На складе я задержалась случайно.

Нам нужно было получить товар на центральной базе. Рита Петровна полдня «выбивала» машину, и я смогла выехать только во втором часу. Машину вел водитель Топорков - я уже знала его, он чаще других бывал на нашем складе. Ничего плохого о нем сказать было нельзя, ездил он хорошо, машину знал, сам выглядел чистенько, в разговоре подпускал словечки вроде «турне, плебеи, донкихотство»… Вот только к женщинам относился потребительски: легкие удачи вселили в него уверенность в собственной неотразимости. Но об этом я догадалась, когда мы уже возвращались с загородной базы. Дорога была пустынная, и вот тут мы с Топорковым крупно поговорили. Приехали на склад оба с испорченным настроением. Когда разгружали машину, он сидел в кабине и мрачно поплевывал за окно.

Освободилась я уже после шести и без особой надежды на какие-либо новости прибыла к «своему» кафе. Рабочий день на Главном складе, видимо, закончился, значит, остался один сторож, который, конечно, уже пристроился вздремнуть до вечера, а там, глядишь, уляжется спать по-настоящему - все сторожа, каких я только знала, вели себя одинаково.

Ни беляшей, ни сосисок у буфетчицы не оказалось, но есть хотелось, я взяла сомнительную котлетку. Едва я управилась с нею, как увидела Аллахову.

Я не заметила, когда она вышла со склада, я увидела ее уже под окнами кафе.

Никакого плана у меня не было и на этот раз. Я просто пошла следом за Аллаховой. Она несла сверток, хорошо упакованный в бумагу. Сверток был объемистый, но не тяжелый.

«Двойка», идущая в центр, приближалась к остановке. Аллахова заторопилась, но сверток мешал ей, а народу на остановке скопилось порядочно, и трамвай ушел без нее.

И вот тут мне повезло. Из переулка на проспект, прямо на меня выбиралось такси.

Аллахова все еще стояла на остановке. Зеленый огонек за ветровым стеклом машины с шашечками прибавил мне сообразительности, я кинулась навстречу, замахала руками. Водитель затормозил, встревоженно приоткрыл дверку, видимо, подумав, что у меня бог знает что случилось.

- В центр,- сказала я.

- Пожалуйста.

Я села рядом, водитель круто развернул. Проезжая трамвайную остановку, он, как положено, сбавил ход.

- Остановитесь здесь! - попросила я.

Он машинально притормозил, хотя здесь остановки запрещены. Я быстро выскочила из машины и окликнула Аллахову.

- Вы меня? - не поняла она.

- Садитесь скорее, я вас подвезу.

Аллахова обежала машину, я открыла ей заднюю дверку, водитель тронул, как только она успела сесть - сзади на нас уже надвигалась зеленая туша автобуса.

Я повернулась к Аллаховой.

Вблизи ее лицо уже не показалось мне симпатичным. Вероятно, из-за глаз, они были холодные и прозрачные. Слишком прозрачные, чтобы в них можно было что-либо прочитать.

Она смотрела на меня вопросительно.

Видимо, наша мимолетная встреча в Управлении ей не запомнилась.

- Видела вас в Торге,- пояснила я.

Аллахова промолчала.

- Я работаю у Риты Петровны.

- Ах, вот что! Тогда я вас тоже знаю. Слыхала, как же. Товаровед, и с высшим образованием, кажется.

- Какое там высшее. Недоучка, познаю все на практике.

- Говорили, что Рита Петровна вами довольна. А ей угодить, как я знаю, трудно.

- Стараюсь. Служу трудовому народу.

- Что вы делали в наших краях?-спросила Аллахова.

Я замешкалась. Нужно было вот сейчас найти точный ответ, который помог бы продолжению знакомства… нельзя было долго размышлять…

- Я искала в ваших магазинах коньяк. Хороший марочный коньяк. Мне сказали, что он бывает в гастрономе на проспекте Дзержинского.

- Зачем вам понадобился именно марочный коньяк?

- Подарок.

- Мужу?

- Нет. Просто хорошему мужчине.

- И вы его нашли?

- Кого, коньяк?

- Нет, хорошего мужчину.

- Вот хорошего мужчину найти оказалось легче.

Аллахова улыбнулась поощрительно.

- А ваш мужчина, он на самом деле хороший?

- Да, очень. Он - пенсионер.

- Ах, вон что! Ну, такой еще может быть.

- Других у меня нет, пока. Я же приезжая. Никого не знаю, никуда не хожу.

- Знаете, пожалуй, я вам помогу.

- Чем, мужчиной?

Аллахова рассмеялась.

- Нет, пока только коньяком. Мой знакомый - любитель хороших вин, он всегда их где-то достает…

Она замолчала, раздумывая. Я даже затаила дыхание… Аллахова смотрела на меня вопросительно, испытующе. Но, в конце концов, она ничем не рисковала.

- Вам сколько коньяку?

- Ну, не ящик же. Одну бутылку.

- Господи, всего-то. Я поговорю с ним и позвоню вам на склад.

- Мне неудобно вас затруднять.

- Пустое. Буду рада вам помочь. Может быть, нам повезет, и я найду для вас не только коньяк.

Шутку Аллахова понимала, и в сообразительности ей тоже нельзя было отказать. Будь она менее сообразительна, задача полковника Приходько была бы гораздо легче.

- Он дорогой, кажется, марочный коньяк? - спросила Аллахова.

Плохо верилось, что она не знает, сколько стоит марочный коньяк. Тогда зачем такой вопрос?.. Уже проверяет, как я отношусь к деньгам и сколько их у меня… Неплохо, совсем неплохо. Попробую пойти ей навстречу.

- Не очень,- возразила я.- Двадцать пять рублей бутылка.

- Ого, порядочно.

- Ничего. На заработки не обижаемся.

Аллахова промолчала.

Я не смотрела на нее и не знала, как она отнеслась к такому звонкому заявлению. Только водитель покосился на меня, как мне показалось, неодобрительно. Но водитель-то был, вероятно, порядочным человеком.

Я вышла у Дома офицеров.

- Позвоню вам,- сказала Аллахова.- Рите Петровне не говорите про коньяк, а то она про меня бог знает что подумает.

И она кивнула мне на прощанье, ласково и покровительственно.