Какое-то время Анна тряслась в ящике, принюхиваясь к запаху бензина. Когда тряска прекратилась, Анна поняла, что машина выехала на трассу.

«Раз все в такой тайне, — подумала она, — значит за рулем сам Миша. Следовательно в машине только я и он, а значит можно снимать крышку.»

Снять крышку оказалось непросто. Анне пришлось изрядно повозиться, прежде чем она оказалась на воле. Зато то, что она увидела, покинув ящик, обрадовало ее. Во-первых, стеклянная перегородка, отделяющая место водителя от грузовой части автомобиля, была завешена шторкой. Во-вторых, замок задней двери открывался изнутри, следовательно Анна легко могла потеряться где-нибудь на дороге. Оставалось лишь выбрать момент, когда автомобиль притормозит, или, что предпочтительней, приостановится. В третьих, в задней дверце были окна, что позволяло наблюдать за дорогой и исключало опасность ее гибели под колесами идущих сзади машин.

Впрочем, пока дорога была пуста. У Анны появилась реальная надежда сойти задолго до кладбища. Хотелось пить и есть, и…

Анна, прижимая к груди пакет, смотрела на дорогу и размышляла над несовершенством человеческого организма: душа рвется куда-то в заоблачные выси, а тело не хочет отрываться от земли, которая только и ждет когда можно будет принять его на веки вечные.

За размышлениями Анна пропустила несколько поворотов, где автомобиль изрядно сбрасывал скорость. Потом она сконцентрировалась и пропустила еще несколько поворотов, потому что никак не могла решиться выпрыгнуть.

Анна уже перестала смотреть на дорогу, чтобы не пугать себя. Она сидела зажмурившись и прислушиваясь лишь к движению машины.

«Вот сейчас,» — подумала Анна на очередном крутом повороте, подаваясь вперед, хватаясь за ручку двери и открывая глаза.

Автомобиль заруливал на площадку перед кафе, где других автомобилей не было. Секунду спустя он остановился. В окошко Анна увидела Мишу, направляющегося к ларьку, расположенному рядом с кафе.

«Сейчас-то уж точно,» — решилась она, приоткрыла дверцу и, не выпуская пакета из рук, выскользнула на улицу и смело направилась к тому же ларьку.

Она уверена была, что Миша не знает ее в лицо, потому что он слишком приближен к этому Борису Марковичу, чтобы гоняться за какой-то колдуньей. Этим занимаются Вованы, Серые и Кузи. А он Миша. Ящики с сокровищами, вон, возит, овлатин с крендельками подает. Просто «дядька» какой-то, нянька Борису Марковичу.

Анна поправила прическу, одернула юбку и подошла к ларьку.

— Простите, — смущенно обратилась она к Мише, понимая, что после сидения в шкафу и ящике вид у нее не очень опрятный, — вы не довезете меня до Москвы? Я заплачу, сколько скажете.

— До Москвы — нет, я не туда еду. А вы электричкой, — он глянул на часы. — Она вот-вот придет, если не опаздывает. Пойдемте, я вас подброшу.

«Вот она, вершина наглости, — подумала Анна, усаживаясь в тот же автомобиль, но теперь уже рядом с водителем. — Кира была бы за меня горда.»

Миша подбросил ее к железной дороге, вежливо попрощался и даже пожелал доброго пути. И она ему пожелала всего хорошего, удивляясь своей доброте.

Приехав в Москву, прямо с вокзала Анна позвонила портнихе Киры. Солгав, что она сотрудница министерства и звонит из другого города, она попросила портниху передать Кире, чтобы она зашла к своей соседке и там ждала ее звонка. Портниха очень удивилась таким странным манипуляциям и спросила:

— А почему бы вам сразу не позвонить самой Кире?

— У нее плохо работает телефон. По междугородке к ней трудно дозвониться, — пояснила Анна, ругаясь в душе последними словами.

Однако портниха больше допытываться не стала и согласилась выполнить просьбу. Когда Анна позвонила соседке Киры, подруга уже была там.

— Что случилось? — испуганно спросила она, не дав Анне сказать ни слова. — Я сразу догадалась, что это ты. Мне всю ночь кошмары снились.

— Правильно снились, — ответила Анна, — потому что я видела кошмары наяву. Меня пытались похитить. Я еле спаслась.

Кира пришла в ужас:

— Похитить? Когда?

— Вчера, сразу, как только мы расстались. Они выследили тебя. Я не могу вернуться в квартиру. Что мне делать?

— Ты где? Нет, лучше не говори. Значит так, можешь добраться до нашего кафе?

