватит, надо ехать. Давай, садись, – он подтолкнул Андрея к машине, сам уселся на переднее сиденье. Андрей плюхнулся рядом, швырнул окровавленный нож под лобовое стекло, завел машину, сдал немного назад. Потом включил дальний свет фар, сирену, мигалку и понесся прочь с заводской территории, ловко маневрируя среди развалин.

– Гони! – орал ему Илья, – гони быстрее! – он перегнулся через спинку переднего сиденья, осмотрел салон. Но ничего ценного не нашел – оружие осталось у убитого полицая. Илья посмотрел назад, забор промзоны давно исчез из виду, машина неслась по залитым водой колеям, ее мотало, выносило на обочину. Андрей обеими руками вцепился в руль и до упора выжимал педаль газа. Илья вспомнил их такую же ночную гонку, когда они неслись к офису курьерской фирмы, сжал зубы и застонал. Макса нет, Антон остался там, среди развалин, один и еле живой от боли… Тут, словно прочитав мысли Ильи, ожила рация, затрещала, чей-то голос прохрипел в эфир:

– Одного нашли, готов. Остались еще двое, искать двоих…

– Суки, твари! – не выдержал Илья, – ищите, скоты, хрен найдете! – Он, как когда-то Антон, с остервенением в секунду разнес прикладом автомата рацию в осколки.

Андрей не отреагировал, все его силы уходил на то, чтобы удержать машину на скользкой неровной дороге. Они были уже довольно далеко от территории завода, кода Андрей посмотрел в зеркало заднего вида, нехорошо улыбнулся и крикнул Илье:

– За нами! Готовься, скоро приедем! – и резко вывернул руль влево. Илья обернулся – следом из предрассветных сумерек по ухабам мчались несколько полицейских машин. Но они тут же исчезли из вида, Илья врезался головой и плечом в стекло – Андрей повернул руль еще раз. Они пролетели по узкой улице, машина проскрежетала днищем по покрытым ледяной коркой сугробам, потом дернулась и остановилась.

– Все, выходим! – Андрей выскочил из машины, не забыв прихватить нож, Илья выбрался следом.

– Быстрее! – крикнул он Андрею и побежал прочь. Они мчались по обледеневшей дороге, прижимались к стенам домов. За спинами рвануло, и грохот взрыва перекрыл вой сирен полицейских машин. Илья бежал следом за Андреем, они попетляли немного по узким коротким улицам, остановились у стены пустого огромного здания.

– Узнаешь? – спросил Андрей, Илья кивнул в ответ, дошел осторожно до края стены, выглянул из-за угла. Перед ним вновь оказалась знакомая площадь, в ее центре почти неразличимый отсюда, находился дом. И сейчас он снова был трехэтажный, а перед ним, как и много веков назад, простиралась изуродованная выжженная земля.

– Еще бы, – Илья осмотрелся, прислушался. Сирены завывали где-то далеко, полицаи потеряли след беглецов, но в любой момент над головами могли вновь появиться вертолеты. Времени оставалось только на то, чтобы пробраться через знакомые полуразрушенные дома, найти место, где стояла когда-то церковь и ведущий к дому подземный ход. Но Илья медлил, было еще одно дело, важное и неотложное. И с ним нужно было покончить в первую очередь. Илья вытащил из нагрудного кармана листки с записанными на них номерами телефонов, скрутил в плотные узкие трубочки, запихнул в подобранные здесь же стреляные автоматные гильзы.

– Жди здесь! – крикнул он Андрею и побежал через площадь к памятнику.

– Куда ты? – прошипел ему вслед Андрей, – жить надоело?!

Было уже очень светло, с минуты на минуту могли загреметь возвещавшие наступление нового дня удары рынды, но другого выхода Илья не видел. У них больше не будет возможности попытаться сохранить шанс найти друг друга, действовать надо немедленно. Илья полз, используя каждую неровность, каждую глыбу асфальта и оттаявшую груду земли, чтобы не выдать себя. Он был готов раствориться в весенней грязи, слиться с ней, но добраться до сидящего на постаменте бронзового классика. А тот был уже близко, хмуро смотрел в раскрытую книгу, нервно сжимал в пальцах роскошное перо. Илье удалось подобраться к постаменту, доползти до раскиданных рядом с ним осколков мрамора. Времени на раздумья не было, Илья вскочил на ноги, подпрыгнул, уцепился за холодный острый край камня и ловко пропихнул две гильзы между бронзовыми страницами.

– Никому не говори! – прошептал Илья рассерженному творцу, – мы скоро придем за ними!

Потом осмотрелся по сторонам – виселица стояла на прежнем месте, но уже пустая. То ли все коренные жители города аккуратно соблюдали указы новой власти, то ли кроме духов здесь уже никого не осталось. Из-за крыш домов вырвался первый солнечный луч, и тут же над городом поплыли тягучие длинные звуки. Илья бросился назад, прополз по грязи среди обломков дорожного покрытия, благополучно вернулся к поджидавшему его Андрею

– Думаешь, сработает? – Андрей разгадал намерения Ильи, но тот лишь пожал плечами.

– Не знаю. Посмотрим, чего гадать. Кто первый сюда вернется, тот всем и позвонит. Гильзы лежат между страницами книги, надеюсь, что их там никто не заметит. Все, надо идти.

– Да кому они нужны, кроме нас, – отозвался Андрей.

Они быстро промчались по хорошо знакомому маршруту, и скоро оказались у знакомого полуразрушенного здания. Оно развалилось еще больше, четвертый этаж почти исчез, и на площадке лежал небольшой сугроб.

– Рухнет скоро, обломками все завалит, – пробормотал Андрей, обогнал Илью, двинулся к торцевой стене, и крикнул оттуда негромко:

– Вот он. Давай сюда.

Илья подошел к Андрею, посмотрел на выложенный красным кирпичом свод подземелья, белую плиту пола, сделал несколько шагов вперед. И замер на мгновение от нового странного чувства – Илья был здесь, в этом месте впервые, но точно знал, что надо делать дальше, как поступить, куда идти. Илья лег на живот и пополз в узкое отверстие. И тут же понял, что поторопился – тьма впереди была непроглядной. Но Андрей оказался запасливее его.

– Возьми! – услышал Илья, кое-как развернулся, забрал у Андрея зажигалку, и двинулся вперед, в вековой мрак. Тоннель здесь был очень узким, но Илья знал, что скоро все изменится – стены уйдут в стороны, а потолок вверх. Но этого почему-то не происходило, он продолжал ползти по тесной кирпичной трубе, и несколько раз затылком проверил потолок тоннеля на прочность.

– Столько лет прошло, он давно осел, в землю врос, хорошо, что вообще не обвалился, – сдавленно прошептал Андрей.

Об этом Илья старался вообще не думать, сейчас он мечтал только об одном – добраться до тайника, той ниши в стене, где спрятан автомат. Действовать нужно наверняка, и выходить с пистолетом против орды духов было бессмысленно. Свод немного поднялся над головой, стены чуть расступились. Илья вытянул руку с зажигалкой вперед, щелкнул неподатливым рычажком. Маленький огонек осветил кирпичные стены, угрожающе нависший свод и человеческие кости в полуистлевшей одежде. И россыпь гильз рядом. Илья подполз поближе, поднес огонек к останкам – да, так и есть, это то, что осталось за века от убитого им недавно (или несколько веков назад?) духа. Тот так и лежал на спине, оскаленный череп с тощими прядями волос валялся рядом. А недалеко Илья увидел разбросанные свечные огарки – остатки факела, который нес тогда Антон. Илья подобрал желтый восковой обломок, оплавил его с одного конца, дождался, пока вспыхнет фитилек.

– О, наш знакомый, – приветствовал скелет Андрей, – хорошо сохранился, даже странно. Похоже, что его никто не тронул за все это время.

Все, что говорил Андрей, было очень похоже на правду. Их шансы пробраться в дом незамеченными увеличивались, но была пройдена только половина пути. Потолок снова пошел вниз, огарок плавился от тепла руки, на пальцы капал воск. Илья отшвырнул свечку, пополз дальше в темноте. И тут же налетел на выступ в стене, врезался в него головой и зашипел от боли. Все правильно, именно за этим поворотом он и поджидал тогда духа, только шли они с другой стороны. Значит, конец пути близок, оставалось всего ничего – найти тайник и проникнуть в дом. Локоть врезался во что-то острое и твердое, Илья скрипнул зубами, протянул руку, зашарил в темноте. И вытащил из мрака большой серебряный кубок, осветил его огоньком зажигалки.

– Ух, ты! Это его тогда Макс у меня отнять хотел, – восхищенно прошептал Андрей, и сразу замолчал. Да, все верно. А вон то, скромно лежащее у стены блюдо держал тогда Антон, и вон тот расколотый кувшин… Все, дальше дороги не было, тоннель упирался в белокаменный монолит фундамента дома. Илья перевернулся на спину, осветил потолок – вот она, та самая квадратная труба, по которой они попали сюда тогда, давно. Она никуда не делась, только оказалась забита слежавшимся мусором, за века превратившимся в камень. Илья вытащил нож, ковырнул острием плотную поверхность мусорной пробки, и едва успел зажмуриться – сверху посыпались пыль и песок.

