Пятница, 24 декабря, 9.45 вечера

Рашке ехал вместе с Эйприл. Они вышли из машины и подошли к Фесдею, который стоял возле дома. Граф подозрительно посмотрел на него.

— А где шкатулка?

— Я запер ее в машине.

— И она будет там в безопасности?

— Да, если вы ничего с ней не сделаете.

Фесдей провел их по пустому коридору к студии Прайора. Глаза Прайора широко раскрылись, когда он увидел их, и он попытался захлопнуть дверь, но Рашке подставил ногу, и они вошли. В студии было светло. Глаза художника покраснели, на щеках остались следы недавних слез. Он съежился и был похож на обреченное животное.

— Итак, мы снова пришли по делу, Прайор, — спокойно начал Рашке.

Прайор выставил перед собой дрожащие руки.

— Я не хотел причинять вам вред! — закричал он. — Я не хотел! Я пытался с ней...

Рашке неприятно улыбнулся.

— Мы знаем это, — сказал он и хлопнул его по плечу.

— Пусть он сам все расскажет, — сказал Фесдей.

— Макс прав, — поддержала его Эйприл.

Фесдей внимательно наблюдал за выражением лица Прайора. Тот испуганно встретил Рашке, но не узнал Эйприл Эймз. Теперь он дернул головой. Фесдею показалось, что он удивлен.

— Эйприл... — лепетал он, — я... я не заметил вас. Графа фон Рашке я ожидал, но вас...

— Где ваша сестра?

Люсьен подбежал к детективу.

— Я не понимаю, мистер Фесдей. Я думал, что вы работаете с лейтенантом Клаппом. Вы не можете мешать...

— Я работаю на себя. Лучше скажите им, где Джиллиан?

— Или подумайте о последствиях, — предупредил Рашке. — А иначе вам будет плохо.

— Нет, — пробормотал Прайор. Он отступил к окну, подальше от австрийца, который медленно направился к нему.

— Подожди немного, Эмиль. — Эйприл повернулась к Прайору, но тот снова отрицательно покачал головой, и она повторила вопрос: — Где ваша сестра? Она нужна нам всем.

— Я не могу предать ее, — тихо произнес художник. — Я не знаю, где она. Она была здесь недавно, но не сказала, куда пошла. Я видел ее лишь дважды с тех пор, как она объявилась: сегодня и в Лондоне.

— Хорошо, — сказал Фесдей. — Никто не собирается ничего с вами делать. Что было нужно вашей сестре? Что тут произошло?

Люсьен нерешительно подошел к мольберту. Холста на нем не было. Незаконченный портрет, порванный в клочья, валялся на полу. Фесдей посмотрел на стены. Потом подошел к противоположной стене, где утром стояли накрытые картины, и сдернул покрывало. Все картины были в клочья изрезаны ножом.

— Да, поэтому я и плакал, — объяснил Прайор в ответ на молчаливый вопрос Фесдея. Все трое с ужасом смотрели на это варварство.

— Все до одной, — бормотал Люсьен Прайор, — и меньше чем за пять минут.

— Джиллиан?

— Она пришла ко мне сегодня вечером. Я не знал, как она нашла меня, откуда она узнала, что я в Америке. Сначала она была рада. Потом случайно обнаружила портрет, который я рисовал. — ...Губы Люсьена задрожали. — Она всегда неожиданно впадает в гнев.

— Мне очень жаль вас, Прайор, — сказал Рашке.

— Это небольшая утрата для мира, — проговорила Эйприл. — Возможно, мистер Прайор переменит имя и сделает себе карьеру на другом поприще.

Фесдей опустился на колени и стал внимательно изучать остатки картин. Когда он нашел обрывки картины «Грех», он протянул их Рашке.

— Посмотрите, нет ли тут Веласкеса?

Испуганный Рашке схватил остатки и начал внимательно их рассматривать. Потом он облегченно вздохнул.

— Этому холсту нет и десяти лет.

— Тогда надо посмотреть на всякий случай все обрывки картин.

И они стали собирать по всей комнате остатки картин. Но найти им удалось немного. Потом они расселись возле Прайора.

— Начнем с того, где может быть ваша сестра? — спросил Фесдей.

— Неужели вы не понимаете? Она все делала для меня. Я не могу выдать ее. Она моя сестра...

— И она убила трех человек.

— Это неправда! Это не может быть правдой!

— Насчет миссис Уистер вы узнали сегодня утром. Совершенно точно, что это работа Джиллиан. С тех пор она убила Гордона Лараби и испанского профессора по имени Низа. Деловая женщина — ваша сестра.

— Три человека! — прошептал Прайор. — Я не знал миссис Уистер и второго человека, но Низу я знал. Это большая потеря.

— Мы все понесли большие потери, — сказала Эйприл. — Зачем вы последовали за ней в Сан-Диего?