— Того, что возле министерства? — спросила Анна.

— Да ты что! Ни в коем случае. До кафе, где мы с тобой познакомились с моим Игорем.

— Могу, — обрадовалась Анна. — Это совсем рядом.

— Так вот иди туда и жди моего звонка, — приказала Кира. — Отсюда я боюсь с тобой говорить.

Анна отправилась в кафе, подошла к администратору, предупредила, что ждет звонка и села за столик. Она сидела голодная и несчастная, глядя на жующих людей и сожалея о том, что не имеет ни копейки денег. Кафе не электричка, зайцем не пообедаешь. Правда, говорят, некоторым и это удается, но Анна не из их числа. Вскоре ее позвали к телефону.

— Это я, — сообщила Кира.

— Просто удивительно, как ты меня нашла, я тут очень неплохо провожу время, — усмехнулась Анна.

— Шутишь? Молодец. Значит еще держишься. Денег у тебя, конечно, нет?

— Само собой.

— И жрать хочешь, как сто слонов?

— Нет, как одна ты.

— Еще и язвишь? — удивилась Кира. — Тогда я за тебя спокойна. Значит так, времени у нас мало.

— Ты спешишь? — обиделась Анна.

— Нет, это ты спешишь. Звоню от одного хорошего знакомого моей хорошей знакомой. За небольшую плату он согласился отвезти тебя в скромное, но безопасное местечко. Это за городом, там не все в порядке с удобствами, но зато там есть телефон. Я передала огромный пакет с продуктами, так что голод утолишь. Денег тоже немного передала.

Анна обрадовалась:

— Спасибо, Кира, ты настоящий друг!

— Игорю спасибо. Он, словно чуял, еще вчера надыбал эту дачу. Сегодня мы собирались тебя туда перевозить. Уж там-то тебя никто не найдет.

Разговаривая, Анна заметила вошедшего в кафе незнакомого мужчину. Он остановился у входа и цепким взглядом осматривал зал. Она помахала ему рукой. Он кивнул и направился к ней.

— Вы Аня? — спросил он.

— Я, — ответила она, машинально прикрыв трубку рукой. — Вы от Киры?

— Да. Поехали?

Кира надсаживалась на другом конце провода, в цветах и красках расписывая подруге свои переживания.

— Все, — оборвала ее Анна, — за мной приехали.

— Ну поезжай, я тебе позвоню. Смотри, никуда не выходи. Ключи от дачи я передала Жорику. Это он тебя повезет.

То, что Кира называла дачей, был просто деревянный сарай с окнами. Все удобства были во дворе: полуразвалившийся туалет типа «сортир» и колодец. Каким непостижимым образом туда попал телефон, было неизвестно. Это для Анны осталось загадкой.

В сарае было две комнаты. В одной из них стояла кровать и покосившаяся тумбочка, в другой — стол, два стула и шкаф. Анна сразу заглянула в него — нет ли там ее давнего знакомого. В шкафу было пусто. Даже вешалок не было.

«И что я тут буду делать? — пригорюнилась Анна. — Здесь даже телевизора нет.»

Не успела она толком погоревать, как позвонила Кира.

— Ну, как, подруга, обживаешься? — бодро поинтересовалась она.

— Издеваешься? — обиделась Анна. — С каждым днем моя жизнь становится все хуже и хуже. Еще немного, и я пойду на вокзал собирать бутылки.

— Дурочка, ты жива, и это хорошо.

— Лучше скажи, кто здесь жил?

— Как кто? Один знаменитый художник. Правда он знаменит только за границей, где сейчас и живет. Да что о том, рассказывай, что с тобой произошло.

Анна вкратце рассказала.

— Ты откуда звонишь? — в конце рассказа спросила она.

— Не волнуйся, уже ученые. Еще немного, и меня можно будет смело засылать в разведку.

— Тебя уже можно засылать, — заметила Анна. — Кира, мне кажется я нашла кое-какую ниточку. Нельзя же так сидеть, надо что-то делать.

— Конечно надо, а что за ниточка?

— Ну этот Леонид Ефимович, с которым разговаривал Борис Маркович, он явно имеет к моим неприятностям прямое отношение, раз дал приказ меня отыскать.

— Думаю — да, — согласилась Кира.

— Посмотри, нигде в министерстве его имя не мелькало. Везде, где сможешь, посмотри.

Кира оживилась:

— Точно, раз он интересуется шарикоподшипниками, значит это наш клиент. Да ради такого дела я все министерство могу перешерстить.

