— Ой, Сережа, здравствуй! — удивилась мне главный бухгалтер нашей фирмы. Мы с ней делили одну комнату нашего большого офиса. — У тебя же еще отпуск не кончился! Что ты так рано?

— Тоскливо мне, Влада, в отпуске. Я всего две недели без работы, а родные стены призывают. Не могу уйти надолго, — я говорил, говорил, а сам осматривался. Странно. Действительно: две недели отсутствия, а потянуло на работу от отпускного безделья, к ставшему «своим» компьютеру, к любимым сотрудникам. — Я завтра выйду, как обычно — к девяти. Как наши, как Юленька, как Шеф?

— Ты же не знаешь, — всплеснула руками девушка. — Представляешь, Юля замуж выходит! Вот ведь… В тихом омуте — черти водятся, — удивлялась Влада, радуясь за подругу.

— Да ты что! Рад за нее. А кто же теперь секретарь?

— Сейчас он обедает, придет — познакомлю. Кофе будешь? — предложила она.

— Я не ослышался? Секретарствует теперь мужчина? — обрадовался я.

— Да какой мужчина… Мальчик. 22 года, — засмеялась Влада, орудуя кофеваркой.

— Не забудь на минуту, я тоже недалеко от двадцати двух ушел! — улыбнулся я. — Как зовут нашего нового коллегу?

— Славик… Ой, Вячеслав Евгеньевич его зовут… — напрягла Влада память и слегка покраснела.

— Как?

— Вячеслав Евгеньевич. А вот, наверное, и он.

Хлопнула дверь и я замер в напряженном ожидании. «Не может быть,» — говорил я себе. — «Это просто совпадение. Сейчас откроется дверь и…»

— Слава, это наш главный компьютерный гений, Сережа… Сергей Юрьевич.

— Можно просто Сергей, — выдохнул я и подал руку для рукопожатия. Напряжение рассеивалось. Это было только совпадение.

— Вячеслав, Слава, — мягко подхватил он мою руку.

Не ожидая мягкости, я крепко сжал ладонь. Память… Картинки… Улочки, проулки, проспекты… «Я тебя люблю… Мне уже не кажется…» Сон, наваждение. Нет, нет его в моей жизни. И не было. Был. Но — нет.

— Очень приятно. Я завтра выхожу на работу, если мне будут звонить. Слава, извините, я только пришел и уже на вас что-то навешиваю…

— Ничего страшного. Это же моя работа, — записывал он что-то в неизвестно откуда взявшийся блокнот. — Ничего страшного.

— Мальчики, я забыла вам сказать… Начальство устраивает семинар на теплоходе. Вы поедете? — прервала наши потоки вежливости Влада.

— Поедем, Слава? — я подмигнул парню.

— Поедем.

Пора забыть. Мгновения счастья остались сюжетами прошлого и не переросли в радужное полотно взлетов и падений. Красивыми финалы бывают только в бульварном чтиве. Ах, как было бы просто: счастье в начале, и вот, сквозь пелену непонимания обществом наших отношений — мы вместе. Дальше… А дальше быт. Кому мыть посуду, кто пойдет за продуктами, что готовить на ужин и как предотвратить нежеланных гостей.

Совместные походы в спортзал. Кружка пива тягуче-сонным вечером. Работа. Интернет. Легкий флирт. Беззаботные измены.

«Господи, какие же примитивные эти мальчики!» — воскликну я. — «Ты у меня один самый-самый…» «Сережка, парень попался… Ммм… Тело — сказка. А тебе пора подкачаться, увеличить нагрузку,» — скажешь ты шутя. Мы обнимемся и пойдем смотреть ненадоедающую «Формулу любви».

Я сбрасываю тупое наваждение идиллии и смотрю в рюмку — горькую действительность. Какая сегодня по счету? Завтра на работу… Какая разница?! Пора начинать жить не прошлым, да и не будущим тоже. Пора обрести свое место в настоящем. Пора, пора…

Так и должно кончаться счастье: без предупреждения. Как молния поражать разлукой. Возвращаемся в холодную норку одиночества. Раз сдался без боя. Раз ушел в сторону.

