Они шли на звуки музыки. Двое молодых людей воткнули мечи подле колес повозки и устроили импровизированное представление. Нимуэ заметила, что многие молодые леди, стоящие поблизости, покачивались в такт песне:

Нимуэ с любопытством уставилась на певца. Широкоплечий, мальчишеское лицо обрамлено длинными волосами, отливающими медью в солнечных лучах. Его более неуклюжий товарищ подхватывал припев:

Голос молодого певца казался приятным, хоть он и сам испытывал трудности с высокими нотами. И все же было в нем что-то такое, что приковывало Нимуэ к месту. В животе пульсировало нечто, возле уха нарастал шепот Сокрытого. Она коснулась щеки, пытаясь убедиться, что не проявились метки Эйримид. «Кто он такой?» – мысленно задалась вопросом Нимуэ. Насколько она могла судить, перед ней стоял не фейри, и все же Сокрытое упорно пыталось поведать ей что-то об этом юноше. Она старалась отмахнуться от ощущений, но это было не так-то просто. Предупреждение? Призыв? Или то и другое сразу?

Пим прищелкнула языком и локтем подтолкнула Нимуэ.

Взгляд певца упал на Нимуэ, и он запнулся посреди куплета.

Щеки Нимуэ вспыхнули. В первую секунду она смущенно отвела взгляд, но затем все же позволила себе посмотреть в серые глаза певца. Она уже видела подобное выражение, у волчат в Железном Лесу: взгляд настороженный и игривый, который скоро станет откровенно опасным. Он продолжал петь:

Певец улыбался Нимуэ.

– Ты ему нравишься, – шепнула Пим, и Нимуэ рассмеялась, несмотря на смущение. Однако пульсация в животе и серые глаза певца – все это было чересчур, и она вернулась на переполненный рынок, где жонглер, окруженный детьми, выделывал кульбиты. Он неумело подкидывал шары, и один из них откатился в сторону, мимо Нимуэ и прямо под ноги молодому певцу, но вместо того чтобы вернуть шар жонглеру, тот протянул его Нимуэ:

– Мисс, вы обронили!

Нимуэ ухмыльнулась, но приняла шар из его рук:

– Я, по-вашему, похожа на жонглера?

– Ах да! – парень окинул ее взглядом. – Я знаю, чего не хватает!

Жонглер уже заметил пропажу к этому моменту, но так и не получил потерянного. Певец стащил с головы своего товарища шляпу и водрузил ее на голову Нимуэ:

– Вот теперь идеально, – заявил он.

Пим фыркнула, хозяин шляпы запротестовал, а Нимуэ позволила себе чуть поддразнить нахала:

– Чтоб вы знали, я жонглирую только огнями.

– Так я и знал! – певец шутливо погрозил ей пальцем.

Судя по его поношеной тунике и грубым манерам, юноша был из числа наемников – так, по крайней мере, решила Нимуэ. На лесных дорогах близ Дьюденна Небесные Люди старались избегать подобных.

Жонглер, у которого с юмором явно были проблемы, отобрал у Нимуэ шар, а певец нахлобучил шляпу менестреля на голову.

– Ладно, теперь без шуток, говорю совершенно честно: я – великий мастер жонглирования Джузеппе Фаццини Фаццини… два Фаццини… ну и все такое. И я ищу ученика, которому смогу передать свое мастерство!

Певец схватил две репы из бочки какого-то фермера и принялся жонглировать ими, стараясь держаться подальше от настоящего жонглера, который бросил свои шары и теперь наравне с детьми пытался сорвать шляпу с головы певца. Нимуэ не могла удержаться от смеха: молодой наемник пытался одновременно лягаться и жонглировать, и оттого истощил свои – и без того не великие – способности до предела. В конце концов юноша и репа повалились в кучу, и на том поединок был окончен.

– Желаете эля? – спросил певец, которому теперь срочно требовалось увести Нимуэ и Пим от разъяренного фермера. Он тянул их в направлении таверны под названием «Крыло ворона».

– Извините, но нам пора домой, – сказала Пим.

– А у меня внезапно разыгралась жажда, – заявила Нимуэ.

– Великолепно, – и с этими словами он улыбнулся и последовал за ней в таверну.

– Кстати, я – Артур, – сказал певец, ставя по кружке эля перед Нимуэ и Пим и придвигая стул к их маленькому столику в «Крыле ворона». Таверна была переполнена, и Пим огляделась. Люди подозрительно косились на них.

