Не знаю, как вы, а я уверен, что все настоящие драмы происходят не вечером, а утром. Вечер побуждает к философскому восприятию жизни, к мечтам о покое. Он навевает, наконец, сонливость, а сонливость, как известно, драмам не способствует. Утро же, наоборот, бурлит энергией. Если мне суждено когда-нибудь написать драму, третий и кульминационный акт ее будет происходить между семью и половиной восьмого утра. Это как раз то время, когда достаточно одного неосторожного слова, чтобы мирный дом превратился в гладиаторское ристалище.
Я уверен, что Отелло, например, задушил Дездемону не вечером, как это утверждает Шекспир, а утром. Вечером, когда он, разгневанный, вошел в спальню жены, он против своей воли залюбовался Дездемоной. Да, она и впрямь была хороша. Ее светлые волосы рассыпались по подушке, через окно нежно струился волшебный свет луны… Он вздохнул и на цыпочках вышел из спальни.
Но спал он в эту ночь все-таки плохо, все время ворочался, проснулся поздно и встал с постели уже раздраженным.
— Опять я опаздываю, — буркнул он, — второй раз за неделю… Еще выгонят…
— Генерал, а боишься, что уволят, — заметила Дездемона, разыскивая куда-то запропастившийся чулок.
— Генералы тоже не опаздывают, — сказал Отелло, и в голосе его послышалась ирония, — если, конечно, им не приходится ждать, пока подадут завтрак…
Дездемона взглянула на часы.
— Завтрак! — вскричала она. — Посмотрите на него, он ожидает, чтобы ему подали завтрак! Ты знаешь, как я кручусь целый день — и на работе и по магазинам с сумкой… Завтрак! — . Она саркастически рассмеялась.
Драма назревала.
— Дездемона, — яростно прошипел Отелло, — я не собираюсь обсуждать с тобой, кто больше работает, но могу я по крайней мере спросить, где мои чистые носки?
— Я отложила их, чтобы заштопать…
— И что же? Ты ждешь, пока они сами заштопаются?
— Отелло, я устала от твоего остроумия. Может быть, ты прибережешь его для своих солдат?
— Дездемона, — взывал генерал, — не буди во мне зверя!
— Ах, скажите, пожалуйста, какие страсти! — хохотнула Дездемона.
— Молилась ли ты на ночь, Дездемона?
— Утром? Да ты что, рехнулся?.. Подогрей-ка себе завтрак.
Тут Отелло не выдержал и задушил ее. Он и вообще-то нервничал из-за этого парня Кассио, которому Дездемона отдала платок, но если бы он в то утро не опаздывал на службу, то, быть может, никогда бы не сжал пальцами тонкую и милую шейку.