Мы познакомились с Норманом Воганом, когда отправились на Аляску посмотреть начало «Айдитарода» — 1800-километрового забега на собачьих упряжках по замерзшей тундре. Энергичный девяностодвухлетний старик с длинной неряшливой бородой, глубокими морщинами и искрами в глазах был карикатурой на великого американского исследователя. В 1928 году Воган служил главным помощником адмирала Берда в первой антарктической экспедиции. В 1973 году стоял на старте первого «Айдитарода», проводимого в честь гонки за сывороткой в 1925-м, когда нужно было доставить жизненно необходимое лекарство больным детям города Нома. А в восемьдесят девять лет поднялся на вершину горы в Антарктиде, которая теперь носит его имя. Знаменитость на Аляске, Воган пять лет не появлялся на «Айдитароде», но пришел на банкет по случаю его начала, чтобы встретить старых друзей и поделиться своей книгой My Life of Adventure («Моя жизнь, полная приключений»). Он подписал нам экземпляр словами: «Мечтайте о дерзком. Не бойтесь неудач». Воган смело шел туда, куда другие боялись, потому что знал, как выжить, и обладал уверенностью и настойчивостью исследователя и первооткрывателя.

Уверенность состоит из двух компонентов. Первый — желание попробовать. Это отражено в одной из наших любимых цитат: «Вы пропускаете 100 % ударов, которые не нанесли сами». Без уверенности люди не в состоянии принять новые вызовы и выйти из зоны комфорта. Второй аспект уверенности — упорство. Анджела Дакворт, профессор Пенсильванского университета, называет это решимостью — когда человек обладает страстью, настойчивостью, упорством, помогающими не отказываться от конечной цели. Уверенность, или решимость, позволяет изобретателям продолжать работать над слабыми местами своих идей и экспериментировать с промежуточными версиями продукта. Она позволяет ученикам стараться понять суть, даже когда они поначалу сбиты с толку тем, что читают. Разница между преуспевающими учениками и отстающими может оказаться именно в желании не отступать. Сколько раз вы ребенком слышали старую пословицу: If at first you do’t succeed, try and try again? Уильяму Хиксону, британскому писателю и педагогу, приписывают ее популяризацию в середине XIX века. В полной версии она звучит так: T is a lesson you should heed: Try, try, try again. If at first you don’t succeed, Try, try, try again. Эта мысль и есть тема нашей главы. Как заставить детей пробовать еще и еще в нынешней обстановке, когда неудача — это проклятие (вспомните о тестах на важных экзаменах), и когда в нашей культуре награды присуждаются за самые тривиальные достижения (как в детских спортивных командах: все дети получают призы независимо от того, победили или нет).

Если мы хотим сделать из детей исследователей самых смелых идей, то должны поощрять их эксперименты, размышления, вопросы и — да, неудачи, чтобы они могли учиться на своих ошибках и повторять попытки. Поражения дают возможность сравнить, что работает, а что нет. Так происходит даже в теннисе. Когда вы играете достаточно долго, пробуете много способов держать ракетку и массу разных ударов. Если бы вы думали только о победе (что равносильно получению единственно верного ответа), то никогда не попытались бы отбить мяч спиной или слегка изменить манеру держать ракетку. Если же осмеливаетесь попробовать новое, порой случается провал; но маленькие ежедневные эксперименты в конечном итоге приведут к совершенствованию мастерства игры. Все великое в жизни, промышленности или лаборатории создается, когда мы пробуем разные варианты, чтобы посмотреть, что произойдет, и иногда проигрываем. Обретая уверенность, мы корректируем направления, исходя из результатов. Мы не убираем ракетку (бизнес-план, пробирки) в чехол и не отправляемся домой.

Поучительных примеров масса, и речь не только о детских неудачах. Кто не слышал о том, сколько издателей отказались от «Гарри Поттера и философского камня» Джоан Роулинг? Теперь это повод для шуток писательницы. Нобелевскую премию по химии за 2011 год присудили Даниэлю Шехтману, семидесятилетнему израильскому ученому. Он обнаружил новую форму кристаллов, о которой раньше никто не догадывался. Дан записал свое первое наблюдение 8 апреля 1982 года. Представьте молодого Шехтмана, входящего в лабораторию, чтобы рассказать об увиденном. Его коллега-ученый отмахнулся, заявив: «Да ладно тебе, Дан, у меня есть дела поинтереснее». Однако Шехтман не отступил. Он был уверен в том, что видел, и оставшуюся часть научной жизни посвятил доказательству существования еще одного типа кристаллизации. За свое открытие — и за уверенность и решимость — он и получил престижную премию.

Мы должны думать о неудаче как о возможности, а не поражении. Дети почувствуют себя сильнее, если мы позволим им получить плохую оценку на контрольной, а затем улучшить результат. Пусть они переживут неудачную попытку вылепить фигуру на уроке изобразительного искусства или проиграют приятелю. Сколько раз мы сбиваем коленки, пока растем? Много.

Процесс обретения уверенности и настойчивости проходит несколько уровней. Он начинается с того, что ребенок (или взрослый) борется с ложной уверенностью в себе (в детстве вы считали, что умеете делать абсолютно все) и начинает сравнивать свои достижения с успехами сверстников. Понимая, что у вас получается лучше, вы бросаете хоккей на траве и переходите в волейбольную секцию. Охладить пыл ребенка, считающего, что он умеет все, полезно, иначе тот будет думать, будто может спрыгнуть с крыши небоскреба. На следующем уровне мы предпринимаем просчитанный риск, часто при поддержке родных и близких. К примеру, начинающий горнолыжник исполнен решимости учиться. Он знает, что нужно начинать с учебного склона, если надеется когда-либо достаточно преуспеть для катания по черным диамантам. Теперь сравните такого человека с профессионалом, который буквально взлетает в морозный воздух и приземляется через сотню метров. Этот ас не однажды ударялся о деревья и глотал снег. Шишки и ушибы проложили ему путь к олимпийскому «золоту» (или просто к эффектному спуску в Аспене).

Упорство или уверенность не только для детей. Обучение на собственных ошибках в бизнесе прекрасно иллюстрирует пример внедрения New Coke («Новая кока-кола») в 1985 году. Готовясь к запуску долгожданного продукта, Coca-Cola проводила исследования рынка и принимала решения внутри компании. Клиентам требовалась более сладкая формула, и корпорация была готова отказаться от старого рецепта ради нового. Подобное решение предполагало затраты в миллионы долларов, но компания считала, что это поможет вернуть долю рынка, проигранную Pepsi. Вопреки выводам исследований, после того как о New Coke было объявлено, ее приняли плохо. Многие стали искать желанные бутылки с напитком оригинальной формулы. Однако провал не стал причиной гибели Coca-Cola. Компания признала ошибку и повторно представила старую формулу, захватив еще большую долю рынка, чем до перехода. Совершенное фиаско в финале привело к успеху. Coca-Cola не просто «пошла дальше»; она приняла поражение и отступила — и в итоге была вознаграждена большей долей рынка. В компании не стали увольнять тех, кто был автором провала, показав наглядный пример другим сотрудникам: пытаться можно. Новые идеи, даже если не сработали, получили признание.