Кого я хочу убедить? Для кого эти слова? Для себя?.. Отчасти. Потому что словами себя не изменить. И не обмануть. Действовать нужно. Окружающим? Хех, Серега, в каком мире ты живешь? Да не вспомнит никто тебя! Доброго слова — и того пожалеют. Всплакнет простушка Влада по красавцу-коллеге. Забудет. И будет страдать по секретарю Славику.

Эй, любовные романисты! Про кого, для кого вы пишете свои нетленные произведения? Ваши сильные мужчины, беззащитные и беспощадные женщины — не выдумка ли это? Иллюзорный мир — наваждение. Не верю я в вашу любовь. Отказываюсь верить. Я лучше напьюсь.

— А когда семинар будет? — спросил меня Слава как только мы вышли на борт теплохода.

— Да ты что? — покрутил я пальцем у виска. — Это же обычная отмазка администрации. Еще и отчеты напишут — закачаешься, сколько полезного, оказывается, для общества сделали.

— Так что будет-то? — недоуменно полюбопытствовал парень.

— Пьянка, — коротко ответил я. — Большие боссы будут пить в своих компаниях, обсуждая глобальные перемены. Мы — в своих. Завтра сонные лица выйдут на палубы к монастырю, будут думать, идти — не идти на экскурсию. В обед — опохмелятся. А вечером продолжат дома.

— А мы?

— А мы — не знаю. Я отоспаться хочу. Ты ночью храпишь?

— Нет. А зачем мы тогда здесь? — раскрывались глаза от удивления у парня.

— Придется терпеть. Я похрапываю слегка. Пожрать вкусно, выпить сладко — вот зачем. Пойдем ключи брать — прекратил я дискуссию.

— Ну, пойдем.

Было интересно смотреть на удивленное лицо коллеги. Он действительно еще не понимал, что ни город, ни область, ни обе администрации столько не вкладывают в свои сферы деятельности, как в собственный карман, любимый и тщательно охраняемый. И «поездки заграницу по обмену опытом», «семинары» — ничего не значащие отговорки. Странно было видеть в этой клоаке интриг, коварных замыслов и сплетен «чистого» мальчика. «Ничего,» — подумал я. — «Скоро и он обучится. Станет таким, как все эти сытые рожи».

Каюта была самой обычной. Две… два топчана, на которые можно свалиться, умывальник, два стакана и столик. На окне — занавески. «Уют».

— Славка, располагайся. Я сейчас приду.

— Ты куда? — поднял брови парень.

— Посмотрю, где Влада, где Шеф. Удобства разведаю.

Я открыл первую бутылку пива из запасов и ушел из каюты, не забыв оставить маленькую визиточку на столе. Слава ее должен заметить, а большего мне не было нужно.

Водка, прочем, как и любой другой алкогольный напиток, добавляет в компанию временное веселье, и чем собравшиеся разобщеннее, тем меньше длится эффект. На теплоходе собрались люди, подчас незнакомые друг с другом. А пить приходилось вместе. И очень скоро весело начавшийся вечер превратился в банальное поглощение «Столичной», «Посольской», «Особой»… Люди приходили и уходили. Исчезали парами. Возвращались, наскоро трахнувшись в свободной каюте, смущенные, пряча взгляд, по одному.

Нет, не умеем мы пить. Не умеем. Напиваться — это да, тут покажем высший пилотаж. А красиво пить — разучились. Скоро, совсем скоро кто-то идет за второй порцией «огненной воды». А через час никого не остается на полигоне горячей попойки. Люди разбредаются по каютам — забыться пьяным сном, уснуть без снов.

— Славка, ты ник-куда не пойдешь? — заплетающимся языком поинтересовался я по дороге в каюту.

— Нет, разве что отлить загляну, — не менее пьяно ответил он.

— Ладненько, я покурить пойду… На палубу… Скоро буду.

