13 июня 1711

«Дорогие Марина и Питер! Сегодня ровно год, как я впервые переместилась в прошлое! Столько событий произошло за это короткое время… порой не самых приятных и хороших, но одно я могу сказать точно, я ни единожды не пожалела, что вернулась обратно… Ни одного мгновения… Я безумно скучаю по вам и наверное никогда не смогу смирится с тем, что больше никогда не увижу вас, мои дорогие… но такова жизнь… только что-то потеряв, можно обрести другое. И я действительно обрела. Обрела настоящее счастье и любовь, которое вряд ли бы могла получить в двадцать первом веке. Я никогда не забуду о вас, но я понимаю, что даже будь у меня шанс, вернутся назад, я бы, ни за что не вернулась. Только здесь моя настоящая жизнь, любовь, счастье…» - Катрин осторожно подула на листик и вздохнула. Все-таки жаль, что в восемнадцатом веке нет хотя бы нормальных ручек. За год она так и не привыкла к этим жутким чернильницам и пишущим перьям. Хотя, писанина уже не казалась такой корявой, лишь иногда получались небольшие кляксы. Можно было, конечно, не спешить с письмом в будущее, но отчего-то у девушки сегодня было такое настроение. Ностальгическое. Может от того, что прошел ровно год с некоторых событий, а может нынешнее состояние на нее так действовало. В любом случае просто сидеть без дела, пока её рисует Антонио, девушка не могла. Поэтому и занималась хоть чем-то, что по максимуму отвлекало, но не мешало художнику лицезреть её.

- Катрин! – услышала девушка у себя за спиной восторженный возглас Райана, и, положив на столик свою писанину, повернулась к спешащему, к ней на всех парусах, мужчине. Спустя столько времени девушка до сих пор не могла до конца поверить и осознать свое счастье находится рядом с любимым мужчиной.

- Солнышко, ты как себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил Райан, присаживаясь рядом с женой на лавочку у озера. Ту самую, на которой когда-то он впервые признался ей в любви. Почти год назад, когда все только-только начиналось…

- Райан, по-моему, это было не самой удачной твоей идеей, - усмехнулась Катрин, бросив беглый взгляд на художника, который стоял немного поодаль и пытался изобразить портрет девушки.

- Милая моя, но я ведь не виноват, что художника удалось найти только сейчас, - осторожно беря в ладони лицо Катрин, Райан стал покрывать её щеки короткими, нежными поцелуями.

- Любимый, на нас смотрят, - Катрин попыталась увернуться от ласк мужа, вновь кивнув на художника.

- Антонио, можешь быть пока свободен, - отстранившись, приказал граф. И художник был лишних слов, оставив мольберт, быстрым шагом скрылся в тени цветущих кустарников. После чего Райан не преминул продолжить свое изначальное намерение, продолжая целовать девушку.

- Дорогая, а что это ты пишешь? – спросил Райан, бросая короткий взгляд на чернильницу и бумаги.

- Письмо потомкам, - усмехнулась девушка.

- А не рановато ли? – удивился граф, - все-таки ты же сама говорила, что обещала написать своим друзьям более подробный отчет о нашей жизни. А что можно написать за один малюсенький годик, когда впереди еще столько всего?

- Ну, это будет потом, - нахмурилась девушка, - но сейчас же я должна себя чем-то занять.

- Логично, - подтвердил Райан, - не прекращая целовать жену.

- Райан, все-таки я, наверное, буду глупо выглядеть сейчас на этом портрете, - капризно протянула Катрин.

- Катрин, милая моя, любимая, ты не можешь выглядеть глупо, - глядя прямо в глаза девушке, уверил граф, - ты у меня самая лучшая и самая прекрасная!

- Но ты посмотри на меня, - захныкала девушка, - я похожа на бегемота. Неужели ты хочешь, чтобы наши потомки увидели меня такой?

