Вскоре вернулся запыхавшийся Билл и сообщил, что Кейли все еще у пруда.

— Но по-моему, их улов ограничился одной грязью, — сказал он. — Я почти всю дорогу бежал, чтобы сэкономить нам побольше времени.

Энтони кивнул.

— Что ж, приступим, — сказал он. — Чем скорей, тем лучше.

Они стояли перед стеллажом с проповедями. Энтони снял заветный том преподобного Теодора Ашера и нащупал пружину. Билл потянул. Стеллаж подался вперед.

— Черт возьми, — воскликнул Билл. — Ничего себе путь к спасению!

Им открылся проем в стене величиной примерно в квадратный метр; внешне он был оформлен как выложенный из кирпича камин. Но вместо дна в камине зияла дыра, обрамленная одним рядом кирпичей. Энтони достал из кармана фонарик и направил его луч в темноту.

— Смотри-ка, — прошептал он сгорающему от любопытства Биллу. — Вон там, внизу, начинаются ступеньки. До них, правда, метра полтора, если не два.

Он посветил выше. Прямо перед ними из кирпичей торчала большая железная скоба — поручень.

— Повиснув на этой штуке, можно ногами дотянуться до ступенек, — сказал Билл. — По крайней мере, надеюсь, что можно. Интересно, как все это понравилось Рут Норрис.

— Очевидно, Кейли ей помогал… Забавно.

— Я пойду первым? — с надеждой спросил Билл.

Энтони с улыбкой покачал головой.

— Если ты не возражаешь, Билл, лучше я. На всякий случай.

— На какой-такой случай?

— Ну просто — на всякий.

Пришлось Биллу довольствоваться этим ответом, но он был слишком возбужден, чтобы раздумывать над словами Энтони.

— Ладно, — сказал он. — Тогда вперед?

— Нет, сперва надо удостовериться в том, что мы сможем отсюда выбраться. Некрасиво будет с нашей стороны застрять тут до конца дней своих. Мало инспектору возни с Марком, но если ему еще придется нас с тобой в придачу разыскивать…

— Но ведь мы всегда можем выбраться с того конца.

— Ну, это тоже еще не факт. Думаю, лучше я сначала один спущусь и сразу назад. Клянусь тебе ничего пока не обследовать.

— Хорошо, давай.

Энтони сел на пол, спустил ноги в отверстие и поболтал ими. Он вновь посветил себе фонариком, чтобы проверить, где начинаются ступеньки; потом положил фонарик в карман, ухватился руками за скобу и повис на ней. Ноги его нащупали где-то внизу ступеньки, и он встал.

— Все в порядке? — взволнованно спросил Билл.

— Да. Я только спущусь по ступенькам до конца, и сразу обратно. Оставайся на месте.

Свет фонарика стал удаляться. Голова Энтони скрылась в темноте. Какое-то время склонившийся над отверстием Билл еще видел слабый свет фонарика и слышал едва различимый звук шагов, потом ему казалось, что он что-то видит и слышит; наконец, он понял, что остался в одиночестве.

Но нет, не совсем в одиночестве. Неожиданно из холла послышался чей-то голос.

— Господи, — охнул Билл, отпрянув назад. — Кейли!

Если в быстроте мысли он уступал Энтони, то в быстроте действий — ничуть. В данный момент раздумывать было не нужно, да и некогда. Надежно, но бесшумно закрыть потайную дверь, удостовериться, что все книги на месте, самому переместиться к другому стеллажу и задумчиво погрузиться в "Бадминтон" или в "Бедекер", или еще во что-нибудь, что Бог пошлет под руку — трудность заключалась не в том, чтобы понять, что делать, а в том, чтобы совершить все это за пять секунд, а не за шесть.

— Ах, вот вы где, — Кейли уже стоял на пороге.

— Привет! — сказал Билл, с удивлением поднимая голову, склоненную над четвертым томом "Жизни и трудов Сэмюэла Тэйлора Колриджа". — Ну что, они там кончили?