Теплоход уже стоял. Мы никуда не двигались. Темная гладь воды, звезды, луна стальное небо… И где-то на берегу — величие монастырских стен. Угрюмые башни осуждающе взирали на «экскурсантов». Ни к чему здесь, в тихом волжском местечке громкая музыка, пьяные вопли, весь этот шабаш под названием «семинар на теплоходе».

— Я тебя пытался украсть у всех. Не получилось. Да и не могло получиться, слаб я для этого. Так отпусти меня, пожалуйста, отпусти… Не могу я без тебя. Лежит сейчас в каюте мальчик… Красивый. С твоим именем. Но глаза — не твои. Зачем, зачем мы встретились? — последние слова вырвались и скрылись вверху, где-то на небе. Пора было возвращаться, сколько можно курить-то?!

В каюте сидел Слава и вертел в руках мою визитку. Он обернулся на стук двери, посмотрел на меня и пробормотал:

— И как давно?

— С пятнадцати лет.

— Да? Рановато.

— Так получилось.

— И что собираешься дальше делать?

— А ничего. Зачем? Я и так себя неплохо чувствую.

— А зачем меня об этом извещать?

— Просто так. Решил проверить. Ведь я прав?

— Да, прав. И что дальше?

— Слишком часто ты задаешь этот вопрос. Ничего. А что хочешь?

— Чтобы ты разделся. И лег спать.

— Да? И только?

— Нет. Не только.

Шаг в сторону — невозможен. Я сам подвел мальчика к тому, что должно произойти. Куда-то летит одежда. С обоих. Красив. Да и я тоже ничего. Стоим, любуемся. Подошли. Поцелуй. «Почему он такой колючий?» Кровать. Какие-то действия. Его губы у меня на груди.

— А что это такое? — он лизнул цепочку.

— Не трогай, — пропало желание, пропал азарт. — Слава, иди на свое лежбище. Извини.

— Что случилось? — недоуменно спросил он.

— Ничего. Дело только во мне. Извини. — бормочу слова. «Улочки, проулки, проспекты…»

— Не хочешь — не надо. Спокойной ночи.

Что-то одел и выскочил на палубу. Черт, сигареты… Вернулся, взял, двинулся на палубу.

«И опять этот бег от себя? Господи, кому он нужен-то? Сколько можно бежать непонятно куда, не зная зачем, не видя своих целей? Я живу безо всяких мыслей уже три месяца. Мне не жаль времени на старые раны, на прошлое! Что со мной происходит-то?» — думал я, смотря на стальное небо с борта теплохода. Завтра мы будем на месте, а пока — нужно возвращаться в каюту. Я выскочил оттуда в рубашке и джинсах, не надев больше ничего. Не было времени. Хотелось убежать от моего соседа, хотелось забыть то, что уже никогда не забудешь. Я ругал себя, корил и слушал ветер. Руки нервно поискали спички, вытащили коробок, и тьму снова разрезал огонек сигареты.

«А это уже вторая за сегодня,» — подумалось мне. — «Ладно, действительно пора спать. Хватит ворошить то, что не надо ворошить…»

Я вернулся в комнатку, где мирно посапывал мой сосед, вытащил из сумки совенка, прижался к нему и уснул. Я забыл, что завтра уже наступило, а сегодня ушло в прошлое…

Понедельник. Обычный понедельник. Будильник, тренькающий что-то свое, только ему понятное. Как не хочется на работу! Протянув время настолько, насколько это было возможным, бросился собираться. Скинул в сумку ключи, блокнот и папку с документами. Быстро оделся. Глянул в зеркало, убедился, что все на «отлично» и побежал из дома на остановку.

— Привет всем, — запыхавшись, громко выпалил я, появившись в офисе. — Ну как дела после попойки?

— Кому попойка, а мне еще отчет писать, — пожаловалась Влада.

— Девушка, у каждого свой крест, я сегодня проспект доделать должен и сдать. Блин, я ж к нему и не приступал! — состряпал я огорчившуюся мину. — Ну что, плакаться будем или работать начнем?

— Работать, — вздохнула девушка и открыла окошко текстового редактора.

