Еще в дороге с таксофона Анна позвонила Кире.

— Это я, — сказала она.

Кире очень хотелось длинно ругаться, но, понимая, что нельзя, она коротко ответила:

— Ясно. Жду.

Приехав на дачу, Анна бросилась звонить соседке Киры. Кира была уже там. Она рвала и метала.

— Сколько можно тебя ждать? — сразу же закричала она. — Где ты была? Я уже всем соседям надоела! Уже ходила к портнихе!

— А к портнихе зачем? — удивилась Анна.

— Для конспирации. Вдруг они и соседей прослушивают. Если засекут тебя, все! Больше свободных дач с телефоном у меня нет.

— Не волнуйся, не засекут. Да и как тут засечь, когда мы так острожны?

Но Кира не слушала ее. Она спешила вывалить на Анну все свои переживания.

— Я схожу с ума! Я уже похудела! Я аппетит потеряла!

— Да ты что?! — изумилась Анна. — Но почему?

— Как это — почему? Ты кричишь: «Этот сибарит! Этот паразит!» — и бросаешь трубку. Что я, по-твоему должна думать? А вдруг ты с дуру помчишься в квартиру проверять сколько он украл?

— Именно так я и поступила. Я помчалась в квартиру и увидела, что он унес все, что было возможно, но дело не в этом…

Кира молчала. После такого сообщения. Это настораживало.

— Э-э, ты там жива? — спросила Анна.

Кира молчала. Она просто не могла говорить. В Кире происходила жестокая борьба множества слов за ее единственный язык. Каждое слово рвалось первым и ни одно туда не попадало. Такое происходит хоть раз в жизни с каждой женщиной, но Анна-то об этом не знала. С ней такого еще не происходило.

— Кира! — завопила она. — Ты жива?

— Еще как! — откликнулась наконец Кира. — Я тебя убью! Ты ездила в квартиру?!

— Да, но это было давно и, как видишь, меня еще никто не похитил. А Филя подлец.

— Надо срочно отобрать у него ключ!

— Зачем? В этом уже нет необходимости. Он вынес все. Даже телевизор. Удивительно, что ты так поздно хватилась.

— Как же он будет теперь? — расстроилась Кира. — Теперь эта Элла его выгонит.

— Приятно, что ты такая участливая, — рассердилась Анна. — О чем она думает? С каких это пор тебя стала волновать судьба Фили? Лучше послушай, что произошло в моей судьбе.

— Что произошло? — воскликнула Кира и превратилась в уши.

— Я встретила своего блондина! — торжествующе сообщила Анна.

— Которого?

— Льва, конечно. Теперь он один меня интересует. Сегодня я его встретила.

— В квартире?!

— Да нет, на Тверской.

— А что ты делала на Тверской?

— Шла на встречу с Маленовым, — сказала Анна как о само собой разумеющемся.

Кира издала истошный крик, словно на нее упал покойник:

— С кем?!!

— С Маленовым. Он мне позвонил, когда я была в квартире.

— Он же труп! — завопила Кира.

— Выходит, я ошиблась.

— Как ошиблась? Он что, как тот негр — встал и пошел? Как ты могла ошибиться, когда у него не было пульса?

— Я ошиблась, что труп — Маленов, — со вздохом пояснила Анна. — Я его раньше не видела, а на лбу не написано. Он обещал отдать мне деньги. Я имею ввиду Маленова, поэтому я и согласилась на встречу. Ты же знаешь, я живу ради денег.

Такая постановка вопроса была Кире очень понятна. Она задумалась.

— А ты уверена, что это не ловушка?

— Не уверена, но похоже, что разговаривал со мной все же Маленов. Я узнала его.

— А ты спросила у него, почему он не труп, когда ты ясно видела, что он труп?

Анна испугалась:

— Бог с тобой, Кира, разве прилично задавать незнакомым людям такие вопросы?

— Хорошо, но если он не труп, почему же он лишь сейчас объявился с твоими деньгами?

— А как бы он объявился раньше? Он сказал, что каждый день звонил мне, но с тех пор как началась эта чехарда, я впервые попала в квартиру. А «мобильник» я потеряла. Да мне все равно и нечем за него платить. В общем, Кира, как хочешь, а я ему поверила и пошла. Он обещал мне рассказать нечто такое!