— Что кончили?

— Прочесывать пруд, — сказал Билл, лихорадочно соображая, к чему бы это в ясный погожий день ему мог понадобиться именно Колридж. Тщетно пытался он придумать подходящий предлог… Проверял цитату — спор с Энтони — это сойдет. Но какую цитату?

— Да, нет, они все еще там. А где Гилингем?

"Сказание о старом мореходе". "Вода, кругом одна вода…" — или это еще откуда-то? И где же Гилингем?

— Тони? Да где-то здесь. Мы собираемся прогуляться в деревню. А в пруду так ничего и не нашли?

— Нет. Но им нравится там копаться. Потом будут рассказывать, как много они всего сделали.

Всецело поглощенный чтением, Билл рассеянно поднял голову, проронил "Да" и вновь углубился в книгу. Судя по его виду, он как раз добрался до самого интересного места.

— Что читаем? — спросил Кейли, подходя ближе. Краем глаза он покосился на стеллаж с проповедями. Билл заметил этот взгляд и внутренне содрогнулся. Неужели там что-то не так?

— Да вот цитату ищу, — задумчиво сказал он. — Мы с Тони поспорили. Вы знаете это место? Э-э… "Вода, кругом одна вода…" Э-э… ("Черт возьми, — подумал он про себя, — о чем же мы могли поспорить?").

— Точнее: "Кругом вода, одна вода".

Билл с удивлением на него посмотрел. Счастливая улыбка озарила его лицо.

— Вы уверены?

— Конечно.

— В таком случае вы избавили меня от лишних хлопот. Об этом мы как раз и спорили. — Он захлопнул книгу, положил ее на полку и полез в карман за трубкой и табаком. — Дурак я был, что поспорил с Тони, — добавил он. — Он всегда лучше знает такие вещи.

Пока все шло ничего. Но Кейли по-прежнему торчит в библиотеке, а Энтони там, внизу, ни о чем не подозревает. Вряд ли Энтони удивится, увидев дверь закрытой; ведь он затем и полез, чтобы проверить, сумеет ли он сам выбраться. Так что в любой момент стеллаж может поехать и в отверстии покажется голова Энтони. То-то будет сюрприз для Кейли!

— Не хотите пройтись с нами в деревню? — спросил он как бы между прочим, чиркнув спичкой. И в ожидании ответа энергично затянулся, чтобы скрыть волнение; если Кейли согласится, все пропало.

— Мне нужно съездить в Стэнтон.

Билл выдохнул большое облако дыма, которое призвано было скрыть его облегчение.

— Жаль. Вы, конечно, поедете на машине?

— Да, машину скоро подадут. Но сначала мне надо написать письмо. — Кейли уселся за письменный стол и достал лист бумаги.

Он сидел прямо лицом к потайной двери; если дверь откроется, он сразу это увидит. А открыться она может в любой момент.

Билл опустился в кресло и начал лихорадочно размышлять. Энтони необходимо как-то предупредить. Это очевидно. Но как? Как подать ему сигнал? Условный знак? Морзе? Знает ли Энтони азбуку Морзе? А сам-то Билл ее знает, если уж на то пошло? Он, конечно, немного изучал ее в армии — но не настолько, чтобы передать сообщение. Впрочем, о сообщении не может быть и речи, Кейли сразу же заметит, если Билл вздумает выстукивать тут текст морзянкой. Надо ограничиться одно буквой. Какие же буквы он знает? И какая буква может сообщить что-то Энтони?.. Он затянулся, переводя взгляд с Кейли, сидящего за письменным столом, на преподобного Теодора Ашера, стоящего на полке. Какая же буква?

"К" означает Кейли. Но поймет ли это Энтони? Может и нет, но попробовать стоит. Как же будет "К"? Тире — точка — тире. Парарам — пам — парарам. Так ли? Да, это "К", точно "К". Он уверен. "К". Парарам — пам — парарам.