Я проверил почту, распечатал письма и отнес к Славе. Вячеславу Евгеньевичу.

— Сергей, — задержал он меня. — Ты сегодня…

— Что? — перебил я парня.

— Свободен вечером? Может быть, прогуляемся? — смущенно предложил мальчик.

— Еще не знаю. Вечером видно будет, — отрезал я. — Прости, действительно не знаю.

Слишком резко. За что? За то, что он — не тот Слава? Что же, он украл его имя? Нет, нет!

— Ну ладно, поговорим позже, — совсем смутился секретарь и спрятался за компьютер.

Понедельник. Обычный понедельник. Мозги уже успели отдохнуть от каши забот прошлой недели и еще не загружены новыми проблемами.

Мышиный указатель резво бегал по экрану, мелькали лица, пейзажи, тексты; руки порхали над клавиатурой, а я, украдкой зевая, посматривал на часы. Хотелось есть, завтрак я благополучно проспал.

— Влада, кофе будешь? — окликнул я девушку.

— Да, пожалуйста, сделай покрепче, — она зевнула. — Спать хочется, а тут этот дурацкий отчет писать! Когда же эти бумажки кончатся?

— А когда они начались? — улыбнулся я у двери нашей комнаты.

— А кто же их знает-то? — развела руками Влада.

…И бежать нет силы

От того, что прожито…

А когда же он начался? Ну кто-нибудь, ответьте! Когда он начался — мой coming out? Ах, не знаете? Тогда я вам отвечу.

Все началось с первых слез. С первого «кажется, он твой клиент». Как это было? Да та же самая любовь. Та же луна и те же звезды. Те же розовые очки. Не верите? Не верьте. Этому нельзя поверить. Это можно знать, да еще — чувствовать.

Что? Наши отношения построились только на новизне сексуальных ощущений? Придумываете, граждане. Нет, не придумываете, неверно я сказал. Вы просто не знаете, потому что не показываем мы истинных чувств. Скрываем за стебом, шутками, пошлостями. Как фиговым листочком прикрываем голые чувства женственностью да хабальством. Чтобы вы своими грязными или слишком чистыми ручками не лезли в душу, не пытались отмыть ее.

Да и кому нужна «истинность отношений», кроме двоих?! Никому. И только два любящих сердца смогут пронести ласку, нежность и внимание друг к другу сквозь пелену цинизма и жестокости. А если в любовь вмешивается третий, четвертый, пятый… Исчезает тайна. Разваливается хрупкая стенка.

Возможно, что coming out начинается только с первой потери. С первых слов, сказанных в сторону. Со взгляда вниз, а не в глаза. «Не уходи, постой, вернись!..» — напрасные слова жалобно кричащей чайки ранним утром на Волге. И уже бесполезны слова, потому что растет непонимание. Дрожит сигарета. Пьется литрами кофе. Или водка, пиво. Задаются вопросы: «Почему? Что не так? Зачем?» Рваный сон. Одиночество. Спутники coming out’а.

Лицом об асфальт — больно. Невыносимо больно. Но вариантов не существует — встаем, утираемся и идем дальше.

Бесконечен путь coming out’а. Не заканчивается он на рассказе родителям, осмыслением себя и тщательном подборе друзей. Не начинается он на любви, слезах и потерях.

А все-таки, когда он начался?

И когда закончится?

Когда-а-а?

— Влада Алексеевна, выделите денег на новую мышь! — в очередной раз возмущался я. — Невозможно работать!

— Сергей Юрьевич, закончите проспект — тогда поговорим — засмеялась девушка.

— А как же я его закончу, если эта зараза… Ну куда ты поехала? — взъерошенная голова выглянула из-за монитора. — Это не тебе.

— Я поняла, — затряслись хрупкие плечики в хохоте. — Ты чего после кофе такой активный?

— Есть хочу. И эту гадость закончить хочу до обеда. Ммм… Ура! Все! — возликовал я. — Ну, родной, давай же, давай быстрее!

— Как ты с принтером ласково, — новый взрыв девичьего смеха взорвался в комнате. — А мышку — ругаешь.

