Четвертая по счету пятница Гидеона в Мидвейле — один из тех осенних дней, когда красные и желтые листья с шелестом падают вниз на фоне зловеще нависающего свинцово-фиолетового неба. Гид идет на испанский с Лиамом Ву. Ему нравится их странное товарищество, но он чувствует и легкое беспокойство, которое относит на счет погоды, пока не понимает, в чем реальная причина. Вчера был день рождения Даниэль, а он до сих пор ей не позвонил.
— Даниэль, — невольно вырывается у него: он за- был, что не один.
— Кто такая Даниэль? — интересуется Лиам.
Гид думает, что ответить. И правильно, что думает. Разговор о Даниэль с Лиамом Ву может завести куда угодно.
— Моя знакомая… из Вирджинии. Забыл, что у нее день рождения.
— Подумаешь, — хмуро отвечает Лиам. — Мой день рождения даже моя мать не помнит. — Гид знает, что мама Лиама — банкир из Гонконга. — А я думал, это какая-то цыпочка, с которой ты хочешь переспать. Кому есть дело до дней рождения… А вот секс… — Лиам кивает. — …О том, как завалить кого-нибудь, можем говорить хоть целый день.
Гид морщится. Не из-за Даниэль, а из-за Молли. Ведь если он переспит с ней, все будут говорить о том, как он ее «завалил».
— Лиам, — отваживается спросить он, — вопрос, конечно, глупый…
— Другого от тебя не ожидаю, — отвечает Лиам. В отличие от Каллена и Николаса, в оскорблениях Лиама нет ни капли доброты. Может, все люди, чья мать не помнит их дня рождения, становятся такими злыми?
— Что, по-твоему, значит «сексуальная девчонка»? То есть как бы ты определил слово «сексуальная»? — Он думает о Молли и Пилар и о том, какие разные чувства они у него вызывают.
Лиам Ву застывает посреди двора, как вкопанный.
— Сексуальная — это девчонка, которую ты хочешь завалить, — отвечает он и, раздраженно тряхнув головой, продолжает идти.
Лиам бесит Гидеона. И он не понимает почему. Думаю, вся причина в том, что он никак не может решить: то ли ему ненавидеть Лиама, то ли ему ненавидеть установившийся порядок, согласно которому красавчики с отвратительным характером заставляют всех вокруг чувствовать себя червяками и всегда оказываются в выигрыше.
А вот идет, точнее, переваливается с ноги на ногу Девон Шайн. Если Гид — хиляк без мускулов, то Девон Шайн — жирдяй без мускулов! Он все время пытается натянуть футболку на выступающий живот. И его волосы заколоты девчачьими заколочками!
— Привет, — говорит он Гиду, не глядя на него. Гид вежливо кивает, думая про себя: ну почему никто не возьмется за физическое воспитание Девона? В то время как он пыхтит и задыхается на беговой дорожке по утрам, Девон видит сны и пускает слюни под теплым одеялом. И у него высокая самооценка. И девчонки его любят. И он даже может позволить себе носить заколочки! Как это несправедливо.
Девон оттаскивает Лиама от Гида на середину двора. Они принимаются шептаться и жестикулировать. Гид несколько секунд ждет на дорожке, наблюдая, как мимо Лиама дефилируют девчонки, которые все поправляют сумочки на плече, убирают волосы за уши и бросают на него косые взгляды в надежде быть замеченными. Гид пытался поймать хоть одну девчонку, бросившую на него такой взгляд, но до сих пор безуспешно. Чтобы не отчаиваться, он убеждает себя в том, что их взгляды просто не совпадают, — и в этом есть доля правды, ведь я постоянно на него кошусь.
Внезапно он понимает, что стоит на дороге. Чувствуя себя глупо, точно его бросили, он перебирается на лужайку и наблюдает за Девоном и Лиамом. Те, кажется, не намерены прекращать разговор. Гидеон идет в класс, глядя на свои ступни и убеждая себя в том, что его вовсе не бросили. Его несколько утешает вид сандалий от «Биркенстокс», подаренных Калленом на прошлой неделе (вместе с приказом раз и навсегда избавиться от белых кроссовок). Гид просто в восторге от того, как они выглядят на фоне подвернутых брюк цвета хаки. Когда он только приехал сюда, то и не мечтал так выглядеть — этот стиль можно описать как «небрежно-официальный». Но теперь, надо признать, ему это удалось.
— Точно, — шепчет он, чувствуя, как сердце успокаивается.
— Точно — что?
Молли Макгарри закуталась от холода в красное пальто с капюшоном. Гладкие прямые волосы падают на раскрасневшиеся щеки.
Молли с озорной улыбкой повторяет:
— Точно что? — Она знает, что он разговаривал сам с собой.
Ну и что, он все равно ни за что в жизни в этом не признается!
— О, я просто довершил разговор, который был у нас с Лиамом, — объясняет Гид.