- Солнышко, не переживай, мы закажем потом еще не один портрет! Я хочу, чтобы все знали, какая у меня красавица-жена! – настаивал мужчина, - тем более, раз я не могу предоставить тебе такое удовольствие, как этот твой… - Райан на мгновение задумался, забавно нахмурившись, словно пытаясь что-то вспомнить.

- Фотоаппарат? – предположила Катрин.

- Вот именно, он самый! – восторженно воскликнул мужчина, - поэтому приходится запечатлевать самые счастливые моменты нашей жизни более доступными способами. Да и думаю, что наша малышка будет счастлива, получить такой портрет самой себя, еще не родившейся, но уже такой большой, - Райан наклонился к уже большому животу девушки и осторожно погладил, приговаривая, - доченька, мы тебя с мамой уже заждались, пора бы тебе выбираться оттуда…

- Райан, не говори глупостей, - деланно строго проговорила Катрин, перебирая волосы мужа между пальцами, - она сама знает, когда ей пора будет появиться на свет! Да и вообще с чего ты вдруг решил, что будет дочка?

- Просто знаю и все, - Райан пристально посмотрел на Катрин, - я уверен, что у нас будет девочка. Такая же красивая, отважная и смелая, как ты!

- Странно, обычно мужчины хотят сыновей, - задумчиво произнесла девушка.

- Я тоже хочу, - глядя по волосам Катрин, признался Райан, - но это будет потом. А сначала я хочу девочку.

Катрин с любовью смотрела на мужа, понимая, насколько же он ей сильно дорог. Хотя, наверное, она никогда не сомневалась в этом. Даже тогда, бросаясь к нему, закрывая собой от смертельного удара Филиппа. Она готова была умереть ради Райана. Да что там? Она уже была уверенна, что умрет. Когда закрывались её глаза, она чувствовала, как жизнь медленным огоньком затухает в её теле. Странное ощущения парения души над землей… Катрин никогда не верила в подобные сказки, но, только испытав все на себе, будучи на шаг от смерти, она поняла, что такое реально. Такое существует. Тогда девушка словно со стороны наблюдала за тем, как умирала, за Райаном, который с безутешной горечью утраты уже рыдал над её телом… еще живым, но уже не подававшим никаких признаков жизни. Катрин видела его глаза, полнее слез. Слышала укоры Райана в собственный адрес, в адрес Филиппа… его мольбы, просьбы, уверения её продолжать жить… Казалось в тот момент душа была готова окончательно выпорхнуть из тела, улетая куда-то в небеса. Но в какое-то мгновение девушка поняла, что не должна умирать! Тем более, сейчас, когда все самое страшное осталось позади! Что она должна бороться! С собой, со смертью, с чем угодно! Только не должна оставлять Райана одного. Не сейчас! Когда все только-только начинается. Потом она услышала, словно за глухой стеной, последний отчаянный вскрик Райана – «Катрин… как я смогу прожить без тебя…?». Эти слова, таки простые, но такие значимые для девушки. В них было гораздо больше смысла, чем можно было себе представить. В этих словах была вся боль, отчаяние, любовь… бесконечная, искренняя… любовь сквозь века… Эти слова стали словно толчком к возвращению. В какое-то мгновение Катрин вновь почувствовала всю боль, пронзающую тело, теплые руки любимого мужчины и соленые слезы на своих губах… но не свои слезы, а слезы Райана. Девушка осторожно приоткрыла глаза и поняла, что все еще жива и будет жить! Должна жить! Это было последней мыслью, прежде чем провалится в такую бесконечную и тяжелую темноту. Темноту, которая, казалось, не закончится никогда…