– Придется копать. – Илья устроился поудобнее, зажмурился и ударил острием ножа вверх. С потолка сразу свалился огромный пласт ссохшейся грязи, развалился, поднялась пыль. Илья расчихался, поднял воротник куртки, натянул его на нос и, не глядя вверх, ударил еще раз. Андрей быстро отгреб в назад груду векового мусора, отпихнул ее вглубь тоннеля.

– Везде у них помойка, – проворчал он, готовясь встретить следующую партию, – и в прошлом, и в настоящем.

– Главное, чтобы в будущем было чисто, – Илье пришлось сесть – лаз уже значительно углубился, приходилось действовать вытянутыми руками. Вековой спрессованный мусор, пыль, песок сыпались на голову, глаза слезились, Илья непрерывно чихал и кашлял, но продолжал пробивать путь наверх. Андрей старательно разгребал образовавшиеся завалы, отшвыривал горстями песок и камни вглубь тоннеля, одновременно замуровывая путь назад. Илья встал на колени, ударил несколько раз ножом в «пробку» и едва успел вынырнуть из трубы, отшатнулся к стене. Слежавшаяся масса грязи и мусора вдруг тронулась с места, сначала неохотно, но потом очень быстро поползла вниз, и рухнула на пол тоннеля, как вывалившийся из детской формочки куличик. Из его стенок торчали разноцветные осколки, целые бутылки и пузырьки, обрывки газетных страниц, смятые сигаретные пачки и прочая дрянь.

– Как из мусоропровода, – высказался Андрей, он набросился на «куличик», отламывал от него куски и отшвыривал назад. Скоро обратный путь пропал в грудах старинного мусора и клубах пыли. Из подземелья остался только один путь наверх, и куда он мог сейчас привести, оставалось только гадать. Илья снова достал зажигалку, посветил наверх, но силы слабого дрожащего огонька хватило ненамного.

– Я пошел, – Илья откашлялся, сбросил грязную куртку, запихнул нож и пистолет в карманы джинсов и по выступам в трубе полез наверх. Первая «ступенька», вторая, третья… Илья замер, прислушался, прижался ухом к ледяным кирпичам. Но напрасно – дом безмолвствовал, лишь с шорохом сыпались присохшие к стенкам остатки слежавшейся грязи. Илья слышал, как стучит его сердце – впереди лежала тьма и неизвестность, от них можно было ждать чего угодно. Выстрела, удара ножом, диких нечеловеческих криков или спасения, избавления от всех бед разом. Только бы найти эти часы… Илья полез дальше, упирался коленями в кирпичи, шарил по стене руками. Наконец, он наткнулся на углубление в стене, пальцы коснулись холодного металла. Это была та самая «печная» заслонка, в нише за которой прятал украденные из дома ценности убитый Ильей мародер. Сердце стукнуло, перед глазами на миг потемнело, Илья принялся выдирать железку из пазов. Та не поддавалась, нож звенел об нее, срывался, Илья чуть не выронил его на голову терпеливо ждущего внизу Андрея.

– Посвети, – крикнул он, – не спеши, времени полно!

Кстати, а сколько прошло времени? И, главное, – сколько осталось? Илья с трудом выжал крохотное пламя из зажигалки, поднес его к Наташиным часам. Почти половина пятого – но чего? Дня, ночи? Надо выяснить это, и как можно скорее. Способ был только один – Илья выжал из зажигалки все, на что она была способна, поддел острием ножа край заслонки и выдрал ее из стены.

– Лови! – крикнул он Андрею, швырнул ненужную железку вниз. А сам с замиранием сердца просунул руку в образовавшееся отверстие, зашарил в кромешной темноте. Пальцы легли на запасные магазины к автомату, да и сам он лежал под ними – целый и невредимый, укрытый бронежилетом. Илья прижался спиной к стене, закрыл глаза. Его план сработал, автомат дождался своего хозяина в целости и сохранности, был готов и дальше служить ему верой и правдой. Илья перекинул ремень автомата себе на шею, сгреб запасные рожки, вытащил из тайника бронежилет.

– Держи! Надевай и лезь за мной! – Илья бросил броник Андрею, и тот быстро выполнил приказ.

Илья, стараясь двигаться тихо, пополз вверх, вслушивался в каждый шелест и скрип. Духи давно могли обнаружить их присутствие, в любую минуту сверху могли грянуть выстрелы. Но кроме шороха подошв по кирпичам и стука собственного сердца Илья ничего не слышал. Он поднялся еще выше и увидел, наконец, вторую «печную» заслонку – ту самую, через которую они тогда попали в квадратный лаз. Илья осторожно дотронулся до проржавевшей железной перемычки, легонько толкнул ее, и она вдруг прогнулась под его пальцами. Металл был очень старым, Илья мог продырявить заслонку одним сильным ударом. Но вместо этого он в очередной раз замер и прислушался, стараясь прижаться ухом к истончившемуся металлу. И услышал, наконец, приглушенные голоса и звуки тяжелых шагов. В помещении за стеной находились духи, в общем гуле Илья разобрал несколько знакомых слов. Вернее, ругательств – совсем рядом, за кирпичными рядами кипела перепалка, духи орали друг на друга, плевались грязными словами. Лучшего время для нападения было не придумать. Но Илья хорошо помнил расположение комнат и залов внутри дома. Место, где они с Андреем сейчас находились, было очень неудобным, в узкий длинный тупик вели сразу две двери. Дальше было не лучше – еще три проходных комнаты, одна неудобная, выпятившаяся выступом в сторону площади, и маленькая, перед входной дверью. Она-то и была главной целью, с нее отлично просматривался и простреливался вход в здание. В случае захвата первого этажа дело можно было считать наполовину сделанным.

– Андрей, – прошептал Илья, – сейчас мы попробуем войти. Я иду в левую дверь, ты в правую, не перепутай. Дальше – тем же путем, через комнаты, до входной двери. Ты идешь по правой стороне дома, я – по левой. Понял? И там полно духов, я их хорошо слышу.

– Да, – Андрей кивнул, – я помню, как там внутри, не перепутаю. А то, что там духов полно – это хорошо. Даже очень.

– Патроны экономь, – на всякий случай напомнил ему Илья, но это было бесполезно. Слишком тихий голос и покорный тон Андрея говорили только об одном – у него были свои планы на вечер.

– Сразу после меня, не отставай, – прошептал последнее напутствие Илья, взялся за рукоятку перезарядки автомата, оттянул затворную раму назад, еле слышно лязгнул досланный в патронник патрон. И в этот же миг рев из-за стены достиг своей высшей точки. Илье показалось, что рядом дерется не на жизнь, а на смерть стая одичавших бешеных псов, и пропустить такое веселье было бы грешно. Илья дал по заслонке две очереди, вышиб изрешеченную железку и стремительно вполз в комнату через узкое отверстие в стене. Вскочил на ноги, отбежал в сторону, чтобы не мешать Андрею, и, не целясь, выстрелил в застывшие перед ним черные тени. Духи один за другим валились на пол, Илья не давал им опомниться, стрелял, реагируя на любое движение или шорох, и услышал, как справа грянули два одиночных выстрела. Выбравшийся из лаза Андрей добивал остальных, нагнулся, поднял что-то с пола, и в руках у него оказался автомат.

– Туда! – крикнул Илья, и Андрей кивнул в ответ, замер у правой двери. Из глубины дома кто-то бежал навстречу, громко топал и что-то орал. Илья приложил палец к губам, вжался в стену, Андрей последовал его примеру. Два здоровенных духа вломились в узкую темную комнатенку, бестолково пялились в темноту. И тут же умерли, не успев понять, в чем дело. Андрей быстро обыскал их, бросил Илье один магазин, второй оставил себе.

– Пошли! – Илья и Андрей одновременно шагнули в двери, но комнаты оказались пусты. Быстро миновав их, люди оказались во втором длинном и узком зале, здесь было уже светло, сквозь зарешеченные окна под потолком пробивался дневной свет. Илья махнул рукой, указывая дальше, и каждый ворвался в следующую комнату со своей стороны дома. Илье опять не повезло, зато Андрей хладнокровно прикончил сразу двоих духов, сунувшихся посмотреть, что происходит. Илья убедился, что «его» зал пуст, побежал к Андрею.

– Наверх! – Илья побежал по лестнице первым, Андрей шел следом. Все закончилось очень быстро – духи даже не сопротивлялись. Илья и Андрей промчались через комнаты и залы, и скоро оказались у противоположной стены. Кто-то тихо стонал в темноте, Андрей шагнул туда – один единственный уцелевший дух стоял на коленях. Одну руку он прижимал к простреленному плечу, второй пытался перекреститься.

