4.1 Правовые основания для реализации полномочий Европейского союза

В результате реформы учредительных документов, проведенной Лиссабонским договором 2007 г., основополагающим принципом устройства ЕС является принцип единой правосубъектности (ст. 47 Договора о ЕС). В силу этого принципа при издании правовых актов, заключении международных соглашений и в иных правоотношениях ЕС отныне выступает как единое целое.

Сущность и содержание правосубъектности ЕС выражается, в частности, в следующем:

– ЕС признается единым субъектом компетенции, предоставленной государствами-членами и реализуемой им через собственные институты, органы и учреждения;

– в ЕС существует единая система правовых актов ЕС, издаваемых во всех сферах его компетенции;

– ЕС вправе заключать международные договоры с иностранными (третьими) государствами и международными организациями;

– ЕС обладает «максимально широкой правоспособностью» юридического лица на территории всех его государств-членов, в том числе имеет право выступать собственником движимого и недвижимого имущества (ст. 335 Договора о функционировании ЕС);

– ЕС несет ответственность по заключенным им договорам за причинение вреда другим лицам и по другим обязательствам (ст. 340 Договора о функционировании ЕС);

– ЕС обладает привилегиями и иммунитетами на территории государств-членов (ст. 343 Договора о функционировании ЕС), которые гарантированы специальным протоколом, к учредительным документам (Протокол о привилегиях и иммунитетах ЕС);

– ЕС вправе создавать дипломатические миссии (делегации) в иностранных государствах и при международных организациях;

– ЕС обладает собственным бюджетом, финансируемым за счет собственных ресурсов, однако без права самостоятельно утверждать их источники и величину.

Из принципа единой правосубъектности ЕС существуют два основных исключения.

Первое связано с распространением в механизме управления ЕС юридически автономных ведомств, которые с принятием Лиссабонского договора получили общее наименование «учреждения» (в доктрине также именуются «децентрализованные учреждения»).

Специфической чертой учреждений ЕС является признание за ними собственной правосубъектности юридического лица, т. е. субъекта права, формально обособленного от ЕС. Некоторые учреждения ЕС даже наделены правом заключать от своего имени международные соглашения с третьими странами. Эти соглашения, однако, нуждаются в одобрении политическими институтами ЕС. К таким учреждениям ЕС, в частности, относятся:

– Европейский инвестиционный банк;

– учреждения в социально-трудовой сфере: Европейский центр по развитию профессионального обучения (CEDEFOP), Европейское учреждение по улучшению условий труда (EUROFOUND), Европейское учреждение по обучению (ETF), Европейское агентство по здоровью и безопасности на рабочем месте (OSHA);

– учреждения в медицинской, санитарной и продовольственной сферах: Европейское агентство по медикаментам (ЕМЕА), Европейский орган по безопасности продуктов питания (EFSA), Европейский центр по контролю заболеваний (ECDC), Европейский наблюдательный центр в отношении наркотических средств и наркотической зависимости (EMCDDA);

– учреждения в сфере промышленности, транспорта и телекоммуникаций: Европейское агентство по морской безопасности (EMSA), Европейское агентство по воздушной безопасности (EASA), Европейское железнодорожное агентство (ERA), Европейское агентство по безопасности сетей и информации (ENISA), Европейское агентство по химическим продуктам (ЕСА);

– учреждения в природоохранной сфере: Европейское агентство по окружающей среде (ЕЕА);

– учреждения по регистрации прав интеллектуальной собственности: Ведомство по гармонизации на внутреннем рынке (OHIM), Ведомство по сортам растений;

– учреждения в рамках пространства свободы, безопасности и правосудия ЕС: Европейское полицейское ведомство – Европол (Europol), Евроюст (Eurojust), Европейское агентство по управлению оперативным сотрудничеством на внешних границах государств – членов ЕС (FRONTEX);

– учреждения в рамках общей внешней политики и политики безопасности ЕС: Европейское оборонное агентство (ADE/ EDA), Спутниковый центр ЕС, Европейский институт по исследованию безопасности ЕС;

– экспертные учреждения в области охраны прав человека: Агентство ЕС по основным правам, Европейский институт по вопросам равенства мужчин и женщин. Самостоятельная правосубъектность в учредительных документах признана и за Европейским центральным банком (параграф 3 ст. 282 Договора о функционировании ЕС).

Другое исключение, затрагивающее принцип единой правосубъектности ЕС, касается судьбы второго из числа Европейских сообществ, учрежденных Римскими договорами 1957 г., – Европейского сообщества по атомной энергии (Евратом/ЕСАЭ).

