– Господи, вы все глупые, что ли?– рассердился Арин.– Мне уже хватило, чтобы убедиться, что город пуст!
С этими словами он удалился. Если бы Эрида что-нибудь сказала, он бы остановился. Он не смог бы бросить её, если бы она попросила. Но она молчала. Арин попробовал открыть дверь одного из домов: она с лёгкостью поддалась. Он незамедлительно вошёл, даже не обернувшись.
Арин очутился в узком коридоре. Сбоку висела доска с разными объявлениями, графиками дежурств, типичными для жилых домов. Когда-то в доме жили приличные люди: в коридоре стояло и висело немало ваз, в которых в прошлом цвели цветы. Сейчас это были просто вазы с сухой землёй. «А она ещё надеется кого-то найти», - отметил Арин. Эрида была уже не та. Всё началось с её одержимости писать книги. Оно длилось пять лет; Арин уже было решил, что на этом дело и закончилось, но нет – теперь жене кажется, что она видит то, чего быть не может. Ему уже давно надоело присматривать за ней, тем более что она совсем не уделяла внимания мужу. Арин хотел уйти, да, только, что бы другие сказали. Он собирался отпустить Эриду в Торлин одну. Тогда бы он сбросил с себя заботу о ней. Но, узнав, что с ней отправится издатель, он передумал. За редкими разговорами с женой, он слушал, как та восхищённо говорит о своём издателе, вызывая у мужа зависть. Арин, хоть и не любил «послекомочную» (как иногда он её назвал в своих раздумьях) Эриду, зато ревновал, до сих пор считая её по праву своей.
Допустить мысль, что город обитаем? Из четырёх путешественников только Эрида была в том уверена. А у Арина созрел план, как бросить жену, оставаясь при этом правым. Довольно просто: они приезжают в город, видят, что никто здесь уже давно не живёт, и уезжают обратно. После, Арин объявляет её психически нездоровой, жалуется, что не вынесет и дня такого горя. В итоге Эриду положат в психиатрическую лечебницу, а он останется свободен. Какие же иногда у человека бывают жестокие мысли! Он перестаёт любить того, без кого когда-то не мог жить, тихо начинает ненавидеть, обижает.… Но как только заподозрит, что у него может появиться другой, будет ревновать. Чего только не сделает во имя ревности, страшно подумать! Но, одно из сильнейших страданий, когда один воспринимает другого как свою собственность. Сколько сломленных жизней из-за таких отношений!
Арин подошёл к доске. На ней висел список жителей дома и номера квартир, в которых они жили.
- Югенд, - читал он вслух и остановился. Ну и совпадение. Следующая, вторая, квартира принадлежала, - Труфсикер.
Ему стало интересно, как проживали однофамильцы. Арин прошёл вперёд по коридору и остановился у двери, на которой висела поблёкшая позолоченная двойка. Он дёрнул ручку, – какая удача! – дверь отворилась. Он вошёл внутрь. Снаружи темнело, а в квартире было светло, как днём.
Стало не по себе. Совпадение, что однофамильцы жили именно в этом доме? Немного развеселило. Совпадение, что у них точно такая же квартира? Уже пугало.
Но Арин не мог найти объяснения. Та же передняя с гардеробом, гостиная впереди, кухня справа, его кабинет слева, спальня справа подальше от кухни. Белые обои, потолок, пол. Всё тоже. У Арина всегда была мечта свою квартиру выкрасить в белые тона.
- Кто-нибудь… есть? – нерешительно позвал он. Современная квартира в давно покинутом городе? Явно что-то не сходилось.