Катрин не знала, сколько времени была без сознания, но первое, что ей удалось увидеть, открыв глаза, так это склонившегося у её постели Райана. Он стоял на коленях, держа её ладонь в своей руке, и осторожно гладил волосы. В первые мгновения девушка подумала, что в раю. Но потом поняла, что это не так. Потому что хотя бы Райан должен был быть жив, но он рядом. И его прикосновения были слишком настоящими и реальными… Да и боль во всем теле, как оказалось тоже… Столько же радости было на лице у Райана, когда он увидел, что Катрин очнулась. Столько любви! Он был слишком уставшим, но счастливым…

Райан не задавал никаких вопросов, ни в чем не упрекал. Он просто был рядом. Все время. Потом уже, когда Катрин окончательно пришла в себя, и её состояние стабилизировалось, она узнала от Райана, что пролежала без сознания чуть больше недели. Ни доктор, ни тем более кто-то еще, не был уверен, что она выживет. С каждым днем надежда угасала все сильнее. Бесконечный бред во сне, постоянный жар, сбитое дыхание, которое порой было настолько тихим, что казалось, что она почти не дышит… Никто не верил в выздоровление. Один лишь Райан был уверен, что все обойдется и Катрин придет в себя. Тогда Катрин поняла, откуда у нее взялись силы на все. Они передавались ей от Райана…

Также Катрин узнала, что Филиппа арестовали. Хотя Райан намеревался убить его собственноручно прямо на месте. Но сначала было не до этого. Нужно было как можно быстрее спасать Катрин. Потом он просто боялся отходить от ложа девушки, надеясь, что она сможет в любое мгновение прийти в себя. Ну и после, когда Катрин очнулась, то она сама остановила Райана от глупостей. Она не хотела больше ничьих смертей. Да, Филипп поступил ужасно. Из-за него чуть не погиб Райан и она сама. Но этого не случилось, и она не хотела больше кровопролитий. Тем более что суд над Филиппом состоялся и ему светило длительное заключение. Но после, как оказалось, Филиппа нашли мертвым в своей камере с предсмертной запиской с сожалениями о содеянном. Как оказалось, он был уверен, что Катрин умерла…

После, когда Катрин совсем оклемалась и уже могла свободно передвигаться, нужно было решать, что делать дальше. Возвращение в Сизерленд было неизбежно, так же неизбежно, как было и объяснение. Райан хоть и не явился к королеве на аудиенцию в силу обстоятельств, но королева, узнав о случившемся, не смотря, ни на что, признала Сизерлендов во дворе, снимая клеймо предателей, возвратив ранее так и не дарованный титул и приличный кусок земли на юге Англии. Катрин безумно была счастлива за Райана, но в то же время она боялась. Безумно боялась, что Райан никогда ей не поверит, выставив на улицу как ненужного котенка. Но дальше оттягивать было некуда.

Однажды, когда они сидели в комнате Катрин, девушка решилась, наконец, все рассказать. Она говорила сбивчиво, но по порядку. Начиная с самого начала, не упуская никаких, даже мельчайших подробностей. Она говорила, и говорила, боясь даже поднять глаза на Райана. Боясь увидеть в них осуждение, неверие, удивление, злость… просто боялась. Все время рассказа Райан молчал, не проронив ни слова. И когда девушка притихла, ожидая хоть какой-то реакции, то наткнулась на еще одну стену такого бесконечного молчания. Тогда Катрин дрожащей рукой сняла с шеи медальон с монетками и протянула Райану, со словами:

- Я знаю, ты вправе не доверять мне… да и вообще трудно в такое поверить… но, тем не менее вот…

- Катрин, я догадывался, что ты не так проста, как кажешься, но и подумать не мог, что все настолько сложно, - необычайно нежно ответил Райан, принимая из рук девушки украшение, - и его я видел. Еще когда сутками напролет сидел у твоей постели. Правда, не совсем понимал, что все значит, но после твоего рассказа становится более понятно… хоть и кажется слишком нереальным…

- Так ты мне веришь? – робко поднимая глаза на мужчину, переспросила девушка, - веришь и даже не скажешь, что я сумасшедшая?