Уровень 1: идите вперед!

Одиннадцатимесячная Люси не хочет сидеть. В часы бодрствования она стремится постоянно что-то делать, ходить и повсюду лазить. Где бы было сейчас человечество, если бы у нас не было решимости начать двигаться, проявившейся в этом ребенке? Мы учимся ходить не сразу; это требует времени и больших усилий. Стремление Люси не оставаться на месте иногда сводит ее родителей с ума, но ей важно обрести навыки, которые обязательно нужны человеку. Это преимущество такой рудиментарной решимости. Тяга к постоянному движению помогает детям адаптироваться в окружающей среде. Профессор психологии Дэвид Бьорклунд из Флоридского Атлантического университета утверждал, что молодость не проходит зря. Долгое детство человека помогает ему развиться, овладеть всеми необходимыми для выживания навыками. Когнитивная незрелость и сопровождающая ее настойчивость вполне могут быть «отсроченной адаптацией», которая предпочтительна для нашей эволюции.

Незрелость и настойчивость малышей часто идут параллельно с самоуверенностью, даже безрассудностью. Отчасти это объясняется недооценкой того, насколько трудно делать что-то хорошо, а отчасти тем, что они еще не сравнивают себя с другими. Дошкольники также не восприимчивы к относительным неудачам. Даже когда не получается попасть мешочком с фасолью в цель, они видят более успешных сверстников и не демонстрируют никакого уязвленного самолюбия.

Дети считают, что превосходно справляются как с физическими, так и с интеллектуальными задачами. Ребенок, наблюдающий за Суперменом, может подумать, что тоже в состоянии спрыгнуть с большой высоты. Другой малыш сочтет, что легко напишет книгу. У некоторых детей все тело покрыто шрамами на разных этапах заживления, словно застежками-молниями. Почему с ними так часто что-то случается? Профессор Джоди Пламерт из Университета Айовы изучила взаимосвязь между количеством травм шестилетних, которые нуждались в медицинском вмешательстве, и их оценками собственных физических способностей. Детям показывали игрушку на полках разной высоты, спрашивая, смогут ли они ее достать. Представьте высокий книжный шкаф с блестящим новеньким… (заполните пробел сами). Какова вероятность того, что ребенок потянет игрушку вниз, желая поиграть с этим искушением? Исследование Пламерт пришло к ожидаемому выводу: чем больше дети переоценивали свои возможности в этой и других задачах, тем вероятнее были их травмы дома. Наш знакомый трехлетний ребенок, оказавшись в городском бассейне, просто пошел в воду прямо в одежде! Сразу кинувшись за ним, мама вытащила кроху, но тот заявил ей, что умеет плавать.

Уверенность проявляется и в общении. Чтобы беседовать с незнакомыми людьми, нужна определенная отвага. Отправляясь на вечеринку в другой город, мы должны уметь спокойно подходить к людям и находить темы для разговора. Все знают, каково это — войти в помещение, где ни одного знакомого лица. Для некоторых это просто мучение. Наш очень интеллигентный друг в подобной ситуации сильно потел. Быть умным не то же самое, что быть уверенным в себе; чужая обстановка и новые люди пугали его.

Решимость двигаться дальше может быть важна на протяжении всей жизни, и человек начинает думать, что знает больше, чем на самом деле. В курсе ли вы принципа работы унитаза? Мы пользуемся им каждый день, и механизм выглядит довольно простым. Как бы вы оценили свое понимание работы слива по шкале от 1 до 7? Большинство взрослых поставили себе высокий балл. Мы видим, как это устройство опустошается и заполняется снова. Но попросите взрослых описать процесс, и их балл резко снизится. Хорошо, что есть сантехники. Почему мы вообще думали, что знаем, как устроен унитаз? Леонид Розенблит и Фрэнк Кейл из Йельского университета считают, что такая первоначальная самоуверенность тоже полезна. Мы живем в сложном мире и не можем знать всех причинно-следственных связей, которые когда-нибудь понадобятся. Обладая иллюзией понимания, двигаемся дальше и сосредоточиваемся только на том, что действительно интересно. Они пишут: «Таким образом, иллюзия того, что мы знаем больше, чем на самом деле, может быть полезна для социальной адаптации — чтобы мы довольствовались достаточным объемом информации».

Но постоянное стремление вперед может стать и большой проблемой. Есть причина, по которой термин «всезнайка» вошел в повседневный обиход. И жажда бурной деятельности может причинить серьезный вред, если вы — СЕО или финансовый директор. Некоторые называют это спесью, и она проявлялась повсеместно во время кризиса 2008 года. Мало кто из лидеров отраслей мог представить, что экономика настолько резко обрушится. По иронии компании иногда выбирают руководителей, обладающих большей уверенностью, чем нужно для дела. В целом о тяге идти вперед лучше всего выразился Марк Твен: «К неприятностям приводит не то, чего вы не знаете, а то, в чем вы точно уверены, что это не так».

Уровень 2: где нахожусь я

Начиная соотносить себя с другими, мы спрашиваем: «А где нахожусь я?» Психологи называют это социальным сравнением. Одна из нас помнит, что в начальной школе часто размышляла: «Я умнее Гарри, но не такая умная, как Сильвия; я бегаю лучше, чем Синтия, но не так быстро, как Барри». Это упражнение приводит нас к более реалистичным оценкам того, в чем мы хороши, а в чем не очень. Мы с уверенностью определяем, где находимся, когда анализируем свои результаты и достижения похожих на нас людей. Если в детстве мы думали, что хорошо разбираемся в математике, было полезнее сопоставить свои успехи в этом предмете с успехами одноклассников, чем кого-то из старших или младших. Дети, как и взрослые, делая социальные сравнения, ищут себе подобных. И мы склонны смотреть на тех, у кого получается лучше, чем у нас. Это хорошо: уподобление тому, кто лучше всех читает в классе, мотивирует нас читать больше и трудиться упорнее.

Однако положение человека по сравнению с другими не дает особой уверенности в способностях, потому что это довольно консервативный способ думать о том, что мы умеем делать. Если мы мотивированы тем, «где стоим», то всегда оглядываемся, сопоставляя себя с другими, а не пытаемся применять новый подход. Если нас беспокоят позиция по отношению к сверстникам и их мнение, мы вряд ли предпримем большие смелые шаги, способные повлечь неудачу. «Неудача? Ни за что. Я выбираю только те задачи, в решении которых уверен, чтобы не ударить в грязь лицом» — вот преобладающий принцип, который был подтвержден исследованием Кэрол Дуэк, профессора Стэнфордского университета.