В спальне зашумело. Арин подпрыгнул от неожиданности. Не может быть! Он метнулся к спальне. Пусто, никого нет. Широкая двуместная кровать, на которой он с женой уже долгое время не спали вместе. Чередовались как-то, интуитивно. Простыни тоже были белые. Единственное отличие - посередине чётко вырисовывалась красная линия, более напоминающая кровь. Других отличий почти не наблюдалось. Полупустая книжная полка, когда-то Арин с женой мечтали заполнить её величайшими книгами. Огромное зеркало на весь шкаф, прилежащий к стене с дверью. Напротив кровати телевизор. Не широкий и плоский, как у Арина в квартире. Телевизор был старым, небольшим с выпуклым экраном; он был включен, но не показывал ничего, кроме помех. Арин подошёл и выключил его. В помещении снова наступила гробовая тишина.
Арин походил по квартире в поисках телефона. Сходство идентичное; расположение всех вещей было точной копией, как и в их квартире. «Какая, к чёрту, разница?» - попытался успокоить себя Арин. Что ему, делать больше нечего, как только задумываться, почему, что, да как? Всему есть своё объяснение. Объяснения данному явлению он не находил, но это не значило, что надо обязательно его искать.
Телевизор в спальне снова зашумел. Арин забеспокоился – что-то не то происходит. Он вернулся в спальню. Да, опять помехи на экране телевизора. Но они переменились: Арин готов был поклясться, что изредка мелькали какие-то образы. Арин закрыл глаза и помотал головой, чтобы странности исчезли. Он открыл глаза, всё осталось по-прежнему. Раздражаясь, мужчина подошёл и вновь выключил телевизор.
А тот опять включился. Экран стал темнее, помех - меньше, образы – отчётливее. Это вывело Арина из себя. Он не смотрел, что там показывается, просто отодвинул телевизор, чтобы вытащить вилку из розетки. Но, что странно, вилки не было; Провод исчезал в стене, будто розетка была внутри стены. Арин потянул провод – тот не поддавался. Остатки шума стали более походить на голоса. Мужчина как можно скорее достал перочинный нож из кармана и, не медля, отрезал провод.
Телевизор продолжал работать, несмотря на то, что уже не связывался проводом с электроэнергией. Арин, не ожидавший такого, выпустил нож из рук:
- Да что б тебя! – крикнул он и окинул спальню взглядом. На кровати, в том месте, где начиналась кровавая линия, разделяющая её напополам, лежал молоток. Арин схватил молоток и посмотрел на ящик с ненавистью.
Что же побудило его, с виду, нормального человека, распсиховаться при виде не отключающегося телевизора? Ведь он мог растеряться ещё при виде копии своей квартиры. Может, потому что такое явление ещё можно было объяснить логически, в отличие от ящика, размеров меньше, чем квартира? Кто бы чувствовал себя в своей тарелке, если бы ему пришлось испытать такое же – сам по себе включающийся электроприбор, работающий даже без питания. Как будто у него была собственная жизнь, собственный разум. А не поддающийся нашему уму разум – один из сильнейших страхов.
Но причина крылась не только в этом. Когда Арин отрезал провод, он разбирал шумовые голоса более отчётливо. Не было сомнений, что голоса принадлежат Эриде и Рудольфу. Сейчас, когда Арин стоял с молотком наготове, он отчётливо видел и картинку. Она была сфокусирована на Рудольфе. Он и Эрида находились то ли в пещере, то ли в темнице. Возможно, ему только казалось, но чуть поодаль он мог ещё рассмотреть решётку и человеческий скелет.
- Ты уже обдумала моё предложение? – послышался голос Рудольфа из динамика. Арин остановился, готовый уже разбить телевизор. Что за предложение?
Жена говорила что-то про развод. Что она всё обдумала и готова уйти к Рудольфу. Пока она говорила, Рудольф смотрел через экран на Арина, которому стало не по себе. Ему казалось, что издатель на самом деле видел его. Эрида закончила свой разговор и подошла к Рудольфу. Только-только она дотронулась до него, он сразу же исчез. Эрида держала повреждённые искрившие провода. Изображение исчезло, сменившись помехами.
