* * *

Жила-была на свете корова. Звали её Серафима. У неё были большие добрые глаза и большое сердце. Всё остальное было, как у всех коров. Так повелось практически с младых копыт – Серафима не могла говорить слово «нет», и поэтому у неё было много друзей. Когда друзьям нужна была помощь, они шли к Серафиме. Всегда знали, что корова снимет с копыт единственные сабо или модную футболку, если подруге именно это позарез нужно.

Как только Серафима подошла к репродуктивному периоду, вокруг неё стали увиваться молодые бычки. Среди них были и сильные, и смелые, но Серафима по доброте душевной выбрала не самого сильного, а совсем наоборот. Глупая корова ответила «да» застенчивому маменькиному сынку, который предложил ей свои рога и копыта вместе с бычьей любовью «до гробовой (вернее, до разделочной) доски». От волнения бык даже своё «м-м-м-у!» в присутствии любимой произносил, заикаясь. Видимо, это и сыграло решающую роль в выборе наречённого. Серафима ответила «да», и бычок переехал в её уютный хлев.

Глупая корова оказалась на все копыта мастерицей: и в хлеву приберёт, и вкусный борщ с пампушками сварит, и сошьёт, и свяжет, и танцы народов мира спляшет. А уж какой любвеобильной и заботливой оказалась корова! Возле неё, словно возле батарейки органайзер, заряжался муженёк. Через положенное природой время у них родилась очаровательная тёлочка. Всё свободное время корова стала посвящать малышке Матрёне, а наш полигамный бычок стал тем временем за соседний плетень заглядываться.

Очаровательная Матрёна росла не по дням, а по часам и требовала от матери всё больше любви и молока. Шло время, и однажды Серафима обнаружила, что ровесники её дочурки уже щиплют травку на лужайке и заметают хвостами хлев, помогая родителям, а её Матрёна ни хвостом махнуть, ни копытом шевельнуть, траву и ту щипать самостоятельно не желает. Как проголодается, припадает к материнскому вымени, насосётся – и на диван. К тому же со временем научилась процент жирности высчитывать и критиковать мамашу за низкий удой.

Долго ли, коротко ли, подросла Матрёна. Лежит часами в своей спальне с глянцевым журналом в копытцах и с завистью разглядывает фото знаменитых тёлочек, вздыхая и мечтая: «Вот бы и мне так!»

А Серафима тем временем мечется то по дому, то в огороде. Иногда заскочит к дочурке в спальню, укоризненно вздохнёт, оторвёт Матрёну от сладких мечтаний глупыми коровьими вопросами об экзаменах или о грядущей сессии в институте. «Да иди ты!» – отмахнётся хвостом Матрёна от матери, как от назойливой мухи. И, украдкой смахнув слезу с длинных коровьих ресниц, пойдёт Серафима на кухню пироги печь или в огород баклажаны выращивать.

Некому Матрену поучить: у матери мягкий характер, а отец постоянно в командировках – на дальних полях лаванду косит, дома появляется редко, но всегда на крутых иномарках, да ещё с мигалкой на крыше. Что и говорить, любит «побыковать» – проехать на скорости по деревенской дороге, пыль в глаза пустить соседским быкам да баранам. Зато хозяин отменный, приезжает всегда с подарками: то плазменный телевизор Серафиме в кухне установит, то джакузи обновит. А после ещё дальше уедет свою лаванду косить, ведь на ближайших-то полях всё скошено.

Серафима летом домашней работой, огородом загружается, а зимними долгими вечерами умные книжки читает для духовного развития да иностранный язык изучает по самоучителю. Неинтересно ей в одиночестве свою жвачку жевать или с соседками подрастающих тёлочек обсуждать на скамейке.

Как-то звёздной ночью перед Рождеством «накропала» корова сонет! И такой он получился удачный, что вся деревня стала им зачитываться, из хлева в хлев передавать. Даже глянцевый журнал в новогоднем выпуске напечатал на своей странице отрывок из сонета и фото Серафимы!

Увидев мамино фото в журнале, Матрёна удивилась и возмутилась, выдвинув маме предъяву:

– Почему же ты без меня сфотографировалась?

Серафима растерялась и почувствовала себя очень виноватой перед дочуркой.

Заплакала Матрёна, запричитала:

– Ах, я сирота, никто меня не любит! Никому я не нужна!

Открыла медицинскую аптечку, сгребла демонстративно все таблетки в копытце. И ускакала в спальню, громко хлопнув дверью и пригрозив:

– Вот отравлю себя – будешь знать!

Испугалась Серафима, ворвалась к дочери, вырвала у неё из копыт таблетки, к груди дочкину головушку прижала, слезами облила:

– Прости меня, глупую корову, доченька! Завтра же напечатает журнал твою фотографию. Да что там одну! Фотосессию тебе организую. Пусть все увидят, какая у меня дочурка выросла – умница, красавица.

Сказано – сделано. Уже в следующем номере журнала шесть страниц были посвящены тёлочке Матрёне! Неделю Матрёна не расставалась с журналом, даже спала с ним. В каждом более или менее приличном хлеву народ узнал про неё. Тёлка довольна, да и Серафима тоже: хоть какое-то время без претензий дочери любимым делом спокойно можно заняться.