Есть период развития — подростковый, — когда дети идут на неоправданный риск, иногда с серьезными последствиями. Поскольку у этого явления есть социальная составляющая — потребность произвести впечатление на друзей или «вписаться» в коллектив, — мы считаем риск в подростковом возрасте проявлением желания выяснить, «где я нахожусь». Мы знаем, что в этом очень много значат друзья, поскольку риск у подростков имеет тенденцию проявляться в группах. Запихнуть в машину как можно больше мальчишек? Выше риск попасть в аварию. Заниматься сексом? Вероятность гораздо выше, если подросток думает, что друзья ведут себя так же. Профессор психологии Ларри Штейнберг из Темпльского университета изучил, как развивается мозг подростков, и объяснил их растущую склонность к рискованному поведению и ложную уверенность биологическим перестроением части мозга, которая отвечает за социальную и эмоциональную информацию. Читатель с облегчением узнает — или заметит в собственных детях, — что рискованное поведение снижается по мере перехода подростков во взрослую жизнь. В итоге умная часть мозга, отвечающая за познание, берет верх над более изменчивой эмоционально-социальной частью. Это значит, что вопрос «где я нахожусь» больше не регулирует поведение молодых людей.

Кэрол Дуэк помогла нам понять, что такое уверенность. В течение десятилетий Кэрол изучала, как развивать уверенность в детях и взрослых. В ее лаборатории вам предложат решить логические задачи вроде вопросов из старых тестов SAT: например, светлое относится к темному как голое, зеленое или освещенное к одетому? Вы работаете полчаса, потом сдаете тест. У вас высокий балл, и Кэрол объясняет, какой вы молодец. Вы чуть выше поднимаете голову, окрыленный приятным чувством уверенности. Но затем она дает вам еще один набор задач, гораздо сложнее, и вы не доводите решение до конца или находите оправдание, чтобы не выполнять его. Почему? Выводы Дуэк свидетельствуют: вы меньше стараетесь, если она говорит, что вы справились блестяще, чем если бы она хвалила вас именно за стремление справиться. Если бы она проигнорировала ваши очевидно прекрасные результаты и вместо этого сказала, что вы приложили удивительно большие усилия, решая первый лист задач, вы наверняка гораздо усерднее работали бы над вторым, более сложным. Дело в том, что вы бы тогда не беспокоились о своей репутации «умного человека». Похвала за ум обладает парадоксальным эффектом снижения уверенности. Именно поощрение прилежания заставляет идти вперед. Возможно, потому, что это облегчает давление: не нужно постоянно доказывать, насколько мы умны. Одобрение усердия говорит, что важно то, как мы старались; смысл вовсе не в правильных ответах.

Когда людей волнует их положение по сравнению с другими, они, скорее всего, будут избегать задач и ситуаций, которые, по их мнению, слишком трудны. Другими словами, у них нет уверенности для покорения новых горизонтов. Эти люди выбирают только те задачи, которые могут осилить. Ситуация связана с понятием самооценки, или чувства собственного достоинства. Чрезмерная самоуверенность дошкольников — это пик кривой самооценки. Затем, в ученичестве, она снижается из-за социальных сравнений. Начиная с четвертого класса снова поднимается, но в средних и старших классах падает. Существуют разные типы самооценки. У нас есть представление о том, чего мы стоим как ученики, — оно формируется на основании наших успехов. Социальная самооценка — это ощущение компетентности в общении со сверстниками и родителями. Физическая, или спортивная, самооценка строится на том, выбирают вас первым или последним, когда формируют команду, либо на ваших удачных ударах во время спортивных игр. Еще один тип — наше ощущение относительно собственной внешности. В целом самооценка подпитывается уверенностью, но по-разному в зависимости от сферы.

Какая самооценка характерна для людей уровня «где я нахожусь»? Оставьте это двум блестящим психологам — Джонатану Брауну и Кейту Даттону. Студентов магистратуры привезли в лабораторию и рассказали о несуществующей способности решать проблемы под названием «интегративная ориентация». Скажем, я даю вам три слова: «автомобиль», «плавание», «кий». Ваша задача — найти одно слово, которое свяжет все три воедино. Попробуйте! Отказываетесь? Возможно, подойдет «пул». Это называется «Тест на отдаленные ассоциации» (Remote Associates Test, RAT). Затем учащимся было предложено десять вопросов, на которые можно ответить за пять минут. Но они кое-чего не знали: половина из них получила очень сложные вопросы, а вторая половина — очень легкие. Из-за значительной разницы в степени трудности тестов компьютер смог выдать реальные результаты того, как справились испытуемые. Затем они оценили свои ощущения после оглашения оценок по шкале удовлетворенности и по шкале, связанной с чувством собственного достоинства. Там содержались слова «горд», «доволен собой», «мне стыдно» и «я унижен».

К какому выводу пришли Браун и Даттон? Независимо от того, высока или низка самооценка студентов, это никак не повлияло на их удовлетворенность своим тестом. Конечно, те, кто хорошо справился, были более довольны. Но на чувство собственного достоинства, измеренное по этой шкале, результаты оказали действительно сильное влияние. Студенты с низкой самооценкой ощущали стыд и унижение, если сдали плохо. После неудачи чувство собственного достоинства студентов, склонных принижать себя, и вовсе рухнуло в пропасть. Подумайте, что это значит. Человек с низкой самооценкой с большей вероятностью выберет задачи, в решении которых точно уверен, потому что последствия неудачи для него разрушительны. Если провал причиняет людям с низкой самооценкой ощутимую боль, у них гораздо меньше шансов выходить за пределы зоны комфорта и пробовать рискованные вещи, отходить от заданного пути или проявлять любопытство. Зачем рисковать и терпеть неудачу, если она когда-то оказалась такой болезненной?

Откуда взялась эта концепция самооценки и как она питается уверенностью в отношении риска? Детям нужно место, чтобы учиться рисковать и выяснять пределы своих возможностей. И чтобы найти эти границы, важны и успех, и неудачи. Гиперопека, подобная той, что демонстрируют Линн и Джоэл, имеет обратные последствия и не помогает детям развивать высокую самооценку. Линн и Джоэл редко находятся вне досягаемости своих чад, независимо от того, нуждаются ли те в них. Они стараются подстраховывать отпрысков и бегут договариваться, чтобы Гарри взяли в лучшую команду школьной футбольной секции. Это родители, которые пытаются «смести все препятствия на пути малышей», даже когда те не видят никаких проблем. Они исполнены благих намерений: кто же захочет, чтобы его ребенок страдал? Но подобное поведение не приносит детям никакой пользы. Почему Гарри обязательно нужно быть в лучшей команде? Разве он не должен узнать, как преодолевать неудачи? Часто тенденция продолжается тем, что родители делают за сына домашнее задание и внушают ему мысль, что он заслужил «пятерку». Как мы говорим взрослым, которые звонят в университетские кабинеты, их ребенок (уже студент) потерпел неудачу не из-за того, что сделали вы, а потому, что он сам чего-то не сделал. Родители, вмешивающиеся таким образом, не способствуют развитию уверенности; они подспудно дают понять: «Ты не сможешь сделать это без меня», — посыл, который окажет Гарри и другим детям родителей с чрезмерной опекой медвежью услугу, поскольку в результате они не обучаются взлетать и приземляться самостоятельно.