– И этот туда же, – не поворачиваясь к Илье, сквозь зубы проговорил Андрей, – ублюдки, выродки. Как вас земля носит, скоты вонючие.

– Они нас за демонов приняли, – Илья внимательно посмотрел на Андрея, потом оглядел свою одежду. – Мало того, что ты из-под земли вылез, так еще и весь в дерьме каком-то с ног до головы.

– На себя посмотри, – парировал Андрей, и по его лицу было видно, что сдерживается он из последних сил. – Молись, дружок. Тебе повезет – умрешь быстро. – Он дернул затвор, но Илья успел крикнуть:

– Погоди, две минуты всего, давай спросим его…

– Две минуты, – слишком покладисто согласился Андрей, отпустил автомат.

– На третьем этаже кто-нибудь есть? – в ответ дух отрицательно замотал головой. – Никого? Точно, никого? Если врешь, то я тебя живым в землю закопаю, веришь? Вот и хорошо. Все, я закончил. – Илья отвернулся, за спиной раздался выстрел.

– Пошли отсюда. – Андрей развернулся, двинулся прочь. По пути они подобрали брошенное духами оружие, сложили его на площадке второго этажа. И только собрались подняться наверх, как у входной двери что-то грохнуло, Андрей побежал вниз, раздались выстрелы, Илья помчался следом.

– Кто-то войти хотел, – сообщил Андрей, уселся на ступеньку.

– Побудь здесь, я сейчас, – Илья оставил Андрея караулить вход, сам пошел осмотреть захваченный этаж еще раз. Первым делом Илья убедился, что все духи мертвы, брезгливо морщась, обыскал убитых, забрал все, что могло стрелять. Потом быстро обошел комнаты – обстановка дома сильно изменилась. Вместо цветных витражей в окнах стояли обычные стеклопакеты, потолки покрашены, но межкомнатных дверей, как и пятьсот лет назад, не было. Илья вернулся к лестнице, побежал наверх. И остановился – путь преграждала глухая кирпичная стена. Илья постоял перед узкой, вмурованной в кирпичи дверью, толкнул ее, но бесполезно – она даже не шелохнулась.

«Спокойно, должен быть другой путь, надо просто найти его. Ведь как-то они попадают внутрь» – убеждал себя Илья, спускаясь вниз. Сейчас он даже пожалел о том, что в живых не осталось ни одного духа – они с Андреем поступили очень опрометчиво, уничтожив всех. Илья снова оказался на первом этаже.

– Нашел чего? – не оборачиваясь, спросил Андрей.

– Да, оружия навалом. Неделю продержаться можно.

– Хорошо. А поесть что-нибудь? И пить хочется, – Андрей прислушался к подозрительному шороху из-за входной двери, поднял автомат.

– Ничего. – Чувство голода уже было не таким сильным, но пить действительно очень хотелось.

– Придется потерпеть. Сейчас почти вечер, значит, осталась ночь, день и потом еще день. Это недолго. – Илья уселся рядом с Андреем, собрался рассказать о своей находке, но Андрей толкнул его в бок.

– Тихо, к нам гости. – Он прицелился, дверь чуть приоткрылась, в «предбанник» заглянул человек, и тут же исчез, рухнул назад, на низкое, тоже ушедшее в землю крыльцо.

– Пошел вон, – негромко сказал Андрей и положил автомат на колени.

Все снова стихло, пустой огромный дом безмолвствовал, только с улицы доносились отдаленные крики. Илья коротко рассказал Андрею о том, что видел на третьем этаже.

– Дальше что? – выслушав Илью, спросил Андрей, – мы так долго не продержимся. Наверх все равно надо идти.

– Надо, – согласился с ним Илья, – и мы пойдем, только немного позже.

– А не опоздаем? И вдруг этих часов тут вообще нет? – выдал только что пришедшую ему в голову мысль Андрей.

– Как – нет? А где они еще могут быть? – Илье стало нехорошо только оттого, что все события последних дней могли пройти впустую. Если часов здесь нет, то все, кто был ему дорог, погибли зря, да и им с Андреем в таком случае жить осталось недолго.

– Ну, я не знаю. Помнишь ту «дверь», в будущее? Та женщина сказала, что после обмена ядерными ударами все эти твари передохли, остались только люди? Так вот, может духи перенесли эти часы в безопасное место? Там же было полно полицаев, они все слышали, – рассуждал вслух Андрей, и возразить Илье было нечего. В любом случае пути назад у них не было, и проверить гипотезу Андрея они не могли.

Илья помедлил немного, и ответил:

– Я вот что подумал. Если часы здесь, то про перезагрузку духи наверняка знают, а до нее всего два дня осталось. Может быть, у них ритуал какой-нибудь на эту ночь запланирован, пляски их дикие, или что-нибудь вроде того. Мы духам сейчас – как кость в горле, они нас или выкурить отсюда попытаются, или договориться. Дом разрушать они не будут, чтобы часы не повредить. Значит, ждем парламентеров, разговариваем, тянем время. Если получится – берем заложников, прикрываемся ими, идем на третий этаж, там разберемся. А если часов нет, то… – дальше можно было ничего не говорить, Андрей все прекрасно понял и без лишних слов.

– Попробуем, – согласился он с доводами Ильи.

Илья достал блокнот с планом здания, смотрел на карандашный рисунок, его четкие ровные линии, и вспоминал как еще совсем недавно они, все четверо бродили тут, обследовали брошенный хозяевами богатый дом. Он мог принадлежать кому угодно – купцу, чиновнику, особе, приближенной к представителям власти… Или сам хозяин был знатным и влиятельным человеком, но до тех пор, пока в город не пришла чума. «Надеюсь, что третий этаж они построили по тому же принципу, что и первый» – сказал тогда Антон, Илья сжал зубы – рана была еще слишком свежа, воспоминание ранило до крови. Он поднялся на ноги, подошел к окну, попытался рассмотреть хоть что-нибудь в темноте за стеклом. Но в темный тихий зал врывались только отблески костров, слышался лай собак и неразборчивые крики. Уже ночь, это хорошо, время сейчас работает на людей. Ближайшие будущее покажет, прав ли Илья, и если часы действительно здесь, то духи начнут действовать. Он вернулся в «предбанник», снова устроился у стены.

– Надо отдохнуть, иначе не продержаться. Спим по очереди. Иди, ты первый, я посижу. – Илья положил автомат на колени, но Андрей отказался:

– Давай лучше сначала ты. Они на переговоры ночью не полезут, до утра ждать будут. Я сейчас переговорщик плохой, у меня скотам этим на все один ответ – пуля в башку. Ты с ними сам общайся, если сможешь. – Андрей не то улыбнулся, не то оскалился.

– Хорошо. Если полезет кто – стреляй сразу, я услышу. – Илья вернулся в темную холодную комнату рядом с предбанником, лег на пол у стены. Эта ночь, за ней еще одна и, наконец, третья, последняя, когда все решится. Из-за окна послышался топот, крики – мимо окон пробежала целая толпа. Сколько их там – десять, пятнадцать? Илья вдруг понял, что ему все равно, сейчас хозяевами положения были он и Андрей, а этим тварям только и оставалось, что, поджав хвост, сидеть и ждать развязки. Но долго так продолжаться не могло – не ожидавшие нападения духи скоро придут в себя. И к этому моменту у людей еще должно остаться достаточно сил для разговора с оппонентами.

Все произошло именно так – Илью разбудили крики Андрея. Он, не стесняясь в выражениях, объяснял что-то орущим из-за входной двери духам, куда им пойти и чем там заняться.

– По-моему, они пытаются нам что-то предложить, – сообщил подошедшему Илье Андрей, – я тебя разбудить боялся, а то бы давно пристрелил их.

– Иди, твоя очередь. – Илья уселся у стены напротив входной двери и лестницы, Андрей поплелся в комнату.

Сначала ничего не происходило. В полуподвальное помещение пробились солнечные лучи, а с крыльца слышалась только звонкая весенняя капель, на ее фоне меркли даже отдаленные крики и лай собак. Так прошел почти час, потом из-за входной двери послышались звуки шагов. Илья приготовился, поднял автомат, но люди за дверью остановились, печальная судьба предшественников научила духов осторожности.

– Эй, что вы хотите? Что вам нужно? Деньги? Еда? Женщины? Скажите свои условия! – проорали снаружи, Илья едва смог понять отрывистую лающую речь духов.

«Хочу, чтобы вы сдохли!» – очень хотелось крикнуть ему в ответ, но Илья сдержался. Эти «переговорщики» были слишком мелкой сошкой, чтобы обратить на них внимание, а уж тем более отвечать. Те заорали еще громче, отсутствие реакции разозлило их, они вопили что-то на своем языке, вбежали на крыльцо. Кто-то из них приоткрыл дверь, и тут же поплатился за это – вместо человека заговорило оружие. Дух заткнулся, отлетел назад, входная дверь снова закрылась и вернулась тишина. Первый раунд переговоров завершился потерями для одной из сторон. Илья устроился поудобнее, приготовился к продолжению.