— Я к Шефу, — побежал к двери. — Пальцы скрести!

Через три минуты, ворвавшись в комнату, я обнял девушку:

— Ура! Я не умру голодной смертью! Я обедать пошел.

— Счастливый, — тоскливо протянула девушка, взглянув на экран с незаконченным отчетом.

Обед пролетел мгновенно и я, не успев отдохнуть, возвращался к себе.

— Сережа, тебя к телефону! Девушка уже полчаса названивает! — протянула трубку мне Влада.

— Да, я слушаю, — быстро проговорил я в микрофон.

— Ты чего в аське не появляешься? — зашумела трубка.

— Валечка, не так громко! — засмеялся я. — Что случилось?

— Хе, и это он у меня спрашивает! Что случилось? Слава появился! — торжествующе сообщил голос. Валентина обладала даром вытягивать из меня любую информацию, поэтому уже давно познакомилась со Славой и, судя по всему, активно общалась с парнем. — Выходи в сеть!

— Кинь мне его контакт! У меня база полетела месяц назад, — заорал я, испугав Владу, кинул трубку и через секунду уже орудовал мышкой.

— Ну, родной мой, Давай же, давай…

On-line. Зеленая ромашка. Ловлю контакт. Долго смотрю. Жму «добавить». Авторизируй…

…Улочки, проулки, проспекты…

…Ты же видишь —

Я живу тобою…

— Привет!

— Привет!

— Я знал, что ты появишься.

— Как дела?

— Ты не представляешь, что творилось…

— Я по тебе скучаю…

— Оказывается, я не умею быть циником.

— Когда мы встретимся?

— Мы не расставались.

— Прошло три месяца.

— Не было и трех минут.

— Я испугался.

— Я стал слишком активным.

— Что ты со мной сделал? Почему я ни о ком столько не думаю?

— Улочки, проулки, проспекты…

— Когда позвонить?

— Сейчас, только сейчас. Я жду…

Три минуты — три жизни. Три оборота секундной стрелки вокруг оси. Милый мой, где ты? Что же не звонишь? Я жду… Телефон — вот он, рядом со мной. Я только протяну руку и ты услышишь мой голос. Я услышу твой рассказ — и снова буду счастлив. Ты можешь не говорить ничего — одного дыхания будет довольно. Жизнь закончилась. Началась вторая. Странно это — странно как все, что бывает вдруг… Вторая жизнь. Скоро закончится третья. Звонок!

— Да?

— Милый…

— Я никому больше не позволял себя так называть — даже в шутку.

— Сереженька, твое колечко всегда со мной.

— Я попытался снять твою цепочку…

— Милый…

— Без нее невыносимо холодно.

— Я больше не могу. Я тебя люблю.

— Не представляю, как мы жили раньше…

— Ты все такой же…

— Ты ни капли не изменился. Только голос — другой?

— Нет, такой же… Светлый и радостный.

— А теперь у меня глаза только голубые.

— Почему?

— Потому что я счастлив.

— Я тебя люблю.

— Как неба синь… Я тебя люблю.

— Веришь?

— Знаю.

— Люблю!!!

День, ночь, день и еще ночь… Как же все просто — только увидеть друг друга в контакт-листе небольшой программки ICQ и снова зажгутся глаза синим огнем. Снова будут полеты во сне… Снова будет «мы»…

Казалось, еще вчера был теплый летний дождик и мы ездили на теплоходе по Волге в одних рубашках и легких футболках. Сегодня же идет ветреная морось августа. Тепло — и вот уже дрожишь от холода. Лето кончится не скоро — лето уже кончилось.

Я вернулся домой в прескверном настроении и раньше обычного. Сразу — ближе к диванчику, голова, упав в манящие объятья подушки отключилась. Ни одной мысли, тихие вздохи, всхлипы и вдруг — плач. Уткнулся носом в мягкий квадрат и ревел.

Сережа, мне нужно с тобой поговорить, — сказала Шеф.

— Да, слушаю, — я достал блокнот и приготовился писать поручения.