Вопрос о дальнейшем статусе Евратома вызвал широкие дискуссии еще в ходе работы Европейского конвента, разрабатывавшего проект Европейской конституции 2004 г.

Первоначальная идея – прекратить действие учредительного документа Евратома (Договора об учреждении Европейского сообщества по атомной энергии, или Договора о Евратоме/ЕСАЭ) и включить его нормы в текст Европейской конституции – натолкнулась на сопротивление партий и общественных объединений экологической направленности («зеленых»).

По этой причине, а также ввиду специфического предмета деятельности Евратома (научное исследование и использование энергии атома в мирных целях) разработчики проекта Европейской конституции решили оставить в силе его учредительный договор и сохранить Европейское сообщество по атомной энергии в качестве организации, состоящей при ЕС, имеющей аналогичный состав государств-членов и управляемый руководящими органами ЕС (институтами ЕС).

Такой подход нашел отражение в Лиссабонском договоре. Его юридической формой стал специальный протокол, приложенный к тексту последнего (но не к учредительным документам самого ЕС) – Протокол, изменяющий Договор об учреждении Европейского сообщества по атомной энергии (Протокол № 2 к Лиссабонскому договору).

Указанным Протоколом из текста Договора о Евратоме 1957 г. исключено большинство положений по институциональным и финансовым вопросам, применительно к которым новая редакция Договора о Евратоме отсылает к соответствующим статьям Договора о ЕС или Договора о функционировании ЕС. Юридическая связь Договора о Евратоме с учредительными документами ЕС также проявляется в системе прилагаемых к ним протоколов. Некоторые протоколы, прилагаемые к Договору о ЕС и Договору о функционировании ЕС, одновременно приложены к Договору о Евратоме. Это протоколы о Статуте Суда ЕС, о привилегиях и иммунитетах ЕС и о ст. 40.3.3 Конституции Ирландии.

С другой стороны, Договор об учреждении Европейского сообщества по атомной энергии официально больше не будет входить в систему учредительных документов ЕС.

В дальнейшем не исключено проведение более существенной реформы правового статуса Европейского сообщества по атомной энергии. С соответствующей инициативой при подписании Лиссабонского договора выступил ряд государств-членов (Декларация № 54).

 

4.2 Общая характеристика компетенции Европейского союза

Компетенция – общеправовая категория, обозначающая совокупность предметов ведения (предметная компетенция) и полномочий (прав и обязанностей) должностного лица, органа или организации в целом.

Компетенция ЕС имеет государственно-подобный характер в том смысле, что включает в себя широкий спектр властных прерогатив по управлению обществом. К ним относится, в том числе, издание законодательных, административных и юрисдикционных (судебных) актов. Эти акты способны иметь обязательную силу не только для государств-членов, но и для их граждан, одновременно являющихся гражданами ЕС в целом, а также для других физических и юридических лиц, которые проживают, находятся или занимаются какой-либо деятельностью в ЕС.

С другой стороны, не будучи государством, ЕС приобретает свою компетенцию не непосредственно от народа, а за счет уступки в его пользу части суверенных прав государствами – членами ЕС, которая оформляется посредством соглашений между ними (учредительных документов ЕС-Договоров).

Как показывает история ЕС, эта уступка носит не разовый, одномоментный характер. Она совершается постепенно – по мере развития интеграции внутри ЕС и соответственно появления новых задач и проблем, требующих решения на европейском уровне.

С 50-х гг. XX в., когда были созданы Европейские сообщества, предметная компетенция ЕС прошла путь от узкоспециализированных сфер (создание общего рынка угля и стали в рамках ЕОУС) до общеэкономических проектов (общий рынок ЕЭС, дополненный сотрудничеством по вопросам мирного использования атомной энергии в рамках Евратома) и, наконец, до распространения на весь спектр общественных отношений, включая разработку общей внешней политики и политики безопасности с военным компонентом и вопросы борьбы с преступностью (вторая и третья «опоры» ЕС).

Дальнейшее расширение компетенции ЕС осуществляется главным образом посредством расширения и углубления его задач и полномочий в уже подведомственных ЕС сферах общественной жизни и в меньшей степени путем признания за ЕС новых сфер компетенции. В частности, Лиссабонский договор 2007 г. признал за ЕС полномочия осуществлять политику и мероприятия в таких областях, как:

– службы общеэкономического значения;

– космос;

– спорт;

– туризм;

– энергия (помимо атомной, сохраняющейся в ведении Евратома);

– гражданская оборона;

– координация административного сотрудничества государств-членов в области претворения в жизнь права ЕС;

– координация мер по оказанию помощи государствам-членам, пострадавшим от террористических актов или катастроф;

– гуманитарная помощь третьим странам.

