Дети были увлечены новыми игрушками, Даниэль сладко спал в кроватке. Анфиса укрыла его лёгким одеялком и в очередной раз проверила пятнышко на его груди.

Тяжело вздохнула. Пятно было на месте и не уменьшилось, и не посветлело.

В глубине души у неё теплилась надежда, что она может оказаться ТОЙ САМОЙ. По крайней мере, по классике жанра книг о попаданцах в другие миры, она и должна была быть спасительницей этой семьи и парой дракона. Но, очевидно, это не про неё.

Велара срочно вызвали в поля, и он нехотя покинул ставший за два дня уютным свой дом.

Анфиса вошла на кухню и на минуту задумалась, чем бы порадовать детей и Велара на обед и на ужин?

И тут произошло что-то невероятное!

В голове Анфисы мгновенно пронеслись сложнейшие рецепты блюд, которые она когда- то видела или читала о них, но никогда бы в жизни не смогла приготовить! Да и забыла о них давным-давно!

Мало того, что она чувствовала, что в данный момент детально помнит множество рецептов, так ещё ощущает стопроцентную уверенность, что она их приготовит.

— Чудеса… — произнесла она.

— Ма-у-о-а-у-а, — раздалось ей в ответ.

Она взглянула на Краза, что сидел на подоконнике и внимательно следил за Анфисой.

— Я не понимаю, что ты сказал, но, надеюсь, это было что-то хорошее, иначе не видать тебе котлет по-киевски и ароматного борща с пампушками.

Снова раздалось кошачье «Мяв», и Краз спрыгнул с подоконника и, подбежав к Анфисе, начал тереться о её ноги.

Она хмыкнула.

— Какой же ты подлиза, — потрепала кота по густой пятнистой шёрстке.

Потом снова подумала о кулинарных блюдах, и в её голове один за другим начали появляться точные рецепты различных блюд.

И откуда она их только знает?

Но если это и есть последствие синих камней, то она очень даже не против!

Анфиса сразу же представила, как могла бы открыть своё кафе и какие бы чудесные да расчудесные вкусные блюда привнести в этот мир! А потом вспомнила, что налоги не обошли стороной и мир драконов, и отмела эту мысль.

Ей и с детками хорошо. Вот найдётся пара Велара, тогда она и подумает о своём будущем.

А пока она воспользуется своей вдруг ставшей крутой памятью и порадует семью драконов и одного кота очередными блюдами из своего мира! Да не простыми, а самыми вкусными!

Анфиса шустро стала доставать посуду, продукты, необходимые для готовки, и работа в её руках закипела.

Женщина не замечала, что помимо воспоминаний о кулинарии у неё увеличилась и скорость!

Движения были настолько быстрыми, что со стороны походило на быструю перемотку кинофильма.

Краз следил за мелькающим размытым пятном под названием Анфиса.

На невероятные запахи в кухню вошли дети и замерли, раскрыв удивлённо рты.

Такого чуда они ещё не видели в своей жизни: Анфиса носилась по кухне, как ураган, но выглядело это не неуклюже, а, наоборот, завораживающе.

— Ч… что с ней? — спросил у брата и сестёр Гардар, прижимая к груди плюшевого дракона.

— Не знаю, — пожал плечами Келвин.

— Это, наверное, из-за синих камней… — задумчиво произнесла Гелия.

— Она такая смешная и быстрая, — хихикнула в ладошки Мирра.

— Пахнет вкусно так, — протянул Келвин и облизнулся.

Анфиса заметила детей и подошла к ним, а на самом деле натурально подлетела.

— Скоро будет обед! — оповестила она их. — Я вспомнила такие рецепты, что пальчики оближешь!

— А ты так быстро ходишь и говоришь — это из-за камней? — спросила Геля.

— Это надолго? — почесал затылок Келвин.

— В смысле быстро хожу и говорю? Как обычно… — произнесла Анфиса.

Дети в ответ отрицательно закрутили головами.

— И как быстро я хожу? — настороженно поинтересовалась она у них.