— И что?

— Я не дошла, — призналась Анна. — Встретила Льва и потеряла голову.

Кира вознегодовала:

— Как?! Горе мое! Ты не пошла к Маленову?!

— Можно подумать, что ты поступила бы иначе. Как я могла пойти к Маленову, когда все глаза проплакала, когда ночей не спала, думая об этом Льве. Я уже не надеялась его найти и вот! Ты была права: сама судьба мне его послала! Нет, Кира, нет, я свой хлеб ела не зря, я не обманывала людей и зря мучилась совестью. Я уже верю в свои гороскопы: это он!

— Надо всегда слушать меня, — посоветовала Кира. — Гороскопы, в отличие от людей, не врут. Но к Маленову надо было пойти. Раз он твоя судьба, никуда б не делся, подождал бы.

— Ты предлагаешь мне пойти к Маленову с ним? — изумилась Анна.

— Что значит — предлагаю? Предлагать я уже не могу: все в прошлом. Но ничего страшного не случилось бы, если бы ты завернула к Маленову с ним. Постоял бы в сторонке, подождал бы.

— Да ты не знаешь его! Он такой! Он такой! Он чуткий, он бы сразу понял, что у меня проблемы и взялся бы их решать!

Кире сделалось смешно. Она именно за это обожала свою потешную Анну, но простить ей этого никогда не могла и никогда не давала спуску.

— Да не смеши мои коленки, — воскликнула она. — В твоем возрасте идеализировать мужчин просто не прилично. Он такой же, как все они, эгоист и плевать хотел на твои проблемы.

— А как же твой Игорешка? — выставила неопровержимый аргумент Анна.

— Игорешка — правило, а не исключение, — парировала Кира. — Он вынужден решать мои проблемы лишь потому, что они превратились в его собственные.

— Но он внимательный и чуткий!

— Ха, чуткий! С чего ты взяла? Чуткость и мужчина — вещи несовместимые.

Кира умеет подавить своей логикой.

— Он никогда не забывает про годовщину вашей свадьбы, — как утопающий за соломинку схватилась за эту последнюю мысль Анна, но Кира и здесь ее уложила на обе лопатки.

— Еще бы! — воскликнула она. — Я за месяц его готовлю к этому, непринужденно, но настойчиво.

— А подарки? Он всегда угадывает, что тебе нужно и не ошибся ни разу.

— И это лишь потому, что я сама всегда точно знаю, что мне нужно. Остальное — искусство донести это до него незаметно. Если за это считать Игореху чутким, тогда слона, которому надевают юбку и заставляют стоять на одной ноге, можно смело считать балериной. Это все так очевидно любой нормальной женщине, что и разговаривать не о чем.

— Значит я ненормальная женщина, — посетовала Анна.

— Я только об этом тебе и толкую. Если хочешь взять себе за пример нашу семью, так слушай меня, а не восхищайся Игорем. Вот скажи мне, пожалуйста, с чего ты решила, что твой Лев чуткий?

Услышав его имя, Анна пришла в умилением. С этим умилением она и ответила на вопрос Киры:

— Он читает мои мысли!

Киру передернуло от отвращения:

— Это ужасно! Пресекай в корне!

— Зачем? — изумилась Анна.

— Представь что было бы, если бы мой Игореха вдруг начал читать мои мысли? Кошмар! Он бы там начитал, он бы столько про меня узнал! И про Виктора Давыдовича, того импозантного мужчину с проседью, про которого я тебе рассказывала, он тоже узнал бы. Кстати, сегодня он подарил мне коробку конфет. Нет, про Виктора Давыдовича Игорю лучше не знать для его же пользы.

Анна была поражена. Она и раньше не всегда была согласна с Кирой, но считала это своим недостатком. Теперь же она пожалела подругу, понимая, что не все ее идеальной Кире дано. Открытие, которое сделала для себя Анна, навело в ее жизни порядок.

— Кира, знаешь зачем женщине нужен мужчина? — спросила она.

— Хи-хи, — хихикнула Кира. — Много для чего. Для зарплаты, для любви, для подарков, для заботы, нежности, чтобы поорать было на кого безнаказанно, чтобы нервы было кому помотать.

