— Рассказывай! — нетерпеливо закричала Далила, едва подруги остались одни. — Как он тебе, этот Хренов?

Галина с презрением сообщила:

— Отвратительный тип, потому и явилась домой раньше времени.

— Ничего и не раньше, — с преувеличенным интересом разглядывая полы, возразила Далила. — Домой ты явилась вовремя — Ну да, как все узнала, так сразу и смылась, — грустно согласилась Галина и с укором, сдобренным ядом, присовокупила:

— Хотела тебя порадовать.

Далила «проглотила» язык. Галина же, искоса взглянув на подругу, мысль оформила и развила:

— Зря я, дура, спешила. Уж лучше бы переспала с этим, с твоим Хреновым, чем увидеть такое.

— Ну, хватит, заладила, — не выдержав, начала было сердиться Далила, но, ахнув, уставилась на Галину.

Та сморщила нос и настороженно спросила:

— Ты что?

— Я ничего, а вот ты что?

— В смысле?

— Неужели по-настоящему втрескалась в чеха?

Галина фыркнула:

— Ерунда!

— А почему тогда хай подняла? — глядя на подругу с большим подозрением, поинтересовалась Далила.

Та всплеснула руками:

— Да я же не из-за Ванека хай подняла!

— «Из принципу»?

— Из-за тебя! — с чувством сообщила Галина и выдала сомнительный афоризм:

— Что позволено кобелю, то не позволено лучшей подруге.

Далила закатила глаза — Здрасьте! Как ты могла про меня такое подумать?!

— До свидания! А что я должна была думать?! Что вы голяком на кровати в карты играете? На моей, кстати, кровати. Хочешь знать правду?

— Хочу, — втянув голову в плечи, согласилась Далила, не испытывая никакого желания слышать правду в этот опасный момент.

Однако Галина, зажмурившись, выдохнула:

— Вот моя правда: не верю!

— Здрасьте! Когда я врала?

— До свидания! Почему ты разрешила этому гаду себя раздеть?

— Хочешь правду? — зажмурившись, выдохнула Далила.

— Хочу! — заявила Галина и тотчас закрыла уши ладонями.

Но подруга дезертировать с поля боя ей не позволила: она так громко гаркнула, что звук пробился и сквозь ладони.

— Я крепко спала, и мне снился Матвей! — выпалила Далила и покраснела.

— Да ну, — смутилась Галина. — Ты еще любишь его?

— Не знаю.

— И что вы там делали, в этом сне?

Далила пискнула:

— Это и делали.

И хлюпнула носом.

— О господи, — схватилась за сердце Галина.

Она вскочила, но, словно утратив силы, снова рухнула на диван: сидела задумчивая и растерянная, качая головой, как китайский болванчик, — нахлынули горькие мысли. Подруга ее ошарашила.

А минуту спустя и добила.

— Про Козырева я тебе тоже врала, — тихонечко подвывая, пропищала она.

Галина будто окаменела и медленно, не поворачивая головы, скосила глаза на Далилу:

— Что-о?

Та испуганно повторила:

— Врала я про Козырева.

— Ты с ним не виделась! — оживая, подскочила Галина и, осев на диван, сама себе возразила:

— Нет, быть не может такого. Он же при мне тебе на мобилу звонил.

Далила горестно хлюпнула в носовой платочек:

— Да звонил.

— Свидание назначал?

— Назначал.

— А ты не пошла?! — ужаснулась Галина.

— Да пошла я, но с ним не встречаюсь. Нет у нас отношений. Мы виделись только раз и теперь уже навсегда разбежались, — призналась Далила, испытывая не горе, а неловкость от того, что лгала.

Галина осознала наконец: ее успешная подруга врала! Нет у нее никакой любви! Нет никакого гарема!

Она одинока и унижена своим одиночеством, несчастна она и заброшена всеми мужчинами…

И сломлена так, что вполне могла позариться даже на пьяного Ванека!

Эта последняя мысль доконала Галину.

— Бедная ты моя! — проговорила она, заранее все прощая Далиле. — Я не брошу тебя никогда! Иди ко мне, моя родная!

Далила охотно пришла и теперь уже поливала слезами не какой-то жалкий платочек, а грудь лучшей подруги — там было что поливать.