— Как молниеносный бросок дракона! — воскликнул Келвин и показал руками, насколько быстро.

— Да-а-а? — удивлённо протянула Анфиса. — Ну-ка, ну-ка…

Она быстренько пронеслась в свою комнату, где находилось зеркало в полный рост.

Ей хотелось посмотреть на себя со стороны.

Дети всей гурьбой побежали за ней.

Анфиса походила вдоль зеркала, нарочито медленно, а в отражении увидела, как она быстро перенеслась. Даже самих шагов не было видно.

— Чудеса, — снова повторила она, заворожено глядя на себя.

Она помахала руками, попрыгала, покрутилась вокруг своей оси.

Анфисе казалось, что она делает всё как обычно. Она смотрела на свои руки, как машет — всё нормально. Но отражение не лгало — скорость движений увеличилась во сто крат.

— Обалдеть, — удивлялась она.

Дети смеялись, стоя за её спиной и наблюдая за ней.

Потом Анфиса задумалась и посмотрела на детей.

— Если у меня увеличилась скорость движений, мой мозг открыл для меня детальные воспоминания о кулинарии, то, по идее, должна и сила увеличиться… А может, я и летать могу?

Она подпрыгнула и замахала руками, словно птичка, подогнула под себя ноги и с грохотом упала вниз.

Раздался детский хохот.

Анфиса потёрла ушибленную пятую точку и, поднявшись, заозиралась по сторонам.

— Летать не могу, да и ладно. Проверим силушку богатырскую.

Она осмотрела комнату и, не найдя ничего более подходящего, подошла к массивной деревянной кровати и, ухватив её снизу… Легко подняла!

Опустила кровать вниз и посмотрела шокированным взглядом на таких же обалдевших детей.

— Ничего себе! — воскликнул восхищённо Гардар. — Ты стала сильной, как дракон!

— Теперь понятно, почему людям нельзя пользоваться драконьими камнями, — задумчиво заметила Геля.

— А у нас такого не было, когда мы однажды помылись с синими камнями, — обиженно сказал Келвин.

— А ты такой теперь всегда будешь? — спросила Мирра.

Анфиса задумчиво почесала кончик носа.

«Опять нос чешется», — подумала она.

— Ваш папа предупредил меня, что могут быть последствия от синих камней, но я даже не ожидала, что это будет настолько круто! И нет, я не останусь такой навсегда. Уже к вечеру или к утру всё исчезнет, как и синий цвет.

* * *

Велар вернулся к самому обеду в сопровождении своего друга и помощника Курта.

Мужчины на пороге дома уже почувствовали невероятно вкусные запахи, и у обоих громко заурчало в животе.

— Твоя новая няня ещё и готовит? — удивился мужчина. — Как она хоть держится? Не собирается сбегать, как все остальные?

Велар улыбнулся.

— Анфиса — не просто няня. Она невероятная женщина и очень быстро и легко влилась в нашу семью. Знаешь, у меня ощущение, будто я знаю её всю жизнь.

— Так, может, это она? Твоя пара, Велар.

Он вздохнул.

— У Даниэля пятно проклятия не сходит, и Анфиса — не дракон.

— Жаль. Прости, что затеял этот разговор.

— Ничего страшного, Курт, — вздохнул печально Велар.

— Не кори себя, друг.

— Как не корить себя, если я загубил шесть чудесных женщин? Они родили мне детей, что могут остаться несчастными на всю оставшуюся жизнь и нести с собой моё проклятие? Иногда я так ненавижу себя, Курт, и только наличие детей останавливает меня от необдуманных поступков…

— Так нельзя, Велар. Я верю, что ты встретишь свою пару. Верю.

Велар невесело ухмыльнулся. А он уже перестал верить.

Курт не осуждал своего друга, как многие. Большинство злословили и ругали фон Арро за тех женщин, что больше нет. Но осуждать всегда проще, чем проникнуться ситуацией и подумать: а как бы вы поступили? Может, совершили бы гораздо более страшные поступки?

Курт и Велар вошли в дом.

Представшая картина, потрясла и Велара, и его друга.

