В 1991 году Юлия Тимошенко приняла решение, определившее всю ее дальнейшую судьбу. Послушай она на том долгом совещании в «Терминале» своих сотрудников, выбери любую из возможностей, которые обсуждались после того, как стало известно о новом налоге на видеопрокат (торговля вещами оптом и в розницу; общепит; строительство шопов…), и все, буквально все в ее жизни, сложилось бы иначе. Тимошенко выбрала русский бензин, а потом русский газ. Выбор оказался роковым.

Под ласковое шипение газа Юлия Тимошенко превратилась в «принцессу» и олигарха, взяла под контроль четверть украинской экономики и приколола на грудь орден Варвары Великомученицы. Она стала героиней украинского глянца, светской львицей, «женщиной ценой в 11 миллиардов долларов». Газ превратился в навязчивую идею, в лекарство, в наркотик. Газ не отпускал ее из страны, когда партнеры по бизнесу давно поняли, что пора уносить ноги. Он гнал ее в политику. После «оранжевой революции» русский газ стал причиной одного из главных ее конфликтов с президентом. А после изгнания из власти подарил спасительную предвыборную тему. Русский газ принес ей богатство, славу и счастье. Русский газ загнал ее в тюрьму.

В отношениях с Ющенко газовая тема впервые возникла, когда до первой отставки Тимошенко с поста премьер-министра оставалось еще два месяца.

Тринадцатого июля 2005 года председатель Службы безопасности Украины Александр Турчинов передал президенту пакет документов о деятельности швейцарской фирмы «РусУкрЭнерго».

Формально весь туркменский газ, который по трубам «Газпрома» перекачивался к украинским границам, покупала именно РУЭ, а потом уже перепродавало его Украине. Годовой доход от нехлопотной операции доходил до $700 млн. Официально владельцами РУЭ числились австрийская фирма Raiffeisen Investment и российский Газпромбанк. Задача 70 следователей СБУ, мобилизованных Турчиновым, состояла в том, чтобы выяснить, кто в реальности стоит за этими фирмами. Имелась информация, что газовые миллионы распределялись между семьей Леонида Кучмы и несколькими обитателями газпромовских и кремлевских кабинетов. Но была и другая информация. Главный стратег «РусУкрЭнерго» Дмитрий Фирташ проводит спешные рокировки и, заручившись согласием российских партнеров, заводит в фирму новых владельцев: людей из ближайшего окружения президента Ющенко.

Юлия Тимошенко лучше многих понимала, как функционировал газовый бизнес в эпоху Кучмы. Этот бизнес Леонид Данилович любовно называл «президентским» и одергивал всякого, кто без его санкции пытался прикоснуться к заветной трубе. Год за годом Леонид Данилович договаривался с Россией и Туркменией о дешевом газе, прилюдно обещая старшему брату вековечную славянскую дружбу, а Сапармурату Ниязову – любовь и уважение украинского народа, отлитые в бронзе памятников туркменским поэтам на киевских площадях. Ну, а утомительные для общественности детали президенты и их советники обсуждали за закрытыми дверями. Речь шла о распределение газовых прибылей.

Для обслуживания этих прочерченных за закрытыми дверями денежных потоков и создавались посредники вроде РУЭ. Схема была простой, удобной и выгодной всем. Украинские потребители получали необходимый газ, а президенты и их окружение могли не страшиться нищей старости. Покупая газ по смехотворной цене $45 за кубометр, посредники гнали его к западным границам Украины, продавая там по европейским ценам. И даже оплата транзита газпромовского газа осуществлялась не деньгами, а голубым топливом, исходя из той же смехотворной цены. Короче говоря, схема была золотым дном. Хватало всем: чиновникам, бандитам, бизнесменам. Единственная проблема заключалась в том, что генетическая болезнь украинской экономики – патологическая зависимость от русского газа – год от года прогрессировала. Зато вместе с экономической зависимостью крепла вековечная славянская дружба. Она теперь была вознесена на самый надежный в новые времена постамент: на забитый деньгами сейф швейцарского производства.

