Однако близость ирака настолько нервировала людей, что до полудня ожидать не стали, и когда солнце поднялось в зенит, караван уже удалился на значительное расстояние от земного разлома. Снова вокруг расстилался бледно-красный ковер тюльпанов.
– Смотрите! – воскликнул вдруг Шамши.
– Что там? – заволновались ехавшие рядом Энинрис и Бурна.
Поближе подъехал и заинтригованный Хутрап.
– Вон там! – показал рукой Шамши.
И тут все разглядели в траве спину убегающего шакала.
– Ой, шакалик, миленький, наконец-то! – радостно воскликнула Энинрис.
Никто с нее не смеялся, а, наоборот, все радовались вместе с ней. Встреча с шакалом свидетельствовала о том, что зона колдовства осталась позади. Вскоре уже был слышен стрекот цикад в траве, а затем послышалось пение птиц. Люди пошли веселей, и даже животные почувствовали, что опасность осталась позади и двигались не так напряженно, как ранее.
Без остановок шли до вечера, когда уже надо было делать остановку на ночь. Остановились на берегу небольшого ручья, коими изобиловал этот участок степи. С приходом летней жары большинство ручьев пересыхали, но сейчас они то и дело журчали под ногами, не доставляя никаких хлопот каравану, наоборот, освежая и охлаждая под становившимся все более жарким солнцем.
Как всегда, на невысоких холмах выставили дозоры. Сегодняшней ночью люди наконец-то получили возможность хорошо и безопасно выспаться. Поэтому после ужина лагерь быстро затих. Однако в полночь у шатра посла застучали копыта. Встревоженный Набонасар выскочил наружу, но так же быстро вернулся и начал одеваться.
Чутко спавший скандинав поднял голову. Набонасар заметил это, махнул рукой и молча, оберегая сон Хутрапа и Энинрис, по-прежнему спавшей за тканевой перегородкой, выскочил из шатра. Скандинав последовал за ним. У входа у же стояли чуткие Шамши и Бурна.
– Там вдали что-то необычное, просят посмотреть, – шепотом сказал Набонасар, – как будто столб света поднимается вверх.
– Столб света, говоришь? – прищурился скандинав, – и где это?
Держащий коня дозорный указал рукой направление.
– Давайте с ним, – махнул рукой молодым жрецам скандинав, показывая на Набонасара, – здесь никому ничего не грозит, можете оставить шатер на время. Но ничего не делайте, пока я не приеду.
– Ты что, знаешь что-нибудь о том, что там происходит? – спросил начальник охраны каравана.
– Догадываюсь. Пора отдать должок, – загадочно ответил скандинав и скрылся в темноте, ведя за собой коня.
Лошади быстро вынесли Набонасара в сопровождении молодых жрецов и дозорного на вершину холма, где их поджидала еще пара дозорных.
– Вон там, – показал один из них рукой.
Но Набонасар и без него уже увидел высокий столб света, окрашенный в красный цвет, поднявшийся за ближней грядой холмов вверх и терявшийся в черном ночном небе. Тут же за его спиной раздался топот копыт, и за вершину поднялся скандинав, за спиной которого были два десятка всадников в полном вооружении. Скандинав бросил взгляд в сторону столба света и довольно хмыкнул.
– Я прогуляюсь туда, – сказал он, – скоро вернусь.
– Ты думаешь, что это…
– Не думаю, а знаю. Это точно колдуны, и сейчас колдуют, трясут ирак. А нас не ждут. И пока не разобрались, что нас там нет, я сейчас наведаюсь к ним в гости.
– Я с тобой! – вскинулся Набонасар.
– Нельзя караван оставлять без присмотра. Мало ли что? А вот молодые люди там могут пригодиться.
Набонасар вынужден был согласиться со скандинавом, хотя ему и не терпелось отправиться на вылазку.
Скандинав махнул рукой и с места пустил коня в галоп. Хотя было и темно, но степь была ровная, как стол, даже без мышиных и сусличьих нор, так что опасаться, что ноги коней могут провалиться, не приходилось. Вслед за ним помчались оба жреца и два десятка всадников. Вскоре топот копыт стих вдалеке.
Кони быстро пронесли всадников мимо ряда невысоких холмов. У подножия одного из них скандинав натянул поводья.
– Дальше я пойду один – негромко сказал он, – вы же будьте наготове. На вершину холма не поднимайтесь. Вас могут заметить. Я скоро вернусь.
И бесшумно растворился в ночи.
Столб света отсюда, из-за холма, не был виден, и солдатам и обоим жрецам оставалось только прислушиваться к окружающим звукам и пристально вглядываться в темноту. Было тихо. Изредка откуда-то из-за спины кричали какие-то ночные птицы, иногда слышался лай шакалов. Однако спереди, там, где были колдуны, ни птичьего пения, ни рычания животных не было слышно.