Но ждать пришлось долго – духи сообразили, что люди настроены решительно, вступить в диалог больше не пытались. Время снова поползло, солнечные пятна на каменном полу давно исчезли, залы заполнили ранние сумерки. Проснулся Андрей, вышел в «предбанник» на боевой пост.

– Покарауль, я там посмотрю пока светло. – Илья направился в полутемные залы, попытался через окна разглядеть то, что делается снаружи. Но снова ничего не увидел – пространство в непосредственной близости от дома было свободным. Только грязный, уже кое-где просохший асфальт и сухие, дрожащие на ветру травинки. Илья быстро пробежал вверх по ступеням, и оказался на площадке второго этажа. Илья замер у стены, посмотрел в небольшое мутное окно. Вид отсюда открылся прекрасный – все перекопанное и выжженное пространство перед домом было как на ладони. Илья вспомнил брошенную на крыше цеха снайперскую винтовку – сейчас бы она очень пригодилась. Но ей выпала другая судьба, и об этом лучше было не вспоминать. Илья отвернулся от окна, прислушался – с улицы снова что-то кричали, и на сей раз голоса переговорщиков звучали мягче и доброжелательнее.

– Иди сюда, – позвал Илью Андрей, – они слишком близко, я за себя не отвечаю.

Пришлось возвращаться, слушать вкрадчивую любезную речь – эти твари уже знали свое дело, они ничего не предлагали, а пытались разговорить людей, вызвать их на диалог. Минут через пять Илья догадался, что духи стараются выведать причины действий людей, узнать, что их толкнуло на этот шаг. Илья и Андрей безмолвствовали, с трудом сдерживали себя, чтобы не открыть огонь.

– Теперь мы точно знаем, что часы в доме, – прошептал Илья, но Андрей его не услышал.

– Пусть они заткнутся, – сквозь зубы попросил он, – пожалуйста, скажи им.

Илья собрался, было, объяснить духам, в каком направлении им нужно пойти, но тут в голову ему пришла дикая, но единственно верная в данной ситуации мысль. Он вспомнил о том, что ни Андрей не знают, что происходит на третьем этаже. Им неизвестно, где находятся часы, как они выглядят. Но самым главным было не это – оба ничего не ели уже несколько дней, от голода и жажды кружилась голова, Илья несколько раз ловил себя на том, что вот-вот потеряет сознание. Они не могли позволить себе умереть накануне такого важного дня. Поэтому Илья набрал в грудь побольше воздуха и проорал во все горло:

– С тобой, свинья, я говорить не буду! Путь придет ваш главарь, с оторванным ухом! Тогда я подумаю! А вы катитесь отсюда! – серьезность своих слов Илья подтвердил выстрелом в дверь. Переговорщиков словно сдуло ветром, они поспешно отступили, и все затихло.

– Зачем? На кой черт нам тут нужна еще одна скотина? – Андрей посмотрел на Илью красными, воспаленными глазами, – о чем с ней говорить?

– Ни о чем, кроме часов. Пусть покажет нам, где они находятся, а заодно проводит нас наверх, – объяснил ему Илья. Но на самом деле он рассчитывал получить от своего старого знакомого значительно больше, чем только что сказал Андрею.

Духи среагировали оперативно, правда, не так, как задумал Илья. Ждать пришлось почти час, когда из-за двери раздался чей-то вежливый, вкрадчивый голос:

– Владыка очень занят, он не может лично явиться сюда. Я его представитель, скажите все мне, я доложу… – но Илья не стал его слушать. Он подкрался к двери, и так же тихо, копируя интонации посланца, произнес:

– Я вашего владыку с его занятиями в гробу видел. Так и передай. А еще скажи, что мы знаем, что произойдет следующей ночью, и постараемся сделать так, чтобы вы все передохли. Нам известно, что находится в этом доме. Поэтому тащи своего хозяина сюда, и побыстрее! И без фокусов – я эту скотину лично знаю, в лицо! – последние слова Илья проорал уже вслед убегающему «переговорщику». Потом вернулся, сел рядом с Андреем у стены, приготовился ждать. Снаружи все было спокойно, никто не пытался подойти к входу в дом, сверху также не доносилось ни звука. Холод, тишина и мрак заполнили старинный дом, на стенах дрожали отблески пламени костров, лаяли охранявшие территорию псы. Время еле ползло, Илья зажал в кулаке Наташины часы, ждал. С того момента, как от дверей убрался последний переговорщик, прошло почти пять часов.

– А откуда ты знаешь, что у него ухо оторвано? – вдруг спросил Андрей.

– Раньше встречались, в том самом лесу. Я им документы привез, когда курьером работал, – объяснил Илья.

– Значит, ты его сразу узнаешь. Так зачем он тебе понадобился? – Андрей решил выяснить намерения Ильи, и тот не стал ничего скрывать:

– Мы попробуем его использовать. Сначала прострелим ему руку или ногу, чтобы сразу не помер. Потом потребуем, чтобы он открыл дверь на третьем этаже. Да и поесть чего-нибудь надо. А там и день пройдет, ночь наступит. Наша ночь, – раскрыл карты Илья.

– Здорово! Так и сделаем, – Андрей даже улыбнулся, – а можно, я его потом убью?

– Потом, – Илья произнес это слово с особым нажимом, – потом можно.

Вечер давно перешел в ночь, Андрей спал в зале, Илья остался на страже, прислушивался к доносившимся с улицы звукам. Но к дому никто не приближался, «владыка» или действительно был очень занят, или старательно готовился к встрече. Около трех часов ночи Андрей сменил Илью, тот поплелся к «лежбищу», лег, закрыл глаза, но почти сразу вскочил от крика:

– Скорее, там кто-то идет! – орал из темноты Андрей.

Илья подбежал к нему, прислушался – к дому приближалась целая толпа. Гул голосов, звуки шагов, собачий лай вдруг стихли, кто-то быстро взбежал на крыльцо, остановился.

– Вы хотели меня видеть? – раздался из-за двери низкий высокомерный голос. – Прежде, чем я войду, вы должны гарантировать мою безопасность.

«Ничего я тебе не должен!» – Илья еле сдержал готовые вырваться слова, вместо этого показал Андрею на нишу у двери, сам стал на его место.

– Конечно, мы гарантируем, – ответил Илья, старательно скрывая эмоции. И поднял автомат.

Дверь открылась, и в глаза Илье ударили ослепительные лучи прожекторов, он едва успел отпрыгнуть в сторону. А в стене, рядом с которой он только что стоял, образовались сразу несколько отверстий. Зато Андрей оказался на высоте – ударил гостя по вытянутой руке, выбил из нее пистолет, схватил духа за запястье, втащил в «предбанник», отшвырнул к стене. И огрел прикладом автомата по затылку. Илья захлопнул дверь, присел на корточки рядом с поверженным давним врагом. Свет сразу пропал, в помещении снова стало темно.

– Вот скотина, – с чувством произнес Андрей, – давай ему глотку перережем и обратно выкинем, пусть полюбуются.

– Потом, – напомнил ему Илья, – он нам еще понадобится. Если жив, конечно.

Но «владыка» был жив, он слабо застонал, попытался перевернуться на спину, но Илья толкнул его в бок.

– Лежать, – как собаке, скомандовал Илья, оборвал со странного нелепого одеяния врага длинный блестящий шнур, связал духу за спиной руки. Затем обыскал его, нашел еще один пистолет, два магазина, два ножа, бросил все Андрею.

– Вот теперь можно и поговорить. – Илья пнул духа еще раз, заставляя сесть. Тот заскрипел зубами от злобы, но приказ выполнил.

– Привет, скотина. Давно не виделись. – Илья посмотрел на духа – его уродливое, покрытое оспинами и мелкими шрамами лицо он запомнил на всю жизнь. Эта тварь в человеческом облике лишила Илью всего – имени, работы, будущего. Но опрометчиво оставила жизнь, и этим подарком Илья сумел распорядиться с толком. Он острием ножа коснулся щеки духа, приподнял свалявшуюся прядь волос над левым ухом – все верно, половина ушной раковины отсутствует.

– Помнишь меня? – зачем-то спросил его Илья, и дух часто замотал головой. – Конечно, где тебе меня вспомнить. Сколько таких как я, ты на тот свет отправил? Пашка, мальчишка тот со всей семьей, Макс, Роман, Антон, Наташа… – Илья на всякий случай немного отступил назад, он сдерживался из последних сил, останавливало только одно. Это отдаленно напоминавшее человека существо не могло умереть сейчас, хотя каждый его лишний вдох Илья считал для себя личным оскорблением. Ничего, остались сутки, только сутки, это было и много, и мало. И действовать надо было немедленно.