— Вы не поверите мне, Эйприл.

— Разве?

— Я люблю свою сестру и я нахожу объяснение всему случившемуся. Она не хотела навредить мне. У нее плохой характер, но она... Вы помните, что произошло в Лондоне? Она пришла в бешенство, когда вы увезли картину, и отправилась за вами в Америку. Я знал, что могут быть неприятности. Неприятности, но не убийства. И я поехал вслед за ней. А что еще может сделать брат? Я думал, что смогу повлиять на нее или, по крайней мере, отвлечь ее. Ее настроение...

— Мы знаем ее настроение, — перебила его Эйприл. — Что вы сказали Оливеру Артуру Финчу? Люсьен уставился в пол.

— Большую часть правды. Не о вас и не о Рашке. Просто, что моя сестра будет охотиться за картиной. — Он посмотрел на Фесдея. — Мы, вместе состряпали этот рассказ о моей сестре и молодом мистере Финче.

— Зачем? — спросил Фесдей.

— Очень просто, — удивленно произнес Прайор. — Это даст возможность полиции присматривать за ней, но ничего не скажет им о картине.

— Как все это бескорыстно! И это говорит Люсьен Прайор!

— Мы пришли с мистером Финчем к определенному финансовому взаимопониманию, — Прайор покраснел. — Мое финансовое положение немного пострадало от этого неожиданного путешествия. — И он заговорил вдруг торопливо: — Это все, что я знаю. Джиллиан не говорила мне, куда она пошла, и... она моя сестра. Но она не доверяет мне. Я мог бы помочь ей, если бы она мне разрешила.

— Где она теперь? — спросил Фесдей. — Я не знаю.

— Что она вам сказала?

— А разве вы не встретились с ней? Она же звонила вам с моего телефона.

И неожиданно раздался звонок телефона. Люсьен проворно кинулся к нему, но Фесдей опередил его. Он взял трубку и поднес ее к уху.

— Хелло?

Ответа не было. Но он услышал шум. Это был крик бакланов. Потом на другом конце положили трубку.

— Повесили трубку, не говоря ни слова, — сказал Фесдей. — Но судя по шуму, я думаю, что звонили из дома Финча. Я испугал кого-то. Кто-то пытался связаться с Джиллиан или с кем-то из ее посредников.

— Это неправда! Это неправда! — закричал Прайор. — Я не знаю, где Джиллиан! Она только один раз пришла сюда! Я не знаю, кто может звонить сюда! — Он вскочил, но Рашке схватил его за руки.

— Отпустите его, Рашке, — велел Фесдей. Тот повиновался.

— Такая щепетильность не к лицу человеку действия, мистер Фесдей, — недовольно проговорил он. — Откровенно говоря, я разочарован.

— Вы наняли меня найти картину. И вы должны делать то, что я считаю нужным.

— Макс прав, — сказала Эйприл, и Рашке кивнул головой.

— Я хочу рискнуть, — продолжал Фесдей. — Я не думаю, чтобы тот человек догадался, что я понял по крику бакланов, откуда звонили.

— И мы поедем туда, мистер Фесдей?

— Я считаю, что Джиллиан торопится. Так как я не появился, а она не может скрываться с картиной, она отправилась к Финчу. И она где-то там. Конечно, Финч не станет возиться с ней. Поэтому сейчас она занята Мерлозом.

— Вряд ли, Макс, — запротестовала Эйприл. — Я знаю Мерлоза, он не пойдет на такую сделку. И он не сможет заплатить ей.

Фесдей взглянул на ее серьезное лицо.

— Я думаю, что он изменил свои взгляды, — кратко сказал он. — Мерлоз надеялся получить от меня шкатулку и назначил ей свидание, но поскольку он не получил ее, он постарается отложить свидание.

— Вечно мы опаздываем и вечно оказываемся в стороне, — разозлился Рашке.

— Поэтому я и сказал, что надо рискнуть. Свидание состоится, потому что у Мерлоза нет возможности сообщить Джиллиан, что он еще не достал сто тысяч. Джиллиан пойдет туда, потому что она ничего не знает. Поэтому Люсьен ничего и не говорит нам. Верно, Люсьен?

Тот, загипнотизированный его повелительным тоном, кивнул. Эйприл засмеялась и схватила Фесдея за руку.

— Макс, вы вселяете в меня веру в мужчин.

— Вы и Рашке останетесь здесь и будете наблюдать за Прайором, — сказал Фесдей. — Следите за ним тщательно, а то он постарается предупредить свою любимую сестру.

— А вы?

— Я разрешу Мерлозу направить ко мне Джиллиан. — Он посмотрел на них. — Следите друг за другом, и все вопросы будут решены.

Эйприл лукаво улыбнулась.

— У меня уже есть вопрос. Кто будет следить за вами?

— Мне вы можете поверить, — сказал Макс и потрепал ее по щеке.