У одной из нас за домом есть огромная куча валунов, метров шесть высотой. Все братья и сестры младше двенадцати лет, родные и двоюродные, обожают лазить по этим камням, а их родители спокойно наблюдают. Чему учатся дети? Это ситуация контролируемого риска — камни высоки, правда, но дети под присмотром. Ребята радостно карабкаются и пробуют наступать ногой то туда, то сюда, проверяя, как лучше сделать следующий шаг. Эти счастливые мальчики и девочки изучают пределы своих возможностей, собственные параметры того, куда лезть безопасно, а что слишком высоко. Если суетливый родитель не позволяет этого своим чадам, они упускают шанс самим контролировать риск, узнавать о своих способностях, о том, что они могут и чего не могут. Лазание по камням помогает им реалистичнее оценивать себя, влияя на формирование самооценки.

В бестселлере The Blessing of a Skinned Knee («Благословение разбитой коленки») писательница и клинический психолог Венди Могель говорит то же самое. Когда родители отходят в сторону, это помогает детям укреплять уверенность в себе. Один из ее полезных советов состоит в том, что родители должны позволить малышам исследовать больше, а иногда даже разбивать коленки. У нас не очень получается. Мы так стремимся обеспечить им успех, что заканчиваем за них предложения, делаем за них уроки, переписываем их первые сочинения и даже нанимаем людей, чтобы те состряпали «их» вступительное эссе в вуз. А должны превращать неудачи в повод чему-то научиться.

Другой способ стимулировать уверенность — внушить ребенку мысль, что есть больше одного способа выполнить ту или иную задачу. Слишком часто мы встречаем детей, которые вознаграждаются за «правильный» ответ, но им не предлагают попытаться решить задачу по-другому. Мы в силах помочь юному поколению понять это на самых простых примерах. Лара направляется к бабушке в гости со своими чадами семи и девяти лет. Живя возле двух автомагистралей в черте города, она может попросить ребят спланировать маршрут. Когда дорога выбрана и упомянуты такие факторы, как время и пробки, они начинают обсуждать все переменные, влияющие на окончательное решение. И, не употребляя этого слова, дети вырабатывают уверенность в том, что умеют ориентироваться в мире.

Другой способ стимулировать уверенность — это искусство, где вообще не бывает правильных ответов. Как показали Эллен Уиннер и ее коллеги, оно формирует привычки ума. Одна из таких — «продолжать и упорствовать»: когда ребенок учится не отступать, это укрепляет уверенность и стимулирует развитие навыка исполнительной функции. Два других — «представить» и «выразить». Если вы способны мысленно изобразить то, чего не видите, и умеете иллюстрировать это художественными средствами, тогда можете «рефлексировать» — судить о собственной работе и труде других. Эти привычки ума уникальны для искусства, будь то визуальное, музыкальное, театральное или любое, посредством которого можно проявить себя. Они также поощряют «исследование», поскольку способствуют творчеству и уверенности в себе, необходимым для экспериментов. Пишет ли Юстина стихи, рисует ли дом своей мечты или придумывает танец — все это укрепляет уверенность. Когда девочка учится говорить о своих произведениях с другими и размышлять над ними, она получает реакцию, внушающую ей гордость за художественные успехи. Некоторые дети не продолжили бы учиться в старших классах, если бы не занимались в школьных творческих кружках.

Уверенность необходима для осознанного риска, но не только в искусстве. На самом деле от нее зависит наша экономическая жизнеспособность. Вот почему авторы книг о бизнесе вроде Криса Массельвайта предложили топ-менеджерам стать наставниками, а не начальниками. Если среда не поощряет риск и инновации, бизнес обречен на провал, поскольку буксует. Массельвайт утверждал, что компании должны одобрять «умный риск», вознаграждая инновации — даже если случаются неудачи — и стимулируя сотрудников регулярно предпринимать небольшие рискованные шаги. Если неудачи заметать под ковер или на «разборе полетов» искать виноватых, высококвалифицированные специалисты останутся на уровне «где я нахожусь» и не захотят ничего предлагать. Таким образом, обстановка вокруг них может способствовать любому уровню уверенности, описанному в этой главе.

Уровень 3: обдуманный риск

Термин «обдуманный риск» определяется в словаре как шаг, предпринимаемый после тщательного анализа вероятного результата, — например: «Обращение в арбитражный суд по поводу их разногласий определенно было обдуманным риском». «Обдуманный» здесь означает «предусмотрительно запланированный», а сама фраза родилась еще во время Второй мировой войны, когда перед выполнением боевого задания взвешивалась вероятность потери бомбардировщиков. В целом термин используется для описания ситуации, когда рискованный шаг и вероятность его успеха сравнивают с тем, во сколько обойдется возможный провал — своего рода анализ рисков и прибыли. Обычно мы идем на такой риск во всех областях жизни, от выбора супруга до решения, в какой вуз поступить, смены работы, машины и даже места перехода дороги. Третий уровень уверенности предполагает обдуманный риск и обучение на своих ошибках. Мы иногда обречены на неправильный выбор; однако при неспособности рисковать оказались бы парализованы, одиноки, даже если бы глубоко любили кого-то; оказались бы не в самом лучшем для себя вузе; занимались бы нелюбимым делом и ездили на старом ржавом «ведре с гайками». Неумение идти на рассчитанный риск в собственной жизни привело бы к тому, что наши экономика и образовательная система тоже зашли бы в тупик.

Уверенность, необходимую для перемен, можно воспитывать дома, в школе или обществе. Вы знаете, что у 50 % населения меньше уверенности, чем следовало бы? Эти проценты составляют женщины. Превращение их в сексуальные объекты с параметрами Барби и тенденция наряжать маленьких девочек так, что они становятся похожи на проституток, мало способствуют формированию уверенности. А она понадобится представительницам прекрасного пола, чтобы перейти на следующий уровень — не бояться поражения. Общество начинает влиять на личность очень рано. Аврора Шерман и Эйлин Зурбигген, психологи из Калифорнийского университета в Санта-Крус, дали девочкам от четырех до семи лет поиграть с одной куклой — доктором Барби, модницей Барби или миссис Картошкой, . Затем они показали им фотографии десяти разных рабочих мест и спросили, кто сумел бы там трудиться. Могут ли девочки там работать? А мальчики? Результаты оказались пугающими. Независимо от того, с какой Барби играли девочки — с доктором или модницей, — они заявили, что могут работать только на 6,6 работы из 10, а представители сильного пола — на 9,5. Для 20-минутной игры это огромный разрыв. Что же думали те, кто играл с миссис Картошкой? Если они чаще отвечали «да» на вопрос, могут ли девочки выполнять ту или иную работу, то можно было говорить о наличии стереотипов у тех, кто играл с Барби. Так и есть. Занимавшиеся миссис Картошкой сказали, что девочки могут работать на 8,3 места, а мальчики — на 9. То, с чем играют дети, влияет на их уверенность в себе в краткосрочной перспективе и на их мнение о том, на что способны им подобные.