– Живность чувствует опасность, исходящую от плохих людей, и уходит подальше, – тихо сказал кто-то из солдат, – слышите, с той стороны вообще нет ни одного звука.
Ожидать пришлось недолго. Скандинав словно вырос из темноты рядом с солдатами, изрядно напугав некоторых из них.
– Двое остаются здесь вместе с лошадьми, – сказал он, – остальные за мной. И не разговаривать.
Быстро пройдя, почти пробежав, мимо холма, за которым остались лошади, они так же быстро обогнули еще один холм и совсем близко увидели уносящийся вверх столб красного света.
– Слева холм, осторожно ползком поднимайтесь на его вершину, – скомандовал скандинав.
Он сам тут же лег на живот и, не выпуская световой столб из виду, ужом заскользил к вершине холма. Скоро туда же собрались и все другие участники вылазки. Там уже лежали два человека. Они были в кожаной защите и при оружии. И у каждого голова была вывернута чрезвычайно сильно в сторону плеча.
– Аккадцы, здесь был их сторожевой пост, как я и предполагал, – тихо шепнул скандинав, – пришлось свернуть им шеи.
Отсюда, с вершины холма, хорошо было видно с полдесятка костров. У одного из них, ближайшего к холму, на котором скрывались наблюдатели, кружком сидели пять человек в надетых на голову масках, имитирующих головы страшных существ. Они то и дело поднимали руки вверх. Прямо над ними и над костром висел широкий столб света. Он то становился выше, то снова опадал в зависимости от взмахов рук колдунов. Похоже, что колдуны что-то пели – до вершины холма с наблюдавшими за этим действом людьми изредка ветерок доносил обрывки пения. Иногда, когда руки колдунов застывали вверху и долго не опускались, от столба света отрывалась верхняя часть и уносилась вверх. Именно ее и заметил сторожевой пост каравана. Отступив от этого костра, квадратом горело еще четыре, у каждого из которых сидели или лежали люди с оружием, человек по десять у каждого. Все в кожаных безрукавках и в остроконечных шапках, заменяющих шлем. Поодаль пасся табун лошадей.
Скандинав скользнул немного вниз по обратному от костров склону холма и похлопал по земле, привлекая к себе внимание. Все последовали за ним и сдвинули головы.
– Их раза в два больше нас, – тихо говорил скандинав, – поэтому главное наше оружие – внезапность. Не дадим им опомниться – перебьем их. Заметят нас – их слишком много. Это понятно?
Солдаты закивали головами.
– Шамши и Бурна, слышите?
Молодые жрецы усиленно закивали головами. Они немного волновались. Им приходилось уже участвовать в отдельных схватках. Но это были нападения отдельных убийц на охраняемое ими лицо. Здесь же ожидалось настоящее сражение с врагом, причем по числу существенно превосходящим.
– Ваша задача – колдуны. Ни один не должен уйти. Как только мы завяжем бой с вражескими солдатами, вы возьмете колдунов в ножи, а затем в мечи. Что бы не случилось, добивайте их. Понятно?
Молодые жрецы снова усиленно закивали головами.
– Мы разделимся на две группы и зайдем справа и слева. Сигналом к нападению будет вой гиены. Первый крик – сигнал готовности. По второму – нападение. Подбираемся как можно ближе. Сначала стрелы, затем мечи. Да поможет нам Мардук!
Спустя короткое время молодые жрецы уже лежали в траве в нескольких шагах от колдунов. Теперь они очень хорошо слышали их песню на незнакомом языке. Волны холода одна за другой катились от колдунов, распространяя одновременно с этим волны страха. Кровь стыла в жилах, и, если бы не специальная жреческая подготовка, оба молодых человека давно бы в ужасе бежали подальше отсюда. Но они лежали, прижимаясь друг к другу, и это помогало им выдерживать распространяющиеся от колдунов волны зла. Стало понятно, почему костры воинов располагались поодаль от колдунов.
Близкий крик гиены заставил молодых людей напрячься. Они сжали метательные ножи. Сидящие у костров люди повернули головы в сторону крика, затем взглянули на лошадей. Те не волновались, вели себя очень спокойно. Люди у костров успокоились и снова повернулись к кострам. А молодые жрецы переглянулись – они знали, что лошади неминуемо должны были забеспокоиться, почуяв чужаков. И удивились тому, что этого не случилось, хотя они уже знали, что солдаты вышли на исходную позицию. Воистину, способность скандинава сливаться с окружающей местностью превосходила мыслимые и немыслимые границы!
Но времени на размышления им отпущено было совсем мало. Снова крик гиены разорвал ночную мглу. И тут же воздух содрогнулся от дикого крика и десятки стрел разом свистнули в воздухе. Каждая нашла свою цель. Вопли раненных заглушили все звуки, внося еще большую сумятицу. Сразу же вслед за этим, не давая противнику опомниться, с двух сторон на него обрушились орущие солдаты.