Во-первых, его дом сиял кристальной чистотой.

Сами дети были опрятно одеты, с разрисованными личиками, причёсанные и, сбившись в кружок, о чём-то шептались и тихонько смеялись.

На диване, укрытом отглаженным и чистым покрывалом, развалился Краз.

Велар ни за что бы не узнал своего кота, если бы не его фирменный взгляд и порванное ухо.

Шерсть Краза была не просто чистой, не всклоченной и свалянной, как обычно, а лоснилась, была вычищена и расчёсана. У Краза был немного ошалелый взгляд. Он лежал на диване и обнюхивал себя. Кажется, кот и сам не мог поверить, что теперь такой чистенький и одомашненный.

Со стороны лестницы раздался смех Даниэля и воркование Анфисы.

Она спустилась вниз и, увидев Велара с другом, радостно им улыбнулась.

— Привет! А мы тебя уже заждались. Обед уже час как готов, а хозяина всё нет и нет…

— Что случилось с домом? Приехала домработница и приступила к своим обязанностям?

Анфиса переглянулась с детьми и хихикнула.

Её скорость и сила уже сошли на нет, так же как и невероятная детальная память о кулинарии, но она успела записать много рецептов, какие посчитала самыми вкусными. Не исчез пока только синий цвет.

— Это всё Анфиса сделала! — сдала её Мирра.

— Она была такая быстрая и сильная! Жалко, что ты не увидел! — с радостью в голосе произнёс Келвин.

— А мы ей помогали! Мыли и чесали Краза! — похвасталась Мирра.

— А Анфиса потом у него всех блох выловила! — добавил Гардар.

— А почему она синяя? — поинтересовался удивлённый Курт у Велара.

— Шутка детей, — ответил он.

— Вот оно что… Ну, дела… По-моему, твой дом никогда таким чистым не был… — заметил Курт.

— Однозначно не был.

Велар подошёл к Анфисе.

— Как ты всё умудрилась одна это сделать?

Анфиса ухмыльнулась.

— Последствие синих камней. Помимо скорости, силы и невероятной памяти у меня ещё и энергии прибавилось столько, будто я выпила тонну энергетиков. Я бы ещё и до сада добралась, но эффект камней закончился. Но это было здорово, я тебе скажу. Я бы с удовольствием повторила опыт, честное слово. И даже синева меня уже не смущает.

Велар покачал головой.

— Неизвестно, как камни повлияют на тебя во второй раз. Это может быть опасно, Анфиса. Так что забудь.

Она вздохнула и посмотрела на второго мужчину.

— Твой друг останется с нами на обед?

Велар обернулся к Курту.

— Останешься?

Курт широко улыбнулся.

— Спрашиваете? Да с удовольствием! Тем более такие запахи витают, что у меня уже живот в узел завязывается, так попробовать хочется.

Анфиса рассмеялась и, передав Даниэля Велару, вместе с детьми ушла накрывать на стол.

* * *

Дети активно помогали Анфисе: Геля и Мирра расставляли посуду, Келвин раскладывал по большим тарелкам фигурно нарезанные овощи, высунув кончик языка, а Гардар не мог определиться, какие салфетки лучше положить — жёлтые однотонные или белые в жёлтый цветочек?

Анфиса поставила на стол последнее блюдо и оглядела творение рук своих.

«Ляпота, — подумала она с улыбкой. — Настоящий пир живота!»

Сегодня Анфиса наготовила блюда, что преподнесла ей память, из украинской кухни. Эта кухня такая же, как украинцы: щедрая, любит всего побольше и повкуснее, и совершенно не заботится о фигуре!

Центр стола заняла супница с борщом — гвоздём гастрономической программы. Про борщ тут ещё не знают. Ничего, семью Арро она к нему точно приучит и потом за уши не оттащит. А к борщу Анфиса испекла ароматные чесночные пампушки.

Потом она подаст котлеточки по-киевски, причём, самые настоящие — классические, с косточкой и папильоткой!