Влияют ли гендерные стереотипы, с которыми мы сталкиваемся в детском возрасте, на успех и уверенность женщин в долгосрочной перспективе? По-видимому, это качество в дефиците даже среди тех дам, кто достигает огромных высот в обществе. Журналисты Кэтти Кей и Клер Шипман отметили, что прекрасный пол по-прежнему крайне мало представлен на самых высоких уровнях. Они утверждают, что это результат их неуверенности. И все же есть много таких, которые не боятся потерпеть неудачу. Но мы уверены, что им нелегко. Возьмем Ангелу Меркель, канцлера Германии; Нэнси Пелоси, лидера фракции меньшинства в палате представителей США; Опру Уинфри, которая владеет собственным телеканалом; или Дайан Сойер, которая много лет читала на американском телевидении последние новости. А знаете ли вы, что австрийская красавица-актриса Хеди Ламарр изобрела принцип беспроводной связи, который помог победить во Второй мировой войне и стал предшественником современных GPS и Wi-Fi? Или что женщина по имени Мэри Андерсон в 1903 году придумала автомобильные «дворники»? Или что в 1970-х годах Патрисия Биллингс изобрела GeoBond, неразрушаемый строительный материал?

Роль школы, семьи и типа темперамента в формировании уверенности в себе

Всемирно известный психолог Эрик Эриксон, опиравшийся в работе на труды Зигмунда Фрейда, предположил, что человеческое развитие проходило восемь этапов. Единственная стадия, актуальная для формирования уверенности, связана с напряженностью отношений между тем, что он назвал «умелостью и неполноценностью». В школьные годы дети учатся выполнять все больше задач, что позволяет им овладевать новыми навыками и пробовать незнакомые вещи. Просто представьте, чему учится юное поколение: чтению, математике, поведению на дороге, езде на двухколесном велосипеде, завязыванию шнурков и домашним делам. Хотя психоаналитическое учение в США уже не популярно, вывод Эриксона весьма важен. Поскольку ребята становятся компетентнее в повседневной жизни, они лучше начинают понимать, что могут и чего нет. Это и есть обдумывание риска.

В классе часто поощряется сравнение себя с другими (уровень 2), и нас сопоставляют с одноклассниками, не интересуясь личными успехами. В образовательной системе, где упор делается на единственно верные ответы, а не на обучение, дети теряют мотивацию к риску, потому что им достаточно просто превзойти сверстников. Это работает, когда у них есть четко определенные задачи (например, математические), но не так эффективно, когда решаются более творческие задания (например, написать статью об Ангеле Меркель). Когда школьники идут на обдуманный риск, они заодно учатся самостоятельно мыслить, не бояться нового и уметь подвергать сомнению интеллектуальный, социальный и культурный мир вокруг себя.

Как доказали клинические психологи Нэнси Эпплер-Вольфф и Сьюзан Дэвис в книге Racing Children Who Soar («Воспитание успешных детей»), у риска есть обратная сторона: успех порождает чувство уверенности в себе и компетентности. Ребята, забирающиеся на гору из камней в нашем дворе, узнают, что неудача не смертельна, и они могут оправиться от промаха. Здесь важную роль играют родители: если они побуждают детей продолжать попытки, когда те сталкиваются с трудными задачами — например, делая уроки, — ребята будут продолжать экспериментировать. Решимость вырабатывается, когда мы не позволяем им сдаваться, а помогаем понять, на что они способны. Иногда нужно лишь разбить крупные задачи на мелкие составляющие — и ребенок поймет, что это ему по силам.

Однако мы не можем свести к минимуму особенности детского темперамента. Одни рождаются авантюристами (родители в постоянной тревоге — что же их ребенок учудит в следующую минуту), тогда как другие ждут, чтобы сначала кто-то попытался это сделать, даже в семьях с самой благоприятной обстановкой. Представьте одну из нас в переполненном общественном бассейне во Флоренции (Италия). Мы потеряли шестилетнего ребенка и носились в его поисках повсюду как безумные. Единственное место, где мы не посмотрели, — вершина трамплина для прыжков в воду. Он был именно там среди шести мужчин, которые уговаривали этого бесстрашного малыша спрыгнуть. Между тем его старший брат вошел в бассейн, держась за руки обоих родителей и боясь потеряться.

Кто-то высказывает предположение, что родители, не склонные позволять детям рисковать, снижают, а не повышают вероятность их попадания в колледж. Посмотрите, как такой взрослый может изменить выбор ребенка, на примере беседы шестиклассницы Рэйчел с отцом:

Рэйчел : «Для реферата по биологии лучше выбрать лягушек? Я много знаю о них. Или лучше писать о медоедах? Хочется побольше узнать об этих животных».

Папа [искренне желая помочь]: «Почему бы не остановиться на том, что знаешь, дорогая?»

Отец явно обескуражен желанием Рэйчел узнать о новом животном. Почему? Возможно, его беспокоит, что девочка хуже справится с заданием. Зачем рисковать? Но такое сопротивление новому интересу дочери может оказать негативное влияние на ее уверенность в себе и готовность выйти за рамки текущих знаний в дальнейшем. Конечно, один такой разговор не заставит Рэйчел меньше рисковать. Но это может превратиться в тенденцию. Возможно, она придет к выводу, что риск при написании реферата о новом животном выше, чем вероятная польза: «А будет ли моя оценка такой же высокой, если я напишу о ком-то малоизвестном?»

Обдуманный риск — это смело

Мы осознаем, что один из способов достичь долгосрочной цели (например, стать хорошим учеником или управлять отличной компанией) — не бояться пробовать новое. Уверенность в стремлении изменить текущее положение вещей путем изучения неожиданного, более трудоемкого способа что-то сделать или покупки дорогой машины — единственный способ повысить наш статус.

Обдуманный риск и связанная с ним уверенность в себе встречаются в каждой отрасли. Простой пример — то, что происходит практически каждый день. Ценная сотрудница просит прибавки к зарплате, которая выведет ее на новый уровень в компании, но, правда, разрушит бюджет владельца. Если согласиться на это без особого расчета, все может обернуться неприятностями по целому ряду причин. Вычисление риска состоит в том, что предприниматель взвешивает вероятность ее ухода, если не повысит оклада, и предложение о добавке половины того, что она просит. Как выразился писатель Бретт Уилсон, предприниматели не просто авантюристы; обдуманный риск — их конек. Бизнесмены «должны быть уверенными и твердыми, но им не помешает и работа над ошибками». Мудрые деловые люди спрашивают себя, каковы вероятные последствия, если выполнить просьбу полностью, частично или вообще отклонить.

Даже обдуманные риски иногда приводят к сбоям. Главное — уметь учиться на ошибках. Профессор Эми Эдмондсон из Гарвардской школы бизнеса уверена: все говорят, что хотят учиться на ошибках, но в большинстве случаев так не поступают. Компании должны сначала научиться не искать виноватых. Вместо того чтобы «убивать гонца», его нужно ободрить, а не наказывать или увольнять. По-видимому, топ-менеджеров беспокоит: если они не найдут виноватого, люди подумают, что им многое может сойти с рук, и планка производительности снизится. Их можно понять: мы обе руководим лабораториями, где трудится много народу, и все порой пробуют что-то новое. У некоторых сотрудников есть достаточно твердости, чтобы поставить под сомнение процедуры, которым мы уже давно следуем, или продолжать пробовать инновации, пока не будет достигнут положительный (или отрицательный) результат. Мы ценим научных ассистентов, склонных к экспериментам и упорствующих, потому что их уверенность часто приносит ощутимые плоды. И большинство из них умеют отличать хороший риск от плохого и определять, на какой из них стоит пойти.