Её крик раздался сразу и в комнате, и в динамиках телевизора. Арин перепугался: он, что есть мочи, ударил телевизор молотком, что тот упал с комода. Ему показалось мало, и он бил телевизор, пока тот не выдержал и треснул. Но крик продолжался, в комнате. Арин повернулся лицом к кровати.
Трудно представить, что он почувствовал в этот момент. На кровати стояла Эрида, также трясущаяся, как на экране. Её рука была поднята кверху, там, где висела лампа. Действие продолжалось недолго. Через несколько секунд она упала на кровать, прямо посередине, на красную линию.
Арин бессильно опустился на комод.
- Что за чёрт? – отчаянно проговорил он. Как это всё может быть реально? Или он сам начал сходить с ума? Заразная болезнь, передавшаяся от жены?
Дежавю. Нет, не совсем так. Арин реально видел такое. Тогда, шесть лет назад. Обычный день, когда он лежал и смотрел фильм, а Эрида читала газету. В этот день перегорела лампочка, и Эрида попросила мужа заменить её. А он не захотел. Ему было так лень вставать, сказал: «Позже». Эрида, обидевшись, сама сходила в магазин и купила новую лампочку. Вернувшись домой, она встала на кровать спиной к Арину, специально закрыв собою телевизор. Она уже начала откручивать перегоревшую лампочку, а он не заметил и шутливо толкнул жену. К тому же, они забыли предварительно нажать на выключатель…
Нелепая ситуация. Не успел Арин сообразить, что случилось, Эрида уже валялась рядом на кровати без сознания. И только спустя год она вновь открыла глаза, чудом оставшись живой.
«А может, я заслужил все эти наказания? Может, Эрида изменилась именно для того, чтобы вынести мне приговор? По крайней мере, нет ничего, что могло бы меня оправдать» - думал Арин. Эрида всё лежала на кровати; Арин осторожно поднялся и приблизился, чтобы проверить, существует ли она физически.
- Что ты делаешь? – Арин повернул голову к двери и обомлел.
В проёме стояла ещё одна Эрида, вся мокрая, наверное, только что вышла из ванны. На ней было одно лишь полотенце. Арин, хоть сам того не ожидал, просто впился в неё взглядом. Он был верен. И никогда не изменял.
- Что ты так смотришь, как будто чудовище увидел, - засмеялась она. Она, как ни в чём не бывало, села на край кровати.
- Кто ты? – придя в себя, спросил Арин. Она была похожа на ту Эриду, на которой женился, и всё-таки она была не та. Он еле-еле сдерживал свои животные инстинкты.
- Ты что, дорогой? – она опять залилась звонким смехом, - это же я, Эрида!
- Нет, это не ты. Ты та, другая, «послекомочная» - не согласился Арин.
- Да? Как скажешь. Я другая, - и опять засмеялась. Она перевела взгляд на лежащую Эриду и нежно погладила её светлые волосы. – А это, тогда, не другая.
Арина вдруг осенило:
- Да, да, точно! Она ещё есть, она просто спит, пока ты вольничаешь!
- Хм, наверное, - она опять посмотрела на Арина своими лукавыми глазами. Ему стало не по себе. Почему она со всем соглашается и больше ничего не говорит? Или она не понимает, что он говорит?
- Тебе разве не обидно оттого, что мне нужна она, а не ты? – спросил Арин.
- Да нет, я всё прекрасно понимаю, - то ли шутливо, то ли серьёзно, ответила она. – Ты хочешь, чтобы рядом снова была Эрида, которая любила тебя и делала всё, что ты просил.
- Точно, понимаешь, - задумчиво согласился Арин. – Но как мне её вернуть?
- Убей меня, - весело ответила она.