Да недолго длилась идиллия. Вышел следующий номер журнала, а на обложке в модном сарафане фирмы «Ричмонд», оголив до сосков вымя, соседская тёлка Марта красуется!

Разгневалась Матрёна, вошла в комнату Серафимы чернее тучи:

– Чем сонеты свои дурацкие, никому не нужные писать, лучше бы делом занялась! Выпустила бы свой журнал с моими фотографиями – и на обложке, и на каждой странице!

Обалдела корова от таких речей телочки и говорит:

– Дело для меня чуждое, незнакомое. Сонеты я для души пишу, для удовольствия. А журнал, деточка, – это же бизнес! Какая из глупой коровы бизнес-леди, сама подумай?! Как же я смогу людей дурачить и деньги из них выбивать? Где же я столько тщеславных баранов найду, чтобы на журнал хватило? А если тебя одну на каждой странице напечатать, кто же журнал оплатит да ещё и покупать станет?

Почесала репу телочка, хвостом махнула:

– Как хочешь, так и крутись, но чтобы новый журнал к сентябрю вышел! Не то в институт не пойду!

И завалилась в своей спальне на любимый диван. Жвачку – в рот, плеер – в уши, лежит на брюхе, копытом болтает, хвостом обмахивается, по мобильнику с подружками последние новости перетирает – кто с кем сошёлся, кто разошёлся, кто новую тачку купил. Деревня – большая, знакомых тёлок да быков, не считая, куриц да барашек – немерянно. Так что весь день Матрёна в хлопотах, о чужих проблемах волнуется, переживает. Вечером в Интернет зашла, в «Одноклассниках» повисела, кому единицу, кому пятёрку поставила – всех оценила, на комплименты быков смайликами ответила, на грубость – ещё большим хамством. Глядишь, и день прошёл. Умаялась Матрёна. Даже солому жевать – и то сил нет. Припала к коровьему вымени, насосалась и отвалилась на бок.

Быстро сказка сказывается, да жизнь длиннее. Живёт наша корова, мается – ни мужа, ни друга под боком, в холодной постели, ни любящей души. Без любви ответной стала наша корова сохнуть. В один серый осенний день ощутила она себя несчастной и одинокой, в глубокой депрессии. Как будто увидела себя со стороны: стоит она на выжженной солнцем лужайке цепью прикованная к железному столбу, рёбра острые, кожей обтянутые торчат, из прекрасных когда-то глаз коровьих скупые слезы катятся. Вся трава вокруг обглодана. А рядом – Матрёна. К её высохшему вымени присосалась и не замечает, что молоко у коровы давным-давно закончилось, что вместо молока алая кровь по капле вытекает. Не смущает это Матрёну, так как с младых копыт она уверена, что глупая корова рождена лишь для того, чтобы до смерти её, Матрёну, вскармливать, заботиться о ней. И нисколечко Матрёне не жаль матери, только гневается всё чаще, раздражается на корову и всё больше претензий предъявляет. Иногда крепким рогом боднёт, а то в запале и копытом лягнёт.

Одним тревожным вечером, когда полная луна взошла на небосвод, нашло что-то на нашу Матрёну. Пришли в её голову новые идеи и претензии. Решила она, что пора пройти по всему списку её несбывшихся мечтаний и предъявить счёт матери по полной программе. Распахнула тёлочка дверь в мамину спальню и начала маме мозг выносить. Почему до сих пор не осуществились её мечты и планы, и когда уже глупая корова обеспечит ей достойную жизнь, о которой она мечтать устала?

То ли луна виновата, то ли боднула Матрёна матушку сильнее обычного, но тут корова прозрела. И увидела она лужайку мёртвую и себя на ней цепью прикованную. Обезумев, в ужасе метнулась корова, рванулась с цепи и ускакала в чисто поле за горизонт. Только пыль из-под копыт поднялась и надолго закрыла от Матрёны солнце красное. Откуда только силы взялись у глупой коровы!

Больше Серафиму в этой деревне никто не видел. Некоторые поговаривали, что в монастырь корова подалась, кто-то рассказывал, будто похожий силуэт заприметили в соседнем лесу. Живёт, дескать, Серафима-отшельница в чащобе в полном одиночестве, стишки кропает и достигла состояния «самадхи». Другие уверяют, что признали Серафиму в телеведущей популярного шоу «Коровы на льду». Третьи же утверждают, что Серафима собственную программу открыла – «Идёт ли корове седло?». И рейтинг у этой программы столь высок, что отдыхает теперь глупая корова зимой в Альпах, катаясь на сноуборде, а летом погружается с аквалангом в Красное море!

Что стало с Матрёной, сказать точно не могу, а врать не стану. Люди говорят разное. Одни утверждают, что Матрёна удачно вышла замуж за богатого быка с соседней фермы, родила сыночка и стала счастливой и заботливой женой и матерью. Иные уверяют, что после того, как Серафимин столбик, оторвавшись, ударил Матрёну в её крутой лоб, она взялась за ум, окончила институт с красным дипломом и стала первой бизнес-леди в своей деревне. Ах, что бы там люди ни болтали, я вам так скажу: когда Матрёна получила столбиком в лоб, тотчас поняла, что за собственную жизнь только сама в ответе. Когда же взяла ответственность на себя, то всё у неё пошло путём.

А идущий всегда любой путь одолеет!