Уровень 4: неудачи не пугают

Лезьте на ветку. Там и висит фрукт.

Джимми Картер (цитата по книге Кэтрин и Росс Петрас Age Doesn’t Matter Unless You’re a Cheese: Wisdom From Our Elders («Возраст не имеет значения, если вы не сыр. Мудрость старейшин»))

Мы достигаем высшего уровня уверенности, когда осмеливаемся на неудачу, зная, что самый большой прогресс происходит на грани нашей зоны безопасности. На самом деле те, кто идет на обдуманный риск, часто терпят поражение, но в итоге приходят к победе. Им удается преуспеть, потому что они учатся на своих ошибках и обладают решимостью идти дальше. Они — образец твердости, горят страстью к единственной цели и непоколебимы в стремлении ее достичь, каковы бы ни были препятствия и сколько бы ни понадобилось времени.

Анджела Дакворт и ее коллеги разработали шкалу стойкости для измерения этого качества, . Для студентов Пенсильванского университета баллы в этом простом тесте из 12 вопросов оказались более показательными для прогноза их среднего балла аттестата, чем оценки по экзамену SAT. В военной академии Уэст-Пойнта Дакворт раздала тест «Шкала стойкости» 1200 новобранцам, только приступившим к изнурительной первой летней тренировке. Результаты опросника дали лучший прогноз того, кто останется учиться, а кто вылетит из академии, чем ее сложный тест «Общий уровень кандидата».

Нетрудно догадаться: один из ключевых компонентов шкалы стойкости — это вера в то, что неудачи при преодолении трудностей неизбежны. Шкала стойкости адаптирована и для работы с детьми, оценивая такие качества, как умение упорно трудиться и доводить начатое до конца. Если мы хотим подготовить учеников испытывать новые границы в быстро меняющемся мире, образовательная система должна учить экспериментировать, выдвигать гипотезы, задавать вопросы и терпеть неудачи, чтобы дети учились на ошибках. Между настойчивостью и самоуверенностью тонкая грань. Иногда наши идеи ошибочны. Однако достаточное знание контента и критическое мышление — два из навыков 6С — помогают оценить, заслуживает ли внимания конкретная идея. Благодаря провалам мы получаем параметры сравнения, чтобы определить эффективность чего-то нового. Если мы будем думать только о правильном ответе, никогда не станем искать других способов решения задачи.

И правда, в каждом провале кроются возможности для обучения. Есть даже исследование того, как ошибки помогают лучше усваивать новую информацию. Почему это так? И почему люди не любят ошибаться? Исследователи из Британии Розалинд Поттс и Дэвид Шенкс попросили взрослых в попытке запомнить смысл нового слова (например, абуломания) либо придумывать ответы, либо выбирать между двумя возможными значениями (например, «патологическая нерешительность» и «сильное желание открытых пространств»). Они обнаружили, что мы узнаём больше, давая неправильные ответы, чем когда мы более пассивны и выбираем один из двух вариантов. Те, кто много ошибается, запоминают в итоге больше слов. Это связано с тем, что генерирование ответа — даже неправильного — требует более глубокого мыслительного процесса, чем простой выбор варианта. Кроме того, когда человек чего-то не понимает, он лучше сосредоточивается; ошибаться не любит никто. (Кстати, абуломания означает патологическую нерешительность.)

Родителям бывает трудно хвалить ребенка за процесс обучения, потому что они слишком сосредоточены на результате. Одна из нас помнит, как с гордостью показала табель успеваемости с блестящим баллом в 95 % отцу. Он в шутку спросил: «А что же случилось с остальными пятью процентами?» Этот ответ обесценил весь тяжелый труд, стоявший за выдающимся баллом. Казалось, делая акцент на результате, папа принизил ее усилия. И такая модель поведения имеет странный и парадоксальный эффект — она подрывает уверенность в себе, необходимую для продолжения работы. В недавнем исследовании выяснилось, что снижение давления относительно учебы обладает любопытным воздействием — помогает добиваться успеха. Но, возможно, это не вызовет такого удивления в свете исследований Кэрол Дуэк. Она напоминает: когда детям говорят, какие они умные, те с большей вероятностью отказываются от трудных задач. В противоположность тем, кого хвалят за усилия.

Два французских ученых, Фредерик Отен и Жан-Клод Круазе, поставили действительно интересный эксперимент с шестиклассниками, который вылился в серьезное повышение уверенности и эффективности детей. Исследователи сначала попросили всех решить несколько сложных анаграмм. Вот одна простая, если вы знаете французский: сделайте nechi настоящим словом. Затем ученые сказали первой группе шестиклассников, что эти анаграммы трудные, но если потренироваться — так же, как кататься на велосипеде, — у них получится лучше. Вторую же группу детей спросили, как они решили анаграммы, не обсуждая роль практики или уровень сложности. Различия проявились далее.

Обеим командам было предложено выполнить тест на «оперативную память», где они должны были удерживать информацию в голове — сродни тому, как вы повторяете про себя номер телефона, чтобы не забыть. Оперативная память важна для решения проблем; неспособность помнить условия задачи будет мешать работе, если приходится то идти вперед, то отступать. Те дети, кому сказали, что совершенство приходит с практикой, намного лучше справились с этим никак не связанным тестом на память, чем те, кому ничего не говорили о способе улучшить свои результаты. Может быть, ребята, которым не сказали, что практикой можно добиться большего, решили, будто они глупы. Возможно, это их деморализовало. Те, кому объяснили значимость практики, по-видимому, приложили максимум усилий и не сдались. Зная, что важны старания и тренировка, они были мотивированы двигаться. Другими словами, когда дети понимают: нельзя чему-то научиться в одночасье, это трудно, требует упорства, и для этого только природного ума недостаточно — они действительно лучше справляются с трудной задачей.

В интервью ученые ясно выразились, что важные экзамены и акцент на оценках (именно так сейчас обстоят дела в США) — полная противоположность выводам их исследования. Детям нужно дать возможность бороться и не сдаваться, если они не сразу поймут, как действовать. По словам Отена, «учителя и родители должны делать упор на прогрессе учеников, а не только на оценках и тестах. Обучение требует времени, и каждый шаг в этом должен быть вознагражден, особенно на ранних этапах, когда дети чаще терпят неудачи». Другими словами, как сказала Кэрол Дуэк, если мы поможем ребятам понять, что мозг подобен мышце и развивается с помощью упражнений, они с гораздо большей вероятностью продолжат попытки, столкнувшись с препятствием. Реалистичный взгляд на усилия, связанные с обучением, укрепляет уверенность. Если внушить, что провал — неотъемлемая часть учебного процесса, это будет стимулировать школьников к решительности и настойчивости. Но, как намекают ученые, уверенностью можно управлять и вырабатывать ее дома и в школе. Акцент на этом процессе чрезвычайно важен.

Уверенность действительно может повлиять на производительность. Скотт Кауфман из Нью-Йоркского университета заметил явление, обнаруженное нашими французскими учеными: достижения зависят от ожиданий. Если люди попадают в ситуации, где заранее ожидают провала, «их продуктивность резко падает. Они становятся другими. Мозг буквально захлопывается, и они в конечном итоге оправдывают свои ожидания». Но если люди оказываются в ситуации, где, по их мнению, должны преуспеть, так и происходит. В исследовании Анжелики Мо и Франчески Паццалья женщинам было предложено решить «задачу на умственное вращение», как показано на рисунке 3. Какое из четырех положений соответствует образцу?