Арин заколебался. Она отвечала так, как он того хотел бы. Или, может, он все эти годы знал, что надо сделать, только не мог решиться? А ведь так хотелось снова увидеть привычную для него Эриду. Он приблизился к почти что нагой женщине. Она всё весело улыбалась ему, как будто ничего страшного сейчас не произойдёт… Быстрым движением Арин ударил её молотком по голове. Глаза Эриды мгновенно отупели; тело рухнуло вниз. Не успела она коснуться кровати, как тут же исчезла.
Он сделал это очень быстро. Замешкался ещё хотя бы секунду, и он уже не смог бы навредить ей. Победили бы либо здравый смысл, что нельзя лишать живое существо жизни, либо сходство с женой, либо страсть. Арин выпустил молоток из рук. Эти три причины всё равно обрушились на него. Но, посмотрев, на ушибленную током Эриду, всё прояснилось. Он это делает не только ради себя, но и ради неё. Разве сама Эрида не желает, как и он, стать прежней?
- Ну же, просыпайся! – требовательно попросил Арин. И, о чудо! Она открыла глаза!
«Это знак, - обрадовался Арин, - это знак! Значит я прав, я всё ещё могу встретить её!»
- Предатель, - первое, что сказала она.
- Что? Не понял… Почему? – радость сразу же куда-то улетучилась.
- Если бы ты не вёл себя эгоистично, мечтая, чтобы Эрида стал прежней, вам не пришлось бы пережить столько мучений. Почему тебе так сложно быть счастливым хотя бы потому, что она чудом выжила? Почему трудно понять, что люди меняются всю жизнь, а после таких случаев – и подавно? Почему бы не смириться с тем, что Эрида такая, какая есть?
- Я просто хочу, чтобы всё было так, как прежде. Чтобы я был главой и мог понимать всё по её лицу, как раньше. Мне страшно не понимать её, - попытался оправдаться Арин.
А лежащая Эрида, не моргая и не двигая глазами, смотрела в потолок. Арин ждал, что же она скажет, но она молчала.
- Ты ведь тоже не Эрида, - нарушил молчание Арин.
- Измени изображение, и твоя Эрида вернётся, - помедлив, ответила она и тоже исчезла. Арин даже не успел спросить, о каком изображении идёт речь. Тишина – единственное, что осталось с ним. Он поднял с пола молоток и подошёл к сломанному телевизору. Что-то лишнее лежало внутри. Арин поднял белую коробку – это был телефон. Вот оно, то, что он искал! Если квартира такая же, то нужная розетка в коридоре. Он выбежал в коридор – да, она была здесь. Арин быстро подключил телефон, снял трубку… Никаких гудков. Питания не было.
Мысли снова вернулись к телевизору. А что если именно увиденное в нём имелось в виду как изображение? Тогда Арину всего лишь надо не допустить Эриду к проводам. Телефон не работает, электричества нет.
- Ну, конечно же! – взволнованно вскрикнул Арин. Остальные, наверное, пошли по направлению к электростанции, чтобы включить электричество! Если он не даст им это сделать, то всё изменится и тогда… и тогда он встретится со своей долгожданной Эридой.
Арин выбежал на улицу. Было уже довольно темно, а на улице – пусто. Все ушли, но куда? Арин не знал город. Он прошёл несколько шагов вперёд и наступил на что-то. Какая-то скомканная бумага. Он взял её в руки и расправил. Он сразу же узнал, что это за листы. Снимки, из-за которых всё началось. Арин знал, что если разложить их правильно, то можно узнать, куда ему направиться. Он напряг своё зрение, чтобы хоть что-то видеть в свете луны. Разобрать фотографии было нелегко. В темноте иногда казалось, что на фотографиях действительно были люди, о которых говорила Эрида. «У страха серьёзно глаза велики. Напугала этими людьми, так в темноте кажется, что они действительно есть». А мозг как будто заблокировал все события, связанные с квартирой. Арину даже не приходила в голову мысль, что с ним произошёл невозможный случай. Как будто ему было всё равно. Или он верил, что они имели место быть.