— И еще мне надо как-то вернуть свою машину. Я оставила ее недалеко от дома. Если ее еще не угнали, она стоит там. Ключи остались в той квартире, возле телефона на гвоздике.

— С машиной не волнуйся. Игорь за ней пошлет опытного молодца. Он покатается по городу, посмотрит нет ли «хвоста» и уж тогда приедет к тебе. Что еще? Говори, ах да, тебе наверное надо какие-нибудь вещи передать. Я соображу.

Анна не думала о вещах. Гораздо больше ее беспокоил один вопрос, о котором она стеснялась сказать Кире. Она смириться не могла с тем, что так внезапно оборвались все связи с блондинами. Каким-то чудом Кира подумала о том же самом.

— Не вздумай самодеятельность устраивать, — предостерегла она. — Если ты пойдешь в тот двор, тебя сразу сцапают. Некуда они не денутся, твои блондины. А если и денутся — не беда. У нас есть запасной вариант: мой сосед.

— Один денется, — горестно сообщила Анна. — Александр — сын твоих знакомых, адрес Олега я знаю, он живет двумя этажами выше… А вот Лев… Его я потеряла безвозвратно, и теперь мне кажется, что я точно знаю — гороскоп говорил именно о нем. Сегодня в три часа он должен был придти…

— Об этом даже и не думай! — возмутилась Кира. — Во-первых, три часа уже прошли. Во-вторых, никакой весточки ему подать нельзя. Это то же самое, что сообщить твой адрес этим верзилам. Они же наверняка глаз не сводят с квартиры.

— А я не знаю где он живет. Я ничего о нем не знаю, — продолжала убиваться Анна.

— Если это судьба, значит он никуда от тебя не денется, а если не судьба, так он нам и на фиг не нужен, — заключила Кира. — Тогда уж лучше мой сосед. Ты к нему переедешь, и всегда будешь у меня под рукой.

Анна с такой постановкой вопроса не могла согласиться, да никто от нее этого и не требовал. Все было предрешено самой жизнью. Как оно будет — оставалось лишь ждать.

— Ну, ты там не слишком-то раскисай, — посоветовала Кира. — Моя душа чует, все обойдется. Судьба вообще благоволит к тебе.

— Ты не издеваешься ли? — возмутилась Анна. — Я сижу в ужасной дыре, дрожу от страха, а ты мне такое говоришь. Судьба благоволит! Ха! Изощренное издевательство!

— Ты неблагодарная. Или слепая. Или не хочешь ничего замечать. Вот спрашивается, какие черти потянули этого Бориса Марковича перевозить свои драгоценности именно в тот час, когда тебе срочно понадобилось воспользоваться его автомобилем?

— Думаю, после разговора с Леонидом Ефимовичем он понял, что ему кранты, ну и решил подстраховаться. Судя по всему, этот Леонид Ефимович уж очень хочет меня найти, а Борис Маркович со своими лбами не чешутся, ну тот и пригрозил ему.

— А в результате все сложилось самым чудесным образом для тебя, а не для них. Так неужели судьба так бережно хранила тебя для того, чтобы вдруг взять и погубить? Так что держи хвост пистолетом. Я тебе буду часто звонить. Ты тоже мне звони, через соседку, но лишь в крайних случаях. Ну, все, не унывай.

И Анна уныла. Несколько дней она сидела в этом чужом неуютном ободранном доме одна и не знала куда себя деть. Голова пухла от горьких мыслей.

Когда привезли ее «десятку», Анна воспряла духом и сразу же поехала в город. Поездив по улицам Москвы, она решила, что жить можно. Если, конечно, дадут ей жить эти бандиты.

С мыслью о бандитах Анна зашла в кафе, поела мороженого, поглазела на счастливые парочки. Все мысли были только о Льве. Теперь, когда выяснилось, что он потерян, другие блондины как-то сами собой выветрились из головы. Анна думала только о Льве, вспоминала как они собирали листья одуванчиков, как смеялись…

«Он обещал позвонить, — печально подумала она. — И возможно уже звонил, а меня нет. И никогда не будет. Для него.»

Желание плюнуть на все и броситься к нему было так сильно, что Анна, скорей всего, и бросилась бы, если бы знала куда.

Выйдя из кафе Анна завернула в магазин, купила зубную щетку, пасту и мыло, потом кое-что из еды и отправилась на дачу.

Вскипятив на электрической плите кружку воды, Анна заварила чай и потом долго маленькими глоточками пила его на ступенях дома, глядя в небо и снова думая о Льве.

С той же мыслью Анна умывалась прямо из ведра у колодца, с той же мыслью легла в кровать. И заснула она с мыслью о Льве.