Сама королева вела с Асей беседу о борще, считая борщ важным занятием, так почему же она должна презирать себя за тягу к домашнему хозяйству?

Проснулась Ася в отличнейшем настроении, которое ей тут же испортил Горохов. Неожиданно он возник на пороге ее номера, наглый и самодовольный.

— Как ты меня нашел? — испуганно отпрянув, воскликнула Ася.

— Это было непросто, — признался Горохов, бесцеремонно собираясь войти.

На всякий случай она сразу его предупредила:

— Я просматривала документы Общества и знаю уже, что Савинова несколько лет подделывала мои подписи. Если ты не оставишь меня в покое, я устрою скандал.

— Не надо, — взмолился Горохов и весьма нелогично поинтересовался: — А какой скандал ты устроишь?

— Я созову журналистов и расскажу им всю правду. Пусть знают, что все предыдущие подписи ставила не я, а самозванка Савинова. Думаю, почерковедческая экспертиза легко установит мою правоту.

— В этом нет необходимости. Я к тебе с миром пришел, — воскликнул Горохов, делая к Асе решительный шаг и тут же испуганно замирая от ее нестерпимого визга.

— Нет! — закричала она. — Не смей ко мне подходить! Знаю твой мир! Ты пришел связать меня, спрятать в мешок и багажом отправить в Москву.

Он рассмеялся:

— Какое богатое воображение, но, уверяю, это не так. Я действительно нуждаюсь в тебе.

— Чем докажешь?

Горохов схватился за голову:

— Боже ты мой! Чем я докажу! Да всем, чем угодно! Чем скажешь, тем и буду доказывать!

Ася мгновенно потребовала:

— Скажи, что я веду дела Общества грамотней и лучше Стерляди.

Он уточнил:

— Стерлядь, это Савинова?

— Да.

— Ну конечно же! — радостно воскликнул Горохов. — Я с этим к тебе и пришел!

Ася строго осведомилась:

— С чем «с этим»?

— Слушай, я так не могу. Хватит валять дурака. Давай присядем и спокойно обсудим наши дела.

— Наши дела? С каких это пор ты признаешь наличие наших дел?

Перед этой встречей Горохов давал себе клятвы быть вежливым с домохозяйкой, но теперь, забыв о всех этих клятвах, он снова вспылил.

— Ты поставила меня в идиотское положение! — закричал он. — Из-за тебя я получил взбучку от шефа!

— Почему же из-за меня? — обиделась Ася. — Эту взбучку ты сам заслужил. Ты плохой человек, ты неблагодарный. И еще, ты разбрасываешься отличными работниками, вроде меня, которые разведке нужны позарез.

Горохов вздохнул:

— Да уж, и шеф, похоже, считает тебя отличным работником. Он обвинил меня в некомпетентности и поставил тебя в пример. А я ничегошеньки не знаю. Что случилось? Может, расскажешь, что ты натворила за то время, пока я тебя искал.

— Может, и расскажу, — хитро улыбаясь, ответила Ася, почти не скрывая самодовольства.

— Уж сделай мне одолжение, — взмолился Горохов. — И разреши мне присесть. Я несколько дней не ел и не спал, разыскивая тебя. Ноги уже не держат.

Смерив его изучающим взглядом, Ася пришла к выводу, что Горохов — это сосредоточие недостатков — на этот раз вполне искренен.

— Так и быть, проходи, — разрешила она.

Он упал на диван и сообщил:

— У меня очень плохая информация. Савинова, которую в «центре» считают настоящей домохозяйкой, не скоро будет здорова.

— Нашел чем меня испугать, — фыркнула Ася. — Меня больше интересуют мой Игорек.

— Игорь в лучшей форме, но память его не восстановилась. Короче, я не решился сообщить о подмене. А тут еще ты непонятно себя повела. Расскажи, что ты натворила? Почему шеф от тебя в восторге?

Александра рассказала Горохову о случайно записанном разговоре Кармайка с Крофтсом и о мерах, предпринятых ею в связи с этим. Когда она дошла до Марвина Инга и до завязавшейся с ним дружбы, Горохов даже подпрыгнул от радости.

— Теперь мне ясно за что так хвалил тебя шеф, — пояснил он озадаченной Александре. — Дело в том, что мы давно пытались завязать отношения с этим Ингом, да у Савиновой все никак не получалось. Он наотрез отказывался с ней контактировать.

— А вот со мной не отказался!

