Спала тревожно.
Мне снились коты!
Коты, коты, коты…
Котов целый город. Губернатор — отвратительный ленивый жирный кот. Мэр чуть худей, но такой же хитрый, беспринципный, жадный и ненасытный. С утра до вечера он носился по городу, убеждая остальных котов, что только о них и думает, только о них и заботится. Впрочем, остальные коты были не лучше. Мне снились только плохие коты. Коты подлые, коты ханжи, коты наглые, коты алчные, коты беспредельные…
Я с криком вскакивала, но тут же падала на подушку без сил и мертвецки засыпала. И снова коты, и снова негодные гнусные животные, и снова вскакивала, и так всю ночь…
А ранним утром (почти ночью) проснулась от зверского звонка. Опять звонила Тамарка, и опять была взбешена, впрочем, это неточное слово, но что делать, если нет точней.
— Мама, я тебя убью! — вопила Тамарка. — Ты опять солгала! Я убью тебя! Убью!
— Тома, если ты скажешь, что на даче коты, сильно облегчишь себе работу — тогда я просто умру сама, а Санька станет сиротой тебе на погибель.
Но и эта угроза не остановила Тамарку.
— На даче коты! — визжала она. — Коты! Коты! Все те же коты!
К удивлению своему я умирать не стала, а деловито поинтересовалась:
— Ты их уже пересчитала?
— Пересчитала! Сорок штук! Чёрный окрас превалирует! Все как вчера! Мама, сегодня я точно тебя убью! Срочно! Срочно выезжай!
— Выезжаю! — крикнула я, как ужаленная вскакивая с кровати.
История эта начинала меня утомлять, да и выгода становилась весьма сомнительной: одно дело слупить с Тамарки аж целых восемь штук за то, чтобы избавить её от каких-то шестидесяти пяти котов, а другое, пожизненно вывозить этих негожих тварей с её дачи. И все за те же жалкие восемь тысяч долларов?
Такая перспектива не показалась мне привлекательной. Без дела не сижу, беспрестанно по каким-то делам кручусь, но к работе испытываю естественное отвращения, как бы хорошо за неё ни платили. Любое развлечение превращается в тяжёлый труд, как только появляются в нем обязательства.
«Ещё немного, — мчась на дачу, подумала я, — и к смертной казни приговорю всех Тамаркиных котов, так они передо мной провинились. К смертной казни! Как бы ни отразился этот жестокий поступок на её бизнесе.»
* * *
Лучи едва взошедшего солнца золотыми бликами полыхнули по зеркальным бортам машины. Красная «Альфа Ромео» подкатила к добротному дому сталинской постройки.
Элегантный мужчина вошёл в подъезд, поднялся на девятый этаж, с нетерпеливой решительностью утопил кнопку звонка, прислушался и подумал: «Если опять нет госпожи Мархалевой, руки на себя наложу.»
На самом деле он далёк был от самоубийства и стоически перенёс очередное разочарование: дверь квартиры не открылась, госпожа Мархалева не откликнулась на трели звонка.
Элегантный мужчина вздохнул, взглянув на часы и озадаченно подумал: «Надо же, нет её и в такую рань… Да живёт ли она здесь?»
Он сделал несколько шагов влево и остановился у двери, из-за которой доносились стенания группы «Лесоповал».
«Вот где всегда царит жизнь,» — подумал он и не ошибся.
И руки не успел снять с кнопки звонка, как дверь распахнулась.
— А-а, красавчик, это ты! — радуясь ему как старому другу, воскликнула Татьяна. — Опять? Снова с Сонькой не срослось? Да ты заходи…
— Простите, я вас не разбудил?
— Да разве тут заснёшь? — безнадёжно махнула рукой Татьяна. — Степана всю ночь провожаем, вон, второй день на вокзал не выберемся. Иди, красавчик, компанию поддержи…
Элегантный мужчина попятился и, предвидя, что хозяйка может резво улепетнуть к столу, за которым хронически протекают пьяные проводы, с понятной поспешностью взмолился:
— Спасите! Если не поможете — пропаду!