Сразу же за вторым криком молодые жрецы метнули ножи. Сидящие спиной к ним два колдуна схватились за пробитое горло и рухнули, один вперед, угодив лицом в костер, притушив его, второй откинулся назад. Столб света тут же погас, и в наступившем полумраке зрение жрецов не сразу сумело вычленить противника. Но затем, уже с мечами в обеих руках, они бросились через костер на оставшихся в живых колдунов. Те уже стояли по-прежнему в ритуальных масках на головах, но уже держали мечи наготове. Урок, данный скандинавом, не прошел зря. Отразим одним мечом атаку противника, оба жреца вторым мечом снизу вверх, задев ноги колдунов, перенесли атаку на их животы. Животы оказались прикрытыми защитой, но ноги были открыты. Оба колдуна с ранами на ногах упали на землю, и через мгновение у каждого из них из разрезанного горла забили фонтаны крови.
Тем временем группа, ведомая скандинавом, опрокинула своих противников и довершала их разгром. Второй группе пришлось значительно тяжелее – их противники быстрее пришли в себя и встретили напавших во всеоружии. К тому же на десяток нападавших их уцелело полтора десятка человек. Они даже попытались охватить полукольцом напавших солдат. В воздухе стоял грохот сталкивающихся мечей и неистовые выкрики сражающихся не на жизнь, а на смерть людей. Напавшие из второй группы вынуждены были обороняться и начали отступать. Они уже потеряли троих из группы, и положение их становилось отчаянным.
Молодые жрецы заметили это и бросились на нового противника, который был повернут к ним спиной. Обоерукие, прекрасно подготовленные жрецы, да еще и с бронзовыми мечами, внесли сильнейшее смятение в силы противника. Двое из них были убиты сразу же. Еще двое с изуродованными ногами завыли, лежа на земле, еще через несколько мгновений. Соотношение сил сразу же резко изменилось. Когда же на помощь примчался скандинав с несколькими солдатами, помогать уже практически не надо было. Ни одного живого противника уже не осталось.
Солдаты вытирали пот со лба, очищали от крови лезвия мечей. Теперь стало возможно посчитать свои и чужие потери. В схватке погибло трое своих и еще двое были ранены. На поле боя насчитали сорок шесть убитых врагов, в числе которых было четверо с ритуальными масками на головах. Внезапность нападения и превосходство солдат в боевой выучке сделали свое дело. А пленных не брали – обозленные сопротивлением солдаты перебили и всех тех, кто пытался просить пощады.
– Как четверо в масках? Ну-ка, пойдем, посмотрим, – сказал скандинав, когда ему доложили о результатах подсчета, – их должно быть пять!
Однако, их было всего четверо. Пятый исчез, бесследно испарился. Кто-то из солдат вспомнил, что он видел, как в завершающие моменты сражения из табуна в темноту шагом уходила лошадь, но она была без всадника, и он не придал этому значения. Судя по всему, колдун прижался к ее боку и сумел удрать.
– Что я вам говорил? – отчитывал молодых жрецов скандинав, – вы должны были заниматься только колдунами!
– У солдат дела были совсем плохи… – оправдывался Шамши.
– Если бы не они, нас бы точно перебили, – вступился за жрецов один из солдат.
– А теперь оставшийся в живых колдун снова начнет пакостить и может погубить еще уйму народа! – зло сказал скандинав, – идите прочь!
Молодые жрецы опустили головы и побрели в сторону.
– Ничего, колдун еще попадется, – догнав их, сказал один из солдат,– но если бы вы не помогли, нас бы точно уже не было. Так что спасибо за помощь!
И приободренные молодые жрецы уже веселей запрыгнули на коней.
Набонасар нетерпеливо ходил невдалеке от шатра. Завидев подъезжающих всадников, он бросился навстречу. Скандинав коротко рассказал ему о результатах вылазки.
– К сожалению, один колдун точно ушел. Были ли с ним его охранники, пока неизвестно, – говорил скандинав, – утром проверим. Вернее всего, что они все легли там, у костров. Однако и один колдун может принести уйму неприятностей. По уму надо бы, конечно, организовать погоню и перехватить его.
– Да где его догонишь? – махнул рукой Набонасар, – небось, удирает во всю прыть домой и молится своему богу, что остался жив. А в степи следа его не найдешь. Бесполезное дело – погоня.
– Я понимаю, – с сожалением вздохнул скандинав, – а все-таки жалко, нужно было под корень вырубить эту колдовскую породу!
Особенно обрадовал Набонасара тот факт, что в качестве трофеев им достались четыре десятка невысоких степных лошадей, неприхотливых, приспособленных к дальним переходам. Вместе с ними общее число лошадей составило чуть более сотни голов – теперь можно было держать наготове для защиты каравана полноценную сотню всадников. Это была уже хорошая боевая сила.