— Да-а, теперь я вижу, что недооценил тебя. Ты, похоже, и в самом деле просто создана для разведки. И смекалка имеется, и смелость, и удача всегда при тебе. Какой черт тебя только в домохозяйки занес! Хотя, я-то знаю какой, — весьма туманно подытожил Горохов.

Асе бы заинтересоваться этой его странной фразой, но она была охвачена мыслью утвердиться перед любимым своим Игорьком.

«Добилась я своего! — торжествовала она. — Добилась! Даже Горохов уже оценил меня! И шеф его! И то ли еще будет! К тому времени, как выздоровеет мой Игорек, я постараюсь! Я даже прославлю себя навека!»

Горохов ее вдохновенную мысль прервал прозой жизни, сказав:

— Я только рад работать с тобой, а не с Савиновой. Эта самовлюбленная дура изрядно мне надоела, но, боюсь, ты сама не понимаешь на что решаешься. Призываю тебя в последний раз: не спеши, еще раз хорошенько подумай, прежде чем отрезать себе все пути для возвращения в старую жизнь…

— Ты опять за свое! — прервала его Александра. — Я свое слово сказала! Да и что тут ужасного? Я, в отличие от Савиновой, всего хочу быть самой собой. Я не пойму, почему ты так долго сопротивлялся? Чем я тебе не угодила? Ведь теперь тебе стало намного легче. Ведь я настоящая Ушакова Александра Ивановна! Я всего лишь восстанавливаю справедливость! И никто теперь не сможет меня разоблачить.

— Да в том-то и дело, что ты уже не Ушакова! — взорвался Горохов.

Ася вздрогнула и растерялась:

— А кто же я?

— Ты теперь Савинова. Надеюсь, теперь ты поняла из-за чего я так долго сопротивлялся?

— Нет.

— Из-за тебя. Я хотел уберечь тебя от этого гнета, от страха разоблачения, который будет тебя преследовать всю твою жизнь.

— Ничего меня не будет преследовать, — вздохнув с облегчением, заверила Ася. — Буду жить себе как Ушакова, и все дела.

Горохов уныло кивнул:

— Хорошо, раз ты ничего не боишься, давай легенду учить. Я теперь связан с тобой одной ложью. Если тебя разоблачат, мне тоже не поздоровится. Мне даже будет хуже еще чем тебе.

Ася поразилась:

— Зачем же ты на это идешь?

Помявшись, он все же признался:

— С тех пор, как ты в это дело пришла, интересно стало работать. Раньше все было тускло, уныло и бесперспективно. Сейчас опасней, но зато появился смысл. У Савиновой Общество благополучно угасало. — Горохов с досадой махнул рукой: — Короче, повторяться не буду. Это я тебе уже говорил.

— Так чего ты хочешь теперь от меня? — с удивлением спросила Ася.

— Хочу практически невозможного. Ты должна стать Савиновой Маргаритой Семеновной.

— И что это значит?

— Ты должна выучить…

— Пять языков! — опередила Горохова Ася.

Он удивился:

— Почему «пять»? Савинова знала три языка.

Ася разочарованно протянула:

— Всего-то-о? Я выучу пять!

— Не горячись, — попытался охладить ее пыл Горохов. — Тебе много еще чего придется учить. Причем, за короткое время. Так что, лишнего на себя не бери.

— За какое короткое время? — озадачилась Ася.

— Ну, сама посуди. Пока ты здесь, я спокоен. Но так будет не всегда. Закончив «операцию», мы будем вынуждены вернуться в Москву. И вот там-то сразу и выяснится, что ты не Савинова.

— Я докажу, что я Савинова.

Она сказала это с такой уверенностью, что Горохов вздохнул с облегчением:

— А я тебе помогу.

— Вот и начнем прямо сейчас, — обрадовалась Александра, ловя себя на мысли, что ей даже интересно побольше узнать о сопернице.

Но Горохов покачал головой:

— По легенде будем работать каждый день понемногу. Разом все не упомнишь. И начнем чуть позже. А пока надо решить другой важный вопрос.

— Ага! Так вот почему ты пришел! — прозрела Ася. — И что за вопрос?

— Твоя вчерашняя беседа с королевой возымела потрясающий успех. Я получил из «центра» сообщение…

Он запнулся и, решив не продолжать, сказал:

— Короче, алгоритм дальнейших действий такой: на днях едем в Америку. Очень влиятельный человек (я даже в мыслях боюсь назвать его имя) рассчитывает на личную беседу с тобой.

— На какую беседу?