Уже в 2007 г. непосредственно при подготовке текста Лиссабонского договора государства-члены согласились усилить роль ЕС в природоохранной и энергетической сферах, в частности, применительно к вопросам борьбы с изменением климата и другими глобальными и региональными проблемами окружающей среды, интеграции энергетических систем.

Другой новеллой Лиссабонского договора 2007 г. стала новая классификация предметов ведения и сфер деятельности ЕС. Прежде в ЕС она строилась исходя из сложной для восприятия структуры трех «опор». После вступления в силу Лиссабонского договора в основу классификации положен более простой и логичный географический критерий:

1) общественные отношения, которые складываются в пределах ЕС, образуют предмет его внутренней (внутриполитической) компетенции. Все элементы этой компетенции – от создания и функционирования единого экономического пространства («внутреннего рынка» ЕС) до культуры и образования – служат предметом разделов, глав, отделов ч. 3 Договора о функционировании ЕС под названием «Внутренняя политика и деятельность ЕС». К внутриполитической компетенции ЕС относятся и вопросы, связанные с пересечением его внешних границ людьми, товарами и капиталами (таможенный союз, визовая, иммиграционная политика, политика предоставления убежища и др.);

2) отношения ЕС в целом с государствами, не входящими в его состав (третьими странами/третьими государствами), а также с международными организациями образуют предмет его внешней (внешнеполитической) компетенции. Общие принципы реализации этой компетенции, а также положения о неэкономических аспектах внешней политики (общая внешняя политика и политика безопасности) содержатся в разделе V Договора о ЕС: «Общие положения о внешнеполитической деятельности ЕС и специальные положения об общей внешней политике и политике безопасности». Остальные положения о внешнеполитической деятельности ЕС закреплены в ч. 5 Договора о функционировании ЕС «Внешнеполитическая деятельность ЕС»;

3) промежуточное положение между внутренней и внешней политикой ЕС занимают его мероприятия в области взаимоотношений с рядом островных территорий, находящихся под суверенитетом государств-членов (как правило, бывших колониальных владений), но не вошедших вместе с ними в состав ЕС – заморскими странами и территориями (Гренландия, Новая Каледония, Фолклендские острова и т. д.). Эта сфера деятельности ЕС, называемая ассоциацией с заморскими странами и территориями, предусмотрена в одноименной части Договора о функционировании ЕС, которая структурно расположена между правилами его внутри– и внешнеполитической деятельности: ч. 4 «Ассоциация с заморскими странами и территориями».

Столь широкий предметный охват компетенции ЕС не означает, что государства-члены уступили ему абсолютно все суверенные права в вышеназванных сферах. Объем полномочий, предоставленных ЕС, неодинаков в разных областях его ведения: от очень широкого, включающего весь комплекс законодательных, административных и судебных мер (например, в вопросах обеспечения свободы конкуренции на внутреннем рынке ЕС), до крайне ограниченного, сводящегося в основном к рекомендательным и поощрительным мерам (например, в области куль туры).

Такая неоднородность достигается за счет особого механизма наделения ЕС полномочиями, который был установлен еще в 1950-е гг. при учреждении Европейских сообществ и сохранился после вступления Лиссабонского договора в силу. Его сущность состоит во включении в упомянутые части и разделы учредительных документов специальных уполномочивающих статей, которые определяют, по каким конкретным вопросам, в каких целях, в каком порядке, через какие институты и посредством какого рода мер ЕС вправе осуществлять свое вмешательство в подведомственные ему сферы.

Иными словами, разные области общественной жизни переданы в ведение ЕС не целиком, а лишь применительно к отдельным их аспектам, прямо предусмотренным в уполномочивающих статьях Договоров. Например, по различным вопросам социальной политики, перечисленным в ст. 153 Договора о функционировании ЕС, последний вправе устанавливать только поощрительные меры и минимальные предписания. Одну их часть утверждают совместно Европейский парламент и Совет ЕС (например, в отношении условий труда), другую принимает единолично Совет ЕС (например, по вопросам социального обеспечения и социальной защиты работников). При этом во втором случае за представителями государств-членов в Совете ЕС сохранено право вето.