А какие потрясающие получились вареники, да с картошечкой на шкварочках, да под солёный огурчик с перцовочкой, да по второй…

Ещё и галушки — простой и вкуснейшей пищи мировая кухня Земли не знает! А драконы так и вовсе в неведении находятся!

Помните, у Гоголя в вечерах на хуторе… как галушки летели в рот знахарю Пузатому Пацюку, когда к нему наведался кузнец Вакула?! Вот-вот, они самые.

Вишнёвые пирожки были укрыты полотенцем. Сочная вишня и нежное, мягусенькое тесто — по-другому сказать просто нельзя!

А ещё столько закусок было!

И печёные баклажанчики, и кабачки под сыром.

Голубцы.

Зразы морковные с творогом.

Биточки из телятины.

Если бы в холодильном шкафу Анфиса нашла и рыбу, то и её бы приготовила.

А потом она подаст налистники!

После бесконечной смены овощных и мясных блюд едоки уже будут не в состоянии проглотить ни одного кусочка, но вот на столе появятся глубокие глиняные миски с горячими, распаренными в печи налистниками, и рука невольно потянется к этому чуду. Только попробовать, только один… Налистники будут таять во рту один за другим, и миски быстро опустеют. Вот такой магией обладают эти обычные блинчики с творогом…

Налистники — не то же самое, что блины с начинкой. Тесто налистников пресное, жёлтое, тонкое, отличное от обычного блинного. Задача теста — выгодно подать вкус начинки, удержать её сок.

А из напитков — ягодный узвар.

Для Даниэля Анфиса отдельно приготовила котлетки на пару, тушёной капустки с грибочками, а десерты ему можно и те, что уже есть.

Последний раз окинув взглядом накрытый стол, Анфиса позвала мужчин.

Ооо… что тут началось!

— Великий Дракон! Как же пахнет!

— А что это такое бордовое? Как называется?

— Борщ? Смешное название у этого супа…

— Это точно можно есть?

— Из нашей свеклы? Да быть того не может!

— Ммм… как вкусно!

— Серьёзно? Это мясо, завёрнутое в лист капусты? Чудеса!

— А почему называются голубцы?

— Как-как называется это смешное блюдо? Котлеты по-киевски?

— О, мои небесные предки! За это блюдо можно и умереть!

И, конечно же, без крепкого не обошлось. Под такие блюда Велар принёс бутылочку из своих запасов.

Дети наелись до отвала и убежали дальше играть.

Даниэль так и заснул за столом. Анфиса его унесла в спальню, поцеловала в лобик и, захватив с собой местную радионяню, вернулась в кухню.

Мужчины тоже наелись до отвала. Курт положил подбородок на широкую и мозолистую ладонь и смотрел на Анфису.

— Эх! — сказал он громко. — Не будь я женат, то точно бы начал за тобой ухаживать! Хорошая ты девка, Анфиса. А готовишь так, что я чуть не умер от удовольствия.

Анфиса хмыкнула.

— Ты поосторожней, Курт. Анфиса — моя няня.

Курт махнул рукой.

— Сегодня — твоя, а завтра — чья-то ещё.

Велар нахмурился. Анфиса удивлённо посмотрела на обоих мужчин.

— Пойду, посмотрю, как там дети играют, — сказала она и оставила их одних. Сейчас началась та стадия, когда мужчины будут вести разговоры о женщинах, их умениях, недостатках, достоинствах, ну и тому подобное. По крайней мере, на Земле это происходит именно так.

И, чтобы не слушать их жалобы на тяжёлую мужскую долю — она ушла. Тем более у Велара действительно тяжёлая судьба.

Дети натурально отрубились. Они лежали на диване в обнимку с игрушками и спали друг на дружке. Выглядело это смешно. Эдакая куча-мала.

Анфиса хихикнула.

Но самое весёлое — это Краз, которого они придавили. Из-под детских тел было видно только его мордочку с высунутым языком и бешеными глазами, и одну его лапу.

Как только Анфиса попала в поле его зрения, кот заорал белугой.

— Тише ты! — шикнула она него. — Сейчас тебя вытащу.