— Убери. Сегодня, боюсь, тебе он не понадобится. У нас открывается филиал. Я хочу… — женщина подбирала слова. — Мне очень хотелось бы, чтобы ты его возглавил.

— Но… — только и смог вымолвить я. — я же не руководитель, не менеджер, я просто…

— Ты показал хорошие результаты работы. Помнишь, мы ездили в командировку?

— Да, помню, но…

— Там проводилось тестирование и ты успешно прошел его, показав просто блестящие результаты! Сережа, — взглянула мне Валентина Михайловна в глаза. — Пойми, такой шанс бывает только однажды. И, к тому же, это место может занять чужой для дела человек. Посторонний и не владеющий ситуацией.

— Мне можно подумать?

— Да, есть еще два дня. С середины октября ты должен будешь быть там. Я прошу тебя: взвесь все «за» и «против».

— Хорошо…

— Напиши заявление на отпуск. На два дня. И сегодня уйди пораньше. Съезди к родителям, посоветуйся с кем-нибудь, — убеждала меня женщина. — Но, прошу тебя, будь благоразумен.

— Хорошо.

Я написал заявление, отдал его Вячеславу Евгеньевичу и тронулся домой. Маршрутка подошла необычно быстро, но возвращение я тянул сколько мог. И вот только дома дал волю. Засыпал, всхлипывая и просыпался от холода мокрой подушки.

Ровно в шесть вечера я проснулся от звонка телефона.

— Да, слушаю!

— Сережа, ты что, дежуришь у телефона? — засмеялся родной голос.

— Дорогой мой, я знал, что это — ты, поэтому и дежурил, — ответил я. — Ты сможешь сегодня остаться у меня? Я один и буду очень рад тебя видеть.

— Здорово! Конечно, смогу, — тут мой собеседник замолк. — Что так серьезно?

— Просто настроение такое. Когда будешь?

— Съездить домой — это час. Значит — через пару часиков жди, — посчитал Слава.

— Хорошо, жду, — привычно отозвался я и положил трубку.

Жизнь складывается из случайностей. Когда-то давно, еще в прошлой жизни, еще целый год назад я и не думал о своих способностях. И вот мне поступает очень лестное предложение. А как же я к нему шел?

Наверное, первая случайность — это появление в моей жизни Сети. Нет, нет. Сначала был Валерка. Потом — цепь каких-то однодневных и ничего не значивших людей. А потом — письмо, на которое я обратил внимание. И мы встретились.

Случайности и встречи разрушают привычный образ жизни. Как бы ты ни скрывался, я найду тебя. Куда бы я не сбежал — ты будешь рядом. Потому что мы стали одним целым из-за случайной встречи.

Ночами темными…

Годами долгими…

— Славка, привет, родной мой Славка! — бросился я ему на шею и бешено целовал — ненасытно и жадно.

— Серега, что с тобой? — удивился тот. — На тебя такие безумства не похожи. Не подменили ли тебя, братец?

— Куда пошел? А ответные бешеные эмоции? — засмеялся я почти счастливым смехом.

— Да что с тобой?

— Ничего. Есть будешь? — резко сменилось настроение.

— Немножко и попозже. Пойдем к тебе…

Вот и моя комната. Ловкий щелчок — и завертелся компакт-диск. «Don’t cry for me, Argentina…» «Верь, что я тебя не предавал» — допел я уже по-русски, тихо, прошептав и проглотив слезинку.

— Сереженька, что случилось? — Славка уселся в мое кресло и сделал полный поворот. Уперся взглядом — глаза в глаза. — Что-то случилось…

— Ага, случилось. Славка. Случилось то, что я тебя люблю. И то, что скоро я уезжаю, — выдавил я из себя.

— Куда уезжаешь? Зачем? — расширились глаза у собеседника.

— Работать в Москву.

— Как?..

— Надолго.

И тишина. Давит, зараза, гнет к полу. Закрывает глаза и щемит сердце. Господи, ну скажи что-нибудь! Не надо тишины! Ну ругнись, выстрели матом! Или… Избавь от тишины!