Уполномочивающие статьи учредительных документов ЕС именуются в европейской доктрине и судебной практике «правовыми базами» (фр. bases juridiques; англ. legal bases). Общее число «правовых баз» измеряется многими десятками и продолжает увеличиваться с каждой очередной реформой учредительных документов ЕС. Однако даже при подобном многообразии появляется риск того, что новые проблемы, возникающие в ходе европейской интеграции, окажутся не охваченными имеющимися «правовыми базами» и, как следствие, будут требовать все новых и новых поправок в Договоры.

Чтобы скорректировать эту жесткую схему, в учредительные документы ЕС изначально были включены специальные «статьи-лазейки» (термин неофициальный), закрепляющие дополнительные (резервные) полномочия ЕС. Данными полномочиями можно воспользоваться в случае отсутствия специальной уполномочивающей статьи («правовой базы») по конкретному вопросу. Подобные «статьи-лазейки» присутствуют и в новой («лиссабонской») редакции учредительных документов ЕС.

Одна из них уже упоминалась при характеристике содержания и структуры Договоров. Она содержится в главе «Сближение законодательств» ч. 3 последнего документа (глава 3 раздела VII «Общие правила о конкуренции, налогообложении и сближении законодательств») и позволяет ЕС осуществлять сближение законодательств государств-членов по любым вопросам, необходимым для нормального функционирования единого внутреннего рынка, – ст. 114 Договора о функционировании ЕС.

Указанная статья, однако, не может применяться к вопросам, затрагивающим налоги, свободное передвижение лиц, а также права и интересы наемных работников. Дополнительное сближение законодательств в этих вопросах может производиться на основании другой «статьи-лазейки» Договора о функционировании ЕС – ст. 115.

Наличие двух отдельных «статей-лазеек» обусловлено различием в порядке принятия решений на уровне ЕС: в первом случае (ст. 114) нормативные акты принимаются по процедуре с правом абсолютного вето Европейского парламента, но без аналогичного права вето у отдельных государств-членов, во втором случае (ст. 115) – при сохранении за представителями их правительств в Совете ЕС права вето, но с ограниченными (консультативными) прерогативами Европарламента.

Наиболее широкой по своему потенциалу из числа «статей-лазеек» является ст. 352, расположенная в последней части Договора о функционировании ЕС (ч. 7 «Общие и заключительные положения»). В своей новой редакции, установленной Лиссабонским договором 2007 г., ст. 352 позволяет ЕС принимать в контексте различных направлений его политики любые законодательные акты и другие меры, если они признаны необходимыми для достижения целей ЕС, а учредительные документы не предусмотрели специальных полномочий.

Примерами использования данной «статьи-лазейки» в ЕС является создание в 2007 г. Агентства ЕС по основным правам – нового учреждения ЕС, не предусмотренного в учредительных документах.

Ограничения на использование ст. 352 вытекают, прежде всего, из достаточно сложного порядка принятия решений на ее основе (единогласное принятие меры Советом ЕС, что предполагает поддержку правительств всех государств-членов плюс одобрение со стороны Европейского парламента).

В результате мы наблюдаем логически вполне оправданную взаимосвязь: чем больше «гибкости» допускается для принятия акта «без правовой базы», тем более «жесткой» и сложной предусматривается процедура его принятия и оформления.

Кроме того, ст. 352 не может применяться в рамках общей внешней политики и политики безопасности, а также для обхода норм учредительных документов, запрещающих проводить гармонизацию (сближение) национального законодательства по отдельным вопросам, например в сферах образования или куль туры.

 

4.3 Виды компетенции Европейского союза

В целях более четкого разграничения компетенции и ответственности между европейским (союзным) и национальным (внутригосударственным) уровнями публичной власти Лиссабонский договор 2007 г. по образцу многих федеративных государств включил в учредительные документы ЕС специальный раздел, посвященный определению разных категорий компетенции ЕС – раздел I «Категории и сферы компетенции ЕС» ч. 1 Договора о функционировании ЕС.

Категории компетенции ЕС различаются между собой объемом полномочий, предоставленным ЕС, и соотношением этих полномочий с теми, которые сохраняются за государствами-членами.

Самые широкие полномочия ЕС и, соответственно, наиболее значительные ограничения суверенных прав государств-членов присущи исключительной компетенции ЕС. В рамках этой категории компетенции национальные власти полностью лишены права принимать решения, если только они специально не уполномочены на это ЕС или не действуют во исполнение принятых им правовых актов (параграф 1 ст. 2 Договора о функционировании ЕС).