- Милая, мне пока трудно все осознать до конца, но я постараюсь. И очень надеюсь, что ты мне в этом поможешь, - в глазах Райана читалась такая любовь и доверие, что Катрин вдруг отбросила от себя все нелепые страхи.

- Спасибо, - только и смогла ответить девушка, прежде чем настойчивые губы мужчины, закрыли её рот нежным и трепетным поцелуем…

Этот разговор стал последней стеной, что отделяла любящие сердца. Но после того как Катрин во всем призналась Райану, то эта стена рухнула под напором настоящей искренней любви и страсти. Больше между ними не было секретов. Только Райан порой приставал к девушке с массой расспросов, желая узнать побольше, во что же превратится земля через три столетия. Да и знания о ближайшем будущем Франции ему была как нельзя кстати… И она рассказывала ему все, что только знала. Желая показать ему, каким будет мир. Они учились друг у друга. Райан учился познавать будущий мир, но он учил Катрин понять настоящее…

В середине августа молодые люди вернулись в Сизерленд, предварительно навестив свои новые английские владения. Они были великолепными, но Катрин решила, что только Сизерленд может быть её истинным и настоящим домом. С чем Райан не мог, не согласится.

Еще два месяца пошли на подготовку к свадьбе, и уже в октябре Катрин обвенчалась с Райаном в семейной часовне, навсегда связывая себя незримыми узами брака с любимым человеком. И официально перед Богом, и людьми, становясь Катрин Алейне Де Бланче Мэнфорт, седьмой графиней Сизерленд. Празднование заняло несколько дней и на нем присутствовало огромное количество гостей. Даже для рабочих и жителей графства были накрыты столы. Присутствовали и родители Катрин и, безусловно, графиня Мириэл, которая не смотря ни на какие проблемы с сердцем, смогла прийти в себя и теперь бодрствовала не менее, чем двадцатилетняя девчонка.

Ото всех, в том числе и родителей, Катрин с Райаном решили скрыть историю девушки, сделав это их общим маленьким секретом. И когда кто-то спрашивал, пытаясь выяснить, где Катрин пропадала и откуда знала об угрозе Райану, то молодые люди лишь обменивались загадочными взглядами. Со временем это вошло в норму, и их никто не донимал расспросами, просто радуясь за счастливую пару…

Всего один год и столько событий, что хватит на целую книгу. Но Катрин, ни о чем не жалела. Она была счастлива. По настоящему, искренне… она любила и была любимой…

- Катрин, ты, что так смотришь на меня? – голос Райана вывел девушку из размышлений.

- Я просто смотрю и понимаю, какое же мне досталось счастье, - улыбнулась девушка, покрепче прижимаясь к любимому.

- Это ты мое счастье! Ты и малышка, - поцеловав в висок Катрин, довольно протянул Райан. Но вдруг Катрин как-то дернулась и странно изогнулась, - что случилось, Катрин? – обеспокоенно воскликнул мужчина.

- Кажется, началось, - выдавливая слабую улыбку, призналась девушка.

- Как уже?

- Ну, ты же сам только что просил её поскорее выбираться. Видимо у тебя будет послушный ребенок, - усмехнулась девушка.

- Черт, что же делать? – мужчина осмотрелся по сторонам, впервые жалея, что придумал сделать портрет жены на фоне этого озера, от которого до замка нужно еще как-то добраться. Но недолго думая, Райан подхватил Катрин на руки и быстрым шагом направился к дому.

- Райан, что ты делаешь? – воскликнула девушка.

- Я, конечно, очень люблю это место, но не думаю, что оно очень удачно для появления на свет, - улыбнулся граф.

- Но я тяжелая!

- Такую ношу я готов носить вечно! – решив, что спорить бесполезно Катрин замолчала, сосредоточившись на жуткой боли в животе и молясь, чтобы роды прошли побыстрее. Похоже, этот ребенок еще предоставит хлопот.