Вороша наследие Кучмы, Юлия Тимошенко понимала, на что поднимает руку. Отказ от наработанных схем означал переход на рыночные цены. Отдавала она отчет себе и в том, какие испытания обрушатся в этом случае на страну: перед ней были примеры Балтии и Польши. Там отказ от унизительной зависимости стал возможным лишь благодаря единству общества, готового ради перестройки экономики померзнуть одну зиму, а потом платить за отопление квартир немыслимые прежде цены. Тимошенко верила, что сможет мобилизовать Украину, еще не утратившую ни «оранжевой энергии», ни веры в вождей революции.

Но окончательный выбор оставался, конечно, за президентом.

Листающему досье СБУ Ющенко было не по себе. Он просчитывал все варианты перехода на рыночные цены и видел, что исходные позиции сегодня еще хуже, чем при Кучме. Надежда на освобождение от газовой зависимости была не только в коренной перестройке собственной экономики, которая требовала времени и огромных затрат. Необходима была дальнейшая диверсификация поставок нефти и газа. Нефтяные и газовые скважины бурились на постсоветском Востоке. Кроме Туркмении следовало вступить в диалог с Казахстаном, Азербайджаном, Узбекистаном. Между тем авторитарные правители этих бывших советских республик были всерьез напуганы «оранжевой угрозой». Москва обещала им защиту от цветных революций.

Объявлять России экономическую и дипломатическую войну за возможность поэтапного поднятия цен? В этой войне у Киева было несколько сильных аргументов. В первую очередь, конечно, украинские газопроводы, по которым Россия гнала свой газ в Европу. Кроме того, право российского Черноморского флота на пребывание в Севастополе. Можно было напомнить Кремлю и о том, что на Украине находятся две радиолокационные станции, построенные еще в советские времена и стратегически важные в системе российских ПВО. Однако Ющенко боялся войны. Он видел перед собой замерзающие украинские города и останавливающиеся заводы. А также толпы рабочих перед закрытыми проходными. Советники и эксперты предупреждали: шоковая терапия обернется внутриполитическим кризисом.

Ющенко так и не выступил с заявлением о «РосУкрЭнерго». Скандальное дело тихо умерло, не добравшись до суда. Зато подал голос Петр Порошенко. После очередных допросов и обысков Службы безопасности, продолжавшей свое расследование, он заявил, что «СБУ сама представляет угрозу государству» и нуждается в коренных изменениях. Вместо газовой войны бывшей метрополии окружение президента объявило войну команде премьера. А руководитель СНБО Петр Порошенко засобирался в Москву на переговоры с «Газпромом».

Сигнал президента Юлия Тимошенко поняла однозначно: старые схемы остаются в силе. Меняются лишь те, кто их строит и распоряжается средствами.

К тому времени знала она и конкретные имена. Следователи Турчинова внимательно изучали связи фирмы «Петрогаз», делового партнера РУЭ, с братом Виктора Ющенко Петро. А Госфинмониторинг обнаружил, что, после того как государственные деньги за газ перечисляются на счета РУЭ, значительная часть их уходит в адрес неких офшорных фирм. Одна из этих фирм неосторожно засветилась, оплатив аренду частного самолета для Петро Ющенко, когда тот сопровождал брата во время визита в Вашингтон.

Вскоре названия фирм, имена их явных и тайных владельцев, а также головокружительные цифры денежных переводов на офшорные счета узнала и вся страна. Сначала от журналистов, потом от политиков. Скандал растянулся на много лет.

В 2006 году вопрос о «Петрогазе» и Петро Ющенко на заседании Рады поднял член фракции СДПУ(о) Игорь Шурма. Депутат потребовал от СБУ и прокуратуры провести расследование деятельности «РосУкрЭнерго». А спустя два года, в разгар очередного российско-украинского газового кризиса, лидер украинских коммунистов Симоненко с парламентской трибуны уже бил наотмашь: «Нет никаких сомнений в том, что одной из главных внутренних составляющих сегодняшнего газового кризиса стали именно финансовые интересы “семьи” Ющенко, которая со своими подельниками из клана Могилевичей – Фирташей через печально известные компании “РосУкрЭнерго” и “Петрогаз” вот уже несколько лет подминают под себя газовый рынок Украины… Учитывая режим полного содействия со стороны Ющенко для “РосУкрЭнерго” и его совладельца господина Фирташа, можно только догадываться, какие откаты поступали на счета президентской семьи и каковы масштабы этой коррупции».

