Квинт.

"Гольфстрим" пришлось оставить в Пекине для дозаправки и отдыха экипажа. Поляков должен был догнать меня в Шанхае.

Новый шанхайский аэропорт Пудун встретил нас ярким утренним солнцем. "Фалькон" Лонгвея приземлился в 8:20. Было довольно тепло, градусов пятнадцать. В воздухе ощущался запах моря.

У трапа нас ожидало двое китайцев, соглядатаи брата. Они доложили обстановку. Тэтсуя пропал почти сутки назад, покинул свой загородный особняк и исчез: ни в офисе его компании, ни в городской квартире он не появился.

О двух европейках, прилетевших из Москвы, было известно гораздо больше. Их самолет приземлился вчера в 6:35 вечера. Перехватить их не смогли, они ловко ускользнули от охраны. Одна из камер на выезде из аэропорта засекла их, садящимися в такси. К сожалению, запись обнаружили лишь спустя 45 минут, после их отъезда. Номер такси рассмотреть удалось, но таксист не отвечал на запросы диспетчера, а GPS-навигатор в его автомобиле не работал. Когда все же отыскали такси, водитель не смог рассказать, куда он отвез европеек. Он, вообще, ничего не помнил о той поездке. Из его памяти выпало почти два часа. В начале седьмого вечера он подвозил какого-то мужчину в аэропорт, потом провал. В себя он пришел почти в восемь недалеко от порта, тогда-то и ответил на запрос диспетчера. Пришлось просматривать все записи камер дорожного наблюдения в районе Пудун за то время. На это ушла почти вся ночь. Им повезло, на одной из записей разыскиваемое такси въезжало в закрытый яхт-клуб, рядом с портом, а через пятнадцать минут покидало его.

В четыре утра люди Лонга подняли на ноги всю охрану клуба. На вопросы: у какого пирса останавливалось такси, на какую яхту сели пассажиры — охранники только разводили руками. Они не помнили никакого такси. Видеокамер на территории не было, политика клуба их запрещала. Помог вахтенный матрос с одной из яхты. Когда он курил на корме, увидел, как к соседнему пирсу подъехало такси. Из него вышли две женщины, слишком высокие для китаянок. Пирс был хорошо освещен. Он стоял в тени второй палубы — его не заметили, зато сам он все отчетливо видел. Две женщины показались ему странными. На них были солнцезащитные очки, абсолютно бессмысленные ночью. На головах платки, как у мусульманок, но судя по юбкам выше колен, они были далеки от традиций ислама. Обе поднялись на борт тримарана "Чертополох". Водитель такси тащил их огромные чемоданы. Матрос поразился, как ловко тот это проделывал. Судя по габаритам, чемоданы были очень тяжелыми, но он нес их с легкостью, словно они ничего не весили. Женщин встретил лично капитан. Тримаран сразу отшвартовался и ушел в залив. Через пять минут такси уехало. Вот только свидетель не видел, как водитель возвращался в машину. Поразмыслив над этим, он решил, что это был слуга, а не таксист, но увидев фото водителя, подтвердил, что тащил чемоданы именно этот человек или очень на него похожий.

Владельцем тримарана оказался крупный шанхайский судовладелец Чжу-Сунлинь. Он понятия не имел, куда подевалась его яхта, и готов был поклясться, что никаким гостьям из Европы ее не арендовал. Тримаран "Sunreef Power 210" был спущен со стапелей полгода назад. За это время хозяин ходил на нем лишь однажды, когда судно только обосновалось в яхт-клубе.

Согласно данным со спутника к этому моменту тримаран уже покинул Южно-Китайское море, проскочив мимо японских островов Исигаки и Миякодзима. Судя по курсу, он направляйся в Тихий океан, собираясь затеряться где-то в Полинезии. Там хватало крохотных атоллов, неуказанных на карте.

— Вы сказали, яхта называется "Чертополох"? — переспросил я человека Лонга по дороге в порт.

— Да, лорд Тарквин.

— "Азэми" по-японски означает цветок чертополоха. Так звали мать Тэтсуя. Тримаран принадлежит ему, а не Чжу-Сунлиню, тот всего лишь подставное лицо.

— Судоверфи Чжу-Сунлиня, конечно же, связаны с конгломератом лорда Тэтсуя, как и все в Шанхае, но не напрямую.

— А что насчет капитана "Чертополоха"?

— Мы не знаем, связан ли Ван-Шэнли с сыном господина. В наших базах данных по этому поводу ничего нет. Известно только, что раньше он служил на флоте, был капитаном эсминца типа "Ланчжоу". Успешная карьера, отличный послужной список, но полгода назад он внезапно уволился из ВМС, и стал капитаном тримарана Чжу-Сунлиня.

— Значит, сменил боевой корабль с экипажем в 250 моряков, на частную яхту с командой из 12-ти человек. Вам не кажется это странным, господин Лю-Вэйдун?

— Алчность, флотские интриги, кризис среднего возраста, смена обстановки — причин много.

— Как и бессмертие.

— Такая вероятность существует. Мы могли упустить факт их Кровной связи.

— Вы упустили не только это.

— Я прошу покорно простить меня за допущенные промахи. Мой господин просил только следить за женщинами, а не задерживать их. Ему нужны были доказательства их связи с лордом Тэтсуя.

— Вот как?

— Да. Наши инструкции изменились после атаки вашего самолета.