Сунув руки в карманы, он стал прохаживаться по комнате, тихонько напевая что-то про себя и изображая человека, ожидающего, что другой человек (например, его друг Гилингем) вот-вот зайдет за ним и вытащит его на прогулку. Подошел к стеллажу за спиной у Кейли и начал рассеяно постукивать по полкам, рассматривая заголовки. Парарам — пам — парарам. Поначалу не очень-то получалось; он никак не мог найти нужный ритм…

Пара — рам — пам — пара — рам. Вот так-то лучше. Он вновь приблизился к Сэмюэлу Тэйлору Колриджу. Отсюда Энтони уже сможет его услышать. Пара — рам — пам — пара — рам; ничего не означающее постукивание человека, размышляющего, какую бы книжку взять с собой в парк почитать. Услышит ли Энтони? Ведь слышно же, как человек в соседней комнате выбивает трубку. Поймет ли Энтони? Пара — рам пам — пара — рам. Энтони, "К", это Кейли. Здесь Кейли. Ради бога, подожди.

— Надо же, проповеди! — воскликнул Билл, громко рассмеявшись. (Пара — рам — пам — пара — рам). — Вам приходилось их читать, Кейли?

— Что? — Кейли тревожно вскинул голову. Спиной к нему Билл, как ни в чем не бывало, продолжал двигаться вдоль стеллажей, небрежно постукивая пальцами по полкам.

— Вот уж нет, — с коротким смешком ответил Кейли. Натянутый, какой-то зловещий смешок — так Биллу показалось.

— Мне тоже, — он уже миновал проповеди — и потаенную дверь — но все еще беспечно барабанил пальцами.

— Да сядьте вы, ради Бога, — не выдержал Кейли, — или уж выйдите, раз вам так хочется пройтись.

Билл с удивлением на него обернулся.

— Простите, не понял?

Кейли сразу устыдился своей несдержанности.

— Извините, Билл, — сказал он. — Нервы и так на пределе. А вы тут ходите и барабаните.

— Барабаню? — переспросил Билл, делая вид, что уж вовсе ничего не понимает.

— Барабаните по полкам, да еще напеваете. Извините, но для моих нервов это слишком.

— Старина, я виноват, простите. Я выйду в холл.

— Да нет, все в порядке, — сказал Кейли и вновь склонился над письмом.

Билл сел. Понял ли его Энтони? В любом случае, сейчас осталось только ждать, когда Кейли уйдет. "По-моему, — размышлял Билл не без самодовольства, — мне место на сцене. Только там. Прирожденный талант".

Прошла минута, две, три… пять минут. Теперь уже можно не волноваться. Энтони его услышал и все понял.

— Ну что, не педали там машину? — спросил Кейли, запечатывая письмо.

Билл вышел в холл, крикнул оттуда "Да" и пошел поболтать с шофером. Вскоре к ним присоединился Кейли и некоторое время они стояли вместе.

— Приветствую вас, — раздался позади них приятный голос. Они обернулись и увидали Энтони.

— Извини, что заставил тебя ждать, Билл.

С огромным трудом сдержав удивление, Билл что-то ответил в том смысле, что, мол, ничего страшного, ерунда.

— Что ж, мне пора, — сказал Кейли. — Вы собираетесь в деревню?

— Совершенно верно.

— Не передадите ли от меня письмо в Джелландз?

— Передадим, конечно.

— Вот и спасибо. Увидимся вечером.

Кейли кивнул им, усаживаясь в машину.

Как только они остались одни, Билл с нетерпением обернулся к приятелю.

— Ну? — спросил он взволнованно.

— Пройдем в библиотеку.

Они вошли в комнату, и Тони уселся в кресло.

— Дай отдышаться, — сказал он. — Я всю дорогу бежал.

— Бежал?

— Конечно. А как, по-твоему, я здесь оказался?