Виктор Ющенко связь с «РосУкрЭнерго» категорически отрицал. Его брат Петро подал на Симоненко в суд, обвинив в клевете. Лидер коммунистов ответил иском против президента, желая в судебном порядке установить истину. Слушание дела в разных инстанциях затянулось на долгие годы.

Зато не скрывал свою преданность Виктору Андреевичу руководитель «РосУкрЭнерго» Дмитрий Фирташ. В том же 2008 году, если верить материалам, опубликованным порталом Wikileaks, он попросил аудиенции у американского посла Уильяма Тейлора. И в разговоре подчеркнул, что «верно служил» президенту Ющенко в качестве неофициального советника во время газовых переговоров с Россией и политического кризиса в ходе «оранжевой революции» 2004 года. Признал он и связь со знаменитым Семеном Могилевичем, одним из «крестных отцов» русской мафии, которого уже много лет разыскивала ФБР. Фирташ рассказал послу, что нуждался в одобрении Могилевича, чтобы начать свой бизнес. «Посторонние», сетовал он, до сих пор не могут понять, что происходило в период беззакония, которое царило на Украине после развала СССР.

В депеше, отправленной в Госдеп, Уильям Тейлор сухо констатировал: аргументы и заявления Фирташа направлены на защиту собственных интересов, он видит в Тимошенко угрозу своему бизнесу…

В первую годовщину «оранжевой революции» в ноябре 2005 года Виктор Ющенко и Юлия Тимошенко опять плечом к плечу стояли на сцене Майдана. Президент Украины и уволенный им премьер-министр обнялись, однако глядели в разные стороны. Бывшие союзники и соратники вообще предпочли бы не видеть друг друга в этот день. Но деваться было некуда – праздник. Один на всех.

Праздник былого единства давал старт предвыборному марафону, где каждый из них был только за себя. При этом уже стало ясно, что большинства голосов не получит ни «Наша Украина» Виктора Ющенко, ни «Блок Юлии Тимошенко». После сентябрьской отставки правительства рейтинг Януковича, казалось, навсегда ушедшего в политическое небытие, стал стремительно расти. К ноябрю в победе его «Партии регионов» не сомневался уже никто. Борьба между двумя героями Майдана шла за «серебро». Тимошенко мечтала о возвращении в премьерское кресло. Центральной задачей стратегов ющенковской «Нашей Украины» было не допустить ее во власть. Янукович со злорадным интересом следил за разборками в стане своих противников. Они сами выстилали ему дорогу к победе.

Поэтому главным аттракционом праздничного Майдана стали вовсе не холодные объятия Тимошенко с Ющенко, а само появление леди Ю на знаменитой площади. В белом струящемся пальто, с оранжевым шарфиком на шее, она вплыла на Майдан над головами толпы, скандирующей ее имя. На трибуну к окаменевшему президенту и запнувшемуся при виде этого зрелища премьер-министру хрупкую «оранжевую принцессу» на широких плечах внесли двое охранников. Так мужской кордебалет в черных фраках вносит на залитую софитами сцену венской оперетты свою примадонну. Так, сверкая блестками невероятных нарядов, появляются на бродвейских подмостках героини мюзиклов.