– Нимуэ. А это – Пим, – Нимуэ подтолкнула подругу локтем, и на мгновение на губах Пим промелькнула улыбка.

– Какое у тебя красивое имя. Нимуэ, – произнес Артур, поднимая кружку. – Должен сказать, мне нравятся плащи – очень таинственный вид у вас. Вы сестры из монастыря или вроде того?

– Мы наемные убийцы, – невозмутимо ответила Нимуэ.

– Так и знал.

Артур подыгрывал, хотя Нимуэ видела, что он все еще старается вытащить из них что-нибудь.

– Живете в Хоксбридже?

– Довольно близко.

Нимуэ совсем не торопилась отвечать на его вопросы. Одна кружка эля с местным парнем – много ли будет вреда? Она глотнула пива, и губы закололо. Напиток казался кислым и теплым, но с каждым глотком его вкус улучшался.

– А ты?

Он подмигнул:

– Да просто мимо проезжал.

– Ты из вольных наемников?

– Не совсем. Мы все же рыцари, – поправил Артур, мотнув головой в сторону шумного стола по соседству, где несколько неотесанных парней играли в кости.

Кто-то из местных вскочил из-за стола, бросив: «Кучка жуликов!» Навстречу ему поднялся большой наемник, кидавший кости; он был одет в кольчугу и щеголял несколькими шрамами на лысой макушке – под стать своему переломанному носу. В глазах его виделась такая угроза, что недовольный поспешил покинуть таверну, – и тут наемник уставился на Пим и Нимуэ.

– Борс командовал войском лорда Аделарда, пока у старика сердце не отказало, – коротко поведал Артур.

Борс определенно не выглядел рыцарем. Он и его спутники смеялись и кричали как люди, которые ищут драки, и местные жители сидели, уткнувшись носами в кружки. «Крыло ворона» наполнялось народом, над западными воротами садилось солнце. Нимуэ смотрела, как бард настраивает свою скрипку, когда голос Пим наконец прорвался через завесу ее мыслей:

– …к ночи! Эй! Нимуэ? Твоя мать сдерет с нас три шкуры!

– Тем более нет смысла торопиться.

Еще один из местных проиграл Борсу в кости. Он протянул мешочек с монетами, под насмешки «рыцарей».

– Нимуэ, ты слышишь меня? Ночью в лесу небезопасно, и у нас нет денег платить за постой. Что, по-твоему, нам делать?

– Не уходите пока, – Артур мягко коснулся плеча Нимуэ.

– Артур! Что ты там прячешься? – рявкнул Борс. – Веди этих служанок сюда, чтоб мы тоже поздоровались!

Артур поморщился, но тут же спохватился и изобразил улыбку. Он поднялся, а за столом Борса раздалось бормотание, за которым последовал очередной взрыв смеха.

Пим умоляюще посмотрела на подругу, но Нимуэ допила эль, утерла рот рукавом и последовала за Артуром к игорному столу. «Вот что значит жить в большом мире, – сказала себе Нимуэ. – Приключения за каждым углом!» Она вообразила, как выигрывает целый мешок монет и покупает мягкое седло в роскошном торговом караване, что направляется к южным морям. Если же вернуться к реальности, то пара монет спасли бы ее и Пим, дав ночлег, стол и возможность хорошенько обдумать будущее.

Эль сделал ее походку более свободной, что стало заметно во время путешествия от стола Артура к игорному.

– Джентльмены… – начал было Артур, но Борс тут же перебил:

– Парни, Артур нашел себе весьма приятную компанию!

Нимуэ совсем не нравилось, как смеются эти мужчины. Она смотрела на них и видела за столом только Жоссов: множество бестолковых голов и непрерывный шум.

– Ну-ка, девочки, скиньте плащи, посмотрим на товар!

Борс разглядывал Нимуэ и Пим, словно скотину на базаре.

– Осторожнее с выражениями, – заметил Артур. Он уже собрался проводить девушек прочь, как Нимуэ выступила вперед:

– Я хочу сыграть, – сказала она, не обращая внимания на смех. Толстыми пальцами Борс пересчитал монеты на столе и взглянул на нее.

– Плохая идея, – отозвался Артур.

– Нимуэ… – а это уже шипела Пим.