– Начнем, пожалуй. Тебя там ждут, верно? – Илья показал на входную дверь, и дух быстро закивал головой.

– Отлично. Тогда крикни, чтобы нам принесли воды. – Илья дотронулся острием ножа до шеи духа, и тот хрипло проорал что-то невнятное.

– Ждем. – Илья демонстративно посмотрел на Наташины часы. И тут же заметил, как блеснули глаза пленника, как он напрягся, попытался разорвать путы на запястьях. Невинная, не представляющая никакой опасности вещь вызвала в нем столько эмоций, что это заметил и стоящий поодаль Андрей.

– Что это с ним? Чего он испугался?

– По-моему этих часов. В чем дело? – начал допрос Илья, но услышал шум за дверью. Андрей привычно занял место у стены, Илья заставил духа встать на ноги, прикрылся им, как щитом, повернулся к двери.

– Толкни дверь и стой спокойно. И не ори, – проинструктировал он духа. Тот сделал все, что ему приказали, Илья спрятался за ним от ослепляющих лучей прожекторов. В узкую щель влетели две пластиковые бутылки с водой, дверь снова захлопнулась. Илья отшвырнул пленника к стене, подобрал бутылки. Но как ни сильна была жажда, поддаваться ей было нельзя. Илья рывком свернул пробку, поднес горлышко к губам духа.

– Отведай-ка ты из моего кубка, – предложил он пленнику, но тот угощение отверг.

– Что такое? – Илья плеснул духу в лицо водой, тот отпрянул в сторону, сжал губы.

– Отравить нас хотели. Молодцы. – Илья медленно закрутил пробку, бросил обе бутылки в комнату на трупы духов. – Ценю ваш юмор. – Илья достал пистолет и коротким движением ударил духа рукоятью в переносицу. Тот отшатнулся к стене, осел, сполз по ней на пол. Из носа пленника потекла кровь.

– Вы обещали… – сдавленно прогнусавил «владыка», и от такой наглости Илья на мгновение лишился дара речи. Они что-то обещали этим грязным тварям, еще не ставшим людьми?

– Мы пошутили. Это наша любимая забава. Вы развлекаетесь тем, что режете людям горло, убиваете стариков и детей. А мы сначала терпим, делаем вид, что ничего страшного не происходит, стараемся ничего не замечать, не мешать вам. А потом начинаем делать то же самое, только с вами. Шутка, понятно? – Илья говорил первое, что приходило ему в голову, не отводил глаз, наблюдал за мучениями «владыки» почти с отвращением. «Гость» затих, глазки его трусливо метались, он вздрагивал от каждого движения и жеста Ильи.

– Повтори, – бесстрастно приказал он духу, – нормальной воды и еще нам нужна еда. Тушенка в закрытых заводским способом банках. Надеюсь, твои немытые подчиненные знают, что это такое. Я повторять не буду, у тебя есть еще две ноги, две руки и куча тухлого ливера. – Илья словно нехотя поднял пистолет, и пленник заорал что-то в сторону двери.

– Говори по-человечески, скотина! – рявкнул Илья, и дух, запинаясь, повторил свой приказ на знакомом языке.

Распоряжение владыки выполняли долго – прошло почти сорок минут перед тем, как за дверью снова раздались голоса. Илья повторил маневр, снова прикрылся «гостем», и его окровавленную физиономию осветили лучи сразу трех прожекторов. Разбитая морда хозяина произвела на подчиненных должное впечатление – в приоткрытую дверь швырнули еще две бутылки с водой, несколько тяжелых запаянных консервных банок. Илья рванул дверь на себя, отшвырнул духа к стене, Андрей уже подбирал добычу. Они придирчиво осмотрели бутылки и банки, но рисковать не стали – использовали «гостя» в качестве подопытного кролика еще раз.

– С паршивой овцы хоть шерсти клок, – с набитым ртом пробубнил Андрей. С видом аристократа в изгнании он изящно поддел острием ножа кусок мяса из вспоротой консервной банки, прожевал и изрек:

– Тушенка – дрянь, где только такую нашли. Сами, небось, не жрете?

«Владыка» отмалчивался, смотрел то себе под ноги, то в потолок. Значки, стразы и блестки на его то ли спортивной, то ли пижамной куртке мерцали в темноте и слабо позвякивали при каждом движении.

Илья быстро доел свою порцию, отшвырнул пустую банку себе за спину. Андрей тоже закончил трапезу, поставил опустевшую банку на ступеньку.

– Пошли, сволочь. Показывай, как дверь открывается, – Илья покосился в окно. Солнце уже пряталось за крыши зданий, начинался вечер. Сердце тяжело и глухо екнуло – день уходил, приближался долгожданный урочный час, дальше ждать было нельзя.

– Давай, поднимайся, – Илья рванул духа за ворот, украшавшие его одеяние бирюльки тревожно зазвенели, – иди, тебе говорят!

Но тот не двигался, пытался отползти к дверям, проорал что-то.

– Заткнись! – бросились к нему Илья и Андрей, а дух рванулся к выходу, врезался головой в дверь. Илья вспомнил, как извивался на полу и рвался на свободу из бытовки пришелец, как бежал прочь, отпущенный на свободу. Всплывший в памяти эпизод заставил Илью действовать – он вцепился в одежду духа обеими руками, оттащил его к лестнице и ударил по голове. Но ничего не добился – тот завыл еще громче, и в его воплях Илье послышались рваные, короткие, похожие на приказ слова. И тут же все закончилось – Андрею надоело слушать вой и крики, он «успокоил» духа несильным ударом приклада по голове. Тот замолк, рычал только сквозь зубы от боли или от злости.

– Берись! – Илья и Андрей поволокли духа наверх, к одностворчатой металлической двери. Андрей снова помчался вниз, собрал весь арсенал, потом устроился на площадке второго этажа. Место было удобное – отсюда отлично просматривалась входная дверь, а вниз вела узкая крутая лестница, любой, оказавшийся на ней, превращался в отличную мишень. Илья остался с «владыкой» один на один.

– Открывай, – потребовал Илья, но уже пришедший в себя гость снова попытался бежать. Илья оттолкнул его назад, впечатал затылком в стену.

– Открывай, – повторил он ровным спокойным голосом, – или говори, как это сделать. Говори, тварь! – заорал Илья, пнул «владыку» ногой в бедро. Тот зарычал, попытался броситься на Илью – духу не мешали даже связанные за спиной руки, он был готов вцепиться врагу зубами в горло. Илья почувствовал на миг давно забытое чувство страха перед дикой, первобытной, не знающей преград силой, но только на миг. Слишком много он пережил за последние полгода, слишком много узнал и много потерял. У Ильи, как и тогда, теплым августовским вечером сейчас осталось только одно – его собственная жизнь. А ею он не дорожил уже давно, и может быть именно поэтому добрался, добрел до конца пути. И стоял сейчас здесь, перед глухой мощной дверью и вылезшим из вековой тьмы существом. Дух уже поднялся на ноги, пригнулся, приготовился к броску. Но замешкался на секунду, провыл что-то по-звериному, как тогда, в еловой чаще. Илья понял, что перед ним фанатик – он тоже наплевал на собственную жизнь и был сейчас готов на все, чтобы помешать людям. Перед глазами у Ильи потемнело, он знал, что означает этот вой, что бывает после того, как раздается нечеловеческий призывный крик. Ждать Илья не мог – он стрелял в духа до тех пор, пока в рожке не закончились патроны.

– Ты что, хватит! – кричал откуда-то Андрей, – ты же мне обещал!

Последние слова заставили Илью прийти в себя. Он толкнул труп «владыки» со ступеней, спихнул его вниз, на мертвые тела соплеменников, вернулся наверх.

– Извини, – хрипло сказал он Андрею, – так вышло, я не хотел. Подожди немного, скоро тут такое веселье начнется… – Илья замолчал. Дом захвачен, сломавшая его жизнь тварь убита, часы находятся здесь. Нужно быстро найти способ попасть туда, на третий этаж. Илья рывком вскочил, бросился к окну – солнце давно ушло за крыши домов, в высоком зеленоватом небе зажглись первые звезды. Времени не оставалось, оно истекало, таяло на глазах, не оставляя на раздумья ни секунды.

– Что дальше? – Андрей посмотрел наверх, где высилась вмурованная в кирпичную стену неприступная дверь.

– Не знаю, – сознался Илья, вытащил блокнот с планом здания, принялся лихорадочно переворачивать исчерченные карандашом страницы. «Если они построили дом по тому же принципу…» – Илья вздрогнул, обернулся. Ему показалось, что эти слова произнес Антон, так отчетливо и громко прозвучал его голос. Илья вскочил на ноги, осмотрелся, в голове крутилась неясная мысль-подсказка, их последний крохотный шанс.

