«Вчера во Дворце спорта ЦДСА состоялся первый концерт джаз-оркестра под управлением Бенни Гудмена (США). Это один из лучших американских джазов, в составе которого выступают двадцать музыкантов-профессионалов.

Американские артисты познакомили москвичей с интересной программой, подготовленной к гастролям по нашей стране. Она открывается оркестровой пьесой композитора Пауэлла «Визит в Москву». Затем были исполнены произведения популярных авторов, пишущих для джаза, – Эллингтона, Бейси, Хэнди, Портера и других.

Солистами в оркестре выступили руководитель оркестра кларнетист Бенни Гудмен, пианист Тедди Уилсон и певица Джойя Шеррилл, спевшая несколько песен американского композитора Гершвина.

На концерте присутствовали товарищи Ф.Р.Козлов, А.Н.Косыгин, А.И.Микоян, Н.С.Хрущев. В ложе находились также министр культуры СССР Е.А. Фурцева и посол США в СССР г-н Л.Е.Томпсон».

(«Правда», 31 мая 1962 года)

– Нами, вы можете прокомментировать сухие газетные строчки, которые мало что говорят молодому поколению любителей музыки? А ведь это была настоящая сенсация, прорыв «железного занавеса», настоящий подарок нашим подпольным любителям джаза, который во время «холодной войны» был запрещен в СССР и ассоциировался с понятием буржуазной пропаганды. Наконец-то они могли воочию услышать и увидеть своего кумира!

– В 1962 году оркестр Бенни Гудмена стал первым американским джазовым коллективом, посетившим СССР. Гости выступали не только в Москве, но и в Ленинграде, Киеве, Ташкенте, Тбилиси и Сочи…

Гастроли всемирно известного оркестра состоялись благодаря Фурцевой и… Шостаковичу. В порядке обмена делегация композиторов должна была отправиться в США. Перед вылетом Екатерина Алексеевна встретилась с Дмитрием Дмитриевичем и попросила его совета: какой американский музыкальный коллектив можно пригласить в СССР, чтобы он «был понятен советскому народу». Нынче это звучит смешно, как, впрочем, и другая фраза министра культуры, которую она скажет позже, после просмотра фильма «Мужчина и женщина»: «Эту картину обязательно должны посмотреть советские люди». И благодаря ей советские зрители увидели потрясающую ленту Клода Лелюша…

Так вот, Шостакович тогда выбрал Бенни Гудмена. Фурцева, поверив вкусу выдающегося музыканта, согласилась. Гастроли легендарного оркестра произвели в СССР настоящий фурор. Мало того, уже после отъезда заокеанского гостя вышла пластинка «Бенни Гудмен в Москве». Она мгновенно стала раритетной, а сегодня, я думаю, сохранилась лишь у коллекционеров.

Фурцева же продолжала одаривать советских меломанов: в 1971 году в Москве, Ленинграде и Киеве состоялись концерты знаменитейшего Дюка Эллингтона.

– В своем архиве я обнаружил опубликованную в 60-е годы в США статью известного американского публициста, корреспондента «Нью-Йорк тайме» Говарда Таубмена, фрагмент которой так и просится на страницы нашей книги. Сегодня читать это немного смешно, но, мне кажется, слова американского журналиста подтвердят ваш рассказ о тех изменениях, которые произошли в советской культуре и искусстве в годы правления Фурцевой.

«…В советской стране существует искренняя преданность идеалам искусства, повсюду любовь к прекрасному. Творческая профессия пользуется уважением. Культура считается в СССР одним из высших достоинств. В глубоком смысле это означает знание и умение ценить достижения поэтов, драматургов, композиторов и писателей прежних и нынешних времен… Искусство – это прекрасный путь к умам и сердцам людей. Правительство поддерживает культуру, искусство с небывалой щедростью… Соединенные Штаты хорошо поступили бы, если бы считали эти заявления правдивыми… Одним словом, достижения советского искусства должны заставить нас призадуматься…»