— Тебе, дорогуша, видней. Я-то не знаю о чем вы толковали там с королевой.

— О кулинарных рецептах, — промямлила Ася.

— О чем, о чем? — поразился Горохов.

— Я рассказывала королеве рецепт Зинкиного борща.

— Дурдом! — воскликнул он, имея ввиду не дворец королевы, а состояние своих собственных дел.

— Но она просила сама.

— Да-а, — задумчиво почесав затылок, он заключил: — Теперь ясно почему королева выдала тебе такие странные, на мой взгляд, рекомендации в высоких кругах.

Ася охнула:

— Она поругала меня?

— Напротив, очень хвалила.

— Королева хвалила мои кулинарные способности?

— Уж не знаю, что именно королева хвалила. Знаю только одно: поговорив с тобой, она через доверенных лиц играла на бирже от чего стала богаче на несколько миллионов. Теперь и этот важный американец, ее друг, тоже мечтает разжиться у тебя парочкой русских рецептов, оракул ты наш. Уж и не знаю чем кончится эта немыслимая афера, но ехать надо. Приказ из «центра». Обсуждению не подлежит. Как только американец получит рецепт, сразу летим во Францию.

— А как же этот, как его… Ну тот, который старый друг Савиновой?

— Гудмэн? — безразлично осведомился Горохов и с обидой добавил: — Ну и козыряла же она этим дружком. Только из-за него и терпели в «центре» эту бездарность. Ну как же, сам Гудмэн благоволит…

— Тогда как же мы сразу летим во Францию? Ты же говорил, что я должна встретиться с Гудмэном.

— Он нам не нужен. Твои связи гораздо полезней. У нас нет времени распыляться на какого-то там Гудмэна. Сразу летим в Париж.

— А там что?

— То же самое.

— Рецепты?

— Они.

— А язык? — растерялась Ася.

Горохов рявкнул:

— Что-о? Ты до сих пор не знаешь французского языка? Язык к тому времени выучишь!

— Понятно, — испуганно кивнула она.

Он усмехнулся и, взглянув на часы, спросил:

— Ну что, Савинова, у тебя есть сегодня дела?

— Сегодня как раз и нет, — ответила Ася и, подумав, добавила: — Кроме гипнотизера. Но мы с ним по несколько часов в день уже занимаемся.

— Значит пойдешь после обеда, — постановил Горохов.

— А сейчас что будем делать?

— Легенду учить. И все остальное. Ты же теперь Савинова, должна о себе все знать.

И они начали учить «легенду». Сначала Горохов вкратце рассказал биографию Савиновой, потом перешел к деталям. Однако детали Ася уже поглощать не могла. Она переваривала потрясшую ее информацию: оказалось, что Стерлядь старше на целых пять лет.

«А прикинулась молодой, морочила Игоря моего», — страдая, думала Ася.

Горохов, заметив ее отстраненность, раздраженно спросил:

— Не слушаешь, что ли, меня? Для кого я все это рассказываю?

— Старуху нашел мой дурак! — от ужаса закатывая глаза, простонала Ася. — Это надо же! Тридцать три года!

— Старуху? — удивился Горохов. — Какая Ритка старуха? И мне тридцать три, но я стариком себя не считаю.

Ася с гордостью сообщила:

— Стерляди уже тридцать три, а мне всего двадцать восемь!

Он отмахнулся:

— Да знаю я.

Ей стало обидно:

— А вот я ничего не знаю. Не с того ты начал эту легенду. Где родилась, где училась, — чепуха. Зачем это мне? Ты начни мне с главного!

— С главного я и начал, — разозлился Горохов. — Разве не должен человек в первую очередь знать где он родился и кто его мать да отец?

— Нет! — воскликнула Ася. — В первую очередь мне надо знать где эта Стерлядь Игорька моего подцепила! А ну, рассказывай, когда твоя Стерлядь с Игорьком моим снюхалась?

— Да тогда же и снюхалась, — начала Горохов и, зло сплюнув, поправился: — Тогда же и познакомилась, когда в его школу пришла.

— Стерлядь училась с моим Игорьком?! — хватаясь за голову, воскликнула Ася.

— Мы же все в одном классе учились: Игорек, Стерлядь и я… Тьфу на тебя! — опять рассердился Горохов. — Какая еще Стерлядь! Ритка она! Мы с Игорьком и Риткой в одном классе учились.

Ася опешила:

— Вы учились в одном классе? А как же я?

— Что ты? Ты жила в своем Распердяевске.