– Жди здесь! – Илья взбежал по лестнице на второй этаж, помчался через полутемные залы к дальней стене, оказался в длинной узкой комнате. Осмотрелся в сумерках, нашел точно такой же выступ «мусоропровода» в стене, посмотрел наверх. Квадратная труба уходила под потолок, ее основание и вершина были абсолютно одинаковыми. «По тому же принципу…» – значит, в более поздние времена, после чумы и разрухи новые хозяева дома не стали придумывать ничего нового, а пошли проверенным путем – построили верхний этаж по образцу двух нижних. И не только жилые помещения – «мусоропровод» тоже оказался не забыт, даже заслонка была на месте. Илья кинулся назад, к Андрею, чтобы рассказать ему о своем открытии, как рядом с домом взревели мощные двигатели тяжелых машин, дом содрогнулся от ударов, на голову Илье посыпалась пыль и побелка. Раздались звуки выстрелов, крики, Илья вылетел на площадку, плюхнулся на пол рядом с Андреем.

– Дверь выбили, – доложил тот, – и там что-то грохнуло, я не понял.

Илья бросился к окну – от дома отъезжал БТР, за ним по грязи волочилась на тросе вырванная оконная решетка. А к дому бежали полицаи, кто-то уже влез через выбитое окно, топал внизу. И тут же рухнул на пол, на трупы своих предшественников. Андрей улыбнулся, снова приник к прицелу.

– Я нашел! – прокричал Илья, – я знаю, как можно попасть наверх!

– Так иди, чего стоишь? – не оборачиваясь, ответил Андрей, и пристрелил еще двоих. – Иди, иди, – добавил он, и посмотрел на Илью.

– Вместе…, – неуверенно начал тот, но Андрей не дал ему договорить:

– Вместе не получится, сам видишь. Топай быстрее, пока у меня патронов много. Должен же хоть один из нас попасть туда. Считай, что мы на пальцах выкинули, кому наверх идти, а кому скотов этих мочить. И я выиграл! – Андрей снова выстрелил. – Да иди уже! – он прокричал эти слова с таким отчаянием, что Илья попятился назад. Те же интонации и боль были в голосе Антона, в лице Макса, последних словах Романа и Наташи… Илья схватил два полных рожка к автомату, запихнул в карманы, остановился на мгновение. Андрей покосился на него, нетерпеливо махнул рукой, приник к прицелу.

– Позвонить потом не забудь! – крикнул он, и Илья со всех ног помчался в дальнюю узкую комнату, подбежал к выступу, встал рядом с ним на колени. Вырвать заслонку было делом нескольких секунд, Илья быстро заполз внутрь трубы, посмотрел вверх, вниз, но везде была темнота. Только сейчас он вспомнил, что зажигалка осталась в кармане бушлата, там же лежал и блокнот. Загрохотали выстрелы, им ответила короткая очередь, и Илья полез по узкой трубе вверх. Он поднимался медленно, ощупывал стены, боялся пропустить незаметную во мраке небольшую железную дверку. Но под руками был только шероховатый, в остатках старинного мусора кирпич. Пыль и песок сыпались сверху, забивались в глаза и нос, но Илья отчаянно царапался вверх, прислушивался к приглушенным стенами звукам боя. Судя по ним, Андрей успешно отражал атаки полицаев, очереди стрекотали, не умолкая, и Илья заспешил. Он знал, что долго так продолжаться не может, позиция Андрея была очень выгодной, но одному против орд вооруженных духов и полицаев ему не продержаться и часа. Путь вверх закончился неожиданно – Илья врезался макушкой в кирпичи. Это был тупик, отсюда можно было двигаться только вниз. Илья лихорадочно шарил по стенам руками, сполз немного вниз, потом вернулся к потолку. И когда пальцы коснулись холодного металла, чуть не заорал от радости – заслонка оказалась на месте. Но вместо гнилого железа под руками оказалась прочная сталь или бронза. Заслонка крепко сидела на своем месте, Илье даже показалось, что та мощная дверь на площадке третьего этажа и эта заслонка абсолютно одинаковые – по толщине и неприступности.

Снова загремели выстрелы, Илья вытащил нож, но тут же убрал его – здесь нужно что-то более основательное. Места было очень мало, локти и колени упирались в стены, размахнуться негде. Но все же Илья ухитрился кое-как повернуться, вжался в стенку кирпичной трубы спиной и врезал по заслонке прикладом автомата. Железка не дрогнула, отозвалась низким гулом, Илья ударил еще раз и еще. Заслонка гудела, дрожала, но не поддавалась, Илья взмок, руки дрожали от напряжения, ноги срывались, и он чуть не упал, удержался в самый последний момент. Но стоило замереть на несколько секунд чтобы перевести дух, как Илья снова слышал треск заглушенных ударами выстрелов. Эти звуки подхлестывали Илью, заставляли снова бросаться на неподатливое железо. Где-то глубоко еще жила безумная надежда на то, что ему удастся открыть стальную махину двери, а Андрей дождется его, успеет спастись… Эта мысль подгоняла Илью сильнее, чем страх, но еще чудовищнее была другая – не успеть. Не успеть до назначенного часа, до единственной в году полночи, когда можно все исправить, вернуть время на круги своя, решить уравнение. Если он опоздает, то до следующего года не доживет никто, а город просто утонет в отбросах или его проглотит прошлое. Так что к следующему весеннему равноденствию здесь не останется никого, способного повторить его путь. Илья остервенело колотил по заслонке, потом пнул ее, и та дрогнула, поддалась, но не выпала. У Ильи словно открылось второе дыхание – он не чувствовал усталости и боли, равномерно наносил удары в одну точку и, наконец, проклятая железка вывалилась из пазов, загремела по каменному полу.

Илья сполз вниз, просунул в отверстие ствол автомата и выстрелил короткой очередью, потом прислушался. В доме была невероятная, давящая тишина, Илья ничего не слышал – ни выстрела, ни криков. Это могло означать только одно – Андрея больше нет. Он продержался, сколько смог, дал Илье возможность пробраться наверх и одному завершить дело. Илья стиснул зубы, бросил автомат на каменный пол, полез следом, выбрался из квадратной трубы. Потом зачем-то подобрал заслонку, кое-как пристроил ее на место, схватил оружие и осмотрелся. Сначала Илье показалось, что он попал на крышу – так вокруг было холодно и просторно. Он медленно двинулся вперед по полу, расчерченному узором из бледных косых ромбов, пересек огромное пустое пространство и увидел перед собой кирпичную перегородку с вмурованной в нее гигантской дверью. Все сразу стало на свои места – на третьем этаже не было не одной стены, кроме внешних. Они возвышались вокруг, слепые и темные, без единого окна, сверху огромный зал накрывал прозрачный стеклянный купол. А через множество стекол светила яркая, полная сил луна, и тени от решетки каркаса падали на пол, образуя причудливый рисунок. Илья побежал назад, быстро пошел вдоль стен, рассматривая их, и луна помогала ему, ее лучи освещали ровную кладку. На ней не было ничего, даже краски. Илья промчался по периметру зала еще раз, выбежал в центр, вытащил Наташины часы. До полуночи оставалось меньше часа. «Думай, думай» – твердил себе Илья, метался, не чувствуя холода по гулкому каменному полу, еще и еще раз осматривал стены. И не видел ничего, хоть отдаленно напоминавшее солнечные часы. Время летело, текло сквозь пальцы, его невозможно было остановить, попросить задержаться хоть на мгновение. Как, как они выглядят, эти чертовы часы? «Циферблат может быть в виде чаши, или плоский. В центре стержень обязательно, от него падает тень» – Илья шарахнулся в сторону, завертелся на месте – ему снова показалось, что Антон где-то рядом, и снова пытается ему помочь. «Плоский, плоский» – это может быть рисунок или узор на стене или на полу. Илья рухнул на пол, пополз по ледяному камню, всматриваясь в решетку ровных теней. Нет, ничего – пол чистый и гладкий, на камне нет ничего, даже царапин или вмятин.