Свой 45-й день рождения Тимошенко отпраздновала в Днепропетровске, куда отправилась прямиком с Майдана. Предвыборное шоу набирало обороты. Она посетила дом своего детства, школу, в которой училась, родной университет. Были трогательные воспоминания и торжественные речи, старые учителя и юные школьницы, слезы, счастливый смех, объятия, букеты цветов в хрустящем целлофане. Постаревшие одноклассники терпеливо поджидали кортеж черных машин. Рядом с ними ослепительная леди Ю, выпорхнувшая из «мерседеса», смотрелась вечно юной дивой. Ученице 8-го класса школы № 75 Юлия Владимировна при большом скоплении телекамер и умиленных зрителей уложила свою знаменитую косу. Потрясенная девочка поклялась журналистам не мыть голову, к которой прикасались добрые руки экс-премьера.

Темой предвыборного шоу Юлии Тимошенко поначалу стала любовь, которую символизировало алое сердце – эмблема ее блока. Плакат-календарь наступающего года, где опальный экс-премьер в пушистом белом свитере держал в руках хрупкий росток, обещал, что «весна придет». Понятное дело, речь шла о выборах, назначенных на 26 марта.

Отрезвление пришло вместе с первыми результатами социологических опросов. Оказалось, что эффектный старт предвыборной кампании не принес тех дивидендов, на которые она рассчитывала. Ей изменил политический нюх: она выбрала какую-то чересчур опереточную роль. Стало очевидно, что эти выборы не выиграть одной лишь энергией любви.

В конце концов на помощь пришел все тот же русский газ. Перелом случился под Новый год. В те дни мир вновь тревожно следил за телевизионными сводками из Киева.

Месть – это блюдо, которое подают холодным. Ровно год президент России терпел и ждал. Он терпел свой позор, все эти нелепые поздравления Януковичу, победу революции, медленный разворот Украины в сторону Европы. Владимир Владимирович помнил тайный смысл русской народной считалки-загадки «А и Б сидели на трубе» и ждал зимы. Зимой он готовился взять реванш за все свои провалы.

Речь вроде бы шла о переходе на рыночные отношения в межгосударственных расчетах за российский газ, о чем так мечтала Тимошенко в дни своего премьерства. По логике «Газпрома», однако, это означало повышение цен почти в пять раз. Рыночная риторика никого в мире не убеждала. Все знали, что в газовых разборках с бывшими сателлитами Кремль преследует и политические цели. Стремясь поставить на колени слишком уж независимых и много думающих о себе и о Европе. Желаете на Запад – платите по европейским ценам! Не можете? Тогда милости просим к нам, на Восток. Договоры, заключенные с Кучмой, были слишком уж хороши для новой власти.

На экранах телевизоров руководители «Газпрома» в прямом эфире перекрывали кран газопровода на российско-украинской границе. Комментаторы рисовали мрачные перспективы. Новостные хроники напоминали фильм ужасов.

Зашедшие в тупик российско-украинские переговоры буксовали несколько недель. Однако в ночь на 4 января, когда кран газопровода был уже завинчен, Западная Европа близка к панике в связи с недопоставками газа, а Ющенко зажат в тиски, вдруг нашлось странное решение. Киев с Москвой заключили рамочное соглашение. Оператором поставок российского газа на Украину становилась компания «РусУкрЭнерго». Цена газа повышалась не в пять раз, а только вдвое. При этом «РусУкрЭнерго» объявлялась монопольным поставщиком и туркменского газа, который тоже дорожал в два раза. Кроме того, контракт на прокачку газпромовского газа по территории Украины становился частью общего договора, что было огромной потерей для украинской стороны.

Договор вызвал вздох облегчения в Европе (поставки восстановились в прежних объемах) и политическую бурю в Киеве. Против Ющенко и правительства Еханурова объединились самые разнообразные политические силы, еще год назад казавшиеся непримиримыми врагами. Парламент проголосовал за отставку Кабинета.

А самым неистовым критиком газового договора стала бывшая «газовая принцесса».