— Неужели с Лиамом можно о чем-то говорить? — спрашивает Молли, заговорщически кладя руку ему на плечо. Гид может по пальцам сосчитать девчонок, которые касались его голой кожи. Даниэль, Пилар, Молли, Светлана — кузина соседа с Украины, с которой он поцеловался в девятом классе, в гараже, где пахло наполнителем для кошачьего туалета и стояли ящики от диетической колы. За всю жизнь — пять девчонок. Кроме кассирш, что протягивали ему мелочь. Ну, это не в счет.
— Мне кажется, Лиам такой урод, — продолжает Молли и поспешно оглядывается через плечо. От ее прикосновения он не сходит с ума так, как от прикосновений Пилар. Хотя Пилар так манерно касалась его, как если бы ее рука на его плече была произведением искусства, которое она вешала на стену. А рука Молли — просто рука, и все. Маленькая, с ногтями без лака и золотым колечком. Когда они поднимаются по лестнице здания «Тайер», она убирает руку и кладет ее на черные кованые перила. Но все же она долго ее не убирала. И когда перила кончаются, она снова касается его плеча и говорит: — Он на меня производит впечатление… не совсем человека.
— Не совсем человек — в смысле как животное или как инопланетянин? — спрашивает Гид.
Молли сжимает губы и кивает. Гидеон понимает, что этот вопрос важен для нее. Ему по душе, что она его понимает и что его слова что-то для нее значат. В последнее время ему этого очень не хватает.
— Инопланетянин из космоса, бесспорно. Конечно, он симпатичный, — пожимает она плечами. — И это констатация факта, а не мое личное мнение. Но я не представляю его во время своих фантазий.
Гид навостряет уши и нервно оглядывается — не слышал ли кто. Но все кругом куда-то идут, бегут, выключают сотовые и поспешно прочитывают последние строки домашнего задания. Интересно, Молли имела в виду фантазии во время мастурбации? О боже! Зачем говорить кому-то о таких вещах? Но может, это просто такое выражение? И она по-прежнему касается его руки, замечает Гидеон.
Слева какое-то движение. Мимо проходят Миджа и Мэдисон. Их глаза округляются, когда они видят, как Молли убирает руку. Ну неужели нельзя было пройти мимо на секунду позже? Мэдисон одета в стиле «от кутюр подготовительной школы» — сапоги на высоких каблуках, свитер с поясом, который наверняка валялся у нее в комнате на полу, но при этом стоит столько, сколько отец Гида зарабатывает за неделю, и джинсы, которые сидят так низко, что, когда она переставляет свои длинные ножки, Гид видит выпуклость ее бедренной кости. Он замечает, что Миджа одета почти так же, но на ней этот наряд выглядит просто аккуратно и в меру стильно, а Мэдисон в нем стала такой шикарной благодаря своей сексуальной походке и длинным но- гам. Мэдисон с Миджей отошли в сторонку и встали у окна якобы для того, чтобы нанести бальзам для губ. На самом же деле они шпионят. Кажется, за Молли следят в открытую, что смущает его гораздо больше, чем хотелось бы. Он пытается представить, как они с Молли выглядят со стороны.
Молли видит девчонок.
— Что это с ними?
— По-моему, у них все о’кей, — отвечает Гид. — Вообще, они очень милые. — Его голос выдает, как он гордится тем, что знаком с этими девчонками и знает, что скрывается за дорогими свитерами и высокими каблуками, но от этого он не чувствует себя менее особенным.
Первое, что он замечает, войдя в класс, — зад мисс Сан Видео. На ней кожаные брюки, и она пишет глаголы на доске. Брюки узкие, коричневые и блестящие. Ему хочется сесть и смотреть на эти брюки, а с Молли можно поговорить и потом. Так он и поступает.
Заходит Лиам и видит наряд мисс Сан Видео, что заставляет его показать Гидеону поднятые вверх большие пальцы и прошептать:
— О да, я непременно habla Espaňol!
Гид улыбается и кивает, совсем забыв о том, как Лиам сбежал от него к Девону на улице, о том, как они увлеченно шептались между собой. Даже внимание со стороны Мэдисон и Миджи он теперь воспринимает в другом свете. Я — часть тусовки, думает Гидеон. Я с ними. Я счастлив. Сегодня никакого читального зала:
первая пятница каждого месяца — свободный день (это одно из тех странных правил, призванных создавать ошибочное впечатление, будто подготовительная школа — это не так уж плохо). А завтра суббота. У Гида все спланировано: он пойдет в библиотеку в подвал, где одна девочка из общежития «Эмерсон», которая любит читать и потому (а не вопреки этому) довольно сексуальна, всегда занимается по субботам. Он найдет Молли, разумеется, обставив все как случайность, и поговорит с ней. Они будут говорить часами. А потом…
Лиам поворачивается к нему:
— Эй, вы в каком часу идете на вечеринку к Фионе Уинчестер?
— На вечеринку? — отвечает Гид, и ему тут же приходится сосредоточиться на выражении своего лица, чтобы оно выглядело обрадованным, а не поникшим от разочарования.