В глазах Татьяны появилось участие:
— Что, красавчик, случилось?
— Мне необходима ваша помощь, — уже спокойней пояснил он. — Безмерно обязан за предыдущее…
— Ерунда! — отмахнулась Татьяна. — И рюмки не выпил, и кильки не съел…
Она замолчала, потому что алая роза, прекрасная, благоухающая, волшебным образом появилась из-за его спины.
— Фокусник, — восхищённо всплеснула руками Татьяна. — Фокусник и джентельмен. Таких мужиков обожаю. За моё здоровье выпьешь?
Он виновато пожал плечами:
— За рулём.
— Ясно, — погружаясь носом в цветок, констатировала Татьяна. — Чем же тебе помочь?
— Помогите, чем сможете. Сегодня обязательно должен Мархалеву разыскать.
— До сих пор так её и не видел? — поразилась Татьяна и тут же похвастала: — А я с ней нос к носу каждый день. Вот и сегодня на улицу ночью песни поорать выходили, а она у двери. Спрашиваю: «Куда? Из дому или в дом?» Оказалось, Тамарка ей спать не даёт. Коты. Коты!!!
Глаза Татьяны наполнились ужасом. Элегантный мужчина удивился:
— Коты?
— Коты!
— Каким образом?
— Сразу всеми! Всеми образами, — пояснила Татьяна. — Коты без конца и без краю. Нашествие котов. Стр-р-р-ашная беда! Тамарка свирепствует, думает что Сонька не вывезла тех котов, а она и тех и этих вывезла и за новых сегодня принялась. Вот что такое коты!
Татьяна удовлетворённо поджала губы, мол вот дела какие, а тут ты со своими пустяками.
— Да-да, коты, конечно, — проявил дежурное понимание элегантный мужчина. — Но может вы подскажете когда госпожа Мархалева будет дома?
— Э-э, — укоризненно качнула головой Татьяна, — как тут подскажешь? Видать Соньку совсем не знаешь! Кто ж такое подскажет тебе. Такое не подскажет и она сама. Соньку нашу где увидел, там и лови. Я тебе так посоветую, поезжай на дачу, там её и застанешь. Вот слушай сюда, щас дорогу покажу.
Татьяна плюнула на пол и носком стоптанного тапка начала рисовать дорогу. Когда она закончила, рука элегантного мужчины вернулась из-за спины с новой розой. Благоухающей и безупречно свежей. На этот раз белой.
— Премного благодарен, — склонился в поклоне он, тут же протягивая и жёлтый цветок.
— Фокусник, — ахнула Татьяна.
* * *
И на этот раз Тамарка у калитки меня ждала и снова ножками сучила.
— Тома! — закричала я. — Не думай, что из-за каких-то ничтожных восьми штук я подвизалась пожизненно вывозить с твоей дачи котов. Это быстро приедается, есть же и другие развлечения.
— Мама, только не надо меня заверять, что это другие коты. Коты те же, я их сразу пересчитала. Сходится все, даже окрас.
Я схватилась за голову:
— Бог ты мой!
Так, держась за голову, в дом и вошла. Котов действительно было сорок, и действительно преобладал чёрный окрас, но на этот раз картина была ещё мрачней. В доме были не просто коты — их кто-то хорошенько покормил.
Покормил рыбой, которую они тут же и обратно…
Можно представить какой там был «аромат»!
Меня едва не стошнило!
Я выскочила на улицу, Тамарка за мной.
— Все в чешуе! — плаксиво приговаривала она. — Все в чешуе! Ты сошла с ума! Мама, как ты додумалась кормить этих неряшливых тварей?
— Тома, клянусь, это не я! Тех голодных котов увезла в деревню, но вместо того, чтобы добрые руки им искать, только тем и занимаюсь, что ни свет ни заря подрываюсь с кровати и метусь на твою дачу.