— Сережа, я рад за тебя. Это же здорово! — наконец говорит мой самый дорогой человек.

Но это уже другой диск — та же «Эвита», но самое начало! Нет, не отпускай меня! Не надо…

— Я очень рад за тебя, — говорит Слава. — А как, а что? Ну же, рассказывай по порядку!

— Вызывает меня к себе Шеф и говорит: Сережа, надо. Иначе — филиал возглавит чуждый нам элемент, как же мы денежки-то крутить будем? Ну что, соглашаться? — вкратце обрисовываю ситуацию.

— Соглашайся!

— А как же мы? — задаю я самый больной вопрос.

— А мы? А что такого, если ты будешь жить в другом городе? — лжет Слава. Больно ему. Только слабость свою показывать не хочет. Скрывается. — Сереженька…

— Да?

— Я буду к тебе приезжать. Ты от меня так просто не избавишься… Я тебя люблю.

— Угу… Мы будем часто встречаться, правда?..

Странно. Мы уже начали прощаться. Как скоро? Зачем так скоро?..

…Позже… мое такси скользило мимо света…

Я уже принял решение. И я об этом знаю. Уговариваю себя, что это действительно нужно, что я буду нужен там, в далеком городе больше, чем здесь. Смогу сделать карьеру, посвящу себя делу и забуду… Сумею забыть? Нет, конечно. Сохраню. Наши короткие ночи и наши любимые дни.

Парк. Как же я сюда добрел-то? Не помню. Я вообще ничего не помню из этих двух дней. Ни-че-го. В перегонки со временем, с самим собой мчусь по городу — пытаясь вобрать в себя все то, что хочу запомнить и навсегда полюбить. Улочки… Проулки… Проспекты…

И слезы. «Мужчины не плачут». Кто сказал эту глупость? Я живу, живу в этом городе семь лет. Уже почти — жил. Потому что завтра скажу «да, согласен» и больше меня здесь не будет. И буду читать в метро газеты, книги и ждать твоих звонков. Пусть это будет только «Привет, как дела», стандартный привет. Стандартные как дела. От самого лучшего человека.

Славка, Славка… Почему же ты мне не сказал: я не хочу, чтобы ты уезжал? Почему я от тебя этого не дождался? Дождь. Откуда он? А, привет, дождик. Это ты решил со мной поплакать. Спасибо тебе, дождик, спасибо. Надеюсь, что 400 километров будут не преградой для нас.

Я не могу без тебя. Я не хочу без тебя. Я не буду без тебя. Ты — отпускаешь, но я, я не отпускаю. Ты никуда не денешься. Я ждал… Ты ждал… А теперь — мы будем ждать. Если понадобится — будем ждать вечность. Жизнь…

— Эй, Серега, что призадумался? — спросила меня Влада. — Ты чего какой смурной?

— Да… Ничего. — не зная что ответить я отмолчался. — Я к Шефу.

— Давай, привет передавай!

— Обязательно!

Сейчас я дам согласие и скоро уеду.

— Да. Я говорю: да.

— Вот и хорошо. Я знаю, что отпуск у тебя был недавно. Давай-ка ты уходи опять. Собирайся, сдавай дела, в общем — готовься к переезду. Я рада, что ты согласился.

— Хорошо.

— Спасибо, Сережа. Давай договоримся: ты будешь там работать два года, на этот срок подпишем контракт. А потом — как получится.

— Отлично.

Простите меня, Влада, Слава, но скоро меня здесь не будет. Кто же вас теперь будет веселить новыми анекдотами? Кто взбудоражит всех новой компьютерной примочкой? Уже не я.

— Владочка, я уезжаю. На два года минимум еду возглавлять наш филиал, — говорю я нерадостную весть коллеге.

— Что-о-о? Сережка, здорово! Ой, наверное, к тебе теперь на Вы? — хохотнула она и снова стала серьезной. — Кому дела передавать будешь?

— Тебе, наверное.

— Сострил. Что я в твоих проектах пойму?

— Поймешь, что тебе теперь остается…

— Не слышу радости в голосе.

— А ее нет.