Ох, Гид. Целых пять минут тебе казалось, что жизнь налаживается. А теперь вот опять все разваливается на части — но признайся, хоть эти пять минут было приятно!
— Ага, — говорит Лиам. — Может, Николас и Каллен еще не успели тебе сказать?
Николас — возможно. Но Каллен? Каллен никогда не замолкает. Ну уж нет. Они нарочно скрыли это от него. Гид закрывает глаза. Он не способен ни о чем думать.
За две минуты до конца урока Гид, пробормотав «el baňo», удирает из класса. Он бежит по гранитным этажам и выложенным плиткой ступенькам и, немного выпустив пар, наваливается на тяжелую дверь и оказывается на улице. Во время занятий примерно полчаса было солнечно и ясно, но потом снова поднялся ветер, и теперь небо быстро затягивается облаками и небольшие просветы уменьшаются и пропадают. Листья продолжают падать. Одно лишь утешает Гида: погода под настроение. Он видит фигурку в белом, направляющуюся прямо к нему. Гид немного близорук, но даже прежде чем фигура обретает форму, он понимает — по ее раскачивающейся на каблучках походке, колышущейся копне волос — что перед ним Пилар Бенитес- Джонс.
Просто невероятно, как это Гид может одновременно испытывать предчувствие полного краха и какое-то глупое счастье. По мере того как Пилар приближается, он видит, что на ней белое пальто с поясом и светло-бежевые замшевые сапожки. Она одета откровенно, но при этом стильно, и все же с легким перекосом в сторону откровенности на случай, если просто «стильно» окажется недостаточно сексуальным. Она вихляет бедрами. При виде Гида вихляние усиливается. Приблизившись, она надувает губки и посылает ему воздушный поцелуй. Гид замирает на месте, но она проходит мимо. В руках у нее дорожная сумка.
— Я спешу, — с улыбкой произносит она, — увидимся.
Гид переходит на бег, намереваясь добраться до своей комнаты прежде, чем кто-нибудь увидит его в приступе самоуничижения и презрения к себе.
Одно дело не пойти на вечеринку. И совсем другое — не пойти на вечеринку, где будет Пилар. Точно он этого не знает, но внутренний голос подсказывает: все именно так.
В комнате никого нет. С огромным усилием он снимает ботинки и в одежде падает на кровать. На этой вечеринке будут все те ребята и девчонки из школы, кого он боится и на кого хочет произвести впечатление. Они будут смеяться, пить, говорить о вещах, которых ему никогда не понять. А он тем временем будет прозябать в скучной библиотеке, околачиваясь около общежития Молли! Он натягивает на голову одеяло, точно это способно укрыть его от унижения. Может, и хорошо, что все уйдут на вечеринку. Может, его не пригласили потому, что подозревали, что в выходные он захочет поплотнее заняться Молли?
Неубедительный довод. Гид знает, что тебя или приглашают на вечеринку, или нет.
В комнату влетают полные энергии Каллен с Николасом, и Гидеон чувствует прилетевший с ними порыв холодного свежего воздуха. На Каллене блейзер и оранжевый пуховик с заплатками, а на Николасе — ярко-голубой шарф. Их безупречный сияющий вид унизителен.
— Парень, ты что это лежишь в кровати? — вопрошает Каллен.
Гидеон бормочет себе под нос, притворившись спящим.
— Через пятнадцать минут отбываем на вечеринку Фионы Уинчестер!
— Повеселитесь там, — угрюмо бормочет Гидеон, перекатывается на живот и подтыкает руки под грудь. Как приятно. Пожалуй, лучше остаться в этой позе на все выходные.
— Осел! — Каллен хватает одеяла в охапку и стаскивает их с кровати Гида. — Думал, мы уедем без тебя?
Лиам и Девон поджидают их у здания общаги на белом БМВ. Каллен показывает на машину и многозначительно кивает Гиду.
— Это она, — говорит он. — Эта машина будет твоей.
Тачка что надо. Я вижу, что в этой машине Гидеон будет еще привлекательнее.
Отъехав несколько километров от школы, Лиам останавливается на заправке. Когда он подходит к насосу с кредиткой (скорее всего, своей матери), Гид высовывается в окно и говорит:
— Бери высокооктановый. Я слышу, как гудит мотор, — не хотелось бы расстраиваться.
— Тебе-то какая разница? — огрызается Лиам. И когда Каллен с Николасом начинают смеяться, Гидеона вдруг переполняет небывалое счастье. Они смеются злобно. Этот смех свидетельствует о том, что у них есть секрет, которого Лиам не знает. Обычно Гидеон не опускается до такого, но сейчас ему очень приятно видеть побагровевшее лицо Лиама. Тот выглядит обиженным, хотя никогда в жизни этого не признает. Пусть сейчас я зажат на заднем сиденье, думает Гид, но в следующем году я буду за рулем. А Лиам пусть корчится в серединке. И не ворчит.