— Все это укладывается в одну фразу. Мужчина нужен женщине для того, чтобы она чувствовала в себе уверенность. Думаю, и женщина нужна мужчине для того же.

— Очень умная мысль, — одобрила Кира. — Завтра же блесну ею перед седым. Правда я не очень поняла, что ты имеешь ввиду, да и неважно. Главное форма, а не содержание, в этом и состоит искусство обольщения. Седому понравится.

— Нет важно. Очень важно. Я говорю о том, что не была уверена в себе из-за Фили. Он убивал во мне женщину, своими упреками, замечаниями и равнодушием. Хотя сам он рядом со мной чувствовал себя очень уверенно, потому что я не упрекала его, восхищалась им и всячески убеждала его в том, что он настоящий мужчина. Даже шляпу с полями ему купила.

— Кстати, — вспомнила Кира. — А шляпа у твоего блондина есть?

— Не знаю, — обиделась Анна. — Зачем ему шляпа? Он и без шляпы мужчина. И вообще, шляпа — не символ элегантности, как думаешь ты, а просто головной убор. Его носят даже трактористы.

— А что ты имеешь против трактористов? — оживилась Кира. — Знаешь, когда я ездила в санаторий, был у меня один…

— Ну хватит, — возмутилась Анна, — против трактористов я не имею ничего, просто я хотела сказать, что у них минимальное стремление к элегантности, но от этого они не перестают быть мужчинами, а вот тебе, вижу, до меня дела нет. И прекратим разговор, тем более, что это опасно.

Анна, негодуя, швырнула трубку на аппарат.

«Что это с ней? — изумилась Кира. — Ну и ладно. Завтра утром позвоню. Неужели мое горе влюбилось. Нет, это не Филя. С Филей все было не так. С Филей были шляпы. И когда это я считала шляпу символов элегантности? Не припомню что-то.»

Анна после разговора с подругой долго не могла прийти в себя. Впервые Кира грубо не попала в такт ее настроению и мыслям.

Кира же вернулась домой и спокойно подставила нос своему Игорехе.

— Ну, как там Аня? — спросил он, чмокая жену.

— Бес в нее вселился, — сказала Кира. — Никак не может понять почему это, когда речь заходит о ее блондине, все не падают ниц и не источают благоговение. Я вот вовремя не упала и все, истерика. Замахнулась, можно сказать, на святое.

Игорь, якобы сочувствуя жене, покачал головой, но в глазах его Кира прочитала восхищение и зависть.

Этой ночью Анне не спалось. Она ворочалась в постели, перебирая в памяти события прошедшего дня. Их разговор, прогулка по набережной, ее слезы, его сочувствие — все виделось теперь по-другому, теплее, яснее. Анне было счастливо и тревожно.

«Завтра пойду в квартиру, приведу себя в порядок и принаряжусь, — решила она. — Я уже, как нечищенный картофель. В этой берлоге нет даже душа. Живу как дикарь.»

С этой мыслью она и уснула под утро.

Проснулась Анна поздно и спала бы дальше, если бы не звонок Киры.

— Ты еще не встала? — удивилась та. — Знаешь который час?

— Нет.

Анна глянула на часы и похолодела. До встречи со Львом оставалось всего пять часов, а столько еще надо было успеть.

— Все, Кира, все, извини, говорить больше не могу. Завтра поговорим, — заспешила она.

Кира не узнавала свою подругу.

— Как это не можешь? — удивилась она. — Куда тебя опять черти несут?

— Ты же знаешь, у меня свидание, — напомнила Анна.

— Но сейчас только два часа дня.

— Но я грязная, как только что выкопанный картофель. Знаешь сама, живу на даче, пью воду из колодца. Сортир на улице. Душа нет. Не под рукомойником же мне купаться. Твоего знаменитого художника видимо не занимали проблемы личной гигиены.

— Он пил, — пояснила Кира.

— А я, к несчастью, живу среди всего этого трезвая. Все, пока, мне еще нужно заехать домой, искупаться, постирать голову, привести в порядок одежду. Я же приглашена на ужин.

— Поехать домой? — испугалась Кира. — Ты не сбрендила?

— Я нашла способ, которого от меня не ждут.

— Какой еще способ?