Рис. 3. Классическая задача на умственное вращение. Каждому человеку показывают образец и просят выбрать, на каком рисунке (1–4) показана такая же фигура, но повернутая иначе. Из книги Mental Rotation of Three-Dimensional Object («Мысленное вращение трехмерных объектов»), Р. Н. Шепард и Дж. Метцлер, 1971, Science, 171, с. 702. Авторское право принадлежит Американской ассоциации содействия развитию науки. Печатается с разрешения.

Одной части женщин и мужчин сказали, что сильный пол выполняет эту задачу лучше, а второй — что качественнее справляется прекрасная половина. Дамы показали гораздо худший результат, узнав, что в этом удачливее мужчины; показатели последних же существенно снизились, когда они узнали, что успешнее женщины. Эти данные говорят о том, что нашей уверенностью можно управлять, она податлива. Если мы считаем, что члены нашей группы — неважно какой — вряд ли добьются успеха, образуется самосбывающееся пророчество, и результат довольно печальный. Если же думаем, что группа должна преуспеть, наша продуктивность повышается. Но есть и проблеск надежды: правильными посылами мы способны помочь детям стать увереннее. Если мы хотим, чтобы они действовали на 4-м уровне — не пасовали перед неудачами, — то должны помочь им абстрагироваться от довлеющих в обществе мифов, каких результатов они должны добиться. Девочки прекрасно разбираются в математике! Мы должны давать им шанс играть, расширяя свои горизонты, а не сужая. И помогать не отступать, когда возникают трудности в учебе.

«Не пасовать перед неудачами» подразумевает «быть мужественными». Питер Друкер убежден, что СЕО корпораций обладают способностью привести к успеху даже самую безнадежную компанию. Необходимо хорошо понимать сильные и слабые стороны организации и быть готовым задавать жесткие вопросы, куда она направляется, даже если это означает отсутствие страха перед неудачами. Эдерсхайм привела пример Фрэнсиса Гессельбейна, который в 1976 году взял на себя руководство герлскаутами, подчеркнув: либо он наберется смелости и попытается, рискуя потерпеть неудачу, либо организация перестанет существовать. Если вы были герлскаутами в 1950–1960-х годах (а мы были!), то, возможно, заработали значок за шитье или приготовление пищи. Гессельбейн понимал, что мир стремительно меняется, и выдавал новые значки, которых не было в предыдущем поколении, — например, за бухгалтерский учет и математику.

Примеров, когда человека не пугают неудачи, великое множество. Вот феномен Барака Обамы. Уверенность позволила цветному, да еще без естественной политической базы, войти в Белый дом в качестве президента. Или Элеонора Рузвельт. До ее прибытия в резиденцию первые леди были лишь женами и хозяйками. Их самой большой заботой становились фарфоровые сервизы Белого дома и время подачи чая. Миссис Рузвельт жестко критиковали за то, что она нарушила традицию, став активисткой в борьбе за гражданские права, права женщин и за рабочие места для женщин во время Второй мировой войны. Но где Элеонора черпала уверенность неутомимо трудиться над столь непопулярными делами? Она писала:

Вы набираете силу, мужество и уверенность каждый раз, когда стойко смотрите в лицо страху. Можете сказать себе: «Я пережил этот ужас. И смогу выдержать то, что ждет меня дальше». Вы должны сделать то, что кажется невозможным [455] .

Для каждого из нас и наших детей госпожа Рузвельт — образец человека, который смотрит в лицо серьезным проблемам и идет вперед, помня о том, что не все оценят наши усилия по достоинству, как в следующем примере.

У вас есть что-то из гортекса? В 1957 году этот материал изобрели Боб Гор и его сын Роберт в подвале Ньюарка. Гор-старший работал тогда в DuPont. Когда он предложил свое изобретение, его отвергли, и он основал собственную компанию. Теперь годовой объем продаж его детища составляет 3,2 миллиарда долларов США, а материал, будучи первой в мире воздухопроницаемой и водонепроницаемой тканью, используется для всего: от медицинского оборудования до обуви. Гор кратко формулирует один из основных принципов компании:

Мы хотим, чтобы наши партнеры чувствовали максимальную свободу при выполнении своей работы. Также мы ожидаем, что можем потерпеть неудачу, и никто не должен ее бояться. Если бояться, ничего не добьетесь [456] .

А как насчет Майкла Дебейки, который создал искусственное сердце и совершил революцию в лечении сердечно-сосудистых заболеваний? Он первым провел операцию шунтирования, а ключевой компонент аппарата «сердце-легкое» придумал еще студентом-медиком. Это был огромный риск как с медицинской, так и с этической точки зрения.

Чтобы наши читатели не думали, будто осмелиться потерпеть неудачу могут только люди с высшим образованием, рассмотрим случай с Розой Паркс. Швея-афроамериканка из Монтгомери, Паркс 1 декабря 1955 года отказалась уступить белому место в автобусе и начала движение за гражданские права. В интервью Линн Нири с Национального общественного радио в 1992 году она сказала:

Я не хотела, чтобы со мной плохо обращались, чтобы меня лишили места, за которое я заплатила. Такое было время… Для меня это была возможность постоять за себя, высказать, что я думаю о подобном обращении [457] .

Это требовало мужества. Конечно, ее арестовали, но затем последовала целая цепь событий, значительно изменивших наше общество.

Мы можем продолжать бесконечно. Ключ к последнему, 4-му уровню — когда вы достаточно смелы, чтобы не бояться неудач, — в том, чтобы вам было не все равно. И тогда вы поймете, как действовать, будь то требование равного обращения с афроамериканцами, или способ продлить жизнь людям с сердечно-сосудистыми заболеваниями, или извлечение выгоды из случайного изобретения, подобно тому, что сделал Гор с тканью, носящей теперь его имя. Когда Воган праздновал годовщину гонки за сывороткой для Нома, это было торжество и в честь команды 20 каюров, смело отправившихся в экспедицию через девственную снежную пустыню Антарктиды, не боясь потерпеть неудачу, чтобы мы лучше узнали отдаленные районы планеты. Величие рождается из поражений: они оборачиваются возможностями для перемен и роста. Если мы не будем пытаться дотянуться до звезд, неуспех нас не постигнет, но и стойкость, необходимую для достижения новых горизонтов, мы никогда в себе не разовьем.

Что делать

Взращивать уверенность. Для дерзких мечтаний. Чтобы не отступать перед лицом неудач. Не бояться провала. Описанные эксперименты показали, что как минимум отчасти уверенность внушается собственным опытом и ожиданиями окружающих. Эти опыт и ожидания могут стать мощной силой в формировании уверенности в себе.