Широкая улыбка растянула морщинистые щеки Борса.

– Ну конечно, моя дорогая! – остальные наемники одобрительно засвистели и захохотали. – У леди есть пять серебряных монет?

– Боюсь, что нет.

– Да и неважно, у нас принимаются любые ставки, – он помолчал и оглядел ее. – Как насчет поцелуя за один бросок?

Пим схватила Нимуэ за плечо:

– Мы уходим! – но та вырвалась.

– Идет!

Это вызвало новый всплеск одобрительных воплей у мужчин. Артур покачал головой, а Нимуэ взглянула на Борса:

– Но в случае выигрыша я получаю десять серебряных.

– Договорились, – Борс усмехнулся и собрал кости огромной рукой. – Итак, леди умеет играть?

– Ты выбираешь число?

– Вроде того. Все, что тебе нужно сделать, это выкинуть семерку в любой комбинации. Два и пять, три и четыре, шесть и один. Как видишь, шансы в твою пользу, моя сладкая. Мне остается только надеяться на удачу.

Нимуэ взяла кости в руку и покатала их в ладони. Тяжелые… разумеется – ни один дурак никогда не возьмется выкинуть на них семерку. Но Нимуэ и не была дурой. Она швырнула кости на стол и, едва они коснулись поверхности, закрыла глаза и мысленно потянулась к Сокрытому. Что-то сжалось в животе, и тонкая серебристая нить поползла вверх по щеке, почти не видная из-за капюшона. «Сокрытое откликается», – удовлетворенно заключила Нимуэ. Порой ей удавалось немного управлять силой.

А вот Пим увидела Метки Эйримид, судя по тому, как испуганно расширились ее глаза.

На костях выпало три и четыре.

Борс уставился на стол, наемники опустились на скамьи. Никто не говорил ни слова, пока Борс наконец не поднял взгляд на Нимуэ:

– Бросай снова.

– Почему? Я же выиграла!

Он наклонился вперед, подавая ей кости:

– Но два из трех – надежнее, верно? Да и честнее.

– Мы так не договаривались, – возразила Нимуэ.

– Брось еще раз, Нимуэ, и поехали, прошу, – взмолилась Пим.

– Тогда двадцать серебряных в случае моего выигрыша, – потребовала Нимуэ. Борс откинулся на спинку стула, который заскрипел под его весом.

– Можно ли верить маленькой служанке? – он покачал головой и расхохотался. – Хочешь двадцать серебряных? Что ж, тогда и я требую достойную плату, если выиграю.

– По рукам.

– Остановись! – Пим схватила Нимуэ за руку.

Нимуэ схватила кости и потрясла их в кулаке. Метки Эйримид поползли вверх по шее, за ухом, когда она бросила кости на стол. Шесть и один. Наемники взревели, не веря своим глазам, но тут же осеклись, увидев выражение лица своего командира.

– Ты что, ворожишь? – прорычал он.

В таверне воцарилось молчание. Нимуэ чувствовала, как множество незнакомцев уставились на нее, и тихий голос в голове шепнул: «Беги, бестолковая!» Игнорируя его, Нимуэ улыбнулась Борсу как ни в чем не бывало:

– А что, боишься ведьм?

Стук в ушах стал оглушительным, и плотину прорвало. Сила выплеснулась из нее, и на деревянном игровом столе расцвели абсурдные шишки и шипы, а стул Борса обвился вокруг его горла и груди, словно ветви дерева. Крик застрял в горле, и Борс опрокинул на себя стол вместе с кружками эля и кувшинами с вином. Наемники в ужасе вскочили на ноги.

– Магия фейри! – вскрикнул один из них.

– Эй, вы там! Пошли вон отсюда!

Обернувшись, Нимуэ и Пим увидели, что хозяин таверны указывает на них пальцем.

– Нам здесь не нужны отродья фейри, – продолжал он.

– Нам очень жаль, – выдавила из себя Пим, пятясь к выходу. Нимуэ охватило оцепенение: магия словно вытянула из нее всю силу, опустошив до костей. Она ощутила, как Пим тянет ее к дверям, и на выходе они столкнулись с Красным Паладином, который украл кинжал на рынке. Глядя мимо него, Нимуэ пробормотала: «Мне жаль, брат», – и поспешила к выходу.

Впервые за этот день она ясно ощутила страх.