«Бог с ним, с чехом, с придурком Ванеком. Нет на свете того мужика, из-за которого стоит нам, бабам, ругаться, — совершала мысленный подвиг Галина, сочувственно прижимая к себе подругу. — Мы, бабы, правы всегда! Мы сестры по крови! Ой, сколько этой кровушки мы потеряли, в муках и воплях, рожая мужиков-кобелей!»

И вдруг ее поэтичная мысль оборвалась, уступив место прозе.

«А зачем же Сашка звонил на мобилу? Зачем свидание назначал, если больше они не встречались?» — озадачилась, прозревая, Галина.

И, не мешкая, озвучила свой вопрос.

— Козырев назначил свидание, чтобы сказать, что меня ненавидит, — провыла Далила.

— За что?

— За то, что мой муж увел у него жену.

Такой несправедливости Галина снести не могла.

Схватившись за голову, она завопила:

— Ну и дела! Он же еще и возмущается, этот Козырев! Через него у нас неприятности! Если бы он сам не бросил свою жену, она не увела бы Матвея!

От невыносимости этой мысли Галина начала убиваться совершенно по-бабьи:

— Ой, такого мужа его сучка Ирина у тебя увела!

Ой, а я так вами гордилась! Ой, а вы были такая красивая пара! Ой, да я не могу!

Далила отшатнулась и испуганно поднесла палец к губам:

— Тише ты, не кричи, Ангелину разбудишь.

— Нет, ну где правда на свете? — ажиотажно прошипела Галина. — Этот чертов кобель всю вину свалил на тебя. И что ты ему сказала?

— Что его Ирина и мой Матвей счастливы, а мы с ним — нет.

— Молодчина. Здорово врезала. Так ему, пусть теперь пострадает. А он что сказал?

— Что меня ненавидит, — вытирая нос мокрым платком, прохлюпала сквозь слезы Далила. — Сказал, что больше видеть меня не желает.

Галина махнула рукой:

— Ну и фиг с ним. Ты переживаешь из-за него?

— Из-за него я не переживаю.

— Умница, — похвалила Галина. — Что нам Козырев? Подумаешь, он бросил тебя. Кто он такой? Просто бабник! Вот Матвей!..

Вдруг ее осенило.

— Слушай! — испуганно закричала она, нетерпеливо толкая подругу в бок. — А про Матвея ты тоже мне все наврала?

— В смысле? — растерялась Далила, от неожиданности прекращая рыдать.

— Ну, про то, что он проходу тебе не дает. , — А, про это. Да нет, это правда. Он названивает.

И с работы меня встречает.

Галина облегченно вздохнула и даже перекрестилась:

— Ну, слава богу. Хоть здесь все в порядке, а то я уже приуныла.

— Почему?

Галина обстоятельно начала строить планы:

— Ты поломаешься для порядка, помучаешь хорошенько его, а потом снова сойдетесь с Матвеем. Он Ирку свою обратно к Козыреву отошлет, и будет у вас полный порядок.

— О каком порядке ты говоришь? — рассердилась Далила. — У нас уже ничего не будет. Матвей женат на Ирине, у них родился ребенок.

— Я ничего не пойму, — тараща глаза, призналась Галина. — Он тебе снился?

— Снился.

— Вы чем занимались?

— Этим.

— Вот именно. Так зверски этим вы занимались, что ты даже пьяному чеху дала…

— Ну, нет! — запротестовала Далила. — Ничего я чеху твоему не дала. Даже в глаз засветить не успела.

Ты помешала…

Галина, подпирая кулаками бока, рявкнула:

— Может, дослушаешь?

— Говори, — покорилась Далила.

— Если ты во сне позволила чеху себя раздеть, значит, ты любишь Матвея.

— Интересная логика.

— Что тут интересного? Я не сильна в психологии, но, по-моему, это понятно даже профану. Раз ты чеха приняла за Матвея, значит, ты мечтаешь о своем бывшем муже. Не зря же он снится тебе. И нечего тут стесняться, так часто бывает. Вот я, к примеру, с чехом жила, а отдавалась другому. Я мечтала…

— Неужели о Граблине? — испугалась Далила.

— Тьфу! — Галина зло сплюнула. — Больше не о чем мне мечтать. О Голосе я мечтала.

— О голосе? Ты о чем говоришь?

— Не о чем, а о ком. Я о том, который мне в трубку дышал. Он мне снится, — призналась Галина и, за компанию хлюпнув носом, спросила:

— Вот куда он пропал? Мне так без него плохо!