Несмотря на долгое расстояние, в замке она оказались достаточно быстро. И вот Катрин уже лежала на своей кровати, сотрясаясь от невыносимых схваток. К счастью, их семейный доктор как раз навещал Мириэл, поэтому не пришлось долго ждать, а уж тем более куда-то посылать за ним. Катрин и представить себе не могла, что для того, чтобы получить долгожданное счастье в виде прекрасного малыша, ей нужно будет так мучиться. Хотелось только одного, чтобы Райан был рядом и держал за руку, придавая сил. Но доктор Левинье был категоричен и все-таки выставил Райана за двери, заставляя дожидаться его в стороне.

Трудно сказать, кому эти несколько часов дались труднее. Катрин, в постоянных схватках, или Райану, который в неведении метался по гостиной, проклиная все на свете, в том числе и себя, за то, как он выразился, что довел любимую до такого.

- Райан, я тебя умоляю, успокойся, - спокойно приговаривала Мириэл, - я с тобой, к примеру, мучилась двое суток и смотри ничего. Все живы, здоровы, а ты смотри какой красавец! А Катрин всего пару часов как… так что, не переживай.

- Мама! – взвыл мужчина, - я обещал ей, что больше никогда она из-за меня не будет страдать! А тут такое…

- Сынок, разве это страдания, - усмехнулась женщина, - это самое настоящее счастье.

Возразить Райану не дал вовремя появившийся в гостиной месье Левинье.

- Ваше Сиятельство, поздравляю, у Вас дочка, - с сияющим лицом сообщил радостную весть доктор.

- Дочка! – Райан расплылся в удовлетворенной улыбке, и резко развернувшись, в несколько шагов преодолел лестницу и уже осторожно открывал дверь спальни жены. Перед ним предстала картина в виде двоих самых любимых и родных женщинах всей его жизни. Катрин сидела со спутавшимися и мокрыми волосами, уставшая, но счастливая. А у нее на руках был маленький розовенький комочек. Его дочь. Их дочь. Самое большое и настоящее доказательство их любви.

Катрин, словно почувствовав чье-то присутствие, бросила взгляд на Райана и прошептала:

- Любимый, у нас девочка, как ты и хотел. Она похожа на тебя.

- Какая она прекрасная, - присаживаясь рядом, Райан довольный рассматривал крохотное создание, их маленькое сокровище. Несколько минут они так и просидели в полнейшей тишине, но эта тишина была гораздо значительнее любых слов. А потом вдруг Райан, молча, вытащил из кармана брюк маленькую бархатную коробочку и протянул жене.

- Что это? – спросила Катрин, и прежде чем успела еще что-либо спросить, увидела великолепное кольцо, полностью усыпанное бриллиантами.

- Это мой подарок тебе на годовщину нашего знакомства.

- Оно великолепное, - прошептала девушка, и, закусив губу, обиженно добавила, - но у меня для тебя и нет подарка…

- Как нет? А она? Она самый ценный и дорогой подарок, который я когда-либо получал. Так что это кольцо только малая часть того, что я должен дать тебе за то счастье, что ты мне подарила – Райан кивнул на тихо сопевшую малышку на руках Катрин, и осторожно проведя большим пальцем по губам девушки, прошептал - Спасибо тебе…

- За что? – не отрывая глаз от темных омутов Райана, удивилась девушка.

- За неё, - Райан вновь бросил короткий взгляд на новорожденную девочку, - за тебя. За то, что ты со мной. За все. Ты… вы с дочкой самые дорогие для меня… я очень люблю вас обеих. Больше жизни! Точнее вы и есть моя жизнь… Я ведь до последнего боялся потерять тебя… да и сейчас боюсь…

- Не стоит бояться. Я всегда буду рядом и никогда тебя не оставлю… - с этими словами Катрин прикоснулась к губам Райана легким поцелуем, после чего тихо выдохнула ему прямо в губы – Иначе как я смогу прожить без тебя…?