Да, Кира умеет испортить настроение, умеет она его и поднять. Войдя на кухню и заметив сумку, она тут же вытряхнула ее содержимое на стол и пришла в восторг от обилия продуктов.

— Аня! — закричала она, давя подругу в объятиях. — Это все для меня?! Да?!

— Понятное дело, — подтвердила Анна, розовея от удовольствия, — мне бы этого хватило на месяц.

— Ух, посидим! — обрадовалась Кира, потирая руки. — Как мы сейчас посидим! Жарь рыбу, а я возьмусь за язык, — приказала она. — Как я его сейчас под майонезик! И листьев одуванчиков нарвала! Умница ты моя! — Кира снова бросилась душить в объятиях подругу.

«Люблю я ее, стерву,» — радуясь, подумала Анна.

Ужин был приготовлен в рекордные сроки.

— Ну, Аннушка, хочу тебя поздравить, — сказала Кира, распечатывая бутылку вина. — Повезло тебе! Такого мужика оторвала! Закачаешься! Давай тару.

— Правда? Тебе понравился? — встрепенулась Анна, подсовывая подруге стаканы.

Кира скептически оценила «тару».

— А поприличней ничего нет?

— Здесь нет.

— Эх, что ж поделаешь, если жизнь такая, — посетовала Кира и наполнила стаканы. — За него! — сказала она, поднимая тост. — Не буду долго говорить, пусть все сладится…

— Он такой милый, — перебила ее Анна.

Кира закатила глаза:

— Милый? Да он просто красавец! И блондин! И голубоглазый! И элегантный даже, что в наши дни большая редкость. А раз так, значит и ум и доброта и щедрость при нем.

— Почему ты так думаешь?

Кира опешила:

— Как почему? Потому, что в гороскопе так было сказано. А ты еще не верила гороскопу.

— Да-а, не верила, — вздохнула Анна. — Знаешь, похоже, он относится ко мне серьезно.

— Не вздумай со своей серьезностью к нему приставать. Мужчины этого не любят.

— Разве все не любят?

— Как ты не поймешь, что они пугаются этого. Делай вид, что ты легкомысленная, а там все сладится само собой. Ох, кукурузка, просто чудо!

Щебеча, Кира с умопомрачительной скоростью сметала все со стола. Анна в который раз подивилась ее аппетиту. Ей хотелось открыть подруге душу, поделиться своими впечатлениями, но аппетит Киры здорово мешал. Открывать душу под причмокивание и подчавкивание казалось Анне оскорбительным, и все же она пересилила себя.

— Кира, у меня горе, — глухим голосом призналась она.

Кира застыла над ложкой с салатом:

— Горе? Какое?

— Мне кажется, — я проститутка, — краснея, призналась Анна.

— Ты?! — изумилась Кира. — С чего ты взяла?!

Анна рассказала сначала про встречу с Олегом, потом про Александра.

— Я схожу с ума! — в отчаянии воскликнула она. — Представляешь, они все мне нравятся. Все-все! Я влюбвлена сразу во всех и рада буквально любому…

— Как это — любому? — осторожно поинтересовалась Кира, у нее мгновенно пропал аппетит.

— Любому из них, — пояснила Анна. — Я готова с любым из них переспать, хоть прямо сейчас. Я проститутка! Настоящая проститутка! Это невыносимо!

— Ты готова с ними переспать за деньги? — деловито осведомилась Кира.

— Ну что ты, конечно же просто так, — рассердилась Анна. — Я сама этого хочу.

Кира вздохнула с облегчением:

— Тогда ты не проститутка. Это называется по-другому. Если хочешь знать мое мнение: это не страшно. И со мной бывало такое, только не рассказывай об этом никому. Тебя неправильно поймут и осудят.

— Хорошо, не буду, но ты еще знаешь не все.

Кира насторожилась:

— Что?!

— Я люблю еще одного, — сильно краснея, повинилась Анна. — И его больше всех остальных.

— Кого же?!

— Того, из шкафа.

Кира схватилась за сердце:

— Ну, дорогая моя, так нельзя. Это уже слишком. Влюбляешься в черти кого! Ты же его не видела. Вдруг он окажется жуткой образиной.