– Что тогда? Что? – не выдержал Илья, вскочил на ноги и заорал во все горло, обращаясь к далекому неживому светилу. Потом снова вытащил часы – до полуночи осталось полчаса. За спиной послышался шум, несколько приглушенных стенами одиночных выстрелов, Илья бросился к двери, прислушался. Но все снова затихло, успокоилось. Илья привалился спиной к огромной створке, смотрел то на расчерченный квадратами пол, то на стеклянный прозрачный купол над ним. Потом посмотрел еще раз – между каркасом и его отражением Илье померещилось неясное, неуловимое несоответствие. Одна из тонких линий чуть выгибалась, выбивалась из общего стройного ряда. Илья, не опуская головы, подошел к плоской тени, присел на корточки, поднял голову. «В виде чаши… – повторил он, – циферблат может быть в виде чаши». Потом вскочил, отбежал чуть в сторону – вот оно! На каркасе, почти невидимый снизу крепился похожий на спутниковую антенну белый от лунного света вогнутый циферблат часов. Илья вспомнил, что сам видел его тогда в прицел, но не обратил на него внимания. И не удивительно – кому бы пришло в голову предположить, что это не одна из множества «тарелок», усеявших крыши и стены городских строений, а отлично замаскированные под нее солнечные часы. От нахлынувшей эйфории Илья был готов петь и плакать одновременно – он нашел, нашел эти проклятые часы! Он сумел пробраться в этот охраняемый как тюрьма или банк дом, продержаться здесь до главной полночи года и обнаружить дело рук безвестного, сгинувшего в веках гения или чудовища. Оставалось последнее – уничтожить часы, и для этого Илья видел только один способ. Он поднял автомат и выпустил в стеклянный купол несколько очередей. И едва успел зажмуриться – сверху обрушился дождь осколков, крупных и мелких. Они падали с большой высоты, впивались в кожу лица и рук, резали до крови. Но Илья не чувствовал боли, продолжал стрелять, стекло разлеталось, гнулись фрагменты каркаса. Тарелка чуть покосилась, повалилась на один бок, и при каждом попадании от нее отлетали осколки и облачка пыли. Илья вцепился окровавленными руками в автомат, сменил магазин, снова стрелял. Целиться было невозможно – осколки сыпались в лицо, Илья щурился, ловил в перекрестье прицела отколотый край «тарелки», старался попасть в ее основание.

И не услышал, как с грохотом упала за спиной тяжелая заслонка, как застрекотала вторая автоматная очередь. Под лопатку что-то ужалило, Илья обернулся, посмотрел в темноту. Такая же острая, горячая боль пронзила левый бок, плечо, и Илья медленно осел на пол, не понимая, что происходит. И только по вновь раздавшимся звукам выстрелов догадался, что полицаи обнаружили скрытый в стенах лаз. Илья выстрелил наугад в темноту, послышался крик, выстрелы оборвались. Но все равно было поздно – на смену убитому придет еще десяток, Илья не сможет долго сопротивляться. Да он и не собирался этого делать – остатками сил нужно было распорядиться с толком. Илья выстрелил еще раз, и едва не выронил автомат, упал навзничь, смотрел в перечеркнутое крест-накрест ночное небо. Луна уже вплотную подобралась к зениту, готовилась к рывку на верхнюю точку неба. Илья попытался сесть, но не смог – закружилась голова, автомат стал очень тяжелым. «Тарелка» висела над пустым квадратом, каркас под ней прогнулся. Еще немного, и она упадет, свалится прямо на лежащего без сил Илью. Но лунный луч падал на покрытую жутким кривым орнаментом и непонятными знаками вогнутую поверхность чаши, от стержня, хоть короткая и кривая, но падала тень. Илья выстрелил еще раз, выронил неподъемный автомат. «Тарелка» почти перевернулась, она угрожающе нависла над Ильей, грозила рухнуть в любую секунду. Что-то треснуло, жалобно зазвенело, и «тарелка» полетела вниз, грянулась о каменный пол и раскололась на множество частей. Илья успел откатиться в сторону в последний момент, отвернулся, и один крупный фрагмент чаши врезался ему в затылок. Со стороны лаза снова слышались голоса, кто-то выбирался из дыры в стене, осторожно приближался, под его ногами хрустели осколки.

Почти потерявший сознание от потери крови Илья не мог даже протянуть руку, чтобы взять оружие. Сил хватило только на то, чтобы снова вытащить Наташины часы, посмотреть на них. Две стрелки – короткая и длинная – слились воедино на цифре «12». Но ничего не происходило, голоса полицаев становились все громче, они не встретили сопротивления и осмелели. «Я опоздал, сделал что-то не так» – Илья не мог пошевелиться, смотрел на циферблат. «…вернуть в формулу одно из основных составляющих – будущее» – кажется, именно так сказала тогда Ольга. Длинная стрелка дрогнула, сместилась вправо, из-под нее показалась короткая, чуть блеснула в лунном свете. Вот оно – будущее, первые секунды нового дня, в котором уже не будет ни его, ни Андрея, никого… Илья уже видел сквозь наплывавшую серую дымку темные фигуры приближавшихся полицаев, и резко отбросил руку с часами в сторону, подставил их под неяркий тонкий лунный луч. И почувствовал, что снова проваливается в «дверь» – вокруг заклубился густой рыхлый туман, голову сжало в раскаленных тисках, пол и стены исчезли в разлившемся мороке, и Илья перестал видеть и слышать.

* * *

Телефон звонил все громче, Илья пытался вырваться из забытья, но липкая паутина тянула назад, не давала двигаться. Но ему все же удалось нашарить на столе рядом с клавиатурой орущую на разные голоса трубку, схватить ее и машинально нажать на нужную клавишу.

– Я тебе третий раз звоню! Ты чем там занимаешься? – Илья от неожиданности едва не выронил мобильник.

– Мама? Я просто не слышал, – зачем-то соврал он матери, одновременно вскочил, оглядываясь по сторонам. Ничего необычного – две кровати, пыльный монитор на столе, заваленный бумагами системник. Разбросанные вещи, распахнутая дверь – обычная картина обычного дня в общежитии.

– Деньги я тебе сегодня на карточку переведу. Как успехи, когда экзамен? – мать требовала подробного отчета. Илья что-то невнятно блеял в ответ, рассказывал об «успехах».

– Хорошо, жду тебя через две недели. Веди себя хорошо. Целую, – услышал Илья, и ему вдруг показалось, что его окатили горячей водой, вернее – кипятком. Нужно было что-то сделать, сказать – немедленно, сейчас, сию секунду, пока не прервалась связь, пока мать еще слышит его.

– Мама! – заорал Илья во весь голос, – мама, подожди!

– Ты чего кричишь? Жду, говори, – тон у матери был удивленный, даже недовольный. Она уже думала о чем-то своем, переключилась на другое. И Илья отлично знал, на что именно:

– Ты у врача была? Когда? Что он сказал? – набросился с расспросами Илья, и мать неуверенно и даже робко отвечала ему.

– Сегодня же иди, сегодня, слышишь? И деньги пока не переводи, у меня есть! Поняла?! – кричал Илья, он вкладывал в свои слова все – мольбу, просьбу, приказ. Это все надо было сказать сейчас, ни минутой раньше, ни минутой позже – Илья чувствовал это отчетливо и остро. Ему даже казалось, что кто-то другой говорит за него эти важные, нужные и своевременные слова.

– Хорошо, хорошо, я так и сделаю. Сегодня, да сегодня. Не волнуйся, пожалуйста, – уговаривала его мать, и даже тихо рассмеялась.

– Обещаешь? – на всякий случай уже тихо повторил Илья.

– Конечно. А насчет денег ты уверен?

– Да, да, уверен. Я позвоню тебе, завтра.

– Я сама позвоню. Целую тебя.

В трубке раздались короткие гудки. Илья долго смотрел на зажатый в руке мобильник, осматривался, разглядывал комнату. Медленно и неуверенно, так, словно делал это впервые в жизни, закрыл незаконченный то ли реферат, то ли курсовик, выключил компьютер. Потом вскочил, бросился к висевшей на спинке стула сумке, открыл ее. Паспорт, деньги – все было на месте, но Илья не успокоился. Чувство тревоги и необходимости действовать окрепло, подгоняло. Илья быстро оделся, схватил сумку, телефон и остановился посреди комнаты – он не знал, что делать дальше, куда идти. Илья снова уселся на кровать, крутил мобильник в пальцах, бессмысленно просматривал записи в телефонной книге. Сначала нужно позвонить, договориться о встрече… Позвонить, он должен кому-то позвонить, его просили об этом несколько человек. Но их имен не было в памяти телефона, хотя Илья хорошо помнил, что сам, собственноручно записывал их. Он снова прошелся по комнате, рассматривал обстановку и не мог отделаться от ощущения, что не был здесь очень давно – год или больше. Все было знакомым и одновременно чужим – раскиданные по столу диски с играми и фильмами, учебники из библиотеки, раскрытая исписанная тетрадь. Илья замер над исчерканными листками в клетку, осторожно взял конспект. Смотрел несколько секунд на формулы и длинные ряды цифр, потом швырнул тетрадь на стол и выбежал из комнаты. Илья промчался по длинному коридору общаги, прыгая через ступеньку, понесся вниз, выбежал на улицу. И на мгновение ослеп от яркого, теплого и ветреного дня, постоял немного, привыкая к его свету и шуму. До остановки троллейбуса было недалеко, Илья сначала кинулся туда, но передумал, рванул сразу к метро. Троллейбус мог застрять в пробке, это займет много времени, а Илья торопился, очень торопился. Картинка, всплывшая в памяти, не выходила из головы – два листка с номерами телефонов. Илья помнил, что держал и в руках совсем недавно – вчера, иди два дня назад. Он снова видел их перед собой – один в клетку, вырван из тетради, исписан острым почерком, второй – белый лист из блокнота, цифры написаны карандашом. Оба лежат в надежном месте, и их нужно забрать оттуда немедленно.