— Как ты смеешь! — взвизгнула Ася. — Мой город называется Растердяевск! Славное русское имя!

— Да я же не против, — миролюбиво согласился Горохов. — Был я там, неплохой городишко: куры, свиньи по проспекту гуляют, грязь везде по колено. Родина еще та, без прикрас, в полном своем естестве.

— Мне разве это надо знать для легенды? — зверея, спросила Ася. — Это я знаю!

Он не стал спорить:

— Это ты знаешь.

— Вот и рассказывай, как я появилась!

— А ты появилась пять лет назад…

Она резко и нетерпеливо его перебила:

— Когда появилась, теперь я знаю! Рассказывай как я появилась?

Горохов поскреб в затылке и нехотя сообщил:

— Ты появилась тогда, когда окончательно решено было начать подготовку операции «Домохозяйка». На главные роли Игоря и Риту уже утвердили, меня утвердили их непосредственным руководителем, точнее — куратором. Оставалось выбрать подходящую домохозяйку. Короче, сама понимаешь, какая нужна нам была биография: что бы из провинции, из простой семьи.

— Но похожа на Стерлядь! — ревниво вставила Ася и с обидой подумала: «Выходит, не она на меня, а я на нее должна была походить».

— Телосложением, — уточнил Горохов. — Остальное, дело пластики. Домохозяйке своей внешности лишаться нельзя. Она какой родилась, такой нам и пригодилась. Это Ритку пришлось под нее перекраивать. Поэтому в специальной комиссии были врачи. Они и смотрели чтобы лицо кандидатки под пластическую операцию подходить: ну скулы, конструкция черепа и так далее. В связи с этим мы объявили конкурс, якобы в актерскую школу девиц набираем.

Ася, заламывая руки, воскликнула:

— А я, дура, мечтала артисткой стать и клюнула!

Горохов ее успокоил:

— И не только ты. Явилось много девиц. Среди них было достаточно похожих на Ритку. Внешность у нее, в общем-то, ординарная.

— Хватит! — топнула ногой Ася. — Наслушалась я уже «комплиментов»!

— Я не понял, ты что, уже Стерлядь… Тьфу, вот же привязалось словечко! Ты что, Ритку уже защищаешь?

— Я защищаю себя! Игорь мне говорил, что у меня обаятельная и редкая внешность! И выдающаяся!

— Правильно говорил, — не моргнув глазом, солгал Горохов и подумал: «Только редкой выдающейся внешности домохозяйке нашей и не хватало. Она что, топ-модель? Вот обаяние, это да! Это важная деталь в домохозяйке, но этого у нее не отнимешь. Обаятельная, чертовка!»

— Именно поэтому комиссия и выбрала тебя, что ты обаятельная, — закончил он свою мысль уже вслух. — Им понравилось и твое имя: уменьшительное — Ася, милое и простое; большое — Александра, звучное, зовущее к победе. Короче, как у меня!

— От скромности ты не умрешь, — буркнула Ася.

— И тебе это не грозит, — «лягнулся» Горохов.

Сквозь слезы она усмехнулась и с легким кокетством спросила:

— Значит, я обаятельная?

— Ты — да! Именно такой в «центре» и видели свою будущую героиню. Впоследствии, правда, выяснилось, что обаяние идет изнутри. Внешность твою Ритке приправили, а вот обаяние не удалось. Как была она самовлюбленной дурехой, так и осталась.

Ася хлюпнула носом:

— А мой Игорек как раз такую дуреху и полюбил.

Горохов нахмурился и сообщил:

— Да Игорь на Ритку до тех пор внимания не обращал, пока ей внешность не изменили. А она, как позже выяснилось, еще в школе глаз на него положила.

Она возмутилась:

— А вы Стерляди помогли! Вы разрушили нашу семью!

— Да как ты не поймешь, — рассердился Горохов, — не было никакой семьи!

Ася опешила:

— Как это «не было»? Почти пять лет мы с Игорем прожили в полном согласии.

— По приказу из «центра».

— Что-о?!

— Игорь с тобой познакомился после решения комиссии. Его срочно вызвали и приказали немедленно тебя полюбить. И сделать тебе предложение.

Ася схватилась за сердце и простонала:

— Не-ет…

— Черт возьми, да! — рявкнул Горохов.

— Выходит, наша встреча с Игорем была запланирована?! — цепенея от ужаса, воскликнула Ася и обреченно добавила: — Значит это совсем не случайность. Значит и не было ничего.