Оказавшись на свободе, Краз пулей вылетел из дома. Похоже, роль домашнего кота пришлась ему не по нраву.

Анфиса вернулась на кухню и позвала Велара.

— Дети уснули на диване, надо их перенести по комнатам.

Велар кивнул и, чуть пошатываясь, пошёл за Анфисой.

Курт тоже встал из-за стола и горячо поблагодарил Анфису за самый вкусный обед в его жизни.

Мужчины обменялись крепкими рукопожатиями. Курт что-то шепнул Велару на ухо. Тот ему кивнул.

Курт взглянул на Анфису и игриво ей подмигнул.

— До встречи, хозяюшка.

— До встречи, — задумчиво ответила она.

«О чём это они шептались, интересно?» — подумала Анфиса.

Велар по очереди отнёс детей по комнатам, а Анфиса убиралась на кухне. Когда он вернулся, то помог ей в уборке — вытирал насухо посуду.

«Не мужчина — мечта», — в очередной раз подумала она, наблюдая, как старательно Велар трёт тарелки и ложки с вилками.

Закончив, они вышли в сад. Анфиса вдохнула нагревшийся за день пьянящий воздух и залюбовалась садом, где природа сияла исключительно первозданной красотой, потому что этот сад никогда не знал прикосновения садовых ножниц или местного секатора. Яблони переплелись ветвями, а местная жимолость приобрела вид тропических лиан. Розы одичали и превратились в натуральный шиповник, правда, бурно и благоуханно цветущий. Виноград, изначально увивавший фасад дома, смело отправился на поиски новых подпорок и добрался уже до садовой беседки, стоявшей метрах в десяти от заднего крыльца. По дороге к беседке виноград, нимало не смущаясь, полз просто по земле, и поэтому создавалось впечатление, что дорожки в саду выложены тёмно-зелёным блестящим паркетом.

Садовые цветы, неизвестно кем высаженные (наверное, прошлыми няньками) чахли в «парадной» клумбе, зато на всей остальной территории бушевали полевые «дикари». Анфиса не знала их названия и именовала земными — колокольчики и львиный зев, лютики и ромашки, дикая гвоздика и шалфей, фиалки, лесные мальвы — сад напоминал о настоящем лесе и вполне реальном поле.

В беседку войти было невозможно — пол там давно прогнил и провалился, а кроме того семья ярких птичек, похожих на ласточек, воспитывала в ней своё потомство.

Велар и Анфиса шли по садовой дорожке и молчали. Но молчание не было тягостным, оно было уютным, даже приятным и каким-то родным.

Анфиса повернула голову к Велару и задала давно мучавший её вопрос о проклятии.

— Вел, а как так получается, что в пророчестве говориться о твоей паре, что она дракон и не дракон, а женат ты был только на драконицах…

— Как ты меня назвала? — прервал он её вопрос.

Анфиса смутилась.

— Вел. Тебе не нравится? Или я перешла грань дозволенного? Ты извини, если что, я не буду больше так…

— Нет-нет, всё хорошо. Просто необычно звучит. Меня никто так никогда не называл. — он улыбнулся, и тут же его улыбка сошла на «нет». — А по поводу пророчества… Все мои жёны, кроме последней, были драконицами, но не совсем. У пяти женщин отцы — драконы, а матери — обычные люди. У шестой жены мать была драконом, а отец — человек.

— Ага… То есть они были полукровки?

— Нет, — сказал он. — У пары дракон-человек, всегда родится дракон, и у него будет вторая ипостась. Человеческий ген подавляется. От человека ребёнок может взять какие-то внешние данные — цвет волос, глаз, черты лица и характера.

— Ооо… а у нас по-другому… но и драконов, конечно же, в моём мире нет.

— Анфиса. Давай не будем говорить о проклятии сегодня, очень прошу тебя.

Анфиса прижала ладошки к щекам.

— Прости-прости! Не хотела тебя расстроить или обидеть!

Он улыбнулся одними уголками чувственных губ.