Илья проскочил турникет, побежал по эскалатору вниз, успел влететь через уже закрывавшиеся двери в вагон. Илья плюхнулся на сиденье, перевел дух, осмотрелся – рядом с ним ехали по своим делам уставшие, нахмуренные, радостные и сосредоточенные люди, никто не обращал на него внимания. Ни одного косого недоброго взгляда из-под низких бровей, нечленораздельной грубой речи – все было как всегда. Только после второй пересадки перед выходом в город Илья перестал ежесекундно оборачиваться и настороженно присматриваться к окружающим. Он не мог понять, в чем дело, откуда такая странная, даже нелепая привычка – постоянно ждать угрозы. Наваждение то слабело, то усиливалось, и Илья просто перестал обращать на него внимание. А наверху, на улице, забитой людьми и машинами улице неприятное ощущение усилилось. Илья двинулся к площади, он шел по тротуару мимо высоких зданий, и не мог отделаться от чувства, что уже был здесь. Только не шел, а бежал, и дома эти были полуразрушены, и в любой момент из развалин могла придти смерть. Илья даже остановился, отошел немного в сторону, чтобы не мешать прохожим. И долго стоял так, оглядывался по сторонам, и видел не только дома, дорогу, асфальт на ней, но и себя – другого, злого, много потерявшего и почти отчаявшегося выжить. Но когда это было – давно, или еще не случилось? «Да что происходит, в конце концов!» – Илья прислонился спиной к стене дома, посмотрел себе под ноги, потом зажмурился. Он не мог разобраться с происходящим, все казалось ему слишком сложным, недоступным для понимания. «Второй шанс, вторая попытка, возможность прожить часть жизни заново… Такое состояние – верный признак того, что ты идешь по этому пути второй раз. Ты уже был здесь, но не помнишь, когда» – услышал Илья сказанные кем-то слова. И следом за ними пришло ощущение, очень похожее на то, когда в темную комнату врываются солнечные лучи из-за отдернутых кем-то штор.

Картинка сложилась, заиграла оттенками и переливами ярких цветов и оттенков, и Илья понял, что он все делает правильно. Только слишком медленно. Он встряхнулся, помотал головой и почти побежал дальше. Илья больше не чувствовал опасности, мог идти, не оглядываясь, не боясь того, что в спину что-то проорут или кинут. Или ударят ножом. Вокруг были просто люди со своими заботами и радостями. Илья перешел по «зебре» дорогу, свернул к скверу, пересек его, оказался на площади. В центре ее на гранитном постаменте сидел, вальяжно раскинувшись в кресле, классик русской литературы, смотрел одним глазом в книгу у себя на коленях, вторым – на проходивших мимо девчонок. Илья решительно направился к памятнику, но остановился на пол дороги, медленно повернул голову влево. Вернувшееся наваждение говорило, что там, за спиной он увидит боль, горе и смерть, стоит лишь посмотреть туда. Илья обернулся рывком, зачем-то приготовился бежать. Но кроме двух огромных ухоженных клумб ничего не обнаружил, промчался мимо мальчишка на велосипеде, следом пронеслась компания на роликах.

Илья направился к памятнику, обошел его – постамент был целым и невредимым, блестел отполированными боками. Странно, а в последний раз, когда Илья был здесь, вокруг валялись куски облицовки, и груды то ли земли, то ли взорванного асфальта. Или это просто показалось? Илья решил не обращать внимания на очередные странности, остановился, посмотрел на изваяние. Но отрешиться от воспоминаний не получилось – Илья помнил, что был здесь недавно, даже два раза. И дважды ему приходилось прятаться за широким постаментом от тех, кто охранял вон тот небольшой старинный дом на краю площади. Откуда-то встали перед глазами картины подземелья, кирпичных сводов и узкой трубы-шкуродера. Наваждение не отставало, держало крепко, заставляло действовать. «Иди, чего ты ждешь?» – Илья уже испытывал это чувство раньше, когда словно берут за руку и ведут, как неразумного ребенка, в нужную сторону. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Илья шагнул через низкую бронзовую цепочку ограждения, подпрыгнул и уцепился руками за край постамента. Потом подтянулся, запустил руку между бронзовыми страницами книги и нашарил две лежавшие рядышком гильзы. Илья сгреб их, зажал в кулаке, спрыгнул вниз, вернулся за ограждение. И быстро, не оглядываясь, пошел прочь. Холодный металл быстро нагрелся от тепла рук, Илья нашел свободною скамейку, уселся, разжал пальцы. На ладони лежали два блестящих металлических футляра, из одного торчал край бумажного обрывка. Илья потянул за него, вытащил листок, развернул его. «Антон, Андрей, Макс» – прочитал он напротив каждого ряда цифр. И увидел на миг столбы пламени, рушащиеся дома, кровь на снегу, услышал звуки выстрелов… Илья взял вторую гильзу, стукнул краем по ладони, выбил свернутую в трубку вторую записку. «Наташа, Роман» – дальше Илья прочитать не успел, в грудь ударила горячая кипящая волна, захлестнула его до краев и спала. И унесла с собой всю муть и морок, выкинула из глубины памяти, как ракушку на берег, все события, пережитые эмоции и лица дорогих ему людей. «Я помню, я всех помню! Почему же мы так долго не встречались!» – Илья схватил телефон, принялся лихорадочно набирать номер.

– Да? – в голосе ответившего звучало недоумение и любопытство одновременно, – да, Антон. Илья? Погоди, погоди… Ха, я думал, что меня одного глючит! Надо встретиться, обязательно! Ты когда сможешь? Отлично, договорились! Никуда не уходи, я еду! – прокричал Антон.

Илья набрал следующий номер, но он отозвался лишь серией длинных гудков, второй вместо привычных сигналов выдал бойкую мелодию. Илья взял следующий листок, набрал первую комбинацию цифр, нажал клавишу вызова. И в эту же минуту за спиной послышались голоса, они показались Илье знакомыми. Он обернулся – по дорожке быстро, почти бегом прошли два парня, направились к памятнику. «Потом, попозже перезвоню» – Илья нажал отбой, поднялся, двинулся следом за ними.

– Да здесь, это, здесь. Погоди, сейчас проверим, – говорил на ходу один из них. Они остановился, потом говоривший ловко перескочил через бронзовую цепочку, добрался до гранитного постамента. И повторил недавний маневр Ильи – подпрыгнул, подтянулся, зашарил рукой между бронзовых страниц книги.

– Ну, – недовольным голосом торопил его второй, – что там? Я так и знал, что ты все перепутаешь. Вылезай, не позорься. – Он вытащил из кармана телефон, посмотрел на дисплей:

– О, звонил кто-то, а я не слышал. Номер странный, впервые вижу….

– Это я тебе звонил, – негромко сказал Илья, – привет, Макс.

Максим обернулся, смотрел то на Илью, то на лежавшие у него на ладони гильзы, то на свой телефон.

– Привет, – неуверенно ответил он, обернулся к брату. Перед Ильей стояли два абсолютно одинаковых человека, но у одного под нижней губой была небольшая родинка, а второй немного сутулился.

– Держи, – Илья подал подошедшему Андрею пустые гильзы. Тот схватил их, зажал в кулак, и, не в силах произнести ни слова смотрел то на брата, то на Илью.

– Ничего я не перепутал, – наконец, выдохнул он, – надо же, а я и сам не верил, до последней секунды… Получилось все-таки! – почти проорал он, испугав своими торжествующими воплями прохожих.

– Не ори, – машинально оборвал его Максим, улыбнулся, шагнул навстречу Илье. Тот протянул руку, но в этот же миг зазвонил мобильник. Илья вытащил телефон – номер был незнакомый.

– Сейчас, я быстро. – Он отошел немного назад и в сторону, смотрел на длинный ряд цифр и почему-то не решался ответить. Телефон дрожал и светился в руке, моргнул в последний раз и погас. За спиной засмеялись братья, Илья посмотрел на них, потом на темный дисплей и нажал клавишу вызова. Ответили сразу, словно ждали его звонка.

– Слушаю. Говорите, – торопила девушка, а Илья почему-то медлил. Но решился, набрал в грудь побольше воздуха и почти прокричал в трубку:

– Наташа? Привет, это Илья. Ты… – и запнулся, не зная, что сказать дальше. Он хотел спросить ее «ты помнишь?», но осекся – как можно было помнить о том, чего еще не произошло?

– Привет, – чуть растерянно ответила она, и, словно прочитав его мысли, тихо сказала:

– Конечно, помню.

И тут же радостно и звонко затараторила:

– Ты чего не отвечаешь? Я тебе звонила… Ромка твой телефон записал, сказал, что если ты ему не позвонишь, то он найдет тебя и побьет…

– Позвоню, обязательно, – перебил ее Илья и попросил негромко:

– Давай встретимся, сегодня! Сможешь?

– Смогу, конечно. Ты где?