В себе

Как бы вы оценили себя в карточке успеваемости по параметру «Уверенность»? Считаете ли, что часто импульсивны и просто «идете вперед» (действуете на уровне 1), почему-то игнорируя предупредительные знаки? Или вы трусливы и постоянно оглядываетесь, чтобы выяснить, как вас оценивают? Настрой в духе «где нахожусь я» (уровень 2) может парализовать. Возможно, вы — тот, кто проводит работу над ошибками, изучая ситуацию со всех точек зрения и идя на «обдуманный риск» 3-го уровня, чтобы осуществить задуманное. Или вы — человек, которого не пугают неудачи, и предлагаете совершенно новый план, ставящий под сомнение посылки в основе проекта? Где бы на этой шкале вы ни оказались, полезно подумать, насколько вы уверены в себе и что можете изменить. А размышляя о себе, спросите, какой пример хотели бы подавать детям. Те, кто борется, порождают себе подобных. И те, кто пасует перед трудностями, закладывают в детях отсутствие настойчивости.

Как сказала Элеонора Рузвельт, бросьте вызов себе: «Смотрите страху в лицо!» Скажите «да» тому, от чего, возможно, раньше отказывались! Заставьте себя применить знания и взяться за разработку нового плана. Если воспринимать очередные поражения спокойно, они принесут много пользы. Наши друзья увлеклись неожиданным хобби, на котором теперь помешаны. Вы всегда хотели заниматься йогой? Действуйте! Как насчет того театрального кружка, куда вы стеснялись записаться? Сходите на их следующее собрание. Когда вы расскажете детям о своих попытках сделать нечто новое, они поддержат вас, а ваш пример вдохновит. Когда они увидят вон ту собаку на сцене, будут заинтригованы.

В вашем ребенке

Не все дети одинаковы. Одни как будто родились уверенными в себе, а другим нужно развивать это качество. Подумайте о своем детстве. Вы часто карабкались на дерево или входили в темный туннель? Или делали шаг назад в ожидании, что кто-то скажет — там безопасно? Дети развиваются в собственном темпе, но мы все хотим, чтобы у них было достаточно уверенности заводить друзей и пытаться решать трудные проблемы. Мы можем помочь им повысить коэффициент уверенности. Возьмем ситуации, связанные с общением: одни пытаются раствориться в воздухе, когда знакомятся с людьми (особенно взрослыми), а другие смотрят новому человеку в глаза и протягивают руку для рукопожатия. У одной из нас была няня, которая так поступала, и нам кажется, это правильно. Вы можете научить этому своих детей. Можете показать им, как встречаться взглядом с незнакомцем и давать руку. Если они немного потренируются, это поможет им справиться в дальнейшем!

Один из способов укрепления уверенности — хвалить детей не за их умственные способности, а за усилия. Ребята избегают нового, если думают, что могут потерпеть неудачу, особенно если этим расстроят вас. Мы хотим побудить их пытаться двигаться дальше, даже несмотря на промахи. Когда ваш ребенок делает что-то неверно или не справляется с задачей, ругать его — далеко не так эффективно для укрепления доверия, как задать вопрос нейтральным тоном о том, что произошло. Почему няня наступила на твой грузовик? Что случилось с тестом по орфографии? Подумайте, какое влияние эти вопросы оказывают на их ответы. Если бы вы отругали малыша, ему не пришлось бы задуматься, что пошло не так. Всякий раз, когда мы можем заставить их размышлять (помните о глубокой обработке информации?), они с меньшей вероятностью совершат ту же ошибку в следующий раз. Последующий вопрос вроде «что ты можешь сделать по-другому?» возлагает бремя решения проблемы на ребенка, и ему приходится думать. Уверенность возникает, когда вы понимаете, что могли бы сделать лучше, и знаете, как этого добиться!

Там, где вы бываете

У Томаса Эдисона была дача в Форт-Майерсе, и в наши дни дом открыт для посещений. Расскажите об этом ученом и о том, из скольких тупиков он выбрался, пока изобрел лампочку и фонограф (придется объяснить, что это значит!). Не дожидаясь посещения его дома во Флориде, возьмите в библиотеке пару книжек об Эдисоне. Помогите детям понять, что успех приходит не сразу, несмотря на то что по телевизору им показывают другое. Трудолюбие, усилия и стойкость — эти черты вы мечтаете видеть в своих детях. Вы хотите, чтобы они поняли: обучение, творчество и успех даются нелегко — даже школьные задания и, конечно же, этот проект по истории.

Если считаете, что ваш ребенок должен проявлять больше уверенности, выясните, что ему нравится, и попытайтесь предложить усерднее заниматься. Здорово кататься на коньках? Ходите чаще кататься. Можете позволить ребенку периодически брать уроки? Помогите создать зону компетенции, где он будет чувствовать себя более уверенным во всем. В следующий раз, когда он скажет: «Я не могу», — напомните, как долго он учился кататься на коньках и насколько хорошо получается сейчас.

Старайтесь не оценивать, а задавать вопросы. Когда ребенок рисует, поинтересуйтесь, что он изобразил, а не уточняйте: «Это собака?» Попросите объяснить, почему шерсть щенка зеленая. Вовлеките его в беседу; проверьте, как он это оценивает. Такое взаимодействие формирует уверенность и стимулирует продолжение попыток. Помните: все дело в процессе, а не в результате. Если делать упор на итог, это не внушит детям уверенности в своих способностях.

Как создать среду, способствующую формированию уверенности в себе

Все начинается дома, но там не заканчивается. Недавно в New York Times рассказывалось о том, как тревога перед контрольной по математике может передаваться из поколения в поколение. Но не думайте, что есть математический ген! Лучше представьте родителей, строящих постные мины и стонущих, когда приходит время помочь детям делать уроки по математике, даже в третьем классе. Однако знание этой дисциплины очень важно во многих высокооплачиваемых профессиях; не овладевшим ею дорога туда закрыта. Как минимум одна мама, упомянутая в этой статье, имела представление о том, что не должна показывать отпрыскам своих страданий. Она прятала гримасы, прикрываясь листом бумаги. Но знала, что это безуспешно, потому что вспышки гнева прорывались, когда она произносила что-то вроде: «О чем думают эти учителя? С ума они сошли, что ли?» Помните, что люди хуже справляются, если окружающие ожидают от них провала. Эта женщина передавала микроб страха перед математикой своим детям подобно вирусу простуды. Нужно создавать среду, способствующую уверенности, а не собирать сомнения и страхи.

Подумайте, чем могли бы заняться ваши чада, чтобы развивать уверенность и настойчивость. Достаточно ли они взрослые, чтобы взять на себя посильную работу по дому? Или найти работу на полдня в выходные? Могут ли помочь больному соседу или родственнику? Пойдут ли работать волонтерами в благотворительной организации? Если мы покажем, как приятно помогать другим, они, несомненно, будут довольны собой.

Некоторые учатся в классе, где учителя создают комфортную обстановку: «О, Дэнни, не волнуйся! Ты решишь эту задачу в следующий раз». Другие не настолько благожелательны. Мы не будем знать, как педагоги реагируют на детские неудачи, если не поговорим с чадами. Уделите время, чтобы рассказать им, какое давление испытывают учителя и как трудно дается учеба. Такие разговоры помогут ребенку понять, как формируется уверенность — для успеха необходимы настойчивость и упорство. Ничто не дается легко, и дети должны это знать.