— На всякий случай не скажу, но, думаю, все обойдется и сегодня. Ведь получилось же вчера.

— Ты послушай меня, — потребовала Кира. — Я скажу тебе такое, после чего не захочется жить, а не то что ходить по свиданиям. Я нашла твоего Леонида Ефимовича. Знаешь кто это такой?

— Ну? — с нетерпением спросила Анна, с тоской поглядывая на дверь.

Разговаривая, прямо с трубкой в руках, она уже умудрилась одеться и даже кое-как подкраситься и причесаться.

— Это никто иной как сам Коняев.

— Какой еще Коняев? — спросила Анна, вслепую отыскивая туфли и просовывая в них ноги.

— Тот Коняев, которого в нашей стране знает каждая собака. Каждая собака его знает уже не только в нашей стране.

— Так это он?! — изумилась Анна. — Не может быть. Это совпадение. Они просто тезки.

— Ага, и по имени, и по отчеству, — ехидно хмыкнула Кира. — И оба интересуются шарикоподшипниковой промышленностью. Это он, Коняев, гоняет тебя по всему городу, как моську. Удивляюсь, как он тебя еще не нашел, глупая.

Анна плюхнулась на кровать, выпятив нижнюю губу, сдула со лба отросшую челку.

— Значит Коняев, — сказала она. — А зачем же я ему нужна? Даже если предположить, что он имеет к этому прогнозу какое-то отношение, то не могу поверить… Такой человек… И меня… Я же против него мошка. Тьфу! На меня можно и внимания не обращать.

— Значит не мошка, — горделиво возразила Кира. — Значит нельзя, раз обращает. Думай давай, что ты там написала в своем прогнозе?

— Да думала уже сто раз, — рассердилась Анна. — Ничего особенного. Ладно, фиг с ним, с Коняевым. Мне сейчас не до него.

— Как это не до него?! — возмутилась Кира. — Если тебе до сих пор везло, это еще не значит, что везение никогда не кончится. Если хочешь жить, сиди на даче и носа не высовывай.

— Ну, знаешь, так я тоже жить не хочу. И долго мне тут прикажешь сидеть?

— Пока я не осуществлю свой план.

Анна встревожилась:

— Что за план?

— Я добьюсь, мне уже обещали, встречи с Коняевым и объясню ему, что все это простая случайность и ты здесь не при чем. Ну как? — в голосе Киры слышалась чрезвычайная гордость.

— Глупее трудно придумать, — призналась Анна. — Мы же не знаем, что увидел в моем гороскопе этот Коняев. Он же не тот человек, чтобы бросаться на людей почем зря. Когда он делает стойку? Когда пахнет деньгами. Большими деньгами.

— Ты хочешь сказать, что от твоего гороскопа пахнет большими деньгами?

— Я хочу сказать, что так думает Коняев. Он знает что-то такое, чего не знаем мы.

— Ха! Наверняка. Не был бы он Коняевым, — компетентно заметила Кира.

— Мне на него плевать, — возмутилась Анна.

Ее все это начинало здорово злить.

— До Коняева не доплюнешь, — зловредно сообщила Кира.

— Живу — никого не трогаю. Если я ему помешала, то пусть сначала меня найдет.

— Он легко это сделает, если будешь бегать на свидания, — пообещала Кира. — Слушай, мне в голову пришла еще одна неплохая мысль.

Анна насторожилась.

— Да нет, не бойся, это не опасно, — успокоила ее Кира, предугадав настроение подруги. — А что, если самим размножить твой гороскоп?

— Это как? На каждом столбе его что ли повесить? Все два тома? Нет, ты извини, а я пошла.

Анна повесила трубку, схватила сумочку и выбежала из дома.

Однако, Кира сделала свое дело, нагнала на Анну страха. Теперь уже Анна не ощущала вчерашней легкости. Мир снова был враждебен и хмур.

Попетляв, как обычно, по городу и внутренне посожалев, что бестолку уходит так много бензина, Анна убедилась, что и на этот раз пронесло: за ней никто не следил. Лишь после этого она отважилась выйти из машины и зайти в парфюмерный магазин. Купив шампунь и мыло, Анна с большими предосторожностями вернулась в свою «десятку» и поехала домой.