— Мама, ты мне голову не морочь, — рассвирепела Тамарка. — Почему меня вчера обманула?
— Тома, клянусь, кто-то сильно ополчился на тебя. Думай кто, Тома, думай!
— Что там думать, это ты. С ума сойти, рыбой котов покормила! Я, как дура, до восхода вскочила, перед работой приехала посмотреть…
— Стоп! — закричала я. — Зачем ты сюда приехала?
Тамарка растерялась:
— Посмотреть как делается ремонт.
— Значит здесь вчера были рабочие?
— Ну да…
— Не хочешь ли ты сказать, что рабочие делали ремонт, а коты им помогали?
— Рабочие звонили мне вечером и ничего не говорили про котов, — промямлила Тамарка.
И тут до неё дошло.
— Это Дуриков! Дуриков! — закричала она. — Ах он негодяй! Ну ничего! Ничего! Я ему устрою!
И тут она взглядом наткнулась на меня, усталую, котами замученную, и сразу смягчилась.
— Бедная моя Мама, ты и в самом деле возила этих котов? И вчера?
— Тома, их уже будет сто пятьдеся-яят, — натурально рыдая, сообщила я. — Баба Рая со своей сестрицей столько не переживе-еет! Давай просто откроем дверь, и пускай животины бегут на волю. Посмотри, сколько здесь простора! Посмотри, какая им будет красота! Пускай бегают, пускай резвятся…
— С ума сошла! — рявкнула Тамарка. — Они нарезвятся! Соседи меня съедят с дерьмом! Ха! Полчища котов! А здесь у каждого то чёрный лебедь в пруду, то королевский фазан на мраморной дорожке. Им, Мама, для полного счастья не хватает только твоих котов.
— Твоих котов, — уточнила я.
— Котов Дурикова! — отрезала Тамарка и кивнула в сторону соседей: — Видишь неслабый забор слева? За ним вообще павлины живут!
Я поёжилась.
— А если скажу тебе, в чьём павлины ходят дворе, то и вовсе сомнения отпадут выпускать на волю этих обжор или пускай лучше мою дачу гадят. Короче, Мама, ты в последний раз вывези этих котов, а Дурикова я беру на себя. Надо срочно охрану ставить, тогда возможно к пятнице и успею сделать ремонт, а так, я уже поняла, от котов мне до смерти не избавиться — будешь их до пенсии в деревню возить.
И Тамарка решительным шагом направилась к своему «Мерседесу».
— Кстати, — сердито рявкнула она, — ты бы на улице машину не бросала.
— Я же ненадолго.
— Здесь на джипах такие безмозглые лихачи рассекают, неровен час твою тачку побьют да ещё и бабки с тебя же слупят, а ты только что из ремонта, и без того поиздержалась, бедная ты моя.
Я возразила:
— Ничего не поиздержалась, все компенсируется страховкой.
Тамарка покачала головой:
— Мама, ты слишком упрямая. Послушайся меня, во двор загони, а ещё лучше в гараж. Пусть там стоит, пока котов ловить будешь. Ну все, я помчалась охрану организовывать. Да, Мама, к обеду постарайся вывезти всех котов, мастера часа в два придут, обещали.
И Тамарка укатила.
Я, следуя её рекомендациям, поставила автомобиль в гараж и тут же привычным движением набрала номер телефона Миши. Он даже не удивился. Приехал, привычно рассовал по клеткам котов и спросил:
— Туда же?
— Да, в деревню поезжай, с бабой Раей уже все согласовано, она не против, — солгала я, но кто здесь меня осудит?
Миша уехал, я же отправилась в дом на Тамаркин ремонт поглядеть. Зажав нос, быстро шмыгнула на второй этаж и только в гостиную войти собралась как в это время раздался шум машины. Я выглянула в окно и обмерла: к воротам подруливала «Тойота» Евгения.