— Почему?

— Не хочу уезжать. Почему я не хочу уезжать? Потому что я здесь счастлив. Потому что здесь живет моя любовь.

…Я тебя у всех украду…

Скоро продолжится coming out, но уже на новом месте и с новыми людьми. И нет ему конца. Не видно его. И никогда, никогда и никто не будет счастлив в мире, где нужен coming out. Где нужны слова, чтобы объяснить свою «нестандартную» любовь, где то, с кем ты спишь важнее всего остального.

А все логично, до омерзения логично. Я попытался украсть счастье. У всех: у родителей, мечтающих о внуках, у Влады, не теряющей надежды. И все только потому, что я полюбил. Как щенок. Да, точно. Как щенок — маленький и заблудившийся в большом огромном мире — брожу в лабиринтах города, пытаясь уйти туда, куда не доходили ноги когда я был свободен.

Простите меня, мои любимые друзья. Простите меня, коллеги. Простите меня, родители. Прости меня, Славка. Прости…

Я вышел на любимый откос. Высокий берег Оки — чудное место. Лес в городе. Спрятанный в проспектах мегаполиса островок пикников, оазис родничков, свеже-зеленый, подернутый непередаваемой дымкой, росистый и манящий свежестью. И пусть с высоты видны огни и дым города, здесь по-настоящему начинаешь ценить эту уютную красоту.

Прощание. Уже дан всем знакомым новый телефон. Уже записан во многих блокнотиках новый адрес со словами: «Ты приезжай… Заходи, всегда рад». Уже закуплены продукты к прощальной вечеринке, после которой, утром, я сяду на поезд, на который уже куплен билет. И уже надо идти домой.

Гости — как прожитые годы. Вот Валя со своим парнем. Денис, Дима, Костя, Валера, Игорь, Ирина, Людмила, Катя, Света, опять Ира, три Наташи. Как добрый хозяин, рассаживаю гостей, знакомлю, улыбаюсь, включаю музыку.

Сегодня — мой праздник. Сегодня мне можно все, и я собрал людей, подчас очень далеких друг от друга. Друзей из Сети. Друзей по общежитию. С этими я учился. С этими давно и не-помню-как знаком. Я их перезнакомлю. Они, возможно, полюбят друг друга. Они же — мои маленькие радости, от которых уезжаю. Сегодня — моя боль.

Слава. Пришел. Не опоздал. Быстрый «чмок» в щеку и спрятанный взгляд. Без слов. Зачем, зачем слова? Я сам все скажу:

Нелепыми показались последние строчки. Опустил. Продолжил прозой. Еще раз всех всем представил. Еще раз объявил семь цифр.

Тосты по кругу. Последний тост… Слава сидит справа. Ему — последнее слово. Последнее пожелание.

— Ты вернешься. Я знаю.

— Какой сегодня приятный вечер. Я собрал всех, кто мне дорог.

— Я тебя люблю. Я верну тебя.

— Знаешь, я давно мечтал об этом. Неужели для того, чтобы обрести нужно потерять?

— Холодное солнце непрожитых дней стучится в окно…

— А завтра… Завтра уже будет осень.

— Что ты делаешь? Ты это знаешь?

— Просто наступает зима.

— У тебя будет Сеть?

— Я буду ждать, ты звони.

— В твои обычные шесть?

— Мы стали старше. На жизнь.

— Наверное, нужно. Учесть. Я буду провожать тебя один.

— Терпеть не могу, когда меня провожают. Конечно же, один.

— Сереженька, я тебя люблю.

— Славка, любимый…

— А что мне осталось сказать? Я… Мы тебя любим. И всегда ждем. Возвращайся. За тебя, Сережка! Будь!..

Завтра будет такси. Машина не доедет до вокзала. Нашим матерям Валя и ее парень расскажут, что соединяло нас в этой жизни. Что нас навеки соединила любовь, что она не отпустила нас друг от друга.

Мамы… Вы все поймете. Вы все простите. Мы вас любим. Мы вас бережем. И от coming out" а тоже.

Простите нас.