— Неужели ты вышел с того конца?

Энтони кивнул.

— А ты слышал, как я стучал?

— Конечно, Билл, ты гений.

Билл покраснел.

— Я знал, что ты поймешь, — сказал он. — Ты догадался, что я имел в виду Кейли?

— Догадался. Это единственное, что мне оставалось делать, после того, как ты все так замечательно устроил. Тебе тут, наверное, скучать не пришлось.

— Скучать? Бог мой, об этом не могло быть и речи.

— Ну, рассказывай.

Со всей скромностью, на какую он был способен, мистер Беверли изложил свои виды на собственное актерское будущее.

— Молодец, — похвалил его Энтони, дослушав до конца. — Ты лучший Уотсон в мире! Друг мой, Билл, — торжественным тоном изрек он, вставая и протягивая Биллу обе руки, — мы с тобой способны совершить любое, самое трудное дело, взявшись за него вместе.

— Вот олух.

— Почему всегда, когда я говорю серьезно, ты называешь меня олухом? Так или иначе, спасибо тебе огромное. В этот раз ты нас действительно выручил.

— А ты собирался вылезать?

— Да. Но только собрался — услышал твой сигнал. Конечно, я удивился, увидев дверь закрытой. Хотя мы и собирались проверить, удастся ли мне самостоятельно вылезти, но мне показалось странным, зачем это ты закрыл люк, даже не удостоверившись, жив я или нет. А когда услыхал твой стук, сразу подумал, что это неспроста и затаился. Когда же вдобавок разобрал букву "К", я себе сказал: "Ага, значит там Кейли", — я тоже неплохо соображаю, верно? — и что есть мочи припустил на тот конец. А потом — уже через парк во весь дух обратно к дому. Я боялся, что ты совсем запутаешься, объясняя, куда я запропастился.

— Так ты не видел Марка?

— Нет, ни Марка, ни… Ничего я не видел.

— Что значит — ничего?

Энтони помолчал.

— Ничего я не видел, Билл. Вернее, видел кое-что; дверь в стене — вроде стенного шкафа. Он заперт. Если мы что и найдем, то только там.

— Думаешь, Марк там прячется?

— Я позвал его в замочную скважину: "Марк, ты там?" — шепотом, чтобы он принял меня за Кейли. Но никто не ответил.

— Так давай спустимся и попробуем еще раз. Дверь взломаем.

Энтони покачал головой.

— Так я что же, вообще туда не попаду? — огорчился Билл.

Но Энтони вместо ответа озадачил его вопросом:

— Кейли умеет водить машину?

— Конечно, а что?

— Значит, он может по дороге отпустить шофера домой и самостоятельно поехать в Стэнтон или куда ему заблагорассудится?

— Думаю, да — если очень нужно.

— Понятно, — Энтони встал. — Вот что: раз мы сказали, что идем в деревню, и к тому же обещали передать письмо, думаю, лучше нам туда и направиться.

— Ох!.. Ну, как хочешь.

— Джелландз. Что-то ты мне про это говорил. Ах, да, вдова Норбери.

— Верно. Кейли приударяет за ее дочерью. Письмо ей.

— Так передадим письмо. Так спокойнее.

— Так что же, ты меня в подземный ход никогда не пустишь? — в голосе Билла звучала уже неприкрытая обида.

— Там нечего смотреть, честное слово, клянусь тебе.

— Опять ты темнишь. Что-то тебя там встревожило. Я уверен, что-то ты все-таки видел.

— Видел, конечно, и сказал тебе об этом.

— Ничего ты не сказал. Только про дверь в стене.

— О ней и речь, Билл. И она заперта. И я боюсь того, что там может быть спрятано.

— Но мы никогда не узнаем, что там, если не посмотрим.

— Ночью узнаем, — сказал Энтони, беря Билла под руку и выводя его в холл, — когда подсмотрим, как наш друг Кейли бросает кое-что в пруд.