— Поздравляю, к тому моменту вы уже их потеряли. Теперь они в семистах километрах отсюда, и с каждой минутой удаляются все дальше и дальше.

— Мы можем поднять истребители или отправить эсминец на перехват.

— Не поможет. Военная техника против магии бесполезна.

— Вы считаете, лорд Тэтсуя на борту "Чертополоха"?

— Тот таксист, ловко тащивший чемоданы, вне всяких сомнений, он. Усыпил водителя, запихнул на заднее сиденье, пониже, чтобы не было видно. Сменил внешность и забрал женщин из аэропорта. Когда поднялся на борт тримарана, разбудил настоящего таксиста мысленно и велел ехать в центр.

— Я и сам так считаю, но у нас нет доказательств, только домыслы и догадки свидетеля.

— Мне этого достаточно. Скажите, Вэйдун, где сейчас Игорь, сын лорда Тэтсуя?

— Он в городской квартире. Здесь недалеко, минут через пять мы будем проезжать этот дом. Его уже видно, — он указал на сверкающий в утреннем солнце небоскреб из стекла и бетона.

— Заедим туда.

— Как пожелаете, лорд Тарквин.

Городские апартаменты негласного хозяина Шанхая находились в пентхаузе. Квартира располагалась на нескольких уровнях. Слуга провел нас в гостиную на самом верху, откуда открывался захватывающий вид на город.

Нас ожидал русоволосый мальчишка. На вид ему было лет тринадцать, достаточно высокий и широкоплечий для одиннадцатилетнего ребенка. Ничего азиатского в его внешности не было: вьющиеся светло-русые волосы, желто-зеленые глаза, очень светлая кожа. Он смотрел на меня с вызовом.

— Добро пожаловать в наш дом, лорд Тарквин, — мальчик поклонился по китайской традиции.

— Оставь церемонии, Игорь, — сказал я по-русски. Этот язык он должен был знать из воспоминаний матери. В его глазах мелькнул страх. — Как имя твоей матери? Лгать не советую. Правда мне известна. Твое подтверждение — лишь формальность.

— Я поклялся отцу Кровью, что не выдам ее имени, — тихо ответил он по-китайски.

— Как старейшина рода и дракон, я освобождаю тебя от этой клятвы.

— Но мой отец!? — вскинулся он.

— Лорд Тэтсуя бросил мне вызов — наш поединок неизбежен, а его результат предрешен. Ты знаешь наши законы, победитель получает все: территорию, имущество, несовершеннолетних потомков.

— Отец еще не проиграл.

— Ты, действительно, считаешь, что у него есть шанс?

— Нет, но пока он жив, я вынужден подчиняться его приказам.

— Хорошо. Тогда ничего не говори, просто моргни, если эта женщина твоя мать, — я протянул ему смартфон с фотографией Ирины Неженской, которую прислала мне Моргана.

Мальчишка заморгал часто-часто, затем поднял на меня глаза, полные слез:

— Убейте его, лорд Тарквин. Он взял ее силой. Потом держал в камере, в ужасных условиях, до самого конца. Боялся, что о ней кто-нибудь узнает. Ни одна женщина не заслуживает такого, тем более наши матери.

— Так и будет. Он это заслужил, и не только потому, что напал на меня и моих людей. Он нарушил мой договор с видящими.

Игорь молча кивнул.

— Скажи мне, ты можешь позвать его ментально?

— Нет, со вчерашнего вечера я его больше не слышу.

— Между вами зеркальная стена?

— Откуда вы знаете? — удивился он.

— Твой дед ощущает тоже самое, когда пытается его позвать.

— Это все она, Мирослава. Без нее он не смог бы, — его кулаки сжались.

— Ты видел советницу?

— Нет. Я только слышал их разговор.

— О чем они говорили?

— О том, что план вошел во вторую фазу, поэтому ей нужно приехать в Китай.

— Значит, во вторую фазу, — задумчиво повторил я. Антония Винд не говорила ни о каких фазах. Может, не знала, или я что-то упустил?

— Вы ее тоже накажете, лорд Тарквин? — прервал мои размышления Игорь.

— Да, в этот раз, она заплатит за все.

— Спасибо, — он поклонился, очень низко.

— Я вернусь за тобой, когда все закончится.

— Вы возьмете меня с собой, на родину мамы? — в его глазах была надежда.

— Я виноват перед ней, пусть и косвенно. Мой долг — воспитать тебя.

— Вы могли бы оставить меня деду.

— А что предпочтешь ты?

— Хочу поехать с вами.

— Тогда до встречи, Игорь.

Я покинул гостиную. Слуга показал мне выход на вертолетную площадку. Фамильяры брата следовали за мной.

— Что вы задумали, лорд Тарквин? — не отставал неугомонный Вэйдун, старший из них.

— Я собираюсь взлететь прямо отсюда. Дракон догонит их быстрее истребителя.

— Вы нарушаете свой же закон Покрова. Здесь полно камер. Вас могут заметить.

— Людям я отведу глаза, а на записях будет только размытое пятно. Еще одним НЛО в желтой прессе никого не удивишь.

Я разделся.

— А что делать нам? — он принял мою одежду.

— Ждать тримаран в порту.

Я разбежался и взмыл в небо. Расправив крылья, я облетел башню небоскреба. Люди Лонга озирались, ища меня глазами. Только хитроумный Вэйдун догадался следить за мной через камеру своего смартфона.