Соглашение, заключенное в Москве, было, по мнению Тимошенко, предательством государственных интересов Украины. (Это слово – «предательство» – ей потом припомнят, когда она заключит с Путиным свой эксклюзивный договор.) Схему продажи газа она назвала коррупционной, а зарегистрированную в Швейцарии фирму «РосУкрЭнерго» – «кормушкой для воров». Юлия Владимировна напоминала о расследовании СБУ, о том, что за швейцарским трейдером стоят украинские и российские чиновники, а также откровенные бандиты. Словно и не подозревая о личной заинтересованности Ющенко в бизнесе Фирташа, она предлагала президенту разорвать подписанные соглашения, забыть старые обиды и поручить лично ей возглавить украинскую делегацию на переговорах в Москве.

Анализируя новый газовый договор, эксперты в большинстве своем подтверждали правоту Юлии Тимошенко. Поспешно подписанное соглашение действительно таило массу стратегических опасностей для украинской экономики, а значит, и для независимости страны. Юлия Тимошенко в те дни вновь обрела себя. До сих пор ее предвыборной кампании не хватало остроты и ярости. Теперь она вновь оказалась в своей стихии. Русский газ надувал ее паруса и рейтинги.

С любовью как символом предвыборной кампании отныне было покончено. На плакатах пиарщики штаба БЮТ вместо розы мира вложили в руки леди Ю самурайский меч. А 30-минутный фильм о ней так и назывался: «Юля. Последний самурай». На другом плакате стремительная Тимошенко управляла ревущим мотоциклом.

Ну а сама леди Ю отправилась в народ. За три месяца она провела более трехсот митингов. По сто митингов в месяц. Она посетила все без исключения регионы страны, не делая при этом различия между областными центрами и захолустными городишками, куда ранее не ступала нога киевского политика. Порой число слушателей не превышало пары сотен. А иногда на встречу с ней выходили, как на западе страны, целые города. Она выступала на заводах, на съездах врачей и предпринимателей, в детских домах и школах. Однако больше всего ее тянуло под открытое небо, на промозглые городские майданы. Остановить ее не могли ни дождь, ни снег. Она куталась в шубу, но не признавала ни шапок, ни шляпок. Каждый избиратель имел право вживую увидеть ее уложенную нимбом косу.

Как и год назад, она не стеснялась в выражениях. Януковича называла «монстром». Его «Партию регионов» не партией, а финансово-промышленным кланом. «В списке Януковича не просто судимые люди, но и те, кого разыскивают по уголовным делам, те, кто убивал… – утверждала она. – Янукович разбухает от рейтингов не потому, что научился читать и писать. Это “оранжевая” команда вырастила такого монстра». Последняя фраза звучала особенно справедливо и самокритично.

Она рассуждала о сговоре «старых и новых кланов» во властной элите страны: «Наша команда возле президента хотела вырвать клыки кланам, не дать им обрасти мясом. Но была вторая группа, которая провела теневую амнистию Кучме. Уже через месяц старые и новые кланы вместе завтракали и обедали, а через полгода назначали новых членов правительства».

К концу предвыборного марафона она сорвала голос. На одно из редких интервью на общенациональном телеканале пришла с температурой 38,9 °C. Появились даже сообщения, что пресс-служба БЮТ прекращает публикацию тимошенковских фотографий, чтобы не пугать поклонников изображением красного простуженного носа «принцессы» и ее малиновых от перенапряжения глаз.

В эти предвыборные недели ей удалось немыслимое. Тимошенко преломила настроения электората в свою пользу. Она убедила миллионы сограждан в том, что верна идеалам Майдана, причем только она одна. Мощный финишный спурт ознаменовался победой леди Ю в ее вечном противостоянии с партией власти. Она опять смешала все карты.

Вообще говоря, на этих выборах в Верховную раду оказалось много победителей. Формальным лидером парламентской гонки стал, как и ожидалось, Виктор Янукович – его «Партия регионов» возглавила список с 32 % голосов. «Блок Юлии Тимошенко» отстал почти на 10 %. Зато он стал первым в 14 регионах страны, включая столицу. «Наша Украина», чуть недобрав до 14 %, замкнула тройку призеров. Наконец, по сумме завоеванных голосов «оранжевые» (БЮТ, «Наша Украина» президента Ющенко и социалисты Мороза) опередили Януковича, как и полтора года назад на президентских выборах. Благодаря бешеной энергии Юлии Тимошенко у него удалось отбить даже часть избирателей на востоке и юге.