Количество сфер исключительной компетенции ЕС относительно невелико – пять (ст. 3 Договора о функционировании ЕС). К ним относятся:

– установление пошлин общего таможенного тарифа и другие вопросы таможенного союза в рамках ЕС;

– установление правил конкуренции, необходимых для функционирования единого внутреннего рынка ЕС (запрет согласованных действий предприятий, нарушающих конкуренцию, злоупотребления доминирующим положением, правила оказания государственной помощи предприятиям в ЕС и др.);

– денежная политика в отношении государств-членов, перешедших на евро;

– определение квот на рыболовство и другие вопросы сохранения морских биологических ресурсов в рамках общей политики по вопросам рыболовства как особого направления общей сельскохозяйственной политики ЕС;

– общая торговая (внешнеторговая) политика, включая установление антидемпинговых пошлин и других защитных мер в отношении продукции из третьих стран.

К исключительной компетенции ЕС также отнесено заключение международных соглашений по вопросам, вытекающим из реализации его внутриполитической компетенции (так называемая доктрина «параллелизма» внутренней и внешней компетенции ЕС, сформулированная еще в 1970-е гг. Судом Европейских сообществ).

Своеобразной противоположностью исключительной компетенции ЕС является категория его компетенции, названная «компетенцией осуществлять деятельность, направленную на поддержку, координацию или дополнение деятельности государств-членов» (параграф 5 ст. 2 Договора о функционировании ЕС), или, более кратко, поддерживающая, координирующая или дополняющая деятельность ЕС.

Сферы этой деятельности (всего их семь) перечислены в ст. 6 Договора о функционировании ЕС:

– здравоохранение;

– повышение конкурентоспособности промышленности;

– культура;

– туризм;

– образование, профессиональное обучение, молодежь и спорт;

– гражданская оборона;

– координация административного сотрудничества государствчленов при реализации права ЕС.

В этих сферах государства-члены сохраняют за собой всю полноту законодательной власти, а ЕС лишен права осуществлять гармонизацию (сближение) правовых норм, принятых на национальном уровне (кроме отдельных исключений в сфере здравоохранения). Роль ЕС сводится к поддержке (в том числе финансовой из союзного бюджета) и различным формам координации или дополнения мероприятий государств-членов (рекомендации, программы, обсуждение общих проблем, координирующие инстанции и др.), что и дало название этой категории его компетенции.

Остальные сферы ведения ЕС отнесены к категории его совместной компетенции с государствами-членами (параграф 2 ст. 2 Договора о функционировании ЕС). Перечень этих сфер зафиксирован в параграфе 2 ст. 4 Договора о функционировании ЕС (внутренний рынок, пространство свободы, безопасности и правосудия, энергия и т. д.), но он является не исчерпывающим (примерным). В соответствии с параграфом 1 той же статьи к совместной компетенции ЕС отнесены любые вопросы его ведения, которые не входят в число сфер исключительной компетенции либо сфер его поддерживающей, координирующей и дополняющей деятельности. В специальном протоколе, подготовленном непосредственно при работе над Лиссабонским договором 2007 г. («Протокол об осуществлении совместной компетенции»), уточняется, что в рамках совместной компетенции государства-члены сохраняют за собой права нормотворчества по всем аспектам (элементам), не урегулированным правовыми актами ЕС.

В сферах совместной компетенции ЕС правом издавать законодательные и другие юридически обязательные акты обладают и ЕС, и отдельные государства-члены. Однако государства могут делать это лишь в том случае, если ЕС не воспользовался своей компетенцией или прекратил ее осуществление. В случае противоречия национального закона и правового акта ЕС по конкретному вопросу преимущественную силу имеет акт ЕС, что вытекает из принципа верховенства (примата) его права в целом (см. выше, п. 2.3).

Отсюда следует, что к совместной компетенции ЕС и государств-членов могут быть отнесены общая внешняя политика и политика безопасности (ОВПБ), а также координация на уровне ЕС экономической, социальной политики и политики занятости государств-членов. Однако поскольку эти направления деятельности предусмотрены в отдельных параграфах ст. 2 Договора о функционировании ЕС (параграфы 3 и 4), а также в ст. 5 этого Договора, существуют определенные основания рассматривать указанные направления деятельности в качестве специфических категорий компетенции ЕС (табл. 5).

Таблица 5