— Мне не за что тебя прощать. Ты — чудо, Анфиса… Я ещё не сказал тебе сегодня, но скажу сейчас. — он дотронулся до её руки и погладил изящные женские пальчики. — Спасибо тебе за всё: за то, что заботишься о детях, за дом, за сегодняшний пир, что ты устроила. Ты — невероятная женщина!

Анфиса засмущалась и сказала шёпотом:

— Спасибо, Вел. Мне приятно слышать эти слова. И скажу в ответ — мне нравятся твои дети и твой дом, и… э-ээм… ещё мне нравишься…

— А как можно сократить твоё имя? — вдруг спросил Велар и избавил Анфису от последнего признания.

Она сорвала цветок и, покрутив его в руках, игриво ответила:

— Моё имя можно сократить, как Фаня, Фанька, Фанечка, Фиса, Фисочка, Фифа… Ээээ-э, но последнее мне не нравится.

— Фанечка, Фа-а-ня-я-а… — протянул он её имя, отчего она ощутила приятную дрожь, прошедшую по телу, ведь его голос прозвучал чуть ниже обычного, хрипло и так волнующе.

Анфиса сглотнула и посмотрела в его глаза, в которых плясали настоящие бесенята.

— Ты мне нравишься, Велар.

Слова слетели с её губ раньше, чем она подумала о последствиях.

Она тут же прикрыла рот ладонью и в панике посмотрела на мужчину.

— Я знаю, — был его ответ. И он пальцем провёл по её щеке. — Я ощутил твою… «симпатию», когда ты ворвалась ко мне в спальню в одном полотенце, и ты такая удивлённая и синяя была… Ещё твой аромат тогда изменился…

Не будь Анфиса сейчас синяя, то определённо она стала бы уже красная. Её щеки пылали, а глаза хотелось опустить, и вообще появилось желание провалиться сквозь землю или рассыпаться на атомы. Было стыдно. Она же тогда ещё и подглядывала, на минуточку.

Он убрал руку и тяжело вздохнул.

— Ты мне тоже нравишься, Анфиса. Даже не представляешь как… насколько сильно…

Она посмотрела на него и увидела в этих глазах неистовый огонь желания.

Она положила руку на его плечо — невесомо, чуть коснувшись, и посмотрела на него, словно желала утонуть в его глазах, как в омутах.

«…Я хочу тебя, — сказали её глаза, затуманенные желанием и страстью. — И ты об этом знаешь, Велар. Ты чувствуешь».

Он смотрит на неё и улавливает её аромат, что сводит его с ума и рождает немыслимые картинки, которые хочется прямо сейчас и прямо здесь претворить в жизнь.

Они долго смотрят друг на друга, не отводя взгляд.

«… И я желаю тебя», — был его молчаливый ответ.

У мужчин это видно гораздо лучше.

Анфиса поймала себя на том, что ей нравится наблюдать за тем, как закипает его горячая кровь, как его тело подает недвусмысленные знаки.

И это обоюдное желание сжигает их, сворачивает в комок нервов. Они смотрят друг на друга — и дыхание учащается, губы уже так близки… ещё чуть-чуть.

Горячее дыхание обоих переплелось, почти слилось…

Но они понимают, что им не быть вместе. Даже на час. Даже на пять минут.

Причина? А называть её нет смысла — всё ясно как белый день.

Так они и стояли, и смотрели друг на друга в миллиметрах от того, чтобы соприкоснуться телами, припасть друг к другу разгорячёнными губами в поцелуе…

Они больше не перемолвились ни словом, просто смотрели. Так, как могут это делать те, которые умеют желать, но не могут исполнить мечту. Наверное, это и есть жизнь — желать и не позволить себе получить то, что так страстно хочешь, ибо чревато разбитым сердцем и душой, и не только…

— Нам нужно вернуться в дом, — глухо сказал Велар и резко развернулся.

Анфиса стояла и смотрела ему в след, и почувствовала, как по её щеке скатилась горячая слезинка.

«Что сейчас произошло? Точнее, ведь ничего не произошло! Тогда почему так горько и обидно?»