Теперь вслед за украинскими избирателями свой выбор предстояло сделать президенту. Он должен был назвать имя нового премьер-министра. А как его назвать, если Ющенко не желал видеть рядом с собой никого из них – ни Тимошенко, ни Януковича?

Причины были разными.

Тимошенко? Если исходить из политических приличий, то их союз по-прежнему выглядел идеальным. Она «своя», с ней связаны самые романтические воспоминания о борьбе с Кучмой и победе на Майдане. Но… он физически не в состоянии сработаться с Юлией Владимировной. Безответственные журналисты пишут, что он унижен этой женщиной, которая в сто раз мужественней и решительней его. Ему плевать, что они пишут. Куда важнее другое: Тимошенко – это опять война. Это каждодневные разборки с обиженными ею олигархами, кланами, политиками, депутатскими фракциями. Это новая газовая война с Россией, разрыв договоренностей, которых худо-бедно удалось достичь. Бесконечные дискуссии о переделе собственности, немыслимые в стране, которая до сих пор находится в состоянии вялотекущей гражданской войны между Западом и Востоком. Это абсолютно непредсказуемая жизнь, а он больше всего ценит в политике покой и опрятную стабильность.

Янукович? Полная противоположность пассионарной «принцессе». Спокойный, предсказуемый, зависимый от своих хозяев в Донецке и Москве, очень солидный товарищ. Тугодум, наподобие Ющенко. Ни одной своей идеи, если не считать совершенно искреннего убеждения в том, что зимой 2004 года у него украли президентское кресло. С ним можно сработаться, тем более, что о правилах игры надо будет договариваться не с Януковичем, а до поры до времени с Путиным и всегда с финансистом «Партии регионов» и хозяином Донбасса олигархом Ринатом Ахметовым. Но… это непристойно. Это позор. Это предательство. Народ, выходивший на Майдан и готовый драться за то, чтобы Янукович навсегда остался в оппозиции, воспримет его назначение с неприкрытым презрением к президенту. Или хуже того: с равнодушным презрением.

Он боялся обоих. Ведомый Янукович и отвязанная леди Ю – оба мечтали стать могильщиками на его грядущих политических похоронах и, произнеся подобающую траурную речь, встать во главе страны. Янукович мог удушить его в крепких шахтерских объятиях, Тимошенко – в объятиях страстных. Оба были хуже.

Он не мог назначить Тимошенко. И не мог назначить Януковича. Зато, придравшись к довольно сомнительным процедурным нарушениям, президент мог попытаться распустить парламент и объявить новые выборы. Однако это решение представлялось наихудшим. Новые выборы сулили «Нашей Украине» провал.

Сначала истекли 60 дней после отставки правительства, отпущенных главе государства на утверждение премьера. Потом еще 15 дней, когда он имел право поразмышлять над кандидатурой председателя Кабинета. Настал август: страна, избравшая парламент, по-прежнему жила без правительства. Тянуть дальше было нельзя.

Как рассказывали очевидцы, в тот исторический августовский вечер на украинском государственном телеканале с нетерпением, переходящем в истерику, ждали нарочного из Администрации президента. Нарочный с записью телеобращения Ющенко прибыл в 8 часов вечера. Ходили слухи, что записей было две: на одной из них президент заявлял премьером Виктора Януковича, на другой – объявлял о роспуске Рады и призывал нацию сохранять спокойствие. Час спустя после прибытия гонца с Банковой поступил приказ: никаких текстов не зачитывать.

Время двигалось к полуночи. Виктор Андреевич Ющенко молчал. Украина мучилась тяжелой бессонницей. Парламент не расходился, депутаты приготовились бодрствовать до утра. Журналисты бесцельно бродили по фойе госучреждений и по киевским улицам. Наконец, самых счастливых среди ночи позвали в зал президентских пресс-конференций.

Президент назвал имя: Янукович.