— Пусть, — пролепетала Анна. — Он очень милый и, по-моему, несчастный.

— Ну, Аня, — заключила Кира, — так ты пойдешь у меня по рукам!

— И я этого боюсь. Что мне делать?

— Надо подумать.

И Кира задумалась. Анна терпеливо ждала.

— Эврика! — закричала Кира. — Тебе надо со всеми ими переспать, и тогда станет ясно кто из них лишний.

— Как?! Со всеми сразу?! — ужаснулась Анна.

— Зачем сразу. По одному.

— Точно, я это сделаю завтра. Я их всех пригласила на обед.

— И того? Из шкафа? — удивилась Кира.

— Да нет, того я пригласить не могла… О боже! — вдруг Анна схватилась за голову. — О, боже! Что я наделала! Все они придут в одно и то же время, в три часа!

— Это ужасно, — согласилась Кира. — Если хочешь, я тоже приду.

— Нет, нет, не надо, — испуганно возразила Анна. — Я что-нибудь придумаю. Но как же такое могло получиться? Почему я влюбляюсь во всех подряд? И, что еще более странно, все они отвечают мне взаимностью. Даже тот, из шкафа, заинтересовался мной.

— Почему они отвечают тебе взаимностью — не знаю. Удивляюсь сам, а вот почему ты пошла влюбляться во всех подряд, это понятно. Это меня не удивляет. После твоего Фили, который в любви морил тебя голодом, такая жадность объяснима. Не переживай, этот голод — главный козырь русских баб. Пользуйся случаем, не теряйся — все, что я могу посоветовать тебе.

— Но при таких обстоятельствах, как я могу рассчитывать на гороскоп? — озабоченно спросила Анна. — Как я узнаю, кто моя судьба? Они все блондины! И все, как один, соответствуют остальным приметам.

Кира закатила глаза, выражая тем, что разговор потерял всякий смысл:

— О, боже! Аня! Я же сказала, доверься природе: переспи с ними и сразу поймешь, кто твой герой. Кстати, Александра можешь вычернуть из списка.

— Почему это? — расстроилась Анна.

— С ним ты уже спала.

— Ну нет, Кира. Я была пьяна и ничего не помню.

— Ну как знаешь, решай сама.

Кира решила проблему, ощутила новый приступ аппетита и бросилась его удовлетворять. Когда стол опустел, Кира внезапно вспомнила про мужа, глянула за окна и закричала:

— Уже темно! Ужас! Игореша меня убьет!

С этим криком она поднялась из-за стола.

— Как? Уже уходишь? — испугалась Анна. — А поговорить? Мы же хотели все обсудить.

— Разве мы не обсудили? Или есть что-нибудь еще? Боже, Аня, не пугай меня пожалуйста.

— Ничего больше нет, — рассердилась Анна. — Но столько переживаний. Я просто не знаю, что с ними делать.

— Переживания обсудим потом, — успокоила ее Кира. — Теперь я буду чаще приезжать, раз тут косяками ходят блондины. Жаль, Игорю нельзя позвонить. Придется добираться на метро. Проводишь меня?

— Конечно провожу, — согласилась Анна.

Всю дорогу Кира восторженно щебетала. И минуты она не видела Льва, но уже предполагала в нем все. Все, что так необходимо (с ее точки зрения) иметь настоящему мужчине. Анна слушала, внутренне отмечая, что их точки зрения кое-где расходятся. Потом Кира перешла на Олега, сожалея, что не видела его.

Поравнявшись с ночным клубом, Кира толкнула Анну в бок и, подмигивая, спросила:

— Здесь своего Филю застукала?

— Здесь, — грустно кивнула Анна.

— Ничего, он еще раскается. Он еще локти будет кусать. Эх, жаль, что нельзя выйти сразу за всех блондинов. Уж тогда бы Филя сообразил бы, кого лишился. Уверена, он и сейчас еще одумается, но мы его не простим. Да он просто урод рядом с твоим блондином! Так говоришь, Олег не хуже?

— Они все хороши, — подтвердила Анна.

У входа в метро Кира сказала:

— Ладно, дальше меня не провожай, а то буду беспокоиться.

«Куда же дальше?» — изумилась Анна.

Кира нагнулась, чмокнула подругу в щеку и смешалась с толпой.

Анна побрела домой, горюя, что так всегда: ждет она от общения с подругой гораздо больше, чем та может дать. На душе осталась горечь одиночества. Она так старалась, делала покупки, а Кира…

И вдруг Анна вспомнила, что неправа. Старания ее увенчались успехом, Бог наградил ее за доброту: ведь не пойди она в супермаркет…

Сердце Анны приятно заныло. Она горделиво выпрямилась и вдруг заметила… Рядом с ней, параллельно тротуару двигался огромный джип. Двигался медленно, едва-едва опережая Анну.

«Кажется или действительно едет за мной? Неужели следили за Кирой?»

Анна, делая вид, что ничего не замечает, слегка ускорила шаг. Джип тоже поехал быстрей.

«Если побегу, поймут, что я догадалась и потащат в машину прямо здесь. Но почему они не схватили меня раньше? Там, у дома это было легче. Следят. Хотят знать куда пойду. А куда я пойду?»

Анна с ужасом поняла, что идти ей некуда. Вдруг среди толпы она почувствовала весь трагизм одиночества, когда ты никому не нужен, все заняты своими делами и не придут на помощь и не защитят, даже не захотят выслушать.

«В милицию! — решила Анна. — Прибегу, расскажу, что… А что я им расскажу? Что ребята на джипе за мной следят? Надо мной посмеются и скажут, что не могут хватать всех, кто заигрывает на улице с женщинами. А потом отправят домой.»

Анна отчетливо поняла, что это все, конец. Ее это даже не удивило. Конец — теперь, когда в ее жизни появились Александр, Олег и Лев, когда она почувствовала себя человеком, женщиной, когда возникла надежда на что-то новое и настоящее… Впрочем, конец в такой счастливый момент неудачнице Анне казался естественным ходом длинной цепи ударов и поражений.

«Умру и, что хуже всего, даже не узнаю за какие „заслуги“, — с горечью подумала она. — И это в лучшем случае. Раз не стали хватать сразу, значит надеяться что-то выследить, значит хотят еще что-то от меня узнать, следовательно будут пытать.»

От этой мысли у Анны потемнело в глазах. Представив себя, маленькую и беспомощную, в лапах бездушных верзил, она похолодела от ужаса.

«Они же изуродуют меня! Я лишусь своей привлекательности!» — подумала Анна и бросилась бежать.

Она понимала, что делает глупость, что надо было выбрать более удачный момент, а не лететь сломя голову по проспекту в толпе прохожих, но ничего поделать не могла. Ноги сами несли ее.

Краем глаза Анна заметила, как джип остановился и из него выскочили верзилы. Сколько их? Двое? Трое? В два скачка они сейчас догонят ее и затащат в машину и тогда…

Анна свернула за угол, распахнула дверь и юркнула в подъезд. Это был жилой дом. Времени было в обрез, верзилы могли показаться в любой момент; Анна бросилась к первой попавшейся квартире и, цепенея от страха, «упала» на звонок, мысленно посылая Богу самые отчаянные сигналы о помощи.

Видимо Бог услышал Анну, потому что дверь открылась почти мгновенно. На пороге стоял тучный, подслеповато жмурившийся, мужчина. У него был невероятно обыденный вид, что Анне, в ее положении, показалось чудовищным. Она бросилась мужчине под ноги, лихорадочно захлопывая за собой дверь.

Она ожидала услышать от хозяина квартиры вопросы и возмущение по поводу столь нахального вторжения, но вместо этого Анна услышала вежливый выговор, относящийся непонятно к чему.

— Что же вы, милочка, так опаздываете, — барственно пожурил он ее. — Я уже уходить собрался. Муся уже дважды звонила.

«За кого он меня принимает?» — мгновенно задалась вопросом Анна и тут же подивилась своему любопытству.

До этого ли, когда за тобой гонится, по сути, сама смерть.

— Постойте здесь, я сейчас вернусь, — пообещал мужчина и, переваливаясь с ноги на ногу, удалился.

Анна, пользуясь моментом, приложила ухо к двери: по лестнице кто-то топотал. Она встала на цыпочки, заглянула в «глазок» и тут же зажмурилась: прямо на нее глядел верзила. Или «бычок», или «братан» или «пацан» или как там его называют — Анна понятия не имела.

Собравшись с духом, она снова заглянула в «глазок» и увидела, что верзила звонит в дверь напротив. Когда дверь открылась, верзила, отбросив в сторону хозяина, буквально вломился в квартиру. Это говорило о серьезности его намерений.

Анна поежилась, понимая, что выйти отсюда непросто, если вообще возможно. Наверняка у входа в подъезд стоит другой верзила.

Услышав за спиной шаги, она поспешно отпрянула от «глазка» и приняла надлежащую позу.

— Вот, милочка, сегодня немного, — сказал тучный, подслеповато щуря глаза и протягивая Анне увесистый пакет.

Она с недоумением взяла пакет, судорожно соображая что делать дальше.

— Советую обратить внимание на воротнички, — сказал тучный и сердито посмотрел не Анну. — В прошлый раз они меня не удовлетворили.

«Он принял меня за прачку,» — догадалась она и на всякий случай кивнула.

— Ну что же вы, милочка, стоите? Идите, — тучный подтолкнул ее к двери. — У меня много дел.

— А можно я выйду в окно? — спросила Анна, от страха не осознавая чудовищности вопроса.

Тучный открыл рот:

— Что?

— В окно, — повторила Анна.

— Вы имеете ввиду?… — он растерянно повернулся в сторону комнаты, из которой выносил пакет.

И в этот момент в дверь позвонили. Анна шмыгнула мимо тучного, теперь уже твердо решив покинуть квартиру через окно.

— Не открывайте! — крикнула она набегу.

Тучный остолбенел.

— Милочка, вы куда?

Под пронзительные звуки дверного звонка Анна вбежала в просторную комнату. Там было целых два окна. Анна бросилась их открывать, но рамы, похоже, были заколочены.

— Что вы делаете? — изумился тучный. — Здесь только форточки открываются.

— А окна где? — спросила Анна, радуясь, что он не поспешил открывать верзилам.

— Окна — в моем кабинете, — похоже, тучный здорово растерялся.

— Где кабинет?

— Пожалуйста, я вас провожу. Но зачем вам?

— Сейчас узнаете, — пообещала Анна, с ужасом прислушиваясь к звукам в прихожей.

Там стоял уже грохот.

«Неужели они решатся ломать чужую дверь?»

Тучный проводил ее в кабинет и даже открыл окно, повторив свой вопрос:

— Зачем вам?

Вместо ответа Анна вернула ему пакет и полезла на подоконник. Тучный с изумлением наблюдал за ней.

— А почему через дверь нельзя? — спросил он, когда она перекинула одну ногу на улицу.

— За мной гонятся, — прошептала она, собираясь прыгать вниз и радуясь, что земля совсем близко. — Умоляю, пока не открывайте дверь.

— Хорошо, хорошо, — успокоил ее тучный. — Но пакет! Возьмите пакет!

Он успел-таки всучить свой пакет, перед тем как Анна спрыгнула с подоконника.

— Не забудьте, милочка, про воротнички, — крикнул он ей вслед.

— Не забуду! — пообещала Анна.

Прижимая злополучный пакет к груди, она побежала по улице, высматривая куда бы скрыться с хорошо просматриваемого со всех сторон места. Заметив ворота, она шмыгнула в них и через дворы выбежала на проспект. Там, смешавшись с толпой, она почувствовала себя значительно уверенней.

«Сяду в метро и — на другой конец города,» — решила Анна и взгляд ее уперся в джип.

Джипы тут и там носятся по дорогам, но этот ехал подозрительно медленно. Анна не стала гадать, ноги сами понесли ее вперед.

— Вот она! — услышала Анна